Текст книги "Сверхситуативное мышление. Чуждый опыт"

Сверхситуативное мышление
Чуждый опыт
Мария Николаева

© Мария Николаева, 2022

ISBN 978-5-0056-7605-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение. Самоизоляция

Все статьи в данном сборники стали продуктом первого года пандемии коронавируса, когда большинству людей значительное время пришлось провести в режиме самоизоляции, наблюдая за событиями в стране и мире через разные экраны. Невозможность повлиять на происходящее, реализовать собственные цели и задачи, вынужденные переживания по самым разным поводам, – все это создавало особый тип размышлений, где человек внутренне проигрывал свое соучастие в тех ситуациях, в которые он никогда не попал бы в реальной жизни, примеряя на себя совершенно неподходящие роли. Это мучительное состояние сопричастности чему-то лишнему и непричастности по-настоящему важному для себя деформировало границы личности, но вело к внутренней свободе.

Ситуативное мышление не является чем-то диковинным, оно хорошо известно в психологии, где «характеризуется приоритетным влиянием жизненных обстоятельств, связанных с сиюминутными ориентациями личности». При полной поглощенности трудно вычленить глубинное исходное противоречие, решая поверхностные проблемы по мере поступления. Человек еще не успел ничего понять, а ситуация уже изменилась – приходится начинать сначала! Здесь довлеет обусловленность, доходящая до загнанности в угол, когда нужно принять какое-то решение или сформировать мнение, но уже слишком поздно, и ситуация разрешилась как-то сама собой или под влиянием совершенно других факторов. Так наступает бессилие, доходящее вплоть до отчаяния…

Но если в повседневности человек имеет дело хотя бы отдаленно с результатами собственных действий в прошлом, принимая ответственность за происходящее, то будучи выключенным из событийной канвы как сторонний наблюдатель, он жертва фатума, констатирующая свою ненужность и бесполезность своих мыслей по всякому поводу. Это уже не просто «чужой опыт», как при просмотре кино, где можно чему-то научиться на ошибках или достижениях главных героев по мере отождествления с их чувствами и растождествления с их действиями. Данный опыт является совершенно чуждым, поскольку человеку приходится проживать те обстоятельства, куда он не собирается попадать в принципе. Такой опыт ему вообще не нужен, однако он просто есть по факту

Итак, можно мысленно «повертеть» отдельные ситуации, условно находясь в полной недосягаемости за их пределами, ведь ничего подобного с вами никогда не произойдет, и даже примерять на себя бесполезно. Здесь нет никакой предвзятой позиции, а по каждому поводу берутся все возможные ракурсы рассмотрения. Большинство событий безразличны автору, включая упоминания медийных персон в СМИ. Это упражнение в чистом мышлении, развитие самой способности ситуативно мыслить, не привязываясь к конкретному содержанию, поскольку оно все равно будет другим, и снова придется думать самостоятельно.

Мы открываем новости – и видим, что случилось то, чего не ждали. И так каждый день, привыкая к абсурдности мироздания, опровержению своих выводов и прогнозов вчерашнего дня, но также и удивительной непредсказуемости бытия. И если внеситуативное мышление просто выводит на абстрагирование и обобщения, развивает критическое мышление, то сверхситуативное мышление дарует свободу, выводя на позицию трансцендентности, с которой можно трансформировать собственную личность, не втягиваясь в ситуации, куда попадают другие люди. Мы смотрим на каждую ситуацию, где условный «я» мог бы быть на месте любого героя, без личных предпочтений, размышляя о том, каким будет оптимальное поведение с позиций всеобщности, чтобы в итоге всем было хорошо.

Часть 1. Изыски саморазвития

От сознательности к осознанности

Ныне все стали шибко сознательными, однако трудно ожидать от этих людей осознанности. Этот каламбур основан на многозначности слова сознание, особенно когда оно используется для перевода философских понятий разных культур – по крупному, западных и восточных. Вот почему важно осветить тему осознанности, о которой последнее время так много говорят без понятия. Самое веселое – это наблюдать за каким-нибудь ревностным начинающим духовным искателем, который быстро выходит из себя, возмущаясь неосознанностью окружающих. Конечно, осознанность не синоним спокойствия и при необходимости может проявляться весьма эмоционально, однако понимание того факта, что сознание не проявляет себя через каждого человека без практики, должно удерживать действительно осознанного адепта от срывов.

С представлением о сознательном гражданине у россиян все довольно неплохо – это такой очень правильный человек, который соблюдает законы, все делает адекватно и своевременно. Главное, сознательный человек имеет четкую жизненную цель и конкретный план по её достижению. В его действиях очевидным образом присутствуют намеренность и обдуманность. Внимание – он думает! Сознательность здесь синонимична рассудительности, не случайно в психологии часто фигурирует понятие «сознательный возраст», который измеряется вовсе не прожитыми годами, а периодом осознания человеком ответственности за свои поступки, за судьбы близких людей и страны в целом. Реже упоминается мировой порядок – видимо, настолько сознательных россиян почти не встречается. Итак, этот человек постоянно что-то обдумывает.

Теперь мы ступаем на скользкую почву «осознанности», которую активно развивают в своих клиентах самые разношерстные психологи и тренеры, нередко пользуясь с данной целью не только западными, но и восточными психотехниками. Здесь фактически «сколько народов – столько обычаев». Рассмотрим для примера одну из самых известных западных работ Марка Уильямса «Осознанность. Как обрести гармонию в нашем безумном мире?» От подзаголовка уже начинает издали попахивать гражданской сознательностью, но не будем торопиться с выводами. Это не думание, а метод воздействия на подсознание с целью избавления от негативных переживаний, который разрабатывался в клинике работы со стрессом. Очевидно здесь важно не хорошее поведение, как в случае сознательного гражданина, а собственное состояние человека, которое вторичным образом должно само собой создавать гармоничную атмосферу вокруг.

Итак, даже в рамках западного контекста понятно, что сознательный гражданин может вовсе не обладать осознанностью. Ведь иметь четкие цели и планы по их реализации, совершать правильные поступки можно стиснув зубы, проходя через внутреннюю борьбу, никогда не зная покоя. Явно это совсем не тот идеал, который рисуется при использовании медитативной методики, воздействие которой на глубинную психику человека внешне похоже на чудо, когда весь негатив изглаживается. Здесь придется немного заняться сложностями перевода, ведь в английском аналогом русской «осознанности» обычно выступает термин mindfulness, тогда как mind – это вовсе не сознание, а ум. Таким образом, речь идет о тренировке ума, пусть и добираясь до подсознания как зоны вытеснения из перегруженного мышления. Парадоксально, но факт, тот же самый термин mindfulness используется при переводах восточной философии, тогда как медитация на Востоке – это уж совсем не про тренировку ума. В русском языке смешалась осознанность на западный и восточный манер.

Какие же восточные понятия принято переводить словами «сознание» и «осознанность» в России? В индуистских трактатах «сознание» устойчиво используется для передачи термина «читта», который противопоставлен низшим проявлениям разума (буддхи) и ума (манас). Вот это поворот – сознание никак не связано ни с обдумыванием, ни даже с тренировкой ума. Читту часто переводят как «божественное сознание» или снабжают другими эпитетами, чтобы подчеркнуть, что это состояние абсолютно чистое и свободное от любых проявлений, выступая субстанцией для всех потенциальных проявлений, среди которых первым будет разум. Здесь я воздержусь от углубления в индийскую философию, чтобы сделать акцент на главном – пребывание в состоянии осознанности не связано с умом, более того, достижение сат-чит-ананды (бытия-сознания-блаженства) требует отсутствия каких бы то ни было мыслей, планов, целей и пр.

Наверное, самым популярным источником для стремления к развитию осознанности у россиян стала не так уж давно буддийская медитация випассана, которую я сама долго практиковала в странах Ю-В Азии и преподавала в Европе. Здесь тоже произошла некоторая накладка из-за распространения методики Гоенки, где огульно випассаной называют всего лишь подготовительную стадию саматха. Собственно випассана как состояние проникновенного видения реальности, как она есть, доступно только при устранении всех помех (прежде всего мыслительных) и пребывании в полной пустоте. Однако многие русские последователи стали называть «осознанностью» сам процесс достижения пустотности с внимательным отслеживанием всех вторгающихся помех, тем самым возвращаясь если не к автоматическому прокручиванию мыслей, то к их рефлективному отслеживанию. Так осознанность снова скатилась к сознательности по отношению к своему богатому внутреннему миру.

Отметим принципиальный момент: сознательность формируется мышлением, тогда как осознанность устраняет всякое умствование.

Саморазвитие в социуме

«Бессмертие в социуме? Есть плюсы для социума и минусы для бессмертного» – данный традиционный расклад, озвученный даосским мастером, давно претерпел серьезные изменения, и сейчас плюсов для бессмертного становится все больше, а вот минусов для социума добавляется. В качестве исходной предпосылки можно вспомнить также диалог древнегреческого царя Милинды с буддийским монахом о дальнейшей судьбе просветленного: «О царь, он либо умрет, либо уйдет в монастырь. – Неужели святой неадекватен миру? – Вовсе нет, это мир неадекватен святому». Современному социуму приходится нелегко, поскольку просветленные больше не собираются ни умирать, ни хотя бы уходить в монастырь. Они уверенно живут в мире, отчего мир постепенно становится лучше и гуманнее, хоть и со скрипом от сопротивления людей.

Здесь я хочу продолжить прерванный диалог, где прозвучали весьма характерные сетования: «Очень сложно. почти не возможно себя заставить в этом сумасшедшем мире быть осознанным, а не сознательным. Я всё время вспоминаю отличную и мудрую поговорку: „Легко быть святым медитируя на горе. ты попробуй быть святым на базаре“. Мне никогда не импонировали монахи (наши или будь то других национальностей). Они уходят от этого мира (сложного, испорченного, практически не живого) и совершенствуются в идеальных условиях. этакий квантовый скачек в развитии. Я бы тоже так хотела, но я уже взяла обязательства на себя семьи (как минимум), я не могу как некоторые… Если бы сразу определилась. что саморазвитие важнее обычной социальной жизни как у всех (как привили в этой стране). я бы сейчас сидела в позе лотоса где-нибудь в гималайских горах».

Как человек, долго сидевший в позе лотоса в Гималаях – и давно спустившийся в так называемую обычную социальную жизнь, хочу развеять некоторые предрассудки об идеальных условиях в горах или монастырях, равно как и кажущейся безнадежности саморазвития для мирян. Во-первых, уходить особо уже некуда – даже в Индии все джунгли вырублены под железные дороги, а в горах толпы паломников и туристов. Во-вторых, монастырь не является местом уединения, напротив, это одна из самых жестких форм общежития, суровее разве только тюрьма или войска спецназа. Там практически отсутствует возможность уединения, как ни странно! В-третьих, затворы и ритриты – это по сути тренинговые режимы отработки определенных медитативных психотехник, однако оттачивать совершенство все равно приходится на выходе в мир, занимаясь вполне обыкновенной повседневной деятельностью.

Конечно, можно приводить в пример много прославленных индийских гуру, которые всю жизнь были семьянинами с кучей детей, и такие образцы для подражания найдутся с древнейших времен до наших дней. Причем, в традиционном обществе обычно идет речь не об одном-двух, а четырех-пяти, если не доброй дюжине отпрысков. Здесь мой собеседник сразу возражает, что все они были мужчинами, а женщина – это мать, поэтому у нее нет никаких шансов договориться о саморазвитии в семье. Надо сказать, я знаю немало примеров современных йогинь, которые даже по Азии путешествуют с малыми детьми, совсем одни или с мужем, продолжая практику или и вовсе преподавание йоги. Обобщение подхода к «осознанному родительству» я услышала в Ришикеше (предгорье Гималаев) на лекциях Свами Дхармананды, которые посещало много западных молодых девушек. Так вот лейтмотивом назидательности было предложение задуматься над тем, как стать настоящей богоматерью!

Преимущества воспитания детей состоят прежде всего в наглядном процессе формирования сознания, который способствует осознанию и трансформации собственных психических процессов. Взрослый человек не помнит, как создавалась его личность, а вот наблюдая за развитием детей, он легко может вытащить свои проблемы и их решить. Далее, совсем не случайно используется образ монаха с метлой в качестве иллюстрации, каким образом можно использовать повседневную деятельность для развития пристального внимания вплоть до просветления. Чтобы взять метлу, не обязательно уходить в монастырь, верно ведь? Подойдет любая домашняя работа – мытье посуды, стирка белья, выбивание ковров – вот какое сразу огромное поле медитации! А при несогласиях с мужем, хоть технику «мелочного тирана» по Кастанеде отрабатывайте, хоть христианское смирение вырабатывайте по принципу «поливать сухую ветвь три года просто потому, что так старец велел».

В общем, все это от лукавого – дескать, никак невозможно заниматься саморазвитием, потому что все кругом мешают, отвлекают, не понимают.

Тонкая реальность, данная в ощущениях

На консультации для начинающего йога была затронута тема чакр, особенно работы с сердечным центром. Но вообще прозвучал вопрос, как относится чакровая система к йоге. Собственно, в строгом смысле с использованием санскритского слова «чакра» такое описание тонкой анатомии было разработано в древней Индии в тантрической традиции, где и сформировалась позже хатха-йога, от которой в России известны в основном асаны для фитнеса. Однако сама по себе тонкая анатомия не может принадлежать какой-то отдельной культуре, ибо как у человека есть две руки, печень и череп, а в совокупном описании физическая анатомия, так у человека как такового есть энергия. Наполнение живого тела энергией не похоже на воздушный шарик, а довольно сложная энергоструктура, и во всех древних мирах пытались так или иначе ее описывать, создавая атласы тонкой анатомии, так что мы вполне можем пользоваться альтернативными описаниями.

Практикующим йогам сейчас уже хорошо известно после публикации отдельных исследовательских работ, что издревле не было единства даже в описании самой чакровой системы, а выделяются как минимум четыре варианта. Мне доводилось прошлым летом читать лекцию по сравнению описаний энергоструктуры в йогической (индийской) и даосской (китайской) традициях. Столь разношерстные истолкования тех фактов внутреннего устройства человеческой психики, которые кажутся общим достоянием всего человечества, объясняются довольно пространно:

1) некоторые отличия в тонкой анатомии и впрямь можно найти у разных народов (как очевидны отличия, например, пропорций скелета или кожного покрова и пр.), поэтому они должны быть отражены в атласах;

2) невозможно найти совершенно нормального человека, а приходится обрабатывать информацию о большом количестве людей с разными отклонениями (аналогичная проблема с патологиями в физиологии);

3) инструментами для считывания тонкой анатомии являются органы чувств людей с повышенной чувствительностью, а кто вообще будет контролировать качество подобных исследований, кроме бога?

4) сведения о том, что такие описания уже в готовом виде были получены древними провидцами от высших сил относятся исключительно к мифам, поэтому всерьез не могут рассматриваться, только приниматься на веру;

5) наконец, атласы тонкой анатомии составлялись не просто так от нечего делать или из чистого любопытства, ведь древние люди были настроены на выживание, и делалось это с конкретными целями, не всегда общими.

Итак, уже достаточно очевидно, что даже выверенные тысячелетиями описания чакровой системы следует рассматривать как рабочую модель, которую предстоит обкатать в личной практике. Мы имеем дело, как говорил великий материалист Маркс, исключительно с реальностью, данной нам в ощущениях, вот только это тонкая реальность, данная нам при повышенной чувствительности, переходящей в экстрасенсорику. Задача каждого практикующего делится на несколько этапов:

1) изучить известные атласы тонкой анатомии или получить прямые наставления учителя, чтобы понимать, как там все устроено;

2) продиагностировать свое текущее состояние, сверяя с атласом, а при недостаточно развитых органах восприятия обратиться за диагностикой;

3) выработать по рекомендациям учителя или целителя программу для восстановления идеального состояния условно-нормального человека;

4) только теперь можно знакомиться с трансформирующими техниками хатха-йоги (или других дисциплин) для сверхчеловеческих достижений;

5) опытный йог может вносить коррективы в атласы тонкой анатомии на личном опыте, которые он будет передавать позже своим ученикам.

Нетрудно догадаться, что подавляющее большинство практикующих йогу на Западе в лучшем случае завершают задачу третьего уровня, доводя свое энергетическое состояние до условно-нормального, то есть приведя себя в соответствие с атласом тонкой анатомии. Много ли вы видели людей, у которых Вишуддха и впрямь голубая, звук Ом беспрепятственно проходит по чакрам как по нотам, а Кундалини не застревает сразу в Свадхистхане, если она вообще шевелится, пытаясь подняться? Здесь тоже применимо суждение о «героизации нормы», о которой я недавно писала, ведь чтобы найти человека с полностью раскрытыми чакрами и/или прочищенными каналами нужно долго ходить днем с фонарем, пока не притомишься.

В данной связи стоит предостеречь еще от одной распространенной ошибки, которая сразу была выявлена у моей недавней визитерши. Это стремление работать с так называемыми проблемными чакрами, имея предрасположенность к практикам, например, на раскрытие сердца и пр. Несмотря на то, что у большинства начинающих действительно имеются перекосы, исправлять их следует отнюдь не наваливаясь на проблемные центры, а работая равномерно со всей системой. Иначе будет раскачка по типу маятника, которая в притче о журавле в болоте отражена в образе «нос вытащит – хвост увязнет, хвост вытащит – нос увязнет». Целостная структура гораздо важнее, чем ускоренное исправление одной проблемы.

Свобода для безусловного бытия

Далеко не всем людям хочется быть свободными – это совсем не про политику, которая предлагает только обусловленную свободу. Однажды вопрос был поставлен гораздо более ёмко: «Зачем освобождаться от обусловленного человеческого существования? И что значит полное соединение с Единым Богом (интересно, как зовут его йоги). Эквилибристика словами». Надо сказать, вопрос вполне закономерный для россиянина, поскольку в христианском мировоззрении он не ставится в принципе. Здесь исповедуется смирение с человеческой долей, которая есть страдание, а спасение зависит исключительно от Божьей милости, хотя и с учетом праведной жизни, но только после смерти. Вот почему трудно понять, как вообще индийцы издревле задумались о поиске путей к избавлению от страданий при жизни, формируя разные системы йоги как методики освобождения от обусловленного человеческого существования, ведущей к мокше.

Надо отметить, что огульное представление о том, якобы все индийцы занимаются йогой, сильно преувеличено. По прибытии в Индию прежде всего вы увидите не йогов, сидящих в позе лотоса на каждом углу, а толпу людей с бесформенными телами и огромное количество нищих бродяг. Да, йога испокон веку была уделом избранных, да и поныне их приходится поискать в отделенных от мирской суеты ашрамах. Вопрос ставился скорее не «зачем», а «почему» тот или иной человек вдруг осознавал всю тщету мирского бытия и пускался в поиски выхода из казалось бы безвыходной ситуации рождения в этом мире. Как правило, это списывают на накопление благих заслуг и в целом зрелый возраст души, прошедшей через много перевоплощений, накопившей опыта, а потому просто уставшей от бесконечного круговращения в одном и том же состоянии, вот и задумывающейся об избавлении от зависимости.

Слово зависимость совсем не случайно, ведь погружение в иллюзорный мир сродни наркомании, как теперь принято сравнивать с интоксикацией поглощенность компьютерными играми. Обычный человек точно так же погружен с головой в свои повседневные хлопоты, и только в случае какой-то серьезной трагедии (например, смерть близкого человека) вдруг понимает, насколько все «суета сует» и совершенно не важно в сравнении с вечной жизнью души. При хорошо поставленном мышлении и изрядном жизненном опыте человек может не дожидаться, пока на него свалится настоящее бедствие, чтобы задаться вопросом, а зачем мне все это надо? Поиски смысла жизни приводят в итоге к обнаружению субстанциальных категорий бытия, которые неизменны на протяжении мироздания, и человек может опереться на подлинную реальность, прекратив вертеться как белка в колесе, реагируя на каждую мелочь жизни, то есть здесь и сейчас освободиться от обусловленности человеческого существования.

Достаточно очевидно, что часть целого никогда не может стать свободной, поэтому главным принципом освобождения в йоге выступает единение души человека с Единым (слово бог здесь употребимо для культурного перевода). «Ахам Брахмасми», или «Я есмь Бог» – вот вершина адвайта-веданты, в поле которой формировались все даршаны – школы индийской философии, одной из которых издревле была классическая йога. Лишь достижение целостности становится предпосылкой к освобождению, поэтому практика йоги предполагает последовательное избавление от привязанности ко всему, что носит частичный характер. Во избежание недоразумений, подчеркну, что речь об избавлении от отождествления с телом, а не от самого тела, от напрасных переживаний, а не от органов чувств, от ненужных мыслей, а не от разума как такового, который являет собой присутствие божественного или космического разума в человеке.

И, наконец, как йоги зовут своего «бога». Здесь мы возвращаемся к вопросу о разделении таких сфер познания и деятельности, как религия, философия и духовная практика. Классическая йога не является религией, хотя и формировалась в лоне индуизма (а точнее санатана дхармы, или извечного долга, если пользоваться самоназванием основной индийской религии). Вот почему вопрос неправильно поставлен, и мы говорим не о боге как объекте поклонения. Фактически, здесь под термином «бог» закодировано то идеальное состояние окончательного единства, которого должен достичь йог, стремящийся к освобождению. Однако многие садханы (духовные практики) могут выполняться в связи с особыми богами индуистского пантеона. Более того, в йоге принята концепция «ишта девата», или избранного божества, по желанию того или иного йога, концентрация на котором лучше всего помогает сосредоточению, ведущему в практике медитации к поглощенности реальностью.

Я не знаю, увенчаются ли успехом мои попытки краткой популяризации достаточно сложной и тщательно разработанной системы йоги. Читая лекции на курсах подготовки инструкторов по йоге, а ранее публикуя научные труды и объемные книги, я могла себе позволить в полный рост пользоваться санскритской терминологией. Оказывается, даже пара понятий в переводе уже представляются «словесной эквилибристикой» вне необходимого контекста. Вот почему их следует воспринимать далеко не в качестве исчерпывающего объяснения, а как первые наметки для углубленного изучения индийской философии, например, начиная с классического учебника Радхакришнана. Я буду считать свою задачу выполненной, если мне удастся хотя бы побудить людей задуматься о своем обусловленном человеческом существовании, насколько их удовлетворяет такое положение дел до конца своих дней.

Поиски смысла жизни могут привести читателя вовсе не к йоге, а одной из мировых религий, – это выходит за рамки данного вопроса.

Духовная свобода не означает революционной деятельности, а достижима только при соблюдении законов страны пребывания.