Текст книги "Ну, я это! Шаша"

Ну, я это! Шаша
Марина Калюк

© Марина Калюк, 2017

ISBN 978-5-4483-6858-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1
Разумная

Шаша родилась самым обыкновенным шаришонком и среди пяти своих братьев ничем особенным не выделялась. Когда она выросла, мы, то есть сотрудники лаборатории в Центре по изучению жизни и поведения шари, взяли её вместе с братьями для научных исследований из богатейшей коллекции Центра. Своё истинное лицо она открыла, когда я, проспав, не покормил вовремя своих питомцев. Подходя к двери в их комнату, я неожиданно услышал, как чей-то незнакомый голос возмущенно сказал:

– Как есть хочется! И когда только нас кормить будут? Забыли, что ли, что нам тоже есть надо?

Я открыл дверь и внимательно осмотрел комнату. В ней, кроме шести шари, никого не было, но не успел переступить порог, как раздалось громовое «Ура!», аж стёкла зазвенели. Не помню уже, как оказался за дверью. Опомнившись, ещё несколько минут не решался не только войти в комнату, но даже взяться за дверную ручку. Наконец я вошёл, но едва начал сыпать корм, как вновь раздался тот же голос, уже довольный:

– Сыпь, сыпь, не жалей!

– Да кто же это говорит? – возмутился я.

– Я.

– Да кто же это? – я вновь оглядел комнату.

– Меня там нету потому, что я здесь, – произнес, не спеша, голос.

– Где здесь? – я начинал опасаться этого невидимого обладателя голоса.

– Я здесь. У кормушки.

Кроме шари, в указанном голосом месте, некого не было. Я ущипнул себя: «Не снится ли мне?» Но это был не сон.

– Ну, что смотришь? Не видишь, что ли? – язвил невидимка. Я молчал.

– Ну, я это! Ша-а-ша-а, – протянул голос.

Меня, словно током, ударило. Я покачнулся и шлёпнулся на пол. Шаша забралась на небольшой барьерчик, окружавший их вольер, приняла величественную позу победителя, немного погодя, спрыгнула с забора и подбежала ко мне, словно комочек снега. Сев на задние лапки, она одну свою переднюю лапку положила на коленки, словно досточку на два камня, а другую, оперевшись ею на «мостик», подставила под свою головку. Она смотрела на меня в упор своими крошечными голубенькими глазками и не двигалась, будто превратилась в пятисантиметровую статуэтку.

– Но как же ты можешь так говорить, если ты неразумная? – спросил я, особенно ударяя на слове «так».

– Ты ошибаешься, если так думаешь. Я разумное существо, – спокойно возразила снежная статуэтка.

– Но…

– Бывают же люди, немного опережающие в своём развитии других? – перебила она меня.

– Бывают.

– Так вот и я немного перегнала своих собратьев, – заключила она и, в мгновенье ока оказавшись возле своих братьев, начала есть с таким видом, будто ничего ни важнее, ни интересней, ни полезней нет во всей Вселенной.

Глава 2
Поединок

Я долго смотрел на то, как вместе с братьями завтракала Шаша, пытаясь осознать произошедшее. Я говорил с шари. Вернее она говорила со мной на моем человеческом языке. У меня просто в голове все это не укладывалось. У всех зверей был свой язык, но никто из них еще не говорил на равных с человеком на его же языке. Незаметно для себя я выше из комнаты и побрел в столовую, где меня уже ждали коллеги.

– Что случилось, Корио? – неожиданно прозвучал низкий, но приятный голос научного руководителя нашей лаборатории Стефана Ларионовича Кента. Вздрогнув всем телом, я тупо уставился на него.

– Что случилось? Объяснишь или нет? – гремел Стефан Ларионович.

– Ну что вы, Стефан Ларионович. Он же на Диору улетел, а оттуда не возвращаются, – вступила в разговор Кира Ломова. Эта златокудрая, голубоглазая девушка была совершенно права, так как Диорой называли ближайшую от нашей Заки голубую звезду.

– В таком случае он будет первый, – заявил Стефан Ларионовича и снова обернулся ко мне. – Ну, – произнес он таким тоном, что я снова вздрогнул и выпалил:

– Я с Шашой разговаривал.

– С кем? С кем? С Шашей? – медленно, язвительно переспросил Виктор Кон, и я взорвался:

– Не веришь? Так пойди к ней, поговори! Посмотрим тогда, кто прав!

– Спокойно. После завтрака сразу же пойдем, – примирительно пообещал Тен Тваюр. Этот высокий, сильный, красивый шатен отвечал за техническое оборудование лаборатории и всегда всех мирил, так как не выносил, когда при нем спорили или ссорились.

После прошедшего в полном молчании завтрака, все отправились к Шаше. Кон, насмешливо посмотрев на меня, первым вошел в комнату, а мы, в ожидании, столпились за ним.

– Доброе утро, дорогая Шаша! Здравствуйте! – важно поздоровался помощник руководителя лаборатории.

Шаша, не торопясь, умылась, осмотрелась и, оставшись довольной, нежным голоском произнесла:

– Доброе утро, дорогой Виктор! Здравствуйте! Если вам захотелось со мной поздороваться и пожелать мне доброго утра, то ваша важность здесь совсем не уместна. Я не хуже вас, если не лучше.

Виктор уставился на нее, как на привидение, в существование которых он твердо не верил, покачнулся и рухнул, как бревно, навзничь, чем вывел нас из оцепенения. Мы бросились приводить его в чувство, но тут вновь вмешалась Шаша. Набрав в рот воды, она взобралась на Виктора и брызнула ему в лицо. Кон тут же очнулся, увидел ее, закричал и исчез, словно его здесь никогда и не было.

Глава 3
Хорошо смеется тот, кто смеется последним

Шаша, посапывая, выбралась из-за своего домика, куда ее с испуга забросил Виктор, и, отряхиваясь, проворчала:

– Какой не воспитанный. То важничает, то бросается. В конце-концов я не мяч, чтобы меня об стенку бить. Я и разбиться могу, – укоризненно и строго заключила она и, достав откуда-то какую-то травку, начала считать травмы.

– Так. Синяк будет. Даже два. Нет, три. Шишка. Ну, и большая же. И не дотянешься до верхушки. Царапина! До крови! – Шаша всхлипнула и запричитала.

Тут мы вышли из охватившего было нас окаменения и захохотали во всю. До боли в животе.

– Чего смеетесь? Совесть потеряли? Вот умру, тогда посмотрим, как смеяться будете! Хорошо смеется тот, кто смеется последним, а последней смеяться буду я! – с грохотом сбросив кормушку, Шаша скрылась в домике. Мы так и повалились со смеху.

И вдруг… Вдруг на нас хлынул мощный поток холодной воды. Он, казалось, лил отовсюду, но стоило нам вскочить, прекратив смеяться, как он так же быстро исчез, как и появился.

– Вы выглядите хуже мокрых куриц, – с ледяным спокойствием в голове высказала свое мнение Шаша. Мы стали оглядываться, разыскивая ее по всей комнате.

– Что за привычка, чуть что – сразу озираться? Головы прямо. Раз-два. И вниз. Раз-два, – скомандовала Шаша.

Невольно подчинившись ее властному голосу, мы уставились на пол прямо перед собой. Подняв свой маленький, черненький носик к потолку и милостиво скосив в нашу сторону свои небесно-голубые глазки, с гордым и безразличным видом стоя на шланге в величественной позе победителя, на нас смотрела Шаша.

– Так это ты нас облила?! – в гневе закричала на нее Кира.

Шаша презрительно смерила ее взглядом сверху вниз, словно спрашивая: «А это еще кто там пищит?» – подняла еще выше свою головку и, уставившись куда-то в потолок, после продолжительной паузы, во время которой моя златокудрая коллега, насквозь мокрая, уткнув в бока твердые кулачки, испепеляла гневным взглядом пятисантиметровую, белоснежную статуэтку, наконец-то удостоила Ломову ответа:

– Да, это я, маленькая шари Шаша, облила вас водой из шланга. Надеюсь, вы немножко остыли. Или вам еще надо?

– Что-о-о? – хором протянули мы и полные негодования сделали шаг в ее сторону.

Шари быстро обернулась в нашу сторону и… расхохоталась. Мы переглянулись в полной растерянности. Шаша, захохотав еще сильнее, свалилась на пол.

– Что это с ней? – растеряно оглядываясь на своих юных коллег, спросил Стефан Ларионович.

– Ой, не могу! Ой, не могу! Ой, умираю! Ой, помогите! Ой, ой, ой, – визжал снежный комочек, катаясь по полу.

Мы были совершенно сбиты с толку, а Стефан Ларионович только руками разводил да плечами пожимал.

– Ой, не могу! Ой, не могу! Курицы мокрые… Маленькой… Испу-га-а-а-лись! Ой, ой, ой-й-й, не могу! – надрывался снежный комочек.

И тут до нас дошло. Маленькая Шаша не только заставила людей принять глупый вид, но и поставить самих себя в еще более неловкое положение, рассердившись за это на нее. Мы дружно присоединились к звонко хохотавшей Шаше, которая, кончив смеяться позже нас, добавила с довольной улыбкой:

– Я же говорила, что хорошо смеется тот, кто смеется последним, а последней смеяться буду я.

И она, гордо вскинув головку, величаво удалилась в свой домик.

Глава 4
«А где Виктор?»

– Ну, Шаша! На кого мы только похожи?! – воскликнула Кира на середине пути в лабораторию, проделанном глубоком молчании.

– На мокрых, замерзших куриц, как сказала бы Шаша, – ответил ей Тен.

– Если бы я знала, кто это Шаша, я бы оставила ее в коллекции. Я поставлю чай, – и Кира ушла.

– Кирочка права. Нам надо привести себя в порядок и выпить чаю. Вода все-таки была холодной, – как-то рассеяно проговорил Стефан Ларионович. Он всегда называл Кирочкой нашего повара, так как был другом ее родителей и относился к ней как к родной дочери.

Согласившись с нашим научным руководителем, мы разошлись.

– А где Виктор? – спросила Кира, когда через полчаса мы собрались в столовой. Она с недоумением оглядела нас. Так как никому больше наливать чай было не нужно, и все молчали, она заглянула в чайничек, не выпуская его из рук, долго искала, куда деть крышечку, и, наконец, положив все на стол, зашагала по комнате туда-сюда. Внезапно остановившись, она всплеснула руками и воскликнула:

– Чего вы сидите? Вас это не касается, что ли? Или вам все равно? Конечно, судьба Кона вас ни капельки не интересует! – Кира мгновенно сняла передник, бросила его на стол и, упершись кулаками в бока и склонив голову на бок, бросила в нашу сторону полный гнева взгляд.

– Вы как хотите, а я пошла искать Витю, – неожиданно спокойно сказала Кира и покинула столовую. Она часто сердилась, но всегда неожиданно успокаивалась.

– Кирочка права. Надо искать Витю, – по-прежнему рассеяно сказал руководитель лаборатории, и мы бросились на поиски.

Во главе с Кирой мы безрезультатно обыскали все занимаемые нами помещения и пошли дальше. В итоге лишь всех переполошили.

– Может спросим у Шаши? – предложил Тен.

– Конечно. Это ведь она его напугала так, что мы целый день найти его не можем, – съязвила Кира.

– Не надо так, Кирочка, – попросил Стефан Ларионович.

– Ладно, я пошел к Шаше. Может она и впрямь знает, где он, – решил я.

– Мы с тобой, Корио! – воскликнули все хором.

К нашему приходу Шаша была в домике. Я вежливо постучал.

– Что случилось? Говорите скорее. Я спать хочу, – Шаша потирала свои слипающиеся глаза, силясь их открыть.

– Ты не знаешь, где Виктор? Мы его весь день ищем, – спросил я.

– Знаю. Он был в дальнем углу кладовки на первом этаже, а теперь спит в своей комнате. Это же я советую сделать и вам. Спокойной ночи. Приятных снов, – и сладко зевнув, Шаша поспешила вернуться к своим снам.

Мы удивленно переглянулись, и отправились в комнату Виктора. Убедившись в правоте слов шари, облегченно вздохнули и с легким сердцем отправились спать.

Глава 5
«Мне нужно переехать»

Утром, забыв о происшедшем накануне, я как ни в чем не бывало пошел кормить шари. Шаша появилась, когда я, наполнив кормушки, уже собирался уходить.

– Доброе утро, Корио. Как мило с вашей стороны, что сегодня вы не опоздали с завтраком, – сказала она, поправляя челку.

– Доброе утро, Шаша, – машинально ответил я и тут же уставился на нее.

– Ах, Корио? – всплеснула лапками Шаша, восторженно глядя на меня. – Какая у вас замечательная память! О, как бы я хотела помнить только хорошее! Ах-х!

– Моя память умеет так же и напоминать мне о том, что я забыл, – ответил я, вспомнив о вчерашнем.

– Вот видите! У вас просто замечательная память! Ведь испугавшись вчера, вы не испугались сегодня, – Шаша продолжала строить мне глазки.

– Шаша, чего вы хотите? Мне не нравится ваше кокетство.

– Наконец-то вы спросили меня об этом. Я хотела просить вас об одном маленьком одолжении.

– Хорошо. Я выслушаю вас, но с одним условием.

– С каким? – испуганно спросила та, дрогнувшим голоском.

– Вы перестанете кокетничать.

– Пожалуйста, если вы так хотите, – ответила она голосом полным спокойствия и достоинства.

Я взял стул и сел возле заборчика, а Шаша устроилась по другую его сторону. С минуту мы молчали.

– Корио, мне нужно переехать отсюда, и я бы хотела переехать к вам, – начала разговор Шаша.

– Ко мне? – удивился я. – Но почему?

– Потому что вы лучше всех.

– Во-первых, это не ответ, а во-вторых…

– Это правда. Посудите сами. Стефан Ларионович Кент – человек пожилой, умный, видный ученый, но сколько понадобится времени, чтобы убедить его в том, что я – разумное существо? Он до сих пор в себя не пришел после вчерашнего. Тен Тваюр. Он очень хороший, и, конечно, я могла бы переехать к нему, но я люблю спорить, а он этого не выносит. Кира Ломова. У этой девушки слишком вспыльчивый характер, чтобы такая особа, как я, могла с ней ужиться.

Сказав это, Шаша встала и… Я был поражен. В позе знатной дамы со старинного портрета шари была столь женственна и прекрасна, что я забыл обо всем на свете. Постояв немного, Шаша грациозно села.

– Сами видите, – тихо сказала она, ласково улыбаясь, и, вздохнул, продолжила. – О Викторе Коне и говорить не стоит. Он всю жизнь, наверное, будет относиться ко мне как к привидению, хотя бояться не будет. Остаетесь вы. Вы, как и я, любите спорить, не вспыльчивы, умны, с чувством юмора, и главное, вы уже верите в то, что я не привидение, а разумное существо.

– С вами трудно спорить, – сказал я и, помолчав, согласился. – Вы меня убедили. И когда же вы хотите ко мне переехать?

– Сегодня. Как только позавтракаю и соберу вещи, – быстро ответила Шаша.

– Хорошо. Я зайду через часик.

– Нет.

– Почему? Мне прийти раньше?

– Нет, позже. Часика через два-три. Было бы очень хорошо, если бы вы сейчас принесли мне хорошую, крепкую и просторную коробку. Тогда бы я перенесла вещи в нее, и вы без лишних хлопот переселили бы меня.

– Договорились. У меня как раз есть такая коробка. Сейчас я принесу ее, а через два-три часа зайду за вами.

– Большое спасибо. Я буду ждать. До свидания.

– До свидания, – попрощался я.

Глава 6
Завтрак

Отнеся коробку Шаше, я пошел завтракать. В столовой меня встретила мертвая тишина, и было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что в то утро я был единственным забывшим о говорящей шари.

– Что случилось? – наивно спросил я, садясь за стол.

– Ты все забыл, что ли? – ответила Кира вопросом на вопрос.

– Так вы о Шаше? – вновь спросил я, накладывая себе.

– Да. Кстати, ты где был? – поинтересовалась Ломова.

– У Шаши, – ответил я и обратил внимание на то, что кроме меня к завтраку никто не притрагивался.

– И зачем только надо было ходить к ней? – спросил Стефан Ларионович, укоризненно, а я подумал, что на его счет Шаша была абсолютно права.

– Как зачем? – удивился я. – Покормить. Не морить же голодом бедную шари и ее братьев за то, что она прекрасно говорит по-закински.

– А я что говорю! Не убивать, а изучать Шашу надо, – вступил в разговор Виктор.

– А как? – этот резонный вопрос принадлежал Кире.

В столовой вновь воцарилась тягостное молчание.

– Никак, – прозвучал вдруг ответ, и тут же кто-то дернул меня за штанину. Заглянув под стол, я увидел Шашу. Пока все оглядывались, я посадил ее на стол. Та посмотрела на моих коллег и, пожав плечами, обернулась ко мне:

– Я не на долго. Во-первых, я уже готова к переезду. Во-вторых, я бы хотела жить на вашем подоконнике. Я уже местечко там присмотрела. В-третьих, мне надо поговорить с вами и как можно скорее. Это очень важно, – и, повернувшись в сторону искавших ее людей, заявила. – Не вздумайте меня убивать. Я этого не допущу и изучать меня тоже не позволю. Пока я жива, этого не будет. Я не подопытный кролик. Да и где это видано, чтобы обыкновенные люди изучали в лаборатории человека-гения. Вот умру, тогда и изучайте мою жизнь по воспоминаниям современников, близко знавших, а могилы я вам не оставлю, чтобы не лазили куда не следует. До свидания. Приятного аппетита, – и шари покатилась на другой конец стола. Есть такая особенность у этих зверушек. Они обожают перемещаться подобно катящимся мячикам.

В столовой все замерли в тех позах, в которых их застали первые звуки шашиного голоса, и никто не осмелился даже шелохнуться после ухода шари. Казалось, она сыграла с ними в детскую игру, в которой один ребенок говорит: «Замри!» – а второй замирает, пока первый не скажет: «Отомри!»

– Отомри! – немного подождав, сказал я, принимаясь за еду. Все тут же ожили, но едва они захотели что-то сказать, как я пригласил их к завтраку. Принужденные молчать, сотрудники Центра старались кушать как можно скорее, надеясь после засыпать меня вопросами. Особенно старался Стефан Ларионович. Он просто проглатывал завтрак. Я же ел не спеша. Допив чай под нетерпеливыми взглядами коллег, я сказал:

– Спасибо, Кира. Было очень вкусно. Прошу прощения.

И покинул столовую, предоставив оставшимся самим отвечать на все их вопросы.

Глава 7
Уборка или грабеж?

Я пошел прямо к Шаше, встретившей меня у дверей.

– Сначала вы посмотрите мой новый домик, а потом, после разговора, вы перенесете его в свою комнату. Я пойду впереди и покажу вам, куда его поставить, – сразу наметила план действий шари. На том месте, где я оставил коробку, стоял голубой домик с соломенной крышей. Он был весь разукрашен соломкой. И двери, и наличники, и ставни, и крылечко, – все было из золотой соломы.

– Нравится? – спросила Шаша, глядя на меня с крылечка и озорно улыбаясь.

– Нравится. Даже очень. А где коробка? – поинтересовался я.

Шари сбежала с крыльца, постучала по стене дома, прислушалась к глухому звуку и ответила:

– А это она и есть. Слышали?

– Слышал. Простите, Шаша, пожалуйста, но где вы краску взяли и солому тоже?

– Так я вам и сказала! Секрет это. Не бойтесь, ни у вас.

– Не хотите – не говорите, – сказал я. – Ну, куда нести?

– А вы куда это спешите? – собеседница недоверчиво прищурилась.

– Меня работа ждет.

– Это какая такая работа? – Шаша показывала всем своим видом, что не верит ни одному моему слову.

– Ну, убрать надо здесь, а то очень грязно стало.

– Что-о-о?

– Убрать, говорю, надо.

– Убрать или ограбить?

– Вы о чем, Шаша?

– Я об уборке. О чем же еще?

– Тогда причем здесь грабеж?

– А как, по-вашему, это называется, если после уборки все самые ценные вещи навсегда и бесследно исчезают? Нет, вы мне объясните! Это уборка или грабеж? – она была вне себя от негодования.

– Простите, дорогая Шаша, но я не понимаю, о каких вещах вы говорите?

– Нет, он не понимает! О каких вещах?! Да обо всех! О соломе, о краске, о золоте, о драгоценностях, о воде, о еде, о жизни в конце-концов! О, если бы вы только знали, сколько ценнейших и необходимейших вещей исчезает после вашей уборки! И вы еще смеете утверждать, что это уборка, а не грабеж! – шари с вызовом смотрела на меня снизу вверх.

– Но во время уборки я ничего такого никогда не находил! – совсем растерялся я.

– Этого еще не хватало! Может вам еще сказать, откуда в моей шерстке бриллиантовые мерцалы? А?

Я был готов провалиться сквозь землю. Да и кто выдержит такое! Единственно верным выходом из этого положения мне казалось молчание, и я молчал.

– Молчите? – спросила меня Шаша, так и не дождавшись ответа, и уже спокойно заключила. – Так вот. Я как раз и хотела поговорить с вами об этой уборке-грабеже. Я убедительно прошу вас не убирать более у шари. Ни здесь, ни где-либо в ином месте. А так же удерживать от подобных действий других. В том случае, если вас не послушают, сообщите мне. Я с ними лично разберусь. Договорились? – и она ласково улыбнулась.

– Договорились, – ответил я, а про себя подумал: «Да, она кого угодно уговорит».

– Ах, Корио! Я так рада, что познакомилась с вами. Вы всегда найдете выход из любой ситуации, – шари смотрела на меня с искренним восхищением.

– Лично я не знаю, радоваться мне знакомству с вами или лить горькие слезы, – с кислой миной возразил я.

– Конечно радоваться, – подсказала она.

– Ладно, оставим эту тему. Куда нести ваш дворец?

– Не дворец, а домик. И умоляю вас, осторожней. Осторожней. Я покажу вам. Идемте, – засуетилась та, с беспокойством глядя на меня. Я как можно осторожнее поднял домик, и мы двинулись в дорогу. К моему удивлению, все двери перед шари сами собой открывались настежь, и при этом сама Шаша не переставала умолять меня осторожнее нести ее домик.