Текст книги "Санкт-Петербург. Автобиография"

Город строится, 1710–1720-е годы
Петр I, Карл Рейнхольд Берк, анонимный источник

Первоначально город был деревянным (а валы Петропавловской крепости – и вовсе земляными). С 1704 года в Санкт-Петербург со всей страны направляли плотников, которые трудились на верфях, строили мастерские, склады, укрепления и жилые дома. Естественно, деревянному городу угрожали пожары: так, в 1710 году огонь уничтожил первый гостиный двор и первую церковь Пресвятой Живоначальной Троицы.

В 1714 году произошло знаменательное событие: царский указ повелел строить в Петербурге каменные дома, «како столице подобает»; более того, второй указ запретил на несколько лет вести каменное строительство где-либо в России за пределами города.

Прошлого апреля 4 дня, публикован его царского величества указ, дабы при Санктпетербурхе на городском и адмиралтейском островах, также везде по большой Неве и большим протокам деревянного строения не строить, а строить мазанки. А окромя двух вышеписанных островов и набережных домов строить и деревянные. А каким манером домы строить, брать чертежи от архитектора Друзина. А печи делать с фундаменту с большими трубами. А кровли крыть везде ли дерном в два дерна, по жердям с скалою, а не по драни или тесу, или черепицею. А инако отнюдь не крыть под жестоким штрафом. Также по всем улицам застроивать строением, а не заборами и конюшнями. А ныне его царского величество указал тот вышеозначенный указ подтвердить, дабы всеконечно в строении домов чинили по тому его царского величества указу под опасением жестокого штрафа. А строить дома по манеру, каковы при сем указе кто как захочет при препорции дворовых мест. <...>

Понеже здесь (в Петербурге. – Ред.) каменное строение зело медленно строится от того, что каменщиков и прочих художников того дела (достать) трудно и за довольную цену, того ради запрещается во всем государстве на несколько лет (пока здесь удовольствуются строением) всякое каменное строение.

Двадцать лет спустя в Петербурге побывал К. Берк, будущий член шведской Академии изящной словесности, истории и древностей. В его записках сохранились подробности того, как велось (с 1712 года) каменное строительство в столице России.

Вообще о Петербурге известно, что весьма немногие русские поселились в нем по доброй воле, и особенно это относится к Васильевскому острову. Бояре получили приказ строить каменные дома соответственно их состоянию и по выданному чертежу. Им пришлось повиноваться, но поскольку без охоты, то они под любым предлогом – поездок по делам в другие местности и т. д. – старались уклоняться от завершения строительства или тянуть время до тех пор, пока у государя не пройдет первый пыл, и потом с радостью оставляли начатые дома.

Посему на этом острове много с размахом заложенных дворцов без окон, дверей и полов, они с каждым днем все больше разрушаются. Не похоже, что их когда-нибудь достроят, поскольку вся знать желает быть близ императорского двора или по крайней мере на том же берегу реки.

С деревянными строениями дело обстоит подобным же образом – весьма многие на этом острове и в других местах так и не были завершены либо, с радостью покинутые владельцами, за несколько лет совершенно разрушились, что ужасно обезображивает город.

За эти прошедшие 30 лет в Петербурге было построено больше, чем можно увидеть глазами, так как очень многое из хорошо построенного снесено, а взамен построено другое, или же построенное разрушилось до основания и возведено заново. Порой признается подлежащей сносу целая улица хороших деревянных строений, а их владельцы получают приказ за год-два возвести каменные дома определенной высоты. Они должны немедля ломать свои дома, переносить их во двор или на другое место, где разрешается стоять деревянным строениям, или по дешевке продавать свои постройки, уступая дворовое место тому, кто хочет [тут] строиться в камне.

Но как же в России строят? Это делается без старательных поисков добрых материалов и не приноравливаясь к должному времени года. Из плохо обожженного кирпича, только что срубленных бревен и сырых досок быстро и даже посреди зимы возводят дом, который снаружи выглядит сносно, но спустя непродолжительное время замечаешь, что крыша, пол и двери рассохлись, а стены сгнили. Владельца это мало печалит, ему лишь бы построить дом; какое-то время он может сполна взимать плату за наем и в конце концов оставит дом пустым, пока не поступят новые приказы.

Архитектура приблизительно такова. На болотистом грунте, в котором невозможно вырыть подвал, стоит дом с толстыми каменными стенами (они вследствие упомянутого беспечного способа строительства не высохнут и за несколько лет), деревянными крышей и стоком, английскими окнами, орнаментом вокруг них и над воротами, тоже из крашеного дерева; наружные сени и лестница построены со стороны двора, они тоже деревянные; все славно и удобосгораемо. Нет домов выше трех этажей, включая самый нижний – это подвал, причем очень низкий. Поэтому много изрядных домов, куда не проходит ни одна карета, и дóлжно ездить через задние ворота, или же проломлена стена второго этажа, и тогда проход становится высоким, как триумфальные ворота; оба эти способа вполне безобразны.

В комнатах русских людей редко увидишь обои, а лишь несколько зеркал, столов и стульев; кафельные печи очень большие и топятся преимущественно из сеней. Часто они стоят прямо на балках черного пола, слишком близко к дереву, так что пожары возникали главным образом из-за скверной конструкции кухонных и изразцовых печей. Потому пришлось запретить горожанам отапливать комнаты после пяти часов вечера, дабы огонь не застиг людей спящими.

В Петербурге найдется мало домов, которые не имели бы своих ледников. Их строят тоже над землей, из дерева, с двойными стенами, засыпая промежутки между ними камнями и землей. Лед обычно нарубают на Неве, так как на каналах он редко бывает достаточно толстым. Но всякий живущий на берегу может рубить лед только напротив своего дома, а также обязан не забыть обнести прорубь оградой. Другие должны внести за нарубленный лед определенную сумму в полицию. Обычно какой-нибудь работник становится подрядчиком – вносит плату в полицию, находит себе помощников и поставляет лед в подвалы по 10–15 копеек за квадратную сажень, в зависимости от расстояния до дома. Говорят, в Москве один-единственный человек арендовал торговлю льдом по всему городу. Кто не желает нести такие расходы, но не имеет пруда в своем саду, тот сгребает в кучу снег, он в оттепель уплотняется, потом замерзает и делается столь же хорош, как любой другой лед.

О том, как появлялся каменный Петербург, свидетельствовал и один из членов польского посольства 1720 года. Его слова цитирует М. И. Пыляев.

Здесь всякий сенатор, министр и боярин должен иметь дворец; иному пришлось выстроить и три, когда приказали. Счастлив был тот, кому отведено сухое место, но кому попалось болото и топь, тот порядком нагрел себе лоб, пока установил фундамент; еще и теперь, хотя дома и отстроены, но они трясутся, когда около них проезжает экипаж. Здесь есть церкви, коллегии, дворцы и лавки, где можно получить все. Лавки – это четырехугольное строение, в котором как по одну, так и по другую сторону живут купцы. Дворцы громадные, каменные, с флигелями, кухнями и удобствами, но только они наскоро построены, так как при малейшем ветре валятся черепицы. Сады очень красивые. Я слыхал от самого царя, который сказал нам: «Если проживу три года, буду иметь сад лучше, чем в Версале у французского короля». И в самом деле сюда привезена для сада морем, из Венеции, даже целая беседка из алебастра и мрамора, расположенная у самой реки между каналами. За дворцом Меншикова находится французская улица, где живут одни ремесленники, как то: скульпторы, плотники, мастера, делающие фонтаны, а также и те, которые выделывают разные вещи из олова и других металлов, но все это для царя. На берегу Невы есть длинный двухэтажный каменный дом, в котором шесть комнат внизу и столько же наверху. С одного берега до самого дома проложен мост, на котором находится избушка и балкон столярной работы. В каждой из комнат этого дома стоят станки для выделывания полотна. На противоположной стороне реки есть другое здание, где выделывают крахмал. Есть два стрельбища, где учат стрелять из пушек.

Зимний дворец, 1711 год
Карл Рейнхольд Берк

Одна из главных достопримечательностей Санкт-Петербурга – Зимний дворец работы Ф. Растрелли – появилась лишь во второй половине XVIII века. Это четвертый по счету Зимний дворец; первый был построен в 1711–1712 годах близ Зимней канавки, второй строили в 1715–1722 годах.

Шведский путешественник К. Берк описал в своих путевых заметках второй (Старый) и третий (Новый, 1732–1736) Зимние дворцы.

Во время Петра I и Екатерины русский двор еще не был таким регулярным и пышным, как ныне, потому не требовал обширных покоев. Зимой государи жили в большом каменном доме на берегу прямо напротив крепости. Этот дом, называемый сейчас Старым Зимним двором, не имеет ничего, что бы отличало резиденцию столь великого монарха. Он стоит очень стесненно, а именно: с востока стеной к стене с частным домом; с юга проходит улица, откуда также въезжают через не слишком большие ворота; с запада – узкий канал, проходящий у самой стены, и с севера река Нева, где ширина берега едва 15 шагов и имеется лишь простая деревянная лестница. Архитектурные украшения есть только на фасаде, выходящем на Неву, да и они не особенно дорогие. Колонны кирпичные, а скульптуры под окнами и статуи и морской наградной венок (знак любви Петра I к морскому делу) вверху на фасаде – все это деревянное. Если что-то и может быть названо дорогим – так это железная крыша, которая, правда, в местах, где проржавела, постепенно была снята и заменена дранкой, как и у всех других [крыш] в городе. Во внутреннем дворе есть портики, идущие вокруг дворца и совершенно лишенные украшений.

При упомянутых правителях дворец, однако, был не таким большим, как теперь, ибо тогда между вышеотмеченным большим [домом], где сейчас въезд, и берегом параллельно проходила узкая улица. Вся она теперь ушла под помещения. Потому и Петр из-за нехватки места держал свои мастерские и токарные станки по соседству в маленьких деревянных постройках и велел возвести во дворе каменный домик, в котором принцессы имели свои комнаты.

Но Петр II с приходом к правлению не жил уже в этом дворце, ибо сей юный император попал под такое влияние князя Меншикова, что даже и жил у него на Васильевском острове. С падением этого фаворита государь переехал в Летний двор, а затем в Москву. Ныне правящая ее величество императрица пробыла в старой столице едва два года до своего прибытия в С.-Петербург. Старый Зимний двор был тогда сочтен слишком тесным и потому оставлен под квартиры итальянским комедиантам, музыкантам и некоторым придворным служителям.

Государственный адмирал Апраксин завещал Петру II свой большой и по петербургским понятиям красивый дом, расположенный в нескольких сотнях шагов западнее Зимнего двора. Дом с приездом ее величества был взят под императорский; стоявшие восточнее дома графов Савы и Ягужинского также были взяты у владельцев. Стены были проломлены, и эти дома соединены с домом Апраксина; все они теперь и называются Новым Зимним двором.

В той части [дворца], где живет императрица, помещения довольно красивые, хотя и не по-императорски. Лестница деревянная, а передняя очень тесная. Но вот что способно возмутить шведа: в этой передней висят два одинаковых портрета короля Карла XI в полный рост, выполненные Эренстралем, и портрет королевы Ульрики Элеоноры Старшей, тоже кисти Эренстраля; поколенный портрет короля Густава-Адольфа; портрет сидя полководца Понтуса Делагарди, а также поясные портреты других иностранцев и среди них – датского короля Фредрика Четвертого. Подозреваю, что они утащены из разных лифляндских домов (тем более что есть два одинаковых изображения Карла XI, а ведь известно, что наши короли часто дарят свои портреты, выполненные один по другому) и находились, говорят, в комнатах графа Апраксина, но когда готовили покои для государыни, русские нравы позволили повесить их в передней.

В большом зале, где до начала этого года танцевали и кушали по торжественным дням, есть плафон, расписанный в хорошем итальянском вкусе. Однако русские не постеснялись забить в двух местах железные скобы – вероятно, для закрепления балдахина или чего-либо подобного. В этом зале над дверьми висят пять превосходных картин. Стенные ковры, китайские шпалеры, большие серебряные люстры, зеркала и тому подобные украшения комнат представляют, конечно, ценность, но не заслуживают запоминания.

Однако императрица нашла этот Зимний двор не достаточно большим и посему приказала снести массу стоявших западнее незначительных зданий, а на их месте возвести большой флигель. Он, правда, не более двух с половиной этажей, но длинный и с несколькими выступами на фасаде. Если взглянуть на всю композицию в целом, не задерживаясь на отдельных ее частях, то это здание превосходно, не следует только искать в нем прекрасных образцов архитектуры и тесаного камня, ибо найдешь не что иное, как немного рустики на самом нижнем этаже, а на других несколько пилястров и карнизов над окнами. Все это выполнено грубо и скверно из кирпича и гипса, а сама крыша выстлана дранкой.

Архитектором дворца является итальянец Растрелли, приехавший в Россию в юном возрасте и, следовательно, мало поучившийся у добрых мастеров, но обладающий хорошей головой и стремлением к успеху. Он жаловался на русских, желающих иметь всякое здание готовым как можно скорее. Через считанные дни после приказа о создании чертежа он уже должен быть готов и обычно тут же утверждается, между тем как художник, пекущийся о собственной репутации, хочет еще несколько раз просмотреть и улучшить свой первоначальный проект. Сразу спрашивают, как скоро он может быть реализован. Если архитектор отвечает, что на это потребуется, скажем, шесть месяцев и 200 работников ежедневно, то следует приказ собрать 1200 человек, с тем чтобы здание было выстроено за месяц. Все делается в страшной спешке, принимаются за работу мастеровые – и худые, и умелые; быстро свозятся материалы, плохие они или хорошие; замки для дверей выпиливаются, когда еще только закладывают фундаментные камни, и так далее. Архитектор должен наблюдать за всем этим и давать чертеж то тому, то другому чуть ли не одновременно. Посему его можно извинить, если не все окажется учтенным и исполненным.

Огромное деревянное здание в Москве с разбитым партером и водяными затеями [перед ним] было совершенно готово и обставлено, так что двор смог в него вселиться спустя три с половиной месяца после того, как принялись обтесывать первое бревно.

Новое деревянное здание у Летнего двора, которое в длину не менее 150 шагов и весьма красиво, было построено за шесть недель. На вышеупомянутый флигель понадобилось не более трех лет, прежде чем почти все комнаты могли быть заселены.

Прообраз того дворцово-музейного комплекса, который известен ныне как Государственный Эрмитаж, появился в 1762 году, когда Ф. Растрелли завершил строительство «капитального» Зимнего дворца.

Гостиный двор, 1713 год
Андрей Богданов

Подобно Зимнему дворцу, Гостиный двор отнюдь не сразу обрел свой нынешний облик (и нынешнее местоположение). Первый гостиный двор, еще деревянный, появился в городе в 1705 году. О том, что было дальше, рассказывает первый историк Петербурга А. И. Богданов.

1. Сперва за гостиный двор почитались просто ряды, в которых продавались товары всякие смешанные, а не сортно, так что в одной лавке сукно и сапоги, холст и камки, и прочие сему подобные товары продавались.

2. Оные первоначальные ряды сперва были на Троицкой площади, и в 1710 году переведены на то место, где на Санкт-Петербургском острове старый отдаточный дом стоял, а ныне по новому плану выстроены обывательские дворы.

3. Первый гостиный двор мазанковый, построенный на Санкт-Петербургском острове на Троицкой площади в 1713 году, который был немалой величины в два апартамента, в нижнем были торговые лавки, а вверху кладовые амбары, и сквозь оный начат был и канал строиться, дабы сквозь оный могли всякие торговые суда проходить, а внутри сего дома находилась деревянная ратуша, и в 1735 году все купечество перешло торговать на Адмиралтейскую сторону для того, что на Адмиралтейской стороне жителей стало умножаться, а на Санкт-Петербургской стороне умаляться.

Потом в том старом гостином дворе лежала полковая амуниция, а в 1737 году оный разобран.

4. Гостиный двор каменный, прежде именованный Мытный, на Адмиралтейской стороне построен в 1719 году, на самом том месте близ Зеленого моста на Мойке, где ныне дом генерал-полицмейстера и кавалера Николая Ивановича Чичерина, наименован Мытным потому, что оный построен был только для продажи съестных припасов, но между тем несколько лавок занято было и с разными товарами, и потом отчасу более стало умножаться в нем купечества с хорошими и богатыми товарами, оный более стал именоваться Гостиным двором, а не Мытным.

Сей Гостиный, или Мытный, двор в 1736 году, загоревшись изнутри, весь сгорел, и от того пожара весь развалился, понеже оный строен был весьма стенами тонко, потолки, двери и затворы все были деревянные, и, не стерпя сильного огня, распался, а напоследи и остатки разобрали.

В Морской улице гостиный двор каменный расположением был построен таким образом, чтоб внизу были торговые лавки, а наверху жилые покои, остатки оного и ныне есть и слывут под именем Чиркиных лавок.

5. Гостиный двор на Васильевском острове, который прежде зачат был строиться в 1721 году после Кадетского сада, который потом отменен в 1722 году, и оное строение гостиного двора так и осталось.

6. Гостиный каменный двор, который застроен был в 1722 году Мытным двором, на Васильевском острове, по Малой Невке, который и окончен 1735 года.

На сей гостиный двор в 1736 году после случившегося тогда сильного пожара на Адмиралтейской стороне (от которого, как выше упомянуто, тогда гостиный двор сгорел) хотели торг всего купечества перевести торговать на Васильевский остров, на вышеобъявленный гостиный двор.

Но всему купечеству на Васильевском острове быть главному торгу не понравилось, что и отменилось по их желанию.

И оный гостиный двор ныне занят весь под кладовые товары, привозимые от всех городов для порту или заморского отпуска.

При сем гостином дворе имеется корабельный порт, портовая и внутренняя таможня и биржа, почему и называется портовый гостиный двор.

7. Новый деревянный гостиный двор зачат строиться в 1737 году на Адмиралтейской стороне, где была роща березовая подле большой Невской першпективной дороги.

Сей гостиный двор построен коштом всего купечества для того, что бывший каменный гостиный двор на Мойке у Зеленого моста от пожара в 1736 году сгорел и за неисправностью в скором времени из казны выстроиться не мог, то по изволению купечества построить на счет казенный; и когда оный построится, тогда из Санкт-Петербургского острова старого гостиного двора торг весь переведен.

Ныне на сем месте строится большой каменный гостиный двор в два этажа, по Невской першпективе и по Большой Садовой улице.

Большой Гостиный двор (проект Ж.-Б. Валлена-Деламота) был закончен лишь в 1785 году.

Кунсткамера, 1714 год
Андрей Богданов, Обри де ла Мотрэ

Еще до основания Петербурга при царском дворе начали собирать коллекцию всевозможных диковинок для «просвещения умов невежественных», причем в своем стремлении просветить народ царь Петр следовал совету знаменитого немецкого философа Г. В. Лейбница. В 1714 году эту коллекцию перевезли из Москвы в новую столицу государства. Сначала она размещалась в царском Летнем дворце в Летнем саду, затем в Кикиных палатах (особняке корабела А. В. Кикина); в 1718 году началось строительство особого здания, которое и появилось на Васильевском острове 16 лет спустя.

О коллекции Кунсткамеры («кабинета редкостей») А. И. Богданов писал:

Императорская кунсткамера начала собираться в 1714 году, а во Академию наук соединена в 1724 году, которая чрез 33 года в большую силу и величество всяких любопытных вещей приумножена, так что никаких прочих преосвященных держав собраниям редкостей не уступает. Вещи в ней следующие:

1. Большой Готторпский глобус, который в 1716 году государю императору Петру Великому во время путешествия в чужих краях подарен от владеющего Шлейзвиг-Голстинского герцога и из Киля привезен сухим путем в Петербург.

Сей глобус: 1) снаружи изобразует земной глобус; 2) внутри небесный; 3) посреди его стол круглый, а на сем 12 зодий; 4) посреди того стола в половину диаметра маленький земной глобус; 5) весь оный глобус движение свое имеет чрез машину; 6) внутрь его вмещается 12 человек; и сей глобус во всем мире славен есть отменною величиною.

2. Камера, в которой хранятся всякие математические инструменты, модели, корабельные машины, сферы, зрительные трубки и прочие.

3. Камера, в которой стоят токарные машины и к ним принадлежащие инструменты, все оные машины собственные были блаженной и вечнодостойной памяти государя императора Петра Великого.

4. Камера, в которой находится портрет, из воска сделанный, по величине возраста государя Петра I, а при том и платье полтавское.

5. Камера, в которой хранятся животные четвероногие, птицы, травы, семена.

6. Камера, где имеются всякие скелеты человеческие, кита рыбы и других, кости слоновые, львовы и прочих зверей, и при том мамонтовые, и разные роги и зубья.

7. Зал, в котором хранятся всякие анатомические изъявления и всяких родов рыбы и гады.

8. Минеральный кабинет, в котором хранятся разного рода земли, руды серебряные и золотые, медные и прочие, и притом разные каменья, жемчужные и прочие раковины.

9. Минц-кабинет, в котором хранятся всякие древние разных государств монеты и деньги, также и нынешние, а при том российские древние и новые монеты.

Еще тут всякие дорогие вещи, сосуды, досконы, кинжалы, скипетры, уборы всякие золотые и прочие сему подобные вещи.

И сия императорская Кунсткамера и библиотека декабря 5 числа 1747 года погорела, из которой все лучшие вещи и книги выбраны, токмо большой Готторпский глобус сгорел, но который ныне старанием Академии наук в прежнее состояние паки приведен.

Французский путешественник О. де ла Мотрэ стал одним из первых посетителей Кунсткамеры.

Что не было предпринято? Чего не исполнил Петр I, что бы он еще предпринял и сделал, проживи дольше? Какое искусство, какую науку не ввел он в своей империи? Он учредил публичные лекции по анатомии, даже названия которой его подданные не знали до его правления. Он купил кабинет знаменитого Рюйша, содержащий множество разнообразных препаратов и уродов, столь же поучительных, сколь и любопытных.

Среди препаратов и уродов мне показали несколько corions, то есть зародышей, образовавшихся в чреве в своей естественной среде и затем сохраненных в искусственной. Яйцеклетки, как оплодотворенные, так и неоплодотворенные, с отклонениями или без оных; одни с образовавшимся зародышем, другие без него; из одних зародыш извлечен, из других нет. Все части и ступени развития, положение ребенка в утробе в возрасте от 15 дней до 9 месяцев. Половые органы гермафродита, у которого лишь женские были найдены способными к копуляции и оплодотворению. Утверждают, что у всех гермафродитов всегда лишь один пол способен к этому. Четырехмесячный человеческий зародыш мавританской девочки, голова которой больше тела. Калмыцкий ребенок примерно девяти месяцев с двумя телами и двумя головами, с хорошо оформившимися всеми соответствующими органами; его головы, кроме того, были почти отделены друг от друга. Рука мужчины, умершего от чрезмерного пьянства, со всей кровью, оставшейся в венах.

Череп француза, весь цельный, состоящий из сплошной кости, без малейшего следа разделения. Француз очень страдал головными болями, имел очень большое сердце и большой желудок, а его детородный орган был очень маленьким; он поразительно много ел и пил и был ростом больше 7 футов. Он родился в Кале и звался Буржуа. Царь привез его из Франции в Петербург, где он и умер в возрасте 42 лет, оставив вдову с двумя детьми; она вновь вышла замуж за одного из гайдуков императрицы Екатерины.

Летающий, как утверждают, дракон, или, как говорят, змей с крыльями – о нем рассказывают много удивительных историй и сделано много его забавных изображений в виде дьявола или тех фигур, какими обыкновенно изображается сей ангел тьмы; в действительности же это род ящера, но крылья его, кроме того, что они слишком малы, чтобы поднять его тело, годились скорее для плавания, а не для полета. Саламандра, о которой также рассказывают историю, а именно, что она живет в огне и не сгорает. Некоторые натуралисты, испытывавшие ее, утверждают, что этот зверек действительно сопротивляется огню дольше, чем какой-либо другой. Они объясняют это тем, что из тела зверька выделяется присущая ему одному влага или жир, и пока она выделяется, зверек, кажется, остается живым или же по крайней мере сохраняет форму своего тела. Но как только запасы этого жира исчерпываются и выделение прекращается, он рассыпается в прах. Из этого я заключаю, что саламандру можно сравнить с горящей свечой, фитиль которой не сгорает и не меняет форму до тех пор, пока не кончится сало, смачивающее его.

Я видел там змей различнейших типов; кроме того, очень много животных и насекомых других видов; их перечисление было бы утомительно. И все это столь хорошо сохранено благодаря раствору, приготовленному г-ном Рюйшем, что их не отличить от живых.

Среди чучел животных я видел род зайца, передние ноги которого гораздо короче двух задних. Мантуку, разновидность лисы, с тем отличием, что хвост не такой пушистый и длинный, как у обычной лисицы, о чем можно прочитать у Уильяма Пизона.

Птицу, называемую райской птицей, о которой говорят, что у нее нет ног, но это ошибка: ноги есть, но она втягивает их, как будто под кожу, подобно тому как черепаха втягивает голову.

Казуара – индийскую птицу, весьма похожую на страуса фигурой и величиной, но она вместо хохолка из перьев имеет нечто вроде пушистой шапки; ее яйца, кроме того, длиннее страусиных.

Среди современных, древних и искусственных редкостей [видел] несколько превосходных маленьких корабликов и галер со всем тем, что к ним принадлежит. Ковчег, в который р[имские] католики кладут освященное тело Христово, – так искусно позолоченный и изящно выделанный, что о нем можно было бы сказать, как Овидий сказал о Дворце Солнца, а именно, что работа здесь более ценна, чем материал; декоративная отделка представляет собой портик старого готического кафедрального собора. Мне говорили, что дед Петра I отнял его у тевтонских рыцарей, но это противоречит истине по хронологии; этот орден был уничтожен задолго до того, в правление Ивана Васильевича, прозванного Тираном. Он был вторым из семьи Beala, кто носил титул царя. Я намекнул, какое опустошение он произвел в Ливонии, которую обложил данью. Епископ Дерптский должен был выплачивать ему свою долю – 1000 золотых дукатов ежегодно. В 1560 году он (царь) взял крепость Феллин и в качестве трофея увез в Москву старого великого магистра Фюрстенберга, который был там на покое после своего отречения.

Мне показали кусок золотоносной руды из Сибири, руда содержала очень много золота, и золотоносный песок, найденный близ Каспийского моря; железную руду, найденную близ озера Онега, из которой русские производили все, в том числе легкие и прочные пушки, не уступающие бронзовым... Гробницу (Urn) из редкостного мрамора с голубыми и красными прожилками, с вырезанными изображениями крестов, найденную в Сибири, а также много других древностей. Русские при помощи этих изображений пытались доказать мне древность христианства в этой стране, но я возразил им, опираясь на суждение известных историков, которые показали, что такие изображения были найдены на монументах, воздвигнутых задолго до рождения И[исуса] X[риста]... И сами эти изображения, гравюры с которых я заказал, видели не только на монетах древних языческих королей готов и других частей Скандинавии, но также на рунических камнях, которые по-прежнему часто находят в Швеции.

Идолы, утварь и сосуды для жертвоприношений, бóльшая часть которых была найдена близ Каспийского моря, с до сих пор не понятыми или неистолкованными изображениями. Я обнаружил несколько довольно похожих на эти в Ногайской Татарии. <...>

Там имеется также большое количество медалей, но преимущественно весьма распространенных; если среди них и есть редкостные, то лишь единицы.

Дом, где хранится это собрание редкостей, стоит почти напротив больших императорских пивоварен, которые, как уже было сказано, расположены на другом берегу Невы на континенте финляндской Карелии. Троицкий остров тоже следовало бы включить в число относящихся к этому континенту, так как он ближе к нему, нежели к континенту Ингрии, на котором мы теперь находимся. Петр I приказал начертить и обозначить несколько улиц на этой стороне до самого места напротив Ниеншанца и даже еще выше, но там построено лишь несколько домов. Интересно, будут ли они (улицы. – Ред.) когда-нибудь застроены, ведь нынешнему двору, кажется, гораздо больше нравится в Москве, нежели в Петербурге.