Автор книги: Майк Рейсс
Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Две самые ударные шутки в истории «Симпсонов»: «пораженческие макаки-сыроеды» и «президент Трамп». Обе они – случайный набор бессмысленных слов.
Первая появилась в серии 1995 года «Вокруг Спрингфилда». Из-за сокращения бюджета городской школы Садовника Вилли назначили учителем французского языка. Он входит в класс со словами: «Бонжур, пораженческие макаки-сыроеды». Через четыре года эта реплика появилась в National Review в статье Джона Голдберга «Десять причин ненавидеть французов» – так он украл одновременно формат Леттермана и шутку «Симпсонов». Позже он опять использовал эту фразу, критикуя Францию за отказ присоединиться к военной операции США в Ираке. С тех пор английские газеты подхватили наше выражение: его использовали Daily Mail и Telegraph, а лондонская Times заявила, что оно стало «журналистским клише». «Пораженческие макаки-сыроеды» в конце концов попали в Оксфордский словарь современных фразеологизмов. Англия дала нам Шекспира, а мы ей – вот это.
Ирония заключается в том, что благородные британцы цитировали бредни алкаша-уборщика из мультфильма, а также в том, что над французами смеялись из-за отказа присоединиться к безнадежной войне стоимостью в триллион долларов… Притом что количество побед французской армии не имеет себе равных в истории. И вообще, что не так с поеданием сыра?
Когда реплика попала в новости, мы с Элом, будучи продюсерами «Вокруг Спрингфилда», не могли вспомнить, кто из авторов ее придумал. Ответственность взял на себя Кен Килер, заявивший, что это его «важнейший вклад в сериал». На здоровье.
Вторая шутка была в серии «Барт в будущем», где Лиза становится «первой гетеросексуальной женщиной – президентом Америки». В этой провидческой серии Лиза говорит: «Мы унаследовали от президента Трампа огромный бюджетный дефицит». Впечатляющая прозорливость, особенно с учетом того, что серия вышла в 2000 году – за шестнадцать лет до избрания Трампа. Все СМИ процитировали эту шутку, но никто из наших авторов не смог вспомнить, кто ее придумал. Наверное, боятся.
Об этом предсказании важно понимать одну вещь: «Президент Трамп» был панчлайном шутки на тему «Какой тупейший фокус может выкинуть Америка?». Когда мировые новости становятся шутками в «Симпсонах» – это сатира. Но когда шутки в «Симпсонах» становятся мировыми новостями – это дурдом. С другой стороны, «Симпсонов» бы не было без человеческой глупости – чем тупее становятся люди, тем лучше наш сериал. Поэтому 8 ноября 2016 года был избран президент Трамп, а 9 ноября «Симпсонов» продлили еще на два сезона. Есть польза и от Трампа. По крайней мере, для меня!
ЗлободневностьСамое распространенное заблуждение насчет «Симпсонов»: якобы это злободневный сериал, берущий темы из свежих заголовков. На самом деле производство одной серии занимает у нас почти год, так что мы самый медленный сериал на современном телевидении.
Очень часто такие сроки приводят к неприятностям. Эрта Китт играла саму себя в одной из серий, и к моменту эфира она уже умерла. Появление этой Женщины-кошки многих озадачило.
В другой серии Мистер Бернс говорит: «Я уже не такая юная звезда экрана, как Рекс Харрисон». За два дня до эфира серии Рекс Харрисон скончался. Такого никто предвидеть не мог – ему было всего девяносто восемь лет. Позвать Гарри Ширера перезаписать реплику мы уже не успевали, поэтому взяли ножницы и пленку – это была аналоговая эра – и перемонтировали звук: Рекс Харрисон превратился в Редда Фокса, звезду «Сэнфорда и сына». Теперь реплика звучала так: «Я уже не такая юная звезда экрана, как Р-р-р-ед-д-д Фо-о-о-кс-с-с». Это ужасно звучало и не имело смысла, но мы хотя бы подстраховались от неловкой ситуации.
На следующее утро после эфира серии Редд Фокс скончался. Что напомнило мне о фразе, которую мой дедушка часто говорил мне в детстве: «Майкл, Бог тебя ненавидит».
[ЧИСТОСЕРДЕЧНОЕ ПРИЗНАНИЕ: Я годами рассказывал эту историю – и верил в нее. Но недавно я пересмотрел эту серию и понял, что мы так и не поменяли реплику про Рекса Харрисона. И Рексу Харрисону было всего восемьдесят два, когда он умер. И Редд Фокс скончался через шестнадцать месяцев после эфира этой серии. А в остальном все правда.]
Самая большая проблема со злободневными шутками в том, что они быстро устаревают. В финале одной серии Сельма пела (You Make Me Feel Like) A Natural Woman своей игуане по имени Джаб-Джаб. (Имя придумал Конан О'Брайен.) Это была пародия на сцену из ситкома «Мерфи Браун», которую все считали незабываемой – пока о ней все не забыли. А в «Симпсонах в кино» побег героев из-под купола снят как покадровый жест уважения финалу сериала «Побег». Помните такой? Я тоже нет.
Я могу вспомнить только два случая, когда мы связали серии «Симпсонов» с последними новостями. Первый был в 1996 году, в посвященной Хеллоуину серии, где инопланетяне Канг и Кодос захватывают тела кандидатов в президенты Билла Клинтона и Боба Доула. Все девять месяцев работы над серией я беспокоился, что с кем-то из кандидатов что-то случится: болезнь, отставка, покушение. Это погубило бы нам всю серию. (Америке тоже бы не поздоровилось, но меня это не особо беспокоило.) К счастью, оба кандидата дожили сначала до Хеллоуина, а потом и до выборов.
Через двадцать лет мы сняли серию, в которой семейство Симпсонов приезжает на Кубу; там было много эпизодов с участием Фиделя Кастро. Если бы девяностолетний команданте Кубы умер до эфира, нам был бы конец – слишком многое пришлось бы вырезать. В итоге я молился о здоровье девяностолетнего кубинца – вот уж не думал, что мне такое предстоит. Кастро, однако, продержался до даты эфира и скончался через двенадцать дней после нее. Какой молодец!
Единственное место, куда мы можем поместить злободневную шутку, – это доска, на которой Барт пишет мелом в начале каждой серии; ее мы делаем всего за несколько дней до эфира. Однажды мы написали там (ненастоящий) спойлер последней серии «Остаться в живых», премьера которой шла параллельно с нами. На доске было написано: «ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ: ВСЕ ПРИСНИЛОСЬ СОБАКЕ».
А после того как Дональд Трамп согласно нашему предсказанию стал президентом, Барт написал на доске: «НАДОЕЛО БЫТЬ ВСЕГДА ПРАВЫМ».
Шутка, которой я горжусь больше всегоДэн Кастелланета о дне выборов
«Сразу после выборов все очень переживали и бесились по поводу Трампа, и мы только о нем и говорили. Майк просто молча сидел и слушал, а потом сказал: «Парни, что-то я уже жалею, что за него проголосовал».
Любимая шутка, которую я написал для «Симпсонов», это название фильма Троя Макклюра «П – значит Псих». (Я повторил эту шутку на своем выступлении в Арканзасе, и все присутствующие сказали: «Нет, это не любимая».)
Но позвольте рассказать о шутке, которой я больше всего горжусь.
Однажды Гомер смотрел телевизор и услышал, как в рекламе говорят: «Внимание, пиво может привести к отказу почек, болезням печени и раку ануса».
А Гомер сказал: «М-м-м… пиво».
Я придумал эту шутку, но больше всего горжусь не ею.
На следующий день нам позвонили из Budweiser и обиделись: «Прекратите докапываться к пиву!»
Я ответил: «Да перестаньте, всего-то одна шутка».
А они говорят: «Нет, на прошлой неделе Гомер был на пивоварне Duff, и на одной из бутылок была голова Гитлера».
Эту шутку тоже придумал я, но больше всего горжусь все равно не ею.
B Budweiser все сильнее огорчались. Они сказали: «Доводим до вашего сведения, что президент нашей компании Август Буш-младший считался настоящим героем во время Второй мировой войны!»
А я ответил: «Кем, фашистами?»
Вот этой шуткой я горжусь больше всего.
На что все это похоже?Вопрос, который мне задают чаще всего, особенно мой напарник по этой книге Мэтт Кликштейн: «На что все это похоже?» Каково это – писать для классического телесериала, расхваленного критиками, изучаемого в институтах, цитируемого священниками и обожаемого зрителями в семидесяти одной стране мира? На что это похоже?
Это неплохо.
Я не пресытился. Просто хоть я и посвятил этому сериалу полжизни, если бы я не родился, или попал под автобус, или поступил в Йель (или еще что-то настолько же ужасное), сериал был бы точно таким же превосходным. «Симпсоны» – огромное предприятие, с десятками прекрасных авторов и сотнями талантливых мультипликаторов. Сериал был огромной частью моей жизни, а я был крошечной частью его. Я как чувак, помогавший строить египетские пирамиды: могу с гордостью указать на три-четыре кирпича, которые я помог установить, но с ними и без меня справился бы какой-нибудь другой еврейский раб.
Не скрою, «Симпсоны» принесли мне немного славы. Минимум раз в месяц меня узнают зрители сериала; некоторым знаком мой голос, который можно услышать в комментариях к DVD «Симпсонов». Я даже стал слегка завуалированным героем двух романов; в одном из них я выведен как «уродливый сценарист мультиков Итан». А в 2014 году, когда я пять дней поднимался на гору Килиманджаро, на высоте двух километров кто-то крикнул: «Эй, вы – Майк Рейсс?» Это был суперфанат «Симпсонов» из Бруклина. И хотя воздух был очень разреженным, я использовал остатки кислорода, чтобы ответить на его вопросы про Джона Шварцвелдера.
Вообще, на «Симпсонах» невозможно зазнаться – ты постоянно окружен старыми друзьями, умниками и профессиональными циниками, которые просто не позволят этому случиться. За три десятка лет я видел только одного сценариста со звездной болезнью. Он вернулся из отпуска и рассказал: «Кто-то попросил меня пошутить. Я ответил: «Я смешу Америку триста шестьдесят дней в году, можно мне пять дней отдохнуть?»
Реплика была такой идиотской, что в одной из серий мы заставили Красти ее сказать. Это одна из считаных шуток этого сценариста, оказавшихся в сериале.
Не буду врать: в 1990 году, на пике симпсономании, невозможно было не потерять голову. Футболки с Симпсонами были повсюду. Фальшивые футболки с Симпсонами были вообще повсюду: черный Барт, мексиканский Барт, Барт с косяком, Барт, застрявший в женской заднице («Крэк убивает»). Fox наняла полицию по фальшивкам (она существует), изъявшую миллионы пиратских футболок. Шли разговоры о том, чтобы пожертвовать их в Эфиопию, но Fox решила, что это будет не очень хорошо выглядеть: миллионы голодных людей в футболках с Бартом. В итоге фальшивки уничтожили.
В то безумное время в моем районе открылся магазин под названием «Симпсоны навсегда: Ничего, кроме сувениров Симпсонов». Через несколько месяцев магазин расширил свой ассортимент и переименовался в «Симпсоны и т. д.». А потом в «Мультяшную жару». Через год он назывался «Магазин закрыт навсегда».
На сегодняшний день лучшая часть работы над «Симпсонами» – это когда не нужно объяснять людям, что такое «Симпсоны». Когда я рассказываю кому-то о своих других писательских делах, реакция примерно такая:
АЛЬФ: «Это сериал о говорящей собаке?»
«Это шоу Гарри Шендлинга» – «Ой, я его не люблю».
«Кувалда»
«Это, что, песня Питера Гэбриела?»
Я: «Да, я работал в песне Питера Гэбриела. Я и сам Питер Гэбриел».
Правда, здорово работать над важными элементами американской культуры?
Фу.
День в «Симпсонах»: Дневник сценариста3 апреля 2017 года было моим 1644-м днем работы в «Симпсонах». Чтобы показать вам, на что все это похоже, я специально вел дневник – вы видите в точности то, что случилось в тот день. И не сильно отличалось от других 1643 дней.
10.00: Начинается рабочий день. Я прихожу точно вовремя.
10.24: В офисе никого. Разгадываю кроссворд.
10.25: Все еще никого. Начинаю нервничать. Сегодня, что, суббота?
10.30: Появляется босс. Один за другим приходят остальные авторы.
10.40: Мы начинаем работать над серией, в которой профессор Фринк заставляет всех горожан пройти тест на IQ. Это пятый драфт сценария.
10.45–11.12: Придумываем шутку про Ральфа Виггама. Она не придумывается.
11.13: Обсуждаем президента.
11:20: Заказываем обед.
11.25: Обсуждаем Пала Эрдёша, венгерского математика. По какой-то странной причине.
11.30–12.28: Возвращаемся к работе и придумываем пять шуток. Это успех. Ничто не способно нас остановить. Приносят обед.
12.29–14.10: Обеденный час! (Час и сорок пять минут.)
14.10–15.05: Пишем шутки.
15.06: Двое наших умнейших авторов, Джефф Вестбрук и Дэн Грини, заводят ожесточенный спор о международной торговле. Я проверяю электронную почту.
15.19–15.26: Неловкое молчание.
15.35: Находим в интернете карту мира, на которой изображена Земля после таяния ледников. Не так уж все и плохо.
15.56–16.12: Неплохо продвигаемся по сценарию.
16.13–17.02: Застряли на шутке про Руперта Мердока.
17.03: Я предлагаю реплику, которая проходит в сценарий: «Если вы смотрите этот сериал, я становлюсь богаче».
17.05: Заказываем ужин.
17.06–17.40: Застряли на последней строчке серии: Гомер пишет любовное письмо Мардж.
17.41: Джефф Вестбрук предлагает: «Твоя красота сравнима только с уродливостью твоих сестер». Хорошо! Пятый драфт закончен!
17.42: Босс решает приступить к шестому драфту.
18.18: Моя шутка проходит в сценарий. Вместо шутки, которую я придумал на прошлой неделе.
18.46: Приносят несъедобный ужин. Я его съедаю.
18.55–19.20: Не можем придумать реплику, которую Мистер Бернс говорит призраку Орсона Уэллса. Что за ерунду мы пишем?
19.21–19.50: Работаем над шуткой про Апу и пончик. Я предлагаю: «Если кусочки шоколада двигаются, не ешьте их». Босс решает вырезать весь эпизод.
19.51: Нужна еще одна реплика для Ральфа – последняя шутка на сегодня.
20.12: Дэн Грини предлагает: «Я застрелил папочку». Босс смеется и отпускает всех по домам. Утром приступим к седьмому драфту.
Жгучий вопрос
Песни «Симпсонов»: кто их пишет, как их пишут и почему их так много?
Хорошие жгучие вопросы.
Авторы сериала сочиняют тексты песен – по сути, небольшие стихотворения, которые часто пишутся как пародии под уже имеющиеся мелодии. Потом композитор «Симпсонов» (Альф Клаузен, на протяжении уже двадцати восьми сезонов) пишет оригинальную музыку на наши тексты.
Сценарист Джефф Мартин написал слова и музыку для нашей музыкальной пародии на «Трамвай «Желание». (Помимо прочего, Джефф – одаренный карикатурист, пианист, певец и жонглер. И еще он высокий и симпатичный. Джефф – один из моих лучших друзей, и я его ненавижу.)
Одна из причин, по которой мы так любим песни: они заполняют время, а наша задача, как мы помним, еженедельно плотно набивать шутками двадцать две минуты экранного времени. При этом каждую шутку в «Симпсонах» переписывают пять-шесть раз, а песни почти никогда не трогают и не вырезают из серии. Единственное исключение: выступление Патти и Сельмы We Love to Smoke. Это была забавная версия песни Мэри Поппинс I Love to Laugh, но слышать, как Патти и Сельма хрипят и кашляют, было довольно мучительно. (Аудиоверсия We Love to Smoke есть на YouTube. Вы бы ее тоже выкинули из серии.)
Мы до сих пор не до конца уверены, что зрителям нравятся музыкальные номера. Лично я обожал музыкальные вставки в «Летающем цирке Монти Пайтона»; при этом я переключаю канал, когда вижу их в Saturday Night Live. В конечном итоге, наверное, песни похожи на шутки: когда они хороши – тогда они хороши. Что еще лучше, на них можно подзаработать. Каждый год я получаю пару тысяч долларов авторских отчислений за текст песни Spider-Pig, где я один из одиннадцати упомянутых в титрах авторов текста. Когда эту песню писали, меня даже в офисе не было.
Глава пятая
Знакомство с шоураннерами
Быть сценаристом «Симпсонов» действительно забавно; быть шоураннером «Симпсонов» – это как ползти голым по битому стеклу. В аду. Никто никогда не стремится быть шоураннером – эту должность обычно взваливают на какого-нибудь талантливого и работящего дурачка. Эл Джин был шоураннером сериала последние двадцать лет, и никто никогда не пытался его подсидеть, потому что шоураннер «Симпсонов» – это как мэр Детройта: звучная должность, адская работа.
В 1991 году начинался третий сезон «Симпсонов», сериал был сокрушительным всемирным блокбастером. Сэм Саймон, бывший шоураннером до того момента, ушел заниматься другими ситкомами. Эла Джина и меня, на тот момент двадцати-с-чем-то-летних, поставили руководить сериалом с единственным требованием: Ничего Не Испортить. А возможностей испортить было немало! Наши обязанности включали руководство авторской группой, режиссуру озвучивания, утверждение раскадровок и дизайна персонажей, редактуру сведения звука и монтажа финальной анимации, а также определение сцен с музыкальными номерами и звуковыми эффектами. Абсолютно ничему из этого нас никто не учил.
Ответственность была колоссальная; нам пришлось учиться на ходу, работая по сто часов в неделю на протяжении пятидесяти одной недели в году (слава Богу за рождественскую неделю!). С восьми до десяти утра мы с Элом занимались монтажом звука; с десяти утра до восьми вечера работали с авторской группой (которая постоянно ныла, что много времени проводит на работе!); потом возвращались к монтажу, с которым заканчивали часа в два ночи.
Однажды, когда силы были окончательно на исходе, я взял экстренный отгул. В полночь я дал съемочной группе последний комментарий: персонаж на заднем плане должен был напоминать ведущего телеигры «Голливудские квадраты» Уолли Кокса. И ушел домой, строго запретив беспокоить меня по любым поводам в следующие двадцать четыре часа. На следующий день телефон зазвонил в семь утра: «Ты хотел Уолли Кокса с усами или без?» Ар-р-ргх-х!
Мы не прогуляли ни дня, даже когда Эл слег с воспалением легких. Я чем-то его рассмешил, он начал хохотать, потом закашлялся, упал на пол и отрубился.
«О нет, я убил Эла, – подумал я. – Я с этим сериалом один не справлюсь».
Через минуту Эл оклемался, забрался в свое кресло и сказал: «Ну, продолжим».
В другой раз я пришел на работу с насморком и попросил ассистента сходить за каплями для носа. На следующий день мне злобно позвонили из бухгалтерии: «На каких основаниях вы потратили восемьдесят пять центов из бюджета сериала?» Честное слово – бухгалтер был смертельно болен, ему оставалось жить шесть недель, и он грызся со мной из-за восьмидесяти пяти центов.
«Дружище, – сказал я, – это напрасная трата времени для нас обоих».
В конце четвертого сезона я уехал на рождественские каникулы. Во время перелета я купил какой-то журнал, где была публикация с таким заголовком: «Сценарии «Симпсонов» уже не те». Это испортило мне все выходные. Я думал только о том, что сделал не так. Двадцать лет спустя тот же самый журнал объявил четвертый сезон «величайшим в истории величайшего сериала на телевидении». Спасибо.
За два года работы шоураннером я набрал двенадцать килограммов – работать приходилось по шестнадцать часов в день, питаться фастфудом и прочей дрянью, а на спорт не оставалось ни времени, ни сил. Когда я в конце концов обратился к врачу, он сказал: «У вас ожирение первой степени. Вы знаете, что это такое?»
Я пробормотал: «Это у нас Гомер такой».
Я весил 108 килограммов, в точности как Гомер. В серии «Изображая величие» он напевает: «Весим сто восемь, но есть не бросим». Эту реплику написал я.
(А следующую написал Сэм. Мистер Бернс отвечает: «Ты самое жирное, что я видел в жизни. А я был на сафари!»)
Все лишние килограммы я с тех пор скинул. Об этом вы можете прочитать в моей следующей книге – «Диета «Симпсонов»: Никакого бега!».
«Мыс страха»: мюзикл?Мы с Элом завершили два года работы шоураннерами серией «Мыс страха», в которой Сайдшоу Боб выходит из тюрьмы и терроризирует Барта. В основе серии лежал фильм с Де Ниро, основанный на фильме с Робертом Митчумом по роману Джона Макдональда. Если вы думаете, что все это слишком запутанно, то вскоре кто-то поставил на основе нашей серии мюзикл «Мистер Бернс: Постэлектрическая пьеса». Это история о переживших апокалипсис людях, которых объединяет только одно: все они любят серию «Симпсонов» «Мыс страха». Они воссоздают сценарий по памяти и разыгрывают его по ролям. Во втором акте мы видим, что произошло через семьдесят пять лет: их пьеса стала сложным и непонятным ритуалом вроде службы в греческой православной церкви. Мне нравится наблюдать, как «Симпсоны» проникают в массовую культуру: пародии в «Южном парке», картины Рона Инглиша. Плюс мне понравилась идея пьесы и страшно захотелось ее посмотреть.
А потом я ее посмотрел. Им как-то удалось превратить «Симпсонов» в свою полную противоположность: мрачную, претенциозную и нудную. Спектакль был настолько мрачным, претенциозным и нудным, что нью-йоркская театральная критика сразу его полюбила. После премьеры меня представили автору пьесы – как мне показалось, женщине мрачной, претенциозной и нудной.
– Вы не смотрите «Симпсонов», да? – спросил я ее.
– Да нет, не особо, – сказала она.
Единственные сцены, кажется, понравившиеся публике, были целиком содраны из нашего сценария, который они использовали, не упомянув никого из нас. Все это ежедневно меня бесило: театр был в десяти метрах от моего дома, и я каждый день мимо него проходил.
Позже мюзикл поставили в Лондоне, где критика была менее снисходительна: кто-то назвал его «тремя часами натурального ада». Господи, спасибо тебе за англичан и их превосходный вкус. Они дали нам Чаплина. И Бенни Хилла.
Что такое продюсер?
За тридцать лет в эфире «Симпсоны» обросли раздутой и коррумпированной бюрократией – как итальянский парламент. Хотите доказательств? У сериала сорок семь продюсеров.
Каждый сценарист указан в титрах как продюсер. А также кто-то из бухгалтерии. И агент по работе с актерами. Шоураннер, вкалывающий восемьдесят часов в неделю, тоже продюсер – как и один чувак, не появлявшийся в офисе пятнадцать лет. И еще один, который три года как умер. Короче, некоторые из наших продюсеров стараются, а другие – разлагаются.
Конан О'Брайен о Майке и Эле
«Эл и Майк – очень разные люди. При этом они оба очень работящие и оба не успокоятся, пока не доведут шутку до ума. Буквально задницы рвут. И не идут на компромиссы, что, вообще-то, правильно. И они не из тех, кто в одиннадцать вечера убегает в стриптизклуб; у них есть рабочая этика. Еще они консерваторы – не в политическом смысле, а по жизни. Так что в этом смысле они похожи. Эл немного интроверт, а Майк немного опереточный юморист. У него такая старорежимная подача. Его можно посадить в машину времени и отправить в Атлантик-сити 1931 года – и он там устроится комиком и будет отлично себя чувствовать».
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?