Текст книги "Не зная пощады"

Глава 11
Потеря

Алира

Я опять простояла весь день за прилавком, продавая настойки. Сегодня желающих купить было больше обычного. Люди говорили о нападении ведьм на близлежащую деревню, рассказывали, что многим там требуется помощь, что лекари не брезгуют применять даже знахарские эликсиры, стремясь спасти как можно больше пострадавших. Я слушала все эти разговоры, а на душе ощущала безмерную тяжесть.

Нападение на деревню! Арика вчера ни словом об этом не обмолвилась, впрочем, как и Вела. Что же происходит? Зачем они убили столько невинных людей? Где сестра сейчас? Вдруг она тоже погибла там? Я слышала, что главный инквизитор руководил преследованием и поймал более пятидесяти ведьм, остальные сумели скрыться, но кто-то погиб, пока спасался бегством. Люди сейчас прославляли имя великого Вильдана, вдохновившего воинов собственной смелостью и одним своим вселяющим трепет видом повергнувшего сердца настоящих исчадий зла в ужас.

Я толкла все новую и новую траву в ступке, заваривая настойки в котелке, а сердце все быстрее колотилось в груди. Я едва дотерпела до вечера. Когда наконец стемнело, пошла прямиком к убежищу. Сегодня можно не опасаться слежки, все в городе заняты другими делами, все ожидают нападения ведьм на Сильвертон и пытаются к нему приготовиться.

Добравшись до знакомого дуба, повторила условный сигнал и получила ответ, осторожно спустилась в знакомую комнату.

– Арика! – крикнула я, увидев сестру невредимой, бросилась к ней и крепко обняла.

– Что случилось, сестра? Ты ведешь себя так, словно ожидала увидеть меня мертвой.

– Я слышала разговоры в городе. Боялась, что ты пострадала.

– Я в порядке, Алира, угомонись.

Я отошла от раздраженной сестры и повернулась к тихо сидевшей в стороне Велорики.

– Предводительница прислала дополнительные инструкции? – раздался голос Велы.

– Пока нет, я сама их жду с нетерпением, – ответила Арика.

– Это наступление провалилось. Если бы ведьмы не испугались Вильдана, все прошло бы как по маслу.

– Я вообще не понимаю, зачем они бросились наутек. Что один инквизитор, пусть он и верховный, мог им сделать? Почему даже Сантана его боится?

– Говорят, он в этих сражениях убил столько колдуний, что теперь обладает очень большой силой. Рассказывают, будто он забирал у ведьм их дар и теперь сам может колдовать.

– Но нас было больше!

– Просто мы растерялись, Арика. Я не слышала приказов предводительницы и не могла найти ее в рядах сестер, а потом появился он с этим своим ужасным мечом. Лично я в тот миг очень испугалась, ноги сами сделали несколько шагов назад, а затем кто-то рядом вдруг сорвался с места и бросился бежать. И тогда я тоже побежала. Думаю, предводительница отступила потому, что она боится, как бы охотник не ощутил ее присутствие и не уловил ее запах. У нее все еще мало сил для открытого противостояния. Когда она достаточно окрепнет, перестанет бояться Вильдана.

Арика замолчала, напряженно что-то обдумывая, потом ответила:

– Ведьмы идут за ней потому, что верят в ее идеи, но если предводительница будет бросать нас в самые важные моменты, кто станет доверять ей?

– Наша задача, Арика, – защитить предводительницу даже ценой собственной жизни.

Я стояла, молча слушая их спор, потом не выдержала:

– Кто она такая, ваша предводительница? Зачем вам вообще идти за ней?

Велорика обернулась ко мне и гневно взглянула прямо в глаза:

– Она величайшая женщина! Она первая открыла нам истину, что ведьмам не стоит больше прятаться. Мы должны защитить себя и свою свободу, мы имеем право получать то, что хотим, не спрашивая на это разрешения у мужчин. Если Сантана встанет у власти, то государство изменится. Ведьмы будут править страной, на нас больше не станут устраивать гонения, нас прекратят убивать и презирать. Мы возвысимся над всеми!

– Арика, – повернулась я к сестре, – ты веришь в это?

– Я верила, Алира, а теперь не знаю.

– Как ты можешь, Арика? – вскричала Вила.

– Я говорю правду, Велорика. Моя вера в предводительницу пошатнулась вчера, когда она бросила своих соратниц на гибель. Ты пойми, она требует от нас преданности, и ни одна ведьма не смеет ей возразить. Вчера поймали пятьдесят сестер, Вела, но ни одна из них ни словом не обмолвилась о Сантане, никто не выдал инквизиторам даже ее имени.

– А ты бы выдала? Она – наш единственный шанс на спасение, а инквизиторы все равно не пощадят тех, кого поймали, так какой смысл предавать?

– Никакого.

– В том-то и дело.

Я осторожно присела в углу, сложив на коленях руки и наблюдая за поникшей сестрой и возмущенной Велорикой.

– Мы просто слишком устали, – сказала Вела. – Давай отдохнем. Все эти бурные события совсем выбили нас из колеи.

– Ты права. Лира, возвращайся домой, тебе здесь не место. Если что-то случится, я оставлю для тебя записку в старом дупле. Иди сейчас же.

Я послушно поднялась на ноги, как вдруг наверху раздался шум.

– Кто там, Арика? – вскочила на ноги Велорика.

– Не знаю.

Я затаила дыхание, а потом в проходе внутри дерева раздался шорох.

Мы все замолчали, напряженно прислушиваясь. Арика с Велорикой приблизились ближе ко входу, заняв позиции по обеим от него сторонам. Внезапно в узкий проем, пригнувшись, протиснулась фигура в серебристом костюме, сером плаще и маске, полностью закрывавшей лицо…

– Ловец! – воскликнула Вела, а Арика уже вытянула руки, и мужчина захрипев, упал на пол. Не успела сестра опустить ладони, как в проем протиснулся еще один, а следом еще. Ведьмы отступили к стене, Арика встала передо мной, а мужчины достали блестящие клинки. Взмах кистью – и клинок летит в горло ведьмы. Арика скрещивает пальцы – и смертоносное жало, развернувшись, вонзается в грудь врага. Вела успевает уклониться от своего клинка. Внезапно в нашем узком помещении, в котором уже лежат два трупа и живым остался лишь один ловец, показались еще два инквизитора. Арика протянула руки, воздух задрожал. Мужчины схватились за головы и лишились сознания.

Вдруг с потолка посыпались осколки камня.

– Арика, стой! Мы здесь в ловушке. Плита сейчас упадет!

Сестра опустила ладони.

– Может, это все?

– Не знаю.

Наверху воцарилась тишина.

– Как они узнали, Арика, как?! – удивилась Вела.

– Не могу ответить на этот вопрос, – отчетливо произнесла колдунья.

– Кто знает о твоем убежище?

– Никто. Я сказала о нем только тебе и Алире.

– Арика, ни я, ни Алира не могли открыть инквизиторам твоего местонахождения. Не ври нам, кто еще знал?

– Реналь, – прошептала сестра.

– Предатель! Мерзкий предатель! Он предал тебя, Арика!

– Он не мог, – проговорила побледневшая ведьма, – не мог!

Губы ее вдруг задрожали, в глазах появились слезы. Потом сестра резко обернулась и, сорвав с шеи медальон, повесила его мне на грудь со словами: «Теперь он твой, Алира». Я ничего не успела возразить и даже рукой шевельнуть, чтобы вернуть ей амулет, как в проход почти бесшумно проскочили еще две фигуры в темно-серых плащах. Сестра обернулась, стремительно вскидывая руки, но в воздухе мелькнула серебристая сеть и на моих глазах Арика беззвучно упала на пол. Вела успела увернуться от сети, но ее настиг тонкий серебряный кинжал, воткнувшийся ведьме прямо в сердце. В комнату, заваленную грудой тел, протиснулся еще один инквизитор и произнес:

– Хватайте ведьму!

Один из ловцов кинулся к потерявшей сознание Арике, наклонился над телом сестры.

В этот момент я очнулась от шока и прыгнула к нему на спину, сжала ладони вокруг крепкой мужской шеи.

Мужчина закружился волчком, крича напарникам:

– Снимите с меня эту дикую кошку!

Две пары рук схватили меня, пытаясь оторвать от добычи. Я вцепилась мертвой хваткой, словно бешеная собака, стремясь любой ценой спасти сестру. Инквизитор, чью шею я сжимала ладонями, стал задыхаться, и в этот миг что-то тяжелое опустилось мне на макушку, отправив в беспросветную темноту.

Глава 12
Встреча

Я очнулась в просторном помещении, напоминавшем пыточную в каком-нибудь инквизиторском подвале. Руки были прикованы над головой, ноги скованы тяжелой цепью. У противоположной стены рядом с входной дверью стоял большой стол, за которым сидел человек в обычной одежде горожанина.

– Очнулась? – произнес мужчина, кинув на меня взгляд.

Я мучительно сглотнула, так как любое движение причиняло сильную боль.

– Ну давай, рассказывай, кто такая будешь. Сразу видно, что не ведьма. Почему тогда очутилась среди заговорщиц?

Я молчала. В это время дверь отворилась, впуская еще одного мужчину, помоложе. Этот вновь прибывший уверенно приблизился к столу, уселся на стул.

– Ну что там, Тер?

– Вильдана вызвали. Есть подозрение, что пойманная колдунья – одна из шести. Уж больно сильная, гадина. Пока ее ловили, двоих на месте убила, а троих сознания лишила, до сих пор в себя не пришли.

– Кто ее сдал-то?

– А ты поди догадайся! Имени своего он не называл. Мне так кажется, полюбовник ее, больно много о ней знал.

– Интересно, какой ему в том прок?

– Кто ж его разберет? Вообще, жалко ведьму. Видел бы ты ее. Красивая, глаз не отвести! Только меня к ней даже не подпустили. Этот старикашка-начальник сразу меня прогнал и за Вильданом гонцов послал. С нее даже сеть не снимали – боятся, что очнется. Что будут с ней делать?

– Нашел кого жалеть, дурак! Если это та из шести, то представь, скольких людей она загубила. Такую сразу кончать надо, пока в себя не пришла. Надо ждать Вильдана. Без инквизиторского меча не справиться.

– Он сам ее заколет?

– Дурак ты, Тер, что ли? Он не убивает бесчувственных ведьм, только в бою их побеждает, а с остальными разбираются другие, вроде нашего начальника.

Человек по имени Тер задумчиво покачался на стуле, потом перевел взгляд на меня.

– А это кто такая?

– Не знаю. Вроде человек, но поймали ее вместе с предательницами. Она на Рика бросилась, когда тот пытался ведьму поднять. Вцепилась в него словно тигрица.

– Я слышал, эти ведьмы за своих горой стоят. Непонятно только, зачем они к себе еще и молодых девчонок приманивают?

– А что тебе непонятно? Непроявленная она, других они не держат.

– Раз непроявленная, тогда ее в замок надо.

– Ты хоть иногда думаешь, что говоришь? Какой замок? Она уже к восставшим присоединилась. Теперь только казнить.

– И эту казнить?

– Угу.

– Вы так скоро всех баб в стране перережете, кто тогда останется?

– Обычные бабы и останутся, мало тебе что ли? Или на ведьме жениться надумал?

– Да упаси меня инквизиторский меч! Чего на них жениться? Ночку бы провел. В этом деле им, говорят, равных нет.

– Молод ты еще, похоть до добра не доводит.

– Слушай, Седрик, не выйдешь ли на полчасика, пока я тут с этой малышкой побеседую. Ничего так.

– Идиот ты, иначе не скажешь! Да если она действительно непроявленная ведьма, то сам потом в петлю полезешь.

– С чего бы это?

– Да был тут один такой, прельстился невинной ведьмой. Ее потом казнили, а этому сластолюбцу так и не удалось от проклятия своего избавиться, повсюду она ему мерещилась, ночами спать не мог. Потом сам на себя руки наложил.

– Да ты чего?

– А того! Нельзя их трогать, лучше уж сразу убить.

– Тьфу ты, и тут неудача. Так ты ее убивать будешь?

– А кто еще? Клинок вот уже приготовил.

Я стояла у стены не дыша, не осознавая до конца, что все это они говорят про меня.

– Слушай, я пойду тогда, ладно?

– Иди уж, куда тебе.

– Ну давай, у тебя рука набита, только не мучай ее зря.

– Что я, изверг что ли. Все сделаю быстро, она даже не почувствует ничего.

Второй человек вышел, а инквизитор нагнулся и достал что-то из ящика стола. Развернув белую тряпку, вытащил из нее длинный серебряный кинжал, потом встал на ноги и приблизился ко мне. Я вжалась спиной в стену, с ужасом глядя на блестящее лезвие.

– Что толку теперь пугаться-то? – вопросил инквизитор. – Раньше думать надо было, когда с предательницами связалась. Теперь уж поздно, – и занес руку для удара.

Я зажмурилась, задержав дыхание и ощутив неумолимое приближение холодного клинка, а потом раздался крик.

Широко распахнув ресницы, увидела, как инквизитор отдернул руку, выронив оплавленный клинок на пол. Отступая назад и тряся обожженной конечностью, он кричал:

– Это еще что такое? Что за чары? Эй, ты слышишь? А ну отвечай!

Я молчала.

Мужчина отошел обратно к столу, смочил белую тряпку водой из графина и замотал ноющую ладонь.

– Молчи, молчи. Найдем того, с кем заговоришь.

Так в тишине мы провели с ним некоторое время, когда дверь снова отворилась, и зашел все тот же молодой человек.

– Э-э-э, чего это? Живая?

– Слушай, тут магия какая-то. Что Вильдан, ушел уже?

– Собирается.

– Ведьма та самая?

Парень кивнул.

– Ступай-ка обратно к нему, да зови сюда. Скажи, дело срочное.

– С ума сошел! Сам к нему ступай. Я его похлеще твоих ведьм боюсь.

– Иди, дурак, он потом тебе еще спасибо скажет.

– Врешь ты все, сам просто боишься идти.

– А ну пошел быстро, будешь еще препираться!

– Тьфу ты! – сплюнул молодой инквизитор и выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью.

Я стояла у стены, едва живая от ужаса. Руки затекли, ноги ныли, а голова до сих пор ощутимо болела после удара. Сердце сжималось в груди от страха за сестру и за собственную жизнь. Я была настолько испугана, что вздрогнула, когда дверь снова отворилась, пропуская внутрь высокого человека в темном плаще. Невольно уставилась на верховного инквизитора широко раскрытыми глазами, с удивлением рассматривая очень светлые, почти белые волосы, крепкую подтянутую фигуру и довольно молодое лицо. Это и есть их страшный Вильдан? Да он даже не похож на инквизитора! Я уже нарисовала в своем воображении образ грузного старого человека в шрамах с огромным древним мечом в руке. Вновь вошедший на меня не посмотрел, сразу развернулся к подскочившему и почтительно склонившемуся пожилому подчиненному.

– Господин Вильдан.

– Зачем звал? – голос оказался на удивление приятным, хотя в нем прозвучали стальные нотки.

– Это пособница заговорщиц, схватили вместе с ними. Я собрался провести казнь, но когда занес клинок и коснулся кожи, оружие расплавилось прямо в руках.

После его слов Вильдан развернулся и посмотрел на меня. Вот в этот самый миг я отчетливо осознала, что именно этот мужчина и есть верховный инквизитор.

На меня смотрели ярко-синие глаза. Цвет их напомнил об одном человеке, чей образ я бережно хранила в памяти все эти годы, человеке, который спас меня однажды на улице. Никогда больше я не встречала столь удивительного синего оттенка. Вот только у этого взгляда не было ничего общего с тем добрым и насмешливым выражением, присущим глазам мужчины по имени Кристиан. Это были безжалостные очи безжалостного человека, холоднее льда, острее самого острого кинжала. От их выражения замирало сердце, дыхание останавливалось в груди, и хотелось бежать, бежать, спрятаться как можно дальше, заползти в какую-нибудь неприметную щель, откуда он меня не достанет.

Инквизитор шагнул ко мне, и я дернулась в своих цепях в тщетной попытке убежать. Он приблизился и вытянул руку, хватая тонкую ткань высокого ворота моего наглухо закрытого платья, а потом резко дернул его вниз, оголяя шею. Свет блеснул на тонкой цепочке, скользнув по поверхности старинного медальона. Инквизитор отвернулся, обратившись к сидящему словно замершая статуя мужчине:

– Вы не додумались проверить наличие амулета, сразу позвали меня? Вам так надоело здесь работать?

– Господин Вильдан, – побледнел инквизитор, – простите, я думал, вдруг магия.

– Какая магия? Это непроявленная ведьма.

– Простите меня, верховный инквизитор. Я сейчас же сниму медальон!

Он резво подскочил ко мне, протягивая трясущиеся руки, но едва коснулся тонкой цепочки, как с криком отдернул обожженные пальцы.

– Он заколдован!

Вильдан вновь развернулся ко мне, внимательно рассматривая амулет.

– Сама расскажешь, как его снять, или нужно тебя заставлять?

– Вы его не снимете, – с трудом выталкивая слова из сжавшегося горла, ответила я. – Только я могу сделать это.

– Так делай, мы ждем.

– Я отдам медальон только в обмен на жизнь сестры.

– Какой сестры?

– Той, кого вы схватили, – при последних словах я твердо взглянула на инквизитора, заметив, как сделал шаг назад второй мужчина. Мороз пробрал до костей, когда увидела, как меняется выражение глаз Вильдана.

– Так ты сестра той ведьмы? Родная сестра? – будто выплюнул мужчина, наклоняясь вперед и заставляя меня вжаться в стену еще сильнее. Мне показалось, что сейчас он ударит, но Вильдан вдруг отшатнулся, словно сама моя близость была ему противна.

– Отведи ее в камеру, я найду другой способ снять медальон. А что касается тебя, ведьма, то твоей сестры больше нет.

И он вышел, оставив меня глядеть на захлопнувшуюся дверь в немом отчаянии.

Глава 13
Выбор

Вильдан

Вернувшись домой, я сразу же поднялся в детскую и совершенно не удивился, когда обнаружил здесь дядю.

– Бенедикт, – кивнул я.

– Вильдан, это была она?

– Да. Последняя из шести.

– Все кончено?

– Кончено.

– Ты слишком задумчив, племянник. Что-то еще произошло?

Я молча подошел к детской кроватке, глядя на спящего малыша. Ему уже исполнилось три года, и он слабел день ото дня. Я протянул руки и достал безвольное тельце из кроватки, прижал к груди, а он даже глаз не открыл, только дышал тяжело с редкими короткими хрипами.

– Когда придет этот новоявленный чудо-доктор, о котором все говорят в Сильвертоне?

– Ждем с минуты на минуту.

Я подошел к окну, держа ребенка на руках и слегка укачивая. Сын моего брата, единственный родной человек, не считая дяди. Я называл его своим сыном, он заменил мне того, кто не успел даже родиться. Мы с Бенедиктом каждый день возносили молитвы, чтобы то давнее проклятие ушло наконец, оставив ребенка в живых, но с каждым днем надежд на это оставалось все меньше, дитя медленно угасало. Мальчик редко открывал глаза, а пищу приходилось вливать в его приоткрытый ротик, чтобы хоть как-то поддержать силы.

Внезапно за дверью раздался шум, в комнату вошел седоволосый сгорбленный старичок в просторных белых одеждах.

– Господа правители, – поклонился он нам.

– Не нужно, не нужно, – приблизился к нему дядя, поднимая старичка за руки. – Что вы, какие мы правители? Я всего лишь председатель совета, а мой племянник – верховный инквизитор.

– Говорят, именно вы заправляете всем в нашей стране.

– Люди много чего говорят, но вся власть принадлежит справедливому совету сильнейших родов.

Старичок покивал головой, а я нетерпеливо приблизился к нему, привлекая внимание к ребенку на своих руках.

– Это и есть тот малыш?

– Да. Его имя Доминик Диас Саркис, и вы обязаны вылечить его.

– Я сделаю все, что в моих силах. Положите малыша на стол, я его осмотрю.

Я осторожно уложил сынишку, прижав ладонь к темноволосой макушке. Врач приблизился, поднял крохотную ручку, послушал пульс, открыл один глаз, затем другой, заглянул в рот. Ощупал тонкими ловкими пальцами все тело, взял потерявшую блеск тонкую темную прядку в ладонь и покачал головой.

– Как он заболел?

– Давнее происшествие на площади… Вы слышали?

– Да. Шесть могущественных ведьм?…

– Верно. Заклятие коснулось и ребенка, но не убило тогда. После, когда мы вернулись домой, он пришел в себя. Вот только с того дня мальчик медленно угасает, а теперь почти не открывает глаз.

– Господа, – вздохнул старичок, опуская голову, – я всего лишь лекарь и не в силах бороться с заклятием. Чтобы спасти этого ребенка, требуется чудо, а я не колдун. Вы сами говорите, что их было шесть, этих могущественных ведьм. Боюсь, ничем не смогу помочь. Ребенку остался примерно месяц, потом вы его потеряете. Мне очень жаль, простите. – С этими словами лекарь вышел, а дядя упал в кресло, закрыв лицо руками. Я взял ребенка на руки, крепко прижал к груди, опуская лицо и пряча сухие горящие глаза в темных пушистых кудряшках.

Наступила уже глубокая ночь, когда я спустился в библиотеку. За последние два года коллекция книг здесь намного расширилась. Повсюду стояли древние фолианты, содержащие все упоминания о ведьмах, их жизни, образе мыслей, их колдовстве, древнем языке, вкладе в историю нашего государства. Были там и старые рукописи, и ветхие свитки. Я изучил почти все от корки до корки, и сейчас меня интересовал один хрупкий полуистлевший манускрипт, каждый отдельный лист которого хранился под особым стеклом.

Пройдя в неприметную нишу, я поднес зажженную свечу к стеклу, осветив пожелтевший пергамент, истлевший по краям, – лишь в середине сохранились едва различимые надписи и плохо заметный рисунок. Я склонился ниже, всматриваясь в знакомые изогнутые линии, сплетающиеся золотыми змейками в витой круг: шесть змеиных голов держали во рту по углу остроконечной шестиугольной звезды, а в самой сердцевине находился полукруглый зеленый камень.

– Ренедаль амудениус танрум, – прочитал я на старом полузабытом языке. Буквы напоминали наши письмена, но смысл слов был совсем другим. Чуть ниже шла более понятная надпись, проскальзывали слова, о смысле которых можно было догадаться: род, сила, защита и что-то о теле или духе, неясно.

Значит, защита, универсальная защита своего владельца или владелицы. Амулет, хранящий род от вымирания, который передается из поколения в поколение. Эта ведьма сказала, что только она может снять медальон, а значит, он относится к тем мощным и редким вещицам, которые получают в дар. Девчонка согласна была подарить его в обмен на жизнь сестры, но теперь менять не на что. Может, отдаст, если хорошенько ее припугнуть? Сама-то хоть знает о силе этой вещи? Возможно, знает. Как в их роду оказался подобный экземпляр? Сколько веков хранится у них? Вряд ли в нашей стране много таких амулетов.

Я склонился над книгой, просматривая остальные листы, их было всего шесть. На каждой изображен некий старинный символ: один на этом виденном мной медальоне, другой на кольце, затем шла брошь, браслет, серьги и последний – пояс. Дядя говорил, что ведьмы раньше правили страной, во главе стояла королева и шесть ее приближенных, шесть представительниц сильнейших родов. Шесть амулетов! Неужто девчонка ведет свой род от одной из этих приближенных? Вполне возможно. Ее сестра была слишком одаренной, а сила в таком роду передается по старшинству, младшая никогда не сможет сравняться со своей сестрой-колдуньей, да и незачем ей. Когда я сниму этот амулет, ее просто-напросто казнят.

Я отошел от книги, вернулся в комнату и прошел к креслу у камина. Усевшись в него, посмотрел в огонь. Что делать, если не согласится отдать его нам? Девчонка молодая еще, непроявленная ведьма, а раз так, то есть один-единственный способ. Вот только чего это будет мне стоить? Я поднялся с кресла, сделал несколько шагов к камину, наклоняясь над огнем, глядя, как пламя пожирает сухие ветки. Какая разница, чего это будет стоить лично мне, если злосчастный медальон сможет спасти жизнь сына?