Текст книги "Хроники загадочного Острова, или Файолеана"

Мария Валерьевна Голикова
Хроники загадочного Острова, или Файолеана

© М. В. Голикова, текст, иллюстрации, 2021

© АО «Издательский Дом Мещерякова», 2021

Дверь времени

Каус

Пушистые снежные хлопья медленно падали за окном под мечтательным взглядом Эльты, которая уже почти собралась в школу, но остановилась, засмотревшись на снег. Если долго смотреть на него, начинало казаться, что не снег опускается вниз, а дом и весь город летят куда-то вверх, вверх, сквозь густое снежное облако…

– Эльта! – позвала мать. – Хватит высматривать Кауса, опоздаешь!

– Я не высматриваю, – пробурчала Эльта, немножко кривя душой: несмотря на то что ей уже исполнилось одиннадцать зим, в душе она всё ещё верила в сказки.

Она надела сапоги, шапку и шубу, завязала вокруг шеи толстый красный шарф, сгребла с тумбочки сумку и вышла на улицу.

Город под снегом выглядел волшебно. На крыльце Эльта остановилась и, поскольку поблизости никого не было, высунула язык, как в детстве, пытаясь поймать снежинку на его кончик.

– Кауса дразнишь? – раздался насмешливый голос.

– А, привет, Яник, – отозвалась она, скрывая досаду.

Яник подбежал и остановился, запыхавшись. Его лицо было усыпано веснушками, а из-под вязаной шапки выбивались светлые вихры. Яник жил неподалёку, на соседней улице, они с Эльтой дружили чуть ли не с младенчества.

– Необычный сегодня день, – заметила Эльта.

– Почему?

– Все вспоминают про Кауса, как будто сговорились.

Яник фыркнул:

– Тоже мне, диво нашла. Зима началась – вот и вспоминают.

– А мне иногда кажется, что он существует…

– Ага. Сейчас приедет, прямо сюда, – иронически протянул Яник, но посмотрел на небо и украдкой мечтательно вздохнул.

На уроках Эльта слушала учителя невнимательно, то и дело поглядывая в окно. Как все дети в Гайстуне, она хорошо знала, что, когда идёт такой густой снег и в тучах нет ни единого просвета, по облачным горам на белом коне скачет Каус, Облачный Всадник, в красном костюме и развевающемся плаще. На его поясе висит волшебный рог. Каус служит королеве Острова, а Остров находится далеко-далеко за морем, куда…

– Эльта, вы слышали мой вопрос? – Строгий голос учителя раздался над самым ухом. – Сколько будет тридцать пять плюс семнадцать?

Эльта задумалась на минутку.

– Пятьдесят три.

В классе хихикнули. Учитель нахмурился:

– Нет, Эльта. Пятьдесят два. Вы очень невнимательны. Смотреть нужно на доску, а не в окно.

– Она там Кауса высматривает! – бросил кто-то и замахал руками, изображая крылья.

Пока учитель подробно объяснял Эльте, как нужно относиться к учёбе, сосед Эльты спереди, оказавшийся как раз за спиной учителя, корчил рожи соседу сзади, пользуясь тем, что тот не может ответить. Но едва учитель отвернулся, через плечо Эльты пролетел бумажный голубь и приземлился на тетрадь начинающего клоуна. Тот развернул листок, обернулся и показал кулак начинающему журналисту. Тут прозвенел звонок, и оба полезли в драку. Эльта фыркнула на них и пошла домой. «В Кауса никто не верит, но все о нём говорят! Да и откуда бы о нём все знали, если бы его не существовало?!»

На повороте её нагнал Яник.

– Ты что, подождать меня не могла?

– Я думала, ты останешься играть. А мне сегодня некогда.

Яник досадливо поморщился:

– Да забудь ты про эту математику! Давай лучше сходим к башне. Там сегодня зажгут огонь в честь начала зимы! Вот здорово будет!

– Сейчас пойдём?

– Конечно! Что ты, десяток примеров за вечер не решишь?

– Там не десять, а двадцать примеров.

– Ну двадцать, какая разница!

– А ещё надо стихотворение выучить и три страницы из истории переписать.

– Если ты такая зубрила, я с тобой не играю. – Яник ускорил шаг.

Эльта нерешительно посмотрела ему вслед – и пустилась вдогонку.

Город Гайстун стоял на горе. В нём было три уровня, три особых мирка, внутри которых текла своя самостоятельная жизнь.

Верхний город с белой сторожевой башней, площадью, ратушей и богатыми усадьбами занимал вершину горы. Средний город, полукольцом охватывавший склон, смотрелся скромнее, здесь жили состоятельные люди почтенных профессий – хозяева лавок и мастерских, аптекари, чиновники. К Среднему городу относились и кварталы возле дороги, ведущей к главным воротам Гайстуна. А внизу, у подножия горы, вдали от широких улиц, располагались бедные, грязные районы, населённые рабочими и прислугой.

Родители Эльты жили в Среднем городе, ближе к Верхнему, чем очень гордились. А в Нижнем Эльта почти не бывала – родители запрещали туда ходить, да она и сама не хотела: считалось, что тамошние ребята не любили «высоких» и не упустили бы случая посмеяться, а то и поколотить. Да и делать там было нечего.

Сейчас Эльта с Яником направились наверх, к старинной сторожевой башне, откуда открывался прекрасный вид на Гайстун и окрестности. До самой башни, как обычно, не добрались и остановились у подножия крутой лестницы.

– Красотища какая! – восхитился Яник.

– Ещё бы, – согласилась Эльта.

Небо почти прояснилось, снеговая туча уходила на восток. Гайстун сверху казался совсем игрушечным со своими покрытыми снегом черепичными крышами, аккуратными узкими улицами и лестницами, сбегавшими вниз, к городским воротам. От ворот тянулась дорога к порту и маяку. А дальше, насколько хватало глаз, простиралось бескрайнее море.

Яник взглядом знатока окинул башню и прищурился, высматривая, что происходит на верхней площадке.

– Раут не наврал! Сегодня и вправду зажгут огонь. Вот здо́рово!

А Эльта тем временем глядела на снеговую тучу, накрывшую мглой восточные земли и скалистый берег за портом. Вдруг Эльта ахнула и замерла.

– Яник! Яник, посмотри!!!

Яник удивлённо обернулся и впился глазами в небо. Над снеговым облаком что-то двигалось. Вскоре оба разглядели, что это всадник в алой одежде, который каким-то странным зигзагом спускался вниз прямо по облакам. Он ненадолго скрылся из виду, но, к изумлению Яника и Эльты, тут же снова появился из тучи и, словно по невидимой дорожке, проскакал по воздуху над предместьями и опустился на одну из улиц Нижнего города, в самой его глубине, на окраине.

– Каус! – выдохнули оба. – Бежим!!!

Дети помчались с горы вниз, совершенно забыв о том, что в Нижний город ходить нельзя. Лестницы, дороги, лестницы, продавец пирожков, на которого они едва не налетели, какой-то почтенный господин, которого они едва не сбили с ног, экипажи, от которых приходилось уворачиваться в самый последний момент, людные тесные улицы, поворот налево, поворот направо, лестница, уже не каменная, а деревянная, ещё несколько улочек и небольшая площадь, которая наконец вынудила их остановиться, – они раньше не бывали здесь, а сюда выходило несколько улиц.

Эльта и Яник не сразу перевели дух. Яник поправил сбившуюся шапку и заметил философски:

– Если нам суждено увидеть Кауса, он от нас никуда не денется.

– А как мы его разыщем? Я совсем не знаю Нижний город!

– Я тоже. Но я примерно помню, куда он спустился.

Они повернули налево и пошли по незнакомым улицам, держась за руки. Эльта с тревогой поглядывала по сторонам, вспоминая страшные рассказы взрослых, но ничего опасного не заметила. Улицы действительно оказались бедными, и люди были одеты хуже, чем она привыкла видеть, – но и только. Никто не обращал на них внимания.

Они с Яником дошли до того места, куда, по их предположениям, спустился Каус, – но не обнаружили там ровным счётом ничего примечательного, даже никаких необычных следов не нашли. Заглянули на соседние улочки, вздохнули и пошли назад в гору. Обратная дорога показалась вдвое длиннее.

Добравшись до своей улицы, Яник сразу попрощался с Эльтой и поспешил домой, чтобы не опоздать к обеду. А Эльта залюбовалась витриной лавки кондитера Людвика. В ней красовался великолепный торт с разноцветным кремом и вишнями в окружении всевозможных печений и пирожных. Над всей этой роскошью, сладко поблёскивая, висели золотистые леденцы в виде звёзд.

И вдруг, к изумлению Эльты, из лавки вышел Каус! Вышел и остановился на крыльце. Выглядел он именно так, как она его себе представляла: красный костюм, такой красивый, что с ним не смогли бы сравниться самые лучшие наряды гайстунской знати, длинный плащ, изящные сапоги, а на поясе – рог и расшитый золотом кошель. Алая шапочка, изящно сдвинутая набок, красивое молодое лицо, карие глаза…

Эльта потеряла дар речи и остановилась, разглядывая Кауса. Он заметил её и улыбнулся:

– Привет! Прогуливаешь уроки?

Эльта смутилась.

– Нет, у нас уроки уже закончились.

– А я бы прогулял кое-что, если бы мог.

– Что? – сочувственно спросила Эльта.

Каус покачал головой, сунул руку в карман и протянул ей пряник:

– Держи. Он будет повкуснее, чем тут. – И Каус неодобрительно покосился на кондитерскую лавку.

– Спасибо! – проговорила Эльта, надеясь, что Каус всё-таки что-нибудь ей расскажет.

Но тот уныло пожелал:

– Весёлых тебе праздников, дитя моё!

Он зашагал прочь и скрылся за поворотом.

«Какой он странный, оказывается! – подумала Эльта. – Похоже, у него неприятности…»

Тень

Отец Эльты, Фредек Подер, владел косметической лавкой «Пудра Подера» и готовил пудры, кремы и помады, а мать стояла за прилавком. Эльта в свободное время помогала родителям. Особенно ей нравилось сопровождать мать по вечерам, когда та разносила заказы на дом богатым покупателям в Верхнем городе. Раньше у них была служанка, но полгода назад она вышла замуж за корзинщика и уехала. Отец часто повторял, что им нужна прислуга, но пока так никого и не нашёл.

Лавка находилась в их собственном доме на первом этаже, а они жили на втором. Эльта ещё раз посмотрела на пустую улицу, по которой ушёл Каус, и поднялась на крыльцо. Её встретило уютное тепло и знакомый сладкий запах пудры и помады.

– Как прошёл день? – спросила мать.

– Нормально. Правда, большое домашнее задание…

– Ничего, пока заказов мало, мне твоя помощь не требуется. Иди наверх, обедай и занимайся.

Тут из боковой двери вышел отец, а за ним – какой-то бледный, худой темноволосый мальчик в тёмной одежде.

– Эльта, это Эймер, – сказал Фредек. – Он будет нам прислуживать. Только вот что, Эймер. В наше время большой риск брать на работу человека без жилья и особенно без рекомендаций. Столько воришек и проходимцев развелось. Думаю, ты и сам понимаешь, что я рискую, доверяя тебе. Поэтому крышу над головой и пропитание тебе дам, но платить за работу начну только весной. Сперва мне надо посмотреть, что ты собой представляешь.

Эймер сухо кивнул:

– Я согласен, господин Подер.

– Раз так – знакомься: это моя супруга, госпожа Северина, а это моя дочь Эльта.

– Очень приятно. – Эймер легко поклонился.

Отец похлопал Эймера по плечу и сказал:

– Повезло тебе, – и пояснил жене: – Он сперва к Людвику пришёл просить работу. А тому слуга не нужен, так что Людвик его ко мне отправил.

«К кондитеру Людвику?! Так ведь Каус вышел из его кондитерской! – мысленно ахнула Эльта. – Какой странный мальчик! Одет бедно, худой, будто жил впроголодь. А держится как знатный…»

Когда стало темнеть, к Эльте забежал Яник:

– Пошли смотреть зимний огонь! И на санках покатаемся.

– Не могу, – вздохнула Эльта обречённо. – Мне надо учить уроки, не успеваю…

– Ну как знаешь, – проворчал Яник и ушёл.

Закончив с историей и математикой, Эльта принялась учить стихотворение, но вдруг поймала себя на том, что уже третью строфу читает совершенно бездумно. Решила передохнуть и спустилась вниз.

Лавка уже закрылась, свет был погашен. За окнами синел зимний вечер. Мать ушла в Верхний город разносить заказы, а отец что-то подсчитывал в своём кабинете на втором этаже. В тихом и сумрачном торговом зале был один Эймер – подметал пол при тусклом свете сальной свечи.

Эльта некоторое время стояла у лестницы, придумывая, как начать разговор. Наконец решилась:

– Простите, Эймер… Я хотела у вас спросить, но не стала при родителях – они бы всё равно не поверили… Сегодня в кондитерской вы случайно не видели Кауса?

Эймер выпрямился и посмотрел на неё:

– А вы его видели?

– Да.

– Вот оно что… – Эймер произнёс это тепло, как будто ему неожиданно сообщили что-то приятное. Но его улыбка тут же стала насмешливой. – А почему вы зовёте меня на «вы»? Это я должен обращаться к вам на «вы», а вы ко мне – на «ты». Я же ваш слуга.

– Сама не знаю, почему я так сказала, – серьёзно ответила Эльта. – Мне кажется, вы не простой человек. Вы совсем не похожи на… – Она замялась.

– На кого?

– На бедняков из Нижнего города. Они обычно нанимаются прислугой.

– Я не из Нижнего города.

– Так вы тоже видели Кауса?

– Конечно. Это он меня сюда привёз.

– Каус?! А кто вы? Откуда? Неужели с Острова?!

– Да. Вы так и будете обращаться ко мне на «вы»?

– Прости. Мне как-то неловко звать вас на «ты».

– Так надо. Хотя на Острове, конечно, всё было бы наоборот…

– О чём вы… ой, ты?

– Ничего. Забудьте.

– А сколько тебе зим?

– Тринадцать.

– А как ты тут устроился? Где?

– В дальней комнатке налево.

Эльта вздохнула – эта каморка с маленьким окном была не больше кладовки.

– Эймер, если тебе что-нибудь понадобится, обращайся ко мне.

– Спасибо. Мне ничего не нужно. Хотя…

Эльта внимательно посмотрела на него. Эймер поставил веник в угол и подошёл к замёрзшему окну. Вечерняя синева становилась всё темнее. В доме напротив горели окна, золотые, как леденцы в витрине кондитерской.

Эймер напряжённо молчал, подбирая слова.

– Вообще-то я не должен был здесь оказаться. Но у меня не оставалось другого выхода. Пока мне придётся тут жить. Больше деваться некуда.

У Эльты в голове крутилась уйма вопросов, но она решила подождать, когда Эймер сам захочет рассказать ей обо всём. А он вдруг произнёс тоном старшего брата:

– Эльта, я хочу попросить вас об одной вещи. Этим вы очень поможете мне и ещё нескольким людям. Может, даже спасёте мне жизнь. Да и себе и своим родителям… по крайней мере, сбережёте нервы.

– О чём попросить?

– Не говорите никому про встречу с Каусом. Наверняка вам не терпится рассказать, но не стоит. Уж поверьте.

– Но о Каусе знает Яник! Это мой друг. Мы вместе видели, как Каус скакал по облакам… А у кондитерской Кауса видела только я.

Эймер кивнул:

– Значит, кроме Яника, никому не говорите. Лучше не болтать об этом лишний раз. И вообще, чем быстрее вы забудете об этом, тем лучше.

– Но… – начала Эльта и замолчала, потому что Эймер вдруг переменился в лице: с ужасом глянул в окно, схватил свечу, веник и совок и убежал в свою комнатку. Эльта даже не успела спросить, что случилось.

Тут на подёрнутые морозом окна легла чья-то тень. Эльта подумала, что надо убежать наверх, позвать отца, – но почему-то осталась стоять на месте. Тень поднялась на крыльцо. Эльта ждала, что сейчас громко звякнет колокольчик – он всегда звонил, когда дверь открывалась, – а значит, отец услышит и сам спустится сюда. Но дверь лавки отворилась совершенно беззвучно. Эльта похолодела и попятилась к лестнице.

В лавку вошёл какой-то важный высокий господин в цилиндре и в длинном пальто с широким меховым воротником. Даже в темноте было заметно, какой у него тяжёлый взгляд. Дверь за ним закрылась бесшумно, как заколдованная, – ни скрипа, ни стука, – и колокольчик по-прежнему молчал. Незнакомец хищно осмотрел полутёмный зал и не сразу заметил Эльту, которая стояла в тени.

– Простите, но лавка уже закрыта, – сказала она тихо и соврала: – Мама с папой ушли по делам.

Ещё мгновение назад ей хотелось, чтобы отец спустился, – а теперь она боялась, что он придёт и невольно выдаст Эймера.

– Позови вашего слугу, – тихо приказал незнакомец.

– Но у нас нет слуги, – простодушно ответила Эльта.

– Разве сегодня к вам на работу не устроился мальчик?

– Нет, господин. Папа его не взял. Он никогда не принимает слуг без рекомендаций.

– И ты не знаешь, куда этот мальчик пошёл от вас?

Эльта задумалась.

– Не знаю… Он просто ушёл.

– А ты не обманываешь меня? – Незнакомец как-то неуловимо приблизился к Эльте, наклонился и заглянул ей в лицо: – Знаешь, что бывает с теми, кто пытается меня обмануть?

Он раскрыл ладонь, над которой сам собою вспыхнул голубой язычок пламени, – и тут же сжал руку, будто схватил кого-то. Огонёк погас, тонкая струйка дыма печально растаяла в воздухе. Незнакомец опять впился глазами в Эльту, но не обнаружил на её лице ничего, кроме испуганного недоумения. Она нерешительно пожала плечами.

Незнакомец повернулся к двери – та распахнулась от его взгляда. Он исчез так же бесшумно, как и появился.

Терновая улица, 18

– Мерзавец, – произнёс Эймер, возвращаясь в зал. – Спасибо, что не выдала… не выдали меня.

– Ты знаешь его?

– Конечно. Это начальник сыскной службы Острова. А вы ещё и думали обо мне, пока с ним разговаривали.

– Конечно, думала! А что, нельзя было?

Эймер презрительно скривился:

– Ничего, с ним можно – он, по-моему, единственный на Острове, кто совсем не умеет читать мысли.

– Так он с Острова?!

– Разумеется. Примчался сюда. Надеется меня найти… Он вас сильно напугал? – Эймер тревожно всмотрелся в лицо Эльты.

– Он мне не понравился, – честно ответила Эльта. – Но, кажется, всё в порядке… – И вдруг её озарило: – Так ты умеешь читать мысли?!

– Ну да, – скучным голосом ответил Эймер. – Иногда.

Оба замолчали. Эймер потерянно смотрел в окно, а Эльта – на пламя свечи, которое сейчас показалось ей удивительно тёплым, родным и домашним.

– Ты ничего не расскажешь мне? – грустно спросила она. – Кто ты, что случилось, почему этот сыщик ищет тебя? Он не вернётся?

Эймер словно очнулся от сна, посмотрел на неё:

– Нет, нет, не бойтесь. Пожалуйста, не бойтесь, он тут больше не появится. К счастью, он не видел меня, просто проверяет всё подряд. Спасибо Каусу – он же обещал, что всё устроит. Только бы…

Наверху скрипнула дверь кабинета, послышались шаги Фредека. Эймер схватил метлу.

– Вашему отцу вряд ли понравится, что я с вами болтаю. А мне нельзя терять работу.

– Хорошо, – согласилась Эльта и быстро ушла к себе.

Поднимаясь по лестнице из тёмного дерева с резными перилами, вспомнила про пряник, которым её угостил Каус. «Съесть или сохранить на память? Для начала попробую, – решила она, достала пряник и отломила кусочек. Он оказался на редкость вкусным. – У кондитера Людвика я никогда таких не видела…»

Сперва Эльта решила молчать обо всём, но на следующий же день не удержалась и рассказала Янику. Предвкушала, как он удивится, а он скептически сдвинул брови.

– Ну видел я вчера этого вашего слугу. И ты хочешь сказать, что его привёз Каус? Да таких в Нижнем городе пруд пруди.

– Говорю тебе, он не из Нижнего города! Ты что, мне не веришь? Мы же с тобой вчера вместе видели Кауса!

– Вот именно, видели! Этого хватило бы – зачем ещё что-то сочинять? Так и знал, что ты выдумаешь что-нибудь, лишь бы не быть как все! Ага, встретила Кауса, а он тебя угостил пряником… И где же этот пряник?

– Я его съела. Не удержалась.

– И как, вкусно было?

– Очень!

– Всё понятно с тобой.

Эльта от возмущения даже не сразу нашла слова.

– Ты считаешь, что я вру?!

– Я считаю, что ты зазнайка.

– Да тебе просто завидно! Не веришь – сам спроси у Эймера!

– Ха, представляю, что он мне наплетёт. Совсем за дурачка меня держишь? – И Яник с кривой улыбкой бросил: – Сказочница.

Эльту иногда так дразнили в классе, но она даже представить не могла, что услышит это от Яника.

– А ты… Тебе никакие сказки не грозят, можешь не бояться!!!

После этого они с Яником перестали разговаривать, но его слова застряли у неё в памяти как заноза. Однажды Эльта как бы невзначай спросила у матери:

– А что, правда нужно быть как все?

– Наверное, – машинально отозвалась мать, укладывая заказы в корзину. – Например, мы живём как все – и очень даже неплохо, как видишь… Ну, я пошла. Не забудь про уроки!

Дверь закрылась, звякнул колокольчик. Эльта задумчиво повторила:

– Быть как все…

– Как это? – спросил Эймер.

Эльта вздрогнула – она почему-то не заметила его.

– Как это – быть как все? – повторил он.

– Не знаю… Быть обыкновенным, не выделяться.

– Так ведь все разные. И все необыкновенные.

Эльта недоверчиво посмотрела на него.

– А почему тогда люди так не любят, если кто-то отличается? А многие ещё и не любят сказки… И никогда в них не попадают.

– Ошибаетесь, – улыбнулся Эймер. – Они просто не замечают сказок, в которых живут.

Наступила весна. Эльта надеялась, что с ней произойдёт ещё что-нибудь особенное, но ничего не происходило. Наоборот, после встречи с Каусом и появления Эймера её жизнь стала как-то сложнее и прозаичнее. С Яником они не разговаривали, и свободное время Эльта проводила в лавке или с подружками. Но её мысли были заняты вещами, в которых подруги ничего не смыслили. Высокая рыжеволосая Грета, дочь ювелира, если хотела сказать о чём-нибудь абсурдном, всегда прибавляла взрослым тоном: «Ну это то же самое, что верить в Кауса!». А пухленькая Нета, очень гордившаяся тем, что её папа – банкир, терпеть не могла книжки и всякие придуманные истории. Они с Эльтой втроём ходили гулять в парк и в Верхний город, разгадывали головоломки в журналах «Игра и польза» и «Разноцветные картинки», покупали безделушки и обменивались открытками. Девочки были ровесницами, учились в одном классе, но Нета и Грета смотрели на Эльту как на младшую – она не делилась с ними своими мечтами, планами и вкусами, уверенная, что они не поймут, а они думали, что ей просто нечего сказать. Кроме того, Нета и Грета жили в престижном районе, который относился к Верхнему городу, и никогда об этом не забывали. В итоге как-то само собой получилось, что Эльта стала всё реже проводить с ними время.

– Что произошло? – спросила мать. – С Яником не общаетесь, и девочки редко приходят. Вы поссорились?

– Нет, просто так вышло. Мне скучно с ними, – призналась Эльта.

– А с Яником всегда было весело. Не могли же вы раздружиться просто так, без причины!

– Он меня не понимает! – сказала Эльта с обидой. – Считает, что я всё выдумываю!

– Что именно?

По тому, как улыбнулась мать, Эльта сразу поняла, что её слова не будут восприняты всерьёз. Она тихо вздохнула и осторожно понюхала новую миндальную пудру.

– Да разное… Яник не верит в сказки.

– Ах, какой же ты ещё ребёнок.

За ужином они снова заговорили об этом. Отец сказал:

– Ничего, ничего. Друзья и подруги – это хорошо, но легкомысленно, а надо заботиться о будущем. Подумать только, как время летит! Когда Эльте исполнится двенадцать зим, она будет разносить заказы самостоятельно… – Он повернулся к Эльте и спросил, как у маленькой: – А когда тебе исполнится двенадцать зим?

– Через полгода, папа, – пробурчала она.

– Правильно, через полгода. Значит, тебе уже можно понемногу начинать. Если хочешь, отнеси завтра парочку заказов.

Так она и поступила. И в первый же свой поход в Верхний город с корзиной, в которой лежали перевязанные атласными лентами упаковки пудры, помады, духов и разных притираний, встретила Нету и Грету. Они склонились над корзиной.

– Как интересно! – сказала Грета.

– Ты сама разносишь заказы? Ну и ну! – удивилась Нета. – У моей мамы другая пудра, но она говорила, что эта тоже ничего…

– А где шоколад? – спросила Грета.

– Какой шоколад? – не поняла Эльта.

– Ну, шоколад или конфеты, леденцы на худой конец, хотя это уже не тот уровень… Вот в лавке «Дорогая красота» – это тут неподалёку, моя мама покупает там духи, – в каждую покупку кладут плитку шоколада, трёх сортов на выбор, по вкусу покупателя.

– Наша красота не такая дорогая, – улыбнулась Эльта. – Но она ничуть не хуже. Жена судьи и дочь казначея ходят только к нам.

Этот аргумент оказался весомым. Подружки проводили Эльту задумчивыми взглядами.

– А я бы не хотела разносить заказы, – протянула Нета. – Работать?! Фи!

– Но это, должно быть, очень интересно, – возразила Грета. – Не то что сидеть дома. Ты только представь – целыми днями ничего не делать или вышивать!

– Вышивать скучно, – согласилась Нета. – А ничего не делать очень даже весело!

Эльте нужно было доставить всего три заказа. Раньше она часто ходила в Верхний город вместе с матерью и два адреса нашла очень быстро, а вот третий оказался ей незнаком.

На карточке значилось: «Терновая улица, дом № 18».

Эльта не думала, что Терновая улица окажется так высоко – чтобы попасть туда, пришлось даже обогнуть сторожевую башню, на которой зимой зажигали огонь. В детстве Эльте казалось, что за башней ничего нет – её Гайстун всегда заканчивался здесь, на площадке, откуда был виден весь город. И сейчас она задержалась тут, чтобы полюбоваться видом: деревья уже покрывались молодой листвой, с высоты казавшейся нежно-зелёным туманом, окутавшим ветви. Там, где его касались косые лучи заходящего солнца, он отливал золотом, а в тени тускнел. Пока Эльта любовалась, башня погрузилась в тень – солнце скрылось за горой. Краски выровнялись и успокоились, и сразу почувствовалось, что уже наступил вечер. Эльта поспешила дальше – не хотелось искать незнакомый дом в сумерках.

Спустилась по узкой лесенке, миновала аллею и выбралась на Терновую улицу. Прошла её всю, внимательно глядя на номера домов, – но улица заканчивалась домом № 17. Ничего не понимая, Эльта прошла немного вперёд, увидела в стороне ещё один дом и поёжилась.

Конечно, он выглядел богато, как все дома Верхнего города, но стоял на отшибе, и в нём не горело ни одного окна. Вдобавок его ограждала неприветливая чугунная решётка с остриями на концах прутьев. От высоких кованых ворот вела длинная прямая дорожка и упиралась в крыльцо. За домом темнели деревья, а за деревьями, судя по всему, был обрыв. Всё это смотрелось очень неприветливо и мрачно.

Эльта в нерешительности постояла перед воротами. Почему-то ей не захотелось идти по дорожке и звонить в парадную дверь, так что она решила поискать чёрный ход. Он оказался с другой стороны. К нему вела тропинка, стиснутая густыми кустами и старыми деревьями.

Эльта подошла к крыльцу, над которым висел закопчённый фонарь. Сбоку, где-то за домом, залаяла собака. Эльта испуганно остановилась, но собаки не увидела – видимо та была на привязи.

Поскорее поднявшись на крыльцо, Эльта позвонила, надеясь, что в доме никого не окажется. Но, едва раздался звонок, ей открыла старая экономка, сухая, с острым носом и тонкими поджатыми губами.

– Здравствуйте, по этому адресу заказали… – начала Эльта, но экономка её перебила:

– Наконец-то! Мы ждали вас раньше. Что так долго? Заблудились, или дела задержали?

– Извините… И то и другое.

– А почему такая юная особа сама разносит заказы? Неужели у вас повзрослее никого нет?

Эльту что-то смутило в её голосе.

– Нет, родители сегодня заняты.

– Так отправили бы прислугу, – грубовато предложила старуха.

– Какую прислугу? – спросила Эльта наивно.

– Какая есть. Или не доверите слуге такой важный заказ?

Эльта поняла, что предчувствие её не обмануло.

– Служанке? Раньше у нас была служанка, но она вышла замуж и уехала. Она хорошо работала, но папа никогда не позволял ей разносить заказы. А мне разрешает.

– Хорошо, хорошо, ступай. – Экономка проворно забрала свёрток, внезапно потеряв интерес к разговору, отсчитала деньги и положила их в корзину.

– До свидания, – сказала Эльта с достоинством и вышла за порог.

Экономка уколола её недобрым взглядом и захлопнула дверь, даже не дождавшись, когда Эльта спустится на дорожку.

– Фу, какие невоспитанные! Тоже мне Верхний город, – пробормотала Эльта и побежала домой.

Тут собака залаяла снова. Выйдя на мостовую, Эльта сквозь деревья посмотрела на главный вход – и увидела, что к дому идёт какой-то представительный господин в цилиндре и чёрном пальто. Он шёл не спеша, помахивая тростью. Через мгновение она его узнала: это он зимой приходил в лавку искать Эймера – начальник сыскной службы Острова. Он, кажется, не заметил Эльту, а она замерла на месте и стояла так, пока он не вошёл в дом. Только после этого пошла обратной дорогой.

Ей стало тревожно. Конечно, даже если бы он её увидел, ничего особенного не случилось бы. Но что он вообще делает в Гайстуне? После его зимнего визита Эльта долго боялась, что он придёт снова, и этот силуэт – он не раз мерещился ей, когда посетители поднимались на крыльцо лавки… Постепенно она успокоилась, потому что ничего не происходило. А теперь, похоже, надо было ждать неприятностей – экономка явно хотела выведать про Эймера.

Эльта очень расстроилась. Если этот сыщик снова появился в Гайстуне, то ничто не помешает ему однажды обнаружить Эймера, это только вопрос времени. Эльта решила проверять карточки с заказами сама и ни в коем случае не допускать, чтобы мать ходила на Терновую улицу. Если бы эта старуха разговорилась с её матерью, та наверняка рассказала бы про Эймера, просто чтобы похвастаться: его работа нравилась родителям, он был очень аккуратен, а главное, почти не выходил из дома и никогда не просил выходных или прибавки к жалованью.

В тот же вечер Эльта рассказала Эймеру обо всём. Он помрачнел.

– Ничего не понимаю. Его не должно здесь быть! Если бы он узнал, что я здесь, то и пришёл бы прямо сюда – уж я его знаю.

– Но из того дома сделали заказ у нас.

– Неужели он… Что-то его остановило… Наверно, мне давно пора вмешаться, а я сижу тут и ничего не могу! – Эймер с досады ударил ладонью по стене. Потом добавил: – Спасибо, что снова помогли мне.

– Ты так ничего и не расскажешь? Я не понимаю, что происходит!

– Нет, я не могу рассказать.

– Но почему? – расстроилась Эльта. – Я никому не скажу! Честно! Не веришь?

– Верю. Просто так вам же будет лучше.

– А что случится, если ты мне расскажешь? Это же всего-навсего рассказ.

– «Всего-навсего рассказов» не бывает.

Эльта вопросительно посмотрела на него.

– Не бывает, – с нажимом повторил Эймер. – Если я расскажу, вы немедленно окажетесь замешанной во всём этом.

– Но я ведь и так уже замешана! Куда ещё больше? Так нечестно… Я не понимаю, что творится, и совета спросить не у кого. А ты мне ничего не объясняешь! Обещаю, что никому не выдам тайну и ничего не сделаю без твоего разрешения!

– Да не в этом дело! Я вам верю – вы же видели Кауса. И спасли меня. Просто… ну… тут, в вашем Гайстуне, можно позволить себе думать о чём угодно. А на Острове так нельзя. И об Острове лучше не думать впустую. Там сейчас не лучшие времена. Простите, – сказал Эймер и ушёл к себе.

Эльта тоже направилась к себе, подошла к лестнице – и почему-то остановилась, поглаживая деревянные перила. Тут Эймер вернулся:

– Эльта, мне нужна ваша помощь. Неловко вас просить, но мне больше не к кому обратиться. Вы бываете в порту?

– Бываю, но редко. Только когда ездим с родителями за город. А гулять там мне не позволяют.

– А у вас есть какая-нибудь газета, где сообщают о кораблях, пришедших в порт?

– Не знаю. – Эльта пожала плечами. – В «Вечерних огнях Гайстуна», наверное, пишут… Но там пишут только про большие корабли, о которых и так говорят в городе. А что?