Текст книги "Мой дедушка – частный детектив"
Автор книги: Масатеру Кониси
Жанр: Иронические детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Что?..
– Этот человек еще со времен учебы хозяйки в старших классах проявлял жестокость по отношению к ней и продолжал оставаться мрачной тенью в ее жизни; довольно долго и часто я слышал от нее жалобы, самой мягкой из которых было «нехороший он человек, мой бывший парень», и действительно видел «татуированного мужчину» у входа в идзакаю.
– Так вот оно что.
– Было это около года назад. Вечер выдался холодный, свирепствовал ветер, нагоняя на всех тоску и уныние. Как обычно, я пришел заниматься с хозяйкой идзакаи, но в тот самый день она была пьяна. «Кончилась моя учеба, Химонъя-сан. Выпьем, я угощаю… послушаете историю о человеке, которого вы видели на днях у входа сюда?» – спросила она и села у стойки, подперев голову рукой.
«Подперев голову…»
«А ведь и в тот момент, когда Сики вошел в кухню, хозяйка сидела, подперев голову рукой, и писала меню. Милая привычка, украшающая обаятельную женщину», – подумала Каэдэ.
– Я уже знал почти все, что было между ними, поэтому сказал: «Он… вышел, да?» Тогда хозяйка идзакаи съехала со стойки и заплакала.
– Вышел откуда?
– Из тюрьмы, – невозмутимо ответил дед. – Лет двадцать назад случилось одно происшествие, которое наделало много шуму. Татуированный мужчина и старшеклассница на пару совершили многочисленные кражи со взломом по всей Японии. Их преступления отягчало то, что один из ограбленных, попытавшийся дать отпор, был убит. Среди этих двоих зачинщиком был, конечно, мужчина примерно двенадцатью годами старше его спутницы, которая оставалась соучастницей, следовала за ним и подчинялась ему. Задачей этой миниатюрной и ловкой девушки было преимущественно влезать в высоко расположенные окна и обеспечивать охрану путей отступления, но люди не видели разницы между преступниками. Они приобрели крайне дурную славу как на редкость жестокая пара, «японские Бонни и Клайд».
«Бонни и Клайд…»
Каэдэ знала, о ком речь.
Эта пара, Бонни Паркер и Клайд Бэрроу, в тридцатых годах XX века неоднократно грабившая банки на Среднем Западе США, стала прообразом главных героев криминальной драмы «Бонни и Клайд»[5]5
В Японии фильм получил название «Для нас нет завтра».
[Закрыть] – важной вехи в истории «Нового Голливуда».
– Вот как. Значит, старшеклассница из этой пары теперь хозяйка идзакаи?
– Именно.
На лбу деда прорезалось несколько скорбных морщин.
– В конце концов где-то далеко на севере страны этих двоих схватили. Мужчину отправили в тюрьму, а старшеклассницу, в дальнейшем хозяйку идзакаи, – в исправительное учреждение для несовершеннолетних преступниц. История до этого момента мне известна из выпусков новостей.
– М-м…
– Спустя годы, увидев появившегося у входа в идзакаю татуированного мужчину, я сразу же узнал в нем «японского Клайда», которого когда-то объявили в розыск по всей стране. Значит, и в хозяйке идзакаи неизбежно должны были узнать «японскую Бонни». После длительного пребывания в тюрьме «Клайд» вновь вероломно явился к своей напарнице.
– О, нет…
– Видимо, она и так собиралась когда-нибудь рассказать мне всю правду, неважно, во хмелю или нет. Не дожидаясь расспросов, она принялась объяснять, что произошло после их ареста. Выросшая в бедной семье, лишь в исправительном учреждении она впервые узнала, что, оказывается, еда – это то, что полагается три раза в день. Не в силах забыть вкус никоми, которым кормили там, она твердо решила: в будущем у нее обязательно появится свое заведение.
У Каэдэ защемило сердце. Если ее «приключением» стала работа учителем начальной школы, то «приключением» хозяйки идзакаи, ради которого она рисковала жизнью, – открыть свое заведение, чтобы щедро кормить посетителей блюдами собственного приготовления.
– Можно сказать, для нее арест был вмешательством свыше, чтобы она порвала с сообщником и начала вторую жизнь. И тут вдруг у идзакаи появился неизвестно откуда узнавший ее адрес татуированный мужчина. Запугать хозяйку было несложно: «Слушай, а если о твоем прошлом узнают все? Разорится твоя идзакая или нет, мне решать». То есть хозяйке не осталось ничего другого, кроме как уступить его требованиям. Я предупредил ее, чтобы больше ни в коем случае не уступала, а если этот человек снова явится к ней, – сразу связалась со мной.
И дед бросил быстрый взгляд на трость, приставленную к столу у кровати. Но даже если бы хозяйка каким-то образом связалась с ним, в теперешнем состоянии он все равно не сумел бы дойти до идзакаи. Даже если бы взял трость… Делая вид, будто ничего не заметила, Каэдэ попробовала узнать что-нибудь еще.
– И этот день все-таки настал.
– Верно. Настырный «Клайд» снова явился с требованием денег. То, что дела идзакаи явно шли хорошо, наверняка было ему на руку. И он, должно быть, злорадствовал, рассчитывая вытянуть больше денег, чем обычно. Безусловно, ему и в голову не приходило, что это последний день его жизни. Ну, кто он такой, полиция скоро выяснит. Возможно, где-то тут кроется причина, по которой полиция запаздывает с заявлением об убийстве. Значит, заявление сделают после того, как будет получено подтверждение, что убитый – действительно вышеупомянутый, ранее осужденный за тяжкие преступления, – дед посмотрел прямо в глаза сцепившей руки Каэдэ. – Итак, думаю, у нас имеются все материалы, относящиеся к этому делу. Так почему бы нам не поставить еще раз вопрос о том, что же все-таки произошло той ночью? Какие сюжеты складываются у тебя, Каэдэ?
Момент настал.
Судорожно сглотнув, Каэдэ принялась излагать.
– Сюжет первый. Преступник – «Н». Татуированного мужчину он убил в кабинке туалета после какой-то размолвки, которая и стала поводом. Поскольку кабинка осталась запертой изнутри, для того чтобы сбежать, он перелез через верх перегородки, пользуясь как опорой для ног держателем для бумаги и внутренним замком… как ни в чем не бывало, вернулся на свое место и закурил. Подтверждением этого сюжета можно назвать тот факт, что он отказался давать показания.
Поглаживая скульптурный подбородок, обросший щетиной, дед объявил:
– Тут неувязка. Если преступник – «Н», тогда почему на вопрос Сики-куна: «Туалет не занят?» – он ответил: «Да, прошу… не занят»? Разве у того, кто запер дверь изнутри, не должно возникнуть естественного желания отдалить обнаружение трупа, пусть даже ненадолго? Тем более что он, как последний побывавший в туалете, неизбежно попадал под подозрение. Для человеческой психологии такое абсолютно неприемлемо.
Действительно.
Если «Н» – преступник, тогда все его действия выглядят так, словно он кичится своим преступлением, выставляет его напоказ… К тому же теперь, когда Каэдэ узнала, как добр этот человек по натуре, относиться к нему как к преступнику было чуть ли не больно. Отчасти она испытывала облегчение, и в то же время совсем растерялась, переходя к следующему сюжету.
– Сюжет второй. Преступник – не «Н». Кто-то другой убил татуированного мужчину, запер дверь кабинки изнутри, перебрался через верх перегородки и сбежал.
Договорив, Каэдэ сама отвергла свой сюжет.
– Но этого же просто не могло быть. Здесь неувязка еще значительнее, чем в первом случае.
На лице деда всплыла улыбка, в которой угадывалось множество оттенков смысла. Интересно, о чем он думал.
– Ведь все было не так. С половины десятого туалетом никто не пользовался. И по словам вернувшегося оттуда в десять «Н», мужской туалет был «не занят», если он сказал правду. – Ей понадобилось лишь слегка собраться с духом, чтобы произнести следующие слова: – Получается, что за каких-нибудь несколько минут в туалете вдруг появился убитый и в то же время оттуда исчез убийца. Так сказать, произошло в широком смысле «убийство в закрытой комнате».
– Правильно, – дед уставился в угол кабинета, куда отбрасывал тень книжный стеллаж. – Угу, «картина» видна. Преступница – хозяйка идзакаи. Сейчас у меня на глазах она занята сборами.
– Эм-м?..
«Занята сборами» – то есть, выходит, пытается сбежать?
– Что же касается твоих сюжетов, Каэдэ, верный из них второй. Если коротко, то в широком смысле это несомненное дело о «закрытой комнате», – твердо заявил дед. – Обратимся снова к подробностям случившегося той ночью.
Дед опять нахмурился.
– До половины десятого посетители несколько раз занимали туалет. Но после того, как в игре начался предельно напряженный период, им стало не до ходьбы по туалетам: глаза всех посетителей были прикованы к экрану телевизора, по которому транслировали матч. Затем, примерно без десяти десять, когда при виде атак японской сборной посетители вскочили все как один, и зал, само собой, наполнился шумом, неисправимый «Клайд» снова явился требовать денег. Единственным, кто заметил его появление у входа, стала хозяйка идзакаи, смотревшая из-за стойки. То ли он указал пальцем в сторону туалета, подавая ей сигнал идти туда, то ли она сама стрельнула туда же глазами, предлагая место встречи, в точности неизвестно. Но поскольку беспорядков в заведении больше боялась хозяйка, скорее всего, знак подала она. Вдобавок встречаться на кухне было чрезвычайно рискованно – из-за обилия таких опасных предметов, как разделочные ножи и ножи для сасими. Человек, с которым она имела дело, явно не чуждался бытового насилия, поэтому она, боясь за себя, естественно, выбрала местом встречи туалет. Пока посетители не отрывали глаз от продолжавшейся атаки национальной сборной на экране телевизора, хозяйка незаметно вышла из-за стойки и прошла к туалету. «Клайд» тихо проскользнул вдоль стены от входа и шмыгнул в общую дверь туалета, открывающуюся слева. И поскольку все посетители вскочили, как один, взбудораженные матчем, никто из них не обратил внимания на перемещения двоих действующих лиц. В мужском туалете у хозяйки идзакаи состоялся разговор, который, как и следовало ожидать, перерос в ссору. Набравшись решимости, хозяйка наотрез отказала собеседнику. Это был первый недвусмысленный отказ с ее стороны. Но такое поведение настолько взбесило «Клайда», что он предпринял попытку насилия. Готов поручиться, что он стал душить ее.
– Душить? То есть это была необходимая самооборона?
– Угу-м. Мы явно имеем дело со случаем необходимой самообороны, и я позднее объясню, как смог определить это.
Недовольно морщась, словно только что лизнул неочищенной соли, дед продолжал излагать:
– Мало того, он попытался пырнуть хозяйку балисонгом, который носил на поясе. Но в пылу борьбы она нечаянно нанесла удар самому «Клайду».
Перед мысленным взглядом Каэдэ возникла зловещая, резко контрастная картина. Ярко-алая кровь. Красная, расплывающаяся по чистой белизне. Этот образ с новой силой напомнил ей «тот случай» из прошлого.
– «А что мне было делать? Я не собиралась убивать его». Вероятно, хозяйка в панике попыталась оказать «Клайду» первую помощь. Но он был уже мертв. И она, находясь в туалете, в отчаянии принялась ломать голову над тем, как быть дальше. Характер у нее серьезный и рассудительный. Естественно, первое, что пришло ей в голову, – явиться с повинной. Но тут ее пронзила мысль: что станет с идзакаей? Даже если ее действия признают необходимой самообороной, репутации заведения будет неизбежно нанесен ущерб. Несмотря на то, что она, женщина, влезла в долги, чтобы в одиночку открыть свое дело, если станет известно, что хозяйка – та самая «японская Бонни», идзакая мгновенно разорится. Да и кому вообще придет в голову зайти поесть туда, где убили человека? Она просто желала любой ценой избежать моментальной огласки. И ни в коем случае не хотела, чтобы труп «Клайда» обнаружили. Неудивительно, что в состоянии паники она первым делом подумала, что могла бы на одну ночь спрятать труп с глаз долой, хотя бы до тех пор, пока не закончится трансляция матча и не разойдутся посетители. И как раз когда она приоткрыла дверь кабинки и выглянула, чтобы осмотреться, а было это в десять часов, по своим делам в туалет зашел постоянный посетитель «Н». Так что она сразу же снова заперлась в мужском туалете и обратилась к «Н» через дверь: «Извините, “Н”-сан, поскольку женский туалет был занят, я уж останусь в этом. Я ненадолго». Потом, когда по ее расчетам «Н» уже ушел, она переложила в карман своего передника бумажник и прочие личные вещи «Клайда» и выбралась из оставшегося запертым мужского туалета через верх перегородки, пользуясь держателем для туалетной бумаги и внутренним замком, как опорой для ног.
– М-м… – Каэдэ склонила голову набок. – Стало быть, она пролезла в щель между потолком и верхом перегородки? Э-э… а хозяйке под силу такой трюк?
Расслабив мышцы щек, дед приставил указательный палец к виску.
– Вот смотри: не будем забывать, что было ее коньком, когда ее втянули в преступления. Говорили, что благодаря своей миниатюрности и ловкости она легко проникала в высоко расположенные окна. Вдобавок в идзакае одевалась практично, часто в свободные джинсы, так что для нее выбраться из туалета не составляло труда. Слова «хозяйка идзакаи с японской кухней» у людей непроизвольно ассоциируются с такой одеждой, как рабочий халат-каппоги или кимоно. Но нет правила, предписывающего надевать японскую одежду, даже если речь идет об идзакае с японской кухней.
А ведь и правда.
В сущности, именно благодаря манере одеваться, свойственной хозяйке идзакаи, сама Каэдэ могла с легкостью не только бывать там, но и пригласить с собой Ивату. То же самое относилось к Сики и другим начинающим актерам театральной труппы. Непринужденная атмосфера в зале давала возможность свободно миновать занавески у входа…
– Итак, хозяйку, благополучно улизнувшую из туалета через верх перегородки, внезапно осенило. Если запретить пользоваться туалетом, по крайней мере, до закрытия идзакаи, труп не найдут.
– Действительно. В этом есть смысл.
– А между тем «Н» повернулся и ушел обратно на свое место. И даже не пробовал проверить, заперта ли закрытая в то время дверь женского туалета. Поскольку хозяйка сказала, что она в мужском туалете ненадолго, он и не собирался пользоваться женским.
– Но дедушка…
– Да, Каэдэ, я понимаю, о чем ты, – дед согласно кивал, на лице у него было написано, что вопрос более чем уместен. – То, что хозяйка идзакаи воспользовалась мужским туалетом, может вызвать чувство неловкости. Но на самом деле в сфере обслуживания это обычное явление. Взрослому мужчине не пристало сетовать на независящие от воли женщины поступки. Особенно в идзакаях, где нередко можно увидеть объявления «Просим обратить внимание: туалетом может пользоваться персонал».
Безусловно, это следовало учесть. Более того, на кухне идзакаи туалет отсутствовал. Само собой, хозяйке приходилось пользоваться тем же туалетом, что и посетителям.
– Так вот, «Н» вернулся на место с мыслью: «Выкурю сигарету и схожу еще раз». Среди нас, курильщиков, такое распространено. Именно этот фактор стал решающим, породившим в итоге ситуацию явно невозможного преступления, – дед опять вгляделся в угол комнаты. – Если бы «Н» не был курильщиком, он открыл бы дверь, отделяющую туалет от примыкающего к нему коридора, и постоял бы возле нее, ожидая, когда хозяйка выйдет. И если бы «Н» какое-то время провел возле туалета, то несмотря на все волнение и шум в зале, как и следовало ожидать, привлек бы к себе взгляды компании за Столиком 1.
– Точно. И тогда, давая показания, на вопрос «заходил ли кто-нибудь в туалет?», они ответили бы: «Да, кто-то ждал у двери». Но «Н» курит, поэтому он сразу же вернулся на свое место. И в тот момент, когда услышал от посетителя «F», то есть от Сики-куна, вопрос: «Туалет не занят?» – дал необычный ответ, над которым хотелось бы задуматься лишний раз: «Да, прошу… не занят». Может, все дело в странной паузе. Разве не кажется какой-то излишней первая часть ответа? Не лучше ли было ограничиться только второй – «не занят»? Такие выражения, как «да, прошу…», обращенные к близкому знакомому, товарищу по театральной труппе… не выглядит ли такое поведение каким-то чересчур неуместно отчужденным?
Верно. И Сики-кун назвал его «ровесником», то есть возраст у них одинаковый…
– На самом же деле в тот момент «Н» бросил взгляд поверх плеча Сики-куна и заметил, как хозяйка вышла из туалета. Потому-то у него и вырвались странные слова «да, прошу», означающие «да, я сейчас только подумывал сходить еще раз, но поскольку закурил, а хозяйка уже вышла, прошу, иди первым».
Тогда Каэдэ задала еще один вопрос:
– Но почему все посетители, как один, в своих показаниях заявили, что «с половины десятого в туалет никто не ходил» и «не было ничего такого»?
Дед ответил коротко и ясно:
– Да потому что из туалета вышел не кто-нибудь из посетителей, а хозяйка. И потому, что она несла в руках какие-то туалетные принадлежности.
Каэдэ была ошеломлена.
Но тогда… тогда неужто речь о «невидимке»?
– К примеру, о чем ты подумаешь, увидев, что хозяйка идзакаи несет, прижимая к груди, корзину, полную использованных бумажных полотенец? Непохоже, чтобы она ходила облегчиться. Разве не выглядит это так, будто она наводила порядок в туалетных принадлежностях или ходила поменять их?
Ну конечно!
– Именно так. В тот момент хозяйка идзакаи превратилась в персонажа, которого Честертон назвал «невидимкой». Да, и к тому же, что без лишних слов ясно, в этой корзине находились забрызганный кровью передник хозяйки и вещи «Клайда».
Из сада доносился стрекот сверчков.
Казалось, на этом прояснение обстоятельств, относящихся к делу, в целом закончено. Однако Каэдэ рискнула заметить:
– Но что-то мне кажется, это одни догадки, построенные на других. Разве не могли, к примеру, хозяйка и «Н» действовать в сговоре?
– Могли. Тогда почему «Н» допустил, чтобы Сики-кун направился в туалет? Будь они в сговоре, разве вдвоем они не закрыли бы идзакаю немедленно под каким угодно предлогом?
– Хозяйка могла в одиночку совершить заранее обдуманное преступление…
– Такое представить себе еще труднее. Не было никакой необходимости рисковать, доводя дело до убийства в переполненной идзакае.
– Да, так и есть. Конечно, дедушка, конечно, ты прав, но…
Но?..
Стоило ли вообще заводить разговор об этом?
– Как бы сказать? Все это звучит так, будто ты рассказываешь о том, что видел…
– Разумеется, – просто ответил дед, не сводя прищуренных глаз с угла комнаты. – Сейчас хозяйка ссорится вон там с «Клайдом». Или разговаривает с «Н» через дверь туалета. Мало того, она просто вынуждена заколоть «Клайда». Я вижу, как это происходит. Разве это недостаточно веское доказательство? Ну, строго говоря, это не «то, что как будто видел», а «то, что вижу».
В изумлении Каэдэ зажала рот ладонью. Это же… это же неслыханный дедуктивный метод!
Точно оценив душевный характер хозяйки идзакаи и подлую натуру ее бывшего парня, дед мгновенно и тщательно проанализировал полученную информацию. И выведенная им несомненная истина возникла перед глазами в виде отчетливой зрительной галлюцинации.
Снова застрекотали сверчки.
– Ну, а теперь давай наконец обдумаем «загадку меню».
– То есть решим? Загадку, почему хозяйка идзакаи разорвала лист бумаги, на котором составляла меню?
– Вот именно. Как было сказано в самом начале, как раз эта загадка – ключ к истине.
– А разве причине, по которой было разорвано меню, есть логичное объяснение?
– Как же не быть. И момент этого странного действия со всей определенностью наводит на мысль, что преступление совершила хозяйка и что с ее стороны это была необходимая самооборона. Но давай-ка спросим тебя, Каэдэ. Представь себя на месте хозяйки, в спешке вернувшейся на кухню. Желая запретить посетителям пользоваться мужским туалетом, что бы ты предприняла?
– Так… – немного подумав, Каэдэ ответила: – Пожалуй, поскорее написала бы объявление – что-то вроде «До вызова специалистов пользоваться туалетом запрещается».
Дед сложил пальцы пистолетом.
– В яблочко!
– Да?.. А хозяйка на самом деле составляла меню блюд с острыми специями… – не договорив, Каэдэ снова зажала себе рот правой ладонью.
Специалисты.
Специи[6]6
Используется созвучие японских слов «неисправность» (, koshō) и «черный перец» (, koshō).
[Закрыть].
Неужели?..
– По-видимому, ты заметила, – дед поднял перед собой длинный указательный палец. – Поскольку хозяйка сама заперла дверь мужского туалета, она никак не ожидала, что труп обнаружат так быстро. И она, как ты и сказала, принялась торопливо писать объявление с текстом вроде «До вызова специалистов пользоваться туалетом запрещается». Но поскольку ее недавно душили, из-за боли в шее, а также паники и спешки, кандзи в слове «специалисты» не получились как следует. Так что ей поневоле пришлось писать это слово хираганой. И вот еще важный момент: в то время она вовсе не подпирала голову рукой. Сама не сознавая, она потирала разболевшиеся шею и затылок. Как раз это машинальное действие и свидетельствует о том, что ее преступление было необходимой самообороной.
– Ясно… и тут вошел Сики-кун.
– Все так. Хозяйка явно допустила серьезный просчет. Увидев вытекающую из-под двери кабинки кровь, Сики-кун понял, что внутри труп, потому и бросился на кухню.
– И там увидел объявление со словом «специ…»
– Поскольку все происходило очень быстро, ошибки в выводах вполне объяснимы. Заметив недописанное слово, Сики-кун решил, что хозяйка составляет меню из блюд, приправленных специями, таких, как жареная курятина с юдзукосё – острым соусом из кожуры юдзу. Но хозяйка не могла допустить, чтобы объявление о неисправности туалета прочитали немедленно. Тогда ее причастность к случившемуся сразу открылась бы. Потому она рефлекторно разорвала объявление. Ну, если вдуматься, все это вполне понятно, ведь так? В самый разгар работы, когда в зале полно посетителей, заниматься такими делами, как составление нового меню, попросту некогда. А тем более сидеть при этом в непринужденной позе, подпирая голову рукой.
«Специалисты», а не «специи»…
И правда, разве «специи» – не одно из тех типичных слов, какие часто можно увидеть в идзакаях?
– Когда Сики-кун обнаружил труп и сообщил об этом хозяйке, она пришла в состояние «полной растерянности», и неудивительно, что ее «голос дрожал», пока она вызывала полицию. Ведь труп все-таки нашли до того, как было вывешено объявление.
– Дедушка, но есть еще кое-что, чего я до сих пор не понимаю.
– Что же?
– Куда девались передник и вещи того мужчины? Идзакаю же наверняка обыскали.
На лице деда возникла улыбка, которую можно было бы счесть ехидной.
– Каэдэ, хочу обратить твое внимание вот на что: есть лишь одно место, не пропустить которое при обыске трудно даже полиции. И это, как правило, не что иное, как замаринованный в знаменитом соусе тарэ специально для никоми из потрохов тофу «дзундобу».
– Что?!
– Представляю себе, как терзалась хозяйка. Чтобы защитить идзакаю и сделать вид, будто ничего и не было, пришлось спрятать передник и бумажник в никоми из потрохов, и тем самым угробить его знаменитый вкус. И этот поступок мог в итоге опять-таки повлечь за собой закрытие идзакаи.
Каэдэ попыталась призвать на помощь воображение. Как в таком случае поступила бы она сама? Но прийти к какому-либо выводу она не рассчитывала.
– Позволь добавить еще одно. Речь вот о каком моменте: почему «Н», которого увезли в полицию, решил хранить молчание? – дед слегка прищурился, словно отыскивая фрагмент галлюцинации. – Самая убедительная причина – что он выгораживает хозяйку. Иначе говоря, к моменту приезда полиции он сообразил, что совершить преступление кроме нее было некому. «Н» добрый человек с обостренным чувством справедливости. Или же он мог знать подробности злодеяний «Клайда» от самой хозяйки.
– Но тогда их обоих ждет довольно печальный финал, дедушка.
– Почему же?
– Ты ведь говорил недавно, что хозяйка занята сборами. Разве не для того, чтобы сбежать одной, пока «Н» продолжает запираться?
– Вовсе нет.
Дед вдруг прищурился еще сильнее.
– Она готовится не к побегу. Ну вот… прямо у меня на глазах она звонит в полицию. Ради «Н», который выгораживает ее, она решила сама явиться с повинной.
«А может, на самом деле эта “картина” – не более чем желаемое, выданное за действительное?»
Несмотря на эти мысли, в заявлениях деда звучала такая определенность, что они воспринимались как несомненная истина.
В тот момент опять запели сверчки, на этот раз целой стаей. И одновременно глаза деда, только что прикрытые, будто в дремоте, вдруг широко распахнулись.
– Вот как. Причем не кто-нибудь, а я, – дед с грустной улыбкой засмотрелся в окно. – Я чуть было не пренебрег одним важным фактом. У сверчков-судзумуси поют только самцы. Нет, приписать эту заслугу следует Глупапаше, который обратил внимание на сверчков. Похоже, я допустил ужасную ошибку.
М-м?..
Сверчки?
Ошибку?
Чуть свысока глядя на оторопевшую Каэдэ, дед с таинственной улыбкой поглаживал щетину на подбородке.
– Но когда известно, что щетина есть, она продолжает упорно беспокоить.
Все это казалось Каэдэ не более чем бредом.
– Неплохо было бы попросить помощницу или Канаэ побрить меня. Если поручить это дело тебе, Каэдэ, щетина будет колоться невыносимо. Так что вместо бритья я хотел бы попросить тебя об одном одолжении.
Только не это.
Но было уже ясно, что она услышит дальше. Как и предсказывала ее интуиция, дед произнес:
– Каэдэ, можно мне сигарету?
С протяжным «ф-фу-у…» дед выпустил в воздух сиреневый дымок «голуаз». Потом еще раз умостился в кресле поглубже.
Медитировал?
Или просто щурился?
Немного погодя дед вгляделся в сиреневое облачко дыма и заговорил.
– Извини, Каэдэ. Только что изложенный сюжет – отнюдь не лучшее из возможных объяснений. Потому что в нем на самом деле имеются существенные неувязки.
– М-м?..
– Я вовсе над тобой не подшучивал. Пока исследуешь возможности, «картина» постоянно меняется. Как ни досадно, нет искажений только на тех «картинах», которые всплывают в табачном дыму. – Вглядываясь в этот сиреневый дымок, дед с расстановкой продолжил: – Убийца – не хозяйка идзакаи, а все-таки «Н».
Ледяная тишина.
За разговором никто и не заметил, как полностью смолкло пение сверчков в саду.
– Сколько бы ни собралось вместе сверчков, звуки издают только самцы. Иначе говоря, сколько бы сверчков ни пело в саду, единственный способ точно определить соотношение среди них самцов и самок – визуальный подсчет особей. А вот соотношение мужчин и женщин в идзакае в тот день достоверно известно.
«Соотношение мужчин и женщин?»
– Оно как-то связано со случившимся?
– Вот смотри. Я хочу, чтобы ты еще раз мысленно вернулась к посетителям идзакаи в тот день. Всего на местах за столиками и у стойки находилось тринадцать человек, обозначенных буквами от «А» до «М». Среди них всего две женщины – за Столиком 1. А мужчин, с другой стороны, – одиннадцать, так что есть вероятность, что после окончания матча они ринулись бы в мужской туалет все одновременно.
– Угу.
– В таком случае в только что изложенном сюжете появляется значительная неувязка. А именно… – глаза деда блеснули из-под свисающей челки. – Почему хозяйка, несмотря на риск, связанный с наплывом посетителей-мужчин, выбрала местом разговора с «Клайдом» именно мужской туалет? Вот в этом и неувязка.
– И правда!
Каэдэ наконец сообразила, к чему клонит дед.
– Пожалуй, я могу понять хозяйку, если поставлю себя на ее место. Кухня с обилием холодного оружия исключена, и если хозяйка намеревалась поскорее закончить разговор и выпроводить «Клайда», местом для этого разговора должно было стать помещение перед туалетными кабинками или, на худой конец, женский туалет. По-моему, мужской туалет – наименее вероятный выбор.
– О том и речь. Так что посмотрим еще раз, что произошло в течение свободных трех минут. Сначала примерно без десяти десять на входе в идзакаю появился «Клайд». Хозяйка подала ему знак глазами, призывая следовать в туалет, – до сих пор все идет так, как уже говорилось. Но их разговор состоялся не в одной из кабинок, а в помещении перед ними. Очень скоро он перерос в бурную ссору, «Клайд» сначала душил хозяйку, потом выхватил нож и, видимо, попытался нанести им удар. Как раз в этот момент вошел «Н». Спасая хозяйку, он выхватил у «Клайда» нож, но, не сумев вовремя остановиться, ударил его этим ножом в спину.
– Да, соглашусь. Мне кажется, разъяренному «Клайду» хозяйка была не соперницей.
Дед добавил, подняв указательный палец:
– Если бы убийцей была хозяйка, удар ножом, когда они сцепились, пришелся бы ее противнику в живот. Сам факт удара в спину недвусмысленно указывает, что преступление совершил не кто-нибудь, а третий, то есть «Н».
Вот то-то же!
– В то время «Клайд» был еще жив. Но, видимо, рана оказалась смертельной. Если нож останется торчать глубоко в животе или в спине, раненый вряд ли выживет. Однако в тот момент ни хозяйке, ни «Н» в голову не приходило, что «Клайд» умрет. Схватив за руку «Клайда», который стонал и бранился, хозяйка сразу потащила его в женский туалет. В этом случае риск, что их застанут и поднимут шум, был гораздо ниже, чем если бы она привела раненого в мужской. «“Н”-сан, вы уж извините. Поверьте, я сама окажу ему помощь! В крайнем случае вызову скорую!» – сказала она ему через плечо, и он вернулся на свое место. А хозяйка тем временем принялась спрашивать «Клайда»: «Ты как? Скорую вызвать?» – но он вновь впал в ярость и попытался прикончить ее. Нож, по-прежнему торчащий в теле, закупоривал рану, поэтому внешние признаки кровотечения пока отсутствовали. В панике хозяйка отскочила из кабинки в помещение перед ней. Увернувшись от «Клайда», который набросился на нее, как бешеный, она случайно втолкнула его в мужской туалет, дверь которого оставалась открытой. Торчащим из спины ножом он с такой силой ударился о бачок унитаза, что артерия была полностью рассечена.
– Вот как… Тогда-то хозяйка и заперла кабинку изнутри и сбежала, перебравшись через перегородку. Затем она спрятала вещи «Клайда» и свой передник в корзину для мусора и попыталась выйти в коридор…
– Вероятно, эти спонтанные действия были направлены не столько на спасение идзакаи, сколько на то, чтобы не доставить неприятностей «Н».
Тем временем «Н» в растрепанных чувствах вернулся за свой столик, забыв, зачем отходил, и закурил, чтобы хоть немного успокоиться. А когда Сики-кун спросил у него: «Туалет не занят?», «Н», бросив взгляд поверх его плеча, заметил вышедшую хозяйку. По мнению «Н», мужской туалет был определенно свободен, так что ему пришлось ответить: «Да, прошу… не занят». Но на самом же деле вследствие непредвиденных проблем в мужском туалете внезапно появился окровавленный труп. Естественно, «Н» неверно истолковал случившееся: «Хозяйка все-таки убила того человека». Потому-то он и выгораживает ее, продолжая хранить молчание. И до сих пор не знает, что преступник – он сам.
На лице деда возникло сложное выражение, не поддающееся описанию. Может, он высматривал в сиреневатом дыму сигареты добродушное лицо «Н», своего давнего знакомого по идзакае?
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?