Текст книги "Сфера"

Глава 12
ВНУТРИ

Они стояли на подвесном мостике шириной около пяти футов. Норман посветил вниз. Луч пролетел сорок футов, прежде чем достиг корпуса. Их обступали, смутно прорисовываясь в полумраке, многочисленные балки и распорки.

– Похоже на нефтеочистительный комбинат, – сказала Бет.

Луч ее фонаря пробежал по стальной перекладине, выхватив из темноты надпись: «АВР-09».

– Основная часть этих сооружений поддерживает внешний корпус, сказал Барнс. – Как мы и предполагали, конструкция рассчитана на сильные перегрузки… Возможно, скоро мы встретим второй корпус.

Норман вспомнил, что Барнс получил образование авиаинженера.

– Обратите внимание на свинцовые блоки, – сказал Гарри.

– Противорадиационный щит?

– Скорее всего. Толщина слоя шесть дюймов.

– Значит, они противостояли мощному потоку радиации.

В корабле висел легкий туман, в воздухе различался запах нефти.

Похоже, балки были смазаны машинным маслом. Но когда Норман провел по одной из них рукой, на пальцах не осталось никаких следов смазки. Они были сделаны из необычного металла – гладкого и гибкого, почти как резина.

– Любопытно… новый материал, – сказал Тед. – Мы связываем прочность с твердостью. Но этот металл, если это вообще металл, одновременно и прочный и мягкий. Это совершит настоящий переворот в технике.

– Несомненно, – сказал Гарри.

– Если сравнить современную Америку и Америку Великой Депрессии, основное различие заключается в обилии у нас керамики и пластика, в то время как тогда… – он продолжал говорить и его голос отдавался дальним эхом. Но Норман чувствовал в нем напряжение.

Тед хочет скрыть свой страх, подумал он.

Они углубились внутрь корабля и подошли к трапу, который было трудно заметить в этих металлических джунглях.

– Куда пойдем?

– Направо, – решил Барнс, посмотрев на наручный компас.

Еще десять минут они блуждали по мостикам. Вскоре Норман убедился в правоте Барнса – внутри внешнего цилиндра имелся еще один корпус, поддерживаемый многочисленными распорками. Настоящий звездолет внутри звездолета.

– Зачем его так строили?

– Откуда я знаю?

– Им нужно было построить двойной корпус со свинцовым покрытием… сказал Барнс. – Трудно вообразить такую летающую махину.

Через три-четыре минуты, они добрались до входа во внутренний корпус.

Люк как две капли воды походил на первый.

– Одеть респираторы?

– Может, рискнем? – не ожидая ответа, Бет открыла панель и нажала нужную кнопку.

За раскрывшейся дверью завис еще более густой мрак и они шагнули в проход. Почувствовав под ногами что-то мягкое, Норман опустил фонарь и увидел бежевый ковер.

Их лучи обшарили комнату и наткнулись на большую консоль с тремя мягкими креслами – комната явно предназначалась для людей.

– Наверное, это рубка управления кораблем.

На изогнутой панели не было никаких кнопок. Они поводили лучами туда-сюда.

– Это больше походит на макет, чем на действующий корабль.

– Это не макет.

– Ладно, но у меня такое впечатление.

Норман погладил консоль – «резиновая» поверхность слегка согнулась.

Затем нашлись новые артефакты: записка в дальнем углу консоли «Ступай по своим делам, бэби, и ничего не трогай!» и маленькая пластиковая статуэтка милого зверька, похожего на белку, с надписью «Лаки Лемонтина».

– Кресла из кожи?

– Похоже что так.

– Да где же это чертово управление?

Норман продолжал шарить по пустой консоли. Вдруг бежевая поверхность ушла куда-то внутрь, обнажив экраны и клавиатуру. Все это находилось как бы внутри, словно голограмма или оптическая иллюзия. Норман прочитал надписи: «Импульс… реверс… глайдер… решето…»

– Супертехнология, – сказал Тед. – Нечто вроде модернизированной оптоэлектроники. Похоже на жидкие кристаллы, но намного совершенней.

Вдруг замигали красным экраны и раздались подозрительные гудки: это ожила панель управления. Норман отпрянул. Комнату озарила яркая белая вспышка.

– Господи милосердный!

Еще одна вспышка, комнату залил ровный свет и Норман увидел обеспокоенные встревоженные лица.

– Какого дьявола, в чем дело? – закричал Барнс.

– Простите, – сказала Бет. – Я только нажала на кнопку.

– Не надо ничего трогать.

– Но на ней было написано «освещение».

– Давайте будем держаться друг друга, – сказал Барнс.

– Хорошо, Хэл…

– И не нажимай никаких кнопок, Бет.

Они ходили вокруг консоли. Один лишь Гарри стоял посреди комнаты, скрестив на груди руки.

– Кто-нибудь видел хоть одну дату? – спросил он.

– Нет.

– Где-то здесь должна быть дата… – напрягся Гарри. – И мы найдем ее, потому что это звездолет из будущего и черт меня побери, если я знаю, что он здесь оставил…

– Что-то неладно, Гарри? – нахмурился Норман.

– Да нет, это я так…

Он что-то понял, подумал Норман, и это его обеспокоило.

– Так вот она какая, машина времени, – сказал Тед.

– Это больше смахивает на кабину авиалайнера, если хочешь знать мое мнение, – сказал Барнс.

Да, все напоминало именно кабину самолета… Расположение панели. Три кресла – два пилота и штурман. Тем не менее, во всем этом было что-то странное… Норман сел в одно из кресел. Мягкий кожеподобный материал оказался очень удобным.

– Надеюсь, ты не думаешь запустить этот пылесос? – смеялся Тед.

– Ни в коем случае.

– Что-то загудело или мне послышалось?

Кресло обхватило Нормана со всех сторон – оно держало за плечи, обмотало ремнем вокруг пояса. С изголовья скользнули кожаные подушки: они скрыли уши, сползли на лоб. Он тонул, поглощался внутрь кресла.

– Боже праведный…

Кресло щелкнуло и подвинулось к пульту управления. Гудение прекратилось.

– Оно восприняло все так, словно ты собираешься запустить корабль, сказала Бет.

– У-ммм, – вымолвил Норман, пытаясь успокоиться. – Интересно, а как я вылезу?

На свободе оставались лишь руки. Он пошевелил пальцами и нащупал на подлокотниках какие-то кнопки. Когда он нажал на одну из них, кресло вернулось на прежнее место, раскрылось, как створки раковины, и выпустило его из своих объятий. Норман вылез и оглянулся на медленно исчезающий отпечаток своего тела. В порядке эксперимента, Гарри потрогал одну из подушек и сказал:

– Внутри какая-то жидкость.

– В этом вся соль, – сказал Барнс. – Вода не сжимается, и на таком кресле можно выдержать сильные перегрузки.

– Может, они неизбежны при путешествии во времени?

– Может быть, но я согласен с Барнсом, что эта машина создана для полета.

– Наверное, это случайное сходство, – сказал Тед. – В конце концов, мы еще не умеем перемещаться во времени. Пространство и время, в сущности, одно и то же. Возможно, во времени, как и в пространстве, нужно летать…

Может быть, эти путешествия более схожи, чем мы думаем?

– Но где же отважные путешественники? – спросила Бет.

– Возможно, в другой части корабля.

– Не думаю, – сказал Гарри. – Посмотрите на эти кресла, они совсем новые.

– Возможно, на корабле еще мало летали.

– Нет, я хотел сказать, они совершенно нетронутые – никаких царапин, порезов, никаких пятен пролитого кофе, никаких следов, что на них сидели люди.

– Может быть, это беспилотный корабль.

– Зачем тогда кресла?

– Может, экипаж успел эвакуироваться? Кажется, у них возникли проблемы с радиацией.

– Какая связь между путешествиями во времени и радиацией?

– Может быть, кто-то нажал не ту кнопку и корабль взлетел без экипажа?

Барнс покачал головой:

– Я так не считаю… Такой большой корабль не мог стартовать с Земли.

Он был построен на орбите и запущен из космоса.

– Что это? – Бет указала на новую консоль позади пульта управления, где стояло четвертое кресло, обхватившее человеческую фигуру.

– Пилот?

– Посмотрим. – Бет нажала кнопку на подлокотнике.

Кресло отъехало от консоли, распаковалось, и они увидели человека, смотрящего куда-то вдаль.

– О Боже, он хорошо сохранился, – сказал Тед.

– Если не считать, что это манекен, – добавил Гарри.

– Совсем как живой.

– Наши потомки продвинулись далеко вперед… они обогнали нас на полвека, – сказал Гарри и приподнял манекен, обнажив выходящую из спины пуповину.

– Провода.

– Нет, это оптический кабель, – сказал Тед. – Здесь используется не электронная, а оптическая технология.

– Во всяком случае, одной загадкой меньше, – сказал Гарри, глядя на манекен. – Корабль построен пилотируемым, но послан без экипажа.

– Зачем?

– Вероятно, они хотели испытать конструкцию.

– И когда же его запустили? – спросила Бет.

– У нас нет никакой информации. – Гарри пожал плечами.

Что же у него на уме? – подумал Норман.

– Ну ладно, корабль большой… что-нибудь да найдем, – решил Барнс.

– Интересно, где у них запись полета? – сказал Норман.

– Надо проследить, куда ведет кабель от манекена, – сказал Гарри. – Я тоже хочу взглянуть на этот «черный ящик».

Норман посмотрел на консоль и приподнял панель с клавиатурой.

– Я нашел дату! – крикнул он.

На пластике стоял штамп «ИНТЕЛ инк. Сделано в США. Серия #98004077 8/5/43».

– Пятое августа 2043-го года?

– Похоже, что так.

– И мы ходим по кораблю за полвека до его постройки.

– Парадокс!

Бет нашла комнату, где стояло двадцать коек.

– Экипаж из двадцати человек? Если здесь три кресла – где же еще семнадцать?

Они обошли большую столовую, туалет и жилые комнаты. Все было модернизированным, но узнаваемым.

– Хэл, ты не находишь что это комфортабельней ГД-8?

– Может быть, стоит переселиться сюда?

– Нет… Нам еще предстоит изучить этот корабль. Придется попотеть, прежде чем мы освоим, что к чему.

– Более рационально исследовать, переселившись прямо сюда.

– У меня мурашки ползут от такой затеи, – сказал Гарри.

– У меня тоже, – сказала бет.

Они находились здесь почти час – у Нормана начинали ныть ноги, но Барнс повел их дальше.

* * *

Они попали в бесконечный узкий коридор с закрытыми отсеками. Открыв один из них, они обнаружили большие пластиковые контейнеры, похожие на грузовые контейнеры современных авиалайнеров, только больших размеров.

– М-да, – произнес Барнс, открыв один контейнер.

– Что там?

– Провизия, – еда была завернута в слои свинцовой фольги и пластика, как брикеты в НАСА.

– Завтрак из будущего. – Тед взял один брикет и причмокнул губами.

– Неужели ты хочешь это отведать? – спросил Гарри.

– Разумеется, – подтвердил Тед. – Знаешь, я пил «Дом Периньон» урожая 1897-го, но впервые попробую что-то из 2043-го.

– Эти брикеты пролежали три столетия.

– Извольте заснять мой завтрак.

Эдмундс включила осветители и прижалась к окуляру видеокамеры.

– Прекратите, – сказал Барнс. – Нам надо покончить с делом.

– Но это же интересно.

– Не сейчас, – строго сказал Барнс и вскрыл второй контейнер. Они проверили остальные отсеки.

– Ничего, кроме провианта.

Экипажу из двадцати человек такого количества хватило бы на несколько лет.

– Ой, кнопочка, – сказала Бет, когда они совсем выбились из сил.

– Не трогай ее, – закричал Барнс. Но было уже поздно.

Пол под их ногами загудел и покатился вперед.

– Бет, прекрати наконец нажимать все кнопки, какие только увидишь.

В душе ее никто не осуждал – ведь ехать мимо дюжин одинаковых складов было намного легче, чем идти пешком. Норман прикинул, что сейчас они находятся примерно в центре корабля. Наконец они достигли следующей секции, где увидели двадцать скафандров и аппараты жизнеобеспечения.

– Наконец-то все прояснилось, – сказал Тед. – Этот корабль предназначен для межзвездных путешествий.

Внезапно они прочувствовали подлинные масштабы корабля и сложность его механизмов.

– Нет, это обычный космический корабль, хотя и очень большой… сказал Гарри. – До ближайшей звезды двести пятьдесят лет полета.

– Может, они открыли новый способ.

– Ну, разве что так. Рассмотрим факты – при столь солидных размерах корабль снабжен провизией на пятнадцать, максимум, двадцать лет. За это время можно добраться только за пределы Солнечной системы, верно?

Тед мрачно кивнул.

– «Вояджеру» понадобилось пять лет, чтобы достигнуть Юпитера, девять – Урана. За пятнадцать… Может быть, они летели к Плутону?

– Зачем?

– Мы пока не знаем, но…

Тут раздался щелчок и послышался голос Тины Чан:

– Капитан Барнс, поверхность вызывает вас… для секретных переговоров, сэр.

– О'кэй, – сказал Барнс. – Так или иначе, пора возвращаться.

Они повернули назад.

Глава 13
ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ

Они сидели в кают-компании ГД-8, наблюдая за работой водолазов. Барнс находился в цилиндре D, где вел переговоры с поверхностью. Леви готовила ленч или ужин, они уже начинали путаться во времени.

– День или ночь, здесь нет никакой разницы… – сказала им как-то Эдмундс и они рассеяно кивнули.

Норман видел, что все без исключения устали – психологические перегрузки и тяжесть исследований брали свое. Бет сладко сопела, вытянув на стол ноги и скрестив на груди мускулистые руки – она спала. Над решеткой зависли три мини-субмарины. Немного поодаль стояла группа водолазов, некоторые из них повернули к ГД-7.

– Кажется, что-то случилось, – сказал Гарри.

– Наверное, это как-то связано с разговором Барнса.

– Возможно, – согласился Гарри. – А где Тина Чан?

– Вместе с Барнсом, а что?

– Мне надо поговорить по личным вопросам.

Тед удивленно приподнял брови но промолчал. Гарри отправился искать Тину, и Норман остался наедине с Тедом.

– Он странный парень, – сказал Тед.

– Кто?

– Ты знаешь, кого я имею в виду… И надменный, к тому же. Возможно, оттого, что он черный. Своего рода компенсация, так сказать… Ты не находишь, что он заносчив? – продолжал Тед. – Все ему не так… Правда, все математики не от мира сего. Он, наверное, совсем не знает жизни женщин, ну и так далее. Я уже рассказывал о своем новом браке?

– Я где-то читал, – сказал Норман.

– Славная женщина. – Тед улыбнулся. – В день нашей свадьбы она подарила мне «корвет-58»… помнишь пожарные машины пятидесятых?.. вот, точно такого же цвета. – Тед встал и начал ходить по комнате, искоса поглядывая на Бет. – Сегодня такой день… я просто не смогу уснуть!

Норман кивнул. Какие они все разные, подумал он. Тед неисправимый оптимист, с неистовым энтузиазмом ребенка. Гарри скептик, обладает холодным рассудком. Бет более эмоциональная и практичная натура.

– Не могу понять, зачем ты включил в состав команды именно Гарри Адамса. Не то, чтобы он такой не знаменитый, но…

– Тед, помнишь, ты говорил в звездолете, что пространство и время одно и то же? – Норман сменил тему разговора. – У меня это в голове не укладывается. Ты сможешь объяснить?

– Разумеется.

– Доступно, без всякой математики?

– Ладно, постараюсь… – Тед нахмурился, но Норман знал, что он обожает читать всякие лекции. – С чего же начнем? Ты знаком с гипотезой геометричности гравитации?

– Нет.

– Искривлением пространства и времени?

– Тоже нет.

– Теорией относительности Эйнштейна?

– Увы, – сказал Норман.

– Ничего страшного, – успокоил его Тед, и выложил из стоящей на столе вазы апельсины.

– Стол это плоское пространство, космос.

– О'кэй, – согласился Норман.

– Этот апельсин солнце, а это планеты. Таким образом, мы имеем на столе модель Солнечной системы.

– Допустим.

– Это космический корабль, – Тед протянул Норману шарик от подшипника. – Запусти его так, чтобы он прошел рядом с солнцем. О'кэй? Шарик прокатился рядом с апельсином. – Ты заметил, что он прокатился по плоскости?

– Да.

– Но что происходит в реальности, когда корабль пролетает рядом с солнцем?

– Его притягивает к солнцу.

– Да, солнце обладает мощной гравитацией и траектория полета искривляется, звездолет падает на солнце. Но шарик покатился дальше?

– Да.

– Стол не является идеальной моделью пространства. Космос не может быть плоским, как стол. – Тед взял пустую вазу и положил в нее апельсин.

– Кидай шарик, – на этот раз шарик упал в вазу и закружился по спирали, пока не уткнулся в апельсин.

– О'кэй. Звездолет упал на солнце, совсем как в жизни.

– Но если бы шарик обладал большей скоростью, он повертелся бы на краю вазы и вылетел снова, – заметил Норман.

– Да, – сказал Тед. – Если у звездолета хватит скорости, он избежит воздействия гравитационных полей. Таким образом, мы имеем действующую модель полета в искривленном пространстве около солнца. При определенной скорости, шарик бесконечно крутился бы по краю вазы, как планета вокруг солнца. В реальности же… представь, что стол стал резиновым, а все предметы оставляют на его поверхности вмятины – вот что представляет собой настоящее пространство – оно искривленно и его кривизна зависит от силы гравитации.

– О'кэй.

– Значит, гравитация это искривление пространства и ничего более…

Но все не так-то просто.

– Я и не сомневался, – вздохнул Норман.

Вернувшийся в кают-компанию Гарри посмотрел на разложенные по столу апельсины, но не сказал ни слова.

– Когда ты бросаешь шарик в вазу, он не только движется по спирали, но и увеличивает скорость, верно?

– Да.

– Но при возрастании скорости время замедляется. Эйнштейн доказал это еще в начале столетия, это значит, что искривление пространства обозначает и искривление времени… И, чем больше искривление, тем медленней течет время. Если посмотреть на это с точки зрения математики, то выясняется, что в искривленной воронке не существует ни пространства ни времени – но их комбинация, называемая пространством-временем… Возьмем, к примеру, бейсбол…

– Терпеть не могу игр, – сказал Гарри.

– Ты знаком с бейсболом? – спросил Тед Нормана.

– Конечно.

– Представь ситуацию: отбивающий передает центровому, мяч летит по прямой, скажем, полсекунды.

– Представил.

– Затем он бросает мяч по кривой и тот летит шесть секунд. Траектории полета кажутся очень различными, но в пространстве-времени они одинаковы.

А если я попрошу тебя послать мяч по кривой, чтобы центровой поймал его через полсекунды?

– Это невозможно, – сказал Норман.

– Ударь сильнее.

– В таком случае, он улетит еще выше.

– О'кэй… Тогда пошли его по прямой, чтобы он долетел за шесть секунд.

– Это тоже невозможно.

– То есть, из-за гравитации, ты не можешь сделать с мячом, все что захочешь? В этом заключена взаимосвязь пространства и времени. Мы уже согласились, что гравитация есть искривление пространства и времени. Любая бейсбольная игра проходит в таком же искривленном пространстве, как в этой вазе… Вот, посмотри, это Земля, – он прикоснулся двумя пальцами к противоположным сторонам апельсина. – Здесь подающий, а здесь принимающий.

Перекати шарик от одного к другому – и ты найдешь, что он приспособился к изогнутой поверхности вазы… Если ты пошлешь шарик слегка, он просто перекатится, а если сильно, он поднимется к одному краю, скатится и вбежит на противоположную сторону – но ты не сможешь сделать с ним все, что заблагорассудится, поскольку его движение ограничено этой вазой.

– Отчасти, я это воспринимаю, – сказал Норман. – Но при чем здесь путешествие во времени?

– Мы полагаем, что гравитационное поле Земли сильное… на самом же деле, оно очень слабое и пространство-время вокруг нашей планеты почти не искажается – но в других местах вселенной оно искривляется, как «русские горки», и тогда происходят всевозможные искривления времени. В частности, если рассмотреть «черную дыру»… – он осекся.

– Да, Тед, «черную дыру»?

– Боже мой, – прошептал Тед.

– Вот именно, Тед. Впервые в жизни ты можешь оказаться на верном пути, – сказал Гарри, поправив сползающие очки.

Они достали лист бумаги и принялись чертить всякие каракули.

– Но это не могло оказаться дырой Шварцшильда…

– …нет-нет. Она вращается…

– …угловое ускорение служит гарантией, что…

– …но ты не учитываешь…

– …да нет же, силы притяжения…

– …разорвут тебя на части…

– …но если ты пересечешь границу…

Как только выдержали их нервы? Они замолчали, производя в уме собственные расчеты.

– Так как же насчет «черной дыры»? – спросил Норман, но его никто не слушал.

Тут щелкнул селектор и послышался голос Барнса:

– Внимание, всем собраться в кают-компании.

– Мы уже здесь, – отозвался Норман.

– У меня все, – сказал Барнс и селектор умолк.

Глава 14
КОНФЕРЕНЦИЯ

– Я получил шифровку из Гонолулу, – сказал Барнс. – Адмирал Сполдинг приказал спешно свернуть все работы и подняться на поверхность.

Замечательно, подумал Норман, мы и так уже зашли слишком далеко.

Его совсем не привлекала перспектива провести в этой ржавой консервной банке целых семьдесят два часа.

– Я думал, – сказал Тед, – что мы действуем по прямому указанию президента.

– Разумеется, так оно и есть, – сказал Барнс. – Но возникла угроза шторма.

– В самом деле? – удивился Гарри.

– Скорость ветра на поверхности пятнадцать узлов – похоже, Тихоокеанский циклон надвигается прямо на нас и через сутки достигнет этих широт… На дне мы ничего не почувствуем, но на поверхности придется круто. Все корабли поддержки полным ходом уйдут в порты Тонги.

– И мы останемся одни?

– На сорок восемь часов максимум. Это не проблема, но Сполдинг печется о нашей безопасности. Я должен узнать ваше мнение: остаться и продолжить исследования или уйти?

– Остаться, несомненно, – сказал Тед.

– Бет?

– На корабле нет неизвестной формы жизни… уходим.

– Норман?

– Парни из НАСА справятся с этой задачей намного лучше… уходим.

– Гарри?

– Да ну его ко всем чертям… уходим.

– Основания?

– Назовем это интуицией.

– Не могу поверить, что это твои слова, – сказал Тед. – Ведь у нас только что появилась интересная гипотеза…

– Нашли время для спора, – решительно пресек его Барнс. – Я должен отослать наше окончательное решение в течение двенадцати часов.

– Черт побери, – выругался Тед.

Норман взглянул на Барнса. Капитан не выглядел расстроенным, скорей наоборот… Барнс искал предлога уйти, – подумал он, – и он его получил.

– Мы успеем сделать еще одну ходку… Сейчас отдохнем пару часов и вернемся на корабль. У меня все.

– Я хотел бы сказать…

– Это все, Тед. Голосование окончено.

Когда они уходили в спальный отсек, Барнс сказал:

– Бет, ради Бога, не надо нажимать никаких кнопок.

– Я только хотела включить свет, Хэл.

– Но ты не могла знать…

– На кнопке было написано «освещение»… Я не из тех, кем можно вертеть как вздумается, Хэл… – Барнс что-то ответил, но они уже вышли в коридор.

– Вот черт, – крикнул Тед и пнул стальную стену. Они перешли в цилиндр С. – Не могу поверить в ваше решение, как можно отступать?

Особенно тебе, Гарри.

– Я ухожу, потому что этого хочет Барнс, – сказал Гарри.

– Барнс хочет остаться, – сказал Тед. – И поэтому поставил вопрос на голосование.

– Барнс не хочет выглядеть в глазах начальства так, словно он отступил или принял неправильное решение. Он позволил нам решать самим, но сам хочет уйти.

Норман был удивлен, ведь математиков считают рассеянными и невнимательными, обретающими в башне слоновой кости… Но проницательный Гарри не упустил ни малейшей детали.

– Почему Барнс хочет уйти? – спросил Тед.

– Думаю, это очевидно… на поверхности шторм.

– Шторм еще не начался.

– Да, но когда начнется, неизвестно сколько он продлится.

– Барнс сказал, не более двух суток.

– Ни он, ни кто-нибудь другой не может предсказать, когда кончится шторм… А если через пять дней?

– Мы выдержим, зачем же так беспокоиться?

– Это не я, это Барнс беспокоится.

– Все образуется, – сказал Тед. – Нам следует остаться…

И тут под ногами что-то хлюпнуло – они посмотрели вниз и увидели потемневший от воды ковер.

– Что это?

– Мне кажется, это вода, – сказал Гарри.

– Морская вода? – Тед нагнулся, потрогал рукой мокрое пятно и лизнул палец. – На вкус вроде бы не соленая.

– Разумеется, ведь это моча, – послышалось откуда-то сверху. Подняв глаза, они увидели крошку Флетчер, стоящую на платформе под сплетением труб. – Все под контролем, джентльмены, это просто небольшая течь в трубе рециркулятора.

– К-к-как… м-м-моча? – Тед покачал головой.

– Всего лишь небольшая течь… Никаких проблем, сэр, – она выпустила из пульверизатора белую пенистую струю. Пена зашипела и тут же застыла, залив течь. – Когда мы получим уретановый поршень, все будет о'кэй.

– И часто ли случаются подобные течи? – спросил Гарри.

– Моча? – снова повторил Тед.

– Доктор Адамс, да не тревожьтесь же вы в самом деле.

– Мне дурно, – прошептал Тед. Гарри хлопнул по его спине:

– Иди, тебя это не доконает, проспись малость.

– Меня сейчас вырвет.

* * *

Они зашли в спальный отсек. Тед тут же убежал в душ, где начал кашлять и давиться.

– Бедняга Тед, – промолвил Гарри.

– В конце концов, что же представляет из себя «черная дыра»?

– Это мертвая звезда, сжавшаяся до самых пределов, – сказал Гарри. Звезды похожи на большие пляжные мячи, внутри которых текут термоядерные процессы. Когда звезда умирает и истощаются запасы ее ядерного топлива, она начинает сжиматься. Если звезда достигает достаточного коллапса, она становится такой плотной и обладает настолько сильной гравитацией, что уже не может остановить сжатие и превращается в «черную дыру», плотней которой во вселенной ничего не существует.

– Значит, они черные, потому что погасли?

– Нет… «черные дыры» обладают такой мощной гравитацией, что втягивают в себя все: межзвездные газы, пыль и даже сам свет.

– Они поглощают свет? – Норман не мог такого представить.

– Да.

– И поэтому вы так тщательно рассчитывали?

– Это только теория… Во всяком случае, это еще ничего не значит, Гарри зевнул. – Давай поговорим об этом позже?

– Хорошо, – сказал Норман.

Гарри лег спать. Тед по-прежнему сидел в душевой, кашляя и отплевываясь. Норман встал и пошел в цилиндр D, к Тине.

– Гарри вас нашел, все в порядке? – спросил он.

– Да, сэр… А что, вы тоже хотите оставить завещание?

Норман нахмурился.

– Доктор Адамс хотел оставить завещание. Кажется, он счел это необходимым. Я недавно связалась с поверхностью и узнала, что это невозможно – вся проблема заключается в том, что по линии связи нельзя передать вашу подпись.

– Понимаю.

– Сожалею, доктор Джонсон. Мне передать это и остальным?

– Не стоит их беспокоить, – сказал Норман. – Скоро мы поднимемся на поверхность, вот только взглянем напоследок на корабль.