Текст книги "Продам кота"

– Скажи «да»! Скажи «да»! Скажи «да»!

Я заглянула в яркие умоляющие глаза герцога… И кивнула на его партнершу, которая теперь стыдливо стояла в сторонке:

– А она?

– Сестра! – подсказала мне толпа.

Ну, если сестра, то, может быть…

– Мьа-а-а-а! – на сцену вылез, точнее, упал с моих рук кот. – Йа-а-а-а-а!

Площадь снова замерла. А Вильгельм, стоя на задних лапах, все еще в платье, принялся махать передними, словно грозился выцарапать герцогу глаза.

– Ах, вы уже обручены, – грустно вздохнул герцог, глядя на нас.

– С кем? – опешила я.

– Мьа-а-а-а!!!

По выразительному взгляду толпы и крику самого кота даже я все поняла.

– С тобой? Да ты охренел?!

Закончить я не успела: снова взвизгнули трубы, и герольд объявил дуэль оконченной. Пока Стивена развязывали, герцог поднялся, поцеловал мне руку (чем отвлек от выяснения отношений с котом) и вежливо предложил:

– Госпожа Виктория, вы же не откажетесь провести ночь в моем дворце? Обещаю безопасность вам и всем вашим спутникам. А также очень, очень теплый прием.

Огонек у него в глазах мне не понравился, но я глянула на Стивена: тот именно сейчас пошатнулся и ухватился за ближайшего стражника. Чем-то нехорошим его опоили… Тоже мне защитничек из него сейчас. Надо бы парню отлежаться.

– А лекаря моему телохранителю пришлете?

– Как пожелаете, госпожа. Так вы согласны?

– Да… – все еще с сомнением ответила я.

А музыканты исполняли ламбаду на бис, и площадь дружно вспоминала мой танец. Надо сказать, получалось у них лучше, чем у меня.

– Прошу вас, Виктория, – Антоний подал мне руку и, светясь, как то солнышко, что только что зашло, повел меня к воротам.

Кот на этот раз пошел сам.

Так я и оказалась во дворце самого танцующего герцога этого яркого, сумасшедшего мира.

Сумерки сгущались вокруг изумрудных колонн и статуй, которые мне очень хотелось рассмотреть получше, но герцог постоянно меня отвлекал. Антоний что-то говорил, но это полбеды – он смотрел на меня такими голодными глазами, что я пожалела о забытом на площади сером плаще. Будто его светлость месяц жил в джунглях, а теперь увидел «Макдоналдс». Вносил свою лепту и кот, который шел молча, но очень выразительно пыхтел. А уж хвост его так и взбивал воздух!

– Госпожа, вам покажут ваши комнаты, – сказал наконец Антоний, и я с облегчением выдохнула. – Я жду вас к ужину, Виктория. – И снова с поклоном поцеловал мне руку.

А у меня к щекам прилила кровь, как у какой-то малолетней девчонки… Боже, да я в тринадцать со своим первым парнем так не смущалась!

Дворец герцога таинственно сверкал в свете свечей и, несмотря на свои размеры, огромным и неуютным не казался. Обычно в просторных помещениях на меня накатывает тоска: против воли чувствую себя потерянной и маленькой, как насекомое. Не страшно, нет… просто не по себе.

Здесь такого не было. Может, от большого количества мебели, может, от безделушек, то тут, то там сверкающих, конечно же, изумрудами, но дворец казался уютным и не таким уж огромным. Мне особенно понравилась комната, где меня поселили – ну прямо как из музея ее целиком вытащили! Кровать под балдахином, туалетный столик с пасторальной сценой: развратного вида пастушка пристает к рыжему юноше-магу. Тот, конечно, не против… И эти флакончики, шкатулочки, гребни – ну прелесть же! И алые розы в хрустальной вазе я оценила.

Но куда больше я оценила ванную. Как таковой ванны там не было, зато имелся бассейн – по исходящей паром воде плыли лепестки роз (сварились, наверное, бедняги), и нырнуть в него легко можно было с головой.

Что я и сделала, сняв наконец чересчур откровенное для этого мира платье. С большим облегчением!

Боже, как я устала… И как же хорошо после тяжелого, хлопотного дня поплавать в горячей водичке с лепестками роз! Я долго там плескалась, пока не вспомнила, что герцог что-то про ужин говорил. Есть мне тоже хотелось весьма и весьма. Пришлось вылезать.

Завернувшись в заранее приготовленный кем-то халат, я вышла в комнату, приглаживая мокрые волосы, и первым делом наткнулась на сердитый взгляд Вильгельма. Кот еще и фыркнул, а потом демонстративно отвернулся. Ну и ладно, подумаешь!

А вторым я встретила Стивена – непривычно взволнованного. Парень еще и сразу потупился, чем совсем сбил меня с толку. Его тут что, подменили? Или у Стивена поведение меняется раз в сутки, как у… не знаю, оборотня?

– Виктория, – тихо произнес Стивен. И вдруг сполз с дивана на колени. Я отшатнулась, а парень выдохнул: – Спасибо!

– Не за что, ты только встань, а? Пожалуйста!

Стивен медленно поднялся и снова посмотрел на меня. Странный, непростой у него был взгляд, и мне от него стало не по себе.

– Прости, – выдавил парень. – Я думал убить тебя, а ты мне жизнь спасла.

– А? Ну… – Я замялась. Слов не было. – Я… Эм… Да мне не сложно!

Стивен покачал головой:

– Ты не понимаешь. Я твой должник.

Я пожала плечами:

– Да ладно, отвадишь от меня кого-нибудь из своих коллег, и мы в расчете.

Стивен снова посмотрел на меня – тем самым странным взглядом.

– Ты правда не понимаешь. Никто никогда не стал бы делать для меня того, что сделала ты.

– Да говорю же… Стивен, ну правда, я бы не ушла, зная, что тебя тут мучают! Ты из-за меня сюда пришел…

– Не совсем так…

– Да какая разница! Просто прекрати меня благодарить, ладно? Я ровным счетом ничего такого не сделала. Мне знаешь как танцевать понравилось! Считай, ты был предлогом.

Тут он наконец-то улыбнулся – не совсем той, привычной, открытой улыбкой. Эта была ломкая, грустная даже. Но когда заговорил, голос звучал весело:

– Теперь я верю, что ты из другого мира.

– А раньше не верил?

– Ну знаешь, Виктория, не каждый день на тебя с неба иномирянки падают.

Я покивала. Наткнулась на задумчивый взгляд Вильгельма, поглубже запахнулась в халат.

– Да, если хочешь ужинать с герцогом, у тебя полчаса, чтобы собраться, – заметил Стивен, глянув на странную конструкцию, похожую на песочные часы… Много песочных часов – или перегоночный аппарат?

– Полчаса? – Я схватилась за мокрую голову. – Да я же высохнуть не успею!

Стивен усмехнулся и встал.

– Точно иномирянка. Чтобы девушка не знала, как пользоваться бытовыми артефактами… – Он взял с туалетного столика какой-то флакон и поманил меня к креслу. – Садись.

– Да? А ты-то откуда знаешь, как этим пользоваться? Скажешь, служил у какой-нибудь дамы?

– Где я только не служил, Виктория…

Я села. Стивен открыл флакон, и из него вырвалось облако пудры. Зачем?.. Голову тут же согрело, а волосы на глазах распушились и стали сохнуть. Ух ты!

– Да, на ужин к… герцогу я с тобой не пойду, – сказал Стивен, взяв еще один флакончик. – Виктория, сиди спокойно… Ты здесь действительно в безопасности, и вы и без меня отлично проведете время.

Как-то странно это прозвучало – я-то собиралась только есть. Не будет же хозяин приставать ко мне прямо за столом? Впрочем, что это я? Судя по взглядам, которые он на меня бросал, – будет.

– А может, я ужин сюда попрошу принести?

– Попроси, – отозвался Стивен. – Принесут вместе с герцогом. Он от тебя теперь не отстанет – ты же его в танце обошла. Возьмет реванш другим способом.

Каким?.. Вот черт!

Мда… Ладно, разберемся.

– А можно, я тогда Вильгельма на тебя оставлю?

Кот недовольно мяукнул.

– Его высочество не хочет, – отозвался Стивен.

– Его высочество проявит такт и понимание. И вообще, разве его высочество не устал танцевать? Я про помолвку еще спрошу, – пригрозила я. – Так присмотришь?

Стивен согласился. И даже был так добр, что помог мне с платьем: я-то его надела, пока парень отвернулся (а кот, наоборот, смотрел во все глаза, извращенец), а застегнуть не смогла – там была шнуровка.

– Хорошо выглядишь, – заключил Стивен, когда я кинула на себя последний взгляд в зеркало.

Не так, как сестра Антония сегодня во время дуэли, но тоже ничего: длинное, но не пышное алое платье, мерцающее в свете свечей, декольте на грани приличия, золотой пояс и под него же браслет с заколкой – переплетение листьев, украшенных алмазами. Красиво, черт возьми!

– Удачи, – пожелал Стивен и вовремя схватил на руки Вильгельма, собравшегося было за мной.

А потом дверь за ними захлопнулась, и я оказалась под присмотром слуги в изумрудной ливрее, который, бросая восхищенные взгляды, повел меня к герцогу.

Ужин был при свечах. Ну хотя бы не в спальне. То есть, похоже, не сразу в спальне. Не то чтобы я была ханжой в этом отношении: секс после свадьбы – это не про меня. Но и не на первом же свидании!

Гостиная то ли была так зачарована, то ли действительно имела большой полукруглый балкон, который на самом деле являлся огромным диваном. Пол оказался мягким, пружинящим, и ощущение создавалось такое, словно идешь по огромной подушке. Стол предусмотрен не был, только поднос с напитками. Черт возьми, я, конечно, планировала напиться, но и перекусить бы хотелось.

– Госпожа Виктория, – встал мне навстречу герцог.

Он был красив, я это и раньше отмечала, но только сейчас рассмотрела как следует. Что ж, пожалуй, поверю, что та красотка-танцовщица и правда его сестра – сходство было налицо. Милый, просто куколка – выразительные глаза, нежные черты, чувственные губы. Его красота то ли была преувеличением – возможно, из-за свечей я видела ее такой совершенной, – то ли в этом мире с внешностью тоже колдуют напропалую. Слишком хорош, у нас такие мальчики только после «Фотошопа» получаются: крупные, мускулистые и при этом милые настолько, что глазам больно.

Изумрудный костюм ему очень шел, и герцог Антоний умудрялся в нем не сливаться с изумрудной же обстановкой гостиной и балкона. Возможно, все дело в его голубых волосах и ярких выразительных глазах – я утонула в них, стоило лишь раз посмотреть. Странно, раньше подобных чувств к хозяину этого города я не испытывала. Или просто устала, или это романтика вечера, или… герцог колдует. Наверняка здесь есть приворотные зелья? Стивен, правда, что-то говорил про запрет использования подобной магии, но это же герцог, а не простой горожанин.

На берегу под балконом почему-то пел соловей, странно гармонируя с дыханием моря. Меня так и подмывало перегнуться через перила и посмотреть, куда ж они пристроили эту голосистую птичку – вокруг же только голый песок. Ну точно иллюзия…

– Вам нравится? – светясь, как та плошка-луна, что висела над нами, спросил герцог, усаживая меня прямо на пол – впрочем, как я и говорила, пол здесь был мягкий, ничем не хуже дивана.

– Да… – Я поколебалась: платье было узким, выглядеть буду смешно… но я все-таки отползла поближе к перилам.

Песок кончался метра через три и упирался в покрытую зеленой краской стену. Мда, так и думала, что иллюзия.

Герцог тем временем подал мне фужер с шампанским. Или с чем-то, что выглядело как шампанское – на вкус оно оказалось куда слаще.

А потом Антоний вдруг восхищенно выдохнул:

– Виктория, вы прекрасны!

Интересно, в этом мире тоже есть пособия юного пикапера: «Девушки для чайников»? Если да, совет сказать объекту воздыхания, что он прекрасен, там точно на первой странице.

– Спасибо, вы тоже.

Герцог рассмеялся. И подсел ближе.

– Вы сейчас похожи на ледяную розу, окруженную шипами, которых коснется только смелый и отважный.

– Или очень настойчивый, – вырвалось у меня.

– Вам нравится настойчивость? – поднял брови герцог и придвинулся еще ближе. – Скажите, Виктория, вы правда обручены?

– Нет!

– Я так и думал. Или вы пришли бы со своим женихом вопреки моим желаниям. Зачарованный принц Валенсии, я слышал о нем. Было бы странно, если бы ему досталась такая девушка, как вы.

– Как я?

– Вы слишком хороши для него, Виктория. – Я не заметила, а ведь мы сидели теперь почти вплотную. Герцог пах чем-то пряным, древесным. – Виктория, скажите мне «да»…

– Что?

– Я надену на вас изумрудную корону, вы будете моей женой и партнершей, в вашу честь я устрою праздник длиной в десять, нет, в двадцать дней! И вы будете госпожой этого бала, вы станете царить в сердцах моих подданных, вы…

Под эту сладкую, но чепуховую песню Антоний наклонился ко мне и попытался поцеловать. Я содрогнулась, отворачиваясь. Мне было противно: незнакомый мне мужчина… Да как он смеет?!

А герцог смел. Он схватил меня одной рукой за подбородок, другой – за плечи и сделал вторую попытку. На этот раз не нежно, а требовательно, и я на мгновение сдалась и просто физически почувствовала его торжество. Рано: я его укусила. Сильно, от души.

Герцог взвыл и отпустил меня (на подбородке точно синяк останется!), а я тут же вскочила и бросилась к выходу.

– Виктория! Ох, силы всеблагие, стойте!

Не заступи мне дорогу слуга, я бы прикинулась глухой и сбежала.

– Виктория…

Я обернулась. Герцог вытирал губы салфеткой, и надеюсь, кровь мне не почудилась.

– Выпустите меня.

– Виктория, не надо. Умоляю… простите! – Герцог отбросил салфетку, встал на колени и протянул ко мне руки. – Пожалуйста, не уходите, вы мне очень нужны!

Меня трясло.

– Я сказала: сейчас же выпустите меня. Немедленно!

Герцог вздохнул и покачал головой.

– Виктория. Ответьте мне на пару вопросов. Обещаю, что после этого я вас отпущу.

Я помедлила, но кивнула. Правильно Стивен называл его мерзавцем! Кто же еще станет девушку принуждать?

Но первый же вопрос меня ошеломил.

– Виктория, скажите, вы видели море?

– Да, конечно. А что?

– О…

Даже слуга за моей спиной выдохнул от изумления.

– Да в чем дело? – не выдержала я.

– Море, – благоговейно прошептал герцог. – Вы видели море… Расскажите! Оно такое? – и кивнул на иллюзорные волны.

– Э… да… – А потом я добавила, как позже выяснилось, совершенно идиотскую вещь: – А вы что, не видели?

Герцог ошеломленно посмотрел на меня, а потом расхохотался. А я снова почувствовала, как кровь приливает к щекам.

– Что?

– Виктория, да ведь морей уже тысячу лет никто не видел! Они давным-давно ушли под землю, и, если бы не магия, наш мир уже превратился бы в пустыню. Как вы, волшебница, можете этого не знать? – Отсмеявшись, Антоний внимательно посмотрел на меня. – Откуда вы?

– Ну… Издалека.

– Видимо, очень, – усмехнулся герцог. – Я даже предположу, что из другого мира, как Черный Витториус.

Э… Витториус?

– Витька, что ли? – пробормотала я.

– Вы знакомы? – поинтересовался герцог.

– Возможно… А почему Черный?

– Он единственный не рыжий маг, однако колдует, потому что пришел к нам из другого мира. Виктория…

– А где сейчас этот несчастный? Простите, маг Витька. В смысле… Как вы его назвали? Викториус?

– Витториус. Понятия не имею, Виктория. Но вижу, что вы знакомы. А раз так… Вы тоже волшебница из другого мира?

Лучше скажу «да», может, тогда он побоится меня снова принуждать? Впрочем, раньше не боялся…

Но герцог уже продолжал:

– Виктория, я заплачу любые деньги, только…

Сейчас начнет или кота клянчить, или единорогов. Черт возьми, как я впуталась в эту историю? Вот уж правда дура!

– Только, прошу вас, – герцог и правда умолял, чем пугал меня еще больше, – пожалуйста… привезите мне… ракушку!

Э?

– Ракушку?

– Да, госпожа. Я покажу вам рисунок той, что привез мне Витториус. – Герцог зашарил по полам своего камзола, и руки его тряслись. – Да где же он… Вот!

И показал мне тщательно прорисованную ракушку. Обычную, витую, какую находят на пляже все, кто был в Сочи, или Таиланде, или на Мальдивах, или… на море, в общем.

– Э…

– Я понимаю, это наверняка дорого мне обойдется, – говорил герцог и смотрел на меня с отчаянием, будто от этого зависела его судьба. – Но, Виктория, прошу вас…

– Ракушка, – повторила я, еще не вполне веря.

– Ракушка, – вздохнул герцог. – Просите сколько хотите, Виктория, я…

– Ладно, привезу. Точнее, через Витториуса передам… Если он тот, о ком я думаю. А это у вас здесь размеры указаны? Я не очень в пальцах… можете показать, это сколько, ну, в реальности?

Антоний удивился, но показал.

Я усмехнулась.

– У меня в два раза больше есть. Хотите? Или вам строго этот размер нужен?

– Хочу! – выдохнул герцог и ищуще заглянул мне в глаза.

– Считайте, она ваша. – Я выдохнула и снова села на пол. Такой герцог больше не казался мне опасным. – Только сначала мне нужно найти Витториуса. Без него я домой не попаду.

– Найдем! – воскликнул герцог. – Все, что хотите!.. А что вы за нее хотите, Виктория?

– Да бога ради, за так отдам, все равно дома пылится.

– Пылится, – прошептал Антоний. – Нет, я положу ее под изумрудное стекло и буду лишь изредка доставать и слушать море…

И выглядел при этом таким счастливым, что я тоже улыбнулась.

– Ваша светлость, скажите, вы же все время именно это от меня хотели? А не мою… хм… неземную красоту.

Теперь покраснел Антоний. И залпом допил шампанское.

– Что вы, Виктория, вы прекрасны…

– Но ракушка лучше.

Герцог с улыбкой вздохнул, и я совершенно перестала его бояться. В этот момент я даже его понимала: ну хотел человек ракушку, а тут девушка, которая наверняка может ее продать. Что делать? Конечно, соблазнять девушку. Что же еще – такому красавцу кавалеру. Очень некрасиво, но ракушку-то хочется.

– Простите, – снова повторил Антоний. – Нехорошо вышло…

– Нехорошо?

– Очень!

– Не то слово. – Я тоже допила шампанское. – Но я вас прощу, если объясните, зачем вам так нужна эта ракушка.

– Вы точно из другого мира, – улыбнулся Антоний.

– Точно, – кивнула я и устроилась поудобнее.

Пел соловей, вздыхало море, плясали тени от свечей, и красивый богатый мужчина с голубыми глазами и нежной улыбкой рассказывал мне историю одного преступления.

Моря и океаны в этом сумасшедшем мире пересохли, но воспоминания о них остались. Магия не позволяла превратить землю в пустыню, но ни один маг не хотел или не мог создать море. Подземную воду волшебники на поверхность поднять могли, но только в виде рек и озер. Даже всемирный совет магов вернуть хотя бы одно море на карту отказывался.

От предков остались только неясная, но сильная тоска о море, картины и иллюзии. Их современные маги постоянно множат и продают втридорога – спрос есть всегда. Плохой считается та гостиница, где номер-люкс не оснащен такой иллюзией.

Но как и сказки, со временем иллюзии обрастают странными подробностями (вроде соловья посреди песка), которых на настоящем морском берегу нет и никогда не было. Для красоты картины маг может добавить русалку или морское чудовище – зрителям нравится, но настоящим ценителям хочется натуральности и правды.

Герцог Антоний был ценителем. Когда заглянувший к нему в гости Черный Витториус похвастался, что в его мире море есть и потому его иллюзия самая что ни на есть правильная, герцог загорелся от страсти. Зачем иллюзия, когда можно выпросить что-то с настоящего моря, пусть и иномирного!

Витториус заставил себя поуговаривать, но день спустя принес чудесную, пахнущую солью, даже с налипшим на нее песком морскую раковину. Витую, покрытую перламутром и не больше мизинца, но она была настоящей! Герцог пребывал в восторге и щедро наградил мага. А потом похвастался сначала всем соседям, а потом – через сарафанное радио – всему миру. Желающих получить драгоценную ракушку появилась тьма-тьмущая! Просили и у Витториуса, но тот увлекся составлением какого-то сложного заклинания и только отмахивался.

Насели на герцога. Как мне кота, Антонию предлагали ракушку продать. Сулили золотые горы, редкие артефакты – да все, что он захочет! Антоний обожал слушать море и каждый день проверял, как там поживает его ракушка, запертая в любимом изумруде. Даже песчинки с нее не смыл – это же святое, они ведь тоже с моря.

Другие ушлые ценители, поняв, что вожделенную ракушку им не продадут, принялись сулить золотые горы уже наемникам. Те чаще всего отказывались: защита у Изумрудного герцога стояла по высшему разряду, даже проникнуть в город нелегко, а уж во дворец!.. А там нужно было вытащить ракушку из заколдованного изумруда… В общем, почти невозможно.

Почти, потому что одному наемнику это удалось. Под покровом ночи, заодно обесчестив сестру герцога, негодяй унес ракушку, получил золотую гору, его заказчик, король Моравии, – морскую вожделенную драгоценность, а герцог остался ни с чем.

Антоний безумно обиделся! За голову негодяя-наемника он посулил целое состояние, а на соседа отправился войной. Маленькой войной: у герцога были сильные маги, а вот армия – не очень. Но Антоний партизанил у соперника во дворце, так что слово за слово… Ракушку они сломали. Совсем, раскрошили в пыль. После чего долго пили дорогое валенсийское вино, братались и вместе рыдали.

Витториус, которому снова посулили гору золота, послал и герцога, и короля, и других желающих к чертовой бабушке, что бы это ни значило. И добавил: «Я занят, отвалите». Что-то у него с заклинанием не ладилось.

Антоний стал ждать случая подкараулить мага, но тот пропадал в своем родном мире и скоро ускользнул из поля зрения герцога.

И тут, когда его светлость уже расстроился и почти смирился, что нового дара моря ему не получить никогда, появляюсь я. Я танцую что-то дикое, но безумно красивое, создаю иллюзию моря такую же реальную, как у Витториуса (хм, да вроде это не я, а тот маг на площади… может, напрямую к моему сознанию подключился? бр-р-р!), и просто без слов кричу о своем иномирном происхождении. К тому же являюсь нареченной валенсийского принца, этого сноба и мерзавца. Да если он первый ракушку получит!.. Как у столь нелюдимого типа только вышло соблазнить такую ценную девушку?

Которая еще и путешествует с тем самым негодяем-наемником, столько лет ускользавшим от мести герцога. Да просто звезды сошлись воедино! Уж теперь Антоний сделает все, чтобы заполучить свою ракушку! Все и даже больше!

Тут я его перебила:

– Ваша светлость, вы пугаете ценную девушку.

Герцог смутился.

– Виктория, поймите, для меня это действительно важно…

– Я поняла. – Да-да, у меня брат крышки от бутылок в детстве коллекционировал. При виде ценного, с его точки зрения, экземпляра у него глаза зажигались как у Голлума во «Властелине колец». Страшно смотреть было! Потом переболел. – Я обещаю, что передам вам через Витториуса свою ракушку. И не нужно мне сулить золотые горы, пожалуйста, вы лучше больше не лезьте ко мне с поцелуем, ладно?

Герцог усмехнулся.

– Неужто вам не понравилось?

Нет, я от большой страсти его укусила. Ох уж эти самоуверенные красавцы-мужчины!

– Честно говоря, не очень. В моем мире, ваша светлость, сердце женщины сначала нужно завоевать.

– А я завоевал! – заявил этот дамский угодник. – Вы, Виктория, целый фужер дорогого приворотного зелья выпили. И я искренне не понимаю, почему вы до сих пор не сгораете от тоски по моим объятиям…

Я воспитанная девушка. И только потому я сдержалась и не сказала этому… нехорошему человеку, что я думаю о мужчине, накачивающему девушку во время свидания наркотиком.

– Ясно. Эм… – Я осторожно отставила фужер с шампанским. – Вам очень нужна ракушка. Я поняла. Я тогда пойду? И, надеюсь, меня не ждет в комнате еще какой-нибудь приворотный сюрприз?

– Что же вы так, Виктория, – вздохнул герцог. – Я понимаю, что грубо вел себя, но вы можете быть уверены, я стал бы вам лучшим мужем, чем принц Вильгельм Валенсийский.

– Я пока не планирую выходить замуж, – сказала я, вставая.

– Виктория, подождите. Вы… вы покажете мне движения вашего сегодняшнего танца?

– Что? Да вы наглец, ваша светлость!

Герцог польщенно улыбнулся.

– Знаю. Зато всегда получаю, что хочу. Так покажете?

– Да бог с вами, ладно…

В свою комнату я вернулась за полночь, встрепанная, мокрая от пота и еще не восстановившая дыхание.

Стивен с котом оба ждали меня: играли в шахматы. И оба встрепенулись на звук открывающейся двери.

Кот, увидев меня, взвыл.

Стивен только поднял брови и протянул:

– Хорошо время провела?

Я привалилась спиной к стене и сползла по ней на пол.

– Не говори об этом. Никогда.

– Все так плохо?

Я поморщилась: голос кота грозил перерасти в ультразвук.

– Хуже, чем ты думаешь. Так долго шаги ча-ча-ча я еще ни с кем не разучивала!

Кот резко замолчал. Стивен покосился на него, потом снова посмотрел на меня и поднял брови.

– Это так у вас называется?

– Что?

Стивен вздохнул и устало закончил:

– Приятное времяпрепровождение в постели.

– В посте… Что?! Да я этого наглеца ламбаде учила! Танцу! А ты что подумал?!

– Виктория, не кричи, я тебя хорошо слышу.

– Мяу.

Я задохнулась от гнева, а Стивен добавил:

– Его высочество интересуется: у вас точно ничего не было?

Ну все! Да за кого они меня принимают?!

– Высочество? А ну-ка иди сюда, высочество. Что ты там про помолвку мяукал? Сюда, я сказала!

Кот пятился от меня, задрав хвост.

– Ну? Кто там мой жених? Иди сюда, поговорим!

– Мяу-мяу-мяу!

– Я не буду это переводить, – отозвался Стивен, спокойно наблюдая.

Не нужно, я и так все поняла.

– Виль-гельм!

– Мяу!!!

Платье я испортила еще раньше, во время танца с его светлостью (мне словно невзначай пару раз порвали подол до бедра). А кот спустя некоторое время оставил парочку свежих царапин.

Очнулись мы, когда Стивен в две руки макал в бассейн купальни и меня, и кота. Орали мы примерно одинаково. Правда, я потом за свою вспышку гнева извинялась, чего не скажешь об этой рыжей ошибке природы, которая как будто бы принц.

– Еще раз мяукнешь, что мы помолвлены, я тебя кастрирую, понял?

Кот тоже что-то воинственно промяукал.

– Ла-ла-ла, он понял, – пропел Стивен, останавливая мне кровь из царапины на левом локте. – Что ты пообещала герцогу за портал? Он нас завтра точно отпустит, или придется по старинке лезть через канализацию?

Меня передернуло.

– Точно. За ракушку – еще и проводит.

Стивен замер, посмотрел на меня и вдруг оглушительно расхохотался.

– Молодец! А я ее потом снова свистну.

– Оставь, – отмахнулась я. – Ну нравится человеку море, что теперь? Пусть порадуется.

– А мне нравятся деньги, – отрезал Стивен. – И я им тоже очень радуюсь.

Я вздохнула – некоторых и могила не исправит – и посмотрела в дверной проем, где виднелась единственная выделенная нам заботливым хозяином комната. Правда, большая и богато обставленная.

– Ну что, мальчики, как будем делить кровать?