Текст книги "Склеп для живых"

– Светка, кончай придуриваться и рассказывай по порядку, – сердясь, потребовала я.

– Ага, значит, тебе все же не безразличен этот шикарный мужчина? – резюмировала та. – Правду говорят, что бывших любовников не бывает!

– Я тебя сейчас сумкой огрею, – пригрозила я.

Угроза возымела действие. Отбросив издевательский тон, Светка принялась рассказывать.

– Два дня назад я со своим новым приятелем отправилась в театр. Комедия в двух действиях. «Любовь не картошка». Смотрела? Приличный спектакль. Московская постановка. Там в главной роли…

Договорить Светке я не дала. Размахнувшись как следует, я ткнула подругу кулаком в бок. Светка охнула, сверкнула на меня злющими глазами и зашипела:

– Сдурела, что ли? Так и ребра переломать можно.

– Я тебе сейчас не только ребра, шею сломаю, – разозлилась я. – Можешь без отступлений?

– Слушай, будешь перебивать, вообще ничего не расскажу! – надулась Светка.

– Ладно, прости. Погорячилась, – принялась извиняться я. – Но ты тоже хороша. Сначала интригу развела, а теперь время тянешь.

– Ну, раз тебе про спектакль не интересно слушать, не стану рассказывать, – успокаиваясь, пообещала Светка. – Хотя зря ты отказываешься. Спектакль и вправду интересный.

– Светка, не провоцируй, – снова повторила я, зная Светкину привычку по два часа ходить вокруг да около.

– Все, все, поняла. Не бычься, – сдалась Светка и продолжила: – Так вот, в антракте мы решили немного прогуляться по фойе. Там-то меня и окликнул твой красавчик! Я сначала его не узнала. А он подошел, галантно так поздоровался. Даже ручку мне поцеловал. Мой кавалер аж зубами заскрипел. А я ничего, сделала вид, что со мной все мужчины так здороваются. Разговор завязался. Что да как? Он, естественно, первым делом про тебя расспрашивать начал.

– И что же ты ему наболтала? – опасливо поинтересовалась я.

– Да ничего особенного, – поспешила заверить Светка. – Сказала, что ты в Тарасове. Что все у тебя отлично. И на рабочем фронте, и в сердечных делах.

Так, что-то подозрительно у Светки глаза блестят. Не иначе дальше подвох последует. Так и вышло.

– Я ему номер твоего телефона дала, – как ни в чем не бывало заявила Светка.

– Зачем? – застонала я.

– Как это зачем? А что мне оставалось делать? Он спросил, я ответила. Не могла же я сказать, что не знаю номера телефона своей лучшей подруги? – резонно заметила Светка.

– Могла бы что-нибудь соврать! – воскликнула я. – Или хотя бы цифры в номере перепутать!

– Да не успела я. Все как-то чересчур быстро произошло, – оправдывалась Светка. – Антракт короткий, времени на раздумья не было. А ты прекрасно знаешь, каким неотразимым может быть Пит.

Да, уж это я знала не понаслышке. Пит Ковалевски, урожденный Петька Коваленко, был моей самой большой ошибкой в жизни. Мы познакомились с ним несколько лет назад, и как-то так получилось, что я втрескалась в этого ловеласа с первого взгляда. Ах, какой роман у нас был! Даже сейчас, при одном воспоминании о наших встречах у меня мурашки по коже побежали. Неудивительно, что Светка не смогла устоять перед его обаянием и сдала меня, что называется, с потрохами. Ну и что прикажете мне теперь делать? К чему готовиться? К новому натиску гормонов? Нет, только не это! Я скорее соглашусь распутывать безнадежное дело нахальной Евгении Захаровой, лишь бы не думать о Коваленко и иметь законный аргумент отказать ему во встрече. А в том, что он этой встречи будет добиваться, я не сомневалась. Удивительно, как это он еще мне не позвонил? Эта же мысль пришла в голову Светке.

– Он что же, так и не позвонил тебе? Странно. Два дня уже прошло. Может, пропустила звонок? – предположила она.

– Не знаю. Только мне это все не нравится, – заявила я. – У меня и без него забот хватает.

– Новое дело? – пытаясь увести меня от щекотливой темы своего коварства, спросила Светка.

– Я пока не решила, стоит ли заниматься им, – задумчиво произнесла я, думая вовсе не о новом деле, а о старом приятеле.

– О, когда это такое было, чтобы ты от работы отказывалась? – присвистнула Светка. – Обычно тебя не удержишь, а тут…

– Светка, отстань, – попросила я. – Лучше скажи, надолго Петька в Тарасов пожаловал? Чего ему вообще тут понадобилось?

– Это мы обсудить не успели. Говорю же, времени совсем не было. Антракт закончился, меня Всеволод в зал утащил. Хотя на прощание Пит успел пообещать, что мы еще увидимся. Значит, в ближайшее время покидать наш город он не собирался, – рассуждала Светка.

Это мне и без Светкиных рассуждений было понятно. Не стал бы Петька просто на выходные свою ненаглядную Канаду покидать. Для этого повод должен был быть посерьезнее желания встретиться со своей бывшей любовью. Знать бы, что это за повод! Наверняка в Тарасов его привели дела бизнеса. Только каким именно бизнесом в настоящий момент занимался господин Ковалевски, я понятия не имела. Помнится, раньше интересы его были весьма разносторонние. Честно говоря, в делах бизнеса Петька всегда отличался завидным везением. За какой бы проект он ни брался, его всегда ждал колоссальный успех.

– О чем задумалась, подруга? – Светка вывела меня из задумчивости. – Неужели он тебе до сих пор небезразличен?

– Не говори ерунды. Забыла, при каких обстоятельствах мы расстались? – отмахнулась я.

– Да помню я все. Только дело ведь прошлое, – не желая сдаваться, произнесла Светка.

Прошлое. Легко ей говорить. А я, между прочим, до сих пор до мелочей помню то дело, в котором я по вине этого самого Петьки чуть не потерпела первое в своей профессиональной карьере поражение. И все из-за того, что голова была забита одним Коваленко и мне никак не удавалось сосредоточиться на расследовании. Да, давно это было, а воспоминания настолько свежи, будто все это происходило вчера.

Собственно говоря, мы и познакомились с Петькой лишь благодаря моей профессии. У его партнера по бизнесу погибла жена, и меня наняли найти ее убийцу. Я тогда только-только начинала заниматься частным сыском. Никакой особой репутации заработать еще не успела, да и сама была не уверена в том, что дело это мне по зубам. Но желание было огромное.

Расследуя обстоятельства смерти женщины, я встречалась со всеми, кто так или иначе был с ней связан при жизни. Одним из таких людей и был Петька. Первая встреча прошла вполне заурядно, если не считать того, что при виде красавчика Коваленко сердце мое ухнуло куда-то вниз, да так и осталось там валяться. До сих пор не могу понять, чем он меня так поразил? Да это и неважно. А важно то, что тогда я нарушила главное правило сыска: никогда, ни при каких обстоятельствах не смешивать личные симпатии с работой. Наверное, литераторы назвали бы те мои чувства как-нибудь красиво. Что-то вроде «безумная любовь» или «возвышенные отношения». Я же называю это иррациональной игрой гормонов. Вот эта-то игра гормонов чуть не стоила мне репутации. В конечном итоге с расследованием я все-таки справилась. Виновный понес заслуженное наказание, а я получила нешуточный урок на всю жизнь. С Петькой нам пришлось расстаться. Я же взяла себе за правило никогда не смешивать работу и удовольствия. И до сих пор придерживалась этого правила. Надо признать, удается мне это неплохо. Почти всегда. Почти.

Вечер, обещавший быть мирным и безмятежным, обернулся клубком сплошных «зачем?» и «почему?». Так и не придя ни к какому выводу в вопросе «что понадобилось Ковалевски в Тарасове?», мы со Светкой расстались. Забросив ее домой, я направилась к себе, не переставая размышлять о том, чем лично мне грозит приезд Петьки.

Я едва успела перешагнуть порог своей уютной однушки, как мой телефон возвестил о том, что я кому-то понадобилась. С опаской вытянув телефон из чехла, я взглянула на дисплей. Номер незнакомый. Звонивший не значился в моей записной книжке. С замиранием сердца я нажала кнопку приема вызова, ожидая услышать знакомое «Добрый вечер, Ташенька». Так меня называл только Коваленко.

Волновалась я напрасно. Незнакомый мужской голос сухо произнес:

– Татьяна? Иванова Татьяна?

– Слушаю вас, – облегченно выдохнула я в трубку.

– Вас беспокоит Вячеслав Захаров. Вы сегодня встречались с моей женой. Она озвучила ваши требования. Я звоню для того, чтобы сказать, что нас устраивают ваши условия. Если вы не возражаете, мы могли бы встретиться завтра часиков в десять и обсудить детали.

Вот так. Коротко, по-деловому. На условия согласны, принимайтесь за работу. В свете последних событий я была не склонна принимать поспешные решения. Поэтому я ответила так же коротко и лаконично:

– Завтра в десять тридцать в кафе «Ассамблея» на Набережной. Готова выслушать вас. Решение приму после беседы.

Не дав Вячеславу возможности что-либо возразить, я выключила телефон, засунула его под диванную подушку и отправилась в душ. День выдался не из легких, а ночь обещала быть еще тяжелее. Вряд ли мне удастся быстро заснуть после вечерних потрясений.

Глава 2

Наутро я проспала. Неудивительно. Всю ночь ворочалась с боку на бок, пытаясь выкинуть из головы мысли о Коваленко. Уснуть удалось лишь под утро. Естественно, сигнал будильника я не услышала. Вернее, услышала, но, отключив звук, тут же снова провалилась в забытье. А когда открыла глаза, с ужасом вскочила. Настенные часы, подарок Светки, показывали без четверти десять. Кошмар! У меня же через сорок пять минут встреча с Захаровым! А до Набережной еще добраться нужно.

Я начала носиться по квартире как сумасшедшая, отыскивая подходящую случаю одежду. Наскоро приняв душ, я одной рукой сушила волосы, другой шарила в холодильнике в поисках хоть какого-то напитка. От кофе пришлось отказаться. Варить его времени не было. Суматошные сборы заняли четверть часа. Уже перед самым выходом я бросила взгляд в зеркало. На меня смотрела заспанная физиономия в обрамлении еще влажных волос. Махнув рукой, я выскочила из квартиры и, не дожидаясь лифта, побежала вниз по лестнице.

Вывалившись из подъезда, я помчалась к машине, на ходу отыскивая ключи в сумочке. По сторонам я не смотрела и поплатилась за это. Не добежав до машины каких-то пару-тройку шагов, я с размаху налетела на могучую мужскую грудь. От удара меня отбросило на шаг назад. Я едва не упала, но сильные руки крепко ухватили меня за талию, удерживая в вертикальном положении.

– Ох, простите, я вас, наверное, ушибла? Жутко опаздываю, – начала я, поднимая глаза, и осеклась.

– О, ничего страшного. Это доставило мне удовольствие. Я и предположить не мог, что заполучить тебя в свои объятия будет так легко, – произнес мой спаситель.

– Коваленко, – обреченно выдохнула я.

Естественно, это был Петька Коваленко. Кто же еще? Ну почему он появился именно сегодня, когда я так ужасно выгляжу, да еще безнадежно опаздываю? Не мог приехать вчера? А ведь вчера я была само совершенство. Но нет! Он всегда появляется не вовремя. Сделав над собой усилие, я спокойно произнесла:

– Привет. Прости еще раз. Я тебя не заметила.

– А вот это плохо. Я-то мечтал, что ты увидишь меня издалека, приостановишься от неожиданности, а потом радостно побежишь ко мне на носочках. Твои легкие волосы будут развеваться на ветру, а губы расплывутся в приветственной улыбке. – Петька мечтательно закатил глаза.

– Все такой же фантазер, как и раньше? – высвобождаясь из Петькиных объятий, проговорила я. – Не хочу тебя разочаровывать, но с удовольствием это сделаю: я не собиралась бежать к тебе с радостной улыбкой. И уж тем более не планировала оказаться в твоих объятиях!

– Ну, это высказывание спорное, – продолжая усмехаться, ответил Петька. – Скорее всего, ты мечтала об этом не меньше, чем я. Просто я честнее тебя и привык называть вещи своими именами.

– Думай, как хочешь. Лучше скажи, что ты забыл в моем дворе?

– Страшно захотелось тебя увидеть, – честно ответил Петька.

– Чего ж не позвонил? Светлана ведь снабдила тебя моими координатами, – признаваясь в том, что осведомлена о его приезде, проговорила я.

– Боялся, что ты мне откажешь. Не захочешь встречаться. Начнешь искать отговорки типа «куча работы», «жуткая усталость» и тому подобное, – признался Петька.

– Так и есть. У меня куча работы. И вот в этот самый момент – тоже. Клиент ждет, – пояснила я.

– Хочешь сказать, что единственный способ получить возможность пообщаться с тобой, это стать твоим клиентом? – пошутил Петька.

– Боюсь, в твоем случае не поможет даже это, – отозвалась я и уже серьезно добавила: – Правда, Петь, прости, но мне действительно некогда.

– Знаешь, ты – единственный человек, который все еще называет меня Петей, – чуть понизив голос, что придало ему некоторую интимность, произнес Петька.

– Ну не Пит же тебя звать? – парировала я, стараясь обойти препятствие в виде бывшего ухажера и добраться наконец до спасительного салона автомобиля.

– Ни в коем случае! – Петька поднял руки в притворном ужасе. – Уж лучше «Петька». Из твоих уст мое имя звучит как-то по-особенному.

– Приятно было снова встретиться. Ну, мне пора, – произнесла я, обойдя-таки Коваленко и направляясь к машине.

– Послушай, я два часа караулил, пока ты выйдешь. Я не могу тебя вот так просто отпустить. Раз у тебя нет времени на разговоры по душам, разреши хоть подвезти. Или ты боишься?

Последняя фраза была сказана с расчетом на то, что я непременно отвечу, что ничуть не боюсь его. Я это понимала. Понимал и Коваленко. Как бы я сейчас ни отреагировала, все равно победа останется за ним. А, будь, что будет! Не съест же он меня в самом деле?

– Ладно, поехали! – разворачиваясь на сто восемьдесят градусов, согласилась я. – Какая машина твоя?

Решение мое было неожиданным не только для Петьки, но и для меня самой, но давать задний ход я не собиралась.

– Черная «Тойота», – не веря своим ушам, машинально ответил Петька.

– Заводи. С твоей болтовней на дорогу у нас не больше двадцати минут. Не хочу опаздывать на первую встречу с потенциальным клиентом, – произнесла я и решительно зашагала к Петькиному автомобилю.

После того как мы уселись и я сообщила место назначения, в машине повисло неловкое молчание. Петька усиленно делал вид, что сосредоточен на дороге. Я же смотрела в окно с таким видом, будто городской пейзаж был для меня делом невиданным и я никак не могла оторваться от его созерцания. Спустя какое-то время Петька откашлялся, начал было что-то говорить, но снова замолчал. Я не собиралась вести с ним светскую беседу, поэтому никак на его попытку начать разговор не отреагировала. Уж лучше не вступать с ним ни в какие разговоры. Так безопаснее. Помолчим. В конце концов, молчание еще никому не навредило. Петька опять не выдержал. Скосив на меня глаза, он произнес:

– Прекрасно выглядишь. Совсем не изменилась.

– А ты рассчитывал встретить старую кошелку? Располневшая талия, обвисший подбородок, подгнившие зубы? – ехидно произнесла я, давая понять, насколько неловкий комплимент он отпустил в мой адрес.

– Что касается характера, тут все без изменений, – вяло проговорил он.

– Это точно. Мой характер все еще при мне, – продолжала я язвить.

– Слушай, давай поговорим на нейтральные темы. Можем же мы просто пообщаться, как нормальные люди? – сделал он вторую попытку.

– Ничего не имею против, – елейным голосом произнесла я. – Как тебе погода? В Канаде, наверное, не так жарко? Или лучше обсудить политическую обстановку?

Я сказала первое, что пришло мне в голову. Петька только тяжело вздохнул. Я же удовлетворенно хмыкнула.

– Чем сейчас занимаешься? – игнорируя вопросы политики, спросил он.

– Тем же, чем и всегда. Ловлю подонков и заставляю их делать правильные вещи, – саркастически произнесла я.

– Ты спрашивала, что я делаю в Тарасове? – снова начал он, но я перебила его:

– Я спрашивала, что ты делаешь в моем дворе. На мой взгляд, это немного разные вопросы, – сдаваться я не собиралась.

– Приехал на пару месяцев налаживать совместное производство. Моя компания предлагает местному заводу бытовой химии серьезный контракт. Выгодное дело. Как для нас, так и для российского бизнеса, – решив игнорировать мои выпады, сообщил Петька.

Его слова о контракте с заводом бытовой химии заставили меня насторожиться. Интересно получается. Он налаживает производство какой-то там химии, а я собираюсь встретиться с представителем некоего завода, планирующего разработку нового продукта для иностранного инвестора. Утро перестает быть томным!

– Что за предприятие? – осторожно осведомилась я.

– «Экобытхим». Это довольно известная в определенных кругах компания, – не менее осторожно ответил Петька, видимо, не веря в мой внезапно проснувшийся интерес, а ожидая новой волны сарказма.

Но мне было не до сарказма. Значит, вот как все обернулось! Не зря я вчера так волновалась. Коваленко снова появился в моей жизни неспроста. Это злой рок сводит нас именно тогда, когда судьба готовит моей репутации непосильные задачи. Если дела обстоят так, как я предполагаю, Коваленко приехал заключить контракт по закупке именно того пенообразующего средства, аромат для которого разработал Захаров и разработки которого умыкнул предприимчивый плагиатор. Хорошее дельце! И как мне быть теперь? «Спокойно, Танюша, не паникуй раньше времени, – успокаивала я себя. – Быть может, это всего лишь совпадение. Мало ли у компании контрактов? Возможно, к разработкам Захарова визит Коваленко не имеет абсолютно никакого отношения». Несмотря на свои собственные рассуждения, я точно знала, что в разговоре с Захаровым речь пойдет о контракте с канадской фирмой, который курирует Коваленко.

– Эй, о чем задумалась? – голос Петьки донесся до меня через вереницу собственных мыслей. – Я слишком много говорю о бизнесе? Тебе неинтересно?

Ого, он, оказывается, разглагольствует о своей миссии, а я сижу тут и из-за обычного женского страха все самое важное пропустила. А чего, собственно, мне бояться? Что в случае неудачи Коваленко снова сможет бросить мне в лицо коронную фразу: «Не переживай, детка, расследование преступлений не женское дело»? Зато в случае победы я смогу в очередной раз доказать ему, что он сильно ошибался на мой счет! Неплохой реванш, а?

– Ташенька, ты меня совсем не слушаешь. Ты где вообще витаешь? – снова услышала я голос Петьки.

Опять размечталась и все пропустила. Да что со мной такое творится? Соберись, Татьяна, ты же не пятнадцатилетняя девочка, в конце концов! И почему этот противный Коваленко так на меня действует? Я собралась с мыслями и спросила:

– Так что там с твоим контрактом?

– Да плюнь ты на этот контракт. Это сугубо мужское дело. Лучше скажи, что ты думаешь о моем предложении? – спросил Петька.

– О каком предложении? – переспросила я.

– Ну, вот. Я же говорил, что ты меня совсем не слушаешь, – обиженно повторил Петька. – А я тебе, между прочим, королевское предложение сделал.

– Так сделай еще раз. Может, со второго раза оно будет выглядеть еще привлекательнее, – отшутилась я.

– Я предлагал на выходные смотаться в Чехию. Ты бывала в Карловых Варах? Там непередаваемая атмосфера. Только представь: старинные замки, извилистые улочки. А как чудесно поют птицы в садах и парках!

Понятно, Остапа понесло. И неважно, что мы много лет назад расстались. Причем не самыми лучшими друзьями. Главное, что ему этого хочется! Ну, непрошибаемый человек!

– Ты, я и извилистые улочки? – язвительно произнесла я. – Прямо идиллия. Хорошо, что хоть отдых ты считаешь женским делом.

– Опять ты начинаешь? Давно пора было забыть, – досадливо поморщился Петька. – И потом, я уже забрал свои слова о том, что женщина не может быть хорошим детективом, обратно. Разве этого мало?

– Мало, Петенька, мало. Надо, чтобы ты не просто забрал их, а выкинул из головы раз и навсегда, как самую страшную ересь! – слова прозвучали резко.

Ну и пусть! Мне все равно. Пусть знает, что Татьяну Иванову одной поездочкой по романтическим местам не задобришь. Тем более мы уже подъехали к кафе «Ассамблея» и пришло время прощаться. Петька остановил машину. Я выскочила на тротуар, не дожидаясь, пока он обойдет машину и откроет мне дверь. Не дав ему сказать ни слова, я бросила на ходу слова прощания и скрылась в дверях кафе. Петька остался стоять на дороге, провожая меня взглядом. Вид у него при этом был виноватый. Почему-то меня это порадовало.

Войдя в кафе, я оглядела зал. Никого, кто мог бы оказаться Вячеславом Захаровым, ведущим химиком завода «Экобытхим», я не обнаружила. Взглянула на часы. Десять тридцать две. Значит, пунктуальность не входит в число его достоинств. Что ж, в данных обстоятельствах мне это только на руку. По крайней мере, у меня появилась возможность привести мысли в порядок перед встречей с клиентом. Удивительно, как сильно встреча с Коваленко вывела меня из равновесия.

Выбрав столик подальше от входа, я заказала двойную порцию кофе. Я пила ароматный напиток небольшими глотками и старалась ни о чем не думать. Удавалось мне это с трудом. Навязчивые мысли, словно пчелиный рой, вертелись в моей голове. Скорее бы уж Захаров пришел!

Только я об этом подумала, как дверь распахнулась и в зал ввалился грузный мужчина в светлых льняных брюках и такой же рубашке. По тому, как беспокойно он осматривал посетителей, я поняла, что он кого-то ищет. На всякий случай я помахала рукой. Увидев мой жест, мужчина удивленно округлил глаза и двинулся к столику. Подойдя на расстояние вытянутой руки, он спросил:

– Простите, вы Захарова ждете?

– А вы разве не Захаров? – в свою очередь спросила я.

– Захаров. Вячеслав Захаров, – утвердительно кивнул он.

– Ну, а я – Татьяна Иванова. Значит, мы друг друга нашли. Присаживайтесь, – предложила я, указывая на соседний стул.

Захаров, тяжело дыша, плюхнулся на предложенное место. Его, с позволения сказать, пухлый зад едва-едва поместился на стуле. Металлические ножки подозрительно заскрипели, но выдержали. Я опасливо покосилась на них. Как бы мой собеседник не раздавил этот мебельный шедевр. Поймав мой взгляд, официант подскочил к нашему столику и вежливо предложил:

– Быть может, перейдете в отдельный кабинет? Там имеются удобные кожаные диваны.

– Спасибо, старина. Но нам вполне удобно здесь, – опережая меня, ответил химик, неловко поворачиваясь на стуле.

От этого движения ножки накренились. Звук, который они при этом издали, не смутил только самого химика. Я видела, что официант с удовольствием настоял бы на своем, но профессиональная этика взяла верх над благоразумием, и он лишь предложил меню. Захаров, мельком просмотрев страницы, отложил меню в сторону и попросил:

– Голубчик, принесите мне чего-нибудь сладкого. На ваше усмотрение, но побольше.

– Могу предложить фирменное пирожное «Сенатор». Шоколадный бисквит, миндаль, взбитые сливки, – заученно произнес официант.

– Прекрасно. Четыре «Сенатора», двойную колу. И даме, что закажет, – благодушно улыбаясь, заявил Захаров.

– Спасибо, я сыта, – поспешно отказалась я, решив, что смогу насытиться от одного вида поедания такого количества пирожных моим собеседником.

Официант испарился. Захаров же принялся изучать мой внешний вид. Судя по тому, как одобрительно он кивал время от времени, осмотр его удовлетворил. Я молчала, ожидая, что последует за осмотром. Начинать деловую беседу химик не спешил. Теперь он перекинулся на изучение интерьера кафе. Этот осмотр занял немного больше времени, но, как и в случае с моей внешностью, получил полное одобрение химика.

– А здесь миленько, – произнес он наконец. – Я раньше здесь не бывал.

– Признаться, я сама всего несколько дней назад напала на это заведение. Я, знаете ли, жуткая кофеманка. А здесь этот напиток – лучший в городе, – подстраиваясь под его стиль, произнесла я.

– Я кофе не люблю. Гипертония, – прокомментировал мое заявление Захаров.

Еще бы! С таким-то весом. Странно, как он вообще еще дышит. Вернулся официант с подносом, полным пирожных. Порции тут подавали «сиротские». Каждый кусок на полкило. Да еще сливками взбитыми политы так, будто пожарные из брандспойта огонь тушили. Захаров одобрил и это. Только ложку попросил столовую. Десертной он, видите ли, обляпаться может. Забавно! Похоже, семейка у Захаровых что надо. Интересно, а дети у них есть? Это мне еще предстояло выяснить. Правда, придется повременить с серьезным разговором до тех пор, пока мой потенциальный клиент не уничтожит содержимое четырех тарелок. Я приготовилась к долгому ожиданию, но со своей задачей Захаров справился в считаные минуты. Я даже заскучать не успела. Да! Если бы в Тарасове вздумали проводить конкурс на скорость поедания кондитерских изысков, я непременно поставила бы крупную сумму на господина Захарова. И, сдается мне, в проигрыше бы не осталась. Допив последний глоток газировки, Захаров приступил к делу.

– Жена сказала, что вчера у вас возникли некоторые разногласия, – начал он. – По поводу оплаты и прочего. Это неудивительно. Женечка – человек довольно несдержанный, но, поверьте моему многолетнему опыту, это легко контролировать. В сущности, вы можете вообще с ней не общаться. Будете держать связь со мной. А я, без ложной скромности сказать, мужчина исключительно покладистый. Из равновесия меня может вывести только одно: бардак в лаборатории. Не тот бардак, который образуется в процессе поиска новых решений, а тот, что допускают некоторые ассистенты по отношению к реактивам, оборудованию и текущим записям. Признаться, мне в этом отношении повезло. У меня замечательный ассистент. Араик Сагателян. Армянин славянского розлива. Полное имя Арарат, но мы им никогда не пользуемся. Вот уж у кого в лаборатории хирургический порядок. Я иногда шучу, говоря, что в Араике погиб высококлассный дворецкий. Право, жаль, что эта профессия изжила себя в России.

Я вздохнула. По всему видно, господин Захаров не прочь поболтать на досуге. Придется выслушивать длинные лирические отступления обо всех главных и второстепенных героях нашей истории. Ну, хоть не скандалит, как это делает его жена, и на том спасибо. А Захаров между тем продолжал:

– Араик помогает мне в текущих делах, а также выполняет кое-какую работу помимо заводских заказов. В наши дни без халтурки не проживешь. Семья, знаете ли, требует много средств. Но я не жалуюсь, не подумайте. Я очень люблю свою жену. И дочку, конечно.

– У вас есть дочь? – вклинилась я в разговор.

– О, да. Чудесная девочка. Риточка. Ей семнадцать. Мы с ее матерью поженились, когда Риточка уже была у той в животике, – Захаров хихикнул. – Мне тогда было двадцать девять, Женечке едва сравнялось восемнадцать. Теперь вот Ритуля выросла, и мы опасаемся, как бы она не пошла по нашим стопам и не выскочила замуж со дня на день.

– А что, есть претенденты? – поинтересовалась я, понимая, что до сути Захаров дойдет не скоро.

– Как вам сказать? Есть один парнишка. Вроде неплохой. На мой взгляд, конечно. У Женечки иное мнение, но это естественно. У нее на все есть свое мнение, и как-то так всегда получается, что наши мнения оказываются кардинально противоположными, – выкладывал Захаров.

– Чем же ей не по вкусу избранник дочери?

– Всем, – ответил химик. – И выглядит не так, и одевается непрезентабельно, и занятие у него несерьезное. А главное – возраст. Риточкиному другу почти двадцать пять. А Женечке самой едва перевалило за тридцать пять, вот она и бесится. Ее можно понять. Сынок младше матери на десять лет. Абсурд! Но такова жизнь.

– Чем занимается Ритин друг? – спросила я.

– О, точно не скажу. Что-то связанное с компьютерными технологиями. Он, конечно, не ученый, но дело тоже стоящее. Как говорит Ритуля, за цифровыми технологиями – будущее. Я склонен с ней согласиться. Знаете, сколько нового оборудования работает благодаря именно этим самым технологиям? Да если бы не было этих приборов, современные ученые не смогли сделать и половины тех открытий, что сделали за последние двадцать лет!

Я поймала себя на мысли, что Захаров нравится мне все больше и больше. Впечатление, произведенное его супругой, улетучивалось с каждой минутой. Я даже про Коваленко и его деловой миссии забыла. Ну, или почти забыла.

– Значит, вам он нравится? – переспросила я.

– Кто? Санчик? Ну, в принципе, я против него ничего не имею. Разве что дружков его не одобряю, но это уж дело сугубо личное. Я имею в виду – личное дело Санчика, с кем и сколько общаться, – пояснил Захаров.

– Санчик – это Александр? – уточнила я.

– Нет! Санчик – это Сазонычев. Фамилия такая. А зовут его Федор. Санчик, это Ритуся придумала. Ей имя Федор не нравится. И фамилия, говорит, незвучная, а Санчик – в самый раз, – было видно, что дочерью Захаров восхищается.

– Ну, хорошо. С домашними разобрались. Может, перейдем к делу? – предложила я.

– Ох, что же вы меня сразу не заткнули? Я ведь, грешным делом, как начну монолог разводить, так меня только Женечка остановить может. Вы уж простите дурака. Пришел про вора рассказать, а сам тут битых два часа семьей своей хвастаюсь, – спохватился Захаров.

– Ничего страшного, – успокоила я его. – Про родню все равно пришлось бы рассказывать. Так что можете считать, что вы просто с другого конца начали.

– Вот-вот. И Женечка всегда так говорит. Не с того ты конца начинаешь, старый дуралей, – смеясь, процитировал жену Захаров.

«Про жену твою я уже много чего знаю, – подумала я про себя. – И с чего это он старый? Так жена обзывает? Сколько Захарову лет? Если женился он в двадцать девять, а дочери семнадцать, выходит, что ему и пятидесяти нет. Для мужчины это не возраст. Да, видно, мозги промывать Евгения умеет профессионально».

– Так что же у вас все-таки случилось? – напомнила я о цели нашей встречи.

– Тут в двух словах не расскажешь, – переходя на серьезный тон, произнес химик.

– А мне в двух и не надо. Временем я располагаю. Можете начинать хоть с какого места. Если появится необходимость, я буду задавать вопросы, а вы на них ответите, – предложила я. – Не стесняйтесь. Как считаете нужным, так и рассказывайте.

– Ну, если вы готовы выслушивать жалобы такого брюзги, как я, тогда начну с главного. Работа для меня – все. И материальный достаток тут вовсе не основной стимул, хотя, сами понимаете, содержание семьи держится все-таки на мне. Для меня гораздо важнее моральное удовлетворение от осознания, что я смог справиться со сложной задачей. С такой задачей, перед которой многие другие спасовали. В случае с разработкой формулы нового аромата как раз этот фактор был ключевым. Понимаете, в наших кругах не так просто добиться признания. Пожалуй, сложнее, чем актеру или певцу в шоу-бизнесе. А я с этой задачей справился на «отлично». Одно то, что мою формулу утвердили, несмотря на то, что разработчиком, по мнению жюри, оказался никому не известный человек, уже говорит о том, что работа выполнена на высшем уровне. Тем обиднее для меня, что результатами многодневного труда воспользовался какой-то проходимец. Именно поэтому для меня так важно найти этого нечистоплотного человека и проучить, как он того и заслуживает.