Текст книги "Возвращение блудного Покрышкина"

Часть шестая
Владельцы мира

Глава 18
Олигархи: индивидуальный подлёт

Рано утром всех разбудил странный, но довольно мелодичный гул. Золоченые и серебряные самолетики пикировали на ближайшие к Халигали острова Оболдуйского архипелага. Там Клим приготовил олигархам самые тепличные условия для проживания – по острову каждому. Сколько денег он грохнул на эту встречу, было невозможно подсчитать. Танюша втайне сердилась.

Первым прибыл шейх одного из пиратских эмиратов Толерайн ибн Нефти с тремя любимыми женами и девятью наложницами на всякий случай, а также слугами в одеждах янычар. На их кушаках покачивались кривые сабли. Восточный авиалайнер цвета янтаря был длинным и глянцевым, как хитрые глаза и холеные пальцы шейха. Красавицы гарема были скрыты от нескромных взоров слуг шелковыми обмотками всех цветов радуги. Для Толерайна, не любящего ничего делать своими собственными руками и ногами, вынесли носилки с балдахином. Так его и транспортировали на шикарную виллу острова Приют Одиноких Гурий. ПОГ находился так близко от Халигали, что Клим и Таня могли наблюдать своих гостей в бинокль.

Приготовления к приему знатных гостей удались. Бархатные оттоманки и диваны террасы были завалены фруктами и восточными сладостями. Кальянщик ждал наготове – умный Шатковалко ко всем своим гостям практиковал индивидуальный подход.

Вдруг в небе мелькнуло что-то ослепляющее. Это спешил на сходку уфриканский колдун Курдюк Бачинда, которому удалось тайно свести в могилу столько уфриканских президентов и сменить столько диктаторских режимов, что золото и драгоценные камни, приподнесенные ему новыми политическими пешками в качестве благодарности, не помещались уже ни в один банк ни Уфрики, ни Веропы. Колдун дошел до того, что кормил своих кур алмазной крошкой, чтобы получать пародии на знаменитые яйца Фаберже.

Личное летательное средство Курдюка было покрыто обшивкой, сотканной из золотых нитей, а иллюминаторы внутри и снаружи были обрамлены инкрустацией из изумрудов и сапфиров. Едва ли кто-нибудь мог угнать такой самолет – его охраняли головорезы-каннибалы, вооруженные до зубов. Они были вечно голодны, хотя их и прикармливали азу из свежей человечинки. Курдюку Бачинде отвели самый удаленный от Халигали и довольно крупный остров Риск, покрытый непроходимым тропическим лесом. Для комфортного питания уфриканского олигарха Климом были заранее закуплены смертники из тюрем Юго-Восточной Изуитии.

Пока Толерайн и Курдюк принимали солнечные ванны на побережье своих островов, слетелись и другие члены олигархической «двенадцатки». В довольно скромном самолетике в стиле хай-тек прибыл наибогатейший зираильтян мира Мойва Логош, известный в среде интеллектуальных гуманитариев как монстр, скупивший на корню все древние манускрипты на всех языках. Под настроение он перебрасывал ценные находки из одного музея одной страны в другой и совершенно иной державы; короче говоря, это был высокообразованный международный проходимец.

Ему отвели маленький пальмовый островок Застрахованная Купина, отличавшийся наибольшей сенью и тенистостью. Ученый Мойва, раздевшись догола, в ожидании обеда принялся изучать полуистлевший свиток на древнеиберийском, потягивая мартини.

Тем временем Клим, Татьяна и их слегка испуганные постояльцы, задрав головы, наблюдали за резким пикированием на остров Чпок суперсовременного микролайнера, принадлежащего нелегальному великолосскому олигарху, известному как маршал Сергей Черный. По официальной версии колосской печати, он находился в это время на учениях где-то в диких степях Забокалья. Ан нет! Вот он уже негласно здесь! Да, трудновато бывало маршалу выбираться из Великолоссии на сходку главных людей планеты, к числу которых он по праву принадлежал, – учитывая политическое противостояние его страны и всего не левославного мира. Но маршалу было все по плечу. И многое по фигу.

На самом деле он был свой, свой олигархический парень! Свой в доску.

Черному приготовили весьма скалистый остров со скупой растительностью – в полном соответствии со вкусами маршала. Всю еду в виде стерилизованных лазером консервов недоверчивый Черный привез с собой. Его сопровождали слуги в камуфляже, вооруженные новейшими разработками колосских военных инженеров. Свой своим, но кто знает? Похоже, шутки с маршалом все-таки были плохи.

Глава 19
Олигархи: индивидуальный подход

Почти одновременно с колосским олигархом в элегантном самолете, напоминающем маленькое черное платье своей формой и узостью, из изящной Хранции прибыл спонсор и покровитель всех модных домов планеты Дюраль Кашкорсе – разумеется, в этом олигархическом качестве на родине его никто не знал, это же неприлично! (Официально Кашкорсе числился почетным профессором Сюр-бонны, доктором социологии.)

Свое сверхъестественное состояние поджарый Дюраль сколотил на процентах с каждого размещенного на модной одежде отчетливого логотипа и с каждой бирки, причем продолжал ежедневно все стричь и стричь с них свои хранки (это зависело от того, как часто владельцы вещей их надевали, перемещаясь вне дома). Его агенты давным-давно тайно разместили во всех общественных местах всех столиц особые камеры, регистрирующие проход модников, отчего со счетов этих модников всякий раз списывалась мелкая, практически незаметная сумма в полхранка. А так как модников нельзя ограничить в их щеголянии в брендах, хранки текли к Дюралю даже не Сеной, а Амазонкой.

Кашкорсе уже и не знал, что ему еще попробовать на планете Земля, на что еще пожертвовать, как еще себя побаловать. У него было все – и он увлекся конспирологией. Вернее, ему понравилось провоцировать конспирологов, участвуя в самых экстравагантных заговорах его циничных коллег по сверхбогатству. Выборы окраинного президента его заинтересовали как одна из прикольных и нелепых движух, позволяющих развлечься. К тому же скучающий Дюраль постоянно находился в поисках нового молодого спутника и был всегда готов к приключениям.

Завтрак хранцуза на острове Шик (по приказу гостеприимного Шатковалко убранном шелком и выстланном красными ковровыми дорожками) состоял из фуа-гра и самых заплесневелых сыров, которые только могли найти. И разумеется, из бутылочки шампанского 1800 года выпуска.

А немерзкий олигарх Хельмут Мутошланг, поднявшийся на производстве умных стиральных машинок, разъезжающих по квартирам и отслеживающих несвежесть белья прямо на людях, срывающих с них майки и трусы и надевающих их обратно после стирки, сушки и глажки, поначалу вовсе не собирался лететь ни на какие острова. Но перспектива опробовать новую модель своего агрегата на окраинных политиках, кажущихся такими несвежими, подогрела его интерес к сходке богатейших людей мира. И он решился прервать свой перегруженный рабочий график.

Хельмуту приготовили островок с речками и озерами и небольшой гидроэлектростанцией – подальше от местоположения Клима. Педантизму стирального магната можно было только позавидовать! Буквально через час после его прибытия на острове (с разрешения Шатковалко, разумеется) пошло локальное производство и тестирование микромодели, рассчитанной на путешественников. Немерзкий член «двенадцатки», в отличие от многих товарищей, просто не знал, что значит отдыхать. Он прибыл на остров со своей командой инженеров и рабочих.

Секрет успеха трудолюбивого немра был очевиден.

Глава 20
Олигархи: индивидуальный подкат

Пока Мутошланг трудился, закинувшись жирной рулькой и холодным пивком, его катайский коллега, владелец всех пластмассовых игрушек планеты Си Пи Дай с помпой прибыл на самый благоустроенный остров Оболдуйского архипелага под странным названием Все Моё. Си Пи прилетел на большом ало-золотом лайнере, имитирующем облик дракона. Когда в пурпурном халате он ступил на травку-муравку своего острова, сотни слуг склонились в поклоне и даже цветы и деревья специально высаженных к его прилету садов подняли свои венчики и верхушки и затем вновь застенчиво их опустили. Повсюду слышался звон серебряных колокольчиков, привязанных к стеблям и веткам.

Что поделать? Си Пи Дай был потомком династии Ну Глянь, и роскошь была для него не излишеством, а средством выживания. Иного он никогда и не видел. Клим и Татьяна сбились с ног, заказывая ему индивидуальный завтрак. Впрочем, катайская кухня подразумевает преобразование продуктов до неузнаваемости. Так что местный тушканчик вполне смог сыграть роль утки по-кепински.

Зато никаких проблем у мезальянсной пары не вызвал нынешний соотечественник Шатковалко – умериканский держатель всех кафе-обожратушек Джонатан Бигфуд. Этот весьма демократичный и еще довольно молодой парень, отличающийся особой неспортивностью фигуры, прибыл на личном вертолете из тех, что в исключительных случаях использовала служба доставки его славной продукции.

Сначала на парашютах десантировались служащие. Потом сбросили коробки с суперкачественным питанием в умериканском стиле. Потом осторожно спустили кабинку с мультимиллионером. Шутка ли! Вес под двести кило! Личные доктора следовали по пятам за молодым толстяком, который все-таки решил поразмять слоноподобные ноги и нагулять аппетит. Однако вскоре плюхнулся в спасительно подставленную под его обширные ягодицы тележку, которую вручную повезли пять рикш.

Его остров с экзотическим названием Анукаотними был покрыт крепкими деревьями, увешанными гамаками из особо плотных канатов. Да, мистер Бигфуд любил пикники и отдых на природе. Разумеется, телевидение, кондиционеры, джакузи – все необходимое было на огромной вилле, приготовленной для магната. Как и небольшой Диснейленд неподалеку.

Совершенно иначе и безо всякой шумихи последними прибыли респектабельные банкиры родом из Цвейшарии – Морель Рубероид, Вольф Курамнасмех и Марк Шуманахер. Эти джентльмены, упакованные в отличные темно-синие костюмы, были до того похожи друг на друга, что казались родственниками, родными братьями из одной семьи. Нет-нет! Просто они были друзьями с одной элитарной улицы в фешенебельном районе и еще в детстве поклялись захватить все деньги мира и честно поделить их на троих.

Разными путями, но лучшими в мире банкирами друзья все-таки стали. Различная специализация разбросала их по планете: Курамнасмех курировал денежные потоки Алтинской Умерики, Шуманахер остался в Веропе, а Рубероид курсировал от континента к континенту, захватывая все новые пространства не только себе на пользу, но и на благо экономики Нью-Ярка. Молодые и вполне неуловимые олигархи, владельцы самых влиятельных банков, привыкли не кичиться своими теневыми деньгами. Они походили на менеджеров высшего или даже среднего звена, и привычки их были достаточно умеренными: гольф, яхты, путешествия, опера, по одной жене и по одной любовнице, которыми они иногда менялись. «Скромно живете, господа!» – так и хотелось воскликнуть их более избалованным коллегам по «двенадцатке» (исключая Клима Шатковалко, разумеется).

Скромные банкиры давно не виделись, а потому решили лететь на острова из Нью-Ярка в одном самолете. Экономия и дружба в одном флаконе – вот секрет настоящего успеха. Их разместили на цепи островков Круть, Муть и Суть, представляющих собой целую ветку, маленький подархипелаг, – для того чтобы друзья легко могли добираться друг к другу хоть на личных моторках, хоть вплавь.

Теперь все олигархи были в сборе. Судьба Окраины должна была решиться с часу на час.

Часть седьмая
Движуха началась

Глава 21
Сухие из воды

И пока одиннадцать не то чтобы друзей, но партнеров креативного новичка Клима Шатковалко – одиннадцать самых влиятельных олигархов мира – заканчивали свои столь разнообразные завтраки, автор бескрылой ракеты связался с базой, то есть с родной и некогда любимой Окраиной в лице своего молочного брата Шахназара Потаповича Перекупкина.

– Хэлло, брат. Алло! Ты слышишь? Пять наших гавриков до сих пор ничего не знают о том, что за птицы прилетели их клевать и на кой. Что посоветуешь? Предупредить? Или сказать только часть правды?

– Ты что, совсем охренел, брателло? – голос Шахназара звучал глухо и прерывисто. – А если они откажутся? Если спасуют нарочно, чтобы не ввязываться во все это? Не смей! Даже не думай! Секретность – наше все. Пусть крутятся как ужи на сковородке, пытаясь понравиться твоим олигархам.

– Но как-то же я должен их подготовить!

– Не пугай гавриков раньше времени. Ничего им не говори. Пусть импровизируют. Самому лучшему сделаешь предложение в виде такой суммы, от которой он не сможет отказаться, и уже тогда объяснишь, что ему предстоит.

Все-таки Шахназар Потапович был опытным политиком.

И вот двенадцать миллиардеров и Татьяна Непотребко в окружении слуг расположились у кромки моря в складных креслах мелкого плетения. Над креслами заботливо склонились тенты из самой тонкой и прочной парусины молочного цвета. Одноногие круглые столики, вырезанные из экзотических деревьев, с напитками и фруктами стояли тут и там между гостями. Клим представил Татьяну как своего личного креативного помощника, незаменимого во всех делах, и обратился к олигархам с просьбой учитывать ее идеи для общего дела. Он заявил, что доверяет Татьяне Непотребко как самому себе. Это было красиво, благородно, сентиментально и, мягко говоря, недальновидно.

Однако олигархи, умудренные опытом собственных поражений и побед, снисходительно приняли правила игры. Шейх ибн Нефти одобрительно пощелкал языком, маршал Сергей Черный усмехнулся не без цинизма. Остальные, и особенно игрушечный магнат, были изысканно любезны и внимательны к девушке. Оттенки реакций не ускользнули от ее беспокойного ума. Танюша не то чтобы была злопамятна, а училась делать из всего происходящего далеко идущие дипломатические выводы.

И вот уже она с удовольствием ловила нескромные взгляды скромных банкиров на своих стройных загорелых ногах. «Личный креативный помощник» был в стратегически коротком сарафане яркой тигрово-тропической расцветки от Дольки Гиббона, но старался не кокетничать с коллегами Клима (нельзя так неприкрыто рисковать!), а честно сосредоточиться на несчастных испытуемых.

Это было не так-то просто. Да, прекрасная Татьяна любила нравиться мужчинам и прекрасно умела это делать. Собственно, это и было ее основным занятием.

Клим с видом гостеприимного хозяина расхаживал вдоль побережья. Дезориентированные кандидаты выстроились перед олигархами в короткую шеренгу. С особенной опаской они косились на замотанного в белую ткань шейха с маслянистым лицом и на коренастого человека в камуфляже, так и сверлившего их подозрительным взглядом.

Клим Шатковалко решил не обращать внимания на замешательство испытуемых.

– Уважаемые коллеги, – обратился он к миллиардерам, – позвольте вам представить пятерку самых находчивых и готовых на многое (если не на все) кандидатов для нашей общей задачи. Все они прекрасно говорят как по-наглийски, так и по-окраински.

– А по-лосски? – прервал его маршал Сергей Черный, вскочив с кресла. – Кто они такие? Можем ли мы им доверять?

Окраинноязычные мужчины нервно вздернули головы. Находчивая Татьяна решила прийти на помощь своему возлюбленному и разрядить обстановку:

– Разумеется! Мы знаем о них все! Уважаемые господа, неужели вы могли подумать, что мы приведем вам непроверенных людей? Все их данные у нас, – и она похлопала по увесистой кожаной папке, лежащей перед ней на столике. Кажется, папка была изготовлена из кожи аллигатора.

– Что ж, – подал голос ибн Нефти, нервно сглотнув слюну, автоматически выделявшуюся при каждом Танином движении, – приступим к испытаниям. Я желаю, чтобы ваши кандидаты продемонстрировали искусство… выходить сухими из воды. И поживее.

– Отличная идея, – слюна Курдюка Бачинды выделялась совсем по иной причине: он уже успел проголодаться, и ему остро не хватало бутербродика с паштетом из молодой человечины.

– А как же съемки шоу? Преодоление препятствий? Взаимовыручка друзей? – пролепетал Шайтан Трубадурко. Нет, определенно тут что-то было не так. – В агентстве нам дали совсем другую информацию об условиях конкурса!

– Все меняется, – Танюша пожала хрупкими плечиками. – Если вас что-то не устраивает, выходите из игры!

– Нет-нет, просто я…

Но его уже никто не слушал.

Пока сбитый с толку диджей Трубадурко и неловкий шофер Оприходько хлопали глазами, переминаясь с ноги на ногу, сообразительный Покрышкин метнулся к Таниной папке. Девушка даже не успела запротестовать, а слуги – сдвинуться с места, как Вася уже ловко тащил из папки два файла с анкетами. Он быстро и аккуратно положил исписанные листы на колени девушке и, сбросив щегольские ботинки, под которыми не оказалось носков, натянул прозрачные файлы на свои бледные ступни; затем разорвал выуженный откуда-то носовой платок по диагонали, подвязал импровизированные сапожки и вошел в море.

Все обалдели от такой наглости. И даже не заметили, как за их спинами Алекс Байтицкий подбежал к кустам, вытащил из них бывалый чемоданчик, достал настоящий гидрокостюм и немедленно облачился в него. Неизвестно, как он смог предвидеть логику испытания, но со слугами Клима он уже обо всем договорился.

Пока Вася выходил сухим из воды (конечно, он бродил по самому мелководью), сбрасывал файлы и подходил к одобрительно пощелкивающему языком шейху, переступая слегка запыленными ступнями, Алекс Байтицкий плавал перед олигархами образцовым брассом. Большинство следили за ним с интересом и удовольствием. Вот он уже повернул к берегу.

Тем временем пришедший в себя Допотоп Толкиводувступе, оправдывая свою редкую фамилию, пустился в долгие рассуждения на чистом окраинском о том, что есть вода. В своих философских гипотезах Допотоп зашел настолько далеко, что оттуда уже было как-то не с руки возвращаться. У него пересохло в горле, и он сильно закашлялся. Это был вовсе не постановочный трюк.

– Воды, воды! – довольно артистично прохрипел философ. – Как странно! Я заканчиваю размышления о воде с совершенно сухой глоткой!

Все рассмеялись.

– У него прекрасное чувство юмора, – задумчиво сказал Бигфуд. – Пожалуй, он тоже нам подойдет…

Тут Байтицкий вновь привлек внимание Татьяны и хранцузского модника Дюраля Кашкорсе, ловко стаскивая гидрокостюм с тренированного торса классической формы. Ни одна клетка на поверхности его исключительного тела не выглядела влажной. «Нет, а блондин хорош! Определенно хорош», – покусывала губы молодая хищница. «Староват для моего шоу, но как развлекательный вариант лично для меня, здесь – вполне, вполне…» – тем временем размышлял владелец модных домов. Байтицкий поклонился гостям и предложил девушке потрогать его волосы. Действительно: они были совершенно сухи.

– Мне остается только заплакать, – нервно бормотал Трубадурко, глядя на успех товарищей. – Что ж, попробую, – и вдруг зарыдал в голос от обиды на обстоятельства и на собственную чересчур чувствительную психику.

Все с изумлением уставились на него. Шайтан мгновенно замолчал и подставил лицо тропическому солнцу. Крупные крокодиловы слезы тут же и высохли. Хитрец улыбнулся.

– Ну что же, – со смехом заключил Клим, – четверо остаются, один выбывает.

Слуги проводили Добродела Оприходько в столовую. Конверт с деньгами и четкая инструкция по вылету с острова ждали незадачливого работягу в бунгало, а самолет – на площадке. Вылет выбывших претендентов планировался вечером, а пока можно было хоть немного отдохнуть.

Глава 22
Палка и родина

Тем временем испытания продолжались. Катайский магнат решил поразвлечься с кандидатами на свой лад – возможно, всех людей он воспринимал как игрушки и считал нужным доводить их до особого качества (разумеется, это отношение не распространялось на его олигархических коллег). Облаченный в изысканный красный шелковый смокинг, затканный золотыми нитями (вышивка изображала традиционных для его страны огнедышащих драконов), Си Пи Дай встал со своего кресла и церемонно поклонился коллегам.

– Уважаемые друзья, я рад отметить, что наши испытуемые отличаются находчивостью. Не все они реагируют быстро, но все же решения, как действовать в сложных ситуациях, находятся у всех. Давайте проверим, насколько они психически выносливы. Уровень стресса во время теста для кандидатов необходимо существенно повысить, не правда ли? Так мы лучше поймем, долго ли они смогут продержаться в необходимой для нас роли.

Несмотря на весь лоск внешней любезности, характер катайского босса с детства отличался особой жестокостью – он вырос в привилегированной семье и имел возможность ломать не только игрушки (чтобы посмотреть, что внутри), но и человеческие судьбы (из баловства). Эти привычки так и остались с ним. Его партнеры были прекрасно осведомлены об этом.

На миг воцарилась неловкая пауза. Катайца поддержал лишь кровожадный Курдюк Бачинда:

– Мне нравится ход твоих мыслей, дорогой. Что ты предлагаешь, Си? Палками по почкам?

– Палками под колени. Пока претенденты произносят речи, восхваляющие свою многострадальную родину.

У кандидатов вытянулись лица. Никто не хотел быть публично бит. Это что еще за странные испытания? Для чего? Что они хотят уточнить? Василий Покрышкин покрылся мелкими капельками пота. К общему огорчению кандидатов в его случае примешивался дикий страх разоблачения – ведь он скрыл от агентства «Достань из-под земли», что был уроженцем вовсе не Окраины, а Великолоссии. А это значит, что он обманул самого Клима Шатковалко. А с прибытием всесильных товарищей Клима Васин ужас увеличился в двенадцать раз…

Три цвейшарских банкира тоже, кажется, похолодели – во всяком случае, они зябко застегнули льняные пиджаки и робко воззрились на девушку. А Татьяна была взвинчена. Ее позвоночник натянулся как струна. Резко и вопросительно Таня обернулась к Климу, которому вовсе не понравилось предложение катайского коллеги. Он попытался было возразить:

– Если это символическая тренировка перед началом реальной деятельности, то что она выражает? Мне не кажется…

И тут вполне ожидаемо прогремел голос колосского маршала:

– А мне кажется. Идея нормалек! Выносливость в нашем деле – это все.

– К тому же совершенно не обязательно бить сильно, – вдруг деловито заметил ранее дремавший Хельмут Мутошланг (все-таки в его непрерывной работе на собственное благо возникали вынужденные паузы). Он смачно откусил бок какого-то экзотического плода, слегка сморщился и добавил: – Полезные навыки. Не терять ораторской нити в неблагоприятных условиях.

Было решено голосовать. Клим с цвейшарскими банкирами и демократичным Бигфудом остались в меньшинстве; изнеженный хранцуз колебался между его представлениями о гуманистических нормах и неискоренимой жаждой острых ощущений и все-таки выбрал ощущения. Итак, шесть против пяти. Любитель древних манускриптов Мойва воздержался.

Слуги были посланы за бамбуковыми палками; испытуемым было приказано закатать брюки выше колен.

Внезапно воздух разрезал истерический крик: «Нет!» Это вопил пугливый Трубадурко. Он пятился к кромке моря под взглядами всесильных монстров, восседавших перед ним. Больше всего на свете ему хотелось кинуться к красавцу Алексу со словами: «Спаси меня!» На худой конец спрятаться под кресло Татьяны. Но такой возможности ему не предоставили.

– Вон! – в диком гневе закричал маршал Черный. – Трусам в политике не место!

Так он спалил всю контору, произнеся ключевое слово. Вася, Алекс и Допотоп переглянулись и покрепче сцепили зубы.

Плачущего Трубадурко отволокли в его бунгало, где его ждал конверт с початой компенсацией за все (початой, потому что слуга с презрением положил насколько стодолларовых купюр себе в карман).