Текст книги "И грянул шторм. Подлинная история отважного спасения на море"

Глава 5
«Ты должен выйти на 36500»

Господь, будь милосерден. Твое море такое большое, а моя лодка такая маленькая.

Молитва бретонских рыбаков

Еще до обнаружения «Пендлтона» у Берни Веббера было напряженное утро. Несколько рыбацких судов сорвало с швартовых и раскидало по берегу у Олд-Харбор, и Веббер со своим экипажем при помощи моторной спасательной лодки «36500» помогали рыбакам стащить суда с берега и снова пришвартовать их до того, как волны повредят их. Это было морской версией сбора скота в стадо, только вместо работы под жарким техасским солнцем людям приходилось справляться с задачей при слепящем снеге и пронизывающем до костей холоде. Но Веббер понимал важность этой работы – без своих рыбацких лодок рыбаки не смогут прокормить семьи суровой зимой.

Справиться с этой задачей Вебберу помогали матрос Ричард Ливси и давний друг, моторист первого класса, Мел Гутро, которому в то время приходилось сражаться не только с непогодой, но и с гриппом. Северо-восточный ураган напомнил Ливси о тех четырнадцати месяцах, которые он провел на ледоколе в Северной Атлантике. Ему было двадцать два года, на пару лет меньше, чем Вебберу, но, как и в случае его командира, если Ливси и не хватало возраста, ему более чем хватало опыта. Ричард Ливси родился в Саут-Бостоне в 1930 году, но вырос в девяноста пяти километрах к югу, в Фэрхейвене, рыбацком поселке на берегу залива Баззардс и на противоположной стороне гавани от Нью-Бедфорда. Ливси рано потянулся к жизни в море, его привлекли бесчисленные истории, которые рассказывал ему отец, Освальд, двадцать два года прослуживший машинно-трюмным старшиной в военно-морском флоте США. Мощеные улицы родного города вдохновили Ричарда Ливси на то, чтобы сделать карьеру в морском флоте. Фэрхейвен обладал богатой историей. Этот город был местом первого морского боя Американской революции в мае 1775 года, когда Натаниэль Поуп и Даниэль Иджери возглавили местных ополченцев и захватили два британских шлюпа в заливе Баззардс. В течение следующих двух лет отцы города строили на Нобскот-Пойнт форт, оснащенный одиннадцатью пушками, некоторые из которых были захвачены на Багамах американским военно-морским героем Джоном Полом Джонсом. В 1778 году форт был разрушен, когда британцы вторглись в гавань и высадили четыре тысячи солдат в Нью-Бедфорде. Затем форт был восстановлен и получил имя форт Феникс, в честь мифической птицы, восставшей из пепла. Со временем город разросся и процветал вместе с Нью-Бедфордом благодаря китобойному промыслу.

Ричард Ливси был одним из тех молодых людей, у которых, кажется, по венам бежит морская вода.

Ричард Ливси был одним из тех молодых людей, у которых, кажется, по венам бежит морская вода. Всю свою сознательную жизнь он хотел служить в ВМС США, а когда достаточно подрос, попросил своего отца пойти с ним в вербовочный пункт военно-морского флота. «Конечно», – ответил старший Ливси, светившийся от радости, потому что его сын решил продолжить морскую традицию. Но их воодушевление быстро погасло, когда вербовщик сообщил им, что зачисления на военную службу придется ждать десять месяцев. Был 1947 год, и Ричарду Ливси было семнадцать лет. Для беспокойного подростка 10 месяцев – это целая вечность. Он жаждал действий и приключений. Когда они вышли из вербовочного пункта, Ричард сказал отцу, что тогда он поступит в военно-воздушные силы США. И в этот момент отец и сын заметили вывеску вербовочного пункта Береговой охраны, расположенного всего в нескольких зданиях вниз по улице. Так надежды подростка на морские приключения не были разбиты. Ливси задал вербовщику только один вопрос: «Когда я смогу выйти в море?» – «Завтра», – рявкнул вербовщик. Ливси тут же подписал документы, но, несмотря на обещание, на следующий день в море не вышел. Вместо этого ему пришлось ждать целую неделю до того, как отправиться в тренировочный лагерь в Мейпорте, Флорида, где находилась одна из крупнейших военно-морских баз Соединенных Штатов. Ливси прошел трудное обучение в тренировочном лагере, считая дни до того момента, когда он выйдет в море. Следующие четыре года он прослужил на катерах и ледоколах Береговой охраны по всем морям вокруг США и Ньюфаундленда, а потом попал на патрульную лодку станции Нью-Бедфорда, прямо на другой стороне гавани от родного города. Он ненадолго покинул Береговую охрану в 1951 году, когда закончился срок его контракта, и сначала попробовал поработать в дорожном строительстве, а затем – на нескольких рыбоперерабатывающих заводах. Оплата была лучше, но этой работе не хватало того воодушевления, которое он чувствовал, служа в Береговой охране, поэтому он вернулся на службу. И вот в то безжалостное утро понедельника в середине февраля он пришвартовывал рыбацкие суда.

Когда работа была сделана, Веббер, Ливси и Гутро крепко пришвартовали моторную спасательную лодку, потом прыгнули в плоскодонку и направились к берегу. Они были уставшими, голодными и замерзшими и не могли дождаться того момента, когда вернутся на спасательную станцию Чатема, где можно будет поесть горячего и переодеться. Ледяная морская вода промочила их штормовое обмундирование прямо до ноющих костей. Ливси и Гутро были одеты в тонкие короткие брюки из прорезиненной ткани и куртки до талии из того же материала. На Веббере были брезентовые штаны длиной до колен и парка с капюшоном и подкладкой из искусственного меха. Все это было примитивным наследием Второй мировой войны и уже не могло защитить от безжалостной зимней погоды. Гутро дрожал из-за холода и гриппа. Они с Ливси пытались согреть руки в шерстяных перчатках, которые они окунули в соленую воду, а потом отжимали перед тем, как надеть: это должно было улучшить циркуляцию крови и предотвратить усталость. Этот способ был распространенным среди моряков. Веббер просто засунул голые холодные руки в карманы парки. Он не мог надеть перчатки в такой день, как этот, так как должен был чувствовать штурвал, рычаг сцепления и дроссель лодок, которым помогал пришвартоваться. Когда уставшие мужчины остановились у Рыбацкого причала Чатема, чтобы проинспектировать свою работу, рядом затормозил грузовик Береговой охраны.

«Отправляйтесь к Орлеану и пляжу Носета, – закричал водитель. – У берега обнаружили обломки корабля, и им нужна помощь». Первое заявление о бедственном положении «Пендлтона» поступило от женщины, жившей в бухте Носета. Она услышала, как судовая сирена прогудела семь раз рядом с берегом, и немедленно позвонила шефу полиции Орлеана Джону Хиггинсу, который затем проинформировал о беде спасательную станцию Носета.

Веббер и его люди получили приказ присоединиться к экипажу станции Носета в их вездеходе-амфибии (DUKW), чтобы попытаться засечь местоположение танкера и по возможности оказать помощь. «Утенок», как его называли, был вездеходом-амфибией с шестиколесным приводом, созданным во время Второй мировой войны и особенно успешно использованным во время высадки союзников в Нормандии 6 июня 1944 года. «DUKW» – код военной техники, обозначающий характеристики автомобиля: «D» означает 1942, год производства автомобиля, «U» говорит, что он обладает характеристиками амфибии, «K» обозначает переднеприводные возможности, а «W» – двойной задний привод. А сейчас «Утенок», которым пользовалась Береговая охрана на Носет-Бич, был идеальным транспортным средством для перевозки военнослужащих через пески и прибрежные волны во время охоты за дрейфующим «Пендлтоном». Но сначала Веббер и его экипаж должны были добраться до Орлеана.

Для трех военнослужащих Береговой охраны поездка вверх по ответвлению Кейп-Кода по шоссе 28 к Орлеану по нерасчищенной, покрытой толстым слоем снега дороге была напряженной. Под снегом находился слой льда, их грузовик «Додж» был вынужден медленно, с трудом пробираться вперед по извилистой дороге. К счастью, обогреватель в грузовике работал, но комфорт заставлял Веббера думать о его друге Дональде Бэнгсе, который был в ледяном океане, и надеяться, что тот до сих пор жив.

Веббер, Ливси и Гутро наконец-то добрались до Орлеана, где их встретил Рой Пигготт и остальной экипаж со спасательной станции Носета. Они погрузились в DUKW и продолжили путь к Носет-Бич, где остановились на холме рядом с утиной фермой «Майос», которая в то время была главным поставщиком домашней птицы для шести штатов Новой Англии. Живность находилась в безопасности в своих домиках, а военнослужащие Береговой охраны стояли на холме и пытались высмотреть в слепящей буре хоть какие-нибудь признаки судна. В любое другое время холм был бы для них идеальным наблюдательным пунктом, с которого можно было бы обозревать километры морского берега. К сожалению, высокая точка в такой день не могла помочь разглядеть хоть что-то, береговая линия почти исчезла. Волны теперь накатывали на берег, захлестывая парковку, и достигали середины холма. Но через несколько минут снегопад вдруг уменьшился, и мужчины смогли увидеть серую махину, объект темнее, чем океан, который быстро перекатывался в высоких волнах. Это была половина корабля, стремительно дрейфующая на юг в сторону Чатема. Военнослужащие Береговой охраны знали, что у DUKW сейчас не было способа до нее добраться.

Береговая охрана издала распоряжение для всех судов, в настоящее время принимавших участие в операции по спасению «Форта Мерсера». Оповещение было классифицировано как оперативная срочность и напечатано жирным шрифтом.

ТОЧНО ОПРЕДЕЛЕНО, ЧТО ТАНКЕР «ПЕНДЛТОН» РАЗВАЛИЛСЯ НА ДВЕ ЧАСТИ. КОРМОВАЯ ЧАСТЬ – В ВОЛНАХ У ЧАТЕМА – НОСОВАЯ ЧАСТЬ ДРЕЙФУЕТ РЯДОМ С ПЛАВУЧИМ МАЯКОМ ПОЛЛОК-РИПА – РАНЕЕ НЕ БЫЛО ИНФОРМАЦИИ О КРУШЕНИИ «ПЕНДЛТОНА» – «ПЕНДЛТОН» ДОЛЖЕН БЫЛ ПРИБЫТЬ ВЧЕРА В БОСТОН И НЕ ПРИБЫЛ – ЭТО НАРЯДУ С «ФОРТОМ МЕРСЕРОМ».

На спасательной станции Чатема непогода задержала механика Энди «Фица» Фицджеральда в сравнительном тепле «моторного сарая» спасательной станции Чатема. Двадцатиоднолетний механик был самым молодым военнослужащим Береговой охраны на станции. Фиц не был рожден для моря, и на самом деле даже плохо плавал до тех пор, пока не поступил на службу в Охрану. Он родился в 1931 году в городе, который тогда называли обувной столицей мира, Броктоне, Массачусетс. Город заслужил свое прозвище во время гражданской войны, когда правительственные заказы на армейские ботинки превратили Броктон в крупнейшего производителя обуви в стране. К 1929 году в Броктоне находилось шестьдесят обувных фабрик, на которых работали больше тридцати тысяч рабочих. Одним из этих рабочих был отец Фицджеральда, трудившийся на двух обувных фабриках до того, как сорвался с семьей с насиженного места и переехал в Блэкстоун-Вэлли, где нашел работу получше – на текстильной фабрике в Уайтинсвилле. В отличие от своего приятеля, Ричарда Ливси, Фиц в детстве не был окружен призраками Американской революции. Городок Уайтинсвилл был основан квакерами, чья пацифистская традиция удерживала их от активного участия в борьбе за независимость. Но в молодом Энди Фицджеральде была большая тяга к борьбе. 63-килограммовый подросток был членом футбольной команды, полузащитником маленького роста, в средней школе Нортбриджа, где он также играл в баскетбол и бейсбол. Конец 1940-х годов был тяжелым временем в Блэкстоун-Вэлли. Крупные фабрики вдоль реки Блэкстоун были источником жизненной силы для промышленной революции в девятнадцатом веке, но теперь умирали. Когда Фицджеральд закончил школу, у него не было денег для поступления в колледж и не было перспектив для жизни в Уайтинсвилле, так что он и его друг автостопом добрались до местной железнодорожной станции, приехали в Бостон и поступили на службу в Береговую охрану.

Одной из утренних обязанностей Фицджеральда в Чатеме было догрести до трех лодок станции: 38-футового дозорного катера и двух 36-футовых моторных спасательных лодок, «CG36383» и «CG36500», «старушек-тридцатишестифутовок», как они их называли. Фиц должен был убедиться, что каждое судно под завязку заправлено горючим, а также запустить их двигатели и как следует прогреть их, прежде чем вернуться на берег. В то утро новый командир станции Чатема, Даниэль У. Клафф, приказал Фицджеральду отложить эту работу. Шторм стал слишком сильным, чтобы рисковать и отправлять молодого механика на крошечной весельной лодке.

Вторая половина дня сменялась вечерней темнотой, когда измотанный Берни Веббер и его команда ехали на грузовике «Додж» на юг от Носет-Бич, обратно на станцию Чатема. Вебберу надо было сообщить боцману Клаффу, что кормовая часть «Пендлтона» быстро направлялась в их сторону. Веббер нашел своего командира взад и вперед расхаживающим по комнате и пытавшимся решить, какой план действий будет лучшим. Это было первое серьезное происшествие за все время пребывания Клаффа в должности уорент-офицера на станции Чатема, и некоторые военнослужащие Береговой охраны размышляли, справится ли Клафф с этой задачей. Даниэль Клафф был уроженцем Чинкотига, Виргиния, небольшого рыбацкого поселка на восточном побережье Виргинии и места знаменитого заплыва чинкотигских пони. Командир практически не участвовал в шлюпочной практике станции, считая, что сначала ему надо познакомиться с крупными предпринимателями города.

Клафф подозвал Веббера к себе и сказал с южным акцентом: «Веббер, собирай экипаж. Ты должен выйти на «36500», перейти отмель и помочь тому кораблю, понятно?»

Веббер почувствовал, как его сердце ушло в пятки. Он мог представить себе, как проводит крошечную деревянную спасательную лодку через опасную Чатемскую отмель и выходит в открытое море. Страшнейший ночной кошмар моряка. Отмель представляет собой постоянно перемещающиеся песчаные банки с приливными течениями, несущими океанские волны, которые в мгновение ока могут разбить в щепки маленькие лодки. Образующиеся в океанских глубинах валы в итоге катятся в сторону отмели, набирая силу, скорость и размер, а потом накатывая на мелководье, где закручиваются в устрашающие буруны. И таковы условия в хорошую погоду. Теперь опасность десятикратно возросла. Веббер видел рыбацкие суда с разбитыми ветровыми стеклами и сорванными рубками – результат жестокого знакомства с Чатемской отмелью. Он видел и худшее. Первая смерть, которую Веббер увидел на Чатемской отмели, была связана с «Кашалотом», 40-футовой рыбацкой лодкой с экипажем из двух человек, которая попыталась пересечь отмель солнечным осенним днем в 1950 году. В этой чудесной обстановке скрывался жестокий вал, продолжавший бить в берег. Когда рыбацкая лодка добралась до отмели, разрушающаяся волна подхватила ее, подбросила и перевернула, опрокинув судно через нос. В итоге она была выброшена вверх дном на близкий берег, а весь экипаж погиб. Веббер смог поднять на борт тело одного рыбака, Элроя Ларкина. Тело его товарища, Арчи Никерсона, так и не нашли. Ричард Ливси также принимал участие в поисках. В то время он еще не знал этого, но он искал отца своей будущей жены. Четыре года спустя Ливси женился на дочери Арчи Никерсона, Беверли.

Образы того рокового дня навсегда запечатлелись в памяти Берни, и когда он получил приказ Клаффа, немедленно подумал об официальном девизе Береговой охраны: Semper Paratus, в переводе с латыни «Всегда готов». Но был и неофициальный девиз, который сейчас тяжело стучал у него в голове: Ты обязан отплыть, но не обязан вернуться. «Да, мистер Клафф, – ответил Веббер, – я готов». В глубине души он удивлялся, почему для этой опасной миссии выбрали его, хотя на дежурстве были не менее опытные офицеры. Как бы там ни было, он принял задание без колебаний. Теперь ему нужны были несколько человек со схожим настроем, которые поступили бы под его командование. «Кто пойдет со мной?» – наконец спросил он громко. Это предложение было всего лишь правилом вежливости. «В Береговой охране ты должен сначала спросить, и если немедленно не услышишь ответа, то просто говори: «Ты, ты и ты!» – позже вспоминал Веббер.

Ричард Ливси довольно сильно колебался. Он видел могучие волны, разбивавшиеся на Норт-Бич, и знал, что эта миссия будет жуткой. Но все же он поборол страх, усталость и озноб, пробегавший по его телу, и поднял руку. «Берни, я пойду с тобой», – сказал он. Потом Веббер повернулся к своему старому другу, Мелу Гутро, одному из механиков станции, который лежал на койке, в жару и с высокой температурой, вызванной тем же вирусом гриппа, который держал в постели жену Веббера. Энди Фицджеральд тоже был в этой комнате, он сказал: «Мел очень паршиво себя чувствует. Я пойду». Фиц весь день боролся со скукой и желал стать добровольцем. Но экипажу был нужен четвертый человек. Эрвин Маске болтался в столовой, когда услышал призыв Веббера. Маске был гостем на станции и мог с легкостью отказаться от участия в этом задании.

Экипаж из четырех человек был готов и желал действовать, но мог ли?

Двадцатитрехлетний Маске, уроженец Мэринетта, Висконсин, лесозаготовительного города на берегу залива Грин-Бэй, был членом команды плавучего маяка Стоунхорса и только что вернулся из отпуска. Он ждал транспорта обратно на свой корабль, который базировался примерно в миле от юго-восточной оконечности Мономой-Пойнта. Эрвин был младшим сыном из тринадцати детей, рожденных Альбертом и Бертой Маске, которым принадлежала обширная животноводческая ферма в Мэринетте. Все его старшие братья в какой-то момент отправились на военную службу, но Эрвин решил последовать примеру своего брата Кларенса, которого семья называла «лапочкой», и пойти в Береговую охрану. Как и у Веббера, у Маске была жена, ждавшая его дома. Он недавно женился на Флоренс Силверман, с которой познакомился на танцах в Бруклине. Эрвин Маске мог много потерять и почти ничего не выиграть в этой операции с экипажем, который он видел впервые в жизни, но он вызвался быть добровольцем в спасательной операции без секундного колебания. Веббер пожал Маске руку и велел ему подготовиться.

Экипаж из четырех человек был готов и желал действовать, но мог ли? Берни Веббер, которому было всего двадцать четыре года, был самым старшим и самым опытным в группе. Всем остальным было двадцать с небольшим, а двадцатилетний Энди служил в Береговой охране всего пару лет и только что закончил школу мотористов. Он никогда не участвовал в спасательных операциях, но слышал о трудностях прохождения через Чатемскую отмель в открытое море. До этого времени наибольшего за всю свою карьеру страха Фицджеральд натерпелся сразу после окончания тренировочного лагеря, когда его отправили на плавучий маяк, стоявший на якоре у острова Каттиханк. Энди был разбужен ужасным звуком, который издала разорвавшаяся пополам якорная цепь. Команда засуетилась, плавучий маяк начало относить в опасной близости от скал. Через несколько наполненных безумной спешкой минут экипаж смог завести двигатели до того, как врезаться в скалистый берег. Моторист надеялся, что его недостаточный опыт не будет помехой команде. Хотя он не очень хорошо знал Берни как человека (Берни был старше и женат), Энди бывал с Берни на «36500», выполняя повседневные обязанности, и он заметил, насколько умело командир проводил судно через Чатемскую отмель. Если бы Энди мог выбрать любого человека на станции, чтобы тот вывел спасательную лодку в окружающие воды через отмель в шторм, он выбрал бы Берни. Но это был не обычный шторм. Энди слышал разнообразные сообщения, передававшиеся на корабельные радиостанции, и в них говорилось о невероятных волнах, в некоторых случаях высотой больше восемнадцати метров.

Маске, Веббер, Фицджеральд и Ливси никогда не тренировались, как команда, и на самом деле три члена экипажа из Чатема до этого самого дня не были знакомы с Маске. Но у этой четверки общего было не меньше, чем отличий. Все были в отличной физической форме, все поступили на службу в Береговую охрану, чтобы спасать жизни, и теперь они получили эту возможность. Веббер был самым высоким, метр восемьдесят восемь, худощавого телосложения и необщительным. Ливси, сантиметров на десять ниже, выглядел беззаботным и обладал хорошим чувством юмора. Но его добродушно-веселое отношение не мешало ему быть серьезным человеком. Ливси заслужил прозвище «племенной бык» за свою способность брать на себя ответственность и отдавать приказы другим. Энди, ростом где-то метр восемьдесят, всегда был готов улыбаться и везде находил друзей. Маске, самый низкий в группе, был сдержанным, сравнительно спокойным молодым человеком, но, несомненно, с сильным характером – немногие стали бы рисковать своей жизнью, добровольно вызвавшись отправиться в сильный шторм с тремя незнакомцами. Все четверо были охвачены ужасом, думая о штормовых волнах, но каждый набрался решимости избавиться от волнения и делать то, что должен делать.