Текст книги "По его правилам"

Глава 10

Я ощутила, как по спине пробежала волна неприятных мурашек. Какой бы смелой я ни была, этот парень без башки. Он вломился в женскую раздевалку, всех выгнал и теперь стоит в метре от меня и смотрит прожигающим взглядом. И что-то мне подсказывает, что никто из девочек не решится позвать учителя.

Я же от шока просто остолбенела. Замерла и даже слова из себя выдавить не могла.

– Надевай, – Бахурин протянул мне свою мокрую грязную майку.

– Не буду.

Ответила твёрдо, но пришлось сжать зубы, чтобы он не увидел, как у меня дрогнул подбородок. Пальцы, которыми я со всей силы сжала у груди так и не надетую водолазку, начали неметь.

– Быстро, – парни никогда не разговаривали со мной таким тоном, насквозь прошитым сталью.

– Нет.

– Иначе я надену на тебя это сам. Но сначала сниму то, что на тебе.

– Да пошёл ты, Бахурин, – я ощутила, как вспыхнула кожа на моих щеках.

Стало страшно. Он же уголовник, с него станется сделать как сказал. Позор какой! А я ведь даже закричать не могу, позвать на помощь. Горло сдавило словно клещами. Перед глазами поплыли картинки, как на мой крик сюда врывается толпа, а я стою тут голая в грязной мокрой тряпке. Тогда уж лучше сразу забрать документы из школы и вообще переехать. Или умереть, если на месте от стыда не умру.

Бахурин сделал шаг вперёд, а я отшатнулась назад, но упёрлась спиной в холодную стену. Дыхание сбилось, и мне пришлось вдохнуть через рот. Бахурин чуть наклонился, упёршись одной рукой в стену. Слишком близко. Настолько, что я ощутила на лице его дыхание. Снова тот же запах мятной жвачки.

– Ты, наверное, меня не поняла, Маркиза, – он зажал между пальцами прядь моих волос и протянул по всей длине, скользнув взглядом по обнажённому плечу. – Я не принц и не джентльмен, который будет играть в твои игры. Я обижаю девочек и делаю им больно, если они этого заслуживают. А иногда, когда и не заслуживают. А уж такую стерву, как ты, мне и подавно не жалко.

– Я поняла, что ты без принципов и тормозов, – нельзя позволить ему запугать меня окончательно. – Что дальше будешь делать? Зажмёшь мне пальцы дверью? Что там обычно делают такие, как ты?

– Такие, как я?

Уголовники. Бандиты. Преступники.

Но вслух я ни одно из этих определений озвучить не решилась, а потому просто промолчала.

– Такие, как я, таким, как ты, не пальцы ломают, Маркиза, – он наклонился и прошептал прямо мне в ухо. – Так что тебе стоит фильтровать свои действия и высказывания. Я же тебя уже предупреждал. Не играй с огнём – можешь сильно обжечься.

Бахурин оттолкнулся рукой от стены и сделал шаг назад, а потом бросил мокрую майку на мою сумку.

– Постираешь и выгладишь, а завтра принесёшь. И давай без твоих интриг, Маркиза, не заставляй меня «ломать тебе пальцы».

На последних словах он нагло подмигнул и вышел из раздевалки, хлопнув дверью. А я судорожно выдохнула сквозь стиснутые зубы и прикрыла глаза. Чёртов новенький! Ненавижу!

Едва разжав онемевшие пальцы, я натянула водолазку и юбку, кое-как справилась с молнией, которая, как назло, заела, пригладила волосы. Нужно сперва отдышаться, чтобы глаза так не сверкали, а щёки не пылали. Чёрт подери всех этих любопытных, что будут пялиться, стоит мне выйти из раздевалки!

Схватив ненавистную футболку Бахурина, я сперва швырнула её об стену, но потом скомкала и запихнула в пакет со своими кроссовками.

Когда вышла из раздевалки, девчонки встретили молчанием, кто-то опустил глаза, остальные замерли в ожидании того, что я скажу. А мне так противно стало. Дуры лживые. И вот с ними я столько лет в одном классе проучилась.

– Злат, я уже сама к завучу сходила, – Соколова протянула какой-то листок. – Вот она обозначила основные моменты в сценарии, говорит, что обведённые карандашом пункты – обязательны, остальное как рекомендация.

И если на других волной поднялась неприязнь, то Татьяну мне просто захотелось стукнуть. К завучу она ходила, когда меня в раздевалке полуголую зажал с угрозами уголовник. Даже не потрудилась учителю сказать, не то чтобы вступиться.

– Златка, с тобой всё хорошо? – подошла Настя Белова, её ни в раздевалке, ни на физкультуре не было. – Сказали, тебя там новенький зажал.

– Всё нормально, – я улыбнулась, показывая всем, что они зря тут ждут хлеба и зрелищ. Выкусите. – У нас возникло недопонимание, и мы его разрешили. Но он всё равно остался придурком.

Досидеть уроки в этот день я не смогла. Выдержала ещё один, а потом жутко разболелась голова, и я отпросилась домой раньше. Шла медленно. Видимо, свежий воздух немного снял напряжение, и мне стало легче. Пока родителей дома не было, я забросила в стиральную машину майку Бахурина, а потом развесила её в ванной на полотенцесушителе. Надеюсь, она высохнет, пока мама вернётся с работы, потому что мне не особо хочется объяснять, откуда у нас дома чужая мужская одежда.

Наверное, я действительно переборщила с тем, что выбросила его одежду в ведро с грязной водой. Это не мои методы. Я должна обыграть его иначе. По-умному. Он ведь попал не в какой-нибудь там интернат для трудных детей. А ещё ему стоит понять, что я его не боюсь. Даже если это и не так, Бахурину об этом знать совершенно необязательно.

На следующий день я на физкультуру не пошла, потому что нас с Соколовой, по просьбе завуча, отпросила сама директриса. У Елены Борисовны даже сама завуч не рискнула. Мы были награждены сердитым взглядом и предупреждением, что на следующем уроке нам придётся пробежать на стадионе на два круга больше. Но это терпимо.

После урока я вернулась к раздевалкам, в которых уже переодевались ребята, и решительно вошла в мужскую. Пусть новенький не думает, что один он такой смелый.

– О! Ни фига себе, Златуля, ты ко мне, детка? – Виденин, стоящий в рубашке и боксерах, сразу оживился.

– Отвянь, – я выстрелила ему фак и обвела взглядом парней, пока не увидела того, к кому пришла.

Новенький переодевался, слава Богу, не в самом конце длинной раздевалки, и мне не пришлось пробираться через толпу полураздетых парней. Да и запах тут, мягко говоря, не самый свежий. Бахурин стоял сбоку, в паре метров от двери. Он как раз переодел брюки, но ещё не успел их застегнуть, и уже стащил спортивную футболку.

– Это твоё, – я решительно подошла к Бахурину, вытащила из пакета его постиранную и отглаженную майку и, невинно приподняв брови, протянула её парню.

Он внимательно посмотрел на меня, чуть склонив голову набок. Не ожидал? Думал, после вчерашнего я тихонько спрячусь в норку? Ты меня не знаешь, Бахурин.

– Разверни, – кивнул на свёрнутую ткань.

– Не доверяешь?

– Нет.

Парни притихли и с интересом наблюдали за нами. Я взяла майку за край и встряхнула, развернув, при этом не переставая смотреть на новенького. Он же сделал шаг ближе ко мне и приподнял руки.

– Надень.

Ах ты ж! Решил оставить последнее слово за собой?

Никогда не слышала такой тишины от толпы парней.

Ну знаешь, Бахурин, тебе не стоило и пытаться переиграть меня.

С как можно более непроницаемым лицом я подошла ближе, приподнялась на носочки и набросила вырез майки на шею парню, потом на руки и протянула ткань вниз вдоль туловища, стараясь не коснуться случайно пальцами кожи. Внутри всё дрожало, сердце грохотало, но внешне мне удалось остаться холодной и беспристрастной. В довесок в конце ещё и хлопнула его ладонью по груди.

Парни заулюлюкали и зашумели, начали ржать с Бахурина, подначивая, что он не на ту напал, и так просто королеву школы не смутить. А тот, когда я уже развернулась уходить, наклонился и быстро шепнул на ухо:

– Принято, Маркиза. Смотри – ты сама захотела.

Глава 11

– Это – полный отстой.

Кто вообще придумал допустить на осенний бал старшеклассников восьмой класс? В прошлые года такое не практиковали, и почему завуч удумала сейчас – не пойму. Неужели эти их конвульсивные подёргивания не в такт, слизанные с клипа Бритни Спирс, кому-то должны показаться танцем?

– Злата, мы репетировали целый месяц, – насупилась белобрысая девчонка из восьмого класса. – Катя и Лена ходят на танцы уже четвёртый год, они ставили.

– Ну, у вас не получилось.

Отсекать весь этот «шлак» надо сразу. Я всех предупреждала, что отбор номеров будет жёстким. Это одно из главных мероприятий года в школе, и тут не место подобным «произведениям искусства».

Осенний бал уже завтра. Сценарий написан и отрепетирован, участники готовы, моё платье висит дома в шкафу уже отглаженное. Завтра на уроки ведущим и участникам можно не приходить, а сразу к четырём. Начало мероприятия в пять вечера, потом до восьми дискотека. А если всё пройдёт гладко, и никто не удумает протащить тайно алкоголь, то директор разрешит и до половины девятого.

Утром я встала с отличным настроением. Сделала зарядку, почистила зубы и позавтракала. Ещё раз пробежалась по сценарию. Родители обещали успеть на конкурсную часть, но дежурить на дискотеке не смогут. Ну и ладно, мой папа и так каждый год дежурит, в этот раз без него разберутся.

Пора было собираться. Я достала из шкафа своё новое платье, что купили родители совсем недавно. В нём я собиралась ехать на свадьбу к двоюродной сестре через две недели. Нежно-голубое, обтягивающее плотными кружевами до талии, а дальше пышное из фатина до колен. Потрясающее! Оно мне очень нравится.

Волосы накрутила на плойку, подколов с одного боку заколкой в виде большого осеннего листочка, а со второго оставив длинными светлыми локонами спадать на грудь, плечо и спину. Закончила макияж и брызнула каплю туалетной воды, что папа привёз из командировки из Испании.

Вот и отлично!

Именно так я решила, подарив себе в зеркало улыбку.

В пять минут пятого уже все организаторы и участники были в школе. Попробовали бы опоздать. Я вообще терпеть не могу опаздывающих. На удивление, сегодня даже Белова пришла вовремя. Правда, для этого мне пришлось позвонить ей раза три, начиная с двенадцати дня.

– Проверьте микрофоны, ещё раз пересмотрите плей-лист для конкурса и для дискотеки, пусть они у вас будут в разных папках сохранены, – я дала последние распоряжения диджеям.

– Златуля, у тебя всё под контролем, как всегда? – в актовый зал заглянула педагог-организатор.

– Конечно, Инна Викторовна, всё уже готово. Участник от 10-Б забыл бабочку, побежал домой, но ему тут недалеко, с минуты на минуту должен вернуться.

– Отлично! Я буду пока в методическом, если что – зовите.

– Хорошо.

Без четверти пять в зал стали пропускать старшеклассников, пришли много родителей и почти все учителя. Даже обиженных недотанцовщиц из восьмого пропустили, хотя я, вообще-то, против была. Но у одной из них бабушка – учитель начальных классов, вот, видимо, и уговорили завуча. Вот я такое не люблю. Не положено – значит не положено.

Мои родители тоже приехали. Успели чмокнуть меня в щёку до начала мероприятия, но предупредили, что им придётся уехать, скорее всего, до окончания праздника. И, так как я буду ещё на сцене, попрощаться не получится. И вообще, сегодня домой они приедут поздно, так что мне нужно быть осторожной, не идти с дискотеки одной и обязательно хотя бы пару раз им отзвониться.

Перед самым концертом я решила пойти взять в классе ещё одну копию сценария, чтобы у диджеев было два экземпляра. Так удобнее, чтобы треки отмечать и следить за конкурсами. Я обошла актовый зал, и вдруг перед поворотом за угол заметила, что у меня отстегнулся ремешок на босоножке. Застёжка сползла, и пришлось пару минут повозиться, чтобы поставить её на место и застегнуть. И тут из-за угла я услышала разговор. Вообще-то, я знаю, что подслушивать нехорошо, но я узнала голос Бахурина. А на войне, как говорится, все средства хороши. И главное средство – информация.

– Демид, позвони отцу. Уже прошло два месяца, он волнуется, – говорила женщина, взрослая. Могу предположить, что это его мама.

– Я сказал нет.

– Дём, он же твой отец.

– И его тоже.

– Сынок, ты же сам всё понимаешь…

– Мама, Сергею дали три года!

– Тише…

Послышался тяжёлый вздох.

– Демид, я не понимаю, что с тобой происходит и зачем ты всё это делаешь. Точнее, понимаю, но… Так же нельзя. Ты знаешь их взаимоотношения с Серёжей. Но то, как ведёшь себя ты! Просто провоцируешь. Зачем?

Где-то на втором этаже послышался смех и какой-то шум.

– Ладно, мам, тебе пора. Концерт уже скоро начнётся. У тебя же поезд через час, тебе вообще не стоило приезжать.

– Дём, я волнуюсь.

– Не стоит. Я справлялся сам до этого, и продолжу справляться, так что… Счастливой дороги, мама.

Послышался шорох, наверное, он её обнял, а мне нужно было ретироваться. Я резко развернулась и спряталась в нишу возле библиотеки. Свет тут был погашен, вряд ли меня можно было заметить.

Дождавшись, пока женщина и Бахурин уйдут из пролёта коридора, я быстро рванула в наш кабинет за сценарием. Времени до начала оставалось катастрофически мало. Следовало бы настроиться, но у меня в голове стал прокручиваться подслушанный разговор. Бахурин живёт один? Без родителей? Или, может, с бабушкой? Кто такой этот Сергей? Ещё одно подтверждение, что новенький из каких-то криминальных кругов. И у него явно проблемы не только с законом, но и с родителями.

Так, нужно выбросить всё это из головы и настроиться на концерт. Взяв, что нужно, я быстро захлопнула кабинет и припустила обратно в актовый зал. Илья, наверное, уже разнервничался. Времени без пяти пять, а меня нет.

И вот, наконец, мы начали. Всё пошло по плану, как и было задумано. Фанфары, музыка, мы с Ромушиным отлично справлялись в качестве ведущих. Участники конкурса от классов тоже хорошо подготовились. Всё продумали: костюмы, плакаты у болельщиков, никто не читал по бумажкам слова. Люблю, когда так. Гладко, без задоринки.

После подготовленных заранее выступлений дошли до конкурсов-экспромтов. Сначала принимали участие конкурсные пары, потом, когда жюри нужно было подбить результаты, пришло время болельщиков. Нужно было выходить на сцену и танцевать под ту музыку, которую включат, подстроиться под стиль и ритм.

И пока весь зал увлечённо наблюдал за программой, смеялся и аплодировал сначала парню из 10-А, зажигательно станцевавшему твист и принёсшему участникам от своего класса дополнительный балл, потом за девочкой из 9-В, показавшей вполне сносного «робота», я заметила, что новенький, сидевший на самом дальнем углу зала, отстранился и тупо пялился в какую-то игру.

– А участников от 11-Б, я думаю, поддержит новенький! – объявила я в микрофон, когда подошла очередь следующего болельщика. – Пора вливаться в наш дружный коллектив!

Бахурин вскинул глаза и скривился. Отрицательно махнул головой. Но Илюха поддержал меня, подбодрив нового знакомого. Нужно было видеть, какие молнии Бахурин метнул в меня, когда проходил к сцене. Ну а что? Думает, такой крутой пугать девчонку в раздевалке, нависнув горой? Пусть свою крутость тут докажет, на сцене перед всеми.

Но заиграл не хип-хип и не зажигательная попса, а «Золотые купола» Михаила Круга. По моей указке, конечно. Мало кто что-то понял, но тот кто должен был – точно. Бахурин выкрутился, конечно, что-то там станцевал кое-как. Не забыл стрельнуть горящим взглядом в меня, когда спускался со сцены. Поймал щелчок по носу, бесспорно.

– Далеко не уходите, господа болельщики, у нас ещё конкурс актёрского мастерства. Вам каждому дадут слова, и нужно будет без подготовки сыграть роли. Они у нас разные: принцесса, бравый парень, серый волк, гопник-бандит. Думаю, у нас на каждую роль найдутся отличные актёры! И подготовка точно не понадобится!

В этот раз Бахурин даже не обернулся. Замер на пару секунд, и я заметила, как сильно сжались его кулаки. Смотри, какие мы нервные. На воре и шапка горит, как говорится.

Но конкурс актёрского мастерства проводить не пришлось, он был как дополнительный, потому что жюри уже вернулось с результатами.

Концерт завершился победой пары из нашего класса. Были возмущения, споры, но в итоге все признали, что Настя и Антон были и правда лучшими. Выступила директор, родительский общешкольный комитет, поздравив девятиклассников со вступлением в ряды старшеклассников, а выпускников с последним осенним балом. Потом нам дали двадцать минут на переорганизацию зала. Кресла были сложены и раздвинуты по периметру, свет погашен, остались только фонарики на сцене. В общем, зал быстро трансформировался в танцпол.

Дискотека началась. Народ стал веселиться. Диджеи включали модные песни этого сезона. Учителя разошлись по периметру, их в полумраке было и не видно. Дали нам повеселиться, но наблюдали за порядком.

Настроение было отличное! Я станцевала медленный танец с Пашей, ещё один с Илюхой, едва не подвернула ногу, отрываясь под самую популярную песню Кайли. Обожаю её!

– Злат! – Настя наклонилась ко мне, едва перекрикивая музыку. – У тебя на поясе сотовый светится.

– О!

Я совсем забыла, что мама просила позвонить! Наверное, она сама звонила, а я и не услышала. Волнуется теперь же.

– Скоро вернусь!

Я сняла телефон с пояса и стала пробираться к выходу. В коридоре, по сравнению с актовым залом, тишина ударила по ушам. Ну не то чтобы тишина, но без басов показалось очень тихо. Родители и учителя группками стояли и переговаривались в коридорах, поглядывая, кто из учеников куда направился. Я кивнула классной, помахав телефоном. Она тоже кивнула мне в ответ, поняв, что я вышла позвонить.

Но то тут, то там болтали. А на первом этаже ещё и сеть слабо ловила. Я поднялась на второй и протиснулась в прикрытые двери правого крыла. Вот тут было тихо как раз, горели только дежурные лампы, остальной свет был погашен. Я дважды набрала маму, но она не ответила. Наверное, занята. Тогда быстро набила эсэмэску, что у меня всё в порядке, дискотека в школе в самом разгаре, и ей не о чем волноваться.

Заблокировав телефон, я подняла глаза. После яркого света экрана зрению понадобилось пару секунд, чтобы адаптироваться в полутёмном коридоре. Но я сразу определила, что уже тут не одна.

Напротив меня, сложив руки на груди, стоял Бахурин. Внутри всё вдруг затрепетало. Я занервничала. Я его сегодня публично поддела, и вот теперь он стоит напротив в пустынном коридоре школы очень злой.

Собрав волю в кулак, я расправила плечи и уверенным шагом пошла вперёд, намереваясь просто пройти мимо. Но едва поравнялась с ним, как на моём локте сомкнулись крепкие пальцы.

– Не так быстро, Маркиза.

Глава 12

– Не так быстро, Маркиза.

Бахурин дернул меня за руку и толкнул к стене. Где-то недалеко послышались голоса и приглушённый смех, и тогда он положил ладонь мне на рот и втолкнул в соседнюю дверь. Это оказалась небольшая кладовая, где технички хранят вёдра и тряпки для мытья полов.

– С ума сошёл! – прошипела я, как только он убрал руку. – Я сейчас закричу! Отпусти немедленно.

– Обязательно. Но сначала придётся тебе кое-что популярно объяснить.

Он слишком близко. Злой, взведённый до предела. В этот раз даже страшнее, чем тогда в раздевалке. Потому что тогда кто-то знал, что мы с ним вдвоём, а в этот раз не знает никто. И даже тот факт, что теперь на мне было больше одежды, не особенно успокаивал.

– Ты перешла черту, маленькая дрянь. Я же сказал тебе не соваться ко мне. Разве так трудно это сделать? – он с силой хлопнул обеими ладонями по стене прямо рядом с моей головой, что аж вёдра сзади на стеллаже зазвенели. – Но тебе всё неймётся. Никаких границ не видишь. Даже до подслушивания опустилась.

– Я…

– Что ты? Хочешь сказать, не ты подслушала сегодня перед концертом мой разговор с матерью?

– Это вышло случайно, – голос совсем решил меня не слушаться. Прозвучало так, будто я оправдываюсь.

– Интересно было?

– Слушай, отойди. Меня ждут друзья в зале. И вообще, пошёл ты, Бахурин!

Я попыталась оттолкнуть его, но лишь упёрлась ладонями в грудь. Ещё одна попытка успехом не увенчалась. Сердце зашлось в испуге, когда одна его ладонь легла мне на горло. Сейчас задушит меня здесь, и найдут мой труп только в понедельник утром, когда будут делать уборку.

– Какая же ты несносная, – Бахурин наклонился так низко ко мне, что почти коснулся губами моей вспыхнувшей щеки. – Выглядишь как нежная бабочка, а на самом деле оса. Злобная и ядовитая. Как тебе ещё объяснить, если слов ты не понимаешь?

Дышать стало как-то тяжело, хоть он и не сжимал руку на моём горле. Грудь придавило каким-то совсем иным ощущением.

– Интересно, я отравлюсь твоим ядом?

И после этих слов внезапно его рот прижался к моему. Влажно и горячо. Впервые для меня вообще.

Я вздрогнула, встрепенулась и попыталась его оттолкнуть, но у меня снова не вышло. Бахурин смял мои губы и немного втянул, прошёлся по ним языком и даже прижал зубами мою нижнюю губу. Ощущения были такими острыми и странными, что я даже не успела понять, насколько они отвратительны. И… отвратительны ли вообще.

Так же внезапно он оторвался, а я схватилась ладонью за свои горящие губы.

– О, я даже не упал замертво, – ухмыльнулся Бахурин. – Кажется, не такой уж и токсичный твой яд.

– Ты придурок! Выпусти меня сейчас же!

– Мы ещё не закончили, Маркиза.

– Что тебе ещё нужно?

Внутри меня всё похолодело, когда я представила, что ещё может быть на уме у этого бандюгана.

– Ты как-то резко взялась с самого начала позорить меня публично. Я сделаю то же самое.

Мои глаза округлились, когда я увидела, как он достал из кармана маленькую бутылочку. Совсем небольшую, граммов на сто.

– Что это?

– Водка.

– Ты совсем что ли, Бахурин? Собрался пить в школе? Я понимаю, что ты совершеннолетний, но это же школа!

– А я и не собираюсь. Пить будешь ты.

Несмотря на совсем несмешную ситуацию, меня вдруг разобрал смех. Конечно, да. Полянку тут давай накроем и посидим как дембельнувшиеся ВДВшники.

– Слушай, ты здоров вообще?

– Только представь, как в тебе разочаруются учителя, друзья, что подумают твои родители? Маленькая, идеальная и такая правильная принцесса вдруг напилась на школьной дискотеке. Позорище. Пятно на репутации. А там кто его знает, может, и прощай медаль, – Бахурин двумя пальцами открутил маленькую крышку и бросил её на пол. – Интриги – твои методы, что не так, Маркиза? Так что открывай рот.

– Да кто ты такой вообще? – я вжалась спиной в стеллаж. У него ведь и правда хватит ума заставить меня выпить это.

– Я тот, по чьим правилам мы теперь играем, девочка.