Текст книги "Тренер Култи"

Я знала, что он думает о вчерашней победе.

Но ухмылка говорила сама за себя. Я была права. Даже если он с кем-то перепихнулся, – и мне совсем не нравились эмоции, которые вызвала эта мысль, – я знала, что его так обрадовало.

Он был доволен, что размазал меня накануне.

Но на самом деле, – и другой вариант я принимать отказывалась, – он просто впервые за два года вышел на поле.

И знаете что? Как бы меня ни бесило, что он победил с минимальным перевесом, мысленно я усмехнулась. «Всегда пожалуйста, буханка ты немецкая».

Блин, как же раздражало. Как же он раздражал.

– Пф. Да он небось всю ночь трофеи свои разбирал, – рассмеялась я.

Харлоу прыснула и расхохоталась.

Поиграв бровями, я ткнула ее локтем в бок и махнула рукой в сторону лент для растяжки. Божечки-кошечки, как же у меня все болело. Я весь день косолапила, как медведь. Собирая волосы в пучок и поправляя повязку, чтобы челка не лезла в лицо, я прошла мимо Гарднера, Култи и Филлис, нашего фитнес-тренера.

– Доброе утро, – сказала я им, мельком обернувшись.

– Доброе утро, – ответил Гарднер.

Филлис, кажется, тоже поприветствовала меня.

– Доброе, – буркнул немец. В его глазах мелькнул дурацкий блеск, но я предпочла сделать вид, будто не заметила, и пошла дальше. Похромала дальше, можно сказать.

После первого получаса нога так и не прошла. Наоборот, разболелась настолько, что я начала мечтать о ванне со льдом. Кто вообще о таком мечтает?

Вишенкой на торте стал Култи. Я пробегала мимо, когда он крикнул:

– Ты сегодня планируешь шевелиться, Касильяс?

Невероятным волевым усилием я сдержала желание ответить ему демонстрацией средних пальцев.

Тренировка прошла паршиво. У меня все болело, подколенные сухожилия отказывались работать, плечи ныли, и я устала. Вчерашний день меня вымотал. Так что да, занималась я плохо.

Что хуже, все это заметили. Два часа показались мне десятью, и ко времени, когда начали убирать инвентарь, я едва шевелилась. Но главного я добилась. Заставила Гринча улыбнуться, и он не наговорил мне гадостей.

Бой я, может, и проиграла, зато победила в войне.

Рядом раздался смешок, которому я совершенно не удивилась:

– Что, тяжело?

Медленно поднявшись с корточек, я закатила глаза. Култи стоял буквально в паре шагов от меня – передвигал металлический барьер к краю поля.

– Нет, просто замечательно. А у тебя как дела?

Он поджал губы, явно показывая, что не поверил.

– Отлично.

Я тоже не поверила.

– Правда? А мне показалось, что ты прихрамываешь на левую ногу. Ошиблась, видимо.

Его нога дернулась, будто от моих слов заболела сильнее. Култи сощурился и сухо ответил:

– Все в порядке, – но все равно посмотрел как-то странно. Будто его едва ли волновало больное, точнее, «здоровое» колено.

Я открыто покосилась на его ногу и хмыкнула.

А затем, вздернув подбородок, посмотрела ему прямо в глаза. Серьезно, никогда не встречала человека с таким суровым лицом и непоколебимо твердым взглядом. Если у кого-то и могли быть лазеры вместо глаз, то только у него. Точно так же боксеры и борцы зыркали друг на друга, когда встречались лицом к лицу во время взвешивания.

Так, секунду. Почему он смотрел на меня как на врага?

На мгновение эта мысль меня встревожила. Уже потом я решила, что вызов во взгляде Култи так подействовал на меня, потому что в душе мне было попросту скучно. Но отступать я не собиралась.

Я улыбнулась ему – нет, ухмыльнулась. Крайне самодовольно.

В ответ его ноздри раздулись, и он продолжил смотреть на меня, высоко подняв голову и вытянув в шею. Каков гордец.

И как бы мне ни нравилось стоять и просто сверлить его взглядом, я понимала, что нужно заняться ноющим телом. Улыбнувшись шире, я шагнула назад.

– Еще увидимся, тренер. – Сделав еще два шага, я покосилась на его ногу. – Береги колено.

Как будто он сам не знал, что ему делать. Хех. Наверняка я его разозлила.

Только, разумеется, он и сам тот еще мастер злить людей.

– Советую принять ванну со льдом. А то снова бездарно проведешь тренировку.

Я скользнула языком по зубам и кивнула.

– Конечно.

* * *

На следующий день он начал хромать сильнее. У меня тоже болело все тело, хотя я действительно приняла ледяную ванну – а надо сказать, что, сколько их не принимай, ощущения останутся все такими же отстойными, как и раньше.

И когда Култи заметил, как я косолаплю, а я заметила, как он припадает на левую ногу, мы просто злобно покосились друг на друга и разошлись.

Глава 13

– Ну что, мы победим или победим? – во всю глотку крикнула Грейс, капитан «Пайпере».

Круг, в который мы сбились, полнился ощутимой энергией. Даже более чем ощутимой. Она переполняла меня, проникала в самые кости. Предвкушение, восторг, нетерпение и даже остервенение смешивались и расходились от команды волнами.

В вечер первой игры сезона в воздухе витала кровь.

Годы опыта и месяцы тренировок привели нас к этому дню. Мы хотели победить – должны победить. От первой игры всегда зависело, как команда проведет оставшуюся часть сезона.

Это мой любимый момент. Момент безграничных возможностей, перспектив и шанса начать все сначала, чем бы ни закончился прошлый сезон. Я обожала его. Осознание, что с трибун на меня смотрели родители, Марк, Саймон и другие друзья, которые прошли со мной этот долгий путь, подстегивало только сильнее. Я старалась не ради себя; я старалась ради них. Ради родителей, которые столько трудились, чтобы провести меня через все молодежные лиги, команды, клубы, ежегодные лагеря, национальные сборные, университет, Женскую лигу. Ради Марка и Саймона, которые были рядом с самого детства, когда я всюду таскалась за Эриком, которые обожали задирать меня и учить всяким гадостям, например, как правильно толкаться локтями и ставить подножки. Они играли со мной почти так же часто, как Эрик.

Я жаждала победы – ради всех них.

В этот момент мы с командой были единым целым. Мы любили друг друга. И это было прекрасно.

– Мы победим!!! – заорали все в унисон, и я понимала, что не одна испытываю подобные чувства.

Сцепив руки, мы обняли друг друга, а потом во всю мощь легких каждая девушка, дошедшая до этого момента, завопила:

– ПАЙПЕРС!

И игра началась.

* * *

– … Было тяжело…

Это еще мягко сказано. Нам едва удалось вырвать победу.

– …но мы справились, дамы. Не воспринимайте это как должное…

Мы стояли все вместе, вспотевшие и измученные. Я толкнула рукой Женевьеву, молоденькую девушку, которая забила победный гол на последних пяти минутах игры. Она обернулась ко мне с широкой восторженной улыбкой, на которую я ответила с такой же искренностью.

Тяжелая липкая рука обхватила меня за шею – это Харлоу так меня обнимала, хотя со стороны больше походило на удушающий захват. Прижавшись губами к моему виску, она тихо возбужденно выдохнула:

– Мы победили, Сэлли. Охренеть.

Я крепко обхватила ее за пояс и, ухмыльнувшись, кивнула.

– Ну разумеется, – шепнула я в ответ. Восторг до сих пор пульсировал в венах.

Гарднер еще несколько минут продолжал вещать о стандарте, который мы задали на весь сезон, и о том, над чем нужно будет поработать, а потом наконец вскинул руку.

– Я иду праздновать. Кто со мной?

Не я. Ко мне приехали родители, и обычно я праздновала с ними и остальными друзьями. Я только что потратила кучу калорий, пока носилась по полю; добротная порция мексиканской еды мне бы не помешала. Дженни тоже собиралась пойти с нами – мы всегда отмечали открытие сезона вместе.

Несколько сотрудников командного штаба радостно закивали и сказали, что пойдут с ним.

Закончив переодеваться, я встретилась с Дженни на улице, откуда мы отправились на поиски моего семейства. Гарднер с остальными шли впереди, тоже направляясь к парковке. Култи среди них не было.

Пройдя через двойные двери, я заметила стоящую у тротуара черную «Ауди».

Рядом толпился народ в футболках Райнера Култи. Я с любопытством покосилась на них, гадая, появится ли немец, но к тому моменту, как села в машину и выехала, ничего не изменилось. Только пикап Гарднера вырулил с парковки передо мной.

Черная «Ауди» так и осталась стоять, и столпившиеся рядом с ней люди тоже.

* * *

Когда через несколько дней я услышала «Двадцать третья!» – мне захотелось стукнуться головой о воображаемую дверь.

Сколько раз за последние полтора часа он выкрикнул мой номер? По моим прикидкам, раз десять-двадцать. Я готова была стерпеть максимум два.

Хотелось врезать ему между ног. Меня уже совершенно не волновало, что бедняга два года не играл и даже не мог выйти к машине, не нарвавшись на толпу фанатов. Просто ни капли.

«Спокойствие, Сэл. Только спокойствие».

Я быстро подошла к нему и вскинула голову, напрочь забыв, что еще три недели назад не могла выдавить при нем членораздельного предложения.

– Ну?

– Тебе нечего делать? Почему не на разминке?

– Я закончила. – Я ткнула большим пальцем за спину. И двадцати секунд не успело пройти. – Жду, когда начнется растяжка.

Он лениво моргнул, как какая-то ящерица. Еще минуту сверлил меня взглядом, а потом понизил голос и спросил:

– Не хочешь сегодня сыграть?

Э-э-э.

На мне словно сошлись все прожекторы стадиона. Захотелось оглядеться и проверить, не разыгрывают ли меня. Мышцы в бедре запульсировали нервным напряжением.

– Я не могу? – ответила я как будто вопросом, и в его взгляде мелькнула растерянность. – Ты меня в прошлый раз чуть не убил. Давай в выходные?

Он медлил не дольше секунды.

– Ладно.

Он что, расстроился?

Ой-ой. Кажется, да.

Внимательно наблюдая за ним, я сказала:

– Мои друзья играют в софтбол. Так, ради отдыха. У них подобралась неплохая команда, я иногда к ним присоединяюсь. У них сегодня игра. Можем сходить, если хочешь.

Он моргнул.

– В договоре сказано, что я не могу играть в футбол в составе команды, но на другие виды спорта это не распространяется, – пояснила я.

Култи ненадолго задумался. Я была уверена, что он меня пошлет, но он вдруг кивнул.

– Ладно. Напиши, когда и куда приходить.

Серьезно?

– У меня нет твоего номера, – прохрипела я.

– Диктуй свой. – Он достал из кармана телефон, и я выпалила свой номер. Через пару секунд он кивнул. – Теперь есть.

Уже значительно позже я осознала, что означали его слова.

Во-первых, у меня теперь есть номер телефона Райнера Култи.

Во-вторых, мне нужно ему написать.

А вот третье пробралось в самое сердце: он предложил мне сыграть с ним.

Мне. С ним.

А потом согласился пойти играть в софтбол со мной и моими друзьями. Вот это да…

* * *

«Собираемся в семь в парке Херши. Буду ждать у туалетов рядом с парковкой».

Я еще раз заглянула в телефон, проверяя, точно ли дошло сообщение. Потом еще раз, проверяя, не пропустила ли я ответ. Не пропустила.

Зажав под мышкой биту, перчатку и бутылку с водой, свободной рукой я поправила повязку, которой убрала волосы. Я случайно взяла из бардачка слишком широкую, и она вечно сползала на уши, что мне не очень-то нравилось. Повозившись с ней еще немного, я оглядела переполненную парковку. До семи оставалось пять минут, а Култи так и не появился.

Затем осознание происходящего накрыло меня с той же силой, что и в первый раз: Култи согласился сыграть в софтбол, но только потому, что я отказалась от футбола. Почему он не попросил кого-нибудь другого?

Ну, наверное, потому что я была самой агрессивной нападающей в команде, тут мы похожи. Харлоу не в счет – она ведь защитница, так? Я самая быстрая. И это не самомнение, а факт. Против кого еще ему играть? У нас похожий стиль, и ему понравилось побеждать.

Вот и все.

Ничего особенного.

Разумеется, он предложил сыграть мне.

А может, и не только. Я в этом сомневалась, но кто его знает.

Прошла еще минута, и я встревоженно огляделась. Я нервничала. Почему я нервничала?

Чтобы не подставить Култи, я решила никому про него не рассказывать. Я не знала, как люди, особенно Марк и Саймон, отреагируют на его появление и захотят ли вообще с ним играть, и не хотела, чтобы он с самого начала чувствовал себя букашкой под микроскопом. Лучше представлю его как друга, недавно переехавшего в Хьюстон.

Почти ведь и не совру, правда?

Свет фар, на долю секунды ударивший в глаза, скользнул в сторону, и въехавшая на стоянку машина, повернув, остановилась через ряд от меня. Тот же черный неприметный седан, который я уже видела. Он совершенно не выделялся из общей массы, даже несмотря на эмблему «Ауди».

Разумеется, Култи ездил на «Ауди».

Я хмыкнула, наблюдая за высоким мужчиной, который выбрался с заднего сиденья, захлопнул за собой дверь и направился к багажнику забирать вещи. Без стандартной тренерской футболки или поло он казался еще стройнее и выше. Солнце подчеркивало изящно очерченные мускулы плеч и рук, появившиеся после того, как он перестал играть в футбол на постоянной основе, но в первую очередь в глаза бросалась широкая повязка. Как и моя, она приминала к голове его короткие волосы, из-за чего он казался другим человеком. Если бы я не знала, кто он, то попросту бы не узнала. Прикрытые волосы вкупе с крепким телосложением и щетиной составляли отличную маскировку.

Он срет. Срет, срет, онжетвойтренердура, срет.

Как только он заметил меня – то есть практически сразу, – то улыбнулся, если это можно назвать улыбкой. Ну, если прищуриться и посмотреть сбоку…

– Привет, – сказала я.

Его улыбка стала шире, наверное, на миллиметр. Буркнув что-то вместо приветствия, он осмотрел три поля, расположенные вытянутым полукругом. Два из них уже были заняты; только то, где обычно играли друзья, практически пустовало.

– Пойдем, пока нам не досталась хреновая… – Я поморщилась. Мне вообще можно при нем ругаться, раз мы не на тренировке? – …фиговая команда.

Он склонил голову в ленивом кивке и пошел за мной к краю поля.

– Они хорошие ребята, – сказала я, как будто его это волновало, – но лучше не говорить им, кто ты.

Култи пожал плечами, но промолчал, и мы подошли к собирающейся команде, где я насчитала семнадцать человек, среди которых я знала как минимум половину. Блин. Быстренько помахав знакомым, я направилась к Марку и Саймону, стоящим ко мне спиной. Приблизившись, я легко дала им по жопе боковой частью стопы.

– Привет, народ.

Марк недовольно обернулся, но быстро осознал, что это я его пнула.

– Ну и засранка! Могла бы предупредить, что придешь.

Я пожала плечами, закатив глаза.

– Да я в последнюю минуту решила. Переживешь.

Мужчина, с которым я работала каждый день, грубо пихнул меня к Саймону. Тот, широко ухмыльнувшись, стиснул меня в таких крепких объятиях, будто мы не виделись месяц.

– Очень тебе рад, Сальмонелла. Ты нам нужна.

– Я ее давно звал, но кое-кто слишком хорош для обычных людей, – добавил Марк, как последний засранец.

– Ой, заткнись. Я пришла и привела подкрепление. – Я махнула в сторону Култи, который остановился в паре шагов от меня. – Мы с другом хотели сыграть, вот я и решила узнать, не найдется ли у вас в команде свободных мест.

Марк с Саймоном заглянули мне за спину и увидели замаскированного Култи. Воцарилась тишина, такая долгая, что я начала беспокоиться, не узнали ли его.

А потом Марк вскинул бровь и одними губами произнес: «Друг?» А Саймон, который совершенно не фильтровал базар, ляпнул:

– У тебя наконец-то появился парень?

– Друг, – повторила я и обернулась к Култи, чтобы тот представился сам, но он не понял намека. – …Рей? Это Марк и Саймон. Марк, Саймон, знакомьтесь, это… Рей. – Обращаться к нему по имени было непривычно, будто писать левой рукой. Подозреваю, за такую фамильярность я могла попасть в неприятности, но я старалась об этом не думать.

Мужчины, с которыми я росла, гоняя мяч, поняли намек сразу: они были несносными, но вежливыми. Пожав руку Култи, они отошли. Саймон к нему не присматривался, но я заметила, как пристально оглядывает его Марк.

Блин.

Потом расскажу ему правду, когда буду уверена, что он не сойдет с ума и не разрыдается от восторга. Разозлится ли он? Да, конечно, но уж лучше пусть бесится, чем упадет на землю и начнет целовать Култи ноги.

– Ну что, можно нам поиграть? Я вроде насчитала человек семнадцать, правильно? – спросила я, покачиваясь на пятках и помахивая вещами, хотя сама внимательно наблюдала за Марком.

Саймон, задумчиво замычав, оглядел собравшихся.

– Пойду спрошу, не хочет ли кто пересидеть эту игру и подождать следующую.

– Хорошо. Если нет, я могу сама посидеть в сторонке и потом поменяться, – предложила я, все еще следя за темноволосым мужчиной, с которым выросла.

Саймон, относительно высокий блондин, закатил глаза и фыркнул.

– Ну да, конечно. Сама же знаешь, что половина этих придурков передерется, лишь бы уступить тебе место.

Я хохотнула и отпустила его к остальным, оставшись наедине с Култи и Марком. Тот смотрел на Култи так, будто пытался его раздеть. Нахмурив лоб, он перевел взгляд на меня, и его замешательство только усилилось.

– Эй, Сэл? – медленно окликнул он, склонив голову набок.

Култи, слава богу, стоял особняком и равнодушно оглядывался по сторонам.

Я бросила на Марка красноречивый взгляд, умоляя его заткнуться.

– Потом.

– Иди сюда, – настойчиво попросил он, чуть щурясь.

К счастью, в этот момент Саймон решил объявить общий сбор, поэтому я отвернулась и направилась к нему с другом-тире-начальником по одну руку и с бывшим профессиональным футболистом по другую.

Но Марк не собирался сдаваться. По пути ткнув меня кулаком, он склонился поближе.

– Сэл, а это не…

– Нет.

– Оху…

– Ну хоть не пались, трепло, – прошипела я себе под нос, чтобы Култи нас не услышал.

Марк остановился на середине шага. Загорелое лицо побледнело.

– Ты стебешься?

– Нет.

Я пошла дальше. Если не буду обращать на него внимания, то не придется ничего подтверждать.

Капитанов определили посредством жребия. Победителями стали двое мужчин: кажется, Карлос, с которым я когда-то уже играла, и кто-то незнакомый. Пару жарких раундов в «камень-ножницы-бумагу» спустя он завоевал право первого выбора и тут же помахал мне.

– Сэл в первую очередь.

– Вот подлиза, – сказал Саймон, когда я шла мимо, и по-доброму усмехнулся. – «Смотрите, я Сэл, я профессиональная футболистка!» – добавил он высоким девчачьим голосом, прежде чем пнуть меня под зад.

Второй капитан назвал имя Саймона, и я со смехом отмахнулась от его ноги.

Постепенно игроков разобрали, и остались только Култи, девушка, с которой я раньше играла, и какой-то парень. Марк тоже попал в команду к Карлосу, и я видела, как он корчит рожи и весьма очевидно дергает головой в сторону Култи. Наконец осознав намек, Карлос указал на звезду в отставке.

– Беру его, – сказал он.

Култи, наверное, впервые в жизни выбрали чуть ли не в последнюю очередь, и это очень грело мне сердце.

Не сдержав смешка, я посмотрела на Марка. Тот злодейски ухмылялся, растеряв удивленную бледность. Уж не знаю, чему он так радовался, – Култи в софтболе мог оказаться ничуть не лучше моего брата, который играл просто отсосно. Вдруг это плохо кончится?

Когда выбрали последнюю девушку, мы гурьбой направились за инвентарем, нужным нам для игры. Поглядев на Култи, я негромко сказала:

– Надо было раньше спросить, но ты играть-то умеешь?

Он посмотрел на меня так, будто я поинтересовалась, слышал ли он про желтые карточки. Господи, блин.

Я вскинула руки в знак примирения.

– Просто спросила. – Тогда зайдем с другой стороны, если он вдруг действительно хорошо управляется с перчаткой и битой. – Слушай, тут профессионалов нет и все играют ради веселья. Сомневаюсь, что они справятся с твоими сверхчеловеческими способностями, так что немного сбавь обороты, ладно?

Ответом мне стала довольная потаенная ухмылка. Он кивнул, соглашаясь:

– Ладно. Мы все равно победим.

– А то. – Как будто имелись другие варианты. Потянувшись, я толкнула его в плечо, но спохватилась и замерла. Нахмурилась, отдернув руку. – Ай, прости.

Неловко получилось.

Я не знаю, чего от него ожидала, но точно не широкой лучезарной улыбки, от которой у меня чуть не остановилось сердце. Я и раньше по телевизору видела, как он выигрывает чемпионаты, – разумеется, он улыбался, но… его радость застала меня врасплох.

В итоге я тупо уставилась на него, как невменяемая, а потом усилием воли вспомнила, что он какает, и широко улыбнулась в ответ.

– Сэл! Тебя еще долго ждать? Тащи сюда свою задницу! – крикнул Саймон откуда-то сзади.

Я снова посмотрела на Култи, мельком улыбнулась ему, хотя его улыбка уже растаяла, и направилась к остальной команде. Марк со спокойным любопытством поглядывал то на мою повязку, то на повязку моего тренера. Потом сглотнул, и только тогда я догадалась, что внутри он немножечко умирает. Когда он бросил на меня взгляд, это стало окончательно ясно.

– Я буду шорт-стопом, – объявил Карлос, наш сегодняшний капитан.

Еще пара ребят назвали позиции, на которых якобы лучше всего играли. Я закатила глаза: они всегда выбирали самые популярные роли. Постоянно. Вообще ничего не надо делать – только кивать и улыбаться, и в итоге все получалось само собой. Но я была терпеливым человеком и не возражала играть на позициях, которые никому не нравились.

В итоге нас осталось четверо: Марк, Култи, еще один незнакомый игрок и я.

– Ребят, вы не против аутфилда и второй базы? – спросил Карлос.

Я самую капельку удивилась, что Култи не стал влезать со своим мнением, но когда мы молча единодушно согласились играть где угодно, его каре-зеленые глаза встретились с моими, а на губах появилась ухмылка.

Две секунды спустя мы заняли назначенные позиции. В нашем случае это был аутфилд – внешняя часть поля.

Примерно десять минут спустя с боковой линии раздался вопль Саймона:

– Да вы издеваетесь! – А все потому, что я поймала третий мяч, а Култи до этого перехватил первый и второй, который отправил на третью базу с такой силой, что защитники не успели ничего сделать. Кто же знал, что у него так поставлен бросок?

Когда иннинг закончился и наша команда перешла в нападение, ничего не изменилось. Култи отбил мяч близко к внешнему краю поля, чтобы добраться до третьей базы за один заход. Я отправила мяч подальше, чтобы игрок с первой базы успел пересечь домашнюю, бросилась бежать и добралась до второй.

Спустя тридцать пять минут капитан второй команды чуть ли не с пеной у рта орал на Карлоса, доказывая, что в следующей игре нужно будет поменять игроков.

– Им, – и он указал на нас с Култи, потому что мы играли так, будто много лет вместе практиковались, и я даже не знала, удивляться этому или нет, – нельзя быть в одной команде!

Немного несправедливое требование.

Немного.

В конце концов, мы профессионально играли в футбол, а не в софтбол. Пацанка с детства, я в целом преуспевала в разных видах спорта. Только училась не очень, потому что предпочитала тренировки зубрежке, но нельзя же быть талантливым сразу во всем, – если ты, конечно, не Дженни.

Так уж получилось, что Култи тоже неплохо ловил и бросал мяч. Делов-то.

Во время любительских игр, какими бы они ни были, я не выкладывалась на полную. Во-первых, потому что мне нельзя было травмироваться; во-вторых, потому что я не хотела перетягивать одеяло на себя, понимая, что люди приходят сюда расслабиться и получить удовольствие. Им не интересно со мной соревноваться. Даже Култи не бегал в полную силу, хотя все равно был на порядок лучше простых любителей. Но он не лез вперед, сдерживался, и я видела, что он искренне пытается дать шанс остальным.

Но дело вот в чем: он не любил проигрывать. И я не любила. Поэтому если кто-то не пользовался представившейся возможностью – значит, ею пользовались мы. И почему-то я всегда чувствовала, где на поле находится Култи. Он всю игру ловил и бросал мячи.

В итоге мы выиграли девять-ноль.

Когда «Рея» все же перевели в другую команду, я встретилась с его безумными глазами через все поле. Мы поняли друг друга без слов. Это был матч-реванш. Второй раунд. Совершенно другая игра, но тот же смысл: я против него.

Огонь, который горел в груди во время футбольных матчей, вспыхнул вновь. Не сводя с Култи взгляда, я с вызовом ухмыльнулась. «Сыграем?»

Оставалось надеяться, что он меня не растопчет.

* * *

– Вот черт, – пробормотала я себе под нос, когда наручные часы Саймона запищали, провозгласив окончание матча.

Марк подбежал ко мне, раскрасневшийся и потрясенный.

– Мы что, проиграли?

Я оцепенело кивнула.

– Да.

– Как? – спросил он. Мы никогда не проигрывали, особенно если были в одной команде.

– Из-за него, – ответила я. Можно было не уточнять. Мы и так знали, кого я имею в виду.

Мы молча переглянулись и разошлись тонуть в разочаровании. Подобрав биту, я засунула перчатку под мышку и потянулась. Не прошло и минуты, как на землю рядом кто-то присел; разумеется, это был Култи.

Сволочь.

Он молчал, и раздражение во мне нарастало. Слова тоже не шли, что злило только сильнее. В конце концов он повернулся ко мне и абсолютно невозмутимо сказал:

– Как говорил мой тренер, проигрывать нужно уметь.

Я нахмурилась.

– Даже не верится, что ты его слушал.

Он приподнял темные брови, и на лице появилось безмятежное, практически ангельское выражение.

– А я и не слушал. Просто говорю тебе то, что говорили мне, Тако.

Тоже мне, умник.

* * *

Несколько дней спустя, когда мы коротали время в аэропорту Сиэтла после второй игры сезона, я заметила толпу, окружившую нашего сенсационного тренера.

Что, опять?

Я никому не говорила про орду вокруг «Ауди» после первой игры и не слышала, чтобы это обсуждал кто-то еще. Если честно, я и не задумывалась об этом. С тех пор я успела поиграть с немцем в софтбол и даже немного пошутить с ним, по крайней мере, насколько позволял его сухой юмор.

С другой стороны, на тренировки это не повлияло. Он по-прежнему докапывался до меня при каждом удобном случае. И больше не просил подвозить: черная «Ауди» исправно поджидала его на парковке. Окна настолько темные, что я готова была поспорить на доллар о незаконности такой тонировки.

Жизнь шла своим чередом. Никто не обращал на моего нового приятеля внимания. Никто даже не догадывался о нем, кроме Марка, который отказывался со мной разговаривать, потому что я привела Култи на софтбол и ничего ему не сказала. Ничего, переживет.

В остальном все было в порядке. «Пайпере» снова победили и теперь направлялись домой. Мы с Дженни уехали из гостиницы вместе, заскочив в последний микроавтобус.

Остальные девчонки, уехавшие раньше или вместе с немцем, уже разбрелись по окрестностям гейта. Неподалеку дежурили сотрудники службы безопасности аэропорта, а узнавшие Култи люди стояли прямо перед ним и открыто пялились. То ли не замечая, то ли игнорируя их, Култи смотрел в свой айпад: его явно не волновало, что к нему относятся как к аквариумной рыбке.

Почему он снова не ушел в ВИП-зал, или как он там назывался?

Култи поднял голову и огляделся. Его лицо ничего не выражало, но когда он заметил меня, между нами промелькнуло нечто, понятное только интуитивно. Точно так же он выглядел, когда после предсезонки до него докопался болельщик. Значит, он понимал, что окружен. Ему нужна помощь.

Я могла бы притвориться, что не замечаю его. Это было бы так легко. Так просто. Блин.

– Джен, у тебя с собой «Уно»? – Я очень надеялась, что мой замысел не обернется против меня. Сомневалась, что моя гордость выдержит подобный удар.

Дженни, потягивая купленный по пути американо, кивнула.

– А то.

– Готова к благим свершениям? – спросила я, заранее зная ответ.

– Ага. Что делать будем?

– Предложим Култи сыграть.

Она даже не моргнула.

– Серьезно?

– Ага.

Я направилась к одиноко сидящему немцу, и через мгновение она без всяких вопросов последовала за мной. Култи поднял глаза, когда мы сели по левую сторону от него, оставив его рюкзак справа. Забавно нахмурился, будто не понимал, что происходит, и не был уверен, плохо это или хорошо.

Дженни, хитрюга, передала мне колоду карт.

Подняв брови, я положила карты на колени и показала ему. От меня не ускользнули любопытные взгляды толпы, но я понимала, что об этом лучше не заикаться. Просто смотрела на Култи, наблюдая, как тот переводит взгляд с колоды на меня и обратно.

Я бы не удивилась, если бы он отказался.

Но он этого не сделал. Убрав айпад в рюкзак, он тоже приподнял густые брови.

– Я давно не играл.

Дженни высунулась из-за моего плеча, широко улыбаясь.

– Мы научим.

Я фыркнула и задвинула ее обратно, толкнув в лоб ладонью.

Пятнадцать секунд спустя мы втроем уже сидели на полу аэропорта «Сиэтл-Такома» и играли в «Уно», окруженные фанатами Култи. От их пристального внимания становилось неловко. Иногда, не выдерживая, я оглядывалась и улыбалась людям, потому что не знала, что еще делать. Но это не мешало нам троим пытаться побить друг друга.

А ровно через шесть часов, когда самолет приземлился в Хьюстоне, я получила от папы письмо, озаглавленное: «Ты теперь знаменитость».

Внутри были прикреплены фотографии, на которых мы с Дженни и Култи хохотали за игрой в «Уно». Кто-то выложил их на фанатском сайте. Внизу красовалась выделенная курсивом подпись: «Если он встречается с кем-то из этих лесбух, я покончу с собой».