Текст книги "Итальянский флот во Второй Мировой войне"

Бои у Пунта Стило и мыса Спада

В первые дни июля предчувствие неминуемой битвы так и витало в воздухе. 29 июня пришли сообщения о передвижениях англичан в центральном Средиземноморье и в Эгейском море. 2 эскадры итальянцев приготовились поднять якорь. Однако, на основе этих разведданных не было предпринято никаких действий. 1 июля: Супермарина узнала, что Гибралтарская эскадра вышла из порта и направляется на восток. По этой причине ночью 2 июля 1-я и 2-я дивизии крейсеров вышли в море, чтобы прикрыть конвой, возвращающийся из Триполи. В Сицилийском проливе была развернута группа торпедных катеров. На следующее утро британская эскадра, вышедшая из Гибралтара, обстреляла французскую базу в Оране (Мерс-эль-Кебир), после того как французские корабли отвергли приглашение англичан последовать за ними. Линкор «Бретань» был потоплен, еще 2 линкора и эсминец тяжело повреждены. Линейный крейсер «Страсбург» и 11 эсминцев сумели прорваться в Тулон. Бой привел к гибели 1500 французских моряков. Одновременно с этим боем французская эскадра в Александрии была разоружена и переведена на положение интернированной.

Вечером 6 июля важный итальянский конвой, состоящий из 5 теплоходов в сопровождении эсминцев, вышел из Неаполя в Бенгази. Когда на следующее утро конвой входил в Ионическое море, пришло известие, что группа британских крейсеров прибыла на Мальту. Супермарина немедленно отправила в море крейсерскую дивизию в качестве дополнительного сопровождения конвоя. Кроме того, 3 дивизии крейсеров должны были прикрывать конвой со стороны Мальты. Еще одна эскадра, состоящая из линкоров «Чезаре» и «Кавур» плюс 2 дивизии крейсеров, должна была осуществлять стратегическое прикрытие, так как считалось, что могут встретиться и более крупные британские корабли.

Вскоре после этого пришло сообщение, что часть сил Александрийского флота вышла в западном направлении. Ночью подводная лодка «Бейлул» сообщила, что обнаружила и атаковала это соединение, которое состояло из 3 линкоров, авианосца, 5 крейсеров и 16 эсминцев. Утром 8 июля Супермарина получила сообщение, что Гибралтарская эскадра тоже покинула базу, направившись на восток. Она состояла из 3 линкоров, авианосца, 5 крейсеров и 17 эсминцев. Казалось невероятным, чтобы все эти действия имели единственной целью атаку конвоя, который в любом случае англичанам было крайне трудно успеть перехватить. После войны стало известно, что Александрийский флот должен был возле Мальты встретиться с конвоем, направляющимся в Александрию. Сопровождение этого конвоя было его единственной целью. Однако этот конвой был обнаружен итальянцами только 11 июля уже на подходах к Египту. Со своей стороны, англичане после атаки «Бейлула» предположили, что итальянцы раскрыли их планы и собираются им помешать. На самом деле оба флота преследовали собственные цели и совершенно неправильно истолковали мотивы противника. Поэтому последовавший бой был результатом случайного стечения обстоятельств.

Какие бы причины ни вывели врага в море, очевидно, что англичане намеревались запутать Супермарину и заставить ее разделить силы, чтобы разбить их по частям. Этому стратегическому шаблону англичане следовали множество раз с унылой монотонностью.

Совершенно логично Супермарина решила держать свои силы сконцентрированными в центральной части Средиземного моря, чтобы защитить свой собственный конвой, прикрыть Ионическое побережье и навязать бой Александрийскому флоту прежде, чем он соединится с Гибралтарской эскадрой. В этот момент «Чезаре» и «Кавур» были единственными итальянскими линкорами, находящимися в строю. Неприятель имел в резерве много линкоров, и ему выпала блестящая возможность уничтожить «Кавур» и «Чезаре» раньше, чем войдут в строй остальные итальянские линкоры. Итальянский флот имел, со своей стороны, прямо противоположные намерения – избежать боя с превосходящими силами. Флот надеялся, что самолеты ВВС смогут повредить вражеские линкоры, прежде чем эскадры войдут в соприкосновение. Это несколько уравняло бы силы.

Выход Гибралтарской эскадры был правильно расценен Супермариной как отвлекающий маневр. Против нее должны были действовать подводные лодки и самолеты. Исходя из этих предположений, итальянские силы продолжали двигаться на юг, прикрывая конвой, который благополучно прибыл в Бенгази вечером 8 июля. В 15.00 того же дня командующий итальянским флотом адмирал Кампиони, корабли которого выполнили основную задачу, сообщил Супермарине, что направляется на восток навстречу британской эскадре, вышедшей из Александрии. Это заявление было свидетельством боевого духа, охватившего флот Кампиони. Но Супермарина имела веские основания запретить подобную акцию. К этому времени были расшифрованы две радиограммы противника, из которых стало ясно, что вражеский флот к завтрашнему полудню окажется у берегов Калабрии. Британский командующий адмирал Каннингхэм знал, что его эскадра сильнее, так как любой из трех его линкоров превосходил итальянские. Он надеялся использовать тактически выгодное положение своей эскадры, отрезать итальянцев от базы и уничтожить.

На основе этой информации итальянские силы могли бы легко уклониться от неравного боя, взяв курс на Мессину. Однако Супермарина решила принять бой, хотя калабрийские воды были менее пригодны для этого, чем район Киренаики. Поэтому Супермарина приказала адмиралу Кампиони маневрировать таким образом, чтобы принять бой около полудня в том районе, где, по предположениям, окажется к этому времени британская эскадра – то есть примерно и 50 милях юго-восточнее Пунта Стило (Калабрия). Ночь прошла спокойно, обе эскадры двигались к району боя. Вся разница заключалась в том, что англичане надеялись захватить противника врасплох, тогда как итальянцы сами намеревались навязать бой.

Все утро 9 июля за итальянскими кораблями следили британские самолеты-разведчики. А вот итальянская авиаразведка не сумела даже обнаружить вражескую эскадру. Эта неудача заставила Супермарину и адмирала Кампиони серьезно усомниться в своих действиях. Не отправились ли англичане назад в Александрию? Однако в 13.30 итальянцы подверглись яростной атаке британских торпедоносцев. Хотя это была первая такая атака, итальянцы сумели уклониться от всех торпед. Поскольку эти самолеты могли взлететь только с авианосца, их появление означало, что неприятель находится поблизости. Кампиони прикачал катапультировать гидросамолет, который вскоре обнаружил британскую эскадру всего в 80 милях. Хотя итальянские ВВС не причинили никакого вреда противнику, итальянские корабли пошли ему навстречу и приготовились начать бой.

Около 15.00 правофланговые итальянские крейсера заметили неприятельские крейсера на расстоянии около 25000 метров и немедленно открыли по ним огонь. Англичане не отвечали, пока расстояние не сократилось до 20000 метров. Как отмечают англичане, стрельба итальянцев была меткой, но лишь легкий крейсер «Нептун» получил одно попадание, причинившее легкие повреждения. Тем временем дистанция между линкорами противников все сокращалась, ив 15.53 заговорили тяжелые орудия. Расстояние было 26000 метров. Одновременно адмирал Каннингхэм поднял с авианосца «Игл» новую волну торпедоносцев. Их атака не принесла результата, хотя британские пилоты заявили, что добились по крайней мере одного попадания.

Вскоре после 16.00 381-мм снаряд с «Уорспайта» попал в итальянский флагман «Чезаре», вызвав пожар на нижних палубах. Дым через вентиляцию пошел в котельные отделения и заставил погасить группу котлов. Скорость «Чезаре» упала с 26 до 19 узлов. Тяжелый крейсер «Больцано» получил 3 попадания снарядами среднего калибра, которые не причинили серьезных повреждений. Наблюдатели на «Чезаре» считали, что было попадание в «Уорспайт», кормовая башня которого окуталась пламенем и прекратила стрельбу. Однако из позднейших английских донесений стало известно, что пожар возник, когда гидросамолет «Уорспайта» был подожжен орудийными газами собственных залпов.

Крейсера начали ставить дымзавесу вокруг «Чезаре», который боролся с огнем. Тем временем Кампиони приказал отходить, так как «Кавур» не мог в одиночку сражаться с 3 британскими линкорами. Эсминцы были посланы прикрывать отход. Следующая фаза боя оказалась совершенно беспорядочной из-за поставленных завес, и практически все корабли потеряли контакт с противником. Британский адмирал отказался продолжать бой, хотя все обстоятельства складывались в его пользу. В своем рапорте он написал, что не хотел проходить сквозь итальянскую дымзавесу, опасаясь эсминцев и подводных лодок. Он также не пожелал провести ночную торпедную атаку своими эсминцами. Поэтому в 16.45 британская эскадра начала отход, а итальянцы совсем не стремились восстановить контакт с противником. Вражеская эскадра направилась к Мальте, чтобы встретить конвой, который итальянские самолеты-разведчики обнаружили только 2 дня спустя уже недалеко от берегов Египта.

Какие выводы можно сделать из короткой стычки у Пунта Стило? Впервые в своей истории итальянскому флоту пришлось сражаться с британским. Объективный анализ результатов может привести к заключению, что бой закончился вничью. Ни один корабль не был потоплен. 4 попадания, полученные итальянскими кораблями, не имели серьезных последствий. То же самое можно сказать о повреждениях «Нептуна» и «Уорспайта». Оба флота выполнили свои главные задачи, которые они ставили перед собой. Оба конвоя благополучно дошли до цели. Оба флота не сумели помешать противнику, так как плохо понимали, что же он делает. Однако следует помнить, что вечером 8 июля англичане вышли в море, чтобы нанести решительное поражение итальянцам. Это им полностью не удалось. Ситуация была исключительно благоприятной для них. Адмирал Каннингхэм давно планировал нечто подобное, но в своей книге он признался: «Бой оказался совершенно неудовлетворительным для нас». Возможно, еще более примечателен другой факт, тоже упомянутый им в своей автобиографии. Сразу после возвращения в Александрию он потребовал из Лондона новые подкрепления: четвертый линкор, несколько тяжелых крейсеров, бронированный авианосец, крейсер ПВО и много мелких кораблей. Это требование, сделанное сразу после боя у Пунта Стило, есть прямое выражение уважения к итальянскому флоту.

С другой стороны, бой ясно показал полную несостоятельность итальянской авиаразведки и отсутствие взаимодействия кораблей с самолетами. Неудача была еще более удручающей потому, что бой происходил вблизи итальянского побережья. Ни один итальянский истребитель не появился в воздухе, когда адмирал Каннингхэм выслал в атаку свои торпедоносцы. В 15.40 Кампиони потребовал послать в атаку бомбардировщики, так как надеялся нарушить строй англичан в момент завязки боя, как планировала Супермарина ночью накануне боя. Но эти бомбардировщики прибыли, когда бой уже завершился. В основном они бомбили итальянские корабли, возвращающиеся в Мессину, а не корабли противника. К счастью, ни один итальянский корабль не пострадал во время этой ошибочной атаки. Тем более не пострадали и вражеские корабли.

Вечером накануне битвы самолеты ВВС добились одного попадания в крейсер «Глостер». Летчики также добились нескольких попаданий в корабли Гибралтарской эскадры. Ее выход был отвлекающим маневром, что подтвердилось, когда она повернула назад южнее Балеарских островов. Все эти попадания причинили только минимальные повреждении. Тем не менее, Муссолини считал иначе. Чиано и своем дневнике 13 июля записал, что в этом бою «были уничтожены 50% британских морских сил на Средиземном море».

Торпедоносцы с британского авианосца вечером 10 июля атаковали некоторые итальянские корабли, стоявшие на якорях в бухте Аугусты и торпедировали эсминец «Панкальдо». Однако позже корабль был поднят и отремонтирован.

Когда британская эскадра возвращалась в Гибралтар, ее атаковала итальянская подводная лодка «Маркони», которая потопила эсминец «Эскорт».

* * *

В греческих водах сновало множество британских судом, как военных, так и грузовых. Поэтому Супермарина решила перевести на остров Лерос – итальянскую базу на Додеканезах – 2 легких крейсера: «Банде Нере» и «Коллеоне». Они вышли из Триполи вечером 17 июля и на следующее утро были замечены британскими самолетами. В то же время итальянская авиаразведка ничего не могла сообщить о передвижениях англичан. Эти 2 корабля под командой адмирала Кассарди уже входили в Эгейское море между Критом и Цериготто, когда они 19 июля в 6.20 заметили по носу 4 британских эсминца. Крейсера немедленно открыли огонь. Эсминцы начали удирать на восток на большой скорости. Крейсера стали их преследовать. Стрельба была очень неточной из-за большого расстояния и исключительно скверной видимости.

После часа преследования, когда крейсера вышли на траверз мыса Спада, из полосы тумана на севере на них внезапно обрушились снаряды. «Банде Нере» почти немедленно получил попадание, которое не причинило вреда. Итальянские корабли ответили, стреляя по вспышкам, которые можно было различить в тумане. Потом появились 2 корабля. Первым был бронированный крейсер «Сидней», а вторым – эсминец «Хэйвок». Но его силуэт издали был очень похож на крейсерский, и в результате адмирал Кассарди решил, что 2 его 5000-тонным крейсерам, практически лишенным брони, противостоят 2 тяжело бронированных крейсера в 7000 тонн и 4 эсминца. Путь отхода лежал на восток, и со своей превосходящей скоростью дивизия могла легко уйти в направлении Лероса. Вместо этого адмирал Кассарди повернул на юг и принял бой.

Последовала долгая дуэль, но ни одна сторона не добилась попаданий. Затем, примерно после часа интенсивной стрельбы, в 8.25 «Сидней» добился исключительно удачного попадания в «Коллеони». Снаряд взорвался в таком месте машинного отделения, что крейсер сразу потерял ход. 2 британских эсминца торпедировали и потопили беспомощную, неподвижную цель.

«Банде Нере» капитана 1 ранга Мауджери продолжая бой в одиночку и в 9.26 добился попадания в «Сидней». Хотя британский крейсер не получил тяжелых повреждений, он немедленно отошел, сопровождаемый эсминцами. Позднее стало известно, что на «Сиднее» к этому времени уже кончались боеприпасы. После того, как противник вышел из боя, «Банде Нере» направился в Бенгази.

Бой, несомненно, был успешным для англичан, хотя успех принесло исключительно удачное попадание. Победители не только потопили «Коллеони», но и помешали перевести 2 итальянских крейсера на Лерос.

Следует указать, что во время переходов подобного рода в опасных водах итальянская авиаразведка должна была обнаружить корабли противника – если не накануне, то хотя бы утром в день боя. Более того, в 7.22 крейсера потребовали выслать бомбардировщики. Те прибыли только в 12.37, хотя итальянские аэродромы на Додеканезских островах находились всего в получасе лета. По крайне несчастливому стечению обстоятельств, опоздавшие бомбардировщики атаковали англичан, когда те спасали людей с «Коллеони». В результате множество итальянских моряков осталось в воде.

В это же время конвой из 5 теплоходов, сопровождаемых единственным эсминцем, возвращался в Италию из Бенгази. Как только Супермарина получила известие о происшедшем бое, она приказала 8-й дивизии крейсеров немедленно выйти для прикрытия конвоя. Однако противник снова не появился.

Действия авиации и увеличение перевозок морем

В этот период англичане бомбили Тобрук по несколько раз в день, так что это уже вошло в привычку. Большая часть налетов бомбардировщиков не приносила ощутимых результатов. С другой стороны, атаки торпедоносцев становились все более эффективными и опасными. Во время двух отдельных атак 5 и 20 июля были потоплены 2 торговых судна и эсминцы «Зеффиро», «Остро», «Нембо». У эсминца «Эуро» был оторван нос. Корабль, несмотря на огромные трудности, был отбуксирован в Таранто и отремонтирован.

Таким образом вся эскадра эсминцев, базировавшаяся в Тобруке, была уничтожена британскими торпедоносцами. Она была основной целью налетов, так как ее обстрелы берегового фланга британского фронта причиняли противнику много беспокойства.

К середине июля конвои в Ливию стали регулярными и важными операциями. Флоту пришлось менять свои первоначальные планы, так как эти операции ранее не предусматривались. Вдобавок флоту пришлось поработать, чтобы организовать регулярные конвои между Триполи и Бенгази для того чтобы перебросить в Киренаику войска, расположенные на границах Туниса. Далее, увеличивающиеся объемы поступающего снабжения заставили использовать Триполи как главный распределительный пупке. Полому флот был вынужден постоянно держать в Линии несколько эсминцев и эскортных кораблей и множество вспомогательных судов.

В конце июля, когда армия и ВВС потребовали перенести в Ливию большое количество войск и техники, пришлось подготовить конвой из 11 судов большого тоннажа. Учитывая важность конвоя и сообщения о находящихся в море британских кораблях, 11 крейсеров, 23 эсминцев и 11 эскортных кораблей вышли вместе с конвоем. Однако британский флот и Александрии не продемонстрировал никаких агрессивных намерений, и конвой достиг цели благополучно.

2 августа пошли в строй новые линкоры «Литторио» и «Витторио Венето». Они были великолепным продуктом лучших конструкторов флота и итальянской промышленности. Вероятно, в то время они были лучшими линкорами в мире, не столько благодаря своей огневой мощи, как множеству технических нововведений. Чтобы сделать большой корабль полностью эффективным, пришлось решить тысячу и одну проблему. В августе также продолжались частые постановки мин в Сицилийском проливе. Они уже принесли первые плоды – ночью 24 августа возле мыса Бон подорвался на мине, взорвался и затонул эсминец «Хостайл».

30 августа англичане повторили свой тактический прием – одновременные операции обоих своих средиземноморских соединений. Гибралтарская эскадра пошла на восток, а Александрийский флот – на запад. Как только было получено известие об этом, Супермарина приказала итальянскому флоту выйти в море в направлении Киренаики, чтобы перехватить Александрийский флот. Самолеты и подводные лодки должны были заняться Гибралтарской эскадрой. За несколько дней до этого линкор «Дуилио», закончив модернизацию, вошел в строй. Также были отремонтированы повреждения «Чезаре», полученные в бою у Пунта Стило. Поэтому в море вышли 5 линкоров – «Литторио», «Витторио Венето», «Чезаре», «Кавур» и «Дуилио» – вместе с 10 крейсерами и 34 эсминцами. В этот момент итальянский флот находился в великолепном состоянии по своей эффективности, боеготовности и боевому духу.

Когда британский самолет сообщил о том, что итальянская эскадра находится всего в 100 милях, британское соединение повернуло на юг, показывая, что не намерено искать столкновения. Шансы перехватить англичан до заката были сомнительны, поэтому в конце дня 31 августа итальянские корабли повернули назад с приказом вновь повернуть на юг на рассвете. Если бы ночью неприятель опять двинулся на запад, его можно было бы перехватить прямо в центре Средиземного моря.

Ночью разразился сильный шторм. Итальянским эсминцам пришлось очень тяжело. Шторм также помешал итальянским самолетам-разведчикам получить хоть какую-то информацию о положении восточного и западного соединений англичан в течение всего следующего дня. В такой ситуации Супермарина утром 1 сентября приказала всем кораблям вернуться в базы. Все равно эсминцам уже требовалось пополнение запасов топлива. Многие эсминцы вернулись в порты поврежденными во время шторма, потеряв несколько человек, смытых волнами.

Британские корабли, которые тоже почувствовали удары шторма, сумели под его прикрытием добраться до Мальты и отправились обратно на восток, избежав контрударов с моря и с воздуха.

Этот неудачный выход итальянского флота был самой большой упущенной возможностью, даже более важной, чем представлялось в то время. Как мы знаем сегодня, в тот день линкор «Вэлиант», авианосец «Формидебл» и крейсера ПВО «Калькутта» и «Ковентри» прошли Сицилийским проливом. Это были подкрепления, посланные в Александрию в ответ на требования адмирала Каннингхэма после боя у Пунта Стило. Поскольку резкое ухудшение погоды помешало любым действиям авиации, Супермарина даже не подозревала об их переходе. Данные разведки были настолько неточны, что после прибытия британских кораблей в Александрию считалось, что они направляются в Красное море.

6 сентября пришло сообщение, что Гибралтарская эскадра снова вышла в море и движется на восток. Супермарина немедленно отправила на перехват 5 линкоров, 6 крейсеров и 18 эсминцев. Однако англичане прямо возле Гибралтара развернулись и ушли в Атлантику для операции против Дакара. Этот маневр разведка Супермарины не заметила. Поэтому последовали безуспешные поиски по всему западному Средиземноморью.

В течение сентября англичане лихорадочно усиливали свою авиацию на Средиземном море. Многие самолеты прилетели прямо из Великобритании. Один «Бленхейм», например, сел на Пантеллерии, считая, что это Мальта. Позднее еще один таким же образом занесло на Лампедузу.

Эффект прибытия этих подкреплений итальянцы почувствовали сразу. Резко усилились бомбардировки Бардии, Тобрука, Дерны и Бенгази. Возросли и потери. В последнем порту за несколько дней были потоплены эсминцы «Бореа» и «Аквилоне» и тяжело повреждены миноносцы «Сигно» и «Косенц», а также 3 торговых судна. Поэтому Супермарина потребовала от Верховного Командования организовать ПВО ливийских портов, так как за их прикрытие от атак с воздуха отвечала армия. До этого времени системы ПВО практически не существовало. В конце концов решение проблемы пришлось взять на себя флоту, так как армия ничего не могла выделить в тот момент.

Начиная с августа, морские перевозки в Ливию резко возросли, так как итальянская армия готовилась начать наступление на Египет. Однако британское противодействие этим перевозкам было минимальным. Корабли адмирала Каннингхэма не сделали ни малейшей попытки помешать движению конвоев. Плохо обученные британские подводные лодки выпустили много торпед, но не достигли никаких результатов. Бомбардировщики в то время еще имели ограниченный радиус действия. В результате многие морские маршруты остались открытыми, и Супермарина использовала это преимущество, направляя по ним большинство конвоев. За период с 10 июня по 30 сентября было перевезено 148817 тонн техники и припасов без потерь. Фактически до конца ноября действия англичан не нанесли никаких потерь конвоям.

С другой стороны, такое увеличение перевозок поглощало все большее количество кораблей для их прикрытия. Сюда, разумеется, не входят те случаи, когда требовалось вмешательство главных сил флота. К сентябрю 1940 года 35 эсминцев, или всех имевшихся в составе флота, плюс множество вспомогательных судов были выделены для постоянной работы по сопровождению конвоев на ливийском маршруте. Такое отвлечение сил имело серьезные последствия при решении остальных задач, возложенных на миноносный флот.