Текст книги "Алсу Паладин. 100 дней"

2

Примитивные, отравленные ядовитой землей — кто они?

Дичь для охотников? Или охотники вышедшие на охоту за дичью?

Другой мир

Я – воин. И я ничего не боюсь. Страх для меня лишь слово, потому что я так долго стремилась к белому дню, что в последние часы все чувства притупляются. А то, что происходило сейчас не сравниться с тем, что помнила память. Таким как я оплакивать бы прошлое, потому что жители Ка забрали у нас будущее. Мы застряли в настоящем: не живые, но пока не мертвые. Но нет. Мы не из тех, кто уходит и забывает.

Пальцы сжали ручку лука: не стоит сейчас помнить, не стоит поднимать голову к облакам, чтобы увидеть в воспоминаниях Александрию и проклинать паладинов за их высокомерие. Паладины считают убийство нашего воина одолжением примитивным. Один из них как-то сказал, что ему противно смотреть, как «те, кто ест живую плоть» ирей, поймав примитивку, пожирают. Но ирей для нас лишь четвероногие животные, разевающие свои пасти для того, чтобы загладить. Мы не боимся их – смерть для нас лучше.

Хуже всех город Ка, где жители давно забыли о морали и сострадании. В их понимании оскопить мужчину и подарить женщине инъекцию, несущую бесплодие – подарок. Они даже не задумываться о том, что будет с теми, кого выгоняют за стены лабиринта Ка. Хотя они оправдывают это словами: пусть радиоактивные земли убьют нас по одному, чем безнадежные семьи. Глупые, наивные, безнравственные люди, они ничего не знают о нас. Радиация медленно убивает тело, но заставляет быть сильным дух.

Пальцы еще сильнее сжали лук. Нужно пройти последнее испытание, и тогда меня выберут жнецы. Ведь мы живем во имя мертвых и скоро сами станем мертвецами.

Итак, нужно двигаться дальше, чтобы попасть на косую гору, где живут наши старцы – жнецы. В племени говорят, что, несмотря на полумертвые тела, они мудры. Я никогда не видела жнеца, только посланника с горы. Говорят, что посланники – их ученики, а значит, когда придет время, они займут место учителей.

Кем предстоит быть мне? Посланником с горы, чтобы потом пройти путь жнеца? Мое тело еще сильно. А, может быть, уготовано остаться с племенем? Я бы могла охотиться на дичь и собирать ягоды, или перетирать в порошок отравленные травы для стрел лука, а еще отдала бы жизнь урей, если бы меня подготовили. Однако все время прятаться в пещерах или строить шатры-невидимки на деревьях, а потом опять прятаться – не для меня.

Быть воином – вот оно – отдать свою жизнь в бою и убить как можно больше врагов.

Я тихая, быстрая и стреляю метко. Конечно, со временем зрение станет хуже и придется выбирать среди ножей или кольев. Но пока охранять наших инженеров, которые собирают из старых материалов оружие – это честь.

В племени меня называют «рара». В первый день на земле я убила чудовище.

Обычно урей имеют черную сморщенную кожу, а из-за складок на морде сложно понять, где у них пасть. Зато, когда они разевают ртище из нее светятся красные огни – это помогает при их убийстве, если повезет, конечно. Не все могут справиться с жителями леса. Они быстрые и ловкие. Это я узнала в первый день земли, когда меня выгнали за ворота Ка. Один из них присмотрел меня и хотел заглатить, но когда разинул щель, я воткнула палку в его светящиеся огоньки. Позже примитивные рассказывали, что повезло. Когда урей болеют, они медленнее других.

В счастливый случай я не хотела верить, и со временем научилась убивать, и сильных, и слабых. Секрет хищников был прост: едкий дым смертелен для них.

После схватки с чудовищем меня нашел человек из племени и назвал рара. Так я присоединилась к примитивным: стала красить лицо в синие, красные и белые цвета, научилась натирать тело нужными травами, чтобы приостановить разложение, а еще шила одежду так, чтобы мало отличаться от остальных. Только особенные пометки на одежде и коже показывали, кто вел племя.

Со своей парой я расставалась редко, мы всегда ходили по тропам вместе. С начало человек отказывался называть старое имя и просил звать безликим, из-за того, что следы разложения начались на лице, а не на теле. Когда-то у него было приятное даже красивое лицо, но земля жестока к нам, как мы были к ней. Впервые дни было жутко подходить к нему. Он казался чудовищем, но со временем изменилась я, так что теперь он был моей парой в бою.

Нам пришлось пройти не одно сражение, чтобы человек сказал второе имя и выбрал меня в пару. Взамен пришлось рассказать свою историю, но это помогло не сразу. Первое время он сторонился рара, почти не говорил. Однако как-то раз, когда мы голодали и не могли найти пищу, он вернулся с красными руками, протянул кусок мяса.

«Что это? Сердце? Как ты добыл его?», – спросила я.

«Нашел настоящую птицу», – сказал человек.

Я поджала губы и кивнула. Тогда слова были не нужны. За такой шикарный ужин, скорее всего, стоило побороться. Мой напарник убил не одного «желающего охотника». Путь воина – жестокий путь. Каждый проходит испытание по-своему, но почти никто не верит в сострадание. Вернее, когда человек выбирает путь примитивного, то это чувство становится нашим врагом. «Сострадания достоин только умирающий, – говорили жнецы, – так как его путь пройден».

С тех пор мы всегда были вместе, а мясо продлило нам жизнь до того момента, как мы нашли больше еды и продолжили путь дальше.

– Туманы «У» – последнее испытание, – сказал безликий, – под ними плоская земля, а за ней жнецы.

– Есть еще воины, кто пошел за нами?

– Нет. Мы последняя пара из племени.

– Сто дней пути. Я думала, что среди нас много сильных кто пройдет испытание.

– Не говори так, рара. Мы идем одной тропой – они другой. Никто не знает, что за путь выложили нам посланники косой горы, но они верят нам и ждут для жатвы.

Человек никогда не рассказывал, почему его отдали земле. Он лишь как-то сказал, что родился кулом. Родители долго скрывали его секрет, но совет узнал секрет, поэтому ему ввели сыворотку и он стал человеком, а потом присоединился к примитивным.

Один раз он заметил и мой секрет – на моей шее кулон. Обычно вещица была спрятана под одеждой, но когда я была не уверена в решении, то всегда сжимала пальцами кулон и шла вперед, а человек следовал следом. Но тогда как-то вышло все иначе. Забыла убрать кулон, замочка открылась… в общем, безликий заметил рисунок девочки. Стал задавать вопросы на которые не хотелось отвечать. И после случая между нами будто выросла невидимая преграда…

Сейчас мы стояли на вершине орлиного перевала, а под ногами стелился туман, восходило солнце. Когда-то в той жизни я бы залюбовалась прекрасным зрелищем, но сейчас больше заботил поиск еды и трав. Лицо человека опять начало кровоточить.

Безликий заметил мой взгляд:

– Нужно прижечь.

– И натереть.

– Не стоит, травы обезболивают, но на несколько часов, – строго сказал он.

– Пойдем, когда солнце встанет, а сейчас я разведу костер и прижгу. Вот, – мешочек с травами я специально припасла на такой момент.

– Нет. Я останусь, а ты пойдешь дальше и оставишь травы себе. Мое тело хуже твоего.

– Но ты старше по племени, – возмутилась я, – лучше видишь знаки, приглашающие идти! Это мне дано хуже, Вавий!

Ох, зря сказала второе имя. Для нас слышать имя из прошлого оскорбление, но так вышло. Видит земля, не хотела этого говорить, но человек посмотрел на меня пустым взглядом:

– Рара, – и безликий протянул мешочек с красной ленточкой, а это был плохой знак. Значит, за нами шли чужие. Я поднялась с земли и, забрав лук со стрелами, молча пошла прочь. Очень хотелось оглянуться на него, но это было против законов племени. Мы были близки, но только в бою. Остаться с ним означало показать слабость.

Лучше разделиться – воин всегда идет вперед. Возможно, один из нас доберется живым до горы, и это было правильно. Однако сейчас еще кое-что стало важным: нужно остановить чужих. Чужие дурной знак: может, за нами следовали паладины или урей – разница была одна, придется драться и постараться не вывести их на тропы, ведущие к жнецам. Если они найдут косую гору, то жатвы не будет, а этого нельзя допускать.

Одно было необычно: кто шел за нами целых сто дней?

Паладины помогали нам построить новый мир, но кое-что пошло не так, поэтому они отреклись от нас. Сказав, что мы должны идти дальше сами, однако многие были обижены крылатыми людьми. Люди решили, что проще объявить их врагами. А примитивные были плохо настроены на обе стороны. Учитывая, что люди воздуха были подвержены болезням, а мы могли их легко заразить – конфликт интересов перешел в действия.

Рара знала, паладины лучше видят во тьме, но хуже при свете дня. Почему не напали ночью? Мы поднимались вверх через перевал и могли стать легкой добычей, тогда…

Урей передвигаются в легких прыжках как подпрыгивающие кошки. Они быстрые, но их легко заметить…

Это был отряд людей.

Бен

Имя Ануар ушло в прошлое. Лишь треугольная Александрия, парящая в небе, напоминала ему о том, что мужчина был посланником из другого мира. Словно, хрупкий мост человек соединял многомирье из воспоминаний, ошибок, надежд.

Ануар действительно был одним из первых, кто видел начало, развитие и завершение мира. Он жил в месте, где было три гигантских города, не желающих мириться друг с другом. Именно там уроборос только зародился, космические корабли бороздили просторы вселенной, а оружие достигло пика своего развития. И одним из наихудших созданий стала машина, создавшая временную петлю. Имя этой машине было: четвертая колонна Александрии. Самая первая и самая старая из всех тех, которые довелось увидеть Ануару. Из-за нее начались все неприятности. Придумать механизм тесно связанный с генетическими разработками было умно, интересно, необычно, даже неординарно – но никто, никто не позаботился о последствиях. Что проблема растянется не на столетия, а пойдет дальше – в пространство и время. И пока люди, кулы, абоги, паладины сражались друг с другом, а девочка Алсу Паладин завершила начатое всеми – уничтожила Землю, то четвертая колонна поглощала целые планеты, солнца, вселенные. В ней бесследно исчезали созвездия мертвых или обитаемых планет. Пока механизм разрастался, все вокруг него меркло. Было обречено на бесконечное повторение, как в плохо смонтированном кино, где картинка мигает, а потом все начинается заново. Побочный эффект от гениального создания или защитная тактика, чтобы присутствие колонны не раскрыли – об этом узнать Ануару не довелось.

В Александрии было много секретов, некоторые из них носили название «непознанные». Возможно, паладины дали бы ответы, но они приняли сторону трех оставшихся колонн парящего города. Сочли, что лучше останутся в небытие, постараются отдать лучшие способности развитым мирам. Наконец, подготовят жителей планет к неизбежному – «к поглощению». Иными словами одни паладины посвятили свои жизни открытиям, другие – сохранению. И никто из них не стремился развить свою культуру, а будучи «временными кочевниками» люди птицы становились частью культур обитаемого космоса.

Лишь маленькая группа странников решилась на опасный эксперимент – они прошли поглощение и остались внутри колонны.

Среди живых существ долго бытовало мнение, что в механизме ничего нет. Когда его гигантские шлюзы открывались, то жители планет были уверены, что их ждала смерть. Вполне обоснованно и справедливо. Страх, ужас, недопонимание – три кита для каждого перед тем, как сделать две вещи, или эволюционировать, или погибнуть. Паладины перешагнули через порог, и им достался джек-пот. Их способности стали сильнее, а знания опередили остальных на много-много лет. Наконец, они поняли, зачем была создана четвертая. Ответ был так прост, что удивил даже самих паладинов. Колонну создали для защиты, так как зависть разлагает даже лучших. И давнее соперничество между Алсу и Фидом перешло во вражду. Из-за недопонимания страдали не только паладины с абогами, но и обитаемые миры. Поэтому лидер людей воздуха приняла отчаянный шаг – она возвела стену. На этот раз не закрылась, а приняла неизбежное. Она стала частью очень опасного механизма. Ведь, переходы в колонне все так же разрезали пространство. Единственное, что осталось в прошлом – это временная петля. От этого было не легче, когда машина перестраивалась, могли бесследно исчезнуть целые созвездия. Корабли паладинов находили лишь комический мусор или звезды на месте планет. Именно по этой причине люди птицы никогда не сидели на месте. Они постоянно присматривали за жителями в галактики Александрии. И когда мирам угрожала опасность, то напоминали о своем присутствии.

Место, куда попал Бен-Ануар, сильно напоминало Землю, а жителями планеты действительно были люди. Саванна была молода, неопытна, но как любой маленький ребенок считала себя знатоком всех вещей. И когда паладины покинули новый мир, то его жители стали ошибочно винить крылатых людей во всех ошибках.

Гость пытался переубедить жителей Ка, но его попытки закончились фиаско. А однажды к нему подошел Антон и прямо объяснил, что тут «такие» вопросы не задают, можно легко оказаться за воротами подземного города. И дальше стало хуже. За Беном стал присматривать надзиратель, а через небольшой промежуток времени парнишку отправили на пограничные зоны Узкого Моря. Рабочие чинили ловушки, которые стояли на массивных платформах. То ли дело перезапустить систему, но иногда в сетки попадались «летуньи». Их приходилось снимать вручную.

Надзиратель думал, что Бен как неопытный мальчик рано или поздно скажет что-нибудь ненужное Антону – Антон доложит надзирателю. Или будет еще лучше, юноша сорвется с высоты, а может, неопытного механика ударит током. Но никто из них не догадывался, что Бена давно нет. Он растворился в небытие темного неба, а вместо него пришел Ануар. Годы опыта дали о себе знать. Со временем к юному рабочему стали прислушиваться не только подростки, но и взрослые. Через год Бен стал помощником старшего механика, а через полгода его пригласили в совет, как говорившего от лица рабочего класса.

Антон смотрел на молодого человека с завистью и опаской. Долго хлопал того по плечу, говорил что-то «дружеское», а Бен отвечал в ответ. Оба знали, что «друзьями» никогда не станут. Но рассказать правду Антон не сможет, поэтому последнему оставалось лишь ждать пока «друг» сделает что-нибудь «неправильное».

Помимо мнимых друзей, игр совета и помощи рабочим в городе, где аппаратура пережила свой век минимум на сорок лет, у Бена появилась еще одна проблема. Загадочный юноша стал нравиться девушкам. Особенно было сложно в столовой. Юные поклонницы подсаживались за столик к гостю, не подозревая, что тот старше их почти на двадцать с лишним лет. Девочки говорили в основном много. Чаще высказывали глупые вещи, а их «не» молодой спутник уныло мечтал о том, что разговор о делах был глупо прерван.

Несколько раз девушки не поняли намеков на то, что Бен не хотел с ними общаться. Поэтому в конце квартала у него закончилось терпение, он решил отбросить вежливость и сел за другой столик. Молодой человек выбрал место возле окна. Там как раз работала иллюзия, что за стеклом была расположена звездная система, а несколько планет смотрелись симпатично. Раз в месяц там кушала девушка. В основном брала еду на двоих с добавкой, но закон Ка запрещал все время есть в квартирах, поэтому раз в квартал она обедала со всеми.

Бен успел отметить, что друзей у нее не было. Обычно рабочие держались группами или семьями, но она старалась быть в стороне от остальных. Среди коллег рассказывали, не смогла пережить гибель отца, поэтому решила быть сама по себе.

Пока поклонницы тихо совещались, Бен перешел к действиям. Он поставил разнос на стол и сел. Девушка неожидала такой наглости, медленно подняла взгляд от пищи к лицу юноши. Черты лица у нее были грубыми, зато цвет глаз был удивительный – карий медленно переходящий в зеленый. В рыжих волосах серебрились сединки, которые были аккуратно уложены в хвостик. Когда он увидел ее в первый раз, едва не назвал Алсу Паладин. Что-то в девушках было похожее даже близкое. Хотя странник убедил себя, что все навязчивая мысль. Бывало, иногда грустил по временам, что были и даже скучал по утерянному дару путешествия по мирам «У».

– Привет, – быстро сказал Бен, – обещаю, что не помещаю. Понимаешь, у тебя тихо и звезды рядом. А я люблю звездное небо. Так что мы просто покушаем, а потом разойдемся каждый по своим делам. Хорошо?

– Тебе говорили, что ты выражаешься как старик?

– Ты будешь первая.

– Мм, – кивнула она, – значит, тот самый Бен сидит передо мной.

– Хм… звучит мрачно…

– Без обид, но я не в твоей команде, – резко сказала девушка.

Он не обиделся:

– Каждому свое. Твое мнение – это твое мнение.

– Приглашать будешь?

– Прости, что?

– Ну, в сказки я не верю, а скоро праздник. Так что ты подсел, чтобы пригласить меня. Думаешь: «ага, одна – а значит, доступная». Парни из совета всегда так делают. Так что давай, валяй. А я послушаю.

Еду действительно понравилась девушка у окна. Она не стоила ему глазки, не старалась понравиться или заигрывала с ним. Она первая из девушек сказала, то, что думала о человеке. И именно это подкупило странника. Однако он не думал о празднике, о приглашении, о том, что ей можно попользоваться. Хотя слышал, что были случаи, когда дети советников использовали девушек рабочих, и никто не хотел нести ответственность за детей. Поэтому Бен извинился, забрал еду и пересел за другой столик.

Через несколько дней в той же столовой к нему подсел Антон. Друг с довольным видом рассказал, что девочку у окна выгнали на зараженные земли. Он даже хотел пересказать историю «за что», но терпение у молодого человека закончилось. Юноша ухватил мужчину за ткань и несколько раз ударил. Люди в столовой не вмешивались. Особенно с интересом наблюдали рабочие, а надзиратели несколько раз помахали им, но драку не разняли.

Позже в колонии появились слухи, что кажется, изгнанная была девушкой Бена. И на какое-то время поклонницы оставили молодого человека в покое. Ему бы порадоваться, но впервые за много времени пребывания в Ка странник жалел, что не познакомился. Пусть даже он был частью совета и не хотел, чтобы черная репутация стала его частью, но нужно было… нужно тогда поговорить с ней. Он думал, что если будет жить по правилам, то люди будут верить, что в городе под землей еще остались честные люди. Но мысль о том, что возможно все пошло иначе, если…

Почему он не спросил ее имя? Почему сразу не обратил внимания на знаки? Ведь, ее история была перед его глазами? Почему, почему, почему синее небо его побери, он встал из-за стола? А через какой-то час она оказалась за границей… ведь, он мог… мог же помочь? Из-за его неосторожности убили ребенка, а не плохого человека выгнали.

Потом в столовой случайно нашел бирку с ее именем. Эмма – так звали девушку. Через несколько дней чуть не подрался с рабочими, которые говорили гадости про паладинов, а когда стал отвлекаться чтением книг в библиотеке, опять случайно нашел закладку с надписями «Эмма и Эльза». Открыл книгу и стал читать. Первая его мысль была, что роман из «пиратских копий». Но это была не совсем обычная книга: с рассказами разных людей, с координатами, с примерами из прошлого. В ней рассказывалось, что за Долиной Мертвых Гор есть жизнь. Планета намного больше старой Земли, поэтому переход через горный перевал будет дольше, чем на Земле. Что погодные условия в Саванне хуже, а в году не двенадцать месяцев, а пятнадцать. Также описывалось, что климат строже, животные были склонны к гигантомании, растения не могли выдерживать температуру выше плюс десяти. Если на синей планете температура была в летнее время в среднем от двадцати до тридцати, то на серой земле поднималась не выше пяти.

Странник был согласен с автором книги во всем, так как жил в обоих мирах. Единственное, что смущало его – это жизнь на другой стороне планеты. Историки рассказывали: из-за конфликта интересов радиация уничтожила половину живых организмов на земле. Однако исторические факты брали исток от трех или четырех поколений, а дальше терялись в лабиринтах библиотечных стеллажей. Поэтому Бен был уверен, что людей на планету перенесли паладины, дальше игру сыграло «поглощение».

Последней каплей стало, то, что в городе отказало отопление. Жители Ка были вынуждены надеть телогрейки, а комнате Бена прошел обыск. Нашли запрещенную книгу, которую он читал. Людей созвали в большой зал перед первым переходом, то есть перед первыми воротами на зараженные земли. Однако рюкзак был собран, а странник уже надел походную одежду. Он решил, что пора уйти. Они не обойдутся простым выговором или позорным изгнанием из совета. Скорее всего, в толпе есть человек, которому поручено убить странника.

Жители города будто почувствовали его настроение, и проститься пришли почти все рабочие. Из совета был всего один смотритель с Антоном. Поклонницы Бена, кажется, нашли нового фаворита. Ни одна девушка не подошла к юноше, если из рабочих каждый пожал молодому человеку руки. Но Бен не расстроился. С ним были те, кто верил в него – кто надеялся, что он именно тот, кто найдет выход. Ведь, Бен – это был Бен. Тот парнишка, который затеряется в толпе, но поможет нужным советом или промолчит когда нужно. Однако в этот раз люди ждали слова правды, и он сказал им.

Гость остановился перед первым переходом. Ржавые четырехметровые железные двери были закрыты неплотно и сквозняк дул ему в спину. Вспомнился забытый дом и теплый плед, и чашка кофе у кровати, и …он поднял вверх книгу, хотя должен был передать её охраннику.

– Это не мечта! Это реальность! И я иду за ней! Через темный лес урей, через земли примитивок, через долину гор! Здесь, зашифрованные координаты места, в которое я иду! Город за долиной существует! Культура неограниченная миром с железными стенами! И знаете, что?! Я вернусь! Обещаю! Что вернусь за вами! С вакциной, которая защитит нас от облучения!

Он хотел опустить рычаг на панели, как пальцы перехватил Антон:

– Бен Безуки, ты из ума выжил?

– Ануар Омаров – мое имя Ануар и я с планеты Земля.

– Хоть с горящей звезды… ты чем думаешь?! Там радиоактивные земли!

– Я вот сейчас немного не понял с именами, – вмешался смотритель.

– Позже объясню, – поморщился Антон, – Ануар, без тебя здесь все развалится. Если откажет подача воздуха… это будет равносильно… Бен, подумай. Рабочие тебя уважают, слушают и когда сильно прижмет, ты первый кто им помогает. Зачем тебе эта макулатура? Ради чего? А если там ничего нет? Заражение не остановить. Останься.

«Хитрая сволочь» Антон, но был впервые прав. С другой стороны странник уже сам запутался, где был Бен, а где остался Ануар. Возможно, путешествие было безумием на пути к саморазрушению, но где-то там, в глубине своей души, человек знал, что за ледяными верхушками гор что-то есть.

Мужчина лишь похлопал напарника по плечу и открыл переход.

Он никогда не был в землях примитивных людей или в Радужном Лесу, как назвали место люди из лабиринта подземного города. Не зря его так прозвали люди, кто выходил в радиоактивные леса хоть раз. Растительность выросла так, что листва закрывала небо, а из-за изумрудного сияния создавалась иллюзия, что солнечные дорожки света, пробивающиеся через листья, имеют все цвета радуги.

К счастью странника урей на пути не встретились. Зато на третий день его догнал Антон. Мужчина рассказал, что в город пришла беда. И нужно срочно возвращаться.

Первая мысль человека была – совет решил сделать какую-то гадость, но как говорит старая пословица: доверяй и проверяй. Бен вернулся в город и Антон оказался прав – пришла беда. Вернее, целых две.