Текст книги "Со змеем на плече"

Глава 8
Приключения в золотой Даарье

Какие нужны слова, чтобы описать город, будто отлитый из металла?

Его мостовые выложены желтыми, как солнце, и рыжими, как огонь, камнями, отполированными до сияния, которое не дает идти по улице, если не прикрыть глаза ладонью. Эльдорадо древних славян или предков индейцев мочика, славившихся золотым городом, спрятанным в джунглях от испанцев. Здания ирийцев из какого-то неведомого мне красного и желтого материала горделиво возвышались над цветущими садами и просторными площадями. Крыши, казалось, сделаны из чистой меди. На каждой из них крепился изящный флюгер в виде круга, пронзенного восемью спицами. Не знаю, конечно, как все это великолепие смотрелось бы с земли, но сверху это было невероятно. Что ни говори, но в своем времени я никогда не видела ничего подобного. Чем ближе мы подлетали к Даарье, тем отчетливее становилось ощущение, что столица ирийцев – огромный костер медового пламени. Отогреет всех, кто замерз, и не даст пропасть ни единой душе.

Приземлившись, Арамал велел нам с Чараном некоторое время побродить по городу. Как оказалось, царевич еще не прибыл в столицу, поэтому царь фалрьянов не хотел никого во дворце смущать присутствием посторонних. К тому же я совсем не вписывалась в рамки привычной любому ирийцу картины. Когда мы остались одни, Чаран что-то буркнул по поводу моей одежды. Оглядев свой кожаный наряд, который мне любезно предоставили фалрьяны, я несколько озадачилась:

– А чем тебе не нравятся ваши же вещи?

– Вещи-то нормальные, – протянул он. – И ты нормальная. Но вместе никуда не годится. К тому же женщина. Это все равно что на него, – Чаран ткнул пальцем в Шарика, – попытаться надеть сарафан служанки отца.

Шарик обиженно засопел и попытался укусить его за палец, обстоятельно намекая, что манеры атора оставляют желать лучшего. Тот со вскриком отдернул руку, а я едва заметно усмехнулась. Так-то. Нечего обижать моего змея.

– Лучше покажи, что у вас тут возле дворца имеется из культурных достопримечательностей.

Чаран, кажется, уже готов был что-то ответить, однако, посмотрев на Шарика, вздохнул и поманил за собой:

– Пойдемте к храму Солнца.

Чтобы добраться до вышеупомянутого строения, пришлось миновать пару кварталов, дороги которых были выложены прямоугольными плитками. Здесь же находились одноэтажные дома со стенами цвета топленого молока, а двери и окна напоминали янтарное стекло.

– Тепло у вас тут, – отстраненно заметила я, с интересом рассматривая диковинные жилища ирийцев.

Чаран бросил на меня недоуменный взгляд, но потом улыбнулся, поняв, о чем идет речь.

– Огнепоклонники же. У них тут все такое. Говорят, солнце освещает все, что есть на земле, но когда оно слабеет и устает, золотой огонь Даарьи поднимается вверх и насыщает его лучи собой.

Что ж, хорошее толкование. Кстати, когда-то я что-то подобное уже слышала. Только надо вспомнить где.

– Все возможно, – кивнула я. – К тому же внутри земли полыхает такое пламя, что грех не поделиться им.

Чаран чуть нахмурился:

– Ты имеешь в виду жар Земли?

– Ну можно и так сказать, – не стала умничать я, решив не вдаваться в подробности о лаве и магме, в которых, признаться, сама разбиралась далеко не на профессиональном уровне.

– А-а-а! – неожиданно заорал Шарик. – Смотрите! Смотрите!

Я не сразу не поняла, что именно произвело такое впечатление на змея, однако, чуть повернувшись в сторону, увидела огромное здание. Конкретно определить его размеры было невозможно, потому что сияющие золотом стены, колонны и круглая покатая крыша ослепляли, заставляя прикрывать глаза уже после секундного рассматривания.

– Это еще что за… – недовольно протянула я, поднося руку к лицу.

– Храм Солнца, – пробормотал Чаран, не глядя на полыхающий светом «домик». – Так не всегда, но все же, если не желаете ослепнуть, прямо на него смотреть не стоит.

– Спасибо за достопримечательность, мил-человек, – ехидно отозвалась я. – У них тут все культурное достояние такое?

– Да вообще-то…

Договорить он не смог, потому что сзади вдруг раздалось громкое лошадиное ржание и странный грохот. Обернувшись, я увидела, что прямо на нас мчится бронзовая колесница. Мертвенно-белое лицо управлявшего ею человека было искажено ужасом. В один миг мы с Чараном отпрыгнули в разные стороны. Я посмотрела вслед пронесшейся мимо нас колеснице. Что и как, неизвестно, да и думать сейчас об этом не стоит. Но возница явно погибнет, если не сумеет остановить коней. Ни секунды не раздумывая, я приняла облик Шестопалой и рванула вслед за колесницей.

– Вика-а-а-а! – раздался душераздирающий вопль Шарика за спиной, однако останавливаться было некогда.

Я, кажется, даже не заметила, как змей плюхнулся на желтые камни площади. Но с ним разберемся позже. Из шестых пальцев обеих рук выстрелили серебристо-сиреневые ленты и метнулись к парню (я была готова поклясться, что это не девушка). Здесь нет места энергии созидания, но я могу стянуть несчастного с колесницы!

Ленты схлестнулись на его талии, и все так же на бегу я дернула их на себя, рывком стаскивая парня с колесницы. Он резко вскрикнул, не понимая, что происходит. Однако цели достигла. Правда, нужно ли говорить, что врезалась ему прямо в спину, повалив лицом вниз? Думаю, нет. Но спустя пару секунд, потребовавшихся, чтобы прийти в себя, я с кряхтением поднялась.

– Вставайте, а то еще оштрафуют за лежание в неположенном месте, – предупредила спасенного.

На меня с недоумением смотрели необычные, цвета янтаря, глаза. Парень словно пытался понять, действительно ли я существую или это всего лишь галлюцинация?

– Кто вы? – произнес он охрипшим голосом, и только сейчас я заметила, что на его скуле и на светлых золотистых волосах чернеет корка засохшей крови. Одежда пропылена и кое-где разорвана. Разумеется, падение с колесницы краше его не сделало.

Вспомнив, что выгляжу Шестопалой, я быстро приняла человеческое обличье.

– Фалрьяны называют меня дхайей. Но вообще-то меня зовут Вика.

Парень молча осмотрел меня с ног до головы, а потом глянул на моих спутников – пытающегося отдышаться Чарана и шарканя, который наконец-то приполз сам.

– Рад тебя видеть, атор, – неожиданно мягко улыбнулся спасенный, и на секунду мне показалось, что я его где-то уже видела.

– Я тоже, царевич. – Чаран почтительно склонил голову, но каким-то шестым чувством я поняла, что тут не идет и речи о преклонении. – Что произошло?

– Не знаю. Моих коней что-то напугало. – Названный царевичем перевел взгляд на меня. – И если бы не она, не думаю, что я бы остался в живых. Я выражаю тебе благодарность, Вика. От всего правящего дома Ирия. Я – Светодар, сын царя Силорада.

Ой, мамо… Тьфу, это ж выражение Шарика! Стало как-то неудобно. И за свою забывчивость (ведь я видела его в янтарном подземелье!), и… э… в общем-то, не так часто спасаешь от смерти царевичей. И что делать дальше, я даже не представляла.

– Рада, что сумела вам помочь. – Пришлось улыбнуться и продемонстрировать хорошие манеры. – Надеюсь, вы не слишком пострадали.

Светодар усмехнулся:

– После схватки с нарвийцами мне сложно сказать, что я цел. Следуйте за мной во дворец. Нам нужно о многом поговорить. К тому же я хочу узнать о тебе больше, Вика. – Он окинул меня внимательным задумчивым взглядом, от которого по телу прокатилась волна жара.

Что ж. Это почти победа. Он пока что ни разу не назвал меня дхайей. Не то чтобы я сильно против, но это обращение меня все же настораживало. Мало того что слишком официальное, так еще и не особо дружелюбное.

Я видела, как Светодар посматривал на Шарика. Однако царевич был крайне вежлив и, в отличие от остальных, не задавал лишних вопросов, видимо, решив их приберечь до более удобного случая и подходящей обстановки.

– Нарвийцы? – переспросил Чаран, шагая рядом. – Но что произошло?

– Мы выехали навстречу военному отряду, с которым советник царя отправлялся к нарвийцам. Точнее, к остаткам этого отряда. Но… попали в засаду.

Чаран даже остановился, пораженно глядя на царевича:

– Но это же…

– Да, у тебя тоже нет слов? – горько усмехнулся Светодар. – Вместо переговоров – нападение на советника и попытка его убить.

– Но… – Чаран шумно выдохнул, словно опасался задать какой-то вопрос.

Светодар некоторое время молчал, а потом тихо произнес:

– Он без сознания. Мы пока не знаем, что произошло. Но, похоже, то же самое, что и у отца. У них какое-то оружие, и действие его нам неизвестно.

Чаран только покачал головой.

Я все это время молча шла рядом и слушала. Значит, имеем нехороших нарвийцев. И у них есть сила. При помощи которой они, негодные, косят правящую верхушку вражеского государства. Как это царевича еще не задели? Кстати, Чаран и Светодар… Ощущение, что они хорошо друг друга знают. Атор изначально держался вежливо и почтительно. А сейчас молодые люди беседуют так, словно и нет никакой разницы между их положением. Словно они старые добрые друзья. Так, но я отвлеклась. Нарвийцы – ребята очень неправильные и хотят власти. А когда люди хотят власти, тут уже становится все сложно. Я вздохнула. Каким бы ни было время, борьба за власть всегда одинакова.

Мы пересекли роскошную площадь, приближаясь к не менее роскошному дворцу. Золотые башни и стены гордо возвышались над всеми стоящими домами и храмами, являя собой всю гордость и великолепие сияющей, как солнечные лучи, столицы ирийцев. Сложно описать детально все это великолепие. Сказать, что я была поражена, – ничего не сказать. Шарик присвистнул, глядя на сверкающий, словно огромный желтый алмаз, дворец:

– Вот это да-а-а-а-а! Наши депутаты обзавидовались бы.

– Да эмиратские шейхи тоже поняли бы, что их небоскребы никуда не годятся, – хмыкнула я.

– Ну не скажи. Хотя… – Змей прищурился. – Самое поразительное то, что я не могу это даже ни с чем сравнить.

– Видно, от их архитектуры до нас ничего не дошло, – пожала плечами я.

– Эх, – вздохнул Шарик. – Жаль, у нас нет фотоаппарата. Я бы фотографии показал потом маме и тетушке.

Я поперхнулась. Тетушка Шарика – шаркань Исидора – страшная женщина. Будь она человеком, из нее бы вышла настоящая еврейская мама. Рядом с этой дамой опасно находиться даже человеку, потому что всегда есть угроза попасть под напор змеиной заботы. И спастись от нее пока еще никому не удавалось. А если учесть, что взрослая особь – это почти дракон, то можете понять мое «восхищение» при упоминании дражайшей шарканьей родственницы.

– Твоя тетушка – зануда, – пробормотала я.

– Сама такая, – насупился Шарик, который очень трепетно относился к своим родичам и не любил подобных выражений в их адрес.

Светодар и Чаран покосились на нас, однако лишних вопросов не задавали. Хотя я уверена на сто процентов, что даже за обсуждением своих дел они слышали каждое наше слово.

– Царевич! – раздался крик, и к нам навстречу подбежали несколько воинов. – Что произошло? Слава богам, вы живы!

– Благодарите эту женщину. – Светодар показал на меня. – Обо всем поговорим через полчаса в зале советов. Карей, – обратился он, видимо, к старшему среди них, – ты должен прийти обязательно. И передай, чтобы явился Володар.

– Да, царевич.

Я заметила, что воины смотрят на меня хоть и с удивлением и интересом, но при этом с огромным уважением и благодарностью. Что ж, вероятно, Светодара здесь действительно любят.

После этого, не теряя ни минуты, мы проследовали во дворец.

Зал советов – просторное помещение, в центре которого находится овальный стол и деревянные резные стулья. Стены расписаны удивительно яркими красками. Поначалу я подумала, что это всего лишь украшение, однако, присмотревшись, сообразила, что рисунки – на самом деле карты. Причем невероятно похожие на ту, что была изображена на янтарном глобусе. Кстати, с этими ирийскими событиями я совсем позабыла о своем поведении Маши-растеряши и потерянном глобусе. А мне, между прочим, его еще надо отыскать и по возможности не отдать доброму дяде Радиставу Покойнику.

Вместе со мной в зале находилось двенадцать человек. Шарик не в счет, он не человек, никогда им не был и вряд ли станет. Во главе стола восседал успевший привести себя в порядок Светодар. Рядом устроились Карей, Арамал, Чаран, Володар и еще несколько человек, которых я видела впервые в жизни. Возле дверей в рубиново-золотых доспехах с причудливым изогнутым копьем в руке стоял Огнян.

– Мне не доставляет никакой радости быть здесь, занимая место моего отца, – мрачно проговорил Светодар. – Как вы знаете, царь Силорад находится без сознания. Пока что ни один из лекарей Коловрата не сумел ему помочь.

Хоть я и сидела дальше всех, но тем не менее почувствовала устремленные на меня взгляды.

– К сожалению, мы вынуждены действовать сейчас. Нарвийцы не оставляют нам выхода.

– Что известно об их целях? – спросил Арамал, внимательно глядя на царевича.

– Они хотят, чтобы мы все признали их власть. Признали, что нарвийцы являются единственными истинными детьми матери-земли. И только им дан жар ее недр, используя который, они могут подчинить всех нас.

– Но разве мы не сможем использовать наш огонь? Неужели наследники огня должны бояться подземного народа? – чуть взволнованно спросил Карей, словно не допускалась и сама мысль о том, что нарвийцы могут использовать свою силу против более могущественного врага.

– С одной стороны, нет, – ответил Светодар. – Но с другой… Из отряда отца вернулись лишь двое воинов. Им удалось спастись чудом. У нарвийцев есть что-то такое, против чего не стоит выступать вслепую. Для начала нужно узнать, что собой представляет их оружие. – Он замолк. – Возможно… возможно, мать-земля действительно гневается на нас и пытается таким образом отомстить. Только… уж совсем неясно за что.

Арамал мягко положил руку на плечо царевича:

– Не стоит огорчаться и думать о таком. А вот послать разведчика нужно. Только при этом обязательно сделать все так, чтобы никто из нарвийцев не сумел догадаться о наших замыслах.

– Я думаю, нас там уже ждут, – произнес низким резким голосом рослый широкоплечий мужчина.

Волосы его отливали золотом, но глаза были такие же черные, как и у Чарана.

– Все может быть, Володар, – отозвался Арамал. – И лучше уж нам действовать, предполагая, что о нашем решении знают. Тогда будет больше возможностей избежать того, что нам приготовили подземники.

– Да, – кивнул Светодар. – Но все усложняется тем, что лишнего времени у нас нет.

Подняв голову, я неожиданно встретилась с глазами Володара. На некоторое время показалось, что не могу ни дышать, ни двигаться. Появилось странное ощущение, будто меня лишили всех сил и собственной воли. Но через несколько секунд все прошло, а взгляд мужчины стали живым и проницательным.

«Колдун, – недовольно подумала я и расслабленно выдохнула. – Изучает, что поделать… Только способы у него какие-то странные. Да и имечко то еще».

– Мне это не нравится, – шепнул Шарик.

– А ну, тихо, – шикнула я.

Не стоит сейчас объяснять, что мы не в том месте и не в том времени, чтобы обсуждать окружающих. Хотя, кажется, окружающие были иного мнения.

– Светодар, у меня вопрос – кто эта дхайя, допущенная в зал?

Так. Я ему явно не понравилась. А если улыбнуться? Нет, плохая идея. Он первый, кто назвал меня дхайей в Даарье. Как я уже поняла, здесь, в отличие от Фалрьян’Олы, предпочитали не употреблять это обращение.

– Она прибыла вместе со мной, Володар, – вместо царевича ответил Арамал. – Завеса Ашья стала тем местом, где ее встретил Чаран. Она владеет силами. Называет себя Викой. Но отражение ее сути – Шестопалая. Да и…

– Она спасла мне жизнь, – твердо произнес Светодар.

Я снова стала центром внимания. При этом появилось какое-то странное ощущение, словно молодой царевич оправдывается перед этим черноглазым богатырем, объясняя присутствие чужого человека.

Володар снова внимательно посмотрел на меня. Кажется, его совершенно не убедили слова фалрьяна и Светодара. Даже несмотря на мой поступок.

– Значит, Шестопалая…

– Советник, вы что-то чувствуете? – спросил Карей, бросив подозрительный взгляд на меня, а потом переведя его на Володара.

Чаран нахмурился. Ему не нравилось происходящее. Однако он явно не решался что-либо сказать.

– Чувствую. Впрочем, вероятно, все ослепли и оглохли, раз не видят, что среди нас сидит человек со змеей. А кому не известно, что змеи слушаются только нарвийцев? – Голос Володара стал еще ниже, но при этом был слышен в каждом уголочке огромного зала. – Или всем вскружило голову хорошенькое личико?

Вот зараза! Да, я симпатичная. Но зачем же так презрительно отзываться?

Белые брови Арамала хмуро сошлись на переносице:

– Нет, советник. Это не тот змей, о котором ты думаешь. Таких не существует среди тех, кто поклоняется священному Коловрату.

– Да, царь-птица? – Володар посмотрел на него. – А откуда ты знаешь, какие еще сюрпризы припасли для нас подземники? Змеи – они и есть змеи. А тот, кому они покоряются, – лазутчик Нарви! Кто, как не он, мог оказаться у таинственной завесы? Я бы еще поверил, что она чужестранка, если бы пришла в другое время. Но не сейчас. Поэтому я требую, чтобы та, кого вы зовете дхайей, была немедленно брошена в темницу!

В зале повисла напряженная тишина. Большинство сидящих приняло сторону Володара. Во всяком случае, их лица не выражали добродушного настроя ко мне и Шарику. Хотя Чаран, Арамал и Светодар не разделяли их мнения.

М-да уж. Вот тебе и поворот, Шестопалая. Ты теперь лазутчица тех, кого никогда не видела, но к кому уже успела проникнуться нелюбовью.

– Ну и что будем делать? – шепнул Шарик.

Глава 9
Встреча в подземелье

– Сижу за решеткой в темнице сырой, вскормленный в неволе орел молодой, – нараспев декламировал шаркань, пристроившись возле двери.

– Шарик, сделай милость – заткнись, – вежливо попросила я, чувствуя, что еще немного – и начну сходить с ума.

Все же, как ни старались, но убеждения Светодара, авторитет Арамала и мое уже изрядно потрепанное обаяние не имели успеха. И убедить советника царя не смогли. Надо отметить, что этот человек обладал какой-то магической силой внушения и одурманивания юных неокрепших умов! После получаса убеждений и указаний на мою «принадлежность к нарвийцам» сама чуть было не поверила, что я их лазутчица.

В результате долгих споров меня все же отвели вниз – в подвалы дворца. На некоторое время, чтобы я сумела осознать глубину своей вины, а также чтобы решить, как быть со мной дальше. Светодар продолжал упорствовать, что лазутчица нарвийцев не стала бы спасать жизнь царевича Ирия. Но Володара этот аргумент не особо впечатлил. Мотивировал тем, что это все было сделано специально, дабы втереться в доверие к царственной персоне и разнюхать обстановку во дворце. Короче, советник продолжал стоять на своем. Было ясно, что царевичу не нравится такое решение, но мысль о том, что враг обоснуется в самом сердце Даарьи, его тоже не вдохновляла на поддержание дружбы с незнакомым человеком.

– Это же классика! Лермонтов! – обиделся змей и отполз в угол.

– Так, ты не только отвратительно читаешь стихи, но еще и путаешь Лермонтова с Пушкиным, – вздохнула я, протянув руку к стене нашей «камеры». – Как будем дома – не выйдешь из комнаты, пока досконально не ознакомишься с творчеством обоих поэтов.

Помещение, куда нас привели, вообще оказалось каким-то невероятным. Три стены сложены из гранатово-красного кирпича, а четвертая, что одновременно служила входом и выходом, походила на слабо мерцающий золотистый туман, состоящий из постоянно сталкивающихся друг с другом искр. Мельтешащие разряды в прозрачном поле неведомой нам энергии – других ассоциаций не появлялось. Я могла спокойно приблизиться. Положить руку на это пляшущее золото. Но на этом вся вольность заканчивалась. Сначала ощущалось лишь слабое покалывание, а потом следовал удар такой силы, что отбрасывало к противоположной стене. В результате чего, приобретя опытным путем множество синяков и царапин, я оставила попытки отсюда выбраться таким способом.

Шарик тяжко вздохнул и свернулся клубочком.

– Слушай, а Рамаол, получается, нам нагло наврал.

– Да? По поводу чего именно?

– А помнишь, он говорил про чтение ауры и все такое? Что не видит наших плохих намерений?

– Хм… – Я задумалась.

Шаркань прав. Ведь если это так, то почему Арамал не сумел заступиться за нас? Или царь не захотел брать на себя такую ответственность? Вдруг у нас аура неправильная и неправдивая?

Что ж. Гадать можно бесконечно, а толку никакого.

– Слушай, – Шарик подполз ко мне, – а может быть, Арамал просто не имеет такой способности?

Я изогнула бровь:

– Хочешь сказать, что фалрьянами правит ущербная пташка?

Конечно, называть так царя очень некрасиво, но я была слишком раздражена и подавлена, чтобы думать об эстетике своих выражений.

– Только ли фалрьянами? – неожиданно прозвучал рядом просто до безобразия знакомый голос.

Подняв голову, я встретилась с темно-синими глазами… Радистава Покойника! Я невольно вздрогнула.

– Мамо, – икнул Шарик за моей спиной.

А этот-то тут каким образом оказался? Уже успел натворить дел? Да и глаза… Когда я его встретила, они были какими угодно, только не синими. Может, поблекли за давностью срока? А красивые, кстати, ничего не скажешь. Господи, о чем я думаю?! Нехорошо размышлять о глазах покойников и стоять как столб.

– Признаться, мы не местные, немного не в курсе, – осторожно сообщила я и тут же дернула Шарика за хвост, чтобы шаркань не надумал сболтнуть чего лишнего.

Радистав стоял возле стены, которая еще совсем недавно была твердой и совсем непрозрачной. Сейчас же она выглядела, как стекло, внутри которого заключены рубиновые вихри. Он скрестил руки на груди и внимательно нас рассматривал. Что ж, в данную минуту он выглядел не менее живым, чем тогда, когда впервые появился на пороге моей вересоченской хаты. Его одежда напоминала ту, которую носят ирийцы, – замысловатый кожаный костюм. С той лишь разницей, что он был полностью смоляно-черного цвета. Лишь серебристая пряжка пояса да синие украшения на сапогах разбавляли мрачность одеяния.

– Какая нелегкая занесла вас в подвалы самого доброго и справедливого народа? – чуть криво улыбнулся Радистав, и голос был полон иронии.

Так, что говорить? С одной стороны, всю правду – нельзя. С другой… С другой – это замечательная возможность узнать, каким образом тут оказался Радистав, а заодно и выяснить, что затевают его славные соотечественники.

– Нас приняли за шпионов нарвийцев, – ответила я, решив говорить правду, но не до конца.

Радистав, казалось, был искренне удивлен таким ответом. Даже чуточку нахмурился.

– Ты не из наших, – спокойно произнес он. – Хоть и заслуживаешь уважения за то, что повелеваешь змеей.

Шарик оскорбленно засопел, однако не стал говорить, что он личность свободная и никому не подчиняющаяся. И не змея, а шаркань.

– Спасибо на добром слове, но это не совсем змея, – попыталась я сама развеять заблуждение.

– Да? А выглядит как змея, – хмыкнул Радистав. – Впрочем, в мире много неизведанного. И, к сожалению, нарвийцы понимают это лучше всех.

М-да. Смерть от скромности ему явно не грозит.

– А кто вы и как здесь оказались? – вспомнила я о хороших манерах, а также о том, что не должна знать заключенных врагов ирийцев.

Учитывая, что я попала в далекое прошлое, Радистав не мог знать, что натворит в будущем. И, разумеется, с ведуньей Шестопаловой тоже незнаком. Хотя интересная вещь – он сразу понял, что я не нарвийка. Но, видимо, дальше его способности не простираются.

Он пожал плечами и усмехнулся:

– Я – Радистав, маг и толкователь знаков. Один из тех, кто сидит на советах по правую руку от царя Горебора. Был одним из послов делегации из Нарви. Однако разговор с царем Силорадом не удался. Все окончилось боем. Из семи человек выжил один я. Ну и как видишь…

Я попыталась сохранить невозмутимое выражение лица. Конечно, нарвийцы – очень добрые и хорошие люди. Когда они приходят к вам и предлагают сдаться, то надо взять и сдаться. А не начинать морочить людям голову всякими: «Нет, не дождетесь, только через мой труп».

– А… какую цель преследовали на переговорах? – осторожно поинтересовался Шарик.

Радистав улыбнулся. Кажется, говорящий шаркань его искренне порадовал. Да еще и такой умный.

– Беседовали о государственных делах. В частности, об объединении всех народов Коловрата. Разве может быть что-то более мирное?

– Нет, что вы, – заверила я.

– А кто ты и что сделала, чтобы оказаться в немилости наших солнечных хозяев? – хмыкнул он.

– Вика, странница, – быстро выкрутилась я и тут же брякнула: – Спасла царевича.

Глаза Радистава изумленно расширились, а потом, запрокинув голову назад, он звонко расхохотался:

– Ай да Светодар! Ай да способ выбрал благодарить свою спасительницу-красавицу!

Комплимент пропустила мимо ушей.

– Там больше расстарался советник Володар, – хмыкнула я. – Сомневаюсь, что когда-нибудь захочу с ним оказаться в одной комнате.

Радистав перестал смеяться:

– Одним словом, ирийцы есть ирийцы. И с этим никак не сладить. Разве что попытаться оставить их без нас.

– Это каким образом? – заинтересовалась я.

Радистав хотел было что-то ответить, но в коридоре неожиданно скрипнула дверь.

– К нам посетители, – чуть поморщился он. – Я пока исчезну. Не стоит им знать, что я частично могу справляться с их стенами.

Рубиновые всполохи померкли. Передо мной вновь стояла непроницаемая плотная стена. Искренне изумившись таким способностям, я вздохнула. Вот умела бы растворять стены, Шестопалая, было бы куда лучше. А так сиди кукуй, пока Покойник соизволит включить тюремный скайп.

Раздались негромкие шаги, и посетитель подошел к камере. Когда я встретилась с серьезными темно-зелеными глазами, то моему изумлению не было предела.

– Огнян?

Уж кого-кого, а его появления я точно не ждала! Огневик был чрезвычайно бледен. Красно-рыжие волосы, поддерживаемые широким бронзовым обручем, заплетены в косу. Стройное тело облегали фалрьянские доспехи, имитирующие перья, на ногах – красные сапожки из мягкой кожи. Он немного хмурился и словно не совсем был уверен в том, что собрался сделать.

– Протяни ко мне руку, – не терпящим возражений голосом произнес Огнян.

В первую секунду я чуть не исполнила приказ, но вовремя одумалась:

– Рада бы, но эта стена имеет противоположное мнение.

Огнян чуть передернул плечами:

– Не бойся, она не причинит тебе вреда.

Чтобы не выглядеть трусихой, я вздохнула поглубже и протянула ладонь. Пальцы Огняна взметнулись вверх, из них тут же вырвались огненные струйки, пронизывая золотистый хаос разделяющей нас стены и устремляясь ко мне. Руку тут же обожгло от ладони до локтя, словно иголками укололо, кожу пронзило резкой болью.

– Ой!.. – Негромко вскрикнув, я отдернула руку. Боль прошла, но легче не стало. Меня что, решили казнить, но палач в отпуске, поэтому придется действовать такими изощренными методами? – Какого… Что это было?

– Не сердись на меня. – Огнян вдруг мягко улыбнулся. – Это была проверка. Теперь я точно знаю, что могу тебе доверять.

– А хочется? – брякнула я, не понимая, как таким методом можно определить степень доверия к той или иной дхайе.

Огнян вздохнул:

– Мне очень жаль, что так вышло. Люди Ирия не верят в наш метод, но огневики и огневицы прекрасно знают, что ни один из нарвийцев не выдержал бы прикосновения Небесной Искры.

– Что ты хочешь этим сказать? – подозрительно спросила я, понимая, что ничего хорошего не услышу.

– Все огневики носят в себе часть того огня, что дан Искрой при обряде в храме, – объяснил он. – Народ Нарви нас не любит. Владея таким даром, при нужной концентрации сил мы можем испепелить их на месте.

Я закашлялась. Ненормально гостеприимное место просто. То есть, окажись я гражданкой подземного царства, сейчас бы тут лежала трогательная кучка пепла. Да и вообще! Нигде не написано, что ведуньи не сгорают, если в них пуляться огнем! Моему возмущению не было предела.

– Зверские у вас методы, – проворчала я. – Но что дальше?

– Пойми, Вика. Мы не согласны с Володаром. Светодар сам не себя не похож. Да и Чаран не в восторге от происходящего.

– Очень заботливо с вашей стороны, – пробормотала я.

– Долго ты здесь не пробудешь, – твердо произнес Огнян и посмотрел мне в глаза. – Жди, скоро мы тебя отсюда вытянем.

Не дожидаясь моего ответа, он развернулся и быстрым шагом направился к выходу из подземелий.

Прийти в себя и включиться я смогла только после того, как за ним закрылась дверь.

– Не успели мы попасть в неведомое место, как Виктория Алексеевна уже изволят соблазнять молодцев, – ехидно заметил Шарик, до этого, к моему огромному удивлению, хранивший абсолютное молчание.

– Отстань, зануда, – отмахнулась я.

Сейчас нужно многое обмозговать, и времени на перепалку с шарканем катастрофически не оставалось. О том, что пламенная птица по имени Огнян могла смотреть на меня как-то иначе, чем на дхайю, которую кинули в темницу за благородный поступок (ну ладно, после него), я и думать не могла.

– Слушай, а мне одной показалось, что он недолюбливает Володара?

– Вика, признаюсь тебе честно, после таких поступков я тоже не в восторге от этого субъекта, – заметил Шарик.

– Само собой, – кивнула я и посмотрела на руку, которой пришлось побывать полигоном испытания силы огневика.

Хм, наверное, что-то с глазами. Ощущение, что от кожи исходит мягкое золотистое сияние. Верно говорят – нельзя долго находиться в ситуации, которую мозг отказывается воспринимать. Результат хорошим точно не будет.

Стена между нашей и соседней камерой снова стала прозрачной.

– Вы там живы? – раздался насмешливый голос Радистава.

– Как видишь, – буркнула я, решив отбросить церемонное «вы». – Что ни минута, то новое приключение.

– Приключение? – искренне удивился он, переводя взгляд с меня на Шарика.

– А ты ничего не слышал? – не меньше изумилась я.

Говорили мы с Огняном не шепотом, поэтому нужно быть солидно глухим или глобально безразличным, чтобы не подслушать, о чем говорят вокруг.

Радистав покачал головой:

– Сразу видно, что вы впервые в ирийском подземелье. Эти стены, – он коснулся пальцами рубиновых искорок и тут же, чуть поморщившись, убрал руку, – сделаны из камня алатара, который, как известно, отгораживает мир живых от мира мертвых. Через него нельзя ни услышать, ни увидеть, ни почувствовать.

Хм… Как выберусь отсюда, надо прихватить с собой несколько образцов. Будет помогать в борьбе с соседями. Но все же… Получается, Радистав не в курсе, кто ко мне приходил и чего хотел. Его следующий вопрос подтвердил мое предположение: сосед поинтересовался, кто же нанес мне визит.

Зная, что доверять никому не стоит, а уж Радиставу особенно, я ответила весьма туманно, но искренне: