Текст книги "И грянул шторм. Подлинная история отважного спасения на море"

Глава 6
Борьба на Чатемской отмели

С большой тревогой Веббер, Ливси, Фицджеральд и Маске покинули спасательную станцию Чатема и поехали к одноименному Рыбацкому причалу. Веббер припарковал грузовик «Додж» и вышел в снег. Через густой снегопад команда с трудом могла разглядеть маленькую деревянную спасательную лодку, на которой должна была отправиться в путь, сильно раскачивавшуюся взад и вперед вдалеке. Военнослужащие Береговой охраны подошли к краю причала и спустились по трапу в маленькую плоскодонку. Они уже были готовы начать грести, когда Веббер услышал голос с причала над ними. «Эй, ребята, вы ж пропадете еще до того, как заберетесь слишком далеко», – кричал местный рыбак Джон Стелло. Такова была его манера говорить. «Поворачивайте обратно, пока можете». Стелло был капитаном «Джини С.», судна, названного в честь его жены и известного в отрасли как «хайлайнер». Это определение относится к судну настолько успешному, что оно проседает под тяжестью рыбы, что делает его ватерлинию высокой. Он был одним из многих рыбаков Чатема, вынужденных оставаться на берегу, пока жестокий шторм не уляжется. За последние пару лет Стелло и Веббер стали близкими друзьями. Они жили друг напротив друга на Си-Вью-стрит. «Позвони Мириам и расскажи ей, что происходит», – крикнул в ответ Веббер. Берни два дня не разговаривал с женой. Он думал о том, как она, больная, лежит дома в постели, и его сердце ныло. Веббер взглянул в лица трех других мужчин в плоскодонке и подумал, смогут ли они сохранять спокойствие в предстоящие часы. Затем он снова подумал о жене, о том, как она будет справляться, если он не вернется. Берни мог решиться рискнуть собственной жизнью в спасательной операции, которая казалась самоубийственной, но волна эмоций захлестнула его, когда он подумал о жизни, которую они с Мириам начали строить.

• • •

Отношения Берни и Мириам были очень длительными, особенно с ее стороны. Это был роман, который начался по телефону два года назад, в 1950 году. Веббер и пара его приятелей поехали на своем двухдверном седане «Плимут» 1939 года в Провинстаун на свидание с тремя местными девушками. Веббер доехал до самого Орлеана, когда автомобиль неожиданно заглох. Он шел пешком, пока не нашел таксофон и не позвонил своей девушке, чтобы объяснить, что ничего не получается. Планы провести вечер в городе были нарушены, и старый «Плимут» Веббера отбуксовали обратно в Чатем. Возможность романа теперь казалась недостижимой. Несколько дней спустя молодая женщина позвонила на спасательную станцию Чатема, разыскивая джентльмена по имени Вебб. Как оказалось, женщина получила не то имя, но того человека. Берни взял трубку и начал разговор с таинственной женщиной, которая не назвала своего имени и ничего не рассказала о себе. Она игриво сказала ему, что видела его раньше и знает, кто он такой. Игра продолжалась во время еще нескольких телефонных разговоров, и любопытство Веббера продолжало расти. Во время их длинных телефонных бесед он обнаружил странную вещь: она постоянно прерывала его. «Подожди секунду», – говорила она и на некоторое время уходила с линии. Загадка разрешилась, когда женщина наконец сообщила Вебберу, что работает телефонным оператором в соседнем Уэлфлите. На самом деле, она была оператором, соединившим Веббера с его девушкой в тот вечер, когда по дороге в Провинстаун сломался автомобиль. «Шло время, и я также узнал, что она блондинка, и еще несколько деталей, которые подогрели мой интерес». Так написал Веббер в 1985 году в своих мемуарах «Chatham: The Lifeboatmen». Берни по телефону пригласил ее на свидание, но, к его большому удивлению, она отказалась. Это повторилось еще несколько раз, пока рассерженный Веббер не поставил перед ней ультиматум. «Или мы встречаемся, – сказал он ей, – или больше не звони мне».

Отношения Берни и Мириам были очень длительными, особенно с ее стороны.

Таинственная женщина наконец согласилась при условии, что это будет двойным свиданием. Веббер и его товарищ, Мел Гутро, приехали на «Плимуте» в Уэлфлит в аптеку «Боб Мюррейс» на Мейн-стрит. Это был холодный январский вечер, но Берни было жарко от предвкушения. Он вошел в аптеку и заметил двух молодых леди, одну за прилавком, другую – сидевшую на табурете. Ни одна не подходила под описание его таинственной женщины. Он спросил ту, что была за прилавком, не видела ли она девушку по имени Мириам. Женщина указала на телефонную будку в дальнем углу магазина. Веббер стоял, не шелохнувшись, когда дверь телефонной будки открылась внутрь и оттуда вышла его незнакомка. На Мириам была длинная шуба, которая скрывала ее фигуру, но не ее красоту. Стойкий Веббер был просто ошеломлен. Первое свидание закончилось поцелуями, а второе привело к знакомству с ее родителями, Отто и Ольгой Пентинен, энергичными финнами, эмигрировавшими в США несколько лет назад. Бурный роман сделал большой шаг вперед всего пару месяцев спустя, когда пара сидела в припаркованном на Носет-Бич «Плимуте». «Ты женишься на мне?» – спросила Мириам потрясенного Берни. Веббер определенно был застигнут врасплох. Единственным ответом, который пришел ему в голову, было «Нет», и именно это он и выпалил. Не утратившая присутствия духа Мириам сказала: «Очень хорошо, тогда отвези меня домой». Веббер в замешательстве повез ее обратно в родительский дом. Он въехал на подъездную дорожку дома в кейпкодском стиле и пришел в себя. Он знал, что любит ее и не хочет ее потерять. Веббер остановил автомобиль и повернулся к Мириам. «Ладно», – сказал он ей. «Ладно что?» – ответила она. «Ладно, я женюсь на тебе». Он замолчал, ожидая, что она бросится в его объятия. Вместо этого она спросила: «Когда?» Веббер, теперь окончательно сконфуженный, сказал, чтобы Мириам назначила дату. «Шестнадцатого июля», – немедленно ответила она.

Свадьба состоялась 16 июля 1950 года в семейном доме Веббера в Милтоне, Массачусетс. Отец Берни, преподобный А. Бернард Веббер, провел обряд венчания. Молодожены переехали в небольшую квартиру на верхнем этаже здания рядом с фабрикой по пошиву штор в Уэлфлите. Берни почти не виделся с женой в течение первых месяцев совместной жизни. Он проводил десять дней подряд на спасательной станции и только два дня дома. Пара почти сразу же поняла, что надо менять это положение дел. Позже они переехали в просторный коттедж рядом со спасательной станцией Чатема, и Берни смог заскакивать домой чаще, чтобы проводить время с Мириам. Служба в Береговой охране не обеспечивала молодой паре много денег для жизни, так что Мириам начала работать в «First National Store», чтобы помогать оплачивать счета. Их семейная жизнь в Чатеме наладилась, и Берни Вебберу было за что быть благодарным. Но их счастливый брак сочетался с опасной работой, весьма дорогой ценой, которую приходилось платить за такое счастье.

Когда экипаж выгреб в гавань, Веббер оценил размер «CG36500», которая, казалось, смотрит на него издалека. От этой деревянной спасательной лодки ожидалось многое. Жизни трех членов его команды, тех, кто до сих пор оставался в живых на борту кормовой части «Пендлтона», и будущих детей, которых они с Мириам планировали завести, – все зависело от «CG36500». «Готова ли ты к испытанию, старушка?» – подумал он про себя. Как и все спасательные лодки ее формы и размера, «36500» была построена на верфи Береговой охраны в Кертис-Бее, Мэриленд. С 1937 по 1956 год верфь произвела 138 лодок. Судно, стоявшее в Чатеме, было построено в 1946 году, и в свои пять лет находилось в самом расцвете сил. В длину оно было 36 футов и 8 дюймов, в ширину – десять футов и с осадкой в три фута. Лодка весила целых девять тонн, была остойчивой и не требовала откачки воды благодаря бронзовому килю весом в одну тонну. Судно с симметричными носом и кормой было создано для того, чтобы выдержать практически все, что мать-природа может поставить на его пути, хотя Берни размышлял, приняли ли его строители во внимание зимний ураган вроде того, что сейчас набросился на побережье Новой Англии.

С тех пор как в 1790 году спасательные лодки впервые появились в Саут-Шилдсе, Англия, они очень активно использовались. Бывший судостроитель-подмастерье и корабельный плотник по имени Генри Грейтхед создал первую 30-футовую спасательную лодку с шестью парами весел, для которой требовалось двенадцать гребцов. У судна не было руля, вместо этого оно обладало длинным кормовым веслом, которым можно было грести справа налево. Изобретение Грейтхеда родилось из-за огромной трагедии. В 1789 году корабль «Эдвенчер» сел на мель на Херд-Сэндс, опасной отмели у Тайнермаута, Англия, недалеко от дома Грейтхеда в Саут-Шилдсе. Хотя корабль был виден с берега, все члены экипажа погибли, потому что не было подходящих лодок, которые совершили бы благополучное спасение в сильных волнах. После этой катастрофы британские власти предложили награду за лучший проект спасательной лодки, и изобретение Грейтхеда победило в конкурсе. С течением времени дизайн лодки продолжал развиваться, и сто лет спустя стандартной спасательной лодкой был 35-футовый «Райдер» с экипажем из трех человек и десяти гребцов. В 1851 году спасательные лодки начали появляться в США, когда добровольцы гребли на спасательных шлюпках длиной от 20 до 30 футов, спасая моряков с севших на мель судов. Первая моторная спасательная лодка появилась в 1899 году, когда работавшие на спасательной станции Маркетта на озере Верхнем оснастили 34-футовую спасательную лодку бензиновым двигателем. К 1908 году 36-футовые спасательные лодки служили на станциях по всей Америке, в том числе на пяти в Массачусетсе: в Глостере, Халле, Провинстауне, на Каттиханке и Мономое в Чатеме. К 1952 году дизайн лодки снова был улучшен. Последней версией была моторная спасательная лодка серии «Н», с двойным корпусом и закрытым моторным отделением в средней части судна под названием «Модель Т».

Веббер и его команда наконец добрались до «CG36500» и вскарабкались на борт. Они привязали плоскодонку, маленькую лодку, использовавшуюся для доставки членов экипажа к судам большего размера, к спасательному бую и устроились, готовясь к ждущему их трудному пути. Веббер, Фицджеральд и Ливси были знакомы с «CG36500». Ливси несколько раз выходил на ней, перевозя припасы на плавучие маяки Поллок-Рипа и Стоунхорса, стоявшие примерно в миле от берега. Но Ливси знал, кто командир, и подвинулся, когда Веббер занял свое место в рубке рулевого.

Команда отправилась от Рыбацкого причала Чатема в 17.55. Небо превращалось из темно-серого в непроглядно-черное. Огни на берегу становились меньше, когда четверо мужчин шли через гавань Чатема. Теперь экипаж мог видеть волны, разбивавшиеся на Норт-Бич. Теперь каждый из них взвешивал шансы успешного прохода через Чатемскую отмель. Веббер обвязал свою талию длинным кожаным ремнем и привязал себя к рубке рулевого. «CG36500» повернула в пролив, где мужчин встретил широкий луч Чатемского маяка. Веббер мог видеть вдали слабые огни, горящие в главном здании. «Что там происходит?» – подумал он про себя. В какой-то момент он молился о том, чтобы его вызвали по рации и приказали повернуть назад. Веббер взял рацию и вызвал станцию, сообщив Клаффу последнюю информацию и надеясь на изменение приказа. «Действуйте в соответствии с указаниями», – сказал Клафф со своим виргинским акцентом. Веббер и экипаж двигались вперед. Они уже боролись с жестоким холодом, их уставшие ноги казались глыбами льда в резиновых галошах с пряжками. Добравшись до конца гавани Чатема, они услышали рев на отмели, где разбивавшиеся волны образовывали большие участки желтовато-белой пены. «Это не будет приятной прогулкой», – подумал про себя Ричард Ливси. Так как звуки волнения на отмели становились громче, у Ливси появилось отчетливое чувство, что он проводит на земле последние минуты, и он был абсолютно готов к смерти, когда «36500» ударится об отмель. Энди Фицджеральд, который управлял прожектором, закрепленным на похожем на панцирь черепахи переднем отсеке, также чувствовал тревогу, так как ужасный рев бурунов стал громче. Он доверял опыту Берни и крепости «35000», о которой всегда думал, как о плавучем танке – медленная, но с отличными мореходными качествами, которые не зависят от погоды. Теперь этот маленький танк был единственным, что стояло между ним и ледяным океаном.

Когда они подошли еще ближе, прожектор частично осветил мели отмели и все четверо поняли, что ждет их впереди. Веббер не верил своим глазам: волны были такими высокими, и его лодка казалась еще меньше, чем когда-либо. Испуганный и замерзший почти до смерти Веббер теперь должен был принять решение, которое могло стоить жизни его экипажу. «Должен ли я повернуть назад? Должен ли я идти вперед? Что я должен делать сейчас?» Веббер знал, что его не осудят, если он повернет назад. Зачем усугублять трагедию, отправляя еще четырех человек на смерть на Чатемской отмели? Он очухался и подумал о тех, кого пытался спасти. Он мысленно мог представить экипаж «Пендлтона», находившийся в ловушке в огромном стальном гробу. Веббер знал, что он и его команда – их единственная надежда.

• • •

Мысли Веббера перенеслись на два года назад, к другой попытке спасения, предпринятой в таких же опасных условиях. Он был настолько впечатлен той трагедией, что почти видел лица тех погибших людей на гребне каждой поднимающейся волны. Как и  команда «Пендлтона», экипаж судна для ловли гребешков «Уильям Дж. Лэндри» из Нью-Бедфорда был застигнут страшным северо-восточным штормом. Этот шторм разразился в начале весны 1950 года, продемонстрировав, что зима не собирается выпускать из своих объятий Новую Англию. Сильный снегопад валил стеной у берегов Кейп-Кода, в некоторых районах снежный покров достиг целых двадцати сантиметров, а неистовая буря усугублялась дующим со скоростью 110 км/ч ветром и бурными волнами. «Уильям Дж. Лэндри», который только что был отремонтирован за сорок тысяч долларов, дал течь, пытаясь обойти Мономой в сторону Нантакет-Саунд. Экипаж лихорадочно работал, выливая ведра морской воды за борт рыболовецкого траулера с деревянным корпусом. Во время этого происшествия капитан Арне Хансен смог послать сигнал бедствия, который был принят плавучим маяком Поллок-Рипа и передан на спасательную станцию Чатема.

Был быстро разработан план спасения, который требовал умения и отваги команды плавучего маяка и военнослужащих Береговой охраны. Стратегия предусматривала два вероятных сценария. Если тонувший рыболовецкий траулер каким-то образом сможет дотянуть до плавучего маяка, команда Поллок-Рипа кинет трос, чтобы пришвартовать корабль, привязав длинный канат к его носу. Затем команда передаст на борт судна портативные насосы, в надежде контролировать уровень затопления. Одновременно станция Чатема вышлет моторную спасательную лодку с экипажем, чтобы вернуть людей на берег или помочь «Лэндри», если траулер не сможет добраться до плавучего маяка.

План казался достаточно простым, пока не вмешалась судьба. Экипажу Поллок-Рипа приходилось очень туго, выполняя свою задачу, так как плавучий маяк беспрерывно качался и дергался в яростном шторме. Одного человека чуть не смыло за борт, когда он пытался разложить трос на верхней палубе плавучего маяка. У команды из Чатема было не меньше проблем. Берни Веббер входил в экипаж из четырех человек, возглавляемый старым матросом Фрэнком Масачи, в то время главстаршиной-боцманом станции Чатема. Им приказали выйти на моторной спасательной лодке «36383», которая была пришвартована в Стейдж-Харбор, но оказалось, для того чтобы просто добраться до лодки, надо вести борьбу не на жизнь, а на смерть. Обычно спокойная Стейдж-Харбор теперь была покрыта покрывалом угрожающих пенистых гребней, которые были предупреждением для любого разумного человека остаться на берегу.

Веббер и другие оснастили маленькую плоскодонку кочетами, чтобы удержать весла на местах, и подтащили ее к кромке воды. Они вытолкнули судно, а затем помогли друг другу подняться на борт. Веббер и Гутро взяли весла и начали битву с бурным волнением, а Масачи и Баллерини сидели низко в лодке. Маленькая плоскодонка начала зачерпывать воду почти сразу же после начала пути к «CG36383». Было бы намного проще, если бы для операции они выбрали «CG36500», так как эта лодка была пришвартована в Олд-Харбор и ближе к их конечному месту назначения, но командиры Веббера считали, что «36383» будет более пригодна для плавания в такой сильный шторм. Но «CG36383» так и не получила возможности доказать свое предполагаемое превосходство над «CG36500». Плоскодонка перевернулась, выбросив Веббера и других в пронизывающую до костей холодную воду до того, как они добрались до спасательной лодки. Люди получили острый шок, оказавшись в ледяной воде океана. Первоначальная паника быстро улеглась, так как инстинктивно вспомнилось то, чему их учили во время тренировок. Военнослужащие Береговой охраны скинули свои тяжелые ботинки, схватились за дно перевернувшейся лодки и держались. Их подготовка говорила им, что в таких жестоких условиях попытка добраться до берега вплавь будет тщетной, так как в этом случае тело будет терять тепло намного быстрее, чем если просто оставаться неподвижным. Экипаж катился на волнах обратно к берегу, и плоскодонку выбросило на берег на острове Моррис, на другом берегу от Стейдж-Харбор. Веббер и другие надеялись найти приют в старом лодочном сарае, но, борясь с пронизывающим холодом и окоченелостью, ползущей вверх по ногам, Фрэнк Масачи решил не отказываться от спасательной операции. Масачи был человеком, который пользовался авторитетом у Берни Веббера и других молодых военнослужащих Береговой охраны. Он приказал своим людям перевернуть 19-футовую плоскодонку, найти весла и продолжить путь к «CG36383». Их геройская попытка еще раз потерпела поражение. На этот раз слетели кочета, перевернув лодку и снова отправив людей в ледяную воду. И снова они сумели добраться до острова Моррис, где наконец решили согреться в лодочном сарае.

Команда растирала ноющие руки и ноги и включила старый бензиновый генератор «Kohler», пока Фрэнк Масачи набирал номер на телефонном аппарате, чтобы связаться с коммутатором станции Чатема. Масачи доложил об их тяжелой ситуации, и ему сообщили, что «Уильям Дж. Лэндри» все еще находится на плаву, но набирает очень много воды во время приближения к плавучему маяку Поллок-Рипа. К спасательной операции присоединились еще два судна Береговой охраны: 125-футовый катер «Легар» и 180-футовое лоцмейстерское судно «Хорнбим». Суда вышли, соответственно, из залива Баззардс и Вудс-Хоула, примерно в восьмидесяти километрах отсюда. В этих трудных погодных условиях могли пройти часы, прежде чем любое из судов приблизится к терпящему бедствие «Лэндри». Но Арне Хансен и его экипаж были все еще живы, и этот проблеск надежды, казалось, дал новые силы Фрэнку Масачи, который сказал своим людям, что они должны предпринять третью попытку добраться до спасательной лодки. Веббер и другие члены команды нашли несколько ручек от метел и обстрогали их, чтобы те служили вместо сломанных кочетов. Уставшие, замерзшие мужчины вернулись на ноющих ногах на берег и снова отправились в путь по ледяной воде. Но они и в третий раз потерпели поражение: весла сломались, судно перевернулось, и они опять окунулись в темные воды. Они снова с трудом вернулись на остров Моррис, ясно понимая, что больше не в строю и не могут помочь в спасении экипажа «Лэндри». В тот момент люди из Чатема должны были спасать себя от природы, которая уже трижды чуть не убила их.

Масачи повел своих людей через пролив между островом Моррис и Чатемом, где уровень воды во время отлива был низким, во всяком случае, они в это верили. Вода казалась теплее, когда члены экипажа начали долгий поход через пролив, но сильное течение давило на их окоченевшие ноги, с каждым шагом почти сбивая их. Мужчины продолжали идти, и вода становилась глубже, намного глубже, чем они могли себе представить. Теперь вода доставала Вебберу до шеи и плескалась вокруг его подбородка. Они с Гутро были самыми высокими из команды, так что им пришлось тащить Фрэнка Масачи и Антонио Баллерини через пролив. Во время пути обратно на станцию Масачи все еще отказывался признать поражение. К удивлению Веббера и других молодых людей Масачи и Элвин И. Ньюкомб, в то время старший офицер станции Чатема, обсуждали возможные планы использования «CG36500» для того, чтобы добраться до поврежденного «Лэндри». Измотанная команда вернулась на станцию и притащилась в дежурное помещение, где им немедленно сообщили о бедственном положении «Лэндри». Рация передавала переговоры между траулером и плавучим маяком Поллок-Рипа. Капитан «Лэндри» Арне Хансен теперь сообщал, что его судно находится примерно в километре от плавучего маяка, но поднимающаяся вода поглощает корабль, несмотря на все усилия экипажа. Капитан плавучего маяка Гай Эмро сказал капитану «Лэндри», что его команда будет наготове с тросом, когда траулер подойдет поближе. Хансен опасался, что использование троса при сильных волнах может разорвать его судно на части, но понимал, что теперь у него не было выбора, и продвигался к плавучему маяку.

Все еще был шанс спасти людей. Дав своей команде несколько минут для того, чтобы согреться и переодеться, Масачи повел их в Олд-Харбор, где «CG36500» стояла в ожидании того, что теперь называлось четвертой попыткой спасения. В то же время экипаж на борту плавучего маяка Поллок-Рипа наконец увидел «Лэндри». Это было хорошей новостью. Плохой новостью было то, что шторм усиливался, и волны достигли большой высоты. В то время, когда экипаж «Лэндри» пытался получить трос с плавучего маяка, огромная волна ударила суда друг о друга, еще больше повредив рыболовецкий траулер. После двадцати четырех часов борьбы за свои жизни экипаж «Лэндри» был физически и эмоционально разбит. Капитан решил, что не имеет смысла предпринимать очередных попыток привязаться к плавучему маяку Поллок-Рипа. Вместо этого экипаж должен был возлагать угасающую надежду на команду спасательной лодки Чатема. Капитан плавучего маяка Эмро подтвердил получение решения капитана Хансена по рации и получил неутешительный ответ. Эмро услышал слова «О боже!», за которыми последовала тишина. Через долю секунды мир Эмро перевернулся вверх дном – огромная волна повернула плавучий маяк вокруг оси. Пытаясь вернуть себе способность ориентироваться, Эмро получил последнее сообщение с «Лэндри». Капитан информировал его, что моторное отделение было затоплено, и они отказываются от борьбы. Последняя волна стала ножом в сердце команды. «Мы отправляемся на дно, но до того помолимся и поедим, – сообщил изможденный капитан, – если мы умрем, то умрем с набитыми животами. Прощай, спасибо за все. Господь благослови вас всех». Гай Эмро сообщил новости на станцию Чатема, а потом наблюдал, как волны целиком поглощают «Уильяма Дж. Лэндри». Останки экипажа так никогда и не нашли, хотя обломки утонувшего судна для ловли гребешков позже прибило к берегу на Нантакете.

Трагедия оставила горький привкус во рту Берни Веббера, как и последовавшее за ней недоразумение. Начальство Береговой охраны примчалось из Бостона, чтобы допросить и раскритиковать каждого, участвовавшего в неудачной спасательной операции. Если бы они только могли видеть решительный взгляд Фрэнка Масачи в ту ночь, тогда старшие офицеры Береговой охраны точно знали бы, что были предприняты все возможные усилия для спасения людей с «Лэндри». Фрэнк Масачи совершил то, что лежало за пределами человеческой отваги в те темные часы 7 апреля 1950 года.

Теперь, меньше чем два года спустя, его ученик столкнулся с той же безвыходной проблемой. Готов ли Берни Веббер заставить свою команду выложиться по полной и даже больше ради спасения людей с «Пендлтона»?

Глядя на угрожающую Чатемскую отмель, Берни Веббер прозрел. Он верил, что оказался в это время и в этом месте по воле Провидения. Он подумал о железной воле Фрэнка Масачи, а также вспомнил о тысячах проповедей, которые читал его отец: он слышал их, когда рос. Все они готовили его для этого. Он представил себе разочарование в глазах своего отца, когда он отказался быть священником, будучи нецелеустремленным юношей. Преподобный Веббер хотел, чтобы его младший сын служил Богу. Берни верил, что он служит Богу в эту штормовую ночь. Позже Веббер вспоминал о своих чувствах: «Ты набираешься силы и отваги, и ты знаешь, что должен делать. Ты понимаешь, что должен попробовать спасти. Это рождается в тебе, это часть твоей работы».

Пока спасательная лодка шла под наклоном вдоль теснины волн, Веббер и его команда вдруг начали петь. Они пели, потому что чувствовали одновременно решимость и страх, продвигаясь через снег и ледяные морские брызги. Единство четырех голосов заглушал воющий ветер. Веббер не мог придумать более проникновенной песни, подходящей для той ситуации, в которой они находились.

 
Твердыня вечная, расколись для меня,
Дай мне спрятаться в Тебе.
Пусть вода и кровь,
Текущие из раны в Твоем боку,
Будут для грешных двойным исцелением.
Спаси меня от гнева и сделай чистым.
 
 
Не работа рук моих,
Может выполнить Твои законы.
Может ли мое рвение не знать устали,
Могут ли мои слезы литься всегда,
Все из-за греха, который нельзя искупить.
Ты должен спасти, и Ты один.
 
 
У меня в руках нет ничего,
Кроме креста, который я сжимаю.
Нагой, придя к Тебе, я оденусь,
Обращу к Тебе, в молитве беспомощный взор,
Грязный стремится к воде.
Очисти меня, Спаситель, или я умру.
 

Пение затихло, и мужчины сидели молча, пока Веббер вел «CG36500» на отмель. Прожектор светил через снег и тьму, и Энди мог видеть (и чувствовать), что волны набегают со всех направлений. Он храбрился перед ждущим их столкновением.

Когда они добрались до отмели, крошечная деревянная спасательная лодка врезалась в огромную восемнадцатиметровую волну. Членам команды показалось, что они въехали на большой скорости в высокую бетонную стену. Гора зверски холодной воды подняла судно, подбросила его в воздух, словно оно было маленькой игрушкой. Весь экипаж на некоторое время завис в воздухе.

Лодка с экипажем обрушилась обратно на жесткую поверхность моря, но затем неожиданно ударила еще одна огромная волна. На этот раз поток воды захлестнул команду, сбив людей на палубу. Жестокая волна расколола ветровое стекло лодки, кинув острые осколки в лицо и волосы Веббера, когда он упал на спину.

Волна развернула «CG36500» вокруг ее оси, и теперь ее нос смотрел в сторону берега. Это было самое опасное положение для лодки и экипажа. Веббер поднялся с палубы и попытался развернуть лодку обратно в море, пока она не потеряла устойчивость и не убила их всех. Он счистил кусочки стекла с лица одной рукой, второй крепко держась за штурвал. Так как ветровое стекло было разбито, морские брызги залетали в рубку рулевого, барабаня по коже Веббера и разъедая открытые раны. Снег бил его по лицу так сильно, что он почти не мог открыть глаз. Он пытался сориентироваться и глянул вниз, туда, где должен был находиться компас лодки. Компас (его единственное средство навигации) исчез, его вырвало из крепления. Теперь он мог полагаться только на свой инстинкт.

Веббер наугад направил лодку обратно навстречу следующей приближающейся волне. Когда волна ударила, Ливси показалось, что стена соленой воды поглотила маленькую спасательную лодку. Он мог чувствовать, что лодка лежит на боку и на мгновение его пронзила тошнотворная мысль о том, выправится ли она.

Волна выпустила лодку из своих объятий, и Веббер, собрав все крупицы своей силы, снова выправил судно и поддал газу, продвигая лодку еще на несколько драгоценных метров. Несколькими секундами позже еще одна волна обрушилась на судно, снова накренив его на бок под углом 45 градусов.

Вебберу удалось вернуть себе контроль над спасательной лодкой. Потом, несмотря на шум океана, каждый из команды осознал, что один звук исчез. Мотор заглох, а следующая волна уже атаковала их.