Текст книги "Когда ты уже съедешь?! Как помочь взрослому ребенку начать жить самостоятельно"

Если вы читаете эту книгу, то наверняка представляете, каково иметь дело с трудным взрослеющим ребенком и насколько ненадежны и ограниченны доступные вам меры. Мы с вами ни разу не виделись, но я видел сотни родителей с такими же трудностями, как у вас. Я знаю все и о проблемах с учебой, и о забытых обязанностях, и о якобы «поиске работы», и о том, как озлобленно дети огрызаются, когда их спрашивают о будущем. Я знаю об алкоголе и алкоголизме, о курении травки, а также об опиоидной и героиновой зависимости – о том, что не дает вам спать по ночам. Мне известны особенности тех или иных диагнозов (к примеру, СДВГ, депрессии, биполярного расстройства), которые, возможно, мешают вашему ребенку повзрослеть и в целом запутывают все еще сильнее. Более того, я знаю суть всех перечисленных явлений.

И о том, насколько вы растеряны.

Если вы уже обратились к психологу, надеюсь, он поможет вам все исправить. Однако буду предельно честен: я встречал многих родителей, которым не повезло.

«Вы можете отправить свое чадо учиться, а можете с тем же успехом деньги, которые собирались потратить на учебу, пустить на ставку в казино. Вероятность выигрыша примерно одинакова».

В силу психотерапии я искренне верю – оно и неудивительно, – но психотерапевты зачастую используют в работе способы, подходящие клиенту по биологическому, а не психологическому возрасту. В итоге родители не участвуют в происходящем, а ребенок ходит по кругу под руководством специалиста, возвращаясь к тому, с чего начал.

Я давно понял, что помочь трудному взрослеющему можно лишь в том случае, если в происходящем полноценно участвуют его родители. Стоит им осознать и изменить свой подход к воспитанию так, как описано в этой книге, и мне как психотерапевту становится легче работать и труд мой приносит больше плодов.

Воспринимайте меня как союзника. Я приглашаю вас к себе в кабинет, а вы меня – в свою семейную жизнь. Я расскажу вам, как правильно повлиять на вашего ребенка. Предупрежу сразу: это будет непросто, скорее наоборот. И все же, поверьте, это возможно!

Родителям на заметку

Сейчас как никогда много молодых людей не могут повзрослеть, поскольку:

• привыкли к опеке (и даже к гиперопеке) со стороны родителей;

• чаще сталкиваются с экономическими трудностями, из-за чего становится сложнее обрести финансовую независимость;

• и живут в новой культурной среде, в которой принято откладывать женитьбу и другие события – маркеры взрослой жизни.

Современные дети тревожнее и опасливее – они чаще страдают тревожными расстройствами и депрессией.

При таких обстоятельствах молодым людям сложно приобрести три главных навыка, необходимых во взрослой жизни: ответственность за свою жизнь, общение с окружающими по-взрослому и развитие в нужном направлении.

Несмотря на это, помните: вы не одни! Чтобы помочь своему ребенку, необходимо разобраться, какие существуют этапы развития, с какими трудностями сталкивается современная молодежь и как помочь ей преодолеть препятствия.

Глава 2. Есть ли жизнь после школы?
Первое важное препятствие на пути взрослеющего

Ранней весной, сидя в своем кабинете, я читал электронное письмо от взволнованной матери восемнадцатилетнего Кайла, учащегося выпускного класса школы и моего клиента. В тот день Кайл отказался идти в школу, и мать спрашивала, могу ли я провести краткую консультацию по телефону. Я тут же позвонил ей и попросил дать трубку Кайлу.

– Не могу, – ответила мать.

– Почему? – спросил я.

– Он забрался под кровать и отказывается выходить.

Кайла настиг «кризис выпускного года» – так я называю случаи, когда у будущего выпускника резко пропадают силы и желание что-либо делать и вдобавок к этому случаются приступы непреодолимой тревоги. С подобным я сталкиваюсь чаще, чем вы думаете, причем мне приходится иметь дело с отличниками и твердыми «хорошистами», которые в преддверии выпускного внезапно сошли с намеченного пути. Как правило, у таких учеников наступает непреодолимый кризис: у них опускаются руки, и они упрямо избегают всего, что связано с будущим, как бы пытаясь замедлить ход времени. «Кризис выпускного года» – любопытное явление, изученное не так хорошо, как клиническая депрессия, общее тревожное расстройство и иные психические проблемы. Сталкиваясь с проблемой такого рода, ребенок не задумывается о самоубийстве, а в отрыве от учебы ведет себя как обычно.

Когда я встретился с Кайлом впервые, он был согласен с мнением родителей о необходимости профессиональной помощи ему. На вопрос о том, что именно его беспокоит, юноша заявил, будто ему скучно учиться. Кайл уверял меня, что важность образования он понимает, а потому намерен поступать в колледж. Судя по оценкам за типовые тесты, знаний ему хватало, однако «лень» (так он описывал свое состояние) все больше мешала учиться прилежно. Кайл признался, что всегда делал все «в последнюю минуту» – за задания он не брался до тех пор, покуда сроки не начинали поджимать, а затем, когда откладывать было уже нельзя, он, зачастую еще и под давлением родителей и учителей, сосредоточивался и наконец выполнял свою работу.

Когда преподаватель английского впервые задал ученикам написать полноценную научную работу и разбил крупную цель на несколько последовательных задач со своими сроками выполнения, юноша завалил их, написав пятнадцать страниц текста в последнюю ночь. «Мне поставили «хорошо», – заявил он с явной гордостью, – а если бы я делал все в обозначенные сроки, получил бы «отлично». Не сдав вовремя лабораторные по химии, он наверстал упущенное лишь после того, как преподаватель написал письмо его родителям, которые запретили сыну выходить из дома до тех пор, покуда он не закончит отчеты.

– Я не знаю, как заставить себя учиться, – произнес Кайл с неподдельным волнением и злостью.

– А вот и знаешь, – ответил я.

Он озадаченно посмотрел на меня.

– В смысле? Что вы имеете в виду? – спросил он.

– Ты даже не заметил, как выработал сложный подход, позволяющий тебе в определенный момент взять и как следует сосредоточиться, – уточнил я. – Конечно, ты суетишься и волнуешься, однако исход получаешь положительный! Я к тому, что задания ты все-таки выполняешь. Баллы тебе снижают только за то, что ты не сдаешь работы в срок. В остальном у тебя приличные оценки, и со своими знаниями ты наверняка попадешь в достойный колледж. Так что на самом деле тебе известно, как заставить себя учиться, причем учиться достойно.

Недостаток выбранного Кайлом подхода был очевиден: он слишком уж полагался на влияние извне. Окажись он в большой, переполненной учениками государственной школе, с ним наверняка не стали бы нянчиться. Юноша же посещал замечательную частную школу, в которой куда ни ткни – попадешь в заботливого наставника, готового следовать за тобой по пятам, лишь бы ты не сошел с пути истинного.

Я посмотрел Кайлу прямо в глаза.

– Однако тебе ведь ясно – нам обоим ясно, – что в колледже за тобой никто бегать не будет, – заявил я ему. – И там твоя тактика не принесет тех же плодов.

Кайл, как и большинство выпускников, уже чувствовал, что грядут перемены. Он знал, что жизнь в колледже отличается от школьной жизни, а еще – что его подход к учебе обязательно выйдет ему боком. Пришло время повзрослеть, но Кайл нисколько не был к этому готов.

Что мы понимаем под взрослением? Об этом процессе мы говорим чуть ли не ежедневно. Рассказывая собеседнику о том, что наш ребенок, которому уже за двадцать, «наконец-то повзрослел», или замечая, что наш старый университетский друг «так и не повзрослел», мы не особо думаем над тем, что вообще значит слово «повзрослеть». Но понимаем ли мы взросление правильно?

Современные психологи стали осознавать, что между подростковой и взрослой жизнью не существует четкой границы, а разница между ребенком и взрослым порой не столь очевидна, как нам кажется.

Доктор Джеффри Арнетт из Университета Кларка в Массачусетсе – ведущий исследователь по этому вопросу. Он спрашивал у молодых людей возрастом от восемнадцати до двадцати девяти лет, что, по их мнению, значит быть взрослым. Вот три самых распространенных ответа: взрослые, во-первых, «отвечают за свои поступки»; во-вторых, «принимают независимые решения»; и, в-третьих, «сами себя обеспечивают». Большинство из нас наверняка согласилось бы с такими ответами. По трем этим признакам и вправду можно судить, удалось ли подростку, преодолев все трудности, по-настоящему повзрослеть.

Если рассматривать такой подход к взрослению непредвзято, то список действий «для взросления» покажется простым: думай о будущем, потихоньку начинай зарабатывать, перестань вести себя как подросток и так далее. Большинство из нас успешно выполнили эти задачи и, возможно, вспоминая себя в юном возрасте, вы отметите, что многое происходило само собой и без особых трудностей.

Со стороны взросление кажется настолько простым и естественным, что мы озадаченно чешем в затылке, силясь понять, почему юноши вроде Ника и Кайла переживают свое взросление так тяжело. Чтобы понять это, необходимо глубже изучить процесс превращения подростка во взрослого.

Психологи рассматривают взросление и жизненный цикл как переход от одного относительно спокойного этапа к другому через потрясения. Причем многие специалисты считают, что переход от подросткового возраста к взрослому – самый тяжелый из всех. Человеку необходимо отстраниться от привычной психологической среды обитания (в частности, от дома и родителей) и научиться как можно более независимо существовать в окружении сверстников-старшеклассников. Вот почему ребенок, который раньше лип к вам словно банный лист, теперь не желает иметь с вами ничего общего! Переход от одного этапа к другому способствует перестроению образа жизни, из-за чего у человека на корню меняется мышление, поведение и отношение к окружающим. Во время переходов изменяются (порой до неузнаваемости) и те роли, которые человек на себя принимает, и его представления о том, что правильно и неправильно, и требования к тому, что он должен уметь, и те надежды, которые на него возлагают окружающие. Другими словами, в жизни взрослеющего происходит сдвиг парадигмы, и он начинает совершенно иначе воспринимать себя и окружающий мир.

Большинство людей от восемнадцати до двадцати двух лет забывают о подростковых трудностях благодаря искреннему любопытству по поводу будущего или по меньшей мере ответственному отношению к своей жизни. Именно так люди обычно ощущают себя в колледже, в армии и на своей первой серьезной работе. В большинстве своем молодежь взрослеет относительно незаметно, если судить о ее решениях и поступках поверхностно. Но если молодые люди, как Ник и Кайл, слабо представляют, что их ждет в будущем, они поступают непоследовательно и долго не могут взяться за ум.

Слышали расхожее выражение «наслаждаться жизнью»? Например, в высказываниях в духе «Ему бы научиться наслаждаться жизнью», или «Я наслаждаюсь жизнью», или «Не умею я наслаждаться жизнью». Что подразумевается под жизнью? Оказывается, это выражение имеет под собой научное обоснование. Представление о том, что включает в себя жизнь, впервые было предложено в 1978 году Дэниелем Левинсоном, автором знаменитого исследования в области психологии развития. Труд ученого помог нам понять трудных взрослеющих вроде Ника и Кайла, которые не могут ни оставаться подростками, ни повзрослеть окончательно.

К представлению человеческой жизни Левинсон подходил через понятие «самость», или личность – ключевую составляющую психологического облика любого из нас. Моя «самость» – это и есть я, и в нее входят все особенности психики, благодаря которым я непохож на других. Она включает в себя мою жизненную цель, мои стремления и ценности, мои желания, привычки в общении и отношения с окружающими, мой нрав и иные черты, которые определяют меня как личность. Согласно общим представлениям в психологии, самость – это то, что скрывается за нашей внешней оболочкой, что неизменно остается с нами, даже если мы переезжаем, меняем работу, расходимся и сходимся с людьми или взрослеем.

Однако психологи нашего времени осознают, что настолько общее представление – когда самость рассматривают, как говорит Гордон Уилер, «в изоляции» – в основном не учитывает естественного хода вещей. В действительности наша самость опирается на совокупность отношений, обстоятельств, действий, убеждений, стремлений, ценностей и поведенческих проявлений, благодаря которым повседневная жизнь обретает некий облик и суть. По мнению Левинсона, именно из этого хитросплетения поступков и убеждений и состоит жизнь, то есть она включает в себя людей, места, предметы и увлечения – вот из чего сплетена канва повседневности.

Если взглянуть на мою жизнь, то она включает в себя мои отношения с женой и детьми, а также с коллегами и друзьями; мое положение на семейном древе и среди товарищей по цеху; кабинет, в который я прихожу почти каждый день; терапевтические отношения, в которые вступаю с клиентами; строительный магазин, который посещаю по субботам, и так далее. Если мой мирок однажды перевернется с ног на голову или начнет рушиться, мое самоощущение – которое состоит из того, как я себя воспринимаю и оцениваю, а также насколько верю в себя, – потеряет в цельности и надежности. Благодаря своим личным и профессиональным связям, увлечениям и убеждениям, поступкам и стремлениям (и так далее) я, словно множеством тросов, привязан к тому, что называю своей жизнью. Осознавать, из чего состоит человеческая жизнь, необходимо, потому что основная задача взрослеющего – разрушить старое, детское представление о жизни и выстроить новое, взрослое. Именно с этой задачей не могут справиться Ник и Кайл. Они отказываются думать о будущем, придерживаются подросткового поведения, а в столкновениях с родителями прячутся от ответственности – а значит, повзрослеть еще не готовы.

Подростковая самость связана с жизнью в старших классах школы. Обычно к ее окончанию подростки становятся мудрее и ответственнее, а их быт перестраивается таким образом, чтобы переход к взрослой жизни произошел как можно безболезненнее. Неудивительно, что выпускной – который в США происходит после двенадцатого класса – овеян теплым ветром перемен, что ласково дует взрослеющим в спину. Выпускной класс – лишь начало многолетнего пути, но именно здесь становится понятно, кто готов пройти свой путь достойно. Целый год психологического перерождения выпадает на выпускной класс. И понять причины успехов и неудач ребенка, его побед и поражений в последующие годы мы можем при ближайшем рассмотрении развития подростка в этот период.

Итак, если ваш ребенок – выпускник старших классов, то вы прекрасно знаете, насколько подростки в этом возрасте бывают непостоянными. Они то кажутся совсем взрослыми, то снова ведут себя как малые дети. В этом нет ничего необычного. В выпускном классе перемены подростков становятся наиболее заметными: они отдаляются от родителей, яростно сопротивляясь всему, что кажется им давлением и придирками. В то же время окончательно обрести независимость они еще не могут, поскольку только лишь протаптывают дорогу в будущее: посещают консультации о поступлении в колледж, обращаются к учителям за рекомендательными письмами, пытаются где-то подрабатывать и так далее.

Выпускной класс, возможно, отлично подходит для того, чтобы понять, как велика разница между прежней, знакомой подростку, и новой, манящей взрослой жизнью. Но не думайте, что после выпускного взросление заканчивается. Именно на этом этапе становления подростка вы отчетливо увидите то напряжение, волнение и неопределенность, которые сопровождают переход из детства во взрослую жизнь. Именно в выпускном классе молодые люди вынуждены взглянуть на себя по-новому и задуматься о том, что изменится после школы. Многих детей эти мысли пугают до чертиков. Вот почему они боятся взрослеть – даже те, что в основном учились неплохо.

Кайл поддался как раз такому страху. Переживания заставляли его постоянно откладывать задания на потом. Прокрастинация – очень любопытное явление. Это некое подобие соглашения между противоборствующими частями психики прокрастинатора. Одна часть психики подростка осознавала: выполнить задание, равно как и подготовиться к взрослой жизни, важно и даже необходимо. Другая же часть упиралась и отказывалась что-то делать, пытаясь любой ценой сохранить подростковый жизненный уклад. Позиция первой половины психики ясна и вполне осознанна: «Я должен это сделать. Это важно. Это необходимо!» Действия второй половины скорее основаны на ощущениях, нежели на здравом смысле: «Как же нудно! Не хочу ничего делать».

Прокрастинация случается тогда, когда две части схлестываются, а после устраивают переговоры и приходят к соглашению: «Ладно, я все сделаю… Но завтра!» Вот суть этого явления в двух словах.

Любопытно, что у Кайла, как и у многих других подростков в похожем положении, двойственность восприятия и лень проявлялись только тогда, когда событие напоминало о подготовке к будущему – например, когда необходимо было выполнить какое-то школьное задание. В других случаях ничего подобного не происходило. Например, Кайл отвечал за спортивные новости в школьной газете, правильно распределяя время и силы, а также ставя перед собой задачи и выполняя их в срок – в этом деле он знатно преуспевал. Спорт для юноши тоже был развлечением, а не обязанностью. Но задания учителей напоминали о неизбежности будущего.

Что же делать таким детям, как Кайл? Окончание школы настолько пугает некоторых подростков, что они предпочитают вообще о нем не думать. Другие молодые люди, например как Ник, в старших классах попросту плывут по течению и, сталкиваясь с новыми, рассчитанными на сознательность студентов требованиями вузов, теряются. Говоря о школе, я, конечно же, имею в виду не здание с кабинетами, учителями и книгами. Это в первую очередь работающая по определенным правилам психологическая среда, которую населяет большинство подростков развитых государств; также это основополагающий жизненный уклад, позволяющий ребенку обрести себя, обозначить свои стремления и цели, получить представление о собственной сути. В выпускном классе, последнем классе школы, сформированный уклад начинает рушиться; мир, к которому привык подросток, распадается на части. Разрушения происходят сразу в нескольких направлениях.

Первые ветра перемен зачастую приносят мысли о новых надеждах, возлагаемых на подростка как на будущего взрослого – часть большого общества. «Что думаешь делать после школы?» – не подумав, спрашивает большинство из нас при встрече со старшеклассником. Неудивительно, что подросткам начинает казаться, будто все вокруг намекают им на самостоятельное будущее. И родители, и тети с дядями, и учителя, и школьные психологи, и сверстники – все поют об одном и том же. Вот почему подростки, не готовые к взрослой жизни (поговорим об этом подробнее чуть позже), видят в простом вопросе заботливого окружения зловещее предзнаменование.

Работая с подростками, я много раз сталкивался с теми, кто чуть ли не до смерти боится ходить на мероприятия, поскольку там обязательно будут вопросы о дальнейших планах. Как правило, такие подростки отвечают заученным текстом или напыщенным изречением, которое избавляет их от дальнейших расспросов.

«Я буду работать у дяди в Калифорнии», – непринужденно заявил мне один из клиентов, хотя с этим дядей был едва знаком да и с вопросом о трудоустройстве к нему еще не обращался. Страх и отрицание перед лицом меняющихся общественных ожиданий не такая уж и редкость.

Ожидания меняются, потому что официально меняется положение: в большинстве стран именно в восемнадцать лет человек по закону перестает быть ребенком. Поступки, которые прежде воспринимались как невинный розыгрыш или детская шалость, теперь могут подпасть под уголовный кодекс. Когда один мой восемнадцатилетний клиент, старшеклассник, отправился в гости к брату-студенту, его задержала полиция, поскольку он после студенческой вечеринки решил справить нужду возле здания. Годом ранее он бы отделался лишь суровым выговором. Но поскольку молодой человек уже был совершеннолетним, его родителям пришлось искать адвоката, чтобы избавить сына от клейма сексуального маньяка. Вот он, существенный недостаток положения взрослого.

Школа – это психологическая среда, которую населяет большинство подростков развитых государств; также это основополагающий жизненный уклад, позволяющий ребенку обрести себя, обозначить свои стремления и цели, получить представление о собственной сути.

Наиболее важные глубинные изменения происходят в отношениях с родителями, поскольку в итоге стороны должны стать равноправными. Никто – ни родитель, ни ребенок – больше не обязан поддерживать отношения. Родители в любой момент в одностороннем порядке могут отказать ребенку в поддержке и даже выгнать его из дома, чтобы он позаботился о себе сам. (Большинство так не делает, однако у родителей все равно есть эта возможность.) Ребенок же может по собственной воле покинуть семейный круг. Как правило, этой глубинной перемены никто не замечает, но все мы невольно осознаем ее важность. В таких семьях, как у Ника, родители и дети никак не могут перестроить уместные в прошлом, но негодные в настоящем отношения «родители – подросток»: обе стороны чувствуют, что нуждаются в переменах, однако не могут перейти на новый этап в общении.

Для сравнения: в большинстве семей отношения между детьми и родителями после школы резко меняются. Обычно студенты ценят родительскую поддержку, которая позволяет им получить образование, и с нетерпением ждут возможности съездить к родителям в гости. Другими словами, молодые люди понимают, что родители поддерживают их по собственной воле, а не потому, что должны. Если мы видим, что молодой человек, совсем как Ник, воспринимает отношения с мамой и папой как должное, значит, родители до сих пор общаются с ним как с подростком.