Текст книги "Мой мужчина"

Ее вспышка поразила всех. Первой оправилась Белинда.

– Ну и ну! Подумать только! Это же вы…

Конрад не дал ей закончить и извинился перед Блейкмором.

– Да не нужны мне ваши извинения, – резко сказал американец и добавил к вящему удивлению Белинды: – Стефани, подождите меня на улице. Я подвезу вас. – Он повернулся к молодой хозяйке и посмотрел на нее таким тяжелым взглядом, что та невольно попятилась. – Но сначала мне надо переговорить с графиней. – Он схватил ее за руку и потянул за собой.

– Мистер Блейкмор, прошу вас, осторожней! Он продолжал тащить ее, не обращая внимания на слабые протесты. Женщина, взбешенная таким к себе отношением, попыталась вырваться, но скоро поняла, что это абсолютно бессмысленно. Пальцы мужчины стальной хваткой сомкнулись на ее запястье.

– Эй! – закричала Белинда, но тот даже ухом не повел.

Наконец он остановился в тени деревьев. – Мистер Блейкмор, – презрительно процедила Белинда, изо всех сил стараясь держать себя в руках. – Не было никакой необходимости…

– Была, – ответил он резко. – Что вы за человек, графиня? Вы что, удовольствие получаете унижая людей таким образом? Вы хоть попытались выяснить истинные причины поведения девушки? Уж вам ли не по плечу было досконально выяснить, зачем Стефани сделала это.

– Вы не имеете права говорить со мной таким тоном, мистер Блейкмор. И прекратите произносить слово «графиня», как будто это ругательство какое-нибудь.

– Ладно, опустим титулы. Я – Джек, вы – Белинда. Просто люди, человеки, такие же как Стефани.

– Ну нет, – быстро возразила Белинда. – Эта девица – самозванка, она сама призналась, и не имела никакого права приходить сюда…

– А вы не имели права так издеваться над ней. Вы же специально пригласили ее сегодня, чтобы публично вывалять в грязи. Вам понравилось дело ваших рук?

– Я хотела открыть Конраду глаза. Он-то должен знать правду.

– Вы же могли просто сказать ему. – Лицо Джека помрачнело. – Сдается мне, что вы просто скандалистка с садистскими наклонностями.

У женщины перехватило дыхание. Да как этот янки смеет! Она резко повернулась, чтобы уйти, забыв, что Джек все еще держит ее. Продолжая крепко сжимать вырывающуюся руку, обвинитель продолжал:

– Э-э, нет, я еще не закончил. Ну, предположим, Стефани решила попытать счастья, что в этом такого ужасного? Она же никому не причинила вреда.

– Никому, кроме вас, – быстро сказала Белинда. – Девица нанесла вам и физический моральный ущерб. Я не могла смириться тем, что с нашим гостем так обошлись. Она должна была прилюдно извиниться перед вами.

– Черта с два! – взорвался Джек. – Плевать вам тридцать раз на мои чувства! Вы просто не можете не быть в центре внимания, и, когда Стефани стала затмевать вас, вы из ревности разделались с ней.

– Но это неправда! – Ярость переполняла женщину. – Я запрещаю разговаривать со мной в таком тоне! Уходите и не забудьте прихватить с собой маленькую лгунью, которая вам так нравится!

– С удовольствием. – Американец воинственно выпятил подбородок. – Я впервые общаюсь с аристократами, и если вы все такие чванливые, то увольте от дальнейших контактов.

Белинда резко выпрямилась, жалея, что не может посмотреть на него сверху вниз, как на большинство других мужчин, – Джек был слишком высок для этого. Ее серые глаза метали молнии.

– Насколько я помню, вас тоже лично никто не приглашал. Ничего удивительного, что вы защищаете оборванку. Сам такой же, как и она!

Пальцы Джека впились в ее руку, глаза угрожающе сверкнули.

– Полегче на поворотах, графиня. Будь вы мужчиной, я давно уже разбил бы вам нос. Но если вы еще раз позволите себе сболтнуть что-нибудь подобное, я не посмотрю, что вы женщина, и отшлепаю, так и знайте!

– Вы… вы – грубый ковбой!

– Да, я ковбой и горжусь этим! – Он угрожающе выпятил грудь.

– Отпустите меня! Отпустите или я закричу. Но американец невозмутимо продолжал:

– Вы должны извиниться перед Стефани за сегодняшнее.

У Белинды даже дыхание перехватило от такой наглости.

– Ни за что!

Она уже готова была выслушать новые угрозы, но, к ее удивлению, Джек лишь окинул ее презрительным взглядом и недобро улыбнулся.

– Я думаю, что извинитесь.

Отпустив ее руку, он как ни в чем не бывало пошел прочь, потом остановился и, обернувшись, с издевкой произнес:

– До свидания, графиня.

Белинда беспомощно смотрела ему вслед, потирая запястье. Совершенно ясно, что Стефани нравится этому тиду, так же как и Конраду с Рэем. Ну и хорошо, пусть забирает ее и катится на все четыре стороны. Они созданы друг для друга!

Однако, вернувшись в дом, она узнала, что Конрад уехал со Стефани. Теперь Джеку придется разыскивать свою недавнюю обидчицу. Снедаемая яростью и жаждой мести, Белинда разыскала номер телефона той мерзкой ночлежки, где жила Стефани, и попросила позвать сеньору Керр. Удивленный хозяин сказал, что такую не знает. Женщина не отказала себе в удовольствии сообщить ротоссю интересную информацию: в его пансионе подпольно проживает некая пронырливая девица.

3

В этот вечер вся семья Баго должна была отправиться в погреба винного завода, где Конраду-старшему предстояло первому отведать портвейна, хранившегося уже долгие годы специально к двухсотлетнему юбилею. На празднество пригласили рабочих и служащих фирмы, представителей банков, транспортной компании, изготовителей бочек и ярлыков, с которыми уже на протяжении многих лет был связан Дом Баго. После торжественной церемонии – ужин.

Зная, что в винных погребах холодно, Белинда надела черные вечерние брюки и черный, расшитый блестками свитер. Она быстро собралась и прошла в гостиную. Поль застал ее за коктейлем. За всеми происшествиями дня Белин-. да совсем забыла, как обошлась с графом накануне. Честно говоря, она вообще о нем не думала. Что ж сделаешь, если этот человек совершенно безразличен ей?

Но родовитый француз, похоже, был преисполнен решимости сгладить возникшие между ними шероховатости. Подойдя к Белинде, он галантно поцеловал ей руку.

– Как вы прекрасны! И как удачно, что я застал вас здесь одну. Дорогая, я…

– Что будете пить? – Она вырвала руку. Но Поль решил так легко не сдаваться. Завладев обеими ее руками, он крепко сжал их.

– Я вижу, вы еще сердитесь на меня. Но почему вы так жестоки ко мне?

Резкий ответ едва не сорвался с языка, но Белинда вспомнила слова Стефани, что, мол, граф слишком хорош для нее. Чушь, конечно, но она заколебалась на секунду, чем Поль тут же воспользовался.

– Иногда мне кажется, что вы играете мной, моя прелестная сеньора. А иногда кажется, что вы боитесь. Вы столько пережили, я понимаю. Так знайте, я слишком люблю вас, чтобы хоть как-то ранить. Для меня вы самая…

– О, Поль, прошу вас!

Но он прижал ее к себе, с обожанием глядя на возлюбленную.

– Нет, я заставлю вас выслушать, чтобы вы знали, как я люблю вас, как я хочу, как жажду вас. – И, не обращая внимания на ее возражения, обнял и поцеловал.

Конечно, в гостиную тут же кто-то вошел. Белинда услышала хихиканье горничной и чье-то многозначительное покашливание. Поль, проигнорировав присутствие посторонних, не отпускал женщину, и ей пришлось буквально вырваться.

Она думала, что пришел кто-то из членов семьи, но, к своему ужасу, увидела Джека Блейкмора. Мужчина смотрел на любовную пару, широко и насмешливо улыбаясь.

– Простите, что помешал вам, графиня, – произнес он с издевкой. – Я хотел переговорить с вашим кузеном.

– С Конрадом? – Ярость душила Белинду. Надо же, чтобы именно Джек застал ее в таком нелепом положении. Она еще больше разозлилась на Поля.

– Да, именно с ним.

– Брат еще не спустился.

– Может быть, я могу подождать где-нибудь в другом месте? – спросил Джек.

– В этом нет необходимости, – натянуто ответила она. – Я схожу за ним.

– Горничная уже пошла.

Поль, разгневанный на гостя, отошел к бару. Даже со спины было видно, как он зол.

– Налейте что-нибудь мистеру Блейкмо-pu – сказала ему Белинда.

– Ах, да! Мистер… э-э-э… Блейкмор, что вы предпочитаете?

Поль сделал вид, что забыл Джека, но это было лишь притворство. Американец был такой большой, высокий, яркий, что не запомнить этого красавца было просто невозможно. Глядя на него, Белинда вспомнила, какую волну чувственности он поднял в ней вчера ночью, но поспешила выбросить воспоминания из головы.

– Скотч со льдом, пожалуйста. Овладев собой, Белинда присела на диван, раскинув руки по спинке.

– Что заставило вас появиться здесь так скоро, мистер Блейкмор? А я уж думала, что вы не будете более обременять нас своим присутствием.

– Меня зовут Джек.

– Да, конечно, Джек. Прошу прощения. Он взял у Поля стакан и испытующе посмотрел на женщину, почувствовав вызов в ее голосе.

– Я здесь по личному делу, – коротко ответил он.

Приподняв брови, Белинда спросила:

– Хотите таким образом лишний раз нанести мне обиду?

– Просто вежливо прошу вас не вмешиваться не в свои дела.

– У Конрада от меня секретов нет.

– В таком случае он просто дурак, – парировал Джек.

– Вот как! – воскликнул Конрад, входя в комнату. – Здравствуйте, мистер Блейкмор.

– Джек, – машинально поправил хозяина американец, пожимая ему руку.

– Так почему же я дурак?

– Он считает, что ты от меня что-то скрываешь, не делишься своими секретами, – сказала ему Белинда с уверенной улыбкой.

Растерянность в глазах Конрада удивила ее. Кузен рассмеялся явно через силу.

– Конечно, у меня есть секреты, в частности и от тебя. А у кого их не бывает?

Она неуверенно улыбнулась и взглянула на Джека. Тот явно наслаждался сценой. Вера в дружбу с братьями, которая так много значила для нее, на мгновение пошатнулась. Испугавшись, что у нее отнимут и это, и злясь на Джека за то, что он позволил себе проникнуть в тайники их отношений, Белинда нервно сжала пальцы.

– У сэра Джека, – сказала она точно таким же тоном, как он произносил слово «графиня», – есть секрет, который этот джентльмен хочет обсудить с тобой. Я, однако, сомневаюсь, чтобы это было что-нибудь важное: у мелких людей и секреты невелики!

Конрад растерянно моргнул, но Джек остался невозмутимым. Он лишь расправил плечи и, подняв брови, переспросил:

– Мелкий?

– В переносном смысле, естественно, – иронически пояснила Белинда. – Я знала, что вы не поймете.

Джек мрачно улыбнулся и уже готов был достойно ей ответить, но вмешался Конрад:

– Предстоит долгий разговор, Джек? Я боюсь, что нам пора заняться делом. У нас очередной прием. Я уверен, что…

Ему не дали договорить. Раздались голоса, дверь отворилась, и вошел старик Баго с другими членами семьи. Он тут же попросил Конрада налить всем чего-нибудь. Конрад понял, что разговор придется отложить.

Старейшина Дома, заметив незнакомого человека, дружески приветствовал его и, естественно, предложил поехать на прием.

– О нет, сэр, благодарю, – ответил Джек и повернулся к Конраду: – Я заеду завтра.

– Меня может не быть. Послушайте, поедем с нами. Там и переговорим.

Джек, поколебавшись, согласился. Но от Белинды не укрылось, что он делает это с явной неохотой. Все еще сердясь, она подошла к Конраду, чтобы помочь ему делать коктейли.

– Зачем ты пригласил его? – прошипела она.

– А что мне еще оставалось, особенно после того, как мы его выставили из дома? Он что, тебе не нравится?

– Нет, – решительно сказала она, – Обещай рассказать, что ему от тебя надо.

– Дорогая кузина! Я же еще ничего не знаю…

– Обещай! – потребовала Белинда. Он обреченно посмотрел на нее.

– Ладно, ладно. На, отнеси своей матери коктейль.

…У ворот уже выстроилась целая кавалькада лимузинов. Джек и Поль приехали на своих. Француз распахнул дверцу серебристо-серого автомобиля, на котором прикатил из Франции уверенный, что Белинда поедет с ним. Джек вышел из дома вместе с остальными и сказал Конраду:

– Я не знаю дороги. Может быть, вы поедете со мной, заодно и поговорим.

– К сожалению, не получится, я поведу одну из машин. Найду для вас кого-нибудь еще.-Он огляделся, но все уже расселись по машинам. Тут из дома выбежала Белинда, она заскочила туда, забыв сумочку.

– Сестра знает дорогу, – со скрытым удовлетворением сказал Конрад. – Она и поедет с вами.

Белинда собралась было отказаться, но, увидев, что ее поджидает Поль, мгновенно передумала.

– Я готова. Это ваша машина, Джек? Она уселась на переднее сиденье простой машины, явно взятой напрокат, и захлопнула за собой дверцу. Джек сел за руль. Его губы кривились в усмешке. Видя, что Поль направляется к ним, Белинда поспешно сказала:

– Да не сидите же вы, как истукан! Вперед.

– Может быть, Поль хочет поехать с нами? – спросил Джек, чем еще больше взбесил ее.

– Ну нет, только не в этой машине, – занервничала она. Но Джек тем не менее опустил стекло.

– Белинда покажет мне дорогу, – сказал он Полю. – Поедете с нами?

На мгновение граф замешкался, а затем как-то очень неуверенно пожал плечами.

– Я не могу оставить машину, она мне понадобится позже. Поеду следом за вами.

– Что ж, увидимся на месте. – Джек поднял стекло и взглянул на Белинду. – Похоже, вы были правы.

– Французик так гордится своей машиной! Да он умрет, но в другую не сядет.

– Даже ради вас?

Она пристально посмотрела на Джека.

– Разве не все мужчины ценят свои машины больше, чем женщин?

– В Америке нет.

– А в Европе большинство – да.

– Думаю, это зависит от того, как много женщина значит для мужчины, – глубокомысленно изрек Джек.

– Женщина, а не машина?

– Машина всегда вознаградит тебя за хорошее отношение.

– Женщина, я думаю, тоже, – серьезно заявила Белинда. Он усмехнулся.

– Может быть, американцы лучше умеют обращаться с прекрасным полом, чем европейцы.

– Может быть, американцы до смерти боятся своих жен, – едко парировала Белинда. Джек расхохотался.

– У нас все иначе.

Она смерила его оценивающим взглядом.

– Думаете, вы такой крутой, да?

– Я создаю такое впечатление? – спросил он, нахмурившись.

– Да нет. Мне кажется, что вы самый обыкновенный доморощенный шовинист. Слегка грубоватый, а так – ничего особенного.

– А я уж было подумал, что вы начинаете подпадать под влияние моего неоспоримого обаяния, – заметил Джек. – В какую сторону повернуть?

– Налево. – Белинда подавила улыбку. – О каком обаянии речь?

Они остановились на красный свет, Джек тут же повернулся к спутнице.

– Что там у вас с Полем? То вы целуете его, то избегаете. Вы всегда так играете мужчинами?

Лицо Белинды застыло, она проигнорировала вопрос.

– Зачем вам понадобился Конрад?

– А вам-то что?

– У вас с ним есть только одна точка соприкосновения.

Зажегся зеленый свет. Машина тронулась.

– А именно?

– И вас и его интересует мисс Керр, кто же еще? Вы ведь ее ищете?

– Вы знаете, где она?

– Так вы действительно ищете ее. Почему?

– А вы как думаете? – спросил он.

– Наверное, вам она тоже нравится. Белинда уставилась в окошко. Что так привлекает их в Стефани? Все трое – и Рэй, и Конрад, и Джек – высокие, крупные мужчины. Почему их привлекает миниатюрность Стефани, ее хрупкость, делающая девушку похожей на фарфоровую куколку? Единство противоположностей? Может быть, в них проснулось желание защитить слабое создание? А вот защитить ее, Белинду, ни у кого не было потребности.

Хотя нет, дед был всегда заботлив, братья тоже, в определенной степени. Но они так давно ее знают. Другие мужчины тушевались перед значительностью ее внешности – высокий рост, ослепительная красота, изысканность манер и уверенность в себе. Многих это привлекало, спору нет, но мало кто мог общаться с ней на равных. Поль не стал исключением. Они встретились, когда она зализывала раны после чудовищного замужества, и француз сразу же этим воспользовался. Но сейчас Белинда уже оправилась и поняла, что долго выносить его общество не сможет. Он, конечно, по-своему добр к ней, поэтому нужно постараться порвать с ним тихо, не слишком раня его самолюбие.

– А кому еще нравится Стефани? – спросил Джек.

– Конраду и Рэю.

– Но Конрад так разозлился на нее сегодня, после вашей сцены обличения.

Белинда сердито посмотрела на спутника.

– Он не любит, когда его выставляют дураком, вам-то такое, видно, нипочем. Джек пожал плечами.

– Мы по-разному оцениваем ситуацию.

– А зря. Не понимаю, как вы могли простить ей такое унижение. Вас же из-за нее вышвырнули из дома.

– Я просто подумал, что ей нужна помощь. Белинда вдруг вспомнила, как Стефани смотрела на Джека во время скандала: в ее огромных голубых глазах затаились страх и мольба.

Интересно, янки всегда такой добрый или просто купился на хорошенькое личико?

– Она не что иное, как дешевая маленькая мошенница. Я рада, что вывела ее на чистую воду.

– Вы тоже мошенница, – сказал Джек. – Вы меня провели тогда, в отеле, когда вытянули из меня правду. Вы не лучше, чем она, а может быть, и хуже, потому что у Стефани, видно, была серьезная причина поступить так. Она, наверное, находилась в отчаянном положении. Вам такого не понять.

– На следующем повороте нам направо, – резко сказала Белинда. – Вон там – здание с освещенным фасадом.

Джек остановил машину. Белинда взялась было за ручку дверцы, но вдруг повернулась к спутнику и сказала:

– Благодарю за то, что подвезли. Вы еще раз дали мне урок дурных манер.-И добавила с внезапно охватившей ее горечью: Кстати, вы ошибаетесь, об отчаянии мне известно все и даже больше, чем хотелось бы. – Она захлопнула за собой дверцу и пошла не оглядываясь к воротам.

Родственники собрались в небольшом, пестревшем цветами дворике, и Конрад Невилл Баго повел их в дегустационный зал, где находились гости. Он торжественно пожал руки всем присутствующим, многие из которых работали у него долгие годы. Три внука, занимающие руководящие посты в фирме, последовали примеру деда. Двое его детей и внучка стояли чуть поодаль.

Белинда с легкой завистью наблюдала за мужчинами. Если бы она родилась мужчиной. то была бы сейчас там, с ними. имела бы цель в жизни, работу, честолюбивые планы. Женщина почувствовала на себе чей-то взгляд и подняла глаза. Джек смотрел на нее внимательно и задумчиво. Она вздернула подбородок, жалея, что разоткровенничалась с ним в машине. Но он просто вывел ее из себя безмерным сочувствием к этой девчонке: Стефани то, Стефани се, вот она и не выдержала. Зря, конечно, расслабилась, это на нее не похоже. И какая ей вообще разница, что о ней будет думать Джек Блейкмор! Он для нее никто, ноль без палочки, тень, скользнувшая по ее жизни.

Взаимные приветствия закончились, начались торжественные речи. Конрад-старший говорил от имени семьи. Его речь блистала остроумием, все смеялись, атмосфера была легкой и непринужденной. Затем он повел всех в винные погреба.

Помещения погребов напоминали огромный деревянный ангар. Постройка очень старая, деревянные балки свода потемнели от времени, по углам свисала паутина. Большие деревянные бочки были установлены на каменных опорах, приподнимавших их над землей. В воздухе висел густой, дурманяще-сладкий запах выдержанного портвейна. Вдоль стен лежали бочки поменьше, помеченные фирменным знаком Баго, датой заполнения и названием сорта.

Под этим помещением находились темные комнаты, где выдерживалось марочное вино в бутылках.

Конрад-младший стоял в стороне рядом с Джеком и рассказывал ему, как делается вино.

Все подошли к юбилейному бочонку. Конрад-старший произнес короткую речь, пообещав сделать всем присутствующим подарок – по бутылке особого вина. Под приветственные восклицания гостей он повернул кран, и в кувшин хлынула янтарная струя. Конрад-старший, прикрыв глаза, попробовал портвейн. Наступила торжественная тишина. Хитрец улыбнулся и скромно объявил, что вино неплохое и потому следует выпить.

Официанты стали разносить бокалы, все провозглашали тосты, вокруг царили смех и веселье. Джек о чем-то тихо говорил с Конрадом. Рэй заметил, что Белинда стоит в одиночестве, и подошел к ней.

– Что здесь нужно американцу?

– А я откуда знаю? Он мне не обязан докладывать.

Рэй удивленно поднял брови.

– Что же ты не нажала на него?

– У нас с ним не те отношения.

– Почему?

– Ему не понравилось, как я поступила со Стефани Керр.

– Мне тоже. В этом не было никакой необходимости. Конрад и сам бы скоро во всем разобрался.

Белинда взглянула на Рэя отстраненно и умоляюще одновременно.

– Ты ведь не сердишься на меня за это, правда?

Брат обнял ее за плечи.

– Ты же знаешь, что нет. Но не надо в своих проблемах винить других.

– Ты так это понял? – сказала она, усмехнувшись. – А я-то думала, что спасаю всех нас от корыстной самозванки.

Белинда направилась к деду. Все гости перешли в соседнее помещение, где под недремлющим оком Марии Леннон накрывали длинный стол в проходе между бочками. Алые скатерти, свечи, букеты цветов оживляли это обычно темное и мрачное помещение. Свет играл в хрустальных бокалах, около каждой тарелки лежал красиво завернутый подарок. Сейчас здесь царила атмосфера веселья, тепла, взаимного уважения и единодушия.

Конрад-старший сказал что-то, все дружно рассмеялись и принялись рассаживаться. Джек тронул Белинду за руку.

– Я не расслышал, что сказал ваш дедушка?

– Он посоветовал мужчинам не садиться подле своих жен, если они хотят как следует выпить. Садитесь, где хотите.

Она уже собралась отойти, но Блейкмор удержал ее.

– Вы уверены, что я могу остаться? Мне бы не хотелось, чтобы меня считали навязчивым, – сказал он, улыбнувшись.

Несвойственная этому янки церемонность позабавила Белинду.

– Значит, вас все-таки задело. Но Конрад же пригласил вас, так что оставайтесь.

– А речи еще будут?

– Что, надоело?

– Испанские выражения я просто не понял. Мне, наверное, следует сесть с вами. Будете мне переводить.

Джек подхватил ее под локоть и повел к свободным стульям. Она вырвала руку. Да, этот янки не француз – не знает, что следовало бы поинтересоваться ее согласием. Белинда отошла к Полю и села рядом с ним. Джек, не моргнув глазом, устроился напротив. Поль, явно не симпатизирующий американцу, заговорил с Белиндой по-французски, проводя аналогию между нынешним торжеством и празднествами в его поместье в Анжу.

– Очень похоже на наши места, – сказал он, – на праздник приходят крестьяне из всех окрестных деревень. Когда вы позволите мне показать вам мой замок? – спросил он настойчиво. – Я уверен, что вам там понравится.

– Я, наверное, побуду немного с дедом. Он любит, когда я живу здесь.

– Но, дорогая, вы должны увидеть мое поместье именно сейчас, когда все деревья в цвету и лужайки усыпаны колокольчиками. Мы могли бы…

– А в Штатах вы не бывали? – Звучный голос Джека неожиданно прервал беседу.

– Нет, – коротко ответил Поль и снова повернулся к Белинде. – Знаете, весенние цветы в саду…

– О, если бы вы видели наши изумительные национальные парки! Вы, наверное, слышали про Йеллоустоун? – Джек упорно внедрялся в чужой разговор.

Поль раздраженно насупился, его злило это беспардонное вмешательство. Белинда тоже было нахмурилась, но потом сообразила, что Джек, должно быть, понимает по-французски, и ей стала интересна стычка мужчин.

– И сейчас вы, конечно, скажете, что этот парк по площади равен Франции, – ядовито сказал Поль. – У вас в Америке ведь все самое большое и самое лучшее, не так ли?

– Я не хотел бы хвастаться, – ответил скромно Джек. Глаза его смеялись. Он посмотрел на Белинду, как бы приглашая ее позабавиться. Она с трудом сдержалась. Поль явно сердился, но Джек постарался снять напряжение: – Ваш замок, наверное, старый?

– Конечно. Он был построен в пятнадцатом веке.

Графу не хотелось разговаривать с янки, но он решил использовать возможность, чтобы произвести впечатление своей родословной.

Джек слушал внимательно, чего никак не скажешь о Белинде. Она развлекалась тем, что сравнивала двух мужчин. Оба были высокого роста, вот, пожалуй, и все сходство. Поль – худой и жилистый, с высокими скулами, тонкими губами и сухим лицом, столь типичным для французов. Его отличали утонченные светские манеры и некоторая надменность, выдававшая наследника древнего рода. Красивые ухоженные руки изящно взлетали в такт словам. Он ни дня не проработал за всю свою жизнь и понятия не имел, что это такое. Глядя на него из-под ресниц, Белинда подумала, что он был рожден, чтобы красиво прожигать жизнь, наслаждаться роскошью, жить играючи. Этакий анахронизм. Современный аристократ, избалованный богатством и привилегиями предков.

А сама-то какова? Да она с ним одного поля ягоды. Эта мысль глубоко огорчила ее, и графиня быстро перевела взгляд с Поля на Джека. Несмотря на внушительные размеры, американец тоже был стройным и подтянутым. Казалось, он весь состоит из стальных мышц, как человек, привыкший к тяжелому физическому труду. Его лицо дышало уверенностью, квадратный подбородок выдавал сильный характер, твердая линия рта говорила о том, что он привык повелевать. Только добрые карие глаза с длинными ресницами смягчали его суровый облик. И конечно олицетворением силы были руки. Казалось, захоти он, и без труда сломает такое хрупкое создание, как она. Белинда заметила на его левом запястье шрам, выделявшийся на загорелой коже, и подумала: откуда он мог взяться и могут ли эти руки быть нежными и ласковыми?

Она почувствовала, что Джек смотрит на нее, и подняла глаза. Он с откровенным интересом уставился на красивую женщину, уже не притворяясь, что слушает Поля. В его взгляде было что-то такое, что заставило ее покраснеть, как будто он прочитал ее мысли. Но глаз не отвела. Гордо подняв подбородок, она смело, с вызовом взглянула на него. Если мужчинам позволено смотреть на противоположный пол как на объект сексуального вожделения, то почему бы и женщинам не следовать их примеру? Непонятно, почему этот человек будит в ней уснувшие чувства. Он ей совершенно не нравится, более того, его грубоватые, лишенные изысканности манеры отталкивают. Может быть, ее заинтересовало столь явное отличие от всем известных героев? Тень леди Гамильтон и покрытого шрамами героического сэра Нельсона мелькнула перед ее глазами…

Вызывающий взгляд женщины зажег искорки смеха в глазах американца. Его лицо выражало что? Неужели что-то похожее на одобрение? Показалось? Да. Нет… Скорее всего вызов принят, поднята невидимая перчатка.

– Белинда! – Неожиданно резкий голос Поля заставил мечтательницу вздрогнуть. – Вы не слушаете меня, – жалобно проговорил граф.

– Нет, не слушаю, – спокойно ответила она. – А вы разве со мной говорили? Я думала, что вы рассказывали Джеку о своем замке.

– Он тоже не слушал, – бросил Поль.

– Может быть, вы ему наскучили? Почему бы вам не расспросить человека о его доме или ранчо? Может, он сын диких прерий…

Поль удивленно посмотрел на нее. Какое ему дело до дома этого незнакомого янки? Но тем не менее он спросил:

– У вас дом… где, месье Блейкмор? Белинда с нетерпением ждала ответа. Она спровоцировала этот вопрос, чтобы поддразнить Поля и одновременно проследить за реакцией его оппонента.

– Меня зовут Джек, -сказал янки спокойно. – Я живу на ранчо. Там и работаю.

– Так вы действительно ковбой! – воскликнула Белинда.

– Ну да. – Он лениво улыбнулся. – Разве я вам не говорил?

– Как интересно, – сказал Поль, явно демонстрируя именно отсутствие интереса. Он повернулся было к Белинде, но тут встал один из гостей и стал произносить тост. Жаль, беседа оборвалась на самом интересном месте-После ужина Белинда подошла к старшему брату.

– Что хотел Джек? – спросила она.

– Интересовался, где живет Стефани Керр.

Этот джентльмен чувствует что-то вроде ответственности за нее. Я, конечно, предупредил его, что девица не заслуживает такой заботы, но адрес дал.

Голос звучал резко, и Белинда подумала, что кузен все еще злится на себя за доверчивость. Конрад, так же как и она, переживал, когда его выставляли дураком. Да и кому бы такое понравилось? Все равно Джек не найдет Стефани, она неизвестно где живет. И что тогда – он продолжит поиски или бросит эту затею? Девица безусловно произвела на него впечатление, решила Белинда и почувствовала укол ревности. С чего бы это?

Джек поблагодарил Конрада-старшего за гостеприимство и незаметно исчез. Наверное, отправился на пЪиски Стефани. Ревнивое раздражение не покидало Белинду.

Приехали музыканты, зазвучала танцевальная музыка. Пары выстроились в два ряда для народных танцев, юбки женщин завихрились, пылинки взлетали к лампам, казалось, что они тоже кружатся в пляске.

Зрители хлопали в ладоши и подпевали. Девушки заливисто смеялись, солидные дамы, позабыв свои заботы, веселились от души. Лица мужчин под воздействием выпитого вина становились все краснее. Темноволосый и темноглазый молодой человек, типичный средиземноморский красавчик, схватил Белинду за руку и потащил танцевать.

Она легко вплелась в хоровод и танцевала с удовольствием, позабыв обо всем на свете. Волосы рассыпались и взлетали над ее головой, как золотистое облако. Она кружилась, изгибалась, и ее изящная тонкая фигура четко выделялась в свете ламп и свечей.

Музыка кончилась, разгоряченные музыканты и танцоры бросились к столу, где в кувшинах искрилось вино. Белинда, смеясь, откинула волосы за плечи и вдруг увидела Джека. Тот стоял, сложив руки на груди, возле бочек под каменными сводами и не отрываясь смотрел на нее. Похоже, его забавляло то, что он видел.

Белинда пренебрежительно скривила губы. Пусть забавляется, наблюдая, как она веселится вместе с рабочими и их женами. Что с того? Ей безразлично, что он про нее подумает…

Поль не стал скрывать своего отношения к происшедшему, когда навестил ее на следующее утро. Долго и туманно говорил о том, что надо блюсти семейный статус и помнить о своем высоком положении. Поняв наконец, к чему собеседник клонит, Белинда с изумлением посмотрела на него и разразилась убийственным смехом.

– Ну, вы-то уж никогда не уроните фамильной чести. Я даже представить себе не могу, чтобы вы унизились до общения с простыми людьми, – язвительно заметила она.

– Надо соблюдать дистанцию, – был ответ.

– Как скучно. Поль, не пора ли вам возвращаться в Париж? Вы просто теряете здесь время.

– Когда я с вами, и речи быть не может о потерянном времени, – заявил тот, пытаясь завладеть руками возлюбленной. Но она демонстративно отодвинулась.

– Терпеть не могу напыщенных слов. – Дверь открылась. – А, это вы, Мария. Я уже готова.

– Куда вы? – спросил Поль.

– На плантацию. Нам надо подготовиться к завтрашнему приему.

– Позвольте мне подвезти вас.

– Нет, спасибо. – Молодая хозяйка, подхватив под руку Марию, поспешила к своей спортивной машине. – Прощайте, Поль. Может быть, когда-нибудь увидимся.

Она уехала, надеясь, что граф все понял. Но тщетными оказались надежды. На следующий день Поль появился на плантации вместе с членами семьи Баго и гостями. Однако приглашенных было так много, что другие заботы поглотили Белинду с головой. Надо было переводить Марии, звонить по телефону, следить за расстановкой столов, приготовлением еды, сохранностью выпивки до начала приема. На Поля времени не осталось, чему стоило только порадоваться. У нее вообще было прекрасное настроение.