Текст книги "Закажи себя сам!"

Глава 3
Найди иголку в стоге игл

– Люся, ты представляешь, а она мне говорит: «У него, дескать, жена! Да еще и беременная!» Нет, ты подумай, – расстроенно передавала Василиса подруге свой разговор с Верой, когда они уже пришли домой, приняли душ и расположились в уютных креслах. – Люся! Ну попей уже чаю! Что тебя колотит всю?

– Да это я так… нервное. Как вспомню этого Таракашина!..

– Ну хватит уже, переключайся. Я, конечно, понимаю, место невесты завораживает, однако ж… Малыш! Ты только подумай! Она сегодня чуть не сама лезла целоваться с этим убожищем! А потом этими же губами будет целовать тебя!

Малыш сидел возле ног Василисы, клал на нее передние лапы, а потом и вовсе ухватил ее за подол и поволок куда-то на кухню. На кухне на столе восседал забытый всеми Финли и оскорбленно пялился в стену, но, завидев Василису, поднял голову вверх и протяжно завопил.

– Вот!! Люся! У кота теперь нервный срыв. Ты же знаешь, насколько Финли не переносит твоего Таракашина! Коту теперь нужен сеанс кошачьего психолога! Финюшка, иди к Васе на ручке, сокровище мое…

Сокровище перекочевало со стола в теплые руки хозяйки и на некоторое время примолкло.

– Малыш, не подходи к Люсе. Если б ты знал, с каким недостойным «женихом» она сегодня сидела! Обязательно расскажу все маленькому Васеньке.

– Вася, я не поняла – то есть он женат? – перебила Василису Люся.

– Люся!! Васенька – это твой внук! Ему еще без году неделя, куда ему жениться? Совсем на этих свадьбах помешалась, – тяжко вздохнула Василиса, наглаживая кота.

– Я про Эдика, – пояснила Люся. – Но как же?.. Ты же рассказывала, что этот… Антон, говорил, что хоронить парня некому, у него вроде бы только мать?

– Я вот здесь тоже немножко запуталась. Про эту неведомую жену вообще никто и никогда не слышал. И на работе Эдик считался холостым, с чего бы я тогда отвечала ему такой взаимностью?

– Ты и ему взаимностью отвечала? – охнула Люся.

– Не цепляйся, – нехотя отмахнулась Василиса от подруги кошачьим хвостом. – Я говорю – парень никогда не слыл примерным семьянином. О жене никто и не слыхивал. Даже эта Вера, и та узнала не сразу.

– Ну, Вера – понятно. Она просто не догадалась сразу поинтересоваться. А ему зачем девчонку раньше времени расхолаживать? Ему ж билет нужен был!

– А зачем ему билет, если при рождении ребенка ему и так полагается отсрочка? – прищурилась Василиса.

Люся пожала плечами. У нее вообще была дочь, и армейские заботы прошли мимо нее.

– Ну а… сейчас ведь что-то такое придумали, и один ребенок от армии не освобождает… – неуверенно припомнила она.

– Да! Но этот ребенок успевает родиться до того времени, пока закон войдет в силу! Ничего не понятно… Люся, я вот знаешь что подумала… вот мы сегодня на свадьбе столько времени провели, а собачке нашей ничего не приготовили. А она ведь голодная. И котик тоже…

– Ох ты! – вскочила Люся. – Я ж забыла! Мне ведь невеста сегодняшняя целый пакет для Малыша собрала, там и для Финли кое-что. Я там в сумку с костюмами положила…

– Вот, Люся… – недовольно поморщилась подруга. – Сколько раз я тебе говорила – надо купить специальную сумку для собачьей еды. Я вот такую в новом магазине видела, стоит всего несколько тысяч, зато от Гуччи. А ты кидаешь собачью еду в сумки с костюмами, а потом от нас на выступлениях или холодцом за версту прет, или салатом с редькой!

Люся уже не слушала подругу, она кормила Малыша, а Финли, чуя колбасный дух, вопил теперь уже на руках у Василисы.

– Успокойся, котик, завтра мы тебе психолога вызовем… Да не было у них ничего с этим Таракашиным, прекрати орать!

– Вася! Не мучай кота, отпусти его, я уже ему тут целую чашку наложила, – крикнула Люся, и Василиса поспешила вместе с котом на кухню.

– Я вот думаю, нам завтра обязательно нужно навестить мать несчастного Эдика, – скорбно проговорила она.

– А получится? Мы же хотели сначала сходить к Елене, – напомнила Люся. – У нас ведь и адреса нет, где Эдик жил. И потом – мы совсем ничего не знаем про Антона. А ведь что-то подсказывает мне, что оба они между собой как-то связаны.

– Это я тебе подсказывала, а не что-то… Хорошо, завтра ты утром бежишь с Малышом, я… я быстро собираюсь, и мы едем к Елене. И пожалуйста – никаких женихов!

Утром, как и было задумано, обе дамы, управившись с домашними делами, отправились к бухгалтеру маленького рекламного агентства – Елене. Нашли ее дом сразу, и даже двери им открыла сама Елена.

– О! Василиса Олеговна, здрассьте! – вытаращила она глаза. – А вы чего? Что-нибудь случилось?

– Да так… кое-какие мелочи: пару юношей убили, а больше ничего… – криво улыбнулась Василиса.

– Ну… я знаю, а… я при чем? – растерянно пожимала плечами Лена.

– Леночка, а вы не позволите нам войти? – вежливо попросила Василиса.

– Ой, ну конечно же – проходите! – засуетилась девушка. – Только я… я совсем не знаю, а чего ко мне-то сразу? И вообще… а вам-то что за дело?

– Леночка, вы поставьте чай, а мы вам все объясним. Кстати, знакомьтесь – Людмила Ефимовна, моя верная подруга, частный детектив.

Леночка от неожиданности охнула и ухватилась за щеки – в такой хрупкой немолодой женщине она никак не могла угадать бравого детектива.

– А она что – и правда находила преступников? – не поверила Лена.

Василиса так надменно улыбнулась, что Елена поняла – она только что сморозила непростительную глупость. Дабы загладить оплошность, девушка стрелой метнулась на кухню, и уже через пять минут в маленькой уютной гостиной перед Люсей и Василисой был накрыт крохотный столик на колесиках. Девушка принесла коробочку конфет, вазочку с печеньем и малюсенькие кофейные чашки.

– Вот, – пристроилась она на самый краешек дивана, – пожалуйста.

– Спасибо, Леночка… только принесите Люсе другую кофейную чашечку, такую… на пол-литра, если у вас имеется, – попросила Василиса. – И мне тоже. Разговор у нас долгий, чего ж вас гонять с этими мензурками…

– Ага… сейчас… – снова подскочила Леночка, унеслась, и на столике тут же появились две здоровенные кружки, причем одна, как подозревала Вася, просто маленькая кастрюлька с ручкой. Кастрюлька, конечно же, досталась Василисе.

Василиса решила, что уже хватит мучить хозяйку, а потому ласково улыбнулась и начала:

– Леночка. Вот моя подруга сильно обеспокоена всплеском преступности в нашем маленьком агентстве. И хотела бы разобраться…

– А что – у нас преступность, да? – испуганно вытаращилась Леночка. – А нам ничего не сказали!

– Но нас же всех допрашивали, составляли протокол… Кстати, почему в пятницу никого на рабочем месте не оказалось? – прищурилась Василиса.

Девчонка собрала брови на переносице и затуманилась.

– Мы… скорбели… – наконец проронила она.

– А вот моя подруга интересуется: а что – на работе скорбеть не сподручно? – не отступала Василиса.

– Ну… я не знаю… просто там все время эти люди ходят, как их… милиционеры! Они ж там что-то ищут! И как? – искренне возмутилась Леночка. – И потом… ну… знаете ведь, как погиб Антоша. В драке. И между прочим, в этой драке участвовали все. Посильно, конечно. Ну и что получается? Выходит, что каждый из нас мог нечаянно – раз! – и убить Антона! И как после этого вообще на работу ходить?

Василиса задумалась. Что-то она не припоминала, чтоб оперативники говорили, будто Антон скончался от удара по голове или еще по каким жизненно важным органам. Конечно, могли и в драке пристукнуть, случайно. Но уж какое-то слишком подозрительное совпадение – только что неизвестно от чего погиб Эдик, потом так же поспешно скончался Антон. И тоже – никаких видимых повреждений.

– Леночка, а вот моя подруга еще интересуется, а как вообще организовалось это агентство? Сколько лет оно работает? – спросила Василиса. – Вы же знаете.

Леночка прилежно мотнула головой, минутку подумала, а потом повернулась к Люсе и стала рассказывать, яростно жестикулируя руками.

– Наше. Агентство. Организовал. Мартын. Павлович. Вазонов… – с некоторыми остановками проговорила девушка. – Мы. Работаем. Уже. Не помню сколько. Месяцев.

– Леночка, что это с вами? – уставилась на ее руки Василиса. – А нельзя ли поспокойнее? Вы сейчас своими руками весь столик нам снесете, а в чайнике, между прочим, кипяток.

– Это я специально так, – громким шепотом пояснила Леночка. – Это я для того, чтобы вашей немой подруге понятнее было. Правда, я сурдопереводом владею посредственно, но по глазам вижу – ваша подруга меня понимает.

– Я понимаю вас без сурдоперевода, – буркнула Люся. – А молчу, потому что мне просто рта не дают раскрыть. А вообще, мне бы хотелось узнать – у вас есть все данные Антона и Эдуарда?

– Ну да, – вытаращилась Леночка на нее, как на заморское чудо. Она только что смирилась с тем, что ей придется общаться с глухонемым детективом, а теперь приходилось перестраиваться заново. – У меня есть все документы… только они на работе. Но, если очень надо, я могу в компьютер залезть и выудить.

– Хорошо, рыбалкой займемся позже, – кивнула Василиса. – А расскажи – какие отношения сложились у работников агентства с ребятами? Вот моей подруге крайне интересно – как Антон и Эдик общались между собой? Они ведь дружили, насколько я помню?

Леночка покачала ножкой, подумала, а потом с сомнением протянула:

– Ну-у-у… раньше Эдик с Антоном казались куда дружнее. Да и вообще коллектив как-то интереснее был, что ли… У нас ведь как все произошло…

И Лена рассказала, что Мартын Павлович Вазонов, работавший на задворках местного телевизионного канала, как-то вдруг решил, что его недостаточно ценят, ему мало платят и вообще он, что называется, не котируется. А хотелось денег и известности. Тем более что годы упрямо катили под горку. И тогда Вазонов, надо отдать должное его решимости, придумал открыть свое рекламное даже не агентство, а так – маленькое бюро. Взял в банке кредит на крупную сумму и вбухал почти все деньги в аппаратуру. Оставшиеся рубли потратил на съем помещения. На персонал ему и вообще не хватило. Однако людей он подобрал увлеченных, которые первые два месяца и вовсе работали только за обещания. И только с третьего месяца он кое-как стал им приплачивать. И это хорошо, потому что ни Леночка, ни Танечка и вовсе не подозревали, что им будут платить в первые полгода. Танечка пришла в агентство вместе с Вазоновым. Так сказать, досталась ему в наследство от прежней работы. Она… была влюблена в дело! Работала за идею, трудилась на износ, умела все и ни в чем руководителю не отказывала. Как утверждают злые языки, даже в постели. Но это, конечно же, являлось страшной ложью. Потому что Танечка… Танечка очень нуждалась в деньгах. Все ее родственники оказались склонны к алкоголю. И Татьяне было надеяться не на кого, только лишь на себя да на светлое будущее.

Ира пришла сама, по объявлению: требовались артисты на первую рекламу, да так и осталась – устроилась гримершей, иногда снималась в роликах. Оказалось, что у нее замечательные художественные способности. И потребности. Потому что девушка жила в прислугах у родной тетки. Тетушка владела фирмой «Отдыхай», имела приличное состояние, однако держала племянницу в черном теле. Тетя была твердо убеждена, что состояние человек должен наживать сам! А потому, чтобы сильно не баловать юную родственницу, тетушка даже себе отказывала в роскоши. Ирочка была вынуждена кормить не только себя, но и подкармливать скупердяйку. Она хваталась за любую работу и стала весьма ценным приобретением для Вазонова.

А сама Леночка – она только что закончила институт, где училась бухгалтерскому делу, и брать новенькую работницу никто не торопился. Находились, конечно, места, где можно было пристроиться, но там платили сущие гроши. Кроме того, хотелось перспективы! А где еще так светла и близка перспектива, как не в рекламном бизнесе! Мама Леночке так и сказала – пока там денег не платят, беги и устраивайся! Во-первых, бесплатно тебе самой работать легче будет. Во-вторых, всегда можешь начальнику сказать «да я на вас тут за спасибо горбачусь». В-третьих, он поймет, что таких дур больше не найдется, и будет сквозь пальцы смотреть на твои ошибки. А в-четвертых, и в самых важных, – потом, когда эта фирма разовьется, ты туда уже не протиснешься. А прокормить мы тебя с отцом прокормим. И мамочка оказалась права – работать было интересно. Леночка быстренько нашла свою нишу и даже умело покрикивала на Вазонова. Деньги очень скоро стали платить, но и сама Леночка с усердием и удовольствием занималась бумагами и ошибок старалась не допускать. Вазонов был ею доволен и прощал многое. Единственное, что иногда портило настроение, так это то, что разнорабочие просили надбавки. Им все время казалось, что недоплачивают, а с деньгами по-прежнему было туго. Зато радовали артисты! С ними вопрос решался и вовсе просто – их выбирали из простого народа, и, как говорила Танечка, работали они «заради лица во весь экран». А потому и платили им сущие копейки. Да к тому же их не всегда проводили через документацию, чтобы налоги платить меньше.

– Вот я и… я поэтому и сбежала от милиции-то, – зарделась Леночка. – Подумала – начнут спрашивать, кто у нас когда работал, а у меня не на всех документы оформлены, а так же нельзя. Ну и… Думаю – станут копаться, неприятностей не оберешься, а только-только все стало налаживаться… Все уже так хорошо покатилось…

– Ну ясно, – кивнула Василиса. – Все уже так хорошо покатилось, и трупы вовсе не помеха, одна беда – не все бумажки подколоты… Ну и что там с ребятами, моя подруга интересуется?

Подруга гневно зыркнула на Василису и даже яростно зашевелила губами, но Леночка этого не замечала – она послушно вспоминала каждую мелочь. Антон с Эдиком были устроены по всем правилам. Пришли они практически одновременно. Вернее, сначала появился Антон, а через день и Эдик заглянул по объявлению. Парни оказались одного возраста, чем-то даже походили друг на друга, интересовались одними и теми же машинами. Машин у обоих еще не завелось, но разговоры парни вели исключительно о «Бугатти» и «Ламборджини», правда, согласились бы и на «Феррари». Обоих тянуло к телефонам одной марки и к одинаковым девушкам. В общем, ничего удивительного, что очень скоро ребята сдружились. Неизвестно – встречались ли они помимо работы, но на съемочной площадке держались неразлучно. Вазонов им даже рекламы специальные придумывал, чтобы участвовали оба. И так была крепка их дружба, что, когда месяц назад они утром не подошли друг к другу, это заметили все.

– А чего наши мальчики не поделили? – сразу же спросила Леночка, когда увидела, что на обеде Антон и Эдик едят китайскую лапшу в разных углах павильона.

– Бабу, наверное, чего ж еще… – фыркнул Коля-оператор.

Его Вазонов переманил с какой-то пригородной телеточки, и Коля считал себя почти премьер-министром.

– Да лапшу и не поделили, – усмехнулась Ира. – На их век баб хватит.

Парни и вовсе сделали вид, что разговор ведут не про них. Через какое-то время они снова стали общаться, но прежней дружбы между ними уже не замечалось – парни переговаривались исключительно по делу. Эдик даже хотел уйти из агентства.

– Лена, – перебила рассказ девушки Люся. – Вот подруга Василиса интересуется, а почему у вас всех артистов принимали на разовые съемки, а Антон и Эдик задержались?

– Тут понимаете как… – старательно объясняла Лена. – У них ведь очень внешность яркая была. Василиса Олеговна, ну вы же помните? И Вазонов очень не хотел, чтобы парни куда-нибудь делись. Их ведь запросто могли переманить, заплатить хорошие деньги, ну и… А они у нас по всем документам проходили, да к тому же Антон за водителя у Вазонова был. Сам он машины не имел, но водил хорошо, вот Вазонов и… А Эдик, тот в музыке разбирался. Нет, он на инструменте не играл, но нам ведь это и не надо. Он подбирал озвучку, и очень неплохо. У нас все задействованы на нескольких должностях. Вот поэтому Вазонов и держал их при себе. Кстати, вас, Василиса Олеговна, Вазонов тоже не собирался отпускать. Он хотел, чтоб вы у нас костюмером подрабатывали, очень уж у вас наряды вычурные…

Василиса смущенно закраснелась.

– Вазонов всегда говорил – если она нам свои лохмотья одалживать станет, мы и на жалость давить сможем. И еще хотел попросить вас техничкой подработать.

– А сам он не желал веничком помахать? – не удержалась Василиса. – И вообще – мои эксклюзивные вещи… я сама в них на жалость давлю! Тем и живем!

– Я все же интересуюсь, – напомнила о себе Люся. – Как случилось, что ваш спаянный коллектив не знал, что у Эдика… простите, как его по фамилии?

– Серовский. Эдуард Аркадьевич Серовский, – быстренько проговорила Леночка.

– Да. Так вот, как так получилось, что Серовский Эдуард Аркадьевич ни разу не рассказал вам о своей жене. И в документах, как я поняла, у него это не значится. И потом – вы что же, не догадывались, что парень женат? И у него должен был вот-вот родиться ребенок?

– Да что вы! – охнула Леночка, вытаращив глаза. – Ребенок! У Эдьки!! А можно я быстренько Таньке позвоню – она с ума сойдет, когда узнает!.. Нет, погодите… ну какая жена? У него в паспорте никакой жены не значилось…

– Сейчас вовсе не обязательно, чтобы жена значилась в паспорте. Достаточно того, чтобы она вместе с ним жила, – напомнила Василиса.

Леночка было рванула к телефону, но страшным усилием воли усадила себя обратно.

– Нет, вы что-то путаете… вы меня разыгрываете, да? Ха-ха, весело, – перекривилась она, но, увидев суровые лица гостей, снова посерьезнела. – Говорю вам совершенно искренне – вы путаете. Не мог Эдик быть женатым. Потому что… Да когда бы он ребенка завел, если он все время на работе околачивался? И потом – у нас же там всякие вечеринки были, корпоративы. Он аккуратно ухлестывал и за мной, и за Ирочкой, и за Татьяной. А потом – Вазонов ему не раз звонил домой, и трубку всякий раз брала мать или он сам. Никакой другой женщины… И Антон говорил, что Эдик с матерью живет, а уж Антон-то знал! Нет, такого быть не может…

– Ну хорошо, а что вы нам про Антона расскажете? – спросила Люся.

– Да я вам уже все рассказала! И про Антона, и про Эдика. Больше и сказать нечего, – пожала плечиками Лена.

– А про Татьяну? – вспомнила вдруг Василиса.

– А что про Татьяну? – вздрогнула Леночка. – Нормальная Татьяна… Чего про нее…

И тут по ноге у Василисы совершенно отчетливо кто-то пополз.

– Ой, мамочки!! – басом вскрикнула почтенная дама, поддернула ноги к подбородку, начисто сметая маленький столик на красивый светлый ковер. – Лена!! Помогите! Меня кто-то по ноге гладит!

– Да это же мышка! – усмехнулась Леночка. – У меня совершенно ручная домашняя мышка!

Василиса молочно побледнела и настроилась на длительный обморок – мышей, даже ручных, без клетки и намордника она переносить не умела.

– Вася!! Очнись!! Уже никого нет!! – орала в ухо Люся. – Девушка, вы убрали грызуна? Вася!! Проснись же!!

– Я не сплю, я умираю, – буркнула Василиса Олеговна, разлепляя очи. – Леночка, простите, но мы не можем оставаться у вас долее. Люся! Пойдем! Здесь нас травят мышами!

– Но как же! – расстроенно бегала вокруг Василисы Леночка. – Что она вам сделала? Она вас укусила? Но мышка ручная! У нее и зубов-то нет…

– Вы что, ее к дантисту водите? – поджала губы Василиса. – Люся, собирайся, я подожду тебя внизу.

Василиса быстро собралась и выпорхнула за дверь. Люся же, краснея за подругу, смотрела на коричневое пятно на ковре от кофе и, казалось, вовсе не торопилась.

– Вы хотели скачать нам данные из компьютера, – напомнила она хозяйке.

– Конечно, конечно… Ах, как неудобно!.. Поверьте, я не хотела ничего дурного. А мышка… я и сама не знаю, как она выбралась из клетки. Вообще у нее и клетки-то нет, так только – маленький домик…

– Не переживайте, – успокоила девушку Люся. – Василиса привыкла иметь дело с крупной скотиной. У нас, например, дома совершенно свободно гуляет черный терьер, а он побольше вашей мышки будет. И ничего, это ее не пугает… Так что там у нас с компьютером?

Через двадцать минут Люся уже сбегала по лестнице с двумя листками в руках.

– Какой кошмар! – встретила ее Василиса возле подъезда. – Ты, Люся, начинаешь меня настораживать. И как это ты запросто общаешься со всякой нечистью? То у тебя мыши какие-то, то Таракашин?

– У меня есть замечательная прививка – ты! – рявкнула Люся, и пока подруга соображала, она ей нудно выговаривала: – И чего ты, спрашивается, вскочила, столом давай кидаться? Неужели не заметила, как эта Леночка переменилась в лице, когда ты спросила про Татьяну? Явно девчонка чего-то испугалась!

– А… а может, эта мышь ее раньше укусила? Вот и испугалась! – оправдывалась Василиса.

– Я вообще сомневаюсь – была ли мышь? – задумчиво топала к остановке Люся. – Уж как-то очень ко времени она пришлась. Девушка и сама могла тебя за ногу тронуть, а ты так замечательно купилась.

Василиса только сопела – еще бы не купиться, когда у тебя по колготкам кто-то ползает! Она вообще согласна, чтоб ее ног касалась… да никто пусть не касается! Разве что только… какая-нибудь приятная мужская рука…

– Люся, ты чего набычилась? Куда мы едем, Люся? – теребила подругу Василиса уже в автобусе.

– Мы едем к Татьяне, – отчеканила Людмила Ефимовна. – Правда, очень боюсь, что зря. Леночка запросто может позвонить своей подруге и предупредить ее.

– О чем?

– О нашем нашествии.

– А почему ты считаешь, что Татьяна обязательно подруга Лене? – сомневалась Василиса. – Я чего-то не заметила, чтобы они слишком тесно общались там, на площадке.

– Однако ж про женитьбу Эдика она рванулась звонить именно ей, а про Ирину даже не вспомнила.

Василиса примолкла. Люсе постоянно хочется изображать из себя тонкого психолога или еще этого… аналитика, ну и пусть поиграет. Тоже еще – Каменская!

По указанному адресу Люся с Василисой были через двадцать минут. Ничего особенного – серенькая старая пятиэтажка, дворик, заросший акацией, и подъездная дверь на одной петле. Сейчас жильцы даже старых домов ставят себе железные, а тут такая рухлядь.

Дверь Татьяны тоже оказалась железной, как и многие другие. Подруги позвонили, но за дверью не раздалось ни шороха.

– Я не ошиблась, – с красивой грустью мотнула головой Люся.

– Да уж, конечно, не ошиблась она… – фыркнула Василиса и принялась еще сильнее давить на кнопку звонка.

Тишина.

– Можешь не стараться, нет Татьяны. Тьфу ты черт, упустили, – расстроенно махнула рукой Люся и медленно стала спускаться по лестнице.

– Люся! Люся, посмотри на меня, видишь же – я переживаю, – торопилась следом за ней Василиса. – Ну виновата я с этой мышью… ну не обижайся. Ну ладно, не было никакой мыши, но… кто-то же по ноге меня гладил?! А я уже отвыкла, чтобы по моим колготкам елозили! Люся, а ты чего – всерьез решила, что преступница Татьяна, да? Ох, а мы ведь и с Малышом ее тогда упустили!

– Как упустили? – повернулась к ней Люся. – Ты ж говорила – там никого не было, вы все самолично осмотрели!

– Ну да, ну осмотрели… – скисла Василиса. – Но мы ведь когда смотреть-то пошли? Когда нас туда Татьяна послала. Мы туда сунулись, а там уже все, как положено – никого и нет. Ну мы обратно, а Татьяны уже и след простыл. Если б я знала, что она преступница, я б! Мы б с Малышом – о-го-го!!!.. Ну, Люся, мы ее все равно выследим, эту Татьяну. А нет, так мы на нее Пашку натравим. Или еще лучше – Витьку Потапова. Только сначала сами попробуем. Кто у нас там дальше по списку?

– Дальше по списку домой, – вздохнула Люся. – Если уж случился облом, дальше в этот день удачи не будет.

Василиса понятливо качнула головой:

– Ага, а еще ты давно внучка не видела, да? Василек без тебя, наверное, уже предложениями говорить начал.

Люся сверкнула на подругу сердитым глазом, но лишь только представила, что Василек вдруг заговорил целыми предложениями, как ее лицо тут же растянулось в улыбке.

– Вася, а и правда! Ты давай домой, а я на минуточку к Ольге, – затараторила она. – Мне обязательно нужно – надо же Оленьку отпустить в магазин, она уже совсем обносилась. Или вдруг к ней Таракашин забрел? Ты же знаешь, без меня она его ни за что не выставит, а тот выпьет у нее не только всю водку, но и всю кровь. Вурдалак!

Василиса смотрела на Люсю как-то странно – она ее вроде как слушала, однако на лице бродила блаженная улыбка – верный признак того, что Василису озарила новая идея.

– Иди, Люся, – будто робот проговорила она. – Ступай. Только напомни мне, куда ты положила вчерашнюю зарплату со свадьбы?

– А… а тебе зачем? – встала столбом Люся. – Вася! У нас там ни одной копейки лишней не остается, все распланировано! У нас уже…

– Люся, я пойду заплачу за квартиру, – все так же безумно счастливо улыбалась Василиса. – А то нас и выселить могут.

– Знаешь, Вася… за квартиру я сама… Ты ступай домой, можешь журнальчик купить, вот тебе десять рублей – побалуй себя. Или даже так – пойдем домой вместе, а?

– А Василек? – уставилась на нее подруга. – И Ольга? Которой буквально не в чем выскочить вынести мусор? Ведь она у тебя была модница! А Володя, ее муж? Он, наверное, все глаза проглядел, тебя ожидаючи!

Конечно, Володя никогда не ждал тещу с таким трепетом, да и Ольга свободно обходилась без маминой поддержки, однако ж Люся встрепенулась, жалостливо посмотрела на Василису и попросила:

– Вася, иди домой, а? Сегодня такая программа по телевизору! Девушек модных показывать будут, а?

Василиса плавно качала головой:

– Не бойся за меня, Люся. Я как приду домой, как уставлюсь на этих девушек… Иди, Люся, тебя ждет Василек!

Люся торопливо потрусила в сторону Ольгиного дома, а Василиса поспешила в свой подъезд.

– И как это подружка славно вспомнила, что Ольге нечего надеть… – бубнила она себе под нос уже дома, доставая из серванта деньги. Люсенька никогда не меняла привычек и, если привыкла складывать деньги в сервант, так пусть хоть пожар, она обязательно прорвется сквозь пламя к серванту и уложит деньги на полку аккуратной стопочкой.

Василиса взяла не все. Она справедливо поделила маленькую кучку денег пополам и забрала только свою.

– А это Люсина доля… – слабо вздохнула она, глядя на оставшиеся деньги. – И пусть она их тратит, как захочет. Хочет – пусть за квартиру платит, хочет – за телефон, а если возжелает, может и за свет заплатить, и за телевизор. Я же никогда ей ни в чем не отказываю…

Она направилась прямиком в «Блеск» – магазин модной одежды. Василису там уже знали, да и цены были не слишком космические, во всяком случае – умещались на ценнике. Вообще-то Василиса Олеговна редко покупала себе обновы даже за такие деньги. Предпочитала творить себе наряды сама. Так, ей казалось, она и выглядит нестандартно, да и сэкономит прилично, что тоже немаловажно. Но после того как Леночка проболталась, что в ее нарядах только милостыню просить, Василиса немедленно решила – она пойдет в магазин и купит себе самую дорогую вещь, чтобы все в этом агентстве попадали! Ну хорошо, пусть не самую дорогую, но лишь бы упали!

Василиса вошла в магазин королевой. Еще бы! В ее кошельке были нешуточные деньги – половина гонорара за свадьбу плюс их с Люсей накопления! Она вальяжно подплыла к витрине и надолго замерла.

– Вам помочь? – тут же материализовалась возле нее славненькая, будто куколка, девушка.

– Мне не надо, я сама кому хочешь помогу… – уверенно заговорила было Василиса, но в горле что-то переклинило. – Милая, скажите, а вот это что? Это цена за всю витрину или только за платье ?

– Ну почему же за витрину? – всерьез обиделась куколка. – У нас коллекционные вещи, стоят, между прочим, гораздо дешевле, чем в «Акварели»!

– Ага, то есть в «Акварели» еще дороже… Это радует… И что? Кто-нибудь это берет?

Девчушка только фыркнула.

– Но, простите, а за что же такие деньги? Тут всего две лямочки и кусок тряпочки! Я сама творю вещи куда интереснее! И никто мне почему-то не платит!

– Вероятно, потому, что у вас не такое звучное имя. Ну бренд другой, подешевле, – пожала плечами девица и потеряла к Василисе всякий интерес.

Через секунду девушка уже порхала возле высокой эффектной дамы, которая брезгливо, двумя пальчиками, оттопыривала с вешалки платья и морщила нос:

– Милочка, меня настораживают ваши цены. Вы что – берете товар на китайском рынке?

Василиса не слышала, что там лопотала девчушка в ответ, она во все глаза глядела на прекрасную даму. С первого взгляда было видно, что дама совсем не стеснена в финансах, роется в тряпках со знанием дела и при необходимости может загрузить этими вещами целый грузовик. В общем-то, что-то подобное и случилось – дамочка все с тем же недовольным выражением выбрала достаточно много стильных штучек, и через пять минут шустрый паренек уже тащил к ее машине гору коробок.

– И что, она все это купила? – тихонько спросила продавца Василиса.

– А чему вы удивляетесь? – дернула губкой та. – У нас, чтоб вы знали, магазин, а не музей. Здесь люди вещи приобретают, а не приходят нервы мотать менеджерам.

Василиса провожала взглядом даму, способную покупать в этом магазине вещи. И смотрела не просто так. Что она, в конце концов, миллионерш не видела?! Но эта дамочка зацепила особенно. Зацепила тем, что была одета очень даже простенько. Ну, скажем, не совсем простенько, но уж ее-то одежда была точно по карману Василисе. На даме свободно болталась какая-то удивительная шуба из незнакомого меха. Ну, здесь Василиса решила обойтись и своей шубкой – еще в прошлом году Паша ей подарил чудесную норковую шубку, нисколько не хуже той, что на богачке. К ней, правда, Василиса мечтала прикупить эдакую роскошную норковую шляпу, чтобы поля как зонт, чтобы таким огромным мухоморчиком, но… Да чего там, не шьют норковых мухоморов у них в городе, а если б и шили, Василиса уже подсчитала, что стоить такая красота должна не меньше, чем сама шубка. Больше ничего стильного на ум не приходило. Однако обеспеченная дамочка смотрелась элегантно и без шляпы – на ней был вычурно повязан обыкновенный шелковый платок, правда, какой-то необыкновенной расцветки. И брошь над ухом висела и переливалась так красиво… Наверняка не простая стекляшка. Но… если разобраться, можно и без брошки обойтись, кто на нее смотреть будет. А вот платок!..

Василиса только представила, как она нарядится в шубку, навертит на голове чурбан из шелка… Вазонов непременно упадет! И шагнула к витрине с платками.

– Вам чем-нибудь помочь? – снова перед ней оказалась та же девица и улыбалась все так же заученно.

– Да, голубушка, – вальяжно протянула Василиса. – Принесите мне примерить вон тот платочек… Нет-нет, другой, вон тот, лимонно-карминовый…

Девушка быстренько смахнула с блестящей прищепки яркий платок. Василиса приложила к лицу и обмерла – красота просто чудовищная!

– Совершенно не ваш цвет, – произнесла девица. – Не желаете ли примерить вон тот черненький, с белыми незабудками по краю?