Текст книги "Пустые Холмы"

Тут она осеклась и взглянула на Митю. Ляпнуть такое при Марьяне! Вот же черт!

Полина предательски расхохоталась.

Небо сверкало, словно его черное полотно расшили серебряной нитью, проложив посередине узор Млечного Пути. Из оврагов тянулся горьковатый запах ночной сырости, в дальнем лесу не унималась кукушка. Внезапно небосвод прочертила яркая белая полоса, и сердце Водяной колдуньи зашлось радостной дробью.

– Звезда упала! – воскликнула Полина.

Друзья отвлеклись от разговора и запрокинули головы.

– Еще одна! – донеслось с другого края поляны.

– И еще! – раздалось откуда-то сзади.

– Началось! Началось! – Анисья хлопнула в ладоши и улеглась на спину, головой пристроившись на коленях у Севы.

Хвост сгорающего в атмосфере метеора мелькнул и погас прямо над ней.

Глава вторая
Медовый спас

Птицы Рарог раскинули крылья прямо на воротах особняка Велесов. Но яркое пламя их перьев можно было только вообразить – сейчас оно застыло тяжелым, холодным чугуном. Ирвинг вошел в сад, и ворота бесшумно сомкнулись за его спиной. Янтарные глаза птиц остались неподвижными и безжизненными. Дом главной наставницы Заречья располагался в самом центре города, но редко видел гостей и почти не знал грандиозных приемов. Исключения составляли свадьбы его обитателей и иногда – их дни рождения. В дни же равноденствий и солнцестояний самой хозяйки никогда здесь не было, дом пустовал, и безмолвные птицы охраняли покой его одинокого обитателя – Эдуарда Звягинова. Теперь он тихо посапывал в кресле, в то время как Вера Николаевна гостеприимно указала Ирвингу на диван у камина. В ее глазах пылал огонь – или же это было отражение пламени очага?

Ирвинг улыбнулся и молча сел, выдерживая паузу перед тем, как начать разговор. Иногда важнее было просто вместе помолчать, чем облекать мысли в слова и отпускать их на волю. Как часто мысль озвученная становится неправдой!

Все это время огонь пожирал поленья. Безжалостно уничтожал их, совершал убийство. «Разве в природе есть справедливость? – подумал Ирвинг. – Разве это Светлая магия?» Он вспомнил себя в юности, когда задавался теми же вопросами, что и нынешние колдуны, готовящиеся к Посвящению. Самое страшное, что вопросы о добре и зле непрестанно мучали только по-настоящему одаренных – остальные интересовались ими лишь в самом начале пути. Но ответов не существовало. Множились теории, споры, выводы и точки зрения. А еще сомнения. Оттого эти размышления и были так опасны: чаша весов могла качнуться, Светлый маг мог запутаться и выбрать не ту тропку в дремучем лесу. Вот и с Димой Велесом это случилось – Светлая магия для него больше не имела нужного веса. И как иронично, что в будущем именно Дима должен был занять место Старейшины-судьи или главного наставника в Заречье…

Наконец Ирвинг поднял глаза на Веру Николаевну. Она сидела напротив, не притрагиваясь к травяному чаю, который остывал на столике у дивана. Ее лицо было бесстрастным, как маска, и одновременно с этим наполненным жизнью. «Хотя нет, – мысленно поправил себя Ирвинг. – Не жизнью – мудростью. А мудрость как раз отбирает простую человеческую жизнь, отдаляет от людей и приближает час расплаты».

Ирвинг не раз отмечал, что при Велес ход времени замедлялся. Кровь начинала течь неспешнее, и стихия Огня не так бушевала внутри. Но в этот раз все было иначе: слишком много вопросов крутилось в его голове.

Что бы он делал на ее месте? Но нет – в эту игру играть нельзя! Не имеет никакого смысла примерять на себя чужую шкуру. И из каких соображений действует главная наставница, он никогда не сможет осознать. Правильнее всего было пустить их разговор в привычное русло: так оставался единственный шанс получить хоть какие-то ответы.

– Вы злитесь на меня? – Ирвинг нарушил теплую вечернюю тишину.

– За что мне на вас злиться? – удивилась Вера Николаевна, и вместо пламени в ее глазах промелькнул густой лес. – Разве что вы снова навязали мне наставника по Огненной магии, даже не подумав посоветоваться со мной? Но знаете, это происходит уже в третий раз. Кажется, я начала привыкать.

– А у вас были другие кандидаты? – рассмеялся Ирвинг, переводя взгляд на спящего Эдуарда.

– Что вы! Я даже не утруждала себя поисками – знала же, что вы лишите меня выбора.

Пока их с Велес разговоры строились по такой схеме, хоть на какую-то стабильность в этой жизни еще можно надеяться. Он взял со стола чашку и сделал глоток. Травяной напиток успокаивал.

– Давно хотел спросить… – Он кивнул на связку украшений, оттененных тканью платья. – Коготь. Почему вы носите его, словно оберег?

– С каждым годом вы становитесь все проницательнее. Скоро наши приятные беседы станут для меня опасными. – Вера Николаевна улыбнулась, глядя в разгорающееся пламя. – Это действительно оберег, который защищает меня от заблуждений.

– От заблуждений? – удивился Ирвинг и покачал головой. История приобретала интересный оборот.

– Да, мне иногда свойственно заблуждаться в том, что возраст и приходящая с ним мудрость… – На этом слове она взглянула на него внимательно и лукаво. – Оберегают от ошибок.

– Но разве хоть кто-то может избежать ошибок?

– Да, вы правы. И можно ли называть ошибкой то, что было предопределено?

– Все предопределено, дорогая Вера Николаевна.

– И вы снова правы. Все, что нам остается, – учить уроки, которые преподносит судьба. И вот тут-то и наступает время ошибок – когда мы не усваиваем уроки: приходим к неверным выводам или не делаем выводов вовсе.

– Что ж, было приятно об этом поговорить.

– О когте? – уточнила Велес. – Я ждала, когда вы спросите. Уверена, вы давно знаете его историю.

– Так же, как были уверены, что Дима покинет ваш мир?

Велес вздрогнула и отвернулась к камину.

– Не совсем. Я ограничивала этот мир поместьем, а не всем Светлым сообществом. Видите ли… у него было много интересов, которые связывали его с… нашей стороной. Он всем сердцем привязывается к тому, что любит, – так было всегда. И эти связи крепче всего остального: по крайней мере, так я думала.

– Понимаю. Это обмануло вашу бдительность.

Она не ответила и задумчиво повертела в руках медвежий коготь.

– В конце концов, мы приходим в этот мир выучить собственный урок и совершить собственные ошибки, – продолжил Ирвинг. – Вот и Дима сделал лишь то, что должен был. Мы все заблуждались насчет его роли в этой игре. Но я бы хотел кое-что уточнить… Он ваш внук, он не может считаться обычным воспитанником, верно? Он знает о Заречье намного больше, чем все остальные?

– Понимаю, куда вы клоните. И предпочла бы, чтобы вы спросили прямо, а не ходили вокруг да около.

– Хорошо, будь по-вашему. Что Дима знает о Заречье?

– Он знает о входах и выходах. И я не могу этого изменить. Заречье связано с нашим родом, это знание рождается вместе с первым вдохом наших детей. Дима знает, где находится деревня. Знает, как пройти лес. И что скрывают наставники, готовящие Посвящение.

– Значит, мы должны быть готовы к любому исходу. – Ирвинг поднялся на ноги. – То, что случится, тоже было предопределено. Но хочу думать, что мне суждено встретить трудности в полной готовности.

* * *

Сегодняшний полдень был похож на тот, когда Маргарита впервые попала на собрание с главной наставницей. Солнце палило, заставляя щуриться и мечтать о купании. Река – ледяная, звонкая – так и манила сквозь гущу леса и бархат трав. Тогда Маргарита еще не знала о ее существовании, теперь же считала минуты до встречи. Она шла к Велес и в этот раз надеялась услышать что-то такое, что осветит ее путь и подскажет верное направление, – нельзя упустить ни слова из речи наставницы!

Повсюду уже сновали новенькие – четырнадцатилетние, смешные, шумные. Многие из них были ниже Маргариты ростом, некоторые же, наоборот, казались крупнее и старше. Маргарита проводила их взглядом и внезапно наткнулась на что-то непривычное: мальчишка топтался на краю поляны, испуганно рассматривая остальных. Он резко выбивался из пульсирующего магического фона.

«Потусторонний!» – осенило Маргариту, и глаза их внезапно встретились.

Мальчик приосанился, будто понадеявшись, что заметившая его взрослая девушка сейчас подойдет и все разъяснит. Во взгляде его мелькнула надежда. Но Маргарита, помедлив секунду, отвернулась. Это удивило и ее саму.

«Потусторонний… Как странно… Ведь когда-то, наверное, Арсений Птицын точно так же стоял за нашими спинами, смотрел на нас с Полиной и не подошел, ничего не сказал… Но как он мог помочь нам? Что объяснить?»

Как теперь сама Маргарита могла что-то разъяснить этому напуганному новичку? Он потусторонний, а значит, будет ждать точных инструкций. Простых и понятных объяснений, не терпящих двойного дна и особенного опыта, нужного для понимания. Тогда как же с ее слов он поймет, каково это – быть магом? Как поверит, что между той Маргаритой, что стоит перед ним, и той, что была на его месте несколько лет назад, – пропасть пропастей, целая череда озарений, ни с чем не сравнимых переживаний и будто бы сотни жизней? Верно, он не поймет. Так зачем что-то объяснять сейчас, когда его время все равно придет?

Маргарита постаралась не думать о несчастном потустороннем. Остальные новички уверенно сгрудились в центре поляны. Они вертели головами, в их взглядах читалось веселое любопытство. Особенно заинтересованно они глазели на Водяную колдунью. Полина держалась невозмутимо, ее бледность под таким солнцем казалась неестественной. Лишь небольшие розовые пятна на острых плечах и кончике носа говорили о том, что она живой человек, на которого действуют солнечные лучи. Ее длинные волосы пепельного оттенка были собраны в свободный пучок прямо у основания шеи, а многослойное платье цвета морских пучин делало ее похожей на водяного духа. Маргарита невольно улыбнулась, представив, какие слухи могли ходить о Полине среди ничего толком не знавших новичков.

Маргарита вновь – как и все три года до этого – не заметила, когда на поляне появилась Велес. Что-то изменилось в шелесте листвы, смолкли голоса, и из-за спин показалась пожилая колдунья с лунно-седыми волосами. Сегодня вместо трав в них были вплетены сухоцветы. Маргарите показалось, что взгляд наставницы особенно пронзителен и колок. За считаные секунды она умудрялась заглянуть в душу каждому.

– Добрый день! – начала наставница негромким голосом, который – Маргарита никак не могла найти для этого подходящих слов – словно раздавался внутри головы. – Присядьте-ка.

Ребята в первых рядах взволнованно заозирались. Остальные тем временем без раздумий опустились на траву.

– Рада приветствовать вас в Заречье. Меня зовут Вера Николаевна Велес, и я ваша главная наставница.

Конечно, все и так это знали. Все, кроме того потустороннего, которого заприметила Маргарита. Да, Велес обращалась именно к нему. Как когда-то обращалась к ней и к Полине, хотя, казалось, говорила со всеми собравшимися. Никого не выделяя и тем самым поддерживая двоих перепуганных, изумленных девочек.

Маргарита поплыла на волне воспоминаний, голос наставницы убаюкивал, как весенний ручеек. Она завороженно изучала орнамент на длинных одеждах Велес, тот неуловимо менял узор. Велес рассказала про Посвящение и наставников, предупредила, что некоторые из них могут показаться странными («Это правда», – усмехнулась Анисья), и напомнила, как важно набираться знаний отовсюду. Ветерок, облетевший поляну, подал Маргарите знак, что Велес перешла к описанию стихий.

– Наставник Огненных магов… – сказала Вера Николаевна и сделала паузу. Маргарита вытянулась, замерла. Умиротворяющее журчание ручья вмиг превратилось в человеческий голос. Ладони сделались липкими. Непослушные пальцы робко пробежались по рукоятке серпа, убранного в ножны. За эту секунду она успела увидеть себя со стороны – как непохожа она на ту, какой была в первый день в Заречье: ни платьем, ни прической, ни выражением лица. Тогда ей было все равно, что скажет Вера Николаевна. Теперь же она надеялась услышать заветное имя.

С момента прощания со Странником на Кудыкиной горе она старалась отогнать от себя любые мысли о нем. Но не думать не получалось. Первое время в голове снова и снова звучало его обещание вернуться. Но чем больше проходило времени, тем отчетливее проступали подозрения: Странник просто хотел ее успокоить. Ничто не связывало его с Заречьем. Ничто не заполнило пустоту, которая зияла внутри после давней истории с Лисой и Игорем. Словно тогда, много лет назад, оборвалась не только нить, связывавшая его со Светлыми, но сломалось и что-то еще.

Маргарита тряхнула головой и коснулась кожаного мешочка на ремне.

– Егор Маливиничок, – шепотом закончила Анисья, вырвав Маргариту из потока воспоминаний.

– Звягинов Эдуард Юрьевич, – произнесла Велес.

Маргарита выдохнула и бросила быстрый взгляд на потустороннего паренька. Нет, он не Огненный. Земляной, скорее всего. Поэтому не удивится, не порадуется и не расстроится от того, что в Заречье больше нет Македонова. Да и чему удивляться, если на то пошло? Неужели она все же лелеяла надежду, что Македонов вернулся? Неужели он и вправду мог оказаться тут и не сказать ей?

Речь подходила к концу. Маргарита помнила, что сказала Велес на их первом с Полиной собрании. «Ваше главное оружие – знание». Чего же ждать сегодня?

– Наверняка в ваших головах роится множество вопросов, – после паузы продолжила Велес. – И вы рассчитываете, что я дам вам мудрые ответы: расскажу, как пройти Посвящение, как обрести настоящих друзей, как справиться с соблазном и не поддаться тьме. – Все замерли, казалось, даже птицы в ветвях прекратили болтовню. – Но ответы уже есть внутри вас. Главное – научиться правильно задавать вопрос.

* * *

Они забежали в столовую, чтобы прихватить парочку бутербродов – бутерброды, разумеется, уже ждали их на одном из ярусов круглого обеденного стола, – и пошли купаться. На это у них был ровно час, а потом предстояло явиться на встречу с Розалией Павловной, которая собирала воспитанников в Говорящем саду.

– Какое совпадение, в Медовый Спас будем готовиться к Яблочному, – улыбнулась Василиса, высунув из воды порозовевшее лицо.

Они нашли у берега пустую лодку, заплыли под сень раскидистых ив подальше от пляжа, поскидывали платья и одна за другой скользнули в реку.

– К чему эта поспешность? – спросила Маргарита. – Еще ни разу не собирали яблоки так рано!

– Из-за дождя, который лил всю прошлую осень, у Говорящих яблонь сбился режим. Теперь яблок слишком много, и появились они рано. Слышала, что они кислые и мелкие.

– Сдается, Розалия Павловна в этот раз хочет поучаствовать со своими кулинарными шедеврами в городском празднике! – отозвалась Анисья и добавила, обернувшись к Полине с Маргаритой: – В Росенике на Яблочный Спас устраивают ярмарки и благотворительные ужины. Основой всех блюд служат, конечно, яблоки.

– Мама с бабушкой тоже хотят участвовать, – ответила Василиса, ловко взобравшись на лодку и выжав воду из длинной косы. – Ой, следует поторопиться.

– Да брось, это же не встреча с Жабой, – отмахнулась Маргарита. – Подумаешь, опоздаем немного на сбор яблок или давку яблочного сока. Что-то не горю я желанием в такую жару работать в саду.

– Не ворчи, Марго, – улыбнулась Полина, подавая ей руку. – Успеем занять места в теньке.

Говорящий сад был залит солнцем, но под старыми яблонями и впрямь можно было укрыться. Длинный стол вырастал из пушистой травы и делил сад на две равные части. Возле калитки собралась толпа, и к тому времени, как Василисе удалось протиснуться, она потеряла из виду подруг. К счастью, Анисья сама заметила ее и потащила за руку к столу.

– Емеля, привет, не подвинешься? – пропела она сладким голосом.

Емеля отсел и похлопал по лавке рядом с собой. Но это место Анисья приберегла для Василисы, а сама обошла стол и устроилась напротив, бесцеремонно отпихнув в сторону своего брата.

Митя недовольно глянул на сестру и вернулся к разговору с Мастером – тот демонстрировал бесформенные тусклые кристаллы, Митя выбирал некоторые, смотрел на просвет и откладывал в сторону. Василиса отметила, что Марьяна Долгорукая снова сидит поблизости, будто теперь они с Митей стали неразлучны.

– Привет! – Забава втиснулась между Василисой и Емелей и водрузила на стол корзину яблок. – Слышала, вы тоже будете участвовать в празднике на Ярилином торге?

– Да, – откликнулась Василиса. – Мама с бабушкой выкупили место на центральной ярмарке. Даже представить не могу, зачем. Что они собираются там продавать? – Она рассмеялась, вспомнив воодушевление родных. Обычно они ограничивались небольшим праздником, который устраивали в Небывалом тупике, но в этом году решили побыть в эпицентре событий. – Можно подумать, у нас какие-то огромные запасы. Есть немного пастилы, и она вкусная, но этого недостаточно. Можно, конечно, напечь пирогов, тем более что наша старая ворчливая печь умеет здорово их украшать…

Тут она запнулась и подняла глаза на Муромца. Он тоже смотрел на нее.

– Ты будешь им помогать? – спросила Забава, увлеченная чисткой яблок и не заметившая, что настроение собеседницы изменилось.

– Не уверена, что Велес отпустит.

– Ты серьезно? Отпустит, конечно! – воскликнула Забава.

– Даже если и так… у меня уже другие планы, – пробормотала Василиса, опуская взгляд.

Конечно, она не пойдет помогать маме и бабушке! Всем известно, что главные покупатели в этот день – представители древних богатых семей. Они прогуливаются по торговым рядам, придирчиво выбирают яства, а у счастливчиков могут скупить с прилавка все. Никогда Василисе не виделось в этом ничего плохого, но именно теперь захотелось избежать подобного сборища. Что, если возле их неказистого столика с пастилой и пирогами возникнет Евдокия Рюриковна? Василиса вспомнила ее въедливый и властный взгляд. А если это будет Василий Ильич? Наверняка он узнает ее, не удержится от шутки, пусть и добродушной. Мама с бабушкой будут умиляться весь следующий год, даже если он ничего не купит. Они даже не заметят, как быстро мимо них пройдет Митя, чтобы не быть втянутым в разговор… и как старательно сама Василиса будет пытаться провалиться сквозь землю… о Ярило, а если это будут не Муромцы, а Долгорукие? Марьянина разговорчивая мать в каком-нибудь изысканном наряде, снисходительно-вежливый отец? Василиса уже сейчас видела их равнодушный взгляд, скользящий по застиранной белой скатерти, на которой горой высятся пирожки. Ох, если бы только знать, что Муромцы и Долгорукие не собираются на ярмарку! Тогда, конечно, можно помочь родне…

– Анисья, а у тебя какие планы? – спросила Забава.

– Я обожаю Яблочный Спас! – отозвалась Анисья и, переглянувшись с Марьяной, добавила: – Мы обязательно заглянем на ярмарку, верно? Обычно там весело.

– Главное, не налегай на сидр, – вставил Митя, но шутка его получилась какой-то кислой. Однако это не помешало Марьяне рассмеяться.

Анисья бросила в Митю узловатую веточку с парой листьев, только что оторванную от яблока. Тот в ответ погрозил уродливым кристаллом.

– Прошу всех собраться! – Громкий голос Розалии Павловны волшебным эхом разнесся по всему Говорящему саду, и к бесконечно длинному столу потянулись воспитанники: кто с корзинами, полными яблок, кто налегке.

Сама наставница продолжила ворковать с мальчишкой, испуганно жавшимся на краю лавки и вздрагивавшим каждый раз, когда мимо проплывало по воздуху яблоко.

– Вот ты где, Овражкин! – воскликнул Муромец и отодвинул от себя сестру, освобождая Севе место. – Что это у тебя за вид?

Сева выглядел растрепанным, на груди красовался подтек от гнилого яблока, в волосах торчали обломки веток. За ним появились Полина с Маргаритой, и, хоть пришли они с другого конца Говорящего сада, вид их мало отличался от Севиного. Полина потирала порозовевшее плечо, неудачно подвернувшееся под летящее яблоко, Маргарита же прямо на ходу оттирала с юбки пятно.

– У вас была перестрелка? – спросила Забава.

– Мы не собирались в ней участвовать! – отозвалась Маргарита. – Так что придется подумать, как отомстить нахалам, испортившим мне платье!

– Рассаживаемся! – напомнила Розалия Павловна, выстроив в длинный ряд миски. Следом за мисками последовали разделочные доски и остро наточенные ножи. Мите, Севе и Арсению было велено чистить яблоки и передавать дальше, где Анисья и Марьяна с подружками должны были резать их на кубики. Василиса с Маргаритой, Полиной и Забавой брали яблоки прямо из корзины и нарезали тонкими кружками, чтобы потом выставить на солнце сушиться. Кто-то ожидал указаний от наставницы и готовился давить сок.

Среди толпы показалась Ася Звездинка. Маргарита попыталась разглядеть в ней хоть какие-то изменения, но Ася оставалась Асей: невысокой, темноволосой, все с тем же хитрым беличьим лицом и внимательным взглядом. Так и не скажешь, что она вышла замуж за наставника и живет теперь в угрюмом особняке рядом с кладбищем. «Будто замужество может как-то изменить внешность!» – одернула себя Маргарита.

Волновало не столько Асино замужество, сколько разница в возрасте между ней и Вещим Олегом. И пусть он выглядел свежо и молодо, был подтянут, симпатичен и хорошо одет, Ася по сравнению с ним все равно казалась глупым подростком, капризной нескладной девицей, едва вышедшей из детского возраста. Зато в характере ее было столько спеси и уверенности в себе, что хватило бы на десятерых богатых наследниц. Маргарита не пыталась отрицать, что во время этих размышлений где-то на самом краешке ее сознания опять маячил образ Александра Владимировича. Он был моложе Вещего Олега и еще несколько раз назвал ее на «ты»… и именно о нем ей хотелось постоянно думать, но мешало смутное беспокойство. По ночам ее мучила тревога, в глазах застывали беспричинные слезы. Она становилась не похожа сама на себя. Странно было вспоминать тот вечер, когда она по собственной глупости угодила в болото с мавками; Купальскую ночь, когда наставник бросился в воду спасать Лису и запретил Маргарите приближаться к берегу – какая строгость была в его голосе… Как он на прощание поцеловал ее в лоб и провел рукой по волосам…

А теперь она даже не знала, жив ли он. Что он делает, кого ищет, а кого уже нашел. Вернется ли. Станет ли опять наставником. Мысли сделали еще один круг, почти не отличавшийся от прежнего. Да что же это за наваждение!

Вещий Олег покровительственно кивнул юной жене, будто спрашивая, все ли у нее в порядке, и вернулся к разговору с непосвященными, рассевшимися вокруг него. Маргарита уставилась ему в спину. Он искал Серп Мары. Возможно, даже на Звездинке женился, желая добраться до древнего оружия богини. Он чувствовал, что Серп проснулся, но не догадывался просто обернуться и взглянуть на то, что прицеплено к поясу одной из сотни воспитанниц. Нет, Маргарита Руян была для него лишь бывшей потусторонней, в которой открылся магический дар. А стоило-то всего обратить внимание на деталь, и вот он – желанный Серп, почти в руках. Но для Вещего Олега понятнее и правильнее было разработать хитроумный план и даже связать свою судьбу с семейством, которое только при небольшой вероятности могло владеть Серпом Мары. Маргарита усмехнулась. Возможно, это был отличный урок и для нее самой.

Розалия Павловна умолкла на полуслове: к столу приближались Вера Николаевна с Дарьей Сергеевной, но перед ними решительно шагала Черная Курица, привычно хмуря брови. Она была затянута в черное платье с коротким рукавом, густые волосы вились за ней тяжелым плащом.

– Ого! – удивленно воскликнула Анисья. – Что тут делает глава Ирвинговой дружины?

– Может, Ирвинг что-то хотел сказать нам, но не смог прибыть сам? – предположила Василиса, поежившись. Беспечный солнечный день вдруг наполнился зыбкой тревогой.

Все это действительно выглядело необычно. Тридесятое государство изменилось за последние несколько месяцев. Старообрядцы сумели похитить из-под носа Светлых Водяную колдунью, кто-то напал на Маргаритину бабушку, сама Маргарита из обыкновенной непосвященной едва не превратилась в преемницу древней богини, Дима Велес предал их и сбежал на Темную сторону, Александр Владимирович ушел вслед за ним… Сколько удивительных, тяжелых и непонятных событий!

– Я слышала, – сказала Анисья, – что Черная Курица намерена взять в свои руки расследование случившегося в Долине Гремящих Ветров. Некоторые из древних семей уже начали сетовать на ее напористость.

– Она выглядит сурово. Вряд ли станет церемониться, – согласилась Полина.

– Да, а представителям таких семейств обидно оказываться под подозрением. – Анисья улыбнулась, будто говорила о малознакомых людях.

– Розалия Павловна, Олег. – Черная Курица тем временем уже здоровалась с наставниками и пробегала глазами по рядам воспитанников, выискивая знакомые лица.

Головокружительно и сладко пахло яблоками, соком, выступавшим на каждой новой дольке, которая выскальзывала из-под ножа. Над столом кружили осы, яблони перешептывались и качали ветками.

– Надеюсь, все в сборе? – уточнила Черная Курица. – Приветствую вас, жители Заречья. Я глава дружины Ирвинга, и у меня есть для вас важное объявление.

Внутри у Маргариты похолодело. Важные объявления в этом месте звучали несколько раз. Правда, чаще из уст главной наставницы, но причина у них всегда была одна: произошло что-то плохое. Маргарита снова подумала об Александре Владимировиче, но на этот раз даже не попыталась стереть его образ. Что-то случилось с Македоновым, определенно. Или же с Димой Велесом…

Она оглядела соседей по столу: на встревоженных лицах легко читались страхи, так похожие на ее собственные. Возможно, Дима вспомнился не ей одной.

– Старейшины во главе с Ирвингом приняли решение о том, что каждый воспитанник – даже не прошедший Посвящение – должен обучаться Боевой магии.

Маргарита удивилась воцарившейся тишине.

– Все мы соберемся вместе и попытаемся научиться атаке и защите.

– Все «мы»? – прошептала Анисья. – Черная Курица останется с нами?

– Наверное, подбирает себе будущих дружинников, – отшутилась Маргарита и снова вся обратилась в слух.

– Начнем прямо завтра. Вера Николаевна составит расписание встреч и передаст его вашим домовым.

Велес не подала виду, что слышит. Она застыла, похожая на одну из яблонь, неподвижная и спокойная.

– Они что, серьезно хотят сделать из нас боевых магов? – спросила Полина, продолжая стучать ножом по разделочной доске и множить яблочные кругляши. – Решили собрать армию?

– Мы явно не годимся для того, чтобы сражаться с Темными, если идея состоит в этом, – заметила Василиса.

– Вы не поняли? – встрял Митя и нагнулся к столу. – Они ищут Союз Стихий!

– Оу, будет посерьезнее армии… – встревоженно проговорила Анисья.

Маргарита услышала тяжелый Полинин вздох. Если Митя прав, то ее волнения обоснованы. Союз, скорее всего, подразумевает все четыре стихии, и без единственной Водяной колдуньи здесь не обойтись. Несколько взглядов стрельнули в их с Полиной сторону, но больше всего тревожил один – пристальнее всех смотрел Сева. Руки его продолжали механически брать одно яблоко за другим и срезать тонкой спиралью кожицу, но черные глаза неотрывно глядели на Водяную. Маргарита не знала, что в голове его уже возникла догадка, которая озарит ее саму лишь через несколько секунд, так что сначала она просто удивилась столь открытому вниманию со стороны Заиграй-Овражкина.

«Полина едва ли способна к коммуникативной магии, – вспыхнула первая мысль, потянув за собой целую цепочку. – Лишь немногим удается колдовать с ней. Лучше всего у нее получается со мной. Со мной…»

Она встрепенулась.

«Ох…»

Ей и самой стоило поволноваться. Если и впрямь наставники решили во что бы то ни стало собрать Союз Стихий из воспитанников Заречья, то Огонь в нем будет представлять сама Маргарита… Хотя бы на первых порах. Ведь больше ни с каким Огненным Полина колдовать не умеет. Или? На ум пришло испытание с Русальего круга, над которым Полина работала вместе с Александром Владимировичем. Опять Македонов! Но если все же допустить, что она сама и Полина – это уже половина Союза, кто же тогда составит вторую его часть? Она огляделась. Земля и Воздух. Возможно, что Земля – это Анисья с ее редкой каменной магией и окрепшей силой? Или Василиса с ее умением понимать растительный мир? Маргарита никогда не колдовала ни с одной, ни со второй по отдельности, но зато вместе они точно что-то делали.

Но кто же тогда Воздух?

Мастер и Елисей Вилкин – Воздушный и Земляной маги. Но рядом с ними она могла представить себя с трудом. Сразу захотелось улыбнуться от нелепости картинки. Ася Звездинка и Синеглазка. Тоже интересный вариант. Она повернула голову, и лицо ее едва не вытянулось от изумления. Вот уже она сама, как Вещий Олег, придумывала заковыристый план по созданию Союза Стихий, а его недостающие элементы все это время сидели рядом. Нет, не так. Они сидели рядом уже не первый год. Митя и Сева! Земляной и Воздушный. Но почему она подумала об этом только сейчас? Что мешало ей еще пару лет назад начать практиковаться вместе с ними?

Снежинки, которые окружили Черную Курицу так, что за их белыми нарядами не было видно ни ее черного платья, ни даже прядки волос, начали наконец расходиться.

Полина бросила нож на разделочную доску, вытерла руки о полотенце и решительно направилась к главе Ирвинговой дружины. Маргарита поспешила за ней.

– Я ведь могу задать вам один вопрос? – начала Полина, встретившись взглядом с Черной Курицей.

– Да, разумеется. – Екатерина Юрьевна взяла ее за локоть и отвела в сторону, так что Маргарите пришлось остаться в рядах новичков, которые окружили Лису и наперебой тараторили что-то о Посвящении.

– Это ведь не просто Боевая магия для всех, так? – спросила Полина.

– Что вы имеете в виду?

– Меня волнует, какие у вас планы насчет моей стихии. Если на Боевой магии будут просто защитные заклинания – это одно. А если все превратится в попытки найти три стихии в компанию к Воде, то это – совсем другое.

– Разве вам не хотелось бы оказаться в Союзе?

– Мне не дается коммуникативная магия. А усиленное колдовство провоцирует приступы. Еще одного приступа я не хочу точно, даже если от этого будет зависеть судьба будущего Союза.

Черная Курица разочарованно вздохнула, взгляд ее сделался колким.

– Хорошо, я учту. Но помните, что иногда дар, посланный судьбой, к чему-то нас обязывает.

– Когда целители смогут избавить меня от проклятия, тогда мы поговорим о моих обязательствах. Я не отказываюсь обучаться Боевой магии. Просто предупреждаю, что надеяться особо не на что. Я действительно мало что умею, а потеря силы приводит к приступам. Густав Вениаминович говорил, что я смогу перенести лишь несколько таких. Он не знал, что я все слышу…

Маргарита с тревогой смотрела на Полину и Черную Курицу, но отсюда не слышала их слов, потому что младшие колдуны гомонили и наперебой делились с Лисой мыслями. Теперь речь зашла о волшебных помощниках. Маргарита попыталась сконцентрироваться. «Так вот, значит, как узнают об этих помощниках. Нормальный наставник сразу все рассказывает…» Да, Маливиничок в свое время об этом забыл. Или вовсе не знал. Да и был ли у него самого волшебный помощник?!