Текст книги "Карма любви. Вопросы о личных отношениях. В новом переводе"

Общество

Вопрос 31

У нас с женой очень близкие и душевные отношения, но иногда я чувствую, что наш дом стал похож на маленькую крепость и что мы отрезаны от нашего сообщества и остального мира. Как мы можем научиться иногда выходить в мир? Мы немного побаиваемся таких попыток.

Этот вопрос возник у моего друга детства в первые годы его отношений с женой.

После того как мои родители развелись, суд разделил нас с братьями между отцом и матерью. Папа жил в Сан-Диего, и мы начали заниматься серфингом в раннем возрасте. Я с моим другом Джимом очень любил вместе кататься на волнах после работы.

До тех пор, пока он не женился. А потом вдруг все изменилось. И да, их дом действительно стал похож на крепость. Его жена не очень-то одобряла, что он пропадал где-то каждый день по нескольку часов, а сидеть на пляже и ждать нас до темноты ей быстро надоедало. Мы с Джимом постепенно отдалялись друг от друга.

Кажется, что, когда мы крепко связаны с другим человеком, между нами и остальным миром может возникнуть своего рода стена. Я заметил, что, когда я один путешествую в другие страны, люди охотно приходят ко мне на помощь, чтобы помочь сесть на нужный поезд или практиковать местный язык. Но когда я путешествую вместе с кем-то из соотечественников, между нами и другими людьми возникает какая-то невидимая стена и люди стараются держаться от нас на некотором расстоянии. То же самое происходит, когда мы становимся парой. Нам порой кажется, что мы потеряли что-то, какой-то контакт с другими людьми.

Один из основных фактов об этой жизни заключается в том, что, когда мы имеем дело с семенами, ничто не должно происходить как «обычно». Мы все знаем людей, которые, вступая в отношения, еще больше открываются окружающему миру. Нам просто нужно выяснить, какие нужны семена, чтобы разрушить стену, возникающую между нами двумя и остальными людьми, как только пара объединяется в «одно целое». Возможно, самое прекрасное в системе Алмазного Огранщика то, что она автоматически разрушает все стены. Вот как мы с Джимом однажды применили ее, сидя у него на заднем дворе, а не на песчаном пляже, где мы обычно пропадали целыми днями.

– Итак, – говорит Джим, – что, по-твоему, я могу сделать с этим заточением? Это действительно начинает меня раздражать. Дело не только в том, что я не могу выйти из дома, чтобы повидаться со старыми друзьями, они тоже заходят все реже и реже.

Я на мгновение задумываюсь.

– Ладно, – начинаю я, – позволь задать тебе вопрос.

– Какой?

– Я имею в виду, что мы много работали над семенами в самом начале, когда ты кого-то искал до того, как встретил Эми.

– Да, я имею в виду… Не думай, что я тебе не благодарен. Гораздо хуже было сидеть дома в одиночестве. Я чувствую, что теперь не смогу жить без нее. Дело в том, что весь смысл работы с семенами заключается в том, что мы не только используем их для создания партнера, но и после того, как мы получаем партнера. Мы можем продолжать использовать семена, чтобы усовершенствовать его, сделать отношения такими, какими хотим. Я прав?

– Верно, – говорю я, – совершенно верно. Как только мы научимся использовать семена, чтобы все происходило в соответствии с нашими желаниями, нам никогда больше не придется довольствоваться меньшим.

– Так в чем же причина падения стен?

– Именно поэтому я и вспомнил о тех первых месяцах, когда ты начал навещать миссис Миллер, чтобы посеять семена для появления Эми. Могу я тебя спросить об одной вещи – о первом дне в кафе, когда мы обсуждали систему семян.

– Конечно.

– Я хочу, чтобы ты вспомнил: когда я впервые заговорил о том, чтобы посеять семена для появления партнера через общение с пожилым человеком, было ли что-то в этой идее, что тебя беспокоило?

Джиму не понадобилось долго думать.

– Ну да, – говорит он, – было… И, честно говоря, я до сих пор иногда об этом думаю.

– И что это?

– Честно говоря, вся эта система имела для меня довольно серьезный изъян. Я имею в виду, что с самого детства мои родители и учителя поощряли меня делать хорошие вещи для других, но они всегда добавляли, что я должен делать это бескорыстно. Самый чистый вид благотворительности – это когда ты не ожидаешь чего-то взамен. Но вся эта затея с Алмазным Огранщиком, похоже, нацелена на то, чтобы получить что-то назад. В некотором смысле это кажется действительно эгоистичным.

– Точно, – киваю я. – Это действительно кажется эгоистичным. Кажется, что помощь другим людям сводится к какой-то деловой сделке: я навещу тебя, чтобы тебе не было одиноко, но только потому, что хочу найти жену.

Джим с энтузиазмом кивает. Кажется, он почти рад, что я сам заговорил об этом и что он не один. Люди во всем мире обращаются ко мне с одним и тем же вопросом, что, в некотором смысле, приятно. Многие озабочены тем, чтобы их даяние было чистым, а не просто еще одним изощренным проявлением эгоизма.

– Хорошо, – говорю я. – Позволь мне задать еще несколько вопросов, следуя этой линии мышления.

Он снова кивает.

– Ты отправляешься в дом престарелых, навещаешь миссис Миллер, чтобы она не чувствовала себя одинокой. И это сеет семена в твоем уме. Если ты посадишь их правильно, понимая, как правильно, однажды в книжном магазине…

– …Эми подойдет прямо ко мне и начнет просматривать те же самые книги, на той же самой полке, как будто я создал партнера, который так же помешан на американской истории, как и я сам… Удивительно, разве нет?

– Верно, – улыбаюсь я, радуясь, что он понимает, как чудесно, когда семена раскрываются и начинают расти. – А потом, три месяца спустя…

– …состоится наша свадьба и ты станешь моим шафером!

– Верно, – снова улыбаюсь я. – Но есть проблема со Стивом…

Стив – наш общий друг по двум увлечениям: мы втроем довольно часто занимаемся серфингом, вернее, раньше занимались серфингом. А также нам нравится вместе играть на гитарах.

– Да, Стив подошел ко мне на свадьбе, чтобы узнать секрет, как мне удалось заполучить такую удивительную женщину: где я покупаю одежду, как тренируюсь, нашел ли я новый одеколон, который лучше пахнет, для того чтобы подойти к девушке в баре.

– И?

– И… ты знаешь. Я рассказал ему о семенах, и… Джим скорчил гримасу, как будто собирался описать, как какой-то парень начал приставать к его жене в очереди за попкорном в местном кинотеатре.

– …И тогда он начал навещать мою миссис Миллер, вместо того чтобы найти себе свою пожилую даму и составить ей компанию!

– И…

– …и он посеял семена и таким образом встретил Френсис, – заключает он.

– Правильно, – говорю я. – И вот чего ты не знаешь, – тут у меня возникает странное легкое колебание, как будто я собираюсь сказать своему лучшему другу, что его жена ему изменяет, – что Джеймс Джонсон ухаживает за ее садом, а Эрик Ситман покупает ей продукты.

Джим выглядит немного шокированным, но берет себя в руки.

– Ого! – хмыкает он.

Я вижу, что на этой неделе миссис Миллер получит от него гораздо больше внимания, чем на прошлой.

– Но ты видишь, что происходит? – спрашиваю я. – У тебя есть мужество попробовать что-то совершенно новое, чтобы найти именно такую женщину, которую ты хочешь. Ты забиваешь гол, а потом все остальные говорят: «Ого! Как он это делает?» То есть… – Я немного колеблюсь.

– Да, я знаю, – говорит Джим. – Вы все, наверное, удивлялись, как у такого неудачника, у которого уже три года не было ни одной приличной девушки, вдруг появилась такая красивая, чувствительная, умная жена.

Пора сменить тему.

– Да, но… Джим, ты понимаешь, что из-за того, что у тебя был открытый ум, из-за того, что ты захотел попробовать семена, теперь у наших шести друзей есть прекрасные отношения? Ты был первопроходцем, первым, и все остальные последовали за тобой!

Джим начинает оживляться, выглядеть гордым – очевидно, он не думал об этом раньше.

Я хватаюсь за эту возможность.

– И смотри, любой, кто использует семена, чтобы сделать что-то хорошее в своей жизни, является таким же примером, своего рода образцом для подражания. Ты используешь семена, и к тебе приходит что-то удивительно красивое, и все остальные видят, что происходит, и тоже начинают пробовать семена. Не успеешь оглянуться, как окажешься в эпицентре этого огромного взрыва счастья. Твои друзья копируют тебя, их друзья копируют их, и очень скоро…

– …очень скоро, – рычит Джим, – посещение миссис Миллер будет похоже на поездку в кафе «31 Flavors[9]9
  Торговая точка «Baskin Robbins».


[Закрыть]». Они будут раздавать номерки для получасовых визитов, чтобы посеять свои семена. Один парень ухаживает за ее садом, другой покупает ей продукты, кто-то еще занимается ее визитами к врачу, кто-то обеспечивает поездки в кино.

Джим выглядит искренне раздосадованным. Никто бы и не догадался, что объекту его ревности 85 лет.

Я хватаю его за плечо.

– Да, ты можешь смотреть на это и так, – говорю я, – но это сеет только семена ревности. И потом, Эми начинает выяснять с тобой отношения каждый раз, когда ты говоришь «Доброе утро» кому-то, кроме мужчин. Ты должен кое-что понять, Джим. Ты говоришь, что устал чувствовать себя заточенным в крепости, но у тебя уже есть способ посеять семена противоположного.

Просто удели этому несколько минут в день. Когда ты заканчиваешь свой день и готовишься ко сну, я бы советовал думать о революции, которую ты начал. Мы называем это кофе-медитацией. Я имею в виду, что все это может вырасти. Ты даже не представляешь, как быстро успешный пример может распространять новые идеи.

Тебе не нужно проповедовать о семенах, пытаясь убедить людей уделять больше внимания пожилым людям, которые одиноки. Эми – это живое свидетельство твоего нового мировоззрения, того, что мир рождается из семян в нашем уме – семян, которые ты поместил туда намеренно.

Просто используя семена для достижения своей мечты, просто пробуя метод, который всегда работает, каждый раз – ты меняешь жизнь сотен людей вокруг тебя. Они тоже попробуют, и это сработает, и это принесет им счастье.

– Посмотри на это с другой стороны, и одно действие – попытка помочь одной пожилой даме – становится в то же время актом служения сотням людей вокруг тебя.

И это не эгоизм. Это противоположно эгоизму. Это самое бескорыстное, что ты когда-либо мог бы сделать. И разве это не кажется правильным, разве ты не так всегда думал? Что действие, которое ты предпринимаешь, чтобы служить миру, также оказывается тем же самым действием, которое ты предпринимаешь, чтобы найти свое счастье?

Джим удивленно кивает. Приятно спасать мир. Семена, чтобы обрушить стены, были уже там все это время.

Это не эгоистично, если это помогает всем

Безопасность

Вопрос 32

У меня прекрасные отношения, но вместо того чтобы наслаждаться ими, иногда я чувствую себя совершенно неуверенно – как будто все идет слишком хорошо и поэтому обязано разрушится в любую минуту. Какую карму мне нужно посеять, чтобы испытывать чувства безопасности и надежности?

Мои друзья Энди и Нина из Ванкувера вместе уже шесть лет. Нина задала мне этот вопрос, когда они встречали меня на причале, и это требует некоторого объяснения.

Несколько моих друзей на тот момент находились в трехлетнем ретрите молчания уже около шести месяцев. Они попросили меня приехать и дать советы, как им пойти глубже в их практиках. Мы так и сделали, обмениваясь записками друг с другом в их домике. Ретрит проходил на острове в Тихом океане, недалеко от Ванкувера. Они сказали, что туда можно добраться на самолете, и я согласился.

Но никто не уточнил, что это был за самолет. Они написали, что Энди и Нина отвезут меня в международный аэропорт Ванкувера, но вместо того чтобы свернуть направо на стоянку аэропорта, они свернули налево и остановились возле старого разрушенного причала на реке.

– Отлично, – весело сказала Нина, – они будут с минуты на минуту. Мы можем подождать в машине.

– Э-э-э, – растерянно ответил я, оглядываясь по сторонам. – Что вы имеете в виду? Кто такие «они»?

Энди показал на небо, и я увидел крошечный самолет, кружащий над противоположным берегом реки. Внезапно самолет начал резко снижаться и совершил посадку на воду – и теперь я увидел, что это один из тех гидропланов с понтонами вместо колес. И вот мы перекрикиваем рев винтов, пока самолет скользит к причалу.

– Можно я задам вам вопрос, когда вы вернетесь? – кричит Нина.

– Конечно! – отвечаю я, стараясь казаться беззаботным.

Шатаясь, я протиснулся в кабину самолета.

Пилот – старый сумасшедший немецкий хиппи, который любит хвастаться, что может летать без рук. Он требовал, чтобы я спел вместе с ним песню «Это чудесный мир» Луи Армстронга, когда мы зашли на посадку в бухту на противоположной стороне. Я вернулся обратно незадолго до темноты. Нина ждала меня, и мы сели в их машину, чтобы поговорить. Мои руки все еще тряслись после перелета, и я спрятал их в карманы пальто.

– Да, – говорит она, – ну вот, вроде… Все прекрасно. У нас замечательные отношения, но из-за того что они замечательные, возникла другая проблема. Я так сильно переживаю о том, что случится, если мы когда-нибудь расстанемся, что не могу по-настоящему наслаждаться тем, что мы вместе.

Я смотрю из окна на запад и невольно испытываю благоговейный трепет перед красотой золотого солнечного света, заливающего поверхность моря и изумрудные вершины прибрежных островов, покрытых темно-зеленым лесом. Но я все еще весьма раздражен тем, что мои друзья подвергли меня этому перелету, который отныне я буду считать моим самым сильным опытом близости к смерти.

Я начинаю, как всегда, с первого из Четырех шагов Starbucks.

– Так сформулируй это в одном предложении.

– Я хочу уверенности – я хочу знать, что Энди будет со мной в следующем году и каждый год после него. Я не хочу разрушать счастье, которое у нас уже есть, думая о том, как я буду несчастна, если он когда-нибудь меня бросит. Немного больше, чем одно предложение, но и так сойдет.

Видите ли, в этом-то и проблема. Даже если каким-то чудом нам удается вступить в прекрасные отношения, мы все равно не знаем, будет ли наш партнер рядом через год. Мы никогда не узнаем. И в глубине души вся наша жизнь превращается в сплошное беспокойство, потому что мы никогда не знаем, что вообще может случиться.

Постарайтесь понять, что в мире есть семь миллиардов других людей, которые живут в таком же состоянии неопределенности, что и вы.

В этом смысле мы все пещерные люди.

Земледелие существует уже более 10 тысяч лет. Но попробуйте оценить, какой это был прорыв, когда было засеяно первое поле. Изобретение самолета или электрического освещения, бесспорно, чудо, но изобретение сельского хозяйства куда важнее. И вот как это произошло.

Величайшее изобретение всех времен

Однажды утром пещерный человек Воклок целует на прощание свою жену Букдак у входа в пещеру и отправляется на работу. «Работа» для Воклока, конечно, означает рыскать по лесу в поисках какой-либо пищи. Он тот, кого историки спустя сто веков назовут охотником-собирателем.

Если вы думаете, что ваша жизнь на работе полна стресса, попробуйте представить себе жизнь Воклока. Помимо давления со стороны своей жены (которое ничуть не изменилось по сей день), он испытывает сильное напряжение, пытаясь не умереть с голоду. Ежедневно он скитается по лесу в поисках случайного стебелька дикого риса, проросшего среди всех других растений. Если он найдет достаточно дикого риса, то он и его семья проживут еще один день. Если же ему не повезет, то все умрут. В этот особенный день, который стал одним из самых важных дней в истории человечества, Воклоку улыбнулась удача. Он направлялся домой с целой горстью риса, но случилась беда. На тропинке недалеко от пещеры он налетел прямо на динозавра. Динозавр тоже охотник-собиратель, и Воклок – прекрасная добыча.

Воклок уронил рис и вступил в схватку за свою драгоценную жизнь с этим динозавром, который в конце концов решил, что дерзкий маленький кусочек еды не стоит таких хлопот. Беда в том, что после ухода динозавра пещерный человек не смог найти большую часть риса, которую он уронил, потому что в схватке с динозавром весь рис был втоптан в землю. Конечно же, за это ему пришлось хлебнуть сполна от своей жены, которая и слышать не хотела о динозавре. Она была уверена, что он зашел в бар по дороге домой и потратил весь рис на покупку пива для парней.

Пять месяцев спустя Воклок отправился на работу по той же самой тропе. И вдруг он наткнулся на самое большое скопление рисовых ростков, которое он когда-либо видел. Он наклонился, чтобы собрать зерно, и тут вспомнил, что это то самое место, где он дрался с динозавром. Он присел на корточки рядом с рисовыми ростками и некоторое время размышлял. И вдруг его осенило. Вернувшись в тот день с охоты-собирательства, сразу у входа он наткнулся на свою жену.

– Посмотри, – возбужденно пробормотал он, – я только что нашел большой участок рисовых ростков, прямо на том месте, где я выронил рис, когда отдубасил тираннозавра Рекса!

Букдак закатила глаза.

– Хватит уже с этой историей про динозавров. Я не верила тогда, не верю и сейчас.

Воклок пропустил это мимо ушей.

– Да, но ты только посмотри! – кричит он, протягивая ей дневную добычу: целую пригоршню риса.

Букдак кивает.

– Ладно, ну и что здесь такого?

– Гляди! – гордо объявляет Воклок. Он бросает рис на землю и присыпает его землей.

– Ты с ума сошел? – кричит жена и колотит его до полусмерти. И после отправляет бедолагу спать лишь с куском холодного банана.

Люди, которые пробуют что-то новое, должны быть настойчивыми, обладать мужеством и обладать бычьим упрямством. Воклок выждал пять месяцев, а затем вывел жену из дома, чтобы показать рисовые ростки, которые проросли по всему двору.

– Вот видишь! – ликовал он. – Сработало! Теперь мы можем есть столько риса, сколько захотим и когда захотим! Мы его просто посадим!

– Я же тебе говорила! – сказала его жена, и так началась история о том, как мужчины стали вспахивать землю для выращивания риса, а женщины готовить, а затем выяснять, кто моет посуду.

Вы поняли мораль этой истории? Земледелие действительно было придумано в какой-то момент, и оно кардинально изменило жизнь на нашей планете. Попытайтесь почувствовать тревогу от вынужденного скитания по лесу в надежде найти дикие рисовые ростки. При этом вы знаете, что в случае неудачи вы и ваша семья умрете от голода. И тут появляется Воклок Великий – первый земледелец, и вдруг мы в целом знаем, сколько еды у нас будет в следующем году. Мы ее просто посадим!

Так, помимо угрозы голодной смерти, прошла и тревога. Незнание того, что произойдет в следующем году, пропало.

С мудростью Алмазного Огранщика мы можем перестать беспокоиться о любой части нашей жизни. Наш доход происходит из семян, наше здоровье происходит из семян, и наши отношения также происходят из семян – точно в срок, как рис через пять месяцев и дети через девять месяцев. В наши дни мы также каждое утро выходим на улицы наших городов, как и Воклок выходил из своей пещеры на поиски дикого риса. Может быть, мы что-то найдем, а может, и нет: может, начальник повысит нам зарплату, а может быть, компания разорится. Может, Энди останется, а может, он найдет кого-то другого и уйдет.

С детства мы учимся жить с этой неопределенностью, а когда мы становимся старше, те из нас, кто лучше всего справляется с ней, считаются самыми приспособленными. Но, возможно, это ошибка. Может быть, мы запрограммированы мириться со случайными неудачами, может быть, нам промыли мозги, заставив поверить, что невозможно предсказать, что произойдет в нашей жизни?

А это значит, что у нас вообще никогда не будет никакой безопасности, ни в чем. Неудивительно, что Нина не может наслаждаться хорошими отношениями с Энди, понимая в глубине души, что все может развалиться в любой момент.

– Следовательно, нам нужно посеять семена для безопасности, – говорю я ей. – Как это сделать?

Ты знаешь это упражнение. Реши, чего ты хочешь, и сформулируй в одном предложении, а затем переходи ко Второму шагу Starbucks: настрой свои антенны и начни искать среди знакомых кого-то, кому нужно то же самое. Хочешь денег – помоги другому получить их, нужно здоровье – помоги другому стать здоровым. Хочешь безопасности…

– Мне нужно найти кого-то, кто хочет безопасности, кого-то, кто чувствует себя неуверенно.

– Верно. А затем Третий шаг Starbucks – помоги ему обрести безопасность. Послушай, все это начинается с готовности просто слушать, стать тем, кто всегда готов выслушать. Со временем твои друзья начнут чувствовать определенную уверенность в тебе и в вашей дружбе, тогда ты сможешь рассказать им о посадке семян безопасности с кем-то еще, кого они знают.

Мы умолкаем. Нина смотрит в сторону солнца, крошечный его край все еще виден, прямо над горизонтом, она заводит машину, чтобы ехать домой. Когда мы выезжаем на дорогу, я добавляю еще кое-что.

– Тебе также поможет, если ты станешь более надежной, чтобы люди могли рассчитывать на тебя. Поставь себе цель на ближайшие три недели – быть вовремя везде, где тебя ждут. Если договоришься с кем-то пообедать вдвоем, то обязательно выполни это обещание. Если ты отправляешь кому-то поздравительные открытки или подарки на день рождения, то убедись, что они получат их вовремя. Отвечай на письма, как и обещала, если обещала.

Поспособствуй тому, чтобы жизнь других стала немного более предсказуемой.

– Поняла, – говорит Нина, и у меня возникло странное чувство, которое приходит ко мне время от времени, почти везде, – что она специально придумала весь этот разговор, чтобы я мог встретиться лицом к лицу со своим страхом полета на гидроплане и понять, откуда оно происходит.

На пути домой мы оба погрузились в молчание.