Текст книги "Хозяин ветра"

Глава 4
На знакомом берегу

“Эй, братец… Давай не будем переправляться на тот берег?»

Безымянный нойда остановился на пригорке, с которого открывалась излучина Струги, и задумчиво поглядел на колотушку от бубна, которую держал в руке.

– С чего бы это?

«Если ты не забыл, я там умер», – ядовито отозвалась колотушка.

Нойда усмехнулся. Сунул колотушку за пояс, снял кузов и расправил плечи, затекшие от тяжелой ноши. Ноги гудели – нынче они с Лишним пустились в путь на рассвете, а теперь солнце начинало клониться к закату. Места вокруг были знакомые, и Новый город – конец пути – уже маячил вдалеке. На другой стороне реки Струги, среди бескрайних березовых лесов, жили племена води, каждое своим родом.

Приятно было видеть, что погост возродился, что у перевоза толпится народ, а река усеяна лодками рыбаков, вышедших на вечерний лов.

Когда нойда был здесь в прошлый раз, словенская деревня сидела по избам, ощетинившись дрекольем, а водская на той стороне реки устрашала безлюдьем. Черный бесснежный лес дышал угрозой. На обледенелой дороге валялся труп с обглоданным лицом. А тот, кто теперь сидел в колотушке, готовился выйти на новую охоту…

«К болотным шевам водский берег, – продолжал ворчать бывший равк. – Не хочу я возвращаться туда ни плотью, ни духом! Зачем мы вообще сюда пришли?»

– Я так-то подумывал дальше двигаться по реке, – сказал нойда. – Или вдоль реки, до самого Ильмере. А там и до Нового города рукой подать…

Он поглядел на пристань, перевоз, торговые суда внизу. Там, в тени высокого берега, уже сгустилась темнота. Речная вода в лучах заходящего солнца кроваво поблескивала. Большая лодка, полная людей, медленно плыла с водской стороны на словенскую. Нойде на миг показалась, что она движется сама собой.

– Впрочем, искать судно до Нового города уже поздно, – подумал он вслух. – Заночуем-ка мы здесь, в деревне.

«А завтра с утра пораньше уберемся отсюда!» – радостно подхватил равк.

Нойда пожал плечами, отвернулся от реки и направился вверх по широкому лугу, туда, где уже загорались огни в большой словенской деревне. Саами высматривал избу, где заночевал в прошлый раз, надеясь, что его вспомнят. Можно было, конечно, по привычке заночевать на берегу, под звездами, да вот только осенние ночи уже становились холодны. А теплые избы – вот они…

* * *

Вспыхивая и потрескивая, тлела лучина. Угольки с шипением падали в плошку с водой. Лишний, уморившийся за долгий тяжелый день, уснул, едва донеся голову до лавки. Нойде же не спалось. Сидя в сумраке малой избы, он смотрел, как огонек поедает длинную еловую щепку, и поглаживал колотушку – все, что у него осталось от прежней шаманской снасти.

Конечно, у него теперь был маленький железный варган, и духи охотно слетались на его зов. Но варган – не оружие…

«Как бы мне добыть новый бубен? Делать его самому – нужно время, а главное, тихое, спокойное место, где меня несколько дней никто не станет тревожить. А где ж такое найти?»

Безымянный нойда знал, что уже завтра утром, если он не успеет улизнуть до рассвета, к нему потянется народ со всей деревни. Со своими бесконечными хворями, жалобами на злокозненных соседей, порчами, приворотами…

А еще ему что-то не давало покоя. То ли нехорошее предчувствие, то ли непонятная тревога. Обычно равк, чуткий к таким вот смутным угрозам, уже разъяснил бы ему, что к чему. Однако теперь бывший побратим упорно молчал. То ли обиделся, то ли никакой угрозы и не было.

– Слышь, Вархо, – негромко произнес нойда, поглядев на колотушку. – Зачем ты решил стать равком? Ты ведь не дурак. Неужто не понимал, к чему это приведет?

«Я ж рассказывал… – неохотно отозвался бывший упырь. – Она обещала покровительство. Она забрала мое водское имя и дала мне новое, сильное. Сказала: если буду служить ей, перестану быть просто человеком…»

– И ведь не соврала, хе-хе… Брат, у тебя до сих пор голос меняется, когда ты говоришь «она». Та, кого ты считал Небесной Девой, Акка-нийди…

«Да…»

– Теперь-то ты понимаешь, что это была никакая не Акка-нийди?

«Как бы тебе сказать… Я, честно говоря, и тогда это понимал».

– Ах, вот оно что!

Нойда покачал головой. Довольно долго он сидел молча, вспоминая призрачный синеватый костер, горевший в неведомо каких междумирных пространствах. И прекрасную женщину, что предлагала себя ему в жены…

– Эх, Вархо… – пробормотал наконец саами. – Я понял. Ты рассчитывал переиграть ее! Как, верно, многие. И был использован, погублен и выброшен, как и прочие…

«Я тут задумался, братец, – подал голос равк. – А зачем ей были мы? Я, ты, Арнгрим Везунчик с его викингами… Воины, чародеи… Зачем Синеокой все эти смертные?»

– Думаю, Синеокая намеревалась возродиться сильной богиней и собирала себе войско, – неторопливо произнес нойда. – Подобно Ран, Госпоже Бури, что забирает утопленников гребцами на свой корабль. Или Всеотцу нордлингов, который созывает в небесное войско лучших воинов… Скольких она потопила и забрала себе? Малую часть я видел в море Ильмере, когда мертвецы полезли из воды; а сколько на свете морей… Еще тогда я узнал, что Синеокая подобрала себе новое тело и как раз готовилась в него переселиться…