Текст книги "По его правилам"

Маша Малиновская
По его правилам

Маша Малиновская

* * *

Глава 1

Сентябрь, 2002 год

– Блин, Тань, аккуратнее! – я выдернула из её пальцев прядь своих волос. – Ты мне так кончики сожжёшь.

– Сорри, Златусь, я случайно плойку на двести градусов поставила. Просто я себе всегда на двести ставлю.

Не удивительно, она постоянно делает себе гофре на волосы. А на длине до плеч оно смотрится ужасно – солома, торчащая в стороны, ещё и пережжённая.

Закатив глаза, я перебросила волосы на правое плечо и посмотрела в зеркало. Определённо, заколка с голубыми камешками подойдёт. И стрелочки чуть подведу на веках, будет отлично.

Сегодня мы идём школу на наш последний Первый звонок. Волнительно. Форму, которую уже не носят постоянно, как в советское время, но которую традиционно надевают выпускницы, мы с мамой заказывали у швеи. И атласный фартук с двойным воланом с голубой вставкой. Такой будет только у меня. У Леськи Крупиной тоже вроде бы папа из Москвы привёз классный фартук, но с гипюрными вставками, а у меня полностью атласный, мне кажется, такой смотрится куда лучше. Банты надевать не буду, не нравится мне. Классная, конечно, говорила, чтобы все в гольфах белых и с бантами, но я ограничусь заколочкой.

– Злат, а ты губы красить будешь?

– Естественно.

– Блеском или помадой?

– Блеском, конечно, какая помада, я же глаза ярче накрасила.

Танька намазюкала губы своей жуткой розовой помадой, которая скатается по границе слизистой ещё из дома выйти не успеем, брызнула лаком на чёлку и бросила в рот подушечку мятной жвачки. Я тоже встала из-за туалетного столика, ещё раз посмотрела на себя, чтобы убедиться, что всем довольна.

– Злата, мы с папой чуть позже будем, заедем за фотографом. Аникиных заберём, они сегодня без машины. Линейка же в девять?

– Да, мам, но нам надо раньше. Пока построимся с первачками, пока Вера Васильевна в очередной раз смахнёт слезу, какие мы все взрослые.

Мы с Таней захихикали, вспомнив каждое первое сентября и слёзы нашей классной руководительницы. Единственный день, когда она улыбается и смотрит с теплотой. Второго сентября обычно случается нечто, что до конца мая включает в ней лютую горгону.

От моего дома до школы совсем недалеко. Минут десять неспешным шагом. Настроение у нас отличное. Каникулы хоть и закончились, но уныния нет. Настроение в этот день есть даже у тех, кто это отрицает. И сама атмосфера! Жаркое лето осталось во вчерашнем дне, а сегодня так по-осеннему прохладно, и в то же время достаточно тепло, чтобы не набрасывать кофту. Не жарко. Я терпеть не могу жару.

Младшеклассники идут с большими букетами, блестящая серебристая обёртка отсвечивает на солнце. У малышек-первоклассниц банты больше самой головы. Дети улыбаются, у многих нет сейчас передних зубов, и это так забавно.

Перед поворотом на школьную аллею я чуть расправила плечи. Внимание почти всей школы сейчас будет приковано ко мне. Потому что я – Злата Королёва, лидер школы, та, с которой хотят дружить и с которой совершенно не хотят ссориться.

Мы подошли к школе, нашли своих одноклассников. Сегодня впервые за последние четыре года я не буду вести линейку, потому что у выпускников почётное место по периметру школьного двора рядом с первоклассниками. Сейчас все соберутся, и мы войдём внутрь, где нас построят в колонну, каждый возьмёт за руку малыша и поведёт его на его первый и свой последний Первый звонок. Волнительно.

– Привет, Злата! – девчонки из класса окружили нас с Таней, разулыбались.

Каждая из них хотела бы дружить со мной близко. Ну может кроме Сони Пантелеевой, эта просто серая молчаливая мышка. Вечно в одной и той же бесцветной кофточке вязаной, молчит, слова никогда не добьёшься, на каждой перемене в книжки свои утыкается.

– Ты мелирование сделала? Тебе идёт!

– Тебе Лена из лагеря не звонила вчера? Мне сказала, что не смогла дозвониться.

– Сегодня вечером всё в силе?

Девочки щебетали, смеялись, радовались встрече. Я повернулась и помахала парням, что столпились чуть дальше. Потом махнула немногочисленным «бэшкам», что стояли возле своей классной на другой стороне двора. Что-то меня зацепило, и тут как раз Мухина, непревзойдённая сплетница, выдала:

– А у «бэшек» новенький, видели?

– Ага, говорят из мироновских перевёлся. К чему уже, если тут год остался?

– Ну мало ли, Вик, может, семья переехала. Да и что тут плохого-то? Видела какой?

– Так он мироновский, Насть!

– Был мироновский, стал наш.

Настя Белова ослепительно улыбнулась и помахала прямо этому новенькому. Но он в ответ даже бровью не повёл, хотя Настя – просто кукла, а не девчонка. Стройная, фигуристая, высокая, с яркой рыжей копной на голове. Вообще-то, она подкрашивает хной, вряд ли бы её волосы стали настолько ярче сами по себе в последние два года.

– Ну, может, у него зрение не очень, – пожала она плечами, не растерявшись.

– Или он тебя проигнорил, – я подняла бровь и слегка насмешливо посмотрела на подругу. – Тут расстояния метров пятнадцать. Либо он слепой как крот, либо просто забил.

Девчонки прыснули, а Настя скривилась.

– Ну ты как всегда, Златка.

Но на этом разговор закончился, потому что пришло время идти в школьный коридор и строиться, чтобы потом торжественно выйти с малышами.

«Бэшек» в этом году стало совсем мало. Объявили, что в этом учебном году наш регион также примет участие в эксперименте по сдаче единого выпускного экзамена, а это многих испугало. В прошлом году те, кто сдавал, сказали, что это очень сложно, многие не поступили в вузы. 11-Б и так был немногочисленным, все более-менее сильные ученики ещё после девятого перешли в наш класс. А после десятого ушло ещё четверо поступать на базе девятого в колледжи и техникумы. Разговоры о том, что наши классы сольют, ещё в десятом ходили. А теперь, когда их и осталось-то человек восемь вместе с этим новеньким, то, скорее всего, так и будет.

В коридоре началась суета, привели первоклассников с огромными перепуганными глазами, классные руководители одиннадцатых классов стали распределять, кто за кем будет идти. Меня Вера Васильевна поставила последней в нашем классе. Самое выгодное место. Когда растянемся по периметру школьного двора, я как раз буду в центре. Там сзади клён такой красивый, фотки будут отличные.

Сзади выстроили «бэшек», новенький как раз оказался за мной. В общей суете он казался абсолютно спокойным, будто всё это действо его совершенно не касалось. Высокий, широкоплечий, и не скажешь, что школьник, если бы не лента красная через плечо. Рубашка белоснежная на плечах и руках натянута, сразу видно, что не хиляк какой-то. Тёмные волосы коротко острижены. Да и лицо симпатичное. Можно даже было сказать смазливое, если бы не жёстко сжатые губы и взгляд какой-то колючий. Глаза светлые, то ли серые, то ли синие – в коридоре непонятно.

– Я Злата, – улыбнулась, слегка поведя плечом.

– Круто, – буркнул он и отвернулся.

Круто? Горькая обида на столь пренебрежительное приветствие тут же отравила настроение. Это же как пощёчина. Да ещё и слышали все, кто рядом стоял. Вон глаза поопускали, когда я яростно на них посмотрела.

Ну, новенький, будет тебе круто, я уж постараюсь.

Глава 2

К началу десятого погода, вспомнив, что только вчера ещё было лето, разыгралась. Солнце стало припекать, многие старшие ученики, учителя и присутствующие родители надели солнцезащитные очки. Малышня щурилась, одному первокласснику даже стало дурно, и школьная медсестра в тени ещё ярко-зелёного клёна отпаивала его водой и махала ваткой с нашатырём, а перепуганная мама, побледнев, стояла рядом. Что ж, добро пожаловать в школу, тут всякое случается.

А мне, как я уже говорила, повезло стоять под сенью огромного раскидистого клёна. И фотки будут без прищура, и комфортно стоять. Однако настроение моё было прилично изгажено, и то, что этот новенький стоял в метре и невозмутимо наблюдал за ходом линейки, раздражало ещё больше. Но показывать своё состояние я, конечно, ни за что бы не стала. Много чести некоторым. Выше подняла подбородок, расправила плечи и задвинула глупый осадок подальше. Сегодня мой день! Последний первый звонок, который в моей жизни не повторится больше никогда, так что я не дам его испортить какой-то мироновской выскочке. Своё он ещё получит. Обязательно.

После линейки, как и обычно, царило возбуждение. После жары снаружи, в помещении школы было прохладно и приятно, слегка пахло свежим ремонтом, чистотой и предстоящими школьными деньками. Скажу честно: мне учиться нравится. Даже не сколько учиться, сколько общаться, взаимодействовать, побеждать.

Классные руководители торжественно провели нас в наши кабинеты, украшенные шарами и плакатами. На доске были развешены наши детские фотки, а рядом вырезанные из газет и журналов, или просто распечатанные на цветном принтере картинки. Рядом с моей была приклеена стильная леди в деловом костюме и стопкой бумаг в руках. Явно не секретарша, а какая-нибудь бизнес-леди. Приятно. Возле Таниной смешной детской фотографии висело изображение женщины-доктора, у Ильи, с которым мы сидели за партой последние четыре года и поддерживали тесные дружеские отношения, мужчина в белой каске и с документами. Наверное, классная руководительница решила представить его в будущем инженером. Ну а что, Илья и правда отлично разбирается в математике, черчении, физике, не один областной конкурс выиграл.

Вера Васильевна начала классный час с пафосных речей и даже украдкой смахнула слезу, когда говорила, какие мы взрослые и что «скоро как птенцы вылетим из гнезда». Потом повспоминала наши смешные моменты и анекдотичные ситуации, фразочки, ставшие крылатыми, в шуточных стишках, используя картинки, наклеенные на доску, рассказала, кем видит нас в будущем. Предложила каждому рассказать о самом запоминающемся моменте лета. Думаю, тут многие слукавили, потому что у Журавкиной явно самым запоминающимся был не заплыв на соревнованиях в открытой воде, а первый ночной романтик с парнем, а Рома Осипов, насколько я слышала, впервые попробовал алкоголь, да так, что очнулся в соседнем городе на непонятной хате. В общем, многие тут лукавили. Однако, я честно рассказала, что была невероятно впечатлена поездкой в детско-юношеский лагерь «Артек» с нашим творческим коллективом от Дворца культуры. В Крыму очень красивая природа, и она действительно меня очень впечатлила и запомнилась. Фотки получились супер.

Когда торжественный классный час был окончен, нас пригласили на общее собрание с 11-Б в актовом зале, где должны были выступить завуч и директор. Когда мы гудящей толпой ввалились в актовый зал, «бэшки» со своей классной руководительницей уже были там, заняв левую сторону. Но их было мало, и Наталья Анатольевна, наша завуч по учебной работе, попросила их подсесть ближе к нам, чтобы ей не приходилось без микрофона громко распыляться на весь зал.

В предыдущие годы нас так не собирали, но это же только для выпускных классов. И сегодня, кроме торжественного классного часа, нас ждала и серьёзная информация. Список факультативов, ориентация на экзамены, расписание дополнительных занятий, которые будут проводиться сразу для обоих классов, много говорила Наталья Анатольевна и о будущем непонятном ЕГЭ. Что в этом году его сдают многие регионы нашей страны, что система уже налажена, и единый экзамен – настоящий шанс многих поступить в ВУЗы.

– Теперь немного об изменениях, ребята, – заместительница директора выждала, пока некоторые бурновозмущённые несправедливостью того, что им выпала доля сдавать этот непонятный ЕГЭ, притихнут. – У нас ушёл на пенсию учитель химии, теперь у одиннадцатых будет вести новый учитель – Касаткина Ирина Викторовна. Прошу отнестись с пониманием, педагог только пришла работать, возможно, вначале ей будет непросто. Поддержите учителя, наладьте отношения.

Некоторые стали переглядываться, кто-то из парней друг другу подмигнул. Вот же придурки, уже слюни пустили, хотя даже не видели новенькую химичку. Может, она вообще толстая уродина.

– Физкультуру около двух месяцев у вас будет вести Елена Борисовна, уроки у обоих одиннадцатых будут спарены. Виктор Михайлович сломал ногу и пока находится на больничном.

А вот это довольно удручающая новость. Елена Борисовна Пристоль – сущий кошмар. Она вела у нас до восьмого класса, и это был ужас. После уроков физры хотелось сдохнуть, а если ты не дай Бог опоздал хоть на тридцать секунд, то бегать и приседать будешь пока ей не надоест. С Виктором Михайловичем, в народе просто Витьком, можно договориться, особо не напрягаться, а ладонь на живот и сведённые брови работают безотказно.

– Но и среди вас есть новенькие. В 11-Б у нас пополнение, – объявила завучка, а у меня во рту стало горьковато от подкатившей неприязни. – Познакомьтесь с Демидом Бахуриным, который перевёлся к нам из двадцать восьмой школы.

Что за имя вообще такое?

Чувствую, как по плечам проходится дрожь. Зарвавшегося придурка надо проучить с самого начала.

– Наталья Анатольевна, а разве из коррекционной школы переводят учеников в обычную? – встала и громко спросила я.

Вокруг все притихли, многие переглянулись, большинство обернулись и бросили недоумевающий удивлённый взгляд на новенького, который вроде бы как оставался беспристрастным, однако я, к своему удовольствию, заметила, как напряглись у него мышцы на шее и заиграли желваки.

Вот и поделом тебе, Демид Бахурин.

– Злата, – завуч немного сконфузилась сначала, но потом взяла себя в руки и деловым тоном заговорила, в котором, кстати, совсем не слышалось осуждения в мою сторону. Она вроде как просто пояснила. – В двадцать восьмой школе есть спецклассы, да, но не все. Демид из общеобразовательного. И, к тому же, в этих классах обучаются такие же ребята, как все вы.

Я и так знала, что там классов для ЗПРиков всего парочка, и после девятого они все выпускаются, но нужный мне эффект уже был произведён. Новенький получил по носу, а остальные насторожились.

Отлично, Злата, умница.

Глава 3

Наталья Анатольевна тему как-то сразу перевела, ещё рассказывала о самоуправлении и структуре школьного ученического парламента. Сообщила, что завуч по воспитательной работе сейчас занята с гостями школы и просила коротко напомнить, что конференция органов школьного самоуправления состоится через две недели.

А у меня тем временем подскочило настроение. Неприятное покалывание и сухость во рту исчезли, и первый школьный день снова заиграл яркими красками уже без неприятной примеси.

После собрания в актовом зале мы высыпали на улицу. Поднялся небольшой ветерок, что скрасило жару. Погода стояла великолепная. Чем я люблю первое сентября, так это тем, что вроде бы как уже школьный день, а ни уроков, ни домашних заданий нет. Я, конечно, люблю учиться, но не настолько, чтобы обожать домашку. Это вон пусть Пантелеева с Нестерчуком кайфуют. А я-то нормальная.

– Девчонки, сегодня всё в силе? – спросила негромко Настя, едва мы вышли во двор школы.

– Конечно, – Таня едва не взвизгнула от предвкушения. – Я новый цифровик возьму! Мне брат подарил недавно.

– Тогда в пять на «пятачке»? – уточнила Белова.

– Не опаздывай.

Я вообще терпеть не могу, когда кто-то опаздывает. А вот Настя Белова будет не Настя Белова, если не заставит ждать себя. Однако в последнее время мы её почти отучили, когда она, придя на пять минут позже условленного, оставалась одна. Неужели так трудно собраться вовремя?

Город у нас небольшой, при Союзе, как говорили родители, был вполне себе живым и активным. Но, как почти во всех таких небольших городках России, после распада Союза сюда пришла разруха. Машиностроительный завод, считай, стал, швейную фабрику закрыли. Людям работы не было, и многие подались на заработки кто куда. И вот буквально в последние года четыре что-то где-то стало шевелиться. То ли кто-то выкупил из-за рубежа, то ли что ещё, но рабочие места стали появляться, зарплата у людей тоже. Новые хозяева Машзавода отреставрировали местный парк культуры и отдыха, куда мы как раз и собирались.

На первый и последний звонок традиционно в парке проходит шоу-программа и дискотека на улице. Молодёжь стекается со всех районов. Не обходится, естественно, и без стычек. В самом начале шоу-программы я выступаю с песней от нашего творческого коллектива от Дворца культуры и спорта. Вообще-то, так происходит каждый год, но именно сегодня хочется блеснуть ярче обычного.

На углу возле хлебного ларька мы с Таней попрощались, договорившись встретиться в половине пятого. Дома родители поздравили ещё раз, вручили большой красивый торт, сверху на котором был масляный колокольчик. Потом был семейный обед, позвонила бабушка с поздравлениями.

– Дочь, совсем взрослая у нас, – мама тепло улыбнулась. – Мы с папой подумали и решили подарить тебе к началу последнего учебного года в школе. Знаем, что ты нас не разочаруешь, будешь умницей.

– Верим в тебя, Златусь, – подмигнул папа и поставил на стол небольшую коробочку, обёрнутую голографической серебристой бумагой.

Я нетерпеливо разорвала упаковку и с радостным возбуждением извлекла оттуда новый мобильный телефон! С цветным экраном! И намного большим, чем в моём старом. Красавчик С. кремового цвета с серебристым ободком вокруг экрана приятно лёг в руку.

В нашей школе я видела цветной мобильник только у Пашки Кутузова, но у него всегда всё у первого появляется. Родители могут себе позволить. Папа хоть с ними не живёт, но вроде бы как в облсовете не последний человек, и, говорят, приложил руку к продаже Машзавода. Пашка, кстати, уже не первый год клинья подбивает, хоть между подходами отнюдь не скучает. Однако он мне совершенно не нравится.

Я поцеловала родителей, мы попили чай с тортом. Времени на сборы оставалось совсем немного, поэтому пришлось поторопиться. Я снова надела школьную форму, крутнулась, как маленькая, перед зеркалом, чтобы фартук взметнулся красиво воланами по воздуху. Но вот причёску и макияж сделала смелее. Да к тому же мне выступать на открытой сцене, тут уж и положено яркий макияж.

– Лапуля, мне и не верится, что ты выпускница, – мама зашла в мою комнату и улыбнулась.

– Ну пока только одиннадцатиклассница, – я чмокнула её в щёку. – Выпускницей буду в мае-июне по факту, мам.

Мама вздохнула, дала кучу напутствий, как себя вести и если что звонить, ещё раз посоветовала взять жакет, потому как хоть и первое, однако, сентября, и вечер осени – уже не то, что вечер лета, а от парка идти далековато.

Таня зашла за мной без четверти пять, и папа подвёз нас до «пятачка» перед парком, где мы условились встретиться с Настей Беловой и другими девочками. Со всеми ещё раз поздоровались, пообнимались, пофоткались, а потом я убежала к своему художественному руководителю Марине Алексеевне, что ждала меня, других вокалистов и ребят из танцевальной группы чуть дальше.

Концерт проходил на «ракушке», что стояла у основания открытой танцплощадки в парке. Ракушкой её все называли потому, что бетонный полукупол сзади деревянной небольшой сцены был сделан в виде открытой раковины моллюска. Наверное, когда-то, ещё в советское время, когда за парком тщательно ухаживали и охраняли, это было красиво и суперсовременно на то время. Но к празднику лавочки по периметру танцплощадки и «ракушку» покрасили, и, в принципе, выглядело вполне сносно.

Пока настройщики вытаскивали аппаратуру, устанавливали колонки, проверяли микрофоны, Марина Алексеевна велела нам расположиться в небольшой пристройке. Танцоры со своим хореографом ушли разминаться, а вокалистов она заставила пропеть гаммы для распевки.

Время быстро добралось до шести, народ заполнил площадку. Большинство девочек были в парадной школьной форме, парни по большей части оставили только белые рубашки, пренебрегли брюками, надев джинсы. Но были ребята и из десятого, парочка даже из девятых затесалась, хотя традиционно дискотека и концерт для выпускников. Но мало ли, вдруг чьи-то парень-девушка из класса помладше или просто дружат.

Я выглянула из-за «ракушки», увидела своих, они шумной толпой тусовались ближе к сцене. Многие помахали руками. Виденин приветственно поднял бутылку с пивом, едва не облив Настю, которая тут же состроила ему убийственное лицо.

Концерт начался. Сначала ведущие от Дворца культуры поздравили всех, кто в этом году заканчивает школу, пожелали удачи в последнем школьном году, определиться с профессией и идти к цели, потом выступили танцоры с классным зажигательным рок-н-роллом. На сложных поддержках, которые они вытворяли, толпа стала разогреваться: пищать, выкрикивать, даже пританцовывать на местах. Потом была пара песен, снова танец, и вот дошла очередь и до меня.

Я выпрямила спину, перебросила завитые в крупные длинные локоны волосы на одно плечо и аккуратно поднялась по ступеням на сцену. Прозвучали первые аккорды моей фонограммы. Я вскинула глаза на зрителей, улыбнулась и сняла микрофон со стойки. В ответ раздались приветственные крики, громче всех со стороны наших, конечно, но и в других школах меня знали. Я помахала публике рукой и поднесла микрофон к губам, начала петь всем известную песню о том, что скоро кончится наша школьная пора и нам придётся с ней попрощаться. Новая аранжировка от нашего звукорежиссёра звучала свежо и интересно. Многие стали подпевать на припеве.

Обожаю это ощущение! Когда стоишь на сцене и ощущаешь ответную крышесносную реакцию публики. Пусть я не выступаю на главных сценах страны, возможно, это ещё впереди, но и тут, в родном городке, я чувствую прилив невероятных эмоций, когда вот так пою перед друзьями и знакомыми.

На проигрыше я обвела взглядом всех внизу, снова даря им улыбку, и вдруг натолкнулась на неприятный тяжёлый взгляд новенького, что стоял недалеко от сцены с парнями из 11-Б. Даже с расстояния я почувствовала, каким презрением он меня окатил. А потом равнодушно отвернулся и стал о чём-то беседовать с новыми одноклассниками, которые стали с ним что-то бурно обсуждать, будто меня тут на сцене и не было, и я не пела песню, пытаясь подарить всем хорошее настроение.