Электронная библиотека » Марсель Гране » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 31 августа 2016, 20:40


Автор книги: Марсель Гране


Жанр: Культурология, Наука и Образование


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шрифт:
- 100% +
Глава вторая
Три царские династии

История Трех царских династий опирается на сведения, содержащиеся в «Книге преданий» («Шу цзин»), дополненные классической «Книгой песен» («Ши цзин»), а также «Бамбуковые анналы».

За последним из Пяти государей, Шунем, последовал основатель династии Ся Юй Великий. Когда цари династии Ся поддались растлению, их низвергай и заместили цари Инь (или Шан, они же Инь-Шан). Наконец, после того, как стали источать зло цари династии Инь, их устранили Чжоу.

Могущество любой династии проистекает из добродетели («дэ») или из престижа («дэ» либо «дэ-инь»), проходящих через стадии полноты сил («чжэн» либо «шэн»), затем упадка («ай»), а после – эфемерного возрождения («син»), истощения и угасания («ме»). Династия тогда должна померкнуть («ме»), быть уничтожена («цзюэ» или «ме-цзюэ»), истреблена, ибо Небо больше не на ее стороне («бу Тянь»): Небо («Тянь») больше не относится к царям как к своим сыновьям («цзы»). Семья может предоставлять Китаю царей, Сынов Неба («Тянь цзы»), всего лишь на период, пока Небо дарует тем достоинство («мин»). Это достоинство, этот небесный мандат всегда временны. Небо изменчиво, неумолимо. Его милость утрачивается, она истощается. Не приходит дважды Великое Счастье («да фу»). Любая династия, сохраняющая власть после того, как ее время прошло, обладает могуществом лишь фактически. В глазах права она узурпатор. Основатели династии, срок которой пришел, выполняют небесную волю, уничтожая изжившую себя и причиняющую вред династию. Они исполнители божественного наказания, и сама их победа служит доказательством, что Небо доверило им свой мандат («мин»).

Дозволяющий царить божественный мандат – плод заслуг великого предка. Великие предки трех царских династий были все помощниками у Шуня. Проявив себя в управлении той или иной областью мироздания при этом последнем и мудрейшем из Пяти августейших государей, они обрели для своего потомства ту или иную отличительную Добродетель. Положивший начало власти Ся Юй Великий возглавлял общественные работы («сыгун»). Предки родов Инь и Чжоу, Се и Ци, были: первый – управляющим народа, а второй отвечал за земледелие. Юй, Се и Ци были потомками в пятом поколении, включая поколение исходное, первого из Пяти государей, Хуанди. (В пятом поколении боковые ветви отделяются, образуя независимые древа.) Наконец, было чудесным рождение каждого из трех основателей царских династий. Они родились из небесных деяний.

Таким образом, все династии царей, Сынов Неба, восходят к одному из небесных сыновей.

С начала VIII в. история приписывает династии Чжоу угасающее существование, которое, однако, обрывается только в III в. до н. э. К тому времени Чжоу выглядят пережившими собственное могущество. Когда начинается отмеченный появлением хронологии исторический период, оно уже ни в чем не проявляется. Царь Пин, при котором хронология возникает, был вынужден покинуть столицу, а о его погибшем при стихийном бедствии отце, царе Ю, утверждалось, что «Чжоу пропали». Их добродетель оказалась исчерпанной. Это подтверждалось стихийными бедствиями. Сходные природные катастрофы происходили также в последние годы династий Ся и Инь. Последние цари династий – это по преимуществу тираны или мятежники. Вместо того чтобы поступать в соответствии с тождественной естественному порядку («Дао») Добродетелью, они, будучи ослеплены гордостью, действуют самовластно. Они больше не выполняют мандата Неба, и Небо их покидает, не имея больше возможности относиться к ним, словно к благочестивым сыновьям.

Следует подчиняться небесным приказам, дабы обрести царскую Добродетель. Присущее тиранам высокомерие ее разрушает. История Трех династий – всего лишь тройная иллюстрация этого принципа. Она излагается в форме ежегодных хроник: подробно повествуется лишь о временах становления и падения династий. Для промежуточных эпох летописи сводятся к простому перечислению царствований, причем исключения составляют только мимолетные периоды возрождения царской власти. История ставит целью показать начала величия и упадка царских домов. Ее задача выполнена, едва только пролит свет на славную добродетель царей-основателей и пагубный дух царей пропащих.

1. Династия Ся

Основатель династии Ся Юй Великий обладал всеми чертами истинного государя; более того, ни один из государей так не похож на демиурга, как этот создатель царства. В его честь историей включаются в повествование обрывки поэмы, в которой его можно увидеть приводящим в порядок Священные болота, Достопочтенные горы и отводящим реки к морю, подобно тому как «придворные направляются на заседание двора». Наконец-то обустроенное мироздание может осваиваться. Народ в состоянии питаться свежим мясом, рисом, просом. Благодаря трудам Юя земля спасена от наводнений. Однако же – и ни один историк этого не оспаривает – это были исключительно человеческие работы. Они потребовали лишь особенного сочетания гражданских добродетелей. Юй «был активен, услужлив, способен, проворен… Он ограничивал себя в одежде и еде, но демонстрировал исключительную почтительность к божественным силам; живя в скромном жилище, он не жалел расходов на канавы и каналы».

Ему была присуща добродетель, способная объединить Империю. «Его голос был мерилом звуков, тело – мерилом единиц измерения длины». Следовательно, он мог определять Числа, служившие для регулирования Времени и Пространства, а также Музыки, создающей вселенскую гармонию. Он установил размеры дани, «внес совершенный порядок в шесть угодий природы» и расселил надлежащим образом китайцев и варваров, так что Империя познала Великий Мир. Кстати, он побывал в четырех странах света ради того, чтобы отметить границы мироздания и Китая. Все свои работы он совершил, будучи помощником Шуня. Затем царь представил его Небу. После того как Юй унаследовал Шуню, так же как тот унаследовал Яо, ему оставалось лишь царствовать. Отныне роль Юя, как и любого государя, сводилась к представлению Небу одного из своих помощников. Он представил Небу Гао Яо, а когда тот умер, И, или Бои, которого иногда изображают сыном Гао Яо. Юй скончался. Но, покинув И, знать явилась к Ци и оказала ему почести. Знатные люди говорили: «Наш князь – это Ци, сын Государя Юя». Так был установлен принцип династического наследования и основана царская династия Ся.

За царем-цивилизатором Юем последовал царь-воин Ци. Из его царствования история запомнила только одну одержанную им победу. Благодаря ей он упрочил мирное дело отца. И прежде чем подойти к рассказу о последнем Ся, Цзе, история довольно долго задерживается на событии, относящемся к чете драконов, которой Небо приказало спуститься к царю Кунцзя. Царь пожрал дракониху. Некоторые видят в этом небесном даре драконов подтверждение царской добродетели: они изображают Кунцзя мудрецом, который во всем следовал воле Неба. Другие же, отказываясь связывать с его царствованием возрождение династического духа, принимают его за поклонника магии. Этот возмутитель спокойствия «развратил Добродетель Ся».

Цзе завершил уничтожение этой Добродетели. Он был не просто неспособным правителем, а тираном. Он одерживал «чрезмерные победы». Им были запуганы Сто семейств, то есть народ. Он любил роскошь. С привезенными из походов пленницами предавался разврату. Вассалов, которые его упрекали, убил, избавился от первой жены, заключил в башню самого добродетельного из знатных людей. С Неба падали звезды, тряслась земля, река И пересохла. Однажды взошли одновременно два солнца. Одно на Западе представляло династию Ся в упадке. Другое на Востоке представляло Тана, того феодала, которого Цзе сначала заключил в темницу, а потом был вынужден освободить. Едва выйдя из заключения, Тан принял явившихся с изъявлениями почтения знатных особ. Это были вассалы тирана, искавшие прибежища. Был среди них и летописец династии Ся. И тогда Тан привел свою армию в движение, стремясь добиться, чтобы шла она с Востока на Запад. В своем высокомерии Цзе сказал: «В тот день, когда умрет это солнце, и я, и вы, и все мы погибнем». Он был разгромлен, и это был конец династии.

2. Династия Инь

Основатель династии Инь Тан Победоносный был потомком Первого государя, а также Се, сына Неба и матери-девственницы, прославившегося в качестве помощника Шуня. Среди своих предков он числил также Мина, или Сюаньмина, который выправил течение Реки и утонул в ее водах. «Его Добродетель распространялась вплоть до птиц и четвероногих». Подчиняясь пожеланиям Неба, он загонял в свои сети только животных, которым «жизнь стала в тягость». Поэтому к нему тянулись мудрецы. Он добился, что к нему в услужение поступил такой человек, как И Инь, знавший подходящую для государя пищу и умевший держать речь о царских добродетелях. Начал Тан с наказания графа из Гэ, «который не приносил жертв», а затем осудил и нарушителя порядка Гуньу. Лишь по одной причине поднял он оружие против царей Ся: они совершенно не сострадали народу. Сам он, «страшащийся Всевышнего, просто не мог не поправить Цзе… которого Небо приказало предать смерти». Победа помогла ему также «умиротворить пространство между четырех морей», то есть Китай. «Он к тому же изменил месяц и день начала года». Свои указы провозгласил весной в восточном предместье. Он царил, он умер.

Царствование Тана лишено событий. Что касается царствований его непосредственных преемников, то и они интересны лишь ролью, сыгранной в престолонаследии советником Тана И Инем. В конечном счете установилось престолонаследие от отца к сыну. С того момента летописи свелись к перечню царствований, где упоминаются наряду с частыми переменами столиц лишь заметные события. В царствование Таймоу появились два чудесных тутовника, а в царствование Удина – фазан. Эти знамения послужили поводом для пересмотра поведения в присутствии царя и для обновления Добродетели правящего дома. Та едва не пресеклась с воцарением Уи, пускавшего стрелы в переполненный кровью бурдюк. Он уверял, что стреляет в Небо. Раздался удар грома, и пораженный небесным огнем Уи рухнул.

Дом Инь погиб при царе Чжоусине, о котором также рассказывают, что он стрелял в Небо и должен был сгореть вместе со своими сокровищами и своими женами. Чжоусинь был самым омерзительным среди тиранов. Он грешил чрезмерностью способностей и честолюбия. «Сверхчеловеческой была его сила. Одной рукой он бросал на землю разъяренных животных. Знания позволяли ему возражать на упреки… Своими талантами он внушал страх собственным военачальникам. Благодаря своей славе он высоко вознесся в Империи. Он добился, что все от него зависели». Он одерживал пагубные победы. Ему нравились возбуждающие мелодии и танцы. Он увлекался женщинами, взял пленницу в фаворитки, казнил тех, кто его упрекал, и убил свою главную жену. Он изобрел пытку полыхающей дыбы. Он бросил в башню владыку Запада, князя семейства Чжоу, который был самым добродетельным из его вассалов. Рухнула гора Яо. Женщина превратилась в мужчину. Одновременно взошли два солнца. Как только Чжоусинь его освободил, вождь Запада принял изъявления верности своих вассалов. У него укрылся летописец династии Инь. Великий воспитатель дома Инь вместе с помощником принесли семейству Чжоу музыкальные инструменты тирана. Наконец, Чжоу собрали свои войска и с династией было покончено.

3. Династия Чжоу

Чжоу происходили одновременно от Хуанди, а также от Ци, сына Неба и матери-девственницы, приобретшего заслуги в царствование Шуня в качестве управляющего земледелием и Князя урожаев. Победа Чжоу была в два приема обеспечена царями Вэнь и У. Первый владел цивилизаторским духом («вэнь»), а второй – воинственным духом («у»). Первоначально царь Вэнь, носивший титул вождя Запада, совершенно не думал об отмщении Чжоусиню, который бросил его в темницу. Напротив, он пожертвовал часть своих владений для того, чтобы добиться уничтожения отвратительной пытки на дыбе. «Добро он творил втайне». Под влиянием его гения умеренности в его уделах полностью исчез дух несогласия; «в том, что касалось полевых меж, пахари уступали друг другу и все уступали старикам». Знать увидела в этом знак Неба. К вождю Запада тянулись мудрецы. Однажды, отправившись на охоту, он обнаружил в своих сетях не зверей, а святого, который был способен «помочь самому верховному государю». Своими речами этот мудрец научил его, как «укрепить свою добродетель и низвергнуть Инь». Он взялся за оружие только для того, чтобы наказать варваров и преступников, вроде людей Ми-сю. Наконец, он решился принять титул царя. И «тогда он изменил правила и мерила и определил первый день первого месяца».

Его воинственному сыну оставалось лишь на деле закрепить торжество отца. Он вооружился только для того, чтобы «почтительно выполнить небесную кару», а также потому, что Чжоусинь «свирепствовал над Ста семействами». Став победителем, он немедленно «распустил войска и посетил угодья вассалов». Царствование его преемника царя Чэна интересно главным образом ролью, которую сыграл в передаче власти князь Чжоу, приходившийся ему дядей и бывший его помощником. С помощью последних сторонников семейства Инь другие дядья царя подняли мятеж. Их победили, и в конечном счете династия установилась при принципе престолонаследия от отца к сыну. Хотя мы приближаемся к временам датированных летописей, царствования непосредственных преемников царя Чэна почти в той же степени лишены событий, как и правления государей домов Инь или Ся. Известно лишь, что гибель царя Чжао окружена мраком: «царская добродетель («ван дао») ослабела».

Она набрала силу при сыне Чжао царе My. По правде говоря, рождение My было чудесным. Это герой. Как и его предка царя Вэня, его воспевали поэты. Он также действующее лицо приключенческого романа и один из излюбленных персонажей сказителей, повествующих об экстатических странствиях. Его особенно прославило большое путешествие на Дальний Запад. В литературной традиции оно приобрело характер то ли экстатического странствования, то ли ряда паломничеств к святым местам. Но историческая традиция рисует их крупным военным походом и на этом основании осуждает. Она приписывает одному мудрому вассалу длинный выговор царю. Его темой стала мысль, что силой оружия не следует и пытаться исправить вассалов и варваров, не приносящих дани для царских жертвоприношений. В этом случае существует только одно целительное средство – «осуществлять свою Добродетель», а не посылать народ (армию) на страдания в отдаленных областях. В качестве морали история утверждает, что царь My действительно не добился ни малейшего успеха и вернулся из похода против западных жунов лишь с четырьмя волками и четырьмя белыми оленями. С того времени вассалы пустынных областей прекратили приезжать ко двору. Еще царю My приписывают провозглашение уголовного кодекса. Он должен был его ввести, потому что «среди знатных лиц имелись и такие, кто не поддерживал согласия».

У его наследников было еще меньше Добродетели, которой не хватало царю My. «Поэты посвящали им сатиры». Упадок стал особенно ощутим во времена царя Ли, столь глупого, что он принялся копить богатства, хотя «государь обязан распространять состояние и распределять его как в верхах, так и в низах, с тем чтобы среди богов, людей и всех существ каждый достигал наивысших ступеней». Для того чтобы заставить замолчать своих критиков, он прибегал к колдунам: ничего не было более губительного, чем эта его попытка «заткнуть рот народу». Он был вынужден уйти с престола. Началось междуцарствие (841–828), во время которого два царских помощника совместно осуществляли власть (Гунхэ). После смерти Ли они передали власть царю Сюаню (827–782). Последнего история упрекает в том, что он практически никогда не совершал царской пахоты и провел перепись населения, что запрещалось. Кроме того, известно, что он слишком дорожил негой и что ему пришлось испытать засуху. Но он исправился и сумел проявить смирение и признаться в своих ошибках. По словам одних, именно после этого Добродетель царей Чжоу обновилась. Напротив, другие настаивают на мрачном конце Сюаня: он был убит стрелами, которые выпустил призрак одной из его жертв, испытав поражение на том самом поле, которое отказался пропахать. Что касается богохульства, каковым была перепись, вся его тяжесть пала на его сына, царя Ю (781–771). Он также потерпел поражение от варваров и был убит. Он любил красивую и ловкую женщину Баосы, чей длинный язык навлекал несчастья и, будучи более зловещим, чем сова, разрушал укрепления государства. Баосы родилась от пены дракона, оплодотворившего семилетнюю девочку. Любовь к ней царя Ю потрясла саму природу. Обрушилась гора Ци, пересохли три реки. В тот момент в Китае не появилось ни одного мудреца, который обладал бы благодатным гением основателя династии, и поэтому Чжоу, чья Добродетель истощилась, не были сразу же решительно устранены.

Глава третья
Эпоха гегемонов и сражающихся царств

Титул Сына Неба сохранялся за царским домом Чжоу почти до основания Империи. Однако между VIII и III вв. протянулся период, отмеченный столкновениями престижа ради между несколькими феодальными государствами, «го». История тех лет основывается на удельных летописях. Основным источником, охватывающим период с VIII по V в., служит «Чунь цю», летопись страны Лу, родины Конфуция. Летопись содержит лишь сухой перечень фактов. Ее дополняют с помощью трех комментариев. Основной, «Цзо чжуань», основывающийся на одной или нескольких местных летописях, рассказывает относящиеся ко всем китайским краям историйки. Кроме того, помогает и «Го юй», сборник речей («юй»), составленный по областям («го»). Следующий период известен благодаря сочинению, больше похожему на «Го юй», чем на книгу летописей, а именно «Речам Сражающихся царств». Сымя Цянь написал историю той эпохи в форме монографий об отдельных уделах, которые служат добавлением к основным хроникам, посвященным последним Чжоу. Историк никак не подразделил этот длительный период. Согласно древнему обыкновению проводится соответствующее источникам различие между временем, охваченным в «Чунь цю», и эпохой Сражающихся царств. Следовало бы писать «Сражающиеся уделы», но говорят о царствах, ибо в те времена многие владыки отдельных уделов приняли титул царя. Некоторые из них были определены как гегемоны. Впрочем, обычно традиция сохраняет это наименование лишь за пятью персонажами, жившими в VII в.; она противопоставляет эру Пяти гегемонов эпохе Пяти государей и Трех династий. Первыми гегемонами стали князья крупных феодальных доменов, которые попытались дать Китаю новую царскую династию и сыграли важную роль в период Сражающихся царств. Эти князья, их преемники и подражатели пробовали заменить угасающую династию Чжоу, но история показывает первых в роли малопочтительных покровителей, а вторых – в роли открытых соперников царствующего дома.

1. Гегемоны

Словом «гегемон» переводятся два термина, которые китайскими историками зачастую применяются как взаимозаменяемые. Термином «ба» называют крупного феодала, обладающего высоким престижем и фактической властью. Термином «бо» обозначают князя, наделенного особыми полномочиями в силу отдельного решения Сына Неба. Традицией царю придавалось право возвышать либо лишать положения крупных владетелей («чжухоу»). Те по обычаю обладали одним из следующих титулов: гун, хоу, бо, цзы, нанъ. Все эти почетные наименования несли мысль о мужской либо воинской силе. В своих собственных краях все эти лица титуловались «герцогами», или «гун», но признавалось, что среди них имеется пять степеней. Существует обыкновение переводить названия этих пяти степеней знатности словами «герцог», «маркиз», «граф», «виконт» и «барон». Герцоги и маркизы образовывали высший слой, остальные – слой низший. Слово «бо» («граф»), однако, служило еще и обозначением вождей (слово «фанбо» равнозначно слову «гегемон»), которым поручалось обеспечивать порядок в одном из краев империи («фан»). Этим же термином «бо», служившим для именования мужских божеств, пользовались для обозначения старшинства. Среди знати царем различались те, у кого было то же фамильное имя, что и у него, и те, кто носили другое фамильное имя. Первых он звал «фу», или дядьями по отцу, и считал отцами, а вторых – «цзю», или дядьями по матери. Мандат, предоставляющий право на специальное управление, «гегемонию», вручался «бофу» или «боцзю».

Отметив, что сын царя Ю царь Пин (770–720) был вынужден перенести свою столицу на Восток, для того чтобы избавить ее от набегов варваров Запада, жунов, Сымя Цянь добавляет, что в его царствование «царский дом пришел в упадок и ослабел. Знать использовала свою силу для угнетения слабых. Принялись расти Ци, Чу, Цинь и Цзинь; власть принадлежала тому, кто в собственном крае обладал гегемонией («фанбо»)». Ци, Чу, Цинь и Цзинь наряду с Сун – это края, каждый из которых выдвинул одного из Пяти гегемонов, признанных традицией. Сыма Цянь в другом месте пишет: «В то время (при царе Хуэе, 676–652) дом Чжоу пришел в упадок. Могущественными были только уделы Ци, Чу, Цинь и Цзинь. Одно время Цзинь (область Шаньси) начало принимать участие в собраниях гегемонов, но после смерти герцога (маркиза) Сянь страдало от внутренних беспорядков. Герцог (виконт) My из Цинь (область Шэньси) был в стороне, удален: он не участвовал в собраниях и съездах Китайской конфедерации («Чжун го»). Царь (титул был незаконно присвоен) Чэн из Чу (область Хэбэй) приступил к набору мань, варваров Юга, из области Гун и начал ими управлять… Оставалось лишь княжество Ци из области Шаньдун, способное созывать и проводить собрания и съезды уделов Китайской конфедерации. А поскольку князь Хуань из удела Ци явил доказательства своей добродетели, на проводимых им собраниях присутствовали гостями и другие владыки».

Князь Хуань из Ци (683–643) – первый из Пяти гегемонов, признанных традицией. Самый прославленный – князь Вэнь из Цзинь (636–628). Хуань из Ци мог претендовать на титул «боцзю» (гегемон-дядя с материнской стороны). Он вел свое происхождение от мудреца Тайгуна, бывшего помощником основателей династии Чжоу, а его дочь вышла замуж за царя У. Считалось, что Тайгун получил особый мандат: «Вы, князья пяти ступеней и начальники девяти провинций, обладайте же над ними правом наказания, с тем чтобы поддерживать и помогать дому Чжоу!» Князь Вэнь из Цзинь имел то же фамильное имя, что и Чжоу. История утверждает, что он действительно был введен в должность с титулом «бофу» (гегемон, дядя с отцовской стороны): «О, мой дядя… знаменитыми были цари Вэнь и У; они сумели возвысить свою блистательную Добродетель до высей, к Небу, а их известность распространилась и в глубинах! Вот почему Всевышний дозволил преуспеть мандату царей Вэня и У.

Имейте жалость к моей особе! Сделайте так, чтобы я, Человек Единственный, продолжил (моих предков) и чтобы мы (я и мои близкие) постоянно оставались на троне!» Но никакая семейная традиция, никакая инвеститура не оправдывает наделение гегемонией трех других князей. Князь Сян из удела Сун (область Хэнань) (650–637) был отпрыском династии Инь. Его честолюбие было неуместно, ибо «Великое Счастье не посещает дважды». Сыма Цянь вообще не упоминает Сун в перечне княжеств, осуществлявших гегемонию. История, однако, сообщает как факт, что герцог Сян председательствовал на княжеских встречах. На них не председательствовали ни князь My из Цинь (659–621), ни царь Чжуан из Чу (613–591). Правда, что позлее дом Чу едва не основал империи, а дом Цинь ее основал.

Гегемонами являются князья, не обладавшие в совершенстве духом царя-основателя. Самый прославленный среди них, князь Вэнь из Цзинь, прежде чем добился успеха, пережил все испытания бродячего существования. Его одиссея изобилует эпическими чертами. Будучи младшим сыном, он получил удел у границы, где сумел завоевать сердца обитателей. Не столько для того, чтобы избежать подосланных убийц, сколько из нежелания восставать против отца, он, однако, бежал и укрылся в краю своей матери, которая была из варваров. Там он нашел жену. Окружавший его престиж был таким, что после смерти отца жители Цзинь пришли к нему с предложением занять трон. Он его отверг, опять-таки не столько потому, что его час еще не наступил, а из-за того, что не чувствовал себя вправе наследовать отцу, в погребальных церемониях по которому не участвовал. Тем не менее он предпринял поездку по наиболее могущественным уделам. Это путешествие еще больше его прославило. Он терпеливо выслушивал оскорбления тех, кто его не признавал. Когда в ответ на просьбу дать поесть он видел, что ему протягивали комок земли, умел сдержать первую вспышку гнева и принимал этот комок земли как символ выдвижения. Тем же, кто верил в его добродетель и в подносимом рисе прятал нефритовую пластину, знак командования, он возвращал нефрит, но оставался признателен. Его хорошо приняли в Ци. Он получил там жену. Рядом с ней он решил жить и умереть. Он отказывался искушать Судьбу. Именно его жена, заботившаяся о его славе, заставила его продолжить путь. Хотя в Чу его подстерегала опасность, он отказался играть будущими судьбами своей страны, давая опрометчивые обещания. Предугадывавший в нем соперника князь Чу так и не решился отдать приказ об его убийстве. «Кто мог бы устранить того, кого Небо решило вознести? Сопротивляться Небу – значит определенно навлекать на себя несчастья!» Говоря о князе Вэнь, повсюду повторяли: «Ничто не может поразить того, перед кем Небо открыло (путь)». Спутники его, мудрецы, преданно следовали за ним. Один из них в особенно тяжелый день отрезал от себя часть бедра, чтобы его накормить. Он никогда не хвалился своим поступком: он считал, что князь должен лишь Небу, которое открывает перед ним путь. Под угрозой смерти отец отказался отозвать своих сыновей, служивших будущему гегемону. Наконец, князь Вэнь двинулся в Цинь. Там он получил пять жен. Войска Цинь с победой доставили его в родной край. «Тогда он распространил свои благодеяния на Сто семейств». Он вознаградил «тех, кто направлял его своей добротой и своей справедливостью, подкрепленной их добродетелью и их благодеяниями», затем и тех, кто оказывал ему только материальную помощь. Он добивался гегемонии, но только ради того, чтобы воздать почести Чжоу. Он побудил царя Сяна (635) вернуться в свою столицу. А после победы над князем из Чу, который к тому же опасался напасть на него («Небо открыло перед ним путь, я не смею ему противиться»), он отпраздновал свой триумф (632), передав свой трофей в знак почтения царю. Тогда-то вместе с бесценными дарами он получил от царя и титул гегемона. Он совсем не возгордился своими успехами. Вздыхая, словно пораженный болезнью, он сказал: «Я узнал, что единственно мудрец может найти покой после победы на поле битвы». Хотя на войне он и был удачлив, удостоился прозвания «Вэнь», «цивилизатор», а не «У», «воин».

И все же Небо не одарило его совершенной Добродетелью Основателя. Если он и обнаружил многочисленные черты смирения, у него в душе сохранялась та вызывающая грубость, что мешает всякому истинному возвышению. Он, вассал, осмелился потребовать у царя, чтобы тот присутствовал на каком-то из собраний. «Читая исторические записки, Конфуций, дойдя до истории князя Вэня, сказал: «Князьям не пристало вызывать к себе царя». «Чунь цю» пишет: «Царь совершил инспекционную поездку в Хэян», для того чтобы умолчать об этом факте. Царской привилегией было сооружать подземный проход к могиле, и князь Вэнь, приказав проложить такой путь к своей могиле, нагло узурпировал чужое право. Другие гегемоны проявляли еще большее высокомерие. Напав на Чу в 656 г., князь Хуань из Ци ссылался на удачный предлог: упрекнув их в том, что они больше не отправляют дому Чжоу дань в виде свертков пырея, нужного для царских жертвоприношений. На самом деле Хуань сам намеревался, словно был царем, совершить жертвоприношение на главной горе Востока Тайшань. В 611 г. гегемон из удела Чу имел наглость потребовать от царя магические треножники, унаследованные Чжоу от Инь и Ся. Эти творения основателя царства Юя Великого были царскими талисманами, и их вес был слишком тяжел для всех тех, чья добродетель была недостаточной. Опьяненный своей победой, гегемон княжества Цинь имел намерение принести в жертву Всевышнему пленного князя, хотя только царь мог почтить Всевышнего подобным жертвоприношением. В его могилу за ним последовали многочисленные человеческие жертвы. Мудрецы говорили: «Князь My из удела Цинь увеличил свою территорию и приумножил свое государство;…однако он не председательствовал на собраниях знати: именно это и должно было случиться, ибо он приказал после своей смерти принести ему в жертву лучших из собственного народа… Так стало известно, что Цинь больше не сможет править на Востоке».

Во время периода, описанного в «Чунь цю», Китай не мог наслаждаться миром, ибо ни один царь в столице, ни один князь в крупных государствах не обладал соответствующей Небесному порядку Добродетелью. Однако же, несмотря на насильственные захваты скромных уделов, несмотря на войны между крупными государствами, несмотря на постоянную враждебность Цзинь к Цинь и к Ци, а особенно к Чу, это время познало своеобразное внутреннее согласие. Его поддерживал обычай проведения съездов и заключения межкняжеских договоров. На этих собраниях и при заключении этих договоров почти всегда председательствовали князья Цзинь, удела самого прославленного из гегемонов, к тому же носившие то же фамильное имя, что и Чжоу. Знать добивалась того, чтобы поддерживалось определенное равновесие, основывавшееся на уважении царских прав, на сохранении уже достигнутого положения и некоторой подчиненности князьям Цзинь. Славен договор 562 г.: «Мы все клянемся на этом договоре («мэн»), что мы не будем собирать урожаи, не будем захватывать прибыли («ли»), не будем защищать виновных, не станем укрывать зачинщиков беспорядков; мы придем на помощь тем, кто пострадает от природных бедствий или катастроф, мы проявим сочувствие к тем, кто в беде или несчастии. У нас будут одни и те же друзья и одни и те же враги. Мы поможем царскому дому. Если кто-нибудь нарушит это постановление, то пусть Покровители истинного, Покровители договоров, Достопочтенные горы, Достопочтенные реки, все Боги (гор и холмов), все Боги домов (и городов), все усопшие Цари, все усопшие князья, Предки Семи Семейств и Двенадцати Уделов, пусть эти Боги того уничтожат! пусть покинет того его народ! пусть утратит он (Небесный) мандат, пусть погибнет его род! пусть будет низвергнут его удел!»


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации