Текст книги "Петербургские обочины"

«Дики»

В 2013 году я пришла в «Дики». Клуб находился в подвале старинного здания, он был намного меньше «Запрета». Директор шоу-бара Роман А. предложил мне попробовать танцевать у пилона в платье, не раздеваясь. Роман нравился мне больше всех директоров подобных заведений, которых я встречала. Весельчак и транжира, любил покутить и помутить с девочками. Самый человечный. Он дал мне работу и телефон, а самое главное – он поверил в меня. Он заботился о своих сотрудниках, интересовался их положением, вовремя выплачивал зарплату. Заряжал всех своим оптимизмом и веселым нравом.

Моя мама, когда мне было 6 лет, отдала меня в балетный класс к своей подруге Лиде. Я помню фотографию, где по рукам и осанке было видно, что я занимаюсь хореографией. Я ходила туда год, но вскоре мы переехали в другой район. Кто-то должен был отвозить меня в ДК им. Ленина, чтобы я могла заниматься танцами. Ни папа, ни мама не нашли на это времени. С тех пор я затаила обиду на родителей, не поддержавших мою мечту. Всё их внимание перешло к маленькому брату.

Мне всегда не хватало танцев. Я могла себе позволить потанцевать только в своей комнате. Ничто так не окрыляет меня, как танцы. Они дают мне внутреннюю свободу. Сейчас я со всей уверенностью могу сказать, что танец на пилоне – это искусство. Неважно, как вы к этому относитесь. Пока сами не станцуете, не поймете. Главное при этом не что вы танцуете, главное – как, с каким настроением. Если вы танцуете с душой, то это уже мастерство.

Люди меняются. Могу судить по себе. Когда берешь себя в руки и работаешь над собой, то уже не упускаешь минуты станцевать. И поверьте, не смущают ни время, ни место.

Недолго думая, я приняла предложение Романа. Танцевать я обожаю, но танцевать на пилоне нужно было учиться. Девочки усердно меня тренировали. Вначале я очень стеснялась, двигалась медленно и не могла расслабиться. Но со временем меня всё больше и больше затягивало. Ритм задавал настроение. Вскоре танец начал приносить мне незабываемое удовольствие. Он научил меня расслабляться, слушать своё тело, доверять своим эмоциям.

Нас называли «стрипухами» – производное от слова «стриптиз». Большинство людей подразумевают под этим словом нечто уничижительное, грязное, мерзкое и пошлое. Выражение «стрипуха» – порождение коллективного бессознательного под влиянием стереотипного мышления. Это слово никак не отнести к танцовщице на пилоне, которая исполняет свой танец с душой. Чтобы не путать, нужно уметь отличать. «Стрипуха» – оскорбительное слово для танцовщицы, особенно для той, которая танцует сердцем. Возможность выразить свои чувства на пилоне, используя язык тела, ценнее денег. Для танцовщицы нет ничего более значимого, чем поделиться своим настроением и болью со зрителями. По-другому она не может. Очень часто люди подменяют понятия и до конца не понимают, что подразумевают под словом «стрипуха». В стриптизе существует иерархия, как и на любом другом предприятии. Танцовщицы, которые действительно умеют танцевать, никогда не станут ради денег дрочить, сосать и трахаться в «привате» (отдельная комната для встречи с гостями – Авт.) Для этого есть другие девочки.

Достоинство еще не перевелось даже в «гадюшниках», уж поверьте мне. Достоинство нищее, раненое, полуобнажённое, держится хрупкими руками за пилон и заявляет о себе. Вы не можете себе представить, какой это неимоверный труд – каждую ночь излучать прекрасное настроение, быть в форме несмотря ни на что. Как тяжело каждую ночь подавлять сон и усталость, стоять на стрипах восемь часов и соблюдать все правила клуба. Я через это прошла, и я знаю, о чем говорю.

Я не гналась за клубной модой, не тратила бешеные деньги на костюмы и туфли, чтобы выглядеть лучше других. Хорошие стрипы (специальная обувь на высоком каблуке и высокой платформе – Авт.) стоят немало, поэтому их никогда у меня не было. Будучи новенькой, девочки дарили мне свои туфли или одалживали на время танца. Когда я начала зарабатывать, я нашла фиолетовые лёгкие туфли на высоком каблуке и высокой платформе. Отличная замена стрипам за 600 рублей. На распродаже я взяла два платья по 100 р., в которых танцевала два года. Из косметики – только помада и тушь.

Первым моим администратором в «Дики» была Катя П. Очень странная девушка, много курила, материлась, сутками торчала в клубе. Больше всего она ценила трудолюбие и самоотдачу, усердных танцовщиц любила и опекала. Катя была абсолютно предана своему директору, считалась ценным кадром и сердобольным админом.

Как-то раз случился День рождения нашего уважаемого директора Романа. Катя суетилась весь вечер и скомандовала всем девочкам быть в полной готовности к его приезду. «Сегодня все должны петь, танцевать и поздравлять директора». Мне же было не до праздников – утром мне нужны были деньги.

Директор приехал не один: привёл двух подружек. Мне сразу объяснили, кто они такие. Их купили на этот вечер для веселья. Девочки одна за другой начали танцевать у пилона. Затем каждая подходила к директору за чаевыми. Роман сегодня щедро одаривал всех. Все танцевали топлес, кроме меня. Я ёрзала у пилона кое-как, зажималась и нервничала. Во время танца я набиралась храбрости, чтобы подойти за «чаем» – и в конце-концов решилась! К моему удивлению и восторгу, Роман протянул мне бумажку достоинством в 500 рублей. «Удача! Может, платье счастливое или туфли?» Я начала гадать, что же могло сопутствовать сегодняшнему успеху. Причём своё нелепое исполнение я даже не рассматривала.

После того, как мне вручили заветную бумажку, я стала танцевать с настроением. Катя-админ подозвала меня и сказала: «У тебя получается неплохо, но пока что не хорошо. Танцуй плавнее, с душой; мужчины не дурачки, они прекрасно читают твоё настроение. Вот посмотри на Мону, она пробуждает желание, на нее хочется смотреть. Давай, тренируйся!»

В это время директор, уже изрядно накативший, попросил одну из своих спутниц показать нам мастер-класс на пилоне. Девчонка, явно без комплексов, не заставила себя долго упрашивать, выбрала себе на баре музыку, выпила залпом текилу и пошла к пилону. Не спуская глаз с директора, она начала медленно раздеваться. Двигалась она страстно, импульсивно, буквально насилуя пилон. Она сняла с себя абсолютно всё, продолжая извиваться, словно одержимая. Красивое тело, но с хореографией тяжело. Я уставилась на неё, словно привидение увидела. Такого шоу я не ожидала. Это было неожиданно и откровенно. Да и не только я – девчонки стояли рядом и переговаривались; обсуждали, сколько же ей мог заплатить директор за ночь, чтобы она такое вытворяла. Роман аплодировал ей стоя.

– Лучший подарок на мой день рождения, – хвалил он её, широко улыбаясь и громко хлопая.

Я простояла с открытыми глазами и ртом, наверное, несколько минут – пока мне не напомнили, что подошла моя очередь согревать пилон.

Между тем шальная девчонка начала танцевать у директора на коленях. «Тебе некуда чаевые класть?», – смеялся он, поглаживая свою подружку. Жаркая ночка выдалась тогда. Я смогла и заработать, и подивиться на шоу. Такого я прежде не видела.

Анис

Следующее событие произошло во времена «Дики». В начале августа 2013 года во время охоты за гостями на Невском проспекте я познакомилась с Анисом. Я шла по Владимирскому проспекту в надежде отыскать солидного гостя и заработать хотя бы 1000 рублей. Ненавижу холостые ночи.

Старенькая Тойота подъехала ко мне слева. Я обернулась и настороженно посмотрела на водителя. Симпатичный парень примерно 25 лет улыбнулся мне:

– Привет, красотка! Что за листовки ты раздаёшь?

Слово «красотка», прозвучавшее одой в мою честь, покорило меня и одновременно сбило с толку.

«Что ему нужно?» – сразу заметались вопросы в моей голове. Меня не так часто называли красоткой, да еще и посреди ночи. «Скорее всего, он принял меня за уличную девку и пытается снять подешевле». О мужчинах тогда я думала в основном плохо, что неудивительно. Тем не менее я не фыркнула, а наоборот, учтиво протянула красавчику листовку. В ответ он улыбнулся так искренне и широко, что я растаяла.

– Ах, стриптиз! – усмехнулся он. – Вы тоже танцуете?

Я хотела сказать «нет», но передумала. «Если я скажу „да“, то он сможет увидеть, как я танцую». Воображение разыгралось не на шутку. К тому же меня зацепили его обхождение и учтивость. Я редко встречала подобное отношение на Невском проспекте.

– Что скажете, если я приглашу вас покататься со мной по городу? Не бойтесь, мне просто нужен собеседник, – его улыбка продолжала освещать Владимирский.

– Я не могу, мне нужно работать… – начала было я.

– Не отказывайте мне, пожалуйста. Мне сейчас нужно кому-то выговориться, иначе я взорвусь. – Он аккуратно прошёлся по струнам моей души. Я очень жалостливая особа. Мужчин жалеть нельзя, но я не раз совершала эту ошибку.

Анис добился своего. Как можно отказать страдающему красавчику? Я словно была единственным человеком на Земле, с которым он мог поделиться своим горем. В конце концов я села к нему в машину, и мы поехали в сторону Александровского сада. Анис мог оказаться кем угодно из моего длинного списка негодяев и подонков, но оказался простым душевным парнем. Его бросила девушка, и он глубоко переживал разрыв. Я понимала это как никто другой. Его душевные переживания передались мне, и стало невообразимо жаль его. Всегда попадаюсь на это. Сколько раз я давала себе зарок не жалеть мужчин! Но кто, как не я, знает мучения от неразделенной или потерянной любви.

Мы приехали к Адмиралтейскому фонтану. Было около шести утра. Мы сели на скамейку, Анис положил мне голову на колени и обхватил их руками. Скорее всего, он вспоминал свою девушку, а я вспоминала сына, который сейчас сладко спал в своей кроватке. Так мы просидели около часа, делясь эпизодами из своей жизни.

– Я частенько срывался. Кричал на неё, пугал. Увлекался амфетамином и алкоголем. Я кусок дерьма!

Он рассказывал мне, первой встречной, подробности своей личной жизни.

– Можно тебя поцеловать? – вдруг спросил он и посмотрел мне прямо в глаза. Я растерялась. Совсем не ожидала такого поворота. Не то чтобы я была против поцеловаться с красавчиком, просто странно…

Не успела я опомниться, Анис поцеловал меня, обхватив лицо ладонями. Он целовал долго, медленно, нежно. Я замерла как истукан и не сопротивлялась. Внутри стало так тепло и сладко…

Он остановился, обнял меня и прошептал на ухо:

– Прости, сегодня я сам не свой. Похоже, у меня крыша едет. Я так тебе благодарен за поддержку и внимание.

Я не могла произнести ни слова. Поцелуй пробрал до глубины души, и я млела. Тогда я еще не понимала, что была исключительно свободными ушами и дружеским плечом. Анис рассказал, что живёт в Петрозаводске, в Карелии, и изредка приезжает в Петербург по делам. Анис оказался очень предприимчивым и постоянно делился со мной идеями по развитию того или иного бизнеса.

Мама всегда говорила: «Ты очень наивная и доверчивая, мужчине ничего не стоит тебя обмануть». Господь Бог постоянно посылал мне испытания, чтобы проверить, из чего я вынесла урок. Воображение нарисовало уже мне сказочный мир, в котором мы с Анисом наконец-то нашли друг друга, поженились и жили долго и счастливо.

Анис пригласил меня в гости в Петрозаводск. Хотя и не предложил купить билет. Я думаю, он сказал это так, к слову. А я взяла, да и приехала. Вместо того, чтобы провести время с сыном, я тратила последние деньги, чтобы пять часов трястись в душном автобусе. Я влюбилась. Не полюбила, а именно влюбилась. Импульсивно.

Анис сделал вид, что безумно обрадовался встрече. Он жил с бабушкой. Представляю, что подумала бабушка, когда какая-то девица явилась к её внуку и поселилась на несколько дней. Когда мы остались с ней наедине, она поведала мне историю о бедном Анисе. Он сирота. Уже успел посидеть в тюрьме за недетские выходки. Балуется амфетамином. Из-за наркотиков от него ушла девушка. Господи, почему мне всё время попадаются больные и ущербные?

Каждый день, приходя с работы, он рассказывал мне, как ему хорошо оттого, что я рядом. Это помогает ему изменяться. Такие признания усиливали влечение к нему. Мне достаточно было просто находиться рядом. Не нужны ни деньги, ни подарки…

Тем временем я совершенно не замечала, что Анис абсолютно не интересовался моей жизнью. Он ни о чем меня не спрашивал, не предлагал ни помощи, ни поддержки. Я для него была нянечка, мамочка, психолог, девица из Питера. Даже не любовница. Я все ждала первого шага и признания в том, что он меня любит и жить без меня не может. Но в какой-то момент я почувствовала себя пластырем: когда рана заживёт, меня выкинут.

Все это не имело значения, когда на крыльях любви я летела в отель «Октябрьский», садилась за компьютер, слушала песню «I am in love» в сотый раз, предвкушая новую встречу с Анисом, писала ему очередное письмо. В тот период я поселила семью в отеле «Меланж» на Невском проспекте. У меня хватало только на одну отдельную комнату для мамы и сына, чтобы они отдыхали и высыпались. Вспоминаю, как Анис приехал снова по работе в Питер. Мы успели только обняться, и затем он снова уехал в Петрозаводск. Как я ждала его! Сердце бешено колотилось. Анис даже не спросил, как у меня дела и нужно ли мне что-нибудь. Я снова осталась одна, со своими иллюзиями-призраками. «С чего я взяла, что он меня любит?»

Сказке пришёл конец в сентябре 2013. Я в очередной раз помчалась к Анису, как только он меня пригласил. Как же глупо идти на поводу у своих страстей или гормонов! Я приехала в Петрозаводск вечером. Анис меня не встретил. Хуже того, он не брал трубку. Я испугалась. Пошла к нему домой, но дома никого не было. Мне стало ещё страшнее. Я одна в городе, никого не знаю. До меня начало доходить, что Анис таким образом мстит за то, что какая-то Оля его бросила. Как ни больно было осознавать, я оказалась козой отпущения. Анис катался с друзьями на новенькой машинке, угашенный в хлам. Он заявился домой очень поздно… сюрприз – я в его квартире.

– Ты сломала замок?! Взломщица! – кричал он с некой долей восхищения. Анис не ожидал, что я способна на такое.

– Анис, зачем ты звал меня, если даже не встретил? Я здесь никого не знаю, кроме тебя. Я бы уехала прямо сегодня, но автобус уже не ходит. и денег у меня нет. Я истратила последние, чтобы приехать к тебе. Мне пришлось вломать замок, чтобы не остаться на улице. – Я расплакалась.

Он изменился. Я не узнавала его. Холодный, жестокий взгляд. Он зло смотрел на меня и допрашивал про дверь, которую я взломала. Молча я взяла сумку и ушла. Я долго-долго плакала. Очередное сильнейшее разочарование и потрясение. Сколько ещё сможет выдержать моё сердце? Анис не стал меня догонять, и от этого становилось в сто крат больнее. Мне нужно было придумать, где провести ночь. Денег нет. «Отель», – пронеслось в голове. В «Макдоналдсе» я словила вай-фай и нашла лучший отель в Петрозаводске. Стратегия была такая: я прихожу в отель, знакомлюсь с добрым дядей, рассказываю свою историю, и он мне помогает. Я всегда прошу помощи у богатых: бедный может лишь поплакать за компанию. Всё шло по плану, только у меня почти не осталось сил. Я была разбита и подавлена – так глубоко ранил меня Анис.

Я зашла в отель и села в комнате для отдыха. Здесь можно было курить, и, хотя я не курю, в тот момент сильно хотелось закурить. Сижу и жду, когда же кто-нибудь зайдет. Входит финн. Садится напротив меня. У меня по-прежнему перед глазами Анис. Я не выдерживаю и начинаю плакать. Финн растерялся. Он начал по-английски спрашивать меня, что случилось, дал платок. Я немного успокоилась и начала по-английски рассказывать свою историю. Он искренне меня жалел, переживал, сказал, что я могу переночевать в его номере. Я с подозрением посмотрела на него. Финн как будто понял, что меня беспокоит, и пояснил, что сам будет спать на диване. Утром он дал мне 5 000 рублей и пожелал всего хорошего. Который раз совершенно посторонний мне человек оказывается заботливее и добрее близких людей. После этого случая я удалила Аниса из своей жизни. Навсегда

«Кристи»

Вскоре директор Роман А. задумал расширяться и открыл дополнительно два новых клуба. Один из них, «Кристи», находился на Грибоедова. Катя постаралась всех новеньких перекинуть в новый шоу-бар, и так я оказалась в «Кристи», который впоследствии был переименован в «Малену». Новое место мне больше приглянулось. Оно было масштабнее, пилоны высокие, не пахло сыростью, как в «Дики».

В «Кристи» я встретила много новых людей. Одни были чуткие, искренние, доброжелательные, другие – эгоистичные, стервозные, мелочные.

С этого места начались мои затяжные одиночные прогулки по Невскому. Я исполняла обязанности танцовщицы и промоутера одновременно: сама ищешь гостя и сама танцуешь для него. Снова моей подругой стала холодная пустынная ночь. Порой всё, чего мне хотелось, – это теплого слова. Приключения задавали тон моей охоте. Я с трепетом ждала чуда, и это придавало мне сил и бодрости. Как же мне не хотелось первой заводить разговор с прохожим, абсолютно незнакомым мне мужчиной. Я шла вдоль Итальянской, затем сворачивала на Михайловскую, которая пересекалась с Невским проспектом. Подчас становилось невыносимо грустно, одиноко, холодно. Одной очень тяжело «промить». С напарницей гораздо продуктивнее и веселее, как бы там ни было. По моим наблюдениям, потенциальный гость активнее реагирует на парочку задорных девчонок. За пять лет я сменила множество шоу-баров. Одни администраторы требовали «промить» в одиночку, другие – с напарницей. «Кристи» выгонял меня одну.

Я пыталась понять админов (администраторов стриптиз-клубов – Авт.), которые посылали девушку одну на ночную охоту. Переживали, волновались? Вряд ли. В такие моменты становилось особенно грустно. Никто за меня не переживал и не волновался. Никто не заботился, не поддерживал, не ценил. Словно меня и не было. Обо мне вспоминали только тогда, когда я приводила гостя. Именно с этого момента я начинала существовать. До и после я исчезала. Вы и представить себе не можете, как невыносимо быть невидимкой. В такие минуты особенно хотелось кричать: «я здесь, я есть»! Единственный, кто ждал меня, – мой сын. Ради него я была готова на всё.

Снова ночная работа промоутером. Я с детства была застенчивой и не слишком коммуникабельной, но со временем мне удалось стать такой, как было выгодно. Предлагая прохожим товар, я встречала разную реакцию: улыбку, безразличие, агрессию, порицание. Я училась воспринимать людей такими, какие они есть. Промоутер – человек-оркестр, он должен достучаться до сердца прохожего и завоевать его внимание. И здесь залог успеха – это увлеченность процессом. Общение давалось мне трудно. В школе я была задротом-интровертом, любительницей астрономии. Симпатичные блондинки не должны тратить время на изучение низкооплачиваемой науки! Сейчас бы я себя отговорила от такого хобби. Вместо астрономии, я должна была встречаться с мальчиками, ходить на вечеринки, учиться целоваться и краситься.

Вернёмся на Невский. Мне пришлось полностью перекроить себя: превратиться из малообщительной замкнутой особы в искусного оратора, мастера красноречия. Спасибо Богу за такой пинок. Не окажись я на улице, так бы и осталась взаперти своей гордыни.

Что мне только не предлагали ночью на Невском проспекте: покататься на машине, покурить травку в подворотне, погостить на яхте, подымить кальян дома, секс без обязательств, сходить на свидание, подняться на биткойнах, достойную работу, даже жениться на мне.

Некоторые предложения мне, впрочем, нравились. К примеру, я с охотой соглашалась на чашечку кофе и теплую беседу, на сытный ужин, я могла взять деньги, если мне предлагали от всего сердца. Мне нравилось, что прохожий соглашался зайти в клуб только ради того, чтобы мне выплатили 1000 рублей за входной билет. Меня так радовало, когда прохожий вдруг решал стоять рядом со мной на улице до утра, чтобы мне не было одиноко и страшно. Вместе с тем именно в «Кристи» ярче всего проявлялось мое одиночество.

«Джем»

Дольше всего я проработала в клубе «Джем» – с 2014 по 2017 годы. В основном я продавала миф, иллюзию, якобы уникальную шоу-программу с красивейшими девушками и акробатическими трюками. Дутая гипербола! Блестящая обёртка для самодеятельности! На самом деле в «Джеме» не было никакой постановки номеров. Из десяти танцовщиц только три умели складно двигаться в такт. Музыкальное сопровождение самое что ни на есть примитивное – треки из ВК. «Красивейшие девушки» – это любые девушки с улицы, которые каким-то образом оказались в клубе сегодня, или безработные девчонки, которые решили попробовать потанцевать сегодня и не факт, что они вернутся завтра. Словом, определение «красивейшие» притянуто за уши. Акробатические трюки или сложные танцевальные элементы могли исполнять две из десяти девушек. При клубе всегда должны быть козыри – две-три профессиональные танцовщицы, чтобы удивлять и радовать щедрого гостя.

Каждую пятницу в клубе проходила планерка, собрание всех сотрудников. Кого-то хвалили, кого-то ругали на чём свет стоит, кого-то штрафовали, над кем-то смеялись, кого-то стыдили, кого-то увольняли. Директор Рудик не давал себе скучать.

На каждом собрании мы проговаривали свои смены: в какие дни и во сколько каждый из сотрудников должен быть на рабочем месте. Дисциплина. У меня всегда было прикрытие: чтобы не приходить, как все остальные, к 19:00, я приходила к 22:00, ссылаясь на то, что работаю в типографии.

Я действительно пыталась устроиться в типографию недалеко от площади Александра Невского, но мне не понравились место и коллектив. Типография находилась в здании старого завода, который походил на лабиринт, усеянный лужами, опавшей штукатуркой, шумный и пропитанный едким запахом краски. Токсичное место. Не стоило ради официального трудоустройства соглашаться на такое.

У каждой танцовщицы в смене обязательно должно стоять 4 дня в неделю, не меньше. Днём я могла поспать, если была возможность. Когда стоял выбор между сном или временем с сыном, я выбирала сына. Сон – роскошь. В Санкт-Петербурге я не могла себе позволить долго спать, и это открыло во мне второе дыхание. До меня дошло, что нужно использовать каждую минуту для развития и роста, нужно бороться за настоящее и будущее. Дело в приоритетах. Бодрствуя, ты генерируешь поток идей, набираешь скорость, делаешь больше за меньшее время. В таком ритме ты уже не можешь остановиться и повернуть назад; не имеешь права.

Всем сотрудникам «Джема» присваивались номерные обозначения вместо имени и фамилии. Во-первых, мало кто пользовался в этой среде настоящими именами. Во-вторых, так было удобнее для внутренней бухгалтерии. К примеру, сотрудник числился как G-5 или G-11. Бармен вела учёт доходов всех танцовщиц и иных сотрудников. В специальную таблицу она заносила все ежедневные доходы и штрафы.

У каждой танцовщицы в гримерке был свой шкафчик, где она хранила свои вещи. Несмотря на это, у меня несколько раз пропадали платья и туфли. Я обращалась к админу с просьбой провести внутреннее расследование и найти вора. Только никто из руководства не хотел тратить на подобные пустяки время.

В любом коллективе есть положительные и отрицательные герои. Сложно порой было оставаться пушистой «няшкой», когда тебя унижают. Стерв и сучек хватало. Каждая девушка в клубе – конкурентка. Для меня деньги тоже были важны, но рамки морали и воспитания сдерживали меня от падения. К примеру, я никогда бы не поехала одна с гостем на «выезд», сколько бы он ни заплатил. С напарницей – возможно, но одна никогда. Я бы ни при каких условиях за дополнительную плату не согласилась оказывать секс-услуги. Не раз я наблюдала, как вчерашние школьницы шли на опасные авантюры и уезжали с гостем за 30000 в первую же смену. За них никто не нёс никакой ответственности. Думая об этом, я вспоминаю рыжеволосую Лизу, деваху в теле. Особа не без странностей. Тихая, добрая, мягкая, отзывчивая, но не от мира сего. Однажды в клуб пришёл финн, который забрал её «на выезд». Она поехала одна. Это было её ошибкой. Финн избил её, и она еле унесла ноги из отеля. Возможно, она повела себя с ним неправильно, но это его не оправдывает. Мужчина, поднявший на девушку руку, гнилой. Лизе повезло, что она отделалась синяками.

Однажды к нам в клуб пришла новенькая «промо». Я называю её «промо», потому что танцевать она вообще не умела, а тех, кто не танцевал, записывали в «промо». Но у неё были иные таланты – большая грудь и огромный рот. Она легко соглашалась на любые предложения платежеспособных гостей. Вскоре она решила заниматься проституцией, потому что