Текст книги "Дело дрянь"

Так что, все гениально и просто. Лишь несколько маленьких «но». Во-первых, чтобы провести все-таки такую операцию, как унос одной из ценнейших деталей коллекции прямо на глазах у добрых пяти десятков человек, и чтобы при этом никто вовремя пропажи не заметил, нужно обладать несколькими талантами, например, умением быть независимым и незаметным, не попадаться на глаза.

Конечно, «обманывать» кондукторов в троллейбусах, притворяясь, что ты едешь остановок пять и уже давно заплатил, было детским фокусом, однако здесь, скорее всего, было проделано нечто подобное. Главное – наглость и уверенный вид.

Шварценеггер в каком-то фильме пробрался с черного хода на арабскую базу, где шел торжественный банкет, подошел внаглую к поварам и наорал на них, заостряя внимание на том, что они сыплют в суп мало перца.

Воровка устроила конкурс с определением, ради которого в общий зал были принесены все девять статуэток богини Чэн, и, спокойно взяв интересующую, отправилась восвояси, притом НИКТО НЕ ЗАМЕТИЛ ЭТОГО. Никто не увидел ее и не остановил. Кроме девушки-электрика Лены, которая смотрела ей в спину…

Надо принять во внимание, что у дамы-похитительницы могут быть и другие таланты, выходящие за рамки повседневных человеческих способностей.

Я черкнула насчет этого у себя в блокнотике.

Теперь стоило подумать о мотивах.

Если преступление было организовано с целью получения только ЭТОЙ Чэн, значит, есть конкретный заказчик, который заказывал музыку, платил… то есть заплатит за нее.

И дама украла только ее, не претендуя на остальные статуэтки, хотя, думаю, наверняка могла бы унести не одну, а, например, две. Хотя бы в рукавах.

И даже какой-нибудь богатый и прекрасно знающий, что ему конкретно нужно, коллекционер, скорее всего, купил бы у нее и эту, и любую другую статуэтку из коллекции, потому что вся она была необычайно ценной. Или же она продала бы все остальное кому-либо помимо основного нанимателя. Однако дама предпочла не рисковать и взяла лишь одно из девяти изображений.

Это свидетельствовало о двух вещах: о Дининой осторожности и о том, что плата за эту статуэтку будет действительно достаточно высока.

Вот, в общем-то, и все…

Я задумалась и продолжала размышлять еще несколько минут, однако ничего интересного в голову не приходило.

То есть я не обладала пока достаточным количеством информации, чтобы делать скоропостижные выводы. Однако то, о чем я уже успела подумать, характеризовало ситуацию сразу с нескольких сторон: у меня появлялся ориентировочный мотив ограбления со стороны похитителя, то есть Дины, и примерное понимание того, по какой методике было совершено это блестящее похищение.

Однако тут могли присутствовать еще и личные мотивы: например, разнообразные убеждения… Религия? Ох, не люблю связываться со всякими сектами и обществами! Но вопрос, почему похитили именно это изображение Чэн, оставался пока открытым, и упускать версии было нельзя. Тем более некоторые мелочи склоняли именно к подобному объяснению.

Например, почему именно это изображение Чэн не так давно пробовали выкупить у музея буддисты? Почему статуэтка простояла в храме сотни лет и никто не присвоил ее, несмотря на явно золотую внешность? Нет, Ведьма, что-то тут определенно не так! Только вот что?..

Ну какой тут еще может быть мотив?

В голову ничего не приходило, и я решила, что, возможно, сумею что-то понять, обследовав квартиру Дины. Мало ли на какие мысли это натолкнет – а то, вполне быть может, она всего лишь решила сменить любовника, а заодно и квартиру, – и сейчас сидит на новой хате с новым хахалем, который пьет и выставляется поменьше, а тратит на нее побольше и никакого отношения к похищению не имеет, – очень уж она похожа по описанию на определенный тип женщин… если только эта внешность не столь же подставная, сколь и тщательно прорисованная художником-портретистом выпуклая родинка. Тогда все обвинения моего клиента отпадут, и надо будет искать другие лазейки.

Может, это все руководство выставки подстроило, чтобы отнять у нехороших китайцев их неправедно заработанную статую, раз уж не получается заставить их по-коммунистически делиться.

Только бы в этом не был замешан губернатор, улыбнулась я, вспомнив, с чего начиналось дело Батырова. Смешно ведь подумать: с незаконного контроля за выращиванием гречки и пшеницы!..

Однако брось, Ведьма, эти глупые мысли и начинай активно работать. Иными словами, помчали-ка на Вольскую!..

Я поймала такси, безо всяких проблем домчавшее меня до угла Чапаевской и Вольской, заплатила положенное и, хлопнув дверцей своей очередной, может, тысяча сто первой кареты, отправилась на поиски жилища Дины.

Пришлось пройти, скользя на замерзших до состояния хороших катков лужах, квартала примерно два. За это время начали кружиться в воздухе первые белые мухи, предвещающие зиму.

Дина, собираясь на это трудное дело (если это, конечно, была именно она), выбрала себе довольно уютное местечко. Чистенький дворик, совсем непохожий на большинство тарасовских помоек, зажатых между угрюмыми многоэтажками. На входе в подъезд на меня налетел какой-то мальчишка с игрушечным пневматическим пистолетом, я едва успела отскочить в сторону, чтобы не быть расстрелянной в упор. Нет, все же кое в чем все наши дворы похожи.

Я подошла к скамейкам, где сидели вездесущие и всеведущие хранительницы самого крупного мирового информатория, по сравнению с которым Интернет – лишь жалкая игрушка с четырьмя мегами оперативки и тридцать третьим процессором; то есть я приблизилась к подъезду, где сидели, конечно же, местные дворовые старушки.

Ревнивые блюстительницы дворового спокойствия сразу же замолчали и повернулись в мою сторону, стоило мне приблизиться.

– Простите, когда я могу застать хозяйку восемьдесят шестой квартиры?

– Марию Степановну-то? – Пожевав губами, одна из «божьих одуванчиков» вперила в меня свой колкий тяжелый взгляд. – Да часов в восемь должна подойти.

– А вы по поводу квартиры? – Вторая старушка оказалась несколько более приветливой.

– М-м?

– Она у нее в хорошем состоянии, и с мебелью. Телефона, правда, нету, но и цена небольшая, да и в центре. А прежняя квартирантка как раз съехала утром вчера.

– Да? А я, собственно, ее-то и хотела застать… А куда она съехала?

Реакция бабушек мне совсем не понравилась. Все трое сразу же поджали губы и недовольно заворчали. Похоже, Дину здесь не любили.

– Почем же нам знать? Собралась да уехала, и ни «до свидания», ни «извините». А уж сколько безобразия у нее в квартире делалось! То музыка в три часа ночи, то мужика какого-нибудь притащит…

– Значит, ее новый адрес неизвестен? Жаль.

– Да ты, дочка, коли так тебе это надо, у Миши спроси, у таксиста, он у нас тут всегдашний, чай, по соседству живет, – смилостивилась одна из старушенций. – Вон он, как раз на обед приехал! Это он ее вчера в двенадцать отвозил.

Я поблагодарила и устремилась к невысокому коренастому мужичку в выцветшем линялом свитере, на которого указали мои информаторши.

– Простите, пожалуйста, это вы вчера отвозили мою подругу из восемьдесят шестой?

– Ну я, – грубо отозвался таксист, нагловато меня разглядывая. Ах, какой крутой мужик-то, ну надо же!..

– А вы не скажете, куда она поехала?

Мой собеседник пожевал губами – гораздо неприятнее, чем это умел делать обаятельный Слава Парфимов, и лениво ответил, демонстрируя равнодушие, леность и полную односложность своего языка:

– В аэропорт.

Так. Этого, в общем-то, я и ждала.

Значит, сразу же после вечеринки Дина быстренько собрала вещички и съехала со снимаемой квартиры, дабы покинуть Тарасов. Остается только выяснить, куда же она так спешила. Теперь нужно сграбастать этого мужика в охапку и заставить его провезти меня по тому же маршруту, ненавязчиво вытрясая из него всю имеющуюся информацию.

– Я из милиции, – внимательно его разглядывая, беззастенчиво соврала я, как делала уже множество раз, всегда нося с собой фальшивое удостоверение работника тарасовской прокуратуры. – Сейчас мы с помощниками, – неопределенно махнула в сторону подъезда, – будем проводить обыск. Где-то через полчаса я хочу, чтобы вы отвезли меня по той же дороге и рассказали по ходу дела, как все было. За сотрудничество я вам заплачу. Наличными.

Навряд ли я могла предложить ему другую подходящую плату – исключая разве что натурой, – но волшебные слова «милиция», «обыск» и «наличные» сделали свое дело: мужик удивленно моргнул, соображая, вляпался он или нет (тут же решил, что нет, а совсем наоборот), механически кивнул, глядя сквозь меня и припоминая, видимо, подробности вчерашнего своза женщины с квартиры.

– Я только это… – кашлянув, почти просительно отозвался он, – пообедаю пока, лады?..

– Обедайте. Квартира у вас какая?

– Сорок восьмая, третий этаж… Да я через полчаса у подъезда ждать буду…

– Ждите! – утвердила я и отправилась в квартиру искомой Дины.

Лифт оставлял желать лучшего, стойкий запах мочи и сожженные кнопки резко контрастировали с дворовой идиллией. Просто не знаю, как я дотерпела в этой вонючей коробке до нужного этажа! Представляю, что было бы, застрянь этот маленький электрический сортир между этажами, – наказание сразу за все грехи последних лет. Кстати, вот здесь бы респиратор вполне не помешал: ну чем вам не газовая атака?..

Восемьдесят шестая квартира оказалась заперта и на звонки, разумеется, не отвечала. Я пригляделась повнимательнее к замку. Этот даже по форме и устройству не английский, чего уж говорить о стране-производителе. Наверное, делали на заводе имени Третьего съезда КПСС. Такой запросто можно открыть шпилькой, если знаешь, как подступиться. Я знала. Промучившись всего две минуты, я вступила в Динину обитель.

Маленький коридорчик, крохотная кухонька, одна комната с минимумом мебели… Не похоже на уютное гнездышко, в котором собираются ютиться надолго. Однако вполне подойдет для месячного (или чуть более) проживания.

Итак, Дина иногородняя; скорее всего, приехала в Тарасов специально ради дела, охмурила недалекого Андрея, попала в «свои люди» среди тех, кто готовил выставку, улучила момент – и была такова. Вот актриса!

Я обшарила стенной шкаф на кухне, полки в ванной, ящики старого серванта, даже на антресоли заглянула – все бесполезно. Никаких следов, которые могли бы натолкнуть на след явно собравшей вещи и уехавшей в неизвестном направлении женщины. В квартире царили прибранность, пустота и тишина. Что ж, похоже, мы здесь не найдем абсолютно ничего интересного.

Я вышла, заперла дверь так же, как и открыла ее, и спустилась к подъезду.

Таксист уже ждал меня, немножко нервно докуривая, – а ведь прошло всего-то минут двадцать из отведенного ему получаса! Вот что значит сила закона…

– Итак, – сказала я, усаживаясь на заднее сиденье, откуда обзор был лучше, особенно на его толстоватое лицо со следами пробивающихся недобритых усиков. – Как вас зовут?

– Михаил, – ответил он, пытаясь быть дружелюбным и даже улыбчивым, отчего лицо его опасно искривилось. – Миша то есть.

– А меня Маша, – ответила я, – возьмите полтинник для начала, это как таксисту. Если информация, которой вы поделитесь, будет ценной и правдивой, получите еще. Давайте, поехали.

Мы пролетели весь маршрут почти молниеносно, несмотря на внушительное расстояние от дома до аэропорта. По дороге я еще раз услышала описание портрета Дины, дополненное отсутствием родинки («Точно, фальшивая, – усмехнулась я, – наверное, сняла, устала с ней мучиться»), а также узнала, что вчера по ходу дела была одна остановка – Дина вышла у главпочтамта, вошла туда и некоторое время не возвращалась, примерно минут двадцать. Таксист прилежно ждал.

Больше ничего интересного он рассказать мне не смог. Дина вышла у аэропорта и направилась, по его словам, прямо к кассам.

На вопрос, сколько он от нее получил, он, помявшись, ответил, что сотку. Я решила доплатить ему еще полтинник, чтобы не обижать прилежного мужика.

– Спасибо за сотрудничество, – сказала я, заплатив и уже собираясь вылезать.

– А теперь что, подход новый такой? – поинтересовался таксист, явно недоумевая по поводу полученных денег. – Бабки платят за информацию?

– Это распоряжение губернатора такое, – невинно ответила я.

– А что она сделала-то, женщина эта? – поинтересовался, явно пытаясь надыбать побольше сведений для вечернего разговора с дружками за кружкой пива.

– Вообще-то это секретно и разглашению не подлежит, – сделав страшные глаза, ответила я. – Но в интересах следствия ВАМ я отвечу: опасная рецидивистка Ядвига Хомутова украла личный ночной горшок губернатора области! – Не дожидаясь, пока он осознает и сподвигнется ответить, я захлопнула дверь и отвалила в сторону касс аэропорта.

Мужик стоял минуты полторы, прежде чем тронул машину с места.

Расставшись с ним навсегда, я бодрым шагом направилась к кассам, возле которых одиноко стояли трое-четверо пассажиров, которых не пугали нынешние цены на услуги родного «Аэрофлота». Здесь же, неподалеку, притулилось пятеро женщин с детьми в ярких южных нарядах, полускрытых тулупами и шалями; очевидно, родная милиция за определенную мзду берегла и их, бедных.

Дети кричали, шумели, а сами женщины о чем-то спорили на своем языке, ничуть не обращая внимания на чумазых чад, цеплявшихся за их юбки. Лететь, конечно, эта компания никуда не собиралась, несмотря на кучу сумок и баулов, – просто им нужна была крыша над головой, причем, очень желательно, бесплатная.

Мне удалось миновать мелюзгу, подлетевшую ко мне с протянутыми ладошками. Не обращая внимания на их пронзительные выкрики, напомнившие мне вопли голодного Заморыша, и бубнение самого старшего: «Тетэнька, дай дэнежку, ну дай! Тетэнька, а?» – я твердым шагом прошествовала к кассам. Детишки отстали, убедившись, что их игнорируют, и отправились третировать других несчастных посетителей аэропорта. Часть их высыпала на улицу ловить случайных прохожих.

Из пяти касс работали только две. Я подошла к первой, однако разговор с кассиршей ничего не дал: она только что вернулась с больничного, все последние дни работала ее сменщица. У второго окошечка пришлось подождать: шло оформление каких-то документов.

Наконец невысокий лысоватый мужчина в военной форме спрятал свое офицерское удостоверение и только что купленный билет во внутренний карман шинели, подхватил чемодан, тем самым предоставив сидевшую за окошечком даму средних лет в мое распоряжение.

– Простите, – я достала и развернула свою лицензию частного сыщика, – я разыскиваю одну женщину, бравшую билет только вчера, в первой половине дня, примерно около двенадцати. Вы не могли бы мне помочь?

С интересом изучив мой документ и подивившись его содержанию («А я думала, что частные сыщики бывают только в детективах!..»), женщина мило кивнула, соглашаясь на сотрудничество.

– Я, вообще-то, как раз эти сутки дежурила: хочу взять побольше отгулов на праздники. А что, эта женщина, ну, которую вы ищете, она кого-то убила или ограбила?

– Да нет. Просто исчезла из дома и не оставила мужу ни копейки, и даже, как ни странно, своего нового адреса, – с милой улыбкой соврала я. – А мне нужно ее срочно найти. Вы точно сможете вспомнить ее по описанию?

– Думаю, да. Билеты сейчас берут немногие, в основном «новые русские», женщин почти нет… – не задумываясь, ответила она, а потом добавила: – А как она выглядела?

Я, сознавая, что сказать-то женщина может что угодно, особенно если перед этим предоставить ей нужную информацию, решила сначала проверить, говорит ли она правду.

– Жгучая брюнетка, коротко стриженная, невысокого роста. Вот такого… – и показала себе по плечо.

– Да нет, – подумав, ответила она, – вчера только четверо женщин было, две с мужчинами и две одиночки.

– Про одиночек поточнее, пожалуйста, – попросила я, нащупывая в сумочке фоторобот.

– Ну, обе они точно не подходят.

– А вы все равно опишите. На всякий случай.

Кассирша пожала плечами – мол, вам виднее – и ответила, возводя глаза к потолку, видимо, пытаясь припомнить поподробнее:

– Одна такая грузная, деловая леди или что-то такое. А вторая – просто блондинка с шалавьей внешностью. Не то в парике, не то крашеная, уж я-то в таких мымрах разбираюсь! Явилась вчера, кстати, действительно в обед, около двенадцати, мы еще как раз «Санта-Барбару» кончили смотреть… – Она вопросительно глянула на меня (мол, что, не подходит?) – и спросила: – Может, это она была, только переодетая? Чтобы никто не узнал?

Так как данный портрет по описанию подходил к Дине практически идеально, как хорошая кроссовка к ноге, я сделала вид, что с такой идеей вполне соглашаюсь и что в ней есть свой резон, а потому вытащила фоторобот и положила его перед женщиной.

Та всматривалась несколько секунд, затем хмыкнула и уверенно заявила:

– Точно она. Ну как вылитая!

– Большое спасибо! А вы не скажете, на какой рейс она взяла билет?

– Ой, точно не помню… – удрученно ответила она (видимо, ей понравилось помогать частным сыщикам в расследовании), но вдруг добавила, вспомнив: – Знаю только, что билет был не последний и ждать ей до самолета было довольно долго. Вы мне фамилию назовите, я по регистрации посмотрю.

– Фамилию мне второпях не назвали, – снова соврала я, не гнушаясь этой вредной и опасной привычки. – Точно знаю, что ее зовут Дина.

– А-а! – тут же вспомнила кассирша. – Правильно, помню, только не Дина, а Диана, я еще Зойке из соседней кассы говорю, ну и редкое, мол, имя! Сейчас посмотрю, – она защелкала клавишами компьютера. Через несколько секунд выпрямилась и с торжеством глянула на меня: мол, видите, какая у нас техника, все на мази. – Вот, рейс сто двадцать девять Тарасов – Норильск. Так что беглая ваша до Норильска полетела… Во ведь дают бабы! Раньше на юг от мужей бегали, в Сочи или Адлер, а теперь что? За Полярный круг! Во дают бабоньки!.. Не иначе как у нее в Норильске любовник. А то с чего ей туда лететь?

А вот я уже через несколько секунд осознала это совпадение, вернее, не совпадение, а довольно волнующую и будоражащую меня связь между приглашением на шабаш и делом похитительницы статуэтки богини Чэн!

– Значит, до Норильска? – Я улыбнулась, словно сытая кошка, объевшаяся краденой сметаной. Норильск! Это же как раз… Вот ведь удача! – Рейс, если не ошибаюсь, в двадцать один тридцать?

– Да, я же говорю, ждать ей было почти целый день, – ответила кассирша.

– Спасибо вам большое, – от души поблагодарила я. – Давайте-ка мне теперь билет на сегодняшний вечер. – Я заулыбалась еще шире и протянула собеседнице деньги и паспорт, как раз на случай, если придется тут же брать билеты, прихваченные из дома.

– Значит, полетите? – восхитилась женщина, рассматривая мои документы.

– Конечно, полечу. Искать же надо! – ответила я.

– Ну вы даете!.. – пробормотала женщина, удивленно улыбаясь.

Получив билеты и купив ей в благодарность коробку хороших конфет, я покинула аэропорт в самом прекрасном расположении духа. В кармане похрустывал билет, а жизнь казалась чередой приятных совпадений. Разудалая наша воровка Дина-Диана начинала меня интриговать. Значит, и симпозиум ведьмовской в Северогорске, что рядом с Норильском, припрятался, и статуэтка ушла примерно туда же, а может быть, и прямо туда! Совпадения такого, опыт подсказывал мне, быть просто не могло. Широка страна моя родная, много в ней всего, всего, всего, – а ведь богиня Чэн, по словам Славы Парфимова, весьма любопытная реликвия, и с ней связаны какие-то чудесные исцеления и прозрения.

То есть вполне возможна такая рабочая гипотеза, что одна из приглашенных на шабаш решила удивить всех каким-нибудь номером, используя для этого статуэтку. Это уже что-то конкретное!

Как бы не оказалось, что мы с ней в некотором роде коллеги… Надо будет проверить эту идею, как только вернусь домой. Есть в Таро как раз один такой расклад: является ли персона в чем-то близкой гадающему; там проверяются пол, возраст, характер, профессия, социальное положение, увлечения и судьба. Так что посмотрим.

А с симпозиумом и проверкой связи между исчезновением статуэтки и его проведением придется помозговать в качестве рабочей версии. Надо только смотаться из Норильска в Северогорск. Заодно и на шабаше побываю!

Заскочив по дороге на главпочтамт, я отправила, как просили в «пергаментном» свитке-послании, телеграмму – подтверждение об участии, никаких тем для доклада не предлагая. Потом подумала и воспользовалась не так давно открывшейся услугой: передачей информации через визитеров. Я писала текст, его по телефону зачитывали станции в городе-адресате, а затем человек-визитер относил распечатанную бумагу адресату. Стоило это не так уж и дорого, а сроки обрадовали меня даже очень: девушка пообещала, что мое послание организаторам симпозиума дойдет до них не более чем через пять-шесть часов.

На сей раз такси брать я не стала, деньги пока стоит поэкономить, в поездках они летят, как дым в трубу. Постояв минут пять на остановке, я села в автобус и доехала до рынка: надо купить еды в дорогу, а также пополнить запас своих курительных палочек.

Покупки сожрали ни много ни мало, а почти четыреста рублей, что, впрочем, при наших-то ценах и моем стремлении покупать самое лучшее из предлагаемого совсем неудивительно. Ничего, билеты возместим за счет нанимателя, а это куда больше. Кстати, надо позвонить и предупредить Парфимова, что вечером мне придется покинуть родной Тарасов, чтобы вернуть его злополучную Чэн. Пусть забронируют в Норильске и Северогорске гостиничные номера.

Придя домой, я первым делом перепаковала свои продукты, затем накормила уже голодного Заморыша, который все это время вел себя (на удивление) тихо и аккуратно, а затем уселась за стол пораскинуть мозгами и картами Таро. Расклад совпадал в характеристиках пола и возраста, что было неудивительно, и практически очень походил в том, что называлось «увлечения», что тоже было неудивительно: и она, и я женщины рисковые, готовые к различным авантюрам, пережившие достаточно много приключений.

А вот в «социальном положении» у подруги нашей появилась карта, в данном гадании означающая «раб», что меня сильно поразило. Это означало прямую и серьезную зависимость Дианы от кого-то другого, кто в буквальном смысле был хозяином ее поведения и поступков.

Если это так, значит, она только исполнительница чужого замысла. А за ее спиной стоит куда более властная и внушительная персона.

Правда, внушительных персон я не боялась. Не только губернатора Батырова водворили после моих «изысканий» в положенное ему место, ой, не только. Многие влиятельные и крутые люди, столкнувшись с Ведьмой всего лишь раз, покидали насиженные гнездышки, отправляясь в разной степени дальности путь.

Ну ладно, прекрати хвастаться… С профессией что-то довольно странное: «Артист», что значит – человек искусства. Хотя, что странного-то, я в студенчестве точно так же выходила. А к какому еще классу причислить экстрасенса?.. Это теперь я частный сыщик, то есть Воин на языке этого гадания Таро.

В общем-то, вполне четкий ответ. Итак, дама со статуэткой – скорее всего, мне коллега, и шансы, что направляется она не куда-нибудь, а на Северогорский шабаш, резко увеличиваются!

Мой проказливый чертенок в джинсах возликовал, снова разворачиваясь на полную катушку, но я его слегка приструнила: мы теперь едем не на пикник и не на каникулы. Мы едем работать, и дело у нас серьезное, Ведьмочка, нельзя в нем допускать дурацкой детскости.

Чертенок виновато поковырял копытцем в земле и со вздохом испарился, уступая право распоряжаться и контролировать ситуацию Ведьме, оставив, однако, за собой право наслаждаться опасностями и приключениями поездки, то есть спрятавшись где-то в уголке сознания.

Я сунула карты в сумку и, вытащив из коробки, стала опробовать свой новый супертелефон. Кнопочка нажалась, прозвучал всего один приятный уху гудок, и меня соединили с нужным абонентом.

– Тарасовская комиссия по делам культуры и искусства, секретарь председателя слушает! – раздавшийся оттуда приятный мужской баритон меня весьма удивил. Что, такие у нас теперь секретарши?..

– Вячеслава Парфимова позовите, пожалуйста.

– Минуточку, – ответил он. – Слава, это тебя!.. («Кто это?!» – послышалось издалека; судя по голосу, председатель комиссии был весьма на кого-то или на что-то зол). – Простите, а кто спрашивает? – тут же поправился секретарь.

– Передайте, что это его сотрудница, в отделе меня зовут Ведьмой.

В трубке послышалось шуршание, видимо, секретарь предпочел прикрыть ее рукой, потом приглушенное парфимовское:

– Да ты за дисплеем-то следи! Номер Ивановой не узнаешь?!..

Надо же, как приятно. Значит, определитель номера у них тоже стоит. И мой они должны знать наизусть. Хорошая выучка, ничего не скажешь. Сразу ясно, что работаешь на серьезных умных людей…

Из трубки вновь послышались шорох и стук – это Парфимов принимал ее из рук секретаря. Вот раздался знакомый, чуть нервноватый, но явно обрадованный моим звонком голос, слегка искаженный телефоном:

– Здравствуйте, Таня! Я вас слушаю!..

– У меня для вас две новости, – начала я. – Во-первых, ваша Дина вчера покинула город, направляясь в Норильск; я связалась со своими информаторами в том краю, и у меня теперь есть рабочая гипотеза: рядом с Норильском есть город Северогорск, и буквально через два дня там начнется симпозиум, связанный с паранормальными явлениями и экспертами в этих вопросах. У меня есть подозрение, что статуэтка была похищена именно для кого-то, участвующего в этом симпозиуме. А поэтому, во-вторых, я лечу в Северогорск. Вы учтете расходы на билеты и командировочные при оплате?

– Да, конечно, – ответил он. – Не забывайте при покупке брать товарные чеки… Вы меня очень обрадовали. – Он что-то спросил у секретаря, тот баритонально ответил, и Парфимов в свою очередь поспешил обрадовать меня: – Ваши бумаги уже готовы, все три. В шесть часов я к вам заеду и привезу. И вы мне более подробно обо всем расскажете, у меня завтра утром отчет, хорошо?

– Конечно, расскажу, – ответила я. – Не забудьте забронировать номер в Северогорске.

– Прямо сейчас займусь. – Видать, на той стороне провода он кивнул. – Ну, пока.

– Пока.

Следующие несколько часов прошли в сортировании своего имущества и небольшого архива по различным интересным или крутым людям города; мы с Заморышем позавтракали, позанимались гимнастикой – для талии и укрепления мускулов, – а затем вместе открыли дверь приехавшему в срок Парфимову.

Он действительно принес мне и письменное описание Дины-Дианы, и хитрого вида документ, уже обустроенный твердыми корочками, облаченными в пластиковую обложку с золотой надписью: «Работник Прокуратуры».

Я покачала головой, выражая Парфимову умеренное восхищение и открытое уважение.

– Контора у вас, надо сказать, оперативная.

– Стараемся, – ответил он.

«Ну вот, теперь, кроме фальшивого удостоверения, у меня есть настоящее», – с усмешкой подумала я.

К удостоверению прилагалась закрывающаяся пластиковая папка с тремя экземплярами оформленного и снабженного моей цветной фотографией дополнительного документа для особо сложных случаев.

Выслушав мой краткий рассказ о деле и даже не посмотрев на билеты, Слава заплатил потраченные семьсот с мелочью, заставил меня за них расписаться и спросил, были ли еще траты.

Я ему, в общем-то, рассказала, но подтвердить мои «взятки» таксисту и кассирше было нечем, поэтому я махнула рукой и велела Славе о таких мелочах не думать.

Девятнадцать листков, содержащих «краткое» описание истории, культуры и вообще всей известной информации о богине Чэн, я просмотрела и решила попозже внимательно изучить. Вдруг наведет на какие-нибудь интересные мысли?..

Про Диану в документе, кроме уже известного, сообщалось, как и когда (полтора месяца назад) Андрей с ней познакомился, давался немаловажный факт, что в документе (паспорте) у нее стояло имя Диана, а фамилия, согласно Андрееву, «кажется», была не то Куприянова, не то Куприна или что-то в этом роде. Был забавный момент: за все недели знакомства Андрей ни разу с Дианой не переспал, по путаным объяснениям чувствовалось, что она отфутболивала его красиво и умело; Парфимов же заставил его об этом упомянуть, потому что я требовала полной информации. Очень забавная деталь, кстати, может пригодиться – вдруг она лесбиянка?..

О профессии своей она говорила, что занимается челночным делом, то есть покупает-продает разные шмотки. Так что вполне естественно было, что в Тарасове она «появлялась наездами».

До самолета оставалось еще два с половиной часа. Я решила провести их в изучении культурной ориентации богини Чэн и хорошенько расслабиться перед поездкой.

Обговорив все мелочи с Парфимовым еще раз, напоив его чаем, я с ним распрощалась, пообещав позвонить, как только достигну гостиницы в Северогорске.

Однако уже в девять часов, прямо в очереди на подходе в самолетный автобус, запиликал мой супертелефон.

– Таня, слушаю! – тут же отозвалась я.

– Я тут одну новость узнал, – удивленно сказал Слава. – Там, в Северогорске, когда мы позвонили в гостиницу «Заполярная», нам сказали, что номер для Татьяны Александровны Ивановой уже забронирован частным клубом «Эдельвейс»!.. Вы не знаете, кто это может быть?

– Знаю, – удивившись, но обрадовавшись, ответила я. – Что-то сервис тех, кто работает со мной, в последнее время на высоте!.. Это, Слава, и есть те самые люди, которые проводят симпозиум колдунов и иже с ними.

– Они что, через астрал об этом узнали? – удивился Парфимов.

– Нет, я им через визитеров сообщение послала. Услуга такая есть на главпочте… – Тут мне пришлось зайти в автобус, но связь от этого совершенно не испортилась – голос культработника по-прежнему был чист, как будто он сидел в тихой комнате рядом со мной.

– Я знаю, – ответил Парфимов. – Ладно, Татьяна, я с вами прощаюсь. Самое главное – когда доберетесь, позвоните мне. Пожалуйста, все время держите меня в курсе!

– Непременно! – проворковала я и нажала волшебную кнопочку «END».