Текст книги "Экопуть к себе"

Возможно, в глубине души она ждала другого ответа, но давно уже была готова к тому, что услышала.

– Я и не собирался, – смело ответил Макс и замолчал, не повесив трубку. Кто-то должен был это сделать – нажать на «Stop». Обычно так поступала Лера, но в этот раз она не хотела… и сама нажала на красную кнопку…

Положив трубку, она почувствовала горечь – не от расставания, а от своей нечаянно пережитой любви. Неприятное послевкусие от каждого разговора с ним уже стало постоянным спутником их угасающих отношений. Интуиция уже не говорила, а просто кричала в голос, что им нужно расстаться. Наконец она сама смогла нажать на красную кнопку, понимая, что больше никогда не захочет снова набрать этот номер.

– Я должна вернуться в свой сон, – подумала Лера.

Прежде чем завести машину, она снова глянула на себя в зеркало и заметила, каким завораживающим стал ее взгляд. Она не могла понять, что в нем стало не так, но ощущение, что из зеркала на нее смотрит кто-то другой, не покидало ее.

Дальше день промчался незаметно, на одном дыхании. Спина почти не напоминала о себе, шрамы не ныли.

«Как только я приняла верное, хоть и очень тяжелое решение, даже воздух приобрел новый вкус: он заряжает, – подумала Лера. – Хочу вернуться в свой сон и вспомнить все до мелочей. Каждое сказанное слово!» – решила девушка на пути домой.

Она чувствовала, что стала другой. Но как можно в этом убедиться, а главное, осознать или объяснить? Желание увидеть себя – всю целиком, новую, незнакомую – стало непреодолимым. Войдя в квартиру, она закрыла дверь и сразу направилась к зеркалу, срывая с себя одежду.

Перед ней стояла красивая молодая женщина, безусловно, похожая на прежнюю Леру, но по ощущениям сбросившая груз лет так семи. Только сейчас она заметила, что у нее были короткие волосы. «Почему меня это не удивило с утра», – пробормотала она, вспоминая, как ночная знакомая состригала ее густые, спутавшиеся пряди, которые плетьми лежали на спине и не давали ранам затягиваться.

Но самое главное, что изменилось, – это ее взгляд. Он был другим.

Перед глазами возник огонь – пламя, которое все не хотело разгораться, а потом искрило всеми цветами радуги, уничтожая срезанные волосы, а вместе с ними – яростные проклятия полных ненависти и обиды слабаков, лишивших девушку крыльев. Лера легко шагнула сквозь зеркало к костру и вмиг очутилась рядом со своей спасительницей. Она снова оказалась в той волшебной ночи, она вернулась туда за советами и наставлениями о том, как жить, переродившись. Как узнать себя, как принять.

– Ты очень сильная, – говорила ей женщина у костра. – Твоей силы настолько много, что хватит переделать себя – воссоздать полностью, заново.

– Мои волосы… я теперь совсем другая… А любви больше нет. Я не могу идти за ним дальше. Это стало невыносимо…

– Думай о себе. Как только ты будешь готова, любовь появится в твоей жизни снова.

– Вы сказали: любовь…

– В этой любви ты умерла, сейчас ты другая, тебя не удержать одними лишь обещаниями.

– А эти жуткие шрамы на спине, я смогу о них забыть?

– Сможешь. Ты уйдешь далеко вперед, и эта жизнь покажется лишь фрагментом фильма, который ты видела однажды.

Лера вдруг почувствовала, что замерзает, дрожь прошла по всему телу, огонь больше не грел. Ее снова будто ударило током, и она увидела себя в зеркале. Вновь встретившись с собственным взглядом, она едва успела уловить, как в глазах тихонечко догорал костер, у которого она только что грелась со своей волшебной знакомой.

…Очнувшись, Лера обнаружила себя перед зеркалом – так же было в первый раз, когда она вернулась домой после знакомства с рыжеволосой женщиной.

– Боже мой, сколько я тут простояла? – подумала она. – Снова видение… И снова я не успела узнать самого главного – кто я теперь и зачем все это.

Лера накинула легкий халатик и подошла к окну.

За окном скучал Петербург.

Этот странный город, с небом, будто все время курящим, нависающим над приученными к дождю людьми (настолько, что большинство не использует зонт!), заставляет всех играть по его правилам.

Город формирует все: настроение, манеры и даже самочувствие. Вы чувствуете на себе его давление с первых же секунд после приезда. Давление, от которого спасает лишь эйфория – на фоне полного спокойствия она вполне вероятна. Что-то, видимо, витает в воздухе… С первых же мгновений ощущаешь себя чужаком. По-европейски небрежно одетые люди заставляют тебя сильно напрячься, чтобы вспомнить, что ты, вообще-то, в России, а не в европейском мегаполисе. А потом, через какое-то время, ты понимаешь: твоя манера одеваться стала непонятна оставшимся далеко за Уралом. Потом ты открываешь, что люди отличаются не только стилем одежды, но и своим навязчивым желанием посочувствовать – выразить искреннее соболезнование о принятом тобой решении переехать в Петербург. Не надо путать, это не петербуржцы. Это такие же «пришельцы», приехавшие попытать судьбу в большом городе. Их сочувствие – это скорее исповедь о том, как тяжело у них проходил процесс адаптации. А так как поныть в своем окружении некому, они выбрали такой способ выброса потока сознания, как «лекция-инструкция», заранее подготовленная для новобранца.

Лера вспомнила, как переехала в Петербург и с первых же дней на нее посыпались советы-рекомендации местных «старожилов».

Вот, например, Ирина. Девушка моложе Леры лет на десять, приехавшая в Питер с мужем из Минска. За пятнадцать минут беседы поведала обо всех неприятностях, которые можно ожидать от этого зловещего города, начиная с того, что в нем никогда нет солнца, и заканчивая тем, что зонтики должны быть специального вида, иначе унесет (в Изумрудный город, не иначе, подумала тогда про себя Лера). Предупредила, что все опаздывают, минимум часа на два, никто не любит работать, все только пьют и рефлексируют на тему бытия.

– А вы не хотите вернуться? – спросила Лера Иру, добавляя в свой вопрос нотки сочувствия.

– Нет, что вы. Мне здесь очень нравится! – ответила та и одарила Леру улыбкой, возможно, даже искренней… Но общаться с «пришельцами» нетрудно с точки зрения переживания и осмысления. Сложнее с коренными – настоящими породистыми петербуржцами. Их стоит разделить на классы, виды, подвиды.

Это целый мир – люди, которые формируют такой спектр чувств, что от легкого недоумения до полного шока твое сознание обернется со скоростью света, а ты и не поймешь, что сейчас произошло.

Чтобы понять местных жителей, нужно приехать в Петербург в осенне-зимний период. Питер вообще стоит разделить на два равновеликих образа, каждый из которых принадлежит своему сезону: весенне-летний и, соответственно, осенне-зимний.

– Ну, как тебе живется в Питере? – спросил как-то Леру один из местных жителей. – Соскучилась по солнцу?

В его тоне звучала то ли издевка, то ли сочувствие, сразу непонятно. Это, кстати, тоже одна из характерных черт культурного населения города. Никогда не знаешь, что конкретно имеется в виду.

– Ну да, – постаралась поддержать беседу девушка, – света не хватает.

– А ты посмотри вокруг: в Питере люди сутулые.

– Да? Не замечала, – сказала Лера.

– Это они такие, потому что небо низкое, – посмеялся собеседник.

Не позволяя городу себя задавить, Лера двигалась вперед, не оглядываясь на причины переезда и не обращая внимания на постоянное, незнакомое прежде, ощущение гирь на ногах. Иногда девушка чувствовала, будто ее стерли ластиком, а иногда – даже Алисой в Стране чудес, но, несмотря на это, она потихоньку приживалась в Петербурге.

Постепенно серо-черная осень подминала под себя, заставляя Леру надевать одежду таких же мрачных, как само ненастье, тонов, не свойственных ей ранее.

Она выходила на улицу, сливалась с толпой. Люди поддакивают городу, подчеркивая отсутствие солнечного света серо-черными одеждами. Если вдруг в толпе мелькнул красный или желтый шарф, яркие ботинки, сразу было ясно: это приезжий. В мрачный осенне-зимний период туристический поток сокращается, но все-таки «пришельцы» встречаются.

«Я чувствую, что город меня поглощает, будто я исчезаю, растворяюсь в его туманном настроении и влаге», – всплыл в памяти разговор с подружкой.

Она была не из коренных, но жила здесь без малого двадцать лет и любила Питер, как многие аборигены.

«Так и есть», – подтверждала Лерино настроение подруга.

«Возможно, в этой кажущейся вселенской тьме кроется какая-то справедливость, – вились в Лериной голове мысли. – Потому что когда, пережив этот период, ты попадешь в по-летнему приветливый город, он воздает тебе своей необыкновенной красотой и яркостью за все эти месяцы тоски по небесному светилу».

Лера все глубже погружалась в воспоминания о том, как она оказалась в Петербурге.

Успешно завершив проект, она сдержала данное Фомину (хотя, скорее, себе) обещание и ушла из агентства. Воспоминания об отношениях с Максом за время работы над проектом немного стерлись. Как будто это был эскиз, карандашный набросок, по которому беспощадно прошлись ластиком, но линии все же угадывались. Если представить ускоренный показ черно-белого кино с конца в начало… Да, сразу было понятно, что эта история не имеет шансов на успех, но все же пленку прокрутили – и остался лишь пустой экран, белый лист, с которого все обычно только начинается. Но память порой играет с нами. И призраки прошлого покидают нас не сразу. В отличие от призраков, люди исчезают почти мгновенно.

Позже, после своего ухода, Лера узнала, что Макс тоже покинул агентство. Сначала выжил ее, а потом и сам ушел, поняв, что не справляется. Ему было свойственно не нести ни за что ответственность, поэтому он бросил важный пост и испарился. Лера к тому времени уже привыкала к Питеру. Здесь она, не без труда, открыла свое небольшое агентство по управлению репутацией в сфере устойчивого развития[1]1
  См. Словарь терминов в конце книги.


[Закрыть]. Иногда она выступала подрядчиком Rebrand, так как Олег Фомин приглашал ее в те проекты, с которыми, на его взгляд, лучше Леры никто не мог справиться. Он звал ее обратно. Но вернуться было невозможно. Хотя Макса там уже не было, все равно существовали вещи, которые нельзя было забыть. И то, как с ней поступили в свое время в Rebrand, было именно таким событием в жизни девушки. Лера бралась за те проекты, о которых просил Фомин в частном порядке, хотя и понимала, что ей в них очень тесно. Она помогала, с одной стороны, из уважения к Олегу Олеговичу, все-таки теплые отношения они сумели сохранить, с другой стороны – ей нужны были деньги. При этом работа строилась таким образом, что подрядчик оставался неизвестным для клиента. Она тратила кучу времени и сил на чужие проекты, прятала свое имя, порой становилась абсолютным исполнителем, понимая, что давно переросла это и с каждым шагом чувствовала свое выгорание.

Становление в новом, при этом очень сложном городе было делом непростым, и важность личного бренда в этом процессе переоценить было просто невозможно. Стоит ли ставить на весы свое имя и дополнительный заработок, в котором и правда была нужда, – вопрос неоднозначный. Или однозначный, просто какой-то смелости не хватало внутри. Или что-то сдерживало снаружи! Лера очень много училась. Помимо коммуникаций в сфере устойчивого развития, она изучала коучинг, получила соответствующий диплом и часто применяла эти технологии в своей профессиональной деятельности.

– Без осознанности – никуда, – часто повторяла девушка. Именно осознанность помогла Лере вылезти из того эмоционального болота, куда она попала со своей никому не нужной любовью. Да и сейчас, во время поиска себя, осознанность являлась островком надежды. Леру всегда привлекали вопросы саморазвития. В процессе личностного роста у Леры постепенно просыпалось желание помогать людям, узнавать себя и двигаться к воплощению своей мечты. Казалось, мир должен был окраситься новыми красками, но что-то невидимое все время мешало этому движению.

Возможно, то было состояние разбитости из-за потерянной любви или дискомфорт от переезда, а может быть, гнетущее ощущение, которое оставлял сам Питер – город, где почти невозможно отличить настоящие страдания от привычной каждому местному жителю хандры, спровоцированной то ли избытком осадков, то ли дефицитом солнечного света. А может, виновато было понимание, что шрамы все еще не затянулись. Ну или что-то еще. Дискомфорт был ее верным ежедневным спутником и почти превратился в привычку. Лера снова и снова пыталась найти себя, не понимая, почему она при этом по-прежнему продолжала себя терять, как и в то время, когда, сбежав в Питер, пыталась спрятаться от боли из-за утраченной любви.

До сегодняшнего дня картина не складывалась, а страх отказаться от привычного уклада жизни нарастал, усиливался, нависал над головой чугунным небом. Изменения, которые произошли после «волшебных сновидений», не переставали давать о себе знать. После одной из рядовых встреч, которые она проводила почти каждый день с целью получить тот или иной проект от заказчика, на Леру нахлынуло явное ощущение «сжатия мира». Она поняла, что если не откажется от тех направлений деятельности, которые «разряжают», лишают ее энергии, то шанса расправить плечи и дышать полной грудью может и не появиться больше. И тогда над головой будет нависать не питерское небо, а жалкий обшарпанный потолок нереализованных стремлений и желаний. Это осознание как будто сорвало оковы, она захотела смело идти вперед, отдаваясь своему будущему, которое виделось ей полным любви и солнечного света.

«Наверное, дело вовсе и не в Питере», – сказала себе девушка, забираясь с ногами в кресло и открывая ноутбук, чтобы еще немного поработать перед сном. И даже не в нем, давно уже не в нем. Лера твердо решила после завершения текущего проекта для Rebrand попрощаться с этой страницей в своей карьере и заняться той деятельностью, которая дает ей заряд энергии, не сковывает движение. Она готова работать с Фоминым, несмотря на внутренние обиды и недосказанность, но прятать свое имя больше не готова.

– Хотя иногда, чтобы вновь появиться, нужно исчезнуть. Как птица феникс… возродиться из пепла.

Лера физически чувствовала свою трансформацию. Это было больно, страшно, неизведанно, но необходимо. Если хочешь расти, ты просто вынужден меняться.

– Я переросла эту любовь. Я выросла из однотипных проектов. Я стала больше, чем та, кем теперь не могу, да и не хочу быть.

А еще Лера решила не звать никого в свою новую жизнь. Те, кто захочет, пойдут рядом, а кто-то останется жить в ее прошлом. «Быть частью прошлого – это тоже очень достойное место в жизни любого человека», – подумала Лера, стараясь не углубляться в эту мысль, понимая, кого сознание выдвигает в основные претенденты на «героев из прошлых лет».

Хотелось свободы, воздуха, полета…

В ноги мягко прыгнула и начала там играть ее любимая пушистая Хлоя, как будто подтверждая, что не только у кошек много жизней, но и люди могут прожить в течение своей жизни не одну, а несколько, позволяя себе расти и меняться, не отдавая себя игре по одному, написанному кем-то сценарию.

Захлопнув крышку ноутбука, она встала и пошла в душ.

У Леры было четкое ощущение, что у нее началась какая-то вторая, новая жизнь, о которой она раньше не ведала, и именно познание этой реальности поможет ей найти себя настоящую, ту, которая вернулась из сна.

Укладываясь спать, она очень хотела снова встретить свою волшебницу, чтобы получить ответы на все вопросы.

Проваливаясь в сон, Лера почувствовала волны тепла, прокатывающиеся по телу, а за закрытыми веками начинал разгораться костер…

Вдруг в дверь громко постучали, она открыла глаза, не понимая, что происходит. Лера не могла подняться с постели – тело было ватное, наверное, усталость за эти дни оказалась такой сильной, что она умудрилась заснуть в считанные секунды. Стук продолжался. Будучи скованной тяжелой дремой, она кое-как доплелась до двери, повернула защелку и, не успев даже приоткрыть дверь, почувствовала, что ее обдало жаром костра и какая-то сила тут же подхватила ее и вынесла из квартиры.

Она вдруг оказалась в доме своей ночной знакомой. В этот раз дом был светлый, заполненный утренними солнечными лучами.

Легкие занавески отдались во власть ветру и переливались на сквозняке. Сделав несколько шагов внутрь веранды, Лера поняла, что идет босиком, а оглядев себя, не увидела ничего, кроме легкого, полупрозрачного платьица, в котором ложилась спать. Помедлив секунду, она все же шагнула в глубь дома, ощущая на себе приятное дуновение ветра и тепло от ласковых и нежных лучей солнышка, которое она так любила.

Заглянув в комнату сквозь приоткрытую дверь, она увидела застеленную постель и весьма скромную обстановку. Вдруг девушка вздрогнула от взгляда, с которым встретилась глазами. Еще через секунду она поняла, что смотрит в зеркало на свое отражение. Но она себя не узнала – это был не ее взгляд!

– Ну, иди сюда, задавай вопросы, которые остались, – услышала она знакомый голос.

Лера обернулась, посмотрев еще раз на отражение в зеркале, и направилась туда, откуда ее позвали.

Она оказалась в комнате, где вкусно пахло пряностями и фруктами, хотя ничего, что могло бы источать такой аромат, она не увидела.

– Проходи, проходи, – улыбалась дама, – садись, спрашивай. Времени у нас немного.

– Кто я теперь? – Лера сама удивилась своему вопросу, он появился в ее голове абсолютно неожиданно.

– Узнаешь. Этот путь проходят все, кто перестает думать о себе. Ты ведь начинаешь правильно мыслить, но сама не даешь себе новой проявиться, блокируешь все нужное, прячешься за привычными мыслями, за тоской, дождем и Питером. Ты и только ты! Тебе нужно поверить в себя. Понять, насколько ты сильная, и перестать бояться.

В этот момент Лера задумалась. Ей было совершено непонятно, что имеет в виду волшебница.

– Я никого и не боюсь, – задумчиво ответила она.

– Пока оглядываешься и сомневаешься – боишься.

– Я сомневаюсь, что я смогу… Много пережито. Шрамы все время ноют.

– Я не даю готовых ответов, ты должна понять все сама. Спасай себя, – повторила женщина. – Ты сильная, крылатая. Но ты не даешь своим крыльям снова пробиться, раздирая шрамы, допуская к себе не тех людей…

– Я все еще способна на полет к мечте?

– Раз эта мысль в твоей голове появилась, значит, способна.

– Я не понимаю как.

– Мысли не приходят просто так. Раз пришла, значит, поймешь. Очисти свое сознание от всего лишнего, смотри вперед, а я покажу тебе – тебя. И расскажу, почему твои шрамы все еще ноют.

Лера встала и хотела подойти к этой излучающей неземную силу женщине, но не смогла. Ее вдруг не оказалось в комнате. Лера обернулась и посмотрела по сторонам: комната уже не казалась такой светлой, скорее наоборот, как будто бы сумерки накрыли ее своим покрывалом.

Стало не по себе. Надо было уходить из этого дома. Она поспешила к выходу, почему-то снова вспомнив, что идет босиком. Солнца больше не было. С неба смотрела луна, освещая дорогу. Но куда идти, Лера представления не имела.

«Очисти свою память, убери все лишнее, перестань хранить обиды, ты сильнее их, – вновь зазвучали в голове слова волшебницы. – А я покажу тебе их настоящие лица… Иди только вперед».

Лера ступила на землю, стараясь попасть в границы лунного света. Она почувствовала, что оглядываться нельзя. Что-то неведомое вело ее. Ступая по лунному пути, Лера не думала о том, как ей найти дорогу, но было страшно и холодно. Внутренняя сила двигала ее вперед. Она делала шаг за шагом, пока под ногами не закончился лунный след. Она осталась в кромешной тьме и очень испугалась. Сделав шаг наугад, Лера вдруг почувствовала, что падает. Под ногами не было твердой почвы.

Она летела, а в голове звучали слова: «Перестань бояться! Тебе нельзя бояться. Ты очень сильная, когда веришь в себя».

Продолжая лететь вниз, она вдруг увидела Макса. Он был почти рядом, но, заметив Леру, отвернулся.

– Макс, я падаю, поддержи меня! – успела крикнуть она. Его лицо не отражало никаких эмоций. Он не отозвался. Снова вспомнился последний день в Rebrand и тот страшный, обидный и очень неожиданный разговор о том, что Лера им больше не нужна, – разговор, который она никак не могла забыть. Обида и горькое разочарование висели гирями на ногах, мешая ей двигаться вперед!

Лера упала на что-то твердое, сильно ударилась коленкой и… проснулась.

…Она лежала в своей спальне, там же, где засыпала вчера вечером. Это снова был сон, который трудно было отделить от реальности.

«Доброе утро, страна», – подумала девушка, вставая с кровати.

Спустив ноги с постели, она почувствовала боль в ноге. Из свежей раны на коленке сочилась кровь.

«Что же это такое? – подумала она. – Как долго все эти чудеса будут давать о себе знать? Неужели я так и не научусь управлять своей жизнью?»

«Как только очистишь свою память, все раны и шрамы заживут, – вспомнила Лера слова волшебницы. – Пока рядом не те люди, раны будут кровоточить».

«Я способна на те вещи, которые пока даже не вижу и не понимаю. Я чувствую силу», – подумала она, реально ощущая, как внутри что-то расцветает. Но от воспоминаний о прошлых обидах внутри холодело.

«Он даже не захотел меня поддержать, а я все думаю о нем. Они меня практически выгнали из агентства, которое я вместе с ними создавала, а я помогаю им реализовывать проекты, не называя клиентам своего имени. Господи, да что со мной, с моей самооценкой… Как же разобраться со всем этим?» – с такими мыслями Лера вошла в душ. Она почувствовала, как вместе с водой уходит все лишнее и ненужное, и это доставило ей удовольствие.

«Вода лучше знает, что смывать», – думала она, полностью отдаваясь теплым струям, руками помогая убирать с тела невидимые путы.

Завернувшись в халат, Лера пошла на кухню, открыла шкафчик с лекарствами и взяла йод, чтобы обработать коленку. Но, уже готовая помазать ранку, распахнула халат и обнаружила, что от ссадины нет и следа.

«Вот это волшебство!» – так и ахнула Лера.

Пора было собираться на встречу. «Как хорошо, что реальная жизнь наполнена событиями, на которые постоянно можно переключать внимание, иначе жизнь во сне захватила бы меня полностью», – подумала Лера.

Она приготовила свой любимый кофе, достала несколько ломтиков сыра и села завтракать. Завтрак неизменно оставался любимой трапезой, но последние дни аппетита не было совсем. Ее ночные путешествия заряжали эмоционально, но, видимо, на восстановление организма требовались силы, и, чтобы не тратить их на переваривание пищи, организм решил умерить аппетит. Лера взяла книгу, которую читала последние дни. «Есть, молиться, любить» Элизабет Гилберт становилась для нее настольной книгой, когда в душе́́́́ царил раздрай. Лера перечитывала ее и каждый раз находила в себе сходство с главной героиней. Мечта написать собственную книгу не оставляла ее уже несколько лет. Она то бралась за перо, то теряла вдохновение, которое почему-то было тесно связано с ее любовной привязанностью.

Вдохновение обострялось в моменты страданий или блаженства и угасало в месяцы нудной депрессии и отчаяния.

«Почему я решила сделать его главным героем? Ведь книга обо мне. Наверное, мне казалось, что Макс – главный герой и в моей жизни, и я закрыла к себе дорогу всем остальным», – прервав чтение этими размышлениями, Лера погрузилась в воспоминания о том, как, а может, почему она однажды решила написать книгу.

Она вспомнила, как тяжело переживала разрыв с когда-то горячо любимым мужем. В одну из ссор вышла из машины, хлопнув дверью, и просто бродила по городу…

Дул прохладный осенний ветер, развевая ее волосы. Несмотря на то что ветреную погоду Лера недолюбливала, сейчас это не раздражало, а, наоборот, нравилось. Казалось, что эта погода навевает какие-то перемены, унося с собой все ненужное, дарит какую-то легкость и надежду.

«Странно, – подумала Лера, – первый раз в жизни опадающие с деревьев листья не кажутся мне символом умирания природы. Наоборот, думаю, что после болезненного обнажения происходит перерождение и появляется шанс начать жизнь заново – другую жизнь, в абсолютно новом, возможно, более привлекательном обличии».

Вдруг сквозь витрину девушка увидела толпу женщин внутри книжного магазина. Лера тоже зашла и очутилась на презентации какой-то книги. Молодая, но уже очень известная писательница бодро раздавала автографы и вписывала на обложку книги пожелания для каждого, кто подходил к ней.

– Проходите, девушка, – услышала Лера за спиной мужской голос.

Она оглянулась. Молодой человек, организатор презентации, приглашал ее присесть на чуть ли не единственное свободное место в зале. «Через минуту начинаем», – сказал он и удалился, успев торжественно вручить Лере книгу.

Она присела на крайний стул в предпоследнем ряду напротив выхода.

«У меня будет возможность незаметно ускользнуть», – подумала Лера.

Даже не пытаясь вслушиваться в приветственные речи ведущего, она решила рассмотреть книгу.

На обложке была нарисована красивая женщина, стоящая на берегу моря, одетая в легкое шелковое платьице цвета моря. Она смотрела вперед ясными выразительными глазами, в них была какая-то загадочность, магнетизм, но в то же время чувствовалась грусть. Казалось, в уголках глаз застыли слезы.

За спиной у девушки был изображен силуэт мужчины. Мужчина был почти прозрачным или даже призрачным… Его силуэт как бы окутывал героиню, но руки были нарисованы так, что на безымянном пальце правой руки можно было разглядеть обручальное кольцо, а пальцами второй руки он касался ее волос, которые развевались на ветру.

Волосы девушки отбрасывали на морскую гладь тень, которая очертаниями точь-в-точь повторяла силуэт мужчины. И он казался затонувшим кораблем, рука – цепью, а кольцо – якорем…

Называлась книга тоже своеобразно: «Курортный роман, или Пособие для любовников». Лера заулыбалась. Она подумала, что в последнее время вокруг нее стали происходить странные вещи – все везде про одно и то же – и песни, которые вдруг начинают звучать из ниоткуда, и фильмы, которые появляются на экранах, и даже эта книга, на презентацию которой она попала уж совсем случайно.

– Да это пособие для шлюх! – истеричный крик какой-то женщины выдернул Леру из потока ее мыслей.

«Да уж, умею я выбрать компанию, чтобы скоротать вечерок», – Лера рассматривала женщину, а та все не унималась и продолжала метать копья гнева в автора книги.

Это была грузная тетка, которая встала посреди зала и начала громко ругаться на молодую писательницу, которая сохраняла полное молчание, но по ее лицу было видно, что она в растерянности.

– Вы у́́́чите молодых развратниц уводить у нас мужей, кто позволил вам писать такие книги?

Писательница продолжала молчать, молодой человек, который пригласил Леру присесть, тоже почему-то засмущался и поспешил удалиться из зала. А тетка продолжала кричать, ее голос иногда срывался, это все больше начинало походить на истерику, казалось, она вот-вот разрыдается. В зале послышались другие голоса, было понятно, что все стараются вторить «отважной умудренной жизнью женщине, которая практически бросилась на амбразуру с целью защитить святость и неприкосновенность семейных уз».

«Зачем же они пришли на эту презентацию?» – Лера отметила для себя, что почему-то вся эта заварушка ее забавляет.

– А почему вы решили, что это пособие для шлюх? – спросила она и ощутила на себе десятки взглядов, так как весь зал обернулся в ее сторону.

«С ума сойти, – пронеслось у Леры в голове. – Ведь они сейчас испепелят меня. И что ж мне не молчится-то!» – подумала она так, но решила, что замолчать сейчас будет глупо.

– Ведь «любовники» – от слова «любовь», – продолжила девушка, немножечко надеясь, что ее поддержит хоть кто-то из присутствующих читателей книги с таким красноречивым названием или хотя бы автор этого произведения. – Это пособие скорее для тех, кто никогда не переживал в жизни ярких моментов только потому, что боялся открыть свое сердце чуду.

– А вы кто такая? – не унималась тетка, быстро переключив свой гнев на Леру, напрочь забыв про писательницу, которая, казалось, с облегчением выдохнула из-за того, что «гнилые помидоры» перестали лететь в ее сторону.

– Я… – улыбаясь, сказала Лера, уже окончательно поняв, что отбиваться придется в одиночку, – девушка с этой обложки… Увидев меня на берегу моря, художник захотел нарисовать это, – сказала она, смеясь, поднялась со стула и хотела было выйти из зала, но поняла, что диалог вовсе не окончен: тетка взялась за нее всерьез:

– Да какая любовь, о чем вы? Любовь на две недели? С такими, как ты?! – тетка уже однозначно перешла на крик. Оглядев Леру с ног до головы, она выдержала трехсекундную паузу, будто подбирая подходящие слова. – На две недели – это, это… Проститутка! – выпалила несчастная женщина. – Да ты посмотри на себя, как ты одета, – не унималась она. – У тебя все напоказ! Джинсы – в облипку, блузка – вся грудь наружу, волосы распущены… Специально так одеваешься, чтобы наших мужчин привлекать. Но они головы теряют на считаные минуты, а потом все равно возвращаются к нам, женам, которых любят, потому что любовь – это на века и это монументальное чувство!

«С ума сойти, – думала Лера, но почему-то не уходила. – Она проехалась по мне, как на танке, просто за то, что я красивая, молодая и не побоялась высказать свое мнение. Она ведь меня не знает даже, а уже такие оценки выдает. Еще и писательница эта, черт бы ее побрал, хоть бы рот открыла во имя своего творчества. Ну и ладно, не привыкать, всегда сама за себя, и сейчас придется самой отбиваться».

– Благодарю за то, что вы оценили мой внешний вид, – перебила орущую тетку Лера, – всегда стремлюсь хорошо выглядеть. Только делаю это не для ваших мужчин, а для себя. А что касается любви, к сожалению, большинство людей даже никогда не задумывались о том, что это такое. Любовь, – продолжила Лера, – Любовь – это легкость и нежность, это искреннее удивление и желание удивлять и радовать человека, которого ты любишь. Слышать его и дарить ему себя всю без остатка, только дарить, а не требовать взамен соблюдения массы обязательств, которые вы и принимаете ошибочно за любовь и считаете тем самым «монументальным чувством», которое в итоге приводит к пятьдесят шестому размеру одежды, сожженным краской волосам и полному отсутствию секса в семейной жизни!

С этими словами, не дожидаясь реакции зала, Лера вышла из магазина и продолжила прогулку по осеннему городу, направляясь в сторону дома.

«Напишу тоже когда-нибудь книгу, – подумала она, внутренне смеясь, – и назову ее “Исповедь идеальной любовницы”».

«Сама поняла, что говоришь?» – спросил ее внутренний голос.

Лера задумалась. «Ну, хорошо, тогда “Исповедь идеальной женщины”». – «Уже лучше!» – ответила она сама себе.