Текст книги "Не книжный переплет"

Осень. 1984 год. Москва.

Квартира была пустой и неуютной без нее. Он сидел в кресле и тупо смотрел на диван: в уголке, скомканный и одинокий, лежал шерстяной плед, рядом – томик ее любимых стихов, заложенный в середине старой новогодней открыткой. Он не выносил, когда ее не было рядом. Стрелка часов неумолимо клонилась к десяти, на улице уже было темно, а она все не возвращалась домой. Куда она могла пойти в чужой, негостеприимной Москве? Где она могла задержаться?

На лестничной клетке охнул лифт, сообщив, что прибыл на его этаж. Эхом отозвались легкие шаги. Это пришла она. Не успел еще в замке скрипнуть ключ, а он уже выскочил в коридор.

– Где ты была?! – взволнованно спросил он, оглядывая ее с ног до головы, будто удостоверяясь, что с ней все в порядке. – Я с ума схожу! Где ты была?

– Я гуляла, – сообщила она и загадочно улыбнулась своей очаровательной, неповторимой улыбкой – его раздражение вмиг исчезло. – Смотри, я собрала букет из осенних листьев. Видишь, какие они красивые! В парке сейчас так уютно. Пахнет костром. Знаешь, мне вдруг показалось, что я дома. Я легла на кучку прелых листьев и долго смотрела на небо. Небо… Сегодня оно было в точности, как в Англии. А изо рта у меня шел пар, и я думала, думала, думала… Потом ко мне подбежала собака и лизнула меня в щеку. Я так испугалась…

– Замерзла? – нежно спросил он, взял из ее прохладных рук букет, положил на зеркало в прихожей и помог ей снять легкую болоньевую курточку.

– Немного, – сказала Джулия, сняла ботинки и, подхватив свои листья, устремилась на кухню.

– Я сделаю тебе чай, – засуетился он у плиты.

– Не нужно. Сядь, Володя, мне надо с тобой поговорить, – тихо сказала Джулия, расправляя в вазе листья.

– О чем? – насторожился он, сел и внимательно посмотрел на ее до боли знакомое, родное и любимое лицо.

– Я была у врача, – сказала Джулия и замолчала, опустив глаза.

У него вдруг похолодело все внутри, горло сдавило, во рту появился странный металлический привкус. Она была у врача. Она очень бледна. С утра она отказалась от завтрака. Вчера у нее кружилась голова. Что случилось? Почему у нее такое странное выражение лица? Почему она отводит глаза? Она больна! Больна чем-то ужасным и неизлечимым!

– У меня будет ребенок, – прошептала Джулия и присела рядом с ним.

– Ты уверена? – тупо спросил он.

– Да. Я же сказала, что была у врача, – ответила девушка.

– Когда? – пытаясь прийти в себя, спросил он.

– Сегодня, – ответила Джулия.

– Я хотел спросить, когда у нас будет… Я хотел сказать, что очень… Боже мой, как я люблю тебя! – Он подскочил к ней, встал на колени и уткнулся лицом в ее потертые джинсы. – Милая моя, родная моя, как же я жил все это время без тебя? Пообещай, что никогда не оставишь меня одного. Пообещай, что всегда будешь рядом!

– Обещаю, – ласково пролепетала Джулия и поцеловала его в макушку.

Он подхватил ее на руки и перенес в спальню. Сейчас он был особенно нежен с ней, будто она была фарфоровой статуэткой и могла разбиться в любой момент. Он целовал ее пальчики, ее нежные плечи, шептал ей ласковые слова, с восхищением разглядывал ее плоский животик и по-детски радовался, что теперь там, внутри ее, живет маленькое чудо, объединяющее их вместе навечно.

– Знаешь, мне хочется, чтобы родилась девочка, – мечтательно сказал Володя и откинулся на подушку.

– Почему девочка? – удивленно спросила Джулия.

– Во-первых, хочу, чтобы по дому носилась еще одна ты, только маленькая. А во-вторых, у Пашки с Леной – сын, он подрастет и будет знатным женихом для нашей дочки. Здорово я придумал?

– Да, – задумчиво сказала Джулия. – Только…

– Что – только? – настороженно переспросил он и заглянул в ее глаза.

– Нет, ничего, – торопливо ответила она и отвернулась от него к стене. Сегодня она промолчит и не будет расстраивать его. Сегодня он слишком счастлив. Она скажет ему завтра, или послезавтра, или через месяц, но обязательно скажет, что не может больше жить в этой стране, что хочет вернуться в Англию, и он обязан поехать туда с ней – ради будущего их малыша.

Глава 11
Профессия – неудачник

Визит наглого следователя вывел Диану из себя. До самого вечера она слонялась по дому, как привидение, пытаясь найти себе хоть какое-нибудь занятие, чтобы успокоиться. Ей очень хотелось поговорить с Верочкой и обсудить с ней последние события, но она так и не решилась заглянуть к ней. Если уж Вера отказалась от обеда, то ей определенно было не до мелких проблем Дианы. А кровь кипела и бурлила, раздражение нарастало, требуя немедленной разрядки.

– Что бы такого сделать плохого, – миленьким голоском пропела Диана, легко взлетела по лестнице на второй этаж, держа в руках чайник с водой, и без стука вошла в комнату Павла Сергеевича Зорина. Обильно оросив спящего супруга холодной водичкой и высказав все, что она о нем думает, Диана вернулась в гостиную довольная и удовлетворенная – и нос к носу столкнулась с частным детективом.

– Роман Петрович, что с вами?! – изумленно воскликнула она, оглядывая детектива, который только что вернулся с задания.

– Издержки профессии, – крякнул тот и виновато опустил глаза.

– Что случилось? У вас под вторым глазом тоже синяк! Кто вас так?

– Да идите вы все в жопу! – неожиданно крикнул детектив, сел на ковер в гостиной и заплакал. Диана застыла на месте с открытым ртом. – Говорила мне мама идти на бухгалтера учиться, нет же – не послушался, на юрфак поступил! Хотел адвокатом стать – не вышло, следователем – тоже. Ничего у меня в жизни не складывается! Все меня бьют! Все меня обижают! И Вера тоже! Я же тогда как лучше хотел, – плакал толстенький детектив, размазывая слезы по щекам.

– Роман Петрович… Вера! Иди сюда, скорее! – крикнула Диана. – Да что же это такое? Вера, ну иди сюда!

– Что случилось? – вбегая в гостиную, испуганно спросила Вера и заметила на полу рыдающего Романа Петровича. – Что это с ним?

– Обиделся, – сообщила Диана и тяжело вздохнула. – Обиделся на весь свет, всех послал в жопу, и меня в том числе. Короче, это твой бывший друг – вот и успокаивай его сама.

– Щас успокою! – грозно сообщила Вера и сделала шаг к детективу.

Роман Петрович мгновенно перестал плакать и испуганно посмотрел на женщину.

– Вер, только не бей меня больше. Вон смотри, что у меня, – всхлипнув, сказал детектив и показал пальцем на свой второй подбитый глаз.

– Кто это тебя так, Рома? Ты что, вышел на след убийцы? – обеспокоенно спросила Вера и присела на ковер рядом с несчастным.

– Если бы – было бы не так обидно, – грустно сообщил Роман Петрович. – Стал я травмопункты объезжать. А там везде полно народа. Я постарался без очереди прорваться, удостоверение свое продемонстрировал. Вдруг с места встает один очень, ну очень большой мужик, смотрит на мое удостоверение, потом на мой подбитый глаз и недовольно мне сообщает, что, если я бывший мент, это еще не значит, что я свои травмы должен вне очереди лечить. Я постарался ему объяснить, что не из-за опухоли пришел, что глаз мой меня не беспокоит и мне нужно просто с врачом поговорить. «Ну так бы сразу и сказал, – хмыкнул он. – Иди, я не возражаю. Только что же ты – будешь просто так, без медицинского повода врача от дел отвлекать? Доктор же не просто так там сидит, он лечением занимается». – «Ну вот я ему заодно и глаз свой покажу», – сообщил я. «Заодно и другой глаз покажи», – посоветовал мужик. «Но он же у меня не болит», – удивился я. «Так, значит, будет болеть», – сказал он… и треснул меня кулаком в глаз!

– Бедный мой Ромочка, – хихикнула Вера и поцеловала детектива в лысину.

Роман Петрович грустно улыбнулся, тяжело вздохнул и сказал печально:

– Так что, девочки, вы уж меня простите, но не выяснил я ничего сегодня. Да и вообще я неудачник. Для этого дела вам надо другого детектива подыскать. Ладно, я не просто так приехал – аванс хочу вернуть.

– Я что-то не поняла, Роман Петрович, вы что, от дела отказываетесь? – сурово спросила Диана, стараясь изо всех сил скрыть смех. – Позвольте спросить, на каком, собственно, основании?

– Так я думал, что после того… Я-то как раз не отказываюсь, но вы…

– Что – мы? Мы вот выяснили номер машины, на которой был убийца, я составила список мест, где бываю, Вера портрет маньяка изобразила, следуя вашим указаниям. Целый вечер мы ждем вас с нетерпением, чтобы обсудить наши будущие планы и составить анонимное письмо в милицию. Идите, Роман Петрович, приведите себя в порядок. Потом мы поужинаем и приступим к делу, – сказала Диана и вышла из гостиной.

– Пойдем, я тебя в ванную провожу, горе ты мое луковое, – грустно улыбнулась Вера и помогла детективу встать.

– Спасибо, – с благодарностью сказал Роман Петрович, изловчился и, подпрыгнув, поцеловал Веру в губы.

– Это еще что такое?! – воскликнула Вера.

– Я просто по-дружески. Не провожай меня, я знаю, где ванная, – затараторил Роман Петрович и пулей вылетел из гостиной.

Ужинали в столовой. Зорин, опухший, с виноватым видом, хмуро ковырял в своей тарелке вилкой, стараясь не встречаться с Дианой глазами. Роман Петрович с двумя подбитыми глазами ел, напротив, с большим аппетитом, изредка кокетливо поглядывая на Веру тем глазом, который еще не успел основательно заплыть.

– Марина, а почему у нас пятый прибор на столе? – спросила Диана.

– Это Павел Сергеевич распорядился поставить, – объяснила горничная и покосилась на Зорина.

– Заинька, это Марат собирался к ужину заехать, – заискивающе пролепетал Павел Сергеевич и спросил: – Ты не возражаешь, Дианочка?

– Нет, – без энтузиазма сообщила Диана и шумно бросила вилку в тарелку. – Надолго он к нам?

– На недельку, – льстиво улыбнулся Зорин. – Но если ты не хочешь?..

– Я же сказала, что не возражаю, – раздраженно сказала девушка. – Кстати, вот он и прибыл, машина подъехала. Только, Зорин, я тебя прошу, скажи своему сыну, чтобы не называл меня мамочкой. Это здорово на нервы действует.

– Хорошо, Дианочка, не волнуйся…

– Привет всем. – В столовую ввалился юноша, высокий и очень худой, с длинными волосами, стянутыми в хвост, и широко улыбнулся. – Прости, мамочка, к ужину не успел – пробки, – сообщил он и, подлетев к Диане, фамильярно чмокнул ее в щечку.

Диана покраснела, но не от смущения, а от злости. Глаза ее враждебно блеснули, но она промолчала, уткнувшись в свою тарелку, пытаясь справиться с собой.

– Садись, Маратик, – засуетился Зорин. – Покушай, пока все не остыло. Познакомься, это Вера, она… подруга Дианы.

– Очень приятно, – буркнул Марат, наваливаясь на еду. На Веру он даже не взглянул.

– А это Роман Петрович, – продолжил Павел Сергеевич, – он частный детектив.

– Частный детектив? – заинтересованно спросил Марат. – Что, опять кто-нибудь что-нибудь спер у нашей мамочки? По поводу Марины не сомневайтесь, я ее сам рекомендовал.

– Прекрати называть меня мамочкой! – не выдержала Диана.

– Ой, простите, Диана Владимировна, я совсем забыл, что вам не нравится, когда я так вас называю, – отбросив вилку в сторону, залебезил Марат приторно сладким голоском. – Вероятно, вас, аристократку английских кровей, задевает подобное фамильярное обращение. Но это я любя, – усмехнулся он. – Я же не виноват, что мой отец бросил мою мать ради вас, Диана Владимировна, и теперь я ваш пасынок.

– Марат! – крикнул Зорин. – Прекрати немедленно!

– Спасибо за ужин. Все было очень вкусно, Диана Владимировна, – зло прошипел Марат и вылетел за дверь.

Некоторое время в столовой стояла тишина. Всем было неловко. Паузу прервал Павел Сергеевич.

– Мы развелись с его матерью не из-за Дианы, – печально сообщил Зорин. – Это произошло несколько раньше, а он до сих пор ищет виноватых. Мы с моей бывшей супругой Леной остались в нормальных отношениях, часто созванивались, я к ней в гости приезжал… Он, наверное, рассчитывал, что можно еще что-то исправить. Рассчитывал, пока я не женился. Прости его, Диана. Он хоть и выглядит взрослым, а, в сущности, еще совсем ребенок.

– Этот ребенок старше меня на год! Прекрати потакать ему, ты его совсем избаловал, испытывая чувство вины, – продолжая злиться, сказала Диана.

– А почему он назвал вас аристократкой английских кровей? – неожиданно спросил Роман Петрович, с удовольствием чавкая. Среди всех присутствующих он был единственным, кому безобразная семейная сцена не испортила аппетит.

– Моя мать была англичанкой, из старинного английского рода, – объяснила Диана, размазывая еду вилкой по тарелке.

– Это от нее вы унаследовали рыжие волосы? – улыбнулся детектив и засунул в рот очередной кусок нежной ароматной свинины.

– Да, от нее, но это единственное, что я о ней знаю. Она умерла, когда я была еще совсем маленькой. Я ее совсем не помню, – спокойно и равнодушно сообщила Диана.

– Что с ней случилось? Она заболела чем-нибудь? Ой, простите, Диана, – опомнился детектив, – это у меня включился профессиональный инстинкт. Простите.

– Ничего страшного, я понимаю ваш интерес. Нет, она не болела, физически не болела. Она покончила с собой. Подробностей я не знаю, но, видимо, были психологические проблемы. Отец ее очень любил и не простил ей, что она оставила его одного. Разговоры о моей матери в этом доме пресекались на корню. Даже фотографий ее не осталось, он в припадке отчаяния их порвал. Но я знаю, что он продолжал любить ее до конца своей жизни, поэтому после ее смерти больше не женился, хотя женщины у него были. Отец умер в 48 лет, очень рано. Видимо, торопился к ней. Теперь они вместе.

– Да, Диана, твой отец очень любил твою маму, – подтвердил Зорин. – Как это было давно! Но день ее приезда я помню, как сейчас. Она послала ему телеграмму из Лондона и сообщила, что прилетает. Он перепугался: в квартире полнейший кавардак, мы от души порезвились накануне. В общем, помогли мы ему убраться и ушли. Потом Володя за это нам бутылку поставил. Вот жизнь была!

– Паш, а почему ты все время говоришь «мы»? – спросила Диана.

– Там еще девушка была с нами… то есть – со мной… Так вот, она потом стала моей женой. Мы за день до приезда твоей матери познакомились, – задумчиво сказал Павел. – Получается, что с твоим отцом мы нашли себе жен практически в один день.

– Да, жизнь иногда преподносит сюрпризы, – тихо прошептала Вера.

– Паша, раз уж ты так сегодня разоткровенничался, может, расскажешь, почему моя мать покончила с собой? – тихо спросила Диана. – Ты же все знаешь. Не можешь не знать.

– Поверь мне, Рыжик, никакой тайны здесь нет, она просто очень скучала по Англии…

– Я тебе не верю, Павел. Не могла она из-за этого! – Диана нервно скомкала салфетку и резко отодвинула от себя тарелку.

– Да что это мы все о грустном! – воскликнул детектив, пытаясь перевести тему разговора на что-нибудь другое. – У нас же готов портрет маньяка-«мусорщика»! Очень хочется взглянуть.

– Да уж, веселуха – еще раз посмотреть на человека, который пытался меня убить, – ухмыльнулась Диана. – Пойдемте в гостиную. Марина, подай нам туда кофе, пожалуйста. Верочка, мы с нетерпением ждем твою работу.

– Сейчас принесу, – смущенно сказала Вера, и все встали из-за стола.

Уютно расположившись в гостиной, заинтересованные граждане притихли и замерли в ожидании Веры. Ждать пришлось недолго.

Спустя несколько минут Верочка спустилась вниз, сжимая в обеих руках свернутые в трубочку бумажные листы в количестве трех штук.

– Я его в нескольких вариантах изобразила, – объяснила женщина, нервно прохаживаясь по комнате.

– Давай уже, разворачивай, – нетерпеливо заерзала на кресле Диана.

Вера вышла в центр гостиной, положила на пол два листа и развернула первый свой вариант. В комнате стало тихо, даже настенные часы перестали стучать. Все с изумлением рассматривали картину. На картине были красочно изображены: мусорный бак, рыжеволосая девушка, очень сильно смахивающая на Диану, толстая тетка с ведром на голове, звездное небо, выписанное очень натурально, деревья и смутная фигура мужчины в плаще и кепке, у которого не было лица, но зато был ослепительно белый платок в руках, который сразу бросался в глаза и притягивал взоры.

– Очень миленько, – после продолжительного молчания пискнула Диана и добавила: – Помойка и небо очень натурально получились.

– Спасибо! – довольно воскликнула Вера. – Ой, как я рада, что вам понравилось. Я так волновалась!

– Верочка, покажи нам, пожалуйста, следующие работы, – ласково попросила Диана и почему-то зажмурилась.

– С удовольствием, – сказала Вера и развернула следующий лист. На второй картине была изображена сама Вера. Все сразу узнали ее и зашушукались. Женщина шла по аллее парка, держа в руках стеклянную бутылку. На небе светила луна, деревья и кусты были прописаны очень натурально, среди них ясно различалась тень мужчины в кепке и плаще.

– Потрясающе, – выдохнул Роман Петрович. – Вот по этой тени маньяка сразу опознают и схватят. Ты вообще-то хоть отдаленно соображаешь, для чего нам портрет убийцы?! Как ты думаешь, что менты подумают, когда получат по почте твой шедевр?

– Я не могу взять и просто так изобразить портрет убийцы! – разозлилась Вера. – Я только свои ощущения могу показать.

– И что менты будут делать со всеми этими твоими ощущениями?! – воскликнул детектив.

– Да иди ты на фиг! – крикнула Вера. – Ты никогда ничего не понимал в искусстве, козел!!!

– Верочка, Роман Петрович, успокойтесь, – попыталась примирить всех Диана. – Верочка, картины действительно очень хороши. Ну и ничего страшного, что у тебя четкого портрета не получилось…

– Осталась еще одна картина, – неожиданно вмешался Зорин, и все замолчали, с опаской поглядывая на оставшийся свернутый лист. Вера раздраженно развернула его… и Диана воскликнула:

– Это он!!!

– Ты уверена? – удивленно спросил Зорин.

– Абсолютно, – убежденно заявила Диана. – А почему ты спрашиваешь?

– Да так… Просто у этого человека очень странное выражение лица, необычное какое-то…

– И мне тоже так кажется, – язвительно заметил Роман Петрович. – Вер, ты только не обижайся, но почему у него глаза – навыкате? Знаешь, такое впечатление, что он на унитазе сидит и тужится сильно.

– Ну при чем же здесь унитаз! – воскликнула Вера. – Неужели не понятно, что так выглядит лицо человека, который очень сильно удивлен!

– Что же его так сильно удивило? – ехидно спросил детектив.

– То, что я его по башке бутылкой шарахнула. Он не ожидал этого, обернулся и посмотрел на меня. Таким я его и запомнила, – объяснила Вера и улыбнулась.

– Пожалуй, мы это не будем отсылать в милицию. Вряд ли убийца до сих пор удивляется и ходит с такой рожей по улицам, – задумчиво сказал Роман Петрович.

– А вот и будем, – упрямо заявила Диана. – Кроме выражения лица, сходство просто удивительное! Короче, сейчас мы составим письмо, приложим к нему портрет, а с утра я отправлю Шурика на почту. Вы, Роман Петрович, у нас оставайтесь на время расследования. Машины у вас нет, зачем вам мотаться в город каждый день? Согласны?

– Ну, в общем, я не возражаю, – смущенно согласился детектив и посмотрел на Веру с вожделением.

– Даже не думай, – тихо прошептала Вера одними губами, поправила прическу, подхватила две свои забракованные картины и выбежала из гостиной, бросив всем, что скоро вернется с бумагой и ручкой.

Роман Петрович посмотрел Вере вслед и довольно хихикнул.

– Где она научилась так рисовать? – спросила Диана.

– Самоучка, – слишком быстро сказал Роман Петрович, вскочил со своего места и нервно заходил по комнате.

– Жаль, что она так и не смогла реализовать свой талант, – грустно вздохнула Диана. – Из Веры получилась бы прекрасная художница.

– Да, да, совершенно с вами согласен, – взволновано сказал Роман Петрович. – Только я вас умоляю, Диана, не поднимайте при ней эту тему.

– Но почему? – удивилась Диана.

– Как вам сказать… Мечта не сбылась, и все такое… Вере уже сорок два, – неуклюже стал объяснять детектив.

– Ну хорошо, я не буду, – покладисто согласилась Диана и широко улыбнулась Вере, которая вернулась в гостиную с бумагой и ручкой в руках.

Анонимное письмо писали долго и нудно. Закончили только к полуночи. Диана, удовлетворенно вздохнув, дала всем указание спать и удалилась. За ней поднялся в свою комнату Зорин. Роман Петрович и Вера остались в гостиной одни. Возникла неловкая пауза. Вера невзначай взглянула на Романа Петровича, пытаясь казаться равнодушной и безучастной. Лицо детектива поменяло цвет и заполыхало пурпуром. Сейчас ей будут признаваться в глубоких чувствах, решила Верочка и изобразила на лице недосягаемость и безразличие. Она настроилась на романтический лад, внутренне подготовилась…

– Вер, – сконфуженно пискнул детектив, – Вера… ты случайно не знаешь, где моя комната? Спать хочется – сил нет, только куда идти, я не в курсе.

– Пойдем, прокаженный, – брезгливо скомандовала Вера и увлекла детектива за собой.