Текст книги "Великая Отечественная. Хотели ли русские войны?"

В. Дайнес. Не были подготовлены ни к обороне, ни, к наступлению

…В феврале 1939 г. А. М. Василевский, оставаясь начальником отделения оперативной подготовки, был назначен по совместительству врио помощника начальника 1-го отдела Генштаба, он же начальник 6-го отделения[1]1
  В июне 1939 г. А. М. Василевский был назначен помощником начальника 1-го отдела Генштаба, он же начальник 6-го отделения.


[Закрыть]. Приказом № 0105 наркома обороны от 19 июля была проведена реорганизация Оперативного управления Генштаба и оперативных отделов штабов военных округов и соединений[2]2
  См.: Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР. Т. 13 (2–1). М.: ТЕРРА, 1994. Документ № 49.


[Закрыть]. Это было связано с тем, что существующая организация Генштаба, штабов округов (армий), армейских групп и корпусов не обеспечивала должной оперативности в деле организации управления войсками. Первые (оперативные) отделы, наряду с другими отделами, были подчинены заместителям начальников штабов, были «отодвинуты от непосредственного руководства начальника штаба и вообще должного руководства в своей работе» не получали. Главный военный совет, обсудив 5 июля сложившуюся ситуацию, признал необходимым изменить существующее положение и поднять значение оперативных управлений и отделов штабов, возложив на них полностью всю ответственность за организацию оперативной связи, руководство штабной шифровальной службы и за отработку всех разведывательных данных. В соответствии с решениями Главного военного совета была установлена следующая структура Генштаба: четыре управления (Оперативное, Организационно-мобилизационное, Военных сообщений, Военно-топографической службы), восемь отделов (вооружения, по планированию снабжения, укрепленных районов, автотранспорта и грунтовых дорог, программно-уставной, военно-исторический отдел, специальных заданий, общий) и группа контроля. Начальник Оперативного управления Генерального штаба РККА одновременно являлся заместителем начальника Генерального штаба РККА. В ведение Оперативного управления передавались вопросы организации службы связи, информационно-разведывательной службы и войсковой разведки.

В этом качестве А. М. Василевский принимал участие в планировании и обеспечении руководства боевыми действиями на р. Халхин-Гол, во время похода Красной армии в Западную Украину и Западную Белоруссию и в Советско-финляндской войне 1939—40 гг.

По свидетельству А. М. Василевского, под руководством начальника Генштаба Б. М. Шапошникова был разработан частный «план отражения агрессии» с учетом возможности возникновения конфликта между СССР и Финляндией. Этот план, в разработке которого участвовал и Александр Михайлович, был одобрен наркомом обороны. Замысел состоял в том, чтобы основательно подготовиться к ведению боевых действий с привлечением значительных сил, которым предстояло действовать предельно быстро. Но тогда план Шапошникова не был поддержан Сталиным, считавшим, что для разгрома Финляндии «нет необходимости в таком количестве войск». Главный военный совет поручил командующему войсками Ленинградского военного округа командарму 2 ранга К. А. Мерецкову разработать новый вариант плана прикрытия границы при возникновении конфликта.

29 октября военный совет Ленинградского военного округа представил наркому обороны «План операции по разгрому сухопутных и морских сил финской армии». Этот план был одобрен Генштабом и утвержден маршалом Ворошиловым. В соответствии с планом предполагалось, что советские войска, получив приказ на наступление, одновременно вторгаются на финскую территорию на всех направлениях с целью растащить группировку сил противника и во взаимодействии с авиацией нанести ему решительное поражение. Главный удар предусматривался с Карельского перешейка, чтобы разгромить основные силы финской армии в районе Сортавала, Виипури, Кякисальми (Кегсгольм).

15 ноября маршал Ворошилов подписывает приказ, который определял, что целью наступления Красной армии «является разгром в короткое время противостоящих сухопутных и морских сил» Финляндии. Приказ наркома обороны дополняли агитационные материалы политуправления Ленинградского военного округа, в которых подчеркивалось, что «мы идем не как завоеватели, а как друзья финского народа… Красная Армия поддерживает финский народ, который выступает за дружбу с Советским Союзом… Победа над противником должна быть достигнута малой кровью». Пока войска готовились к военным действиям, между СССР и Финляндией велись переговоры о мирном разрешении спорных территориальных вопросов, но компромисса найти не удалось.

К концу ноября 1939 г. группировка советских войск (14, 9, 8 и 7-я армии), предназначенная для наступления, насчитывала примерно 422,6 тыс. человек, около 2500 орудий и минометов, до 2000 танков, 1863 боевых самолета[3]3
  См.: Дайнес В. Бронетанковые войска Красной Армии М.: Яуза; Эксмо, 2009. С. 128.


[Закрыть]. Действия 14-й армии поддерживал Северный флот, а 7-й армии – Балтийский флот и Ладожская военная флотилия; всего немногим более 200 боевых кораблей и судов.

Вооруженные силы Финляндии совместно с обученным резервом насчитывали около 600 тыс. человек, около 900 орудий, 27 исправных танка и 270 самолетов[4]4
  См.: Россия и СССР в войнах XX века: статистическое исследование. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. С. 191.


[Закрыть]. Этих сил было явно недостаточно для ведения широкомасштабных наступательных действий, но вполне хватало для прочного удержания мощных оборонительных укреплений. В ходе военных действий Англия, Франция и некоторые другие страны поставили в Финляндию до 100 тыс. винтовок, свыше 6 тыс. пулеметов, 500 орудий, 350 самолетов, 160 млн патронов и 2,5 млн снарядов[5]5
  См.: История второй мировой войны 1939–1945: в 12 т. М.: Воениздат, 1974. Т. 3. С. 363.


[Закрыть]. Финская армия была хорошо обучена для ведения оборонительных и наступательных боев в лесисто-болотистой местности, которая имела слабо развитую сеть железных и шоссейных дорог. По плану финского командования намечалось с боями отойти к «линии Маннергейма» и там остановить советские войска.

Официальным поводом для перехода в наступление войск Ленинградского военного округа послужил инцидент, происшедший на советской территории в районе селения Майнила. В центральной советской прессе 27 ноября отмечалось: «По сообщению штаба Ленинградского Военного округа 26 ноября в 15.45 наши войска, расположенные в километре северо-западнее Майнилы, были неожиданно обстреляны с финской территории артогнем. Всего финнами было произведено 7 орудийных выстрелов: убиты три красноармейца и один младший командир, ранены 7 красноармейцев, один младший командир и один младший лейтенант».

В ноте правительства СССР от 26 ноября, переданной правительству Финляндии, «сосредоточение большого количества регулярных финляндских войск у самой границы под Ленинградом» в связи с фактом «обстрела» рассматривалось как «враждебный акт против СССР». Правительству Финляндии предлагалось незамедлительно отвести свои войска от границы на Карельском перешейке на 20–25 км, чтобы предотвратить «возможность повторных провокаций». Однако правительство Финляндии 27 ноября заявило, что «в связи с якобы имевшим место нарушением границы» оно в срочном порядке провело расследование и установило, что выстрелы были произведены не с финской территории. «Представляется возможным, – подчеркивалось в ответной ноте, – что дело идет о несчастном случае, происшедшем при учебных упражнениях, имевших место на советской стороне», а потому «враждебный акт против СССР, о котором Вы говорите, был совершен не с финляндской стороны». Одновременно подтверждалась готовность приступить к переговорам об обоюдном отводе войск и проведении расследования по поводу данного инцидента. Все эти предложения были названы правительством СССР в ноте от 28 ноября издевательскими, а сосредоточение финских войск под Ленинградом по-прежнему расценивалось как враждебный акт. В этой связи было заявлено, что советское правительство «с сего числа считает себя свободным от обязательств, взятых на себя в силу Пакта о ненападении, заключенного между СССР и Финляндией». На следующий день в очередной ноте было отмечено, что финские части продолжают нападать на советские войска. Поэтому советское правительство заявило, что не может более терпеть подобное и «поддерживать нормальные отношения с Финляндией». В тот же день правительство Финляндии, стремясь избежать войны, сообщило о своем согласии на отвод войск, но было уже поздно.

29 ноября маршал Ворошилов приказал командующему войсками Ленинградского военного округа начать наступление 30 ноября в 8 часов 30 минут. Для руководства «всеми операциями и всей организационно-творческой работой, связанной с фронтом», была создана Ставка Главного военного совета РККА в составе И. В. Сталина, наркома обороны К. Е. Ворошилова, начальника Генштаба Б. М. Шапошникова и наркома ВМФ Н. Г. Кузнецова. По признанию Ворошилова предполагалось, что «война с финнами будет скоротечна и, во всяком случае, не представит больших трудностей для нашей армии».

В ночь на 30 ноября командарм 2 ранга Мерецков отдал приказ войскам «перейти границу, разгромить финские войска и обезопасить на вечные времена северозападные рубежи, а также город Ленина – колыбель пролетарской революции». В 8 часов 30 минут после артиллерийской подготовки советские войска перешли в наступление. С началом боевых действий первый заместитель начальника Генерального штаба И. В. Смородинов по распоряжению наркома обороны был направлен в штаб Ленинградского военного округа для оказания помощи его командованию. Поэтому А. М. Василевский решением начальника Генштаба временно был привлечен к работе в должности его заместителя по оперативным вопросам. Отметим, что деятельность Александра Михайловича на этом посту 13 декабря 1939 г. была отмечена орденом Красной Звезды.

1 декабря в городе Териоки была провозглашена «Финляндская Демократическая Республика» и создано «правительство» во главе с одним из руководителей компартии Финляндии О. В. Куусиненом. 2 декабря между этой республикой и СССР был подписан договор о взаимопомощи и дружбе. «Правительство» Куусинена никто в мире серьезно не воспринимал, что не смущало советское руководство. По просьбе правительства Финляндии были созваны Совет и Ассамблея Лиги Наций с тем, чтобы остановить советскую агрессию. Правительство СССР, заявив, что оно не находится в состоянии войны с Финляндией и поддерживает мирные отношения с Финляндской Демократической Республикой, отказалось от участия в заседаниях Совета и Ассамблеи. После того как правительство СССР отказалось прекратить военные действия, Лига Наций 14 декабря приняла резолюцию, в которой, в частности, осуждались действия Советского Союза по отношению к Финляндии, который тем самым «поставил себя вне Лиги Наций», а потому он больше не является членом Лиги Наций. За резолюцию проголосовало 29 представителей из 52 членов Ассамблеи и 7 из 15 членов Совета. Это позволило советскому руководству оценить подобное решение как «скандальное и незаконное». При этом в советской печати осуждались «англо-французские поджигатели войны» и «клика Маннергейма и Таннера[6]6
  Министр иностранных дел Финляндии.


[Закрыть]». В свою очередь, в мире поднялась волна осуждения СССР и поддержки Финляндии.

Поражение на международной арене сопровождалось и военными неудачами. Войска 7-й армии под командованием командарма 2-го ранга В. Ф. Яковлева, недостаточно подготовленные к ведению боевых действий в лесистой местности с прорывом сильной укрепленной обороны, сумели к началу декабря выйти только к главной полосе «линии Маннергейма». Более успешно действовали соединения 14-й армии комдива В. А. Фролова, которые при поддержке огня корабельной артиллерии Северного флота сумели в течение 10 дней овладеть полуостровами Рыбачий и Средний, городом Петсамо. За это же время войска 9-й армии комкора М. П. Духанова в условиях бездорожья продвинулись на глубину 30–45 км, а 8-й армии – на 75–80 км.

Неудача 7-й армии вынудила 9 декабря Главный военный совет ликвидировать существовавшее «фактически фронтовое управление», а непосредственное руководство 14, 9, 8 и 7-й армиями, а также Балтийским и Северным флотами возложить на Ставку Главного командования Красной армии. Командующим 7-й армией был назначен командарм 2 ранга К. А. Мерецков. Однако это назначение не привело к существенным изменениям в обстановке. Войскам армии не удалось прорвать главную полосу обороны «линии Маннергейма». Маршал Ворошилов 21 декабря признал неспособность войск Красной армии продолжать дальнейшее наступление. Поэтому 28 декабря Главный военный совет РККА принял решение о приостановке наступления и подготовке к новой операции по прорыву «линии Маннергейма».

В начале января 1940 г. состоялось заседание Политбюро ЦК ВКП(б) с участием руководства наркомата обороны, Генштаба, командующих войсками Ленинградского, Западного особого и Киевского особого военных округов. Подготовку заседания возложили на Шапошникова. К этой работе он привлек и Василевского. На заседании был принят план прорыва «линии Маннергейма», разработанный ранее под руководством Шапошникова. По решению Главного военного совета от 7 января был создан Северо-Западный фронт под командованием командарма 1-го ранга С. К. Тимошенко, которому в оперативном отношении подчинялся Балтийский флот. В состав фронта вошли 7-я армия и созданная в конце декабря 13-я армия во главе с командармом 2-го ранга В. Д. Грендалем. В подчинении наркома обороны оставались 8-я армия командарма 2-го ранга Г. М. Штерна, 14-я армия и формирующаяся 15-я армия под командованием командарма 2-го ранга М. П. Ковалева. В резерве Главного командования находились кавкорпус, три стрелковые дивизии и одна танковая бригада.

К началу февраля 1940 г. для нового наступления была сосредоточена группировка войск, насчитывавшая почти 975,7 тыс. человек, 1558 танков и 257 бронеавтомобилей[7]7
  См.: Дайнес В. Бронетанковые войска Красной Армии. С. 132.


[Закрыть]. Войска на специально оборудованных полигонах обучались ведению боевых действий в сложных условиях лесисто-болотистой местности с прорывом мощных долговременных оборонительных сооружений. Авиация с 3 января наносила систематические и сильные бомбовые удары с воздуха по расположенным глубоко в тылу административным и военно-промышленным объектам, железнодорожным узлам, портам. С 30 января артиллерия, а при летной погоде и авиация, разрушали огневые точки противника, проделывали проходы в заграждениях, наносили удары по его артиллерии и резервам.

11 февраля в полдень после продолжительной артиллерийской подготовки (в полосе 7-й армии – 2 часа 20 минут, в 13-й армии – 3 часа) войска Северо-Западного фронта перешли в наступление. В ходе упорных боев удалось 14 февраля прорвать главную полосу «линии Маннергейма». На следующий день главнокомандующий вооруженными силами Финляндии маршал К. Г. Э. Маннергейм разрешил своим войскам отойти на промежуточный рубеж. В ходе их преследования соединения 7-й армии, широко используя подвижные группы, 19 февраля вышли ко второй полосе обороны, но прорвать ее с ходу не смогли. Левофланговые соединения 13-й армии к этому времени подошли к главной полосе обороны «линии Маннергейма». С целью более тщательной подготовки войск к дальнейшим действиям командующий Северо-Западным фронтом предоставил им отдых.

22 февраля правительству Финляндии были направлены новые условия для заключения мирного договора. До начала переговоров Финляндия должна была передать СССР Ханко, Карельский перешеек и Выборг, северо-восточное побережье Ладоги и Сортавалу, заключить оборонительный союз. Однако правительство Финляндии, надеясь на помощь Запада, не торопилось принимать эти условия.

28 февраля войска Северо-Западного фронта возобновили наступление. Оно велось в исключительно трудных условиях: мороз достигал иногда 40–45 градусов; снежные сугробы глубиной до двух метров затрудняли продвижение и доставку боеприпасов и вооружения. Несмотря на это, войска 7-й армии к исходу дня прорвали вторую полосу обороны и к 1 марта вышли на подступы к Выборгу. Войскам 13-й армии удалось прорвать главную полосу обороны только на отдельных участках…

Успехи Красной армии вынудили правительство Финляндии 8 марта начать мирные переговоры с правительством СССР. В состав советской делегации вошел и Василевский. Ему под руководством Молотова и Шапошникова пришлось готовить все предложения относительно новых границ, которые и выносились на обсуждение при переговорах. 12 марта между СССР и Финляндией был подписан мирный договор. Согласно договору с 12 часов следующего дня военные действия были прекращены, граница на Карельском перешейке отодвигалась на 120–130 км (за линию Выборг – Сортавала). К СССР отошли небольшая территория севернее Куолаярви, несколько островов в Финском заливе, финская часть полуостровов Средний и Рыбачий в Баренцевом море, а в аренду на 30 лет передавался полуостров Ханко с правом создания на нем военно-морской базы. Для демаркации новой государственной границы была создана смешанная комиссия, которую с советской стороны возглавил Василевский. В течение двух месяцев члены комиссии тщательно изучали участки проведения пограничной линии, как с точки зрения природной характеристики местности, так и с учетом экономической целесообразности для той и другой стороны. При этом некоторые вопросы решались на месте, в условиях довольно острых разногласий. «В конечном счете работа была признана удовлетворительной, – пишет Александр Михайлович. – Ее результаты вполне обеспечивали государственные интересы СССР и в то же время позволяли нам сохранять добрососедские отношения с Финляндией»[8]8
  Цит. по: Василевский А. М. Дело всей жизни. С. 93. М., Политиздат, 1978.


[Закрыть].

Война Советского Союза с Финляндией, продолжавшаяся почти три с половиной месяца, обошлась дорогой ценой для обеих сторон. Потери Красной Армии составили: безвозвратные – 126 875 человек, санитарные – 264 908 человек[9]9
  См.: Россия и СССР в войнах XX века: Статистическое исследование. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. С. 213.


[Закрыть]. По неполным данным было потеряно 3179 танков, в том числе 1904 в боях[10]10
  См.: Советско-финская война 1939–1940 гг. Хрестоматия / ред. – сост. А. Е. Тарас. Мн.: Харвест, 1999. С. 315.


[Закрыть], а также 422 боевых самолета (из них почти половина потерпела аварию или катастрофу). Потери Финляндия, по финским источникам, составили 48243 человека убитыми и 43 тыс. ранеными[11]11
  См.: За рубежом. 1989. № 48. С. 18.


[Закрыть], по другим официальным источникам – 95 тыс. убитыми и 45 тыс. ранеными[12]12
  См.: Военно-исторический журнал. 1993. № 4. С. 7.


[Закрыть].

В стратегическом отношении итоги войны были в пользу Советского Союза: удалось улучшить положение на северо-западе и севере, создать предпосылки для обеспечения безопасности Ленинграда и Мурманской железной дороги. Однако в политическом отношении достигнутые результаты были не в пользу СССР: резко упал международный престиж страны, выступившей в роли агрессора, произошло ухудшение отношений с другими странами, прежде всего с Англией и Францией, Советский Союз был исключен из Лиги Наций. Не лучше обстояло дело и в военном отношении: ход военных действий показал слабость Красной Армии, укрепил Гитлера в уверенности в возможном разгроме СССР в ходе быстротечной кампании в ближайшее время.

Итоги войны с Финляндией в марте 1940 г. были обсуждены на пленуме ЦК ВКП(б). При этом отмечалось, что войск ведется в отрыве от требований войны, полевые занятия и тактические учения проводятся в простой обстановке, войска не имеют уставов, наставлений и инструкций, отражающих опыт боевых действий в 1939—40 гг. В этой связи требовалось решительно перестроить систему подготовки и воспитания войск, повысить их боевую готовность и боеспособность. В директиве начальника Генштаба от 28 марта указывалось, что опыт войны с Финляндией «должен быть в кратчайший срок изучен и сделан достоянием всей армии»[13]13
  См.: Ордена Ленина Ленинградский военный округ: Исторический очерк. Л., 1968. С. 170.


[Закрыть].

В соответствии с решением ЦК ВКП(б) с 14 по 17 апреля было проведено расширенное заседание Главного военного совета с приглашением представителей центрального аппарата наркомата обороны, военных округов и академий, участников советско-финляндской войны. На заседании обсуждался вопрос «Об основных принципах организации боевой подготовки войск и штабов». В принятом постановлении «О мероприятиях по боевой подготовке, организации и устройству войск Красной Армии на основе опыта войны о Финляндией и боевого опыта последних лет», ставилась задача провести перестройку системы подготовки командных кадров, осуществлять боевую подготовку в соответствии с новыми требованиями боя[14]14
  См.: История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945. T. I. С. 277; РГВА. Ф. 4. Оп. 14. Д. 2746. Л. 81.


[Закрыть].

Одновременно произошли изменения в руководстве наркоматом обороны. С должности наркома был снят Ворошилов, которого в мае 1940 г. сменил Тимошенко. Новое назначение получил и Василевский, которому в апреле присвоили воинское звание комдива, 21 мая по инициативе Шапошникова был назначен заместителем начальника Оперативного управления Генштаба. На него была возложена работа над оперативным планом по северному, северо-западному и западному направлениям. По юго-западу и Ближнему Востоку подобную работу осуществлял заместитель начальника Оперативного управления Анисов.

С учетом опыта войны с Финляндией была проведена реорганизация Генштаба. 26 июля маршал Тимошенко подписал приказу № 0037, согласно которому в состав Генштаба включалось 5-е управление, Главное управление Красной Армии расформировывалось, а его функции и дела передавались Генштабу. Окончательно структура Генштаба была определена приказом № 0038 наркома обороны. В состав Генштаба вошли восемь управлений (оперативное, разведывательное, организационное, мобилизационное, военных сообщений, устройства тыла и снабжения, по укомплектованию войск, военно-топографическое) и три отдела (укрепленных районов, военно-исторический и кадров)[15]15
  См.: Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР. Т. 13 (2–1). М.: ТЕРРА, 1994. Документ № 70.


[Закрыть]. Таким образом, решение всех вопросов боевой подготовки войск, строительства Вооруженных Сил, мобилизационного и оперативного планирования было возложено на Генштаб. Заместителями начальника Генштаба были назначены генерал-лейтенанты И. В. Смородинов, Н. Ф. Ватутин (он же начальник Оперативного управления) и Ф. И. Голиков (он же начальник Разведывательного управления).

Если Генеральный штаб являлся «мозгом армии», то Оперативное управление было «мозгом» Генштаба. А. М. Василевский, являясь заместителем начальника этого управления, принимал активное участие в разработке ряда важных документов, касавшихся руководства вооруженной борьбой и стратегического развертывания Вооруженных Сил.

Одной из проблем, которая не была решена до нападения нацистской Германии на Советский Союз, является проблема организации руководства вооруженной борьбой в ходе войны. В 1978 г. в «Военно-историческом журнале» (№ 2) были опубликованы ответы А. М. Василевского на письма читателей его книги «Дело всей жизни». Все вопросы Александр Михайлович объединил в четыре группы. Одна группа вопросов звучала так: «Меня, например, как старого работника Генерального штаба, принимавшего прямое и непосредственное участие в разработке оперативно-стратегического плана войны с фашистской Германией, спрашивают: рассматривался ли в предвоенные годы высшим партийным, государственным и военным руководством вопрос о том, как будет осуществляться руководство вооруженной борьбой в будущей войне?» Отвечая на этот вопрос, Василевский подчеркнул, что в мае 1940 г. по указанию начальника Генштаба был подготовлен для доклада в Политбюро ЦК ВКП(б) проект решения о создании Главного командования на период войны. «Однако в Политбюро этот проект окончательно принят не был, – отмечает Александр Михайлович, – в силе осталось существовавшее положение, что боевыми действиями в случае большой войны будет руководить Главный Военный Совет во главе с народным комиссаром обороны. С такой структурой стратегического руководства мы и встретили войну с Германией. Правда, просуществовала она только несколько дней. Уже на второй день войны принимается решение о создании более эффективного высшего органа руководства ведения вооруженной борьбы, проект которого был разработан Генштабом еще до войны».

По указанию начальника Генштаба А. М. Василевский участвовал в доработке плана стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР. Об этом подробно говорится в книге маршала Советского Союза М. В. Захарова «Генеральный штаб в предвоенные годы», которой мы и воспользуемся[16]16
  См.: Захаров М. В. Генеральный штаб в предвоенные годы. М.: Воениздат, 1989. С. 213–217.


[Закрыть].

М. В. Захаров пишет, что в проекте плана стратегического развертывания предусматривалось, что нападение на Советский Союз может ограничиться только его западными границами, но не исключалась возможность одновременного удара и со стороны Японии на Дальнем Востоке. Наиболее вероятным противником считалась Германия. Италия также примет участие в войне, главным образом на Балканах. На стороне Германии в военный конфликт могут быть втянуты Финляндия, Румыния, а возможно, и Венгрия. Иран и Афганистан займут позицию вооруженного нейтралитета. Турция под давлением правительства Германии может открыто выступить против СССР.

Таким образом, Советский Союз должен был быть готовым вести борьбу на два фронта: на западе и на востоке. Ожидалось, что на западе и востоке Советского Союза противник сможет выставить около 270 пехотных дивизий, 11 750 танков, до 16 400 самолетов и 22 000 полевых орудий. Численность германской армии, являвшейся ведущей силой коалиции стран, которая могла выступить против СССР, по расчетам авторов проекта плана составляла до 8 млн человек, 240–243 дивизии, 13,9 тыс. самолетов, 9—10 тыс. танков, 20 тыс. орудий. Всего же Германия вместе с Финляндией, Румынией, Венгрией могли развернуть против Советского Союза 233 дивизии, 10550 танков, 13,9 тыс. самолетов и до 18 тыс. полевых орудий[17]17
  Италия и Турция не рассматривались прямыми противниками, поэтому их силы в расчет не включались.


[Закрыть]. При этом сосредоточение главных сил ожидалось, вероятнее всего, к северу от устья р. Сан, имея основную группировку войск в Восточной Пруссии. Главный удар они могли нанести в направлении на Ригу, Ковно (Каунас) и в дальнейшем на Двинск, Полоцк либо на Ковно, Вильно (Вильнюс), Минск. Одновременно мог последовать удар другой группировки, развернутой по линии Ломжа – Брест в направлении Барановичей, а также высадка морских десантов в районе Либавы (Лиепая) и на побережье Эстонии. В случае выступления Финляндии на стороне Германии финские войска при поддержке немецких дивизий могут нанести удар по Ленинграду с северо-запада. В проекте плана отмечалось, что на юге Польши командование вермахта могло начать наступление с фронта Хелм, Томашув, Ярослав на Дубно и Броды с целью выхода в тыл львовской группировке Красной Армии и в последующем овладения Западной Украиной. Одновременно из районов Северной Румынии в общем направлении на Жмеринку ожидался переход в наступление румынской армии и немецких дивизий.

При изложенном варианте действий противника развертывание вооруженных сил Германии выглядело следующим образом. К северу от устья р. Сан (на фронте Мемель, Седлец) ожидалось сосредоточение до 123 пехотных, 10 танковых дивизий, большей части авиации; к югу от устья р. Сан – до 50 пехотных и 5 танковых дивизий. Не исключалось, что для захвата Украины, а в дальнейшем и Кавказа Германия могла сосредоточить свои основные силы к югу от устья р. Сан, в районе Седлец, Люблин, с тем, чтобы нанести удар на Киев, сопровождая его вспомогательными ударами из Восточной Пруссии. Предполагалось, что при таком варианте на юге будут сосредоточены 110–120 пехотных дивизий, основная масса бронетанковой техники и авиации, а на севере – 50–60 пехотных дивизий и некоторая часть танков и самолетов.

В проекте плане подчеркивалось, что «основным наиболее политически выгодным для Германии, а, следовательно, и наиболее вероятным является первый вариант ее действий – с развертыванием главных сил немецкой армии к северу от устья реки Сан». Считалось, что Германии с начала сосредоточения до полного развертывания своих сил на западных границах Советского Союза потребуется 10–15 дней, а Румынии (30 пехотных дивизий, в том числе 18 пехотных дивизий в районе Ботошани, Сучава) – 15–20 дней. Развертывание финских войск ожидалось на пяти операционных направлениях: ленинградском, петрозаводском, ухтинском, кандалакшском и мурманском. Завершение развертывания финской и германской армий допускалось не ранее как на 20—25-е сутки.

Действия противника на западных морских акваториях ожидались в трех районах. Немецкий и финский флоты могли сосредоточить свои силы главным образом в Балтийском и Баренцевом морях с задачей блокировать советские военно-морские базы на Балтике, высадить десанты в районе Либавы и захватить Моонзундский архипелаг, осуществить прорыв в Финский залив и заставить Балтийский флот отойти к востоку, а также крейсерскими операциями и действиями подводных лодок установить контроль над коммуникациями в Баренцевом море, блокировать порты Мурманска и Архангельска. Итальянский флот мог развернуть свои действия на Черном море.

На Дальнем Востоке Япония могла выставить против СССР и Монгольской Народной Республики до 39 пехотных дивизий, 2500 самолетов, 1200 танков и до 4000 орудий[18]18
  См.: Захаров М. В. Указ. соч. С. 215.


[Закрыть]. Основная масса ее сухопутных войск, авиации и морского флота нацеливалась против советского Приморья.

В проекте плана, исходя из изложенной расстановки сил на востоке и западе, делался вывод, что «в данный период при необходимости стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на два фронта необходимо считать основным фронтом Западный. Здесь и должны быть сосредоточены наши главные силы». На восток же, учитывая возможности японцев, необходимо выдвинуть такое количество войск, которое полностью гарантировало бы там устойчивое положение. Для прикрытия и охраны северного и южного побережья, границ в Закавказье и Средней Азии выделялись минимальные силы.

Поскольку главный удар вермахта ожидался из района севернее устья р. Сан, то и основные силы Красной армии предлагалось развернуть к северу от Полесья. В случае начала агрессии на Западном ТВД предусматривалось развернуть три фронта: на главном направлении – Северо-Западный и Западный, на юге – Юго-Западный. Для действий на Дальнем Востоке намечалось использовать группировку войск в составе Забайкальского и Дальневосточного фронтов и Тихоокеанский флот.

Проект плана стратегического развертывания был одобрен маршалом Шапошниковым. Он опирался на тщательный анализ складывающейся стратегической обстановки, вероятных группировок противника и ожидаемых его агрессивных действий. Однако в нем имелись и недостатки: большое внимание придавалось Северо-Западному стратегическому направлению (в ущерб Центральному); отсутствие мер противодействия в случае нанесения противником главного удара на люблинско-киевском направлении и др.

15 августа приказом № 0094 наркома обороны маршал Шапошников «согласно его просьбы, ввиду слабого здоровья» был освобожден от занимаемой должности и назначен заместителем наркома обороны[19]19
  См.: Главный военный совет РККА. 13 марта 1938 г. – 20 июня 1941 г.: Документы и материалы. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. С. 290.


[Закрыть]. Начальником Генштаба был назначен генерал армии Мерецков. По его указанию проект плана стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР был пересмотрен. Василевский, которому в июне было присвоено воинское звание генерал-майора, с присущей ему добросовестностью и тщательностью переработал план с учетом указаний нового начальника Генштаба. 18 сентября план, носивший название «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза на Западе и на Востоке на 1940–1941 годы», скрепленный подписями наркома обороны маршала Тимошенко и начальника Генштаба генерала армии Мерецкова, был представлен на рассмотрение Сталину и Молотову[20]20
  См.: Военно-исторический журнал. 1992. № 1. С. 24–29. (Доклад об основах стратегического развертывания Вооруженных сил СССР на Западе и на Востоке на 1940 и 1941 годы от 18 сентября 1940 года).


[Закрыть]. Он был исполнен в одном экземпляре лично Василевским и имел гриф «Особо важно. Совершенно секретно. Только лично».