Текст книги "Святыни"

Глава 26

Роберт Элиот с силой ударил Скиннера по лицу, и эхо разнесло звук удара по всему помещению подземного гаража. Перстень с печаткой, красовавшийся на указательном пальце Элиота, проехался по щеке раба, оставив на ней глубокую рваную рану. На мгновение ярость застелила красной пеленой мутные глаза бритоголового, и его кулаки непроизвольно сжались. Элиот расхохотался:

– Попробуй тронуть меня, и в то же мгновение сам станешь трупом. – После этих слов он нарочито неторопливо отвернулся от бритоголового, предоставив тому размазывать кровь по щеке грязным рукавом, и не спеша вернулся к своей машине.

– Это все случилось не по моей вине, – жалобно заныл Скиннер. – Меня даже не было в поезде. Скорее всего, Ларри чем-то снесло голову...

Элиот достал ключи от машины и снял сигнализацию с черного БМВ. Мигнули сигнальные огни, и раздался характерный щелчок разблокированных дверей.

– Я велел тебе разыскать Мэттьюза... Я велел тебе вернуть его... Я велел тебе... тебе... тебе...

– Я виноват, мистер Элиот. Я найду его.

Маленький человечек открыл дверцу машины и сел на сиденье.

– Знаю, что найдешь, потому что если ты этого не сделаешь, нашим отношениям придет конец, – угрожающе произнес он и захлопнул дверцу. БМВ бесшумно выехал из гаража.

Скиннер выждал, пока автомобиль не скрылся из вида, и только тогда прошептал:

– Пошел к дьяволу!

После этого отчаянного выступления он засунул руки в карманы своих джинсов и отправился разыскивать Грега Мэттьюза. Откуда начать поиски, бритоголовый не имел ни малейшего представления.

Роберт Элиот тем временем колесил в своем БМВ по лондонским улицам и безуспешно пытался представить себе, как он скажет своему таинственному нанимателю о том, что его очередная попытка доставить Грегори Мэттьюза опять потерпела неудачу. Парень оказался неуловим, точно был заколдован. В отличие от Скиннера, Элиот в точности знал, как именно умер Ларри. Он вовсе не упал, поскользнувшись, как хотел представить дело Скиннер. Элиот воспользовался частотой полицейской связи, чтобы в подробностях услышать отчет о гибели Ларри. Судя по показаниям свидетелей, Мэттьюз ударил мальчика каким-то предметом, похожим на металлический лом или молоток.

Элиот отлично знал, что это был меч.

В конце концов он решился позвонить из телефонной кабины на Нью Кавендиш Стрит. После получасового кружения по городу, пытаясь найти подходящее объяснение, он отчаянно подумал, что в этом случае честность – тут он мрачно улыбнулся – именно честность была бы уместна более всего.

На этот раз на его звонок ответили после первого же сигнала. Как всегда, ничьего голоса Элиот не услышал.

– Это я, – коротко сказал он.

– Что с мальчишкой? – повелительно спросил грубый высокомерный голос на другом конце провода.

– Мы пока не нашли мальчишку, он оторвался от нас в метро. Его вел один из моих людей, но произошло что-то вроде несчастного случая: похоже, что Мэттьюз убил его.

– Несчастный случай. Каким образом это ему удалось?

Элиот набрал в грудь побольше воздуха.

– Мечом.

Его собеседник так резко бросил трубку на рычаги, что этот звук неприятно резанул Элиота по уху.

* * *

– Дурные новости? – спросила Вивьен. Она змейкой скользнула по кровати и встала на колени за спиной обнаженного мужчины, обхватив руками его грудь.

– Меч испробовал крови. Испробовал крови... однако не крови своего Хранителя. – Саурин порывисто вскочил на ноги и стремительными шагами пересек комнату, затем, резко повернувшись, так же стремительно вернулся и взглянул в лицо женщины. – Ты знаешь, что это означает?

– Еще одна из Святынь оживает? – предположила она. – Но ведь ты вселял жизнь в реликвии через кровь и боль их Хранителей...

– Да, их Хранителей. Однако этот мальчишка Мэттьюз совершил убийство этим мечом, позволил ему напиться крови. – Голос Смуглого Человека звучал хрипло и напряженно, теперь он говорил с явным акцентом. – Но знаешь ли ты, что это означает?

Она отрицательно покачала головой, и пряди ее длинных черных волос упали ей на глаза.

– Могущество, спавшее в Святыне веками. Кровь Хранителей Святынь поддерживает в них жизнь и одновременно как бы успокаивает реликвию, насыщая ее могуществом. Однако Мэттьюз отдал мечу новую душу. Теперь он разбужен. Он начнет обновлять сам себя... не только здесь, но и в потустороннем мире. Вполне возможно, что он сейчас уже волнует астрал. – Внезапно Саурин замолчал. – Могла бы ты найти его? Могла бы ты проследить возмущение в астрале?

– Может быть... – не вполне уверенно отозвалась она.

– Тогда сделай это. Сделай это сейчас же!

Женщина сладострастно улыбнулась. – Если я должна отправиться на поиски приключений, то мне потребуется твоя сила...

* * *

В салоне БМВ запиликал телефонный звонок. Вздрогнув от испуга, Элиот едва не разбил машину. Никто – никто не знал номера телефона в его машине. Этим телефоном он пользовался только для исходивших звонков. Возможно, кто-то попросту ошибся номером. Прежде, чем Элиот наконец решился поднять трубку, он выслушал больше десятка звонков. Он сразу узнал хриплый голос и снова испытал прилив сильнейшего страха. Откуда этому человеку стал известен номер?

– У Джудит Уолкер была племянница, Элайн Повис. Девушка живет одна в квартире в Скарсдейл Виллас. Мэттьюз побывал там и передал ей меч.

– Но откуда вы знаете... – слабым голосом произнес Элиот.

– Я знаю. – В трубке раздался сухой хриплый смешок. – Я знаю все, мистер Элиот. Все.

Глава 27

– Этот случай, кажется вполне ясным, – устало произнесла Виктория Хит, ее каблучки стучали на выложенном плитками полу морга. Часы показывали почти половину одиннадцатого, и она вот уже около шестнадцати часов находилась на ногах без отдыха.

– В вашей интонации явно слышится «но»... – заметил Тони Фоулер.

Сержант откинула с глаз мешавшие ей волосы.

– Я просто не верю в то, что у него хватило времени для того, чтобы проделать над несчастной Джудит Уолкер все эти ужасы.

– Согласен.

– Это вы-то согласны!

– Уверяю вас, вполне согласен. – Тони Фоулер порылся в карманах и извлек пропитанный одеколоном носовой платок, который он специально держал при себе на случай посещения морга. – Просто я думаю, что у Мэттьюза могли быть помощники. Друг или даже несколько друзей, которые и начали все это дело.

– Значит, вы считаете, что это тело принадлежит кому-то из его друзей?

– Готов держать пари. Свидетели, ехавшие в поезде, в один голос утверждали, что парни были знакомы между собой. Может быть, этот приятель пытался шантажировать Мэттьюза... вот Мэттьюз и убил его.

– Но почему? Не вижу во всем этом никакого смысла.

Тони Фоулер кисло улыбнулся.

– Очень скоро вы поймете, что полицейские непрерывно сталкиваются с преступлениями, в которых нет никакого смысла: убийства, хулиганство, изнасилования, разбой. Иногда, впрочем, редко – все происходит по определенному шаблону. Но, как правило, все это похоже на недоразумения.

Виктория Хит покачала головой.

– Мне не хочется в это верить.

– Вы поверите. – Фоулер толкнул тяжелые двери, которые со скрипом открылись. – Вы поверите.

– Субъект представляет собой белого мужчину, возраст немногим больше двадцати, может быть, двадцать два – двадцать три года, рост около шести футов[1]1
  1 метр 80 сантиметров.


[Закрыть], вес сто сорок фунтов[2]2
  Около 65 килограммов.


[Закрыть]... что при таком росте довольно мало, – бесстрастно говорил патологоанатом, глядя на двух офицеров полиции.

Фоулер смотрел на патологоанатома, избегая бросить взгляд на обнаженное тело на металлическом столе. Хит, напротив, не отрывала взгляда от трупа.

– Вдоль обеих рук субъекта отчетливо прослеживаются множественные следы уколов, что свидетельствует о систематическом употреблении наркотиков...

– Дорогой Мак Колл, – внезапно перебил врача Фоулер, – у нас сегодня был слишком долгий рабочий день. Неужели мы теперь должны стоять здесь и выслушивать от вас полное формальное описание? Осветите для нас лучше основные моменты, ладно? Желательно понятными словами.

– Конечно, Тони, – улыбнулся Гэвин Мак Колл. Он поднялся со своего места и отошел от свисавшего перед ним микрофона. После этого огромных размеров шотландец пригласил офицеров подойти ближе к столу и встать у самого его края. – То, что вы здесь видите, это останки потерянного для общества наркомана. Он кололся два, а может быть, и три года. – Доктор повернул руки покойника так, чтобы стали видны многочисленные следы уколов, кровоподтеки в тех местах, где шприц был введен неудачно. – Видите? Когда он окончательно испортил вены на одной руке, он стал колоть себя в другую. Если вы обратите внимание на сосуды, расположенные между его пальцами, вы увидите, что он пытался и там делать инъекции. Как я уже говорил, он слишком легок для своего роста, возможно, он был болен гепатитом, возможно даже, СПИДом.

– Мне не нужна история его болезни. Мне нужно знать, как он умер.

Шотландец ухмыльнулся:

– Какой-то безумец отрезал ему голову, – так он и умер.

– Это был осколок оконного стекла в вагоне поезда... робко вмешалась сержант Хит.

Мак Колл отрицательно покачал головой. Он повернул искалеченную голову юноши набок, и Виктория Хит почувствовала приступ дурноты: голова покойника держалась на тонкой полоске кожи.

– Его ударили трижды, вот сюда... потом по лицу и... – Мак Колл опять повернул голову: – вот здесь, у самого основания черепа. Первые два удара были нанесены плоским, тупым предметом, а вот третий – острым оружием. Этот удар рассек его шейные позвонки и отбросил его вперед, на окно. Конечно, осколки стекла оставили свои следы и повредили кожные покровы, но к этому моменту юноша был уже мертв. Мы обследовали рану и обнаружили мелкие обломки и частицы оксидированного металла. То есть, того, что мы с вами назвали бы ржавчиной. На мой взгляд, этот молодой человек был убит тремя ударами меча. Ржавого меча.

– Меча! – вырвалось у Фоулера. – Ни один из свидетелей ничего не говорил ни о каком мече.

– Они говорили о железной балке, – добавила Виктория.

– А меч и есть железная балка... с обоюдоострым лезвием, – ответил Мак Колл. – Первые два удара ему нанесли плашмя. Последний, смертельный удар был нанесен лезвием меча. Я убежден, что орудием убийства послужил ржавый меч.

– В этом есть что-то сверхъестественное, – прошептала Виктория.

– Ну, до сверхъестественного мы с вами еще не добрались, – улыбнулся Мак Колл. – Взгляните-ка еще раз на нашего приятеля и определите, чего в нем недостает... за исключением большей части головы.

Тони Фоулер посмотрел на тело и покачал головой в недоумении. Виктория Хит с трудом сглотнула.

– Кровь, – сказала она наконец. – Мне кажется, что здесь должно было быть больше крови.

– Браво. В человеческом теле около пяти литров крови. В случае получения таких тяжелых и глубоких ран, как эти, человек должен был бы потерять море крови, и в конце концов его сердце перестало бы биться, а кровообращение прекратилось. Однако мы имеем здесь дело с исключительным случаем, когда в теле не осталось почти ни кровинки.

– Вагон поезда напоминал скотобойню, – бесстрастно заметил Тони.

– Остатки крови не покидают тело. – Мак Колл указал пальцем на распростертое на столе тело. Впечатление такое, будто кто-то высосал ее всю до капли.

Глава 28

Элайн Повис вышла из кухни с чашкой чая в руках. Она остановилась в дверном проеме, прислонилась к косяку и прихлебывала ароматный напиток, задумчиво глядя на сумку, оставленную ей незнакомцем. В какой-то момент девушка уже почти решила связаться с полицией, однако потом отбросила эту мысль, показавшуюся ей просто нелепой. Что могла бы она сказать в полицейском участке? Странный парень принес мне письмо от моей тетушки? Она пыталась дозвониться до тетушки Джудит, однако номер был занят. Элайн быстро просмотрела содержимое сумки: там оказались страницы какой-то рукописи, связка старых писем... С чего бы вдруг тетушка решила отправить ей сумку с бумагами? И почему, если уж на то пошло, тетя Джудит не воспользовалась для этого обычной почтой, или даже сама не привезла все это на метро? Элайн поставила пустую чашку на каминную доску и опустилась в кресло с изогнутой спинкой возле камина. Когда же она в последний раз навещала свою тетушку?

Элайн протянула руку к телефону и нажала кнопку повтора. В трубке послышалось отдаленное чириканье приборов на телефонной станции... а затем раздались короткие гудки «номер занят». Элайн нахмурилась. Она проверила номер по своей тоненькой телефонной книжке, после чего решительно повторила звонок. Номер оставался занят.

Она взглянула на часы и с удивлением обнаружила, что было уже без четверти одиннадцать. С кем могла разговаривать ее тетушка в такое позднее время? Элайн упрямо набрала номер еще раз. Все такие же короткие гудки... может быть, телефон просто не работал?

Девушка опять взглянула на часы и решила, что попытается повторить звонок в одиннадцать, а если услышит снова сигнал «занято», то поймает такси и поедет на другой конец города.

В тот момент, когда она снова потянулась к сумке Джудит, она услышала на лестнице шаги. Мимо ее окна скользнула тень, за ней вторая и третья.

Раздался долгий и громкий звонок в дверь.

* * *

На этот раз у Элиота не оставалось выбора.

Несмотря на то, что его наниматель не угрожал ему напрямую, Элиот расслышал в его голосе угрозу, понял ее значение и отчетливо осознал, что на этот раз он не должен допустить неудачи.

В Скарсдейл Виллас Элиот приехал, воспользовавшись фургоном Скиннера: он не собирался рисковать. Он принял все мыслимые меры предосторожности: надел имевшиеся у него в запасе армейские брюки и рубашку, дешевые кроссовки, а прежде чем забраться в фургон, натянул на руки пару хирургических перчаток. У него также было заготовлено железное алиби: он с друзьями играл в бридж в Челси; трое весьма респектабельных горожан выступили бы в его защиту. Роберт Элиот был не из тех, кто полагается на случайную удачу. Единственными людьми, знавшими о том, что он приехал сюда, были два его напарника, Скиннер и его подручный юнец с пустыми глазами, которого Элиот считал рабом или любовником Скиннера, если не тем и другим сразу. Если возникнет необходимость, он избавится от обоих без тени сомнения. Совместное самоубийство любовников... отравление угарным газом в фургоне. Разве это не трогательно?

– Вы в хорошей форме, мистер Элиот, – подобострастно произнес Скиннер, заметив, как тонкие губы маленького человечка изогнулись в улыбке.

– Похоже, нам сегодня предстоит весьма интересный вечер, – пробормотал его хозяин.

Он внимательно смотрел на ряд домов, выстроившихся вдоль улицы, и искал нужный номер. Улица была тихой, а это значило, что нельзя будет допустить, чтобы девчонка подняла крик.

– Быстро в дом, держать девчонку под контролем, – распорядился он, когда они, выйдя из фургона, уже быстро направлялись по улице вперед. – Нам нужна сумка, которую отдал ей Мэттьюз, и меч. А там посмотрим, чего еще мы сможем от нее добиться.

– Откуда вам известно, что Мэттьюз побывал здесь, мистер Элиот? – тихо спросил Скиннер.

Роберт Элиот ухмыльнулся:

– У меня свои источники.

Элайн Повис осторожно выглянула на улицу сквозь тонкие занавески. Возле ее окна стояли трое мужчин. Один из них был без единого волоска на гладко выбритой голове, второй, помоложе, с короткой стрижкой, и еще один, низкорослый и грузный. Девушка увидела, как он вновь протянул руку, чтобы нажать на кнопку звонка, заметила перстень с печаткой на его указательном пальце... и в следующий миг осознала, что этот перстень был виден не так отчетливо, как этого следовало бы ожидать. Она сразу поняла в чем дело. Подобные руки ей приходилось видеть каждый день в той больнице, где она работала медсестрой: на низкорослом человеке были хирургические перчатки телесного цвета. Это повергло ее в ужас.

Элайн метнулась прочь от окна, но в этот миг напугавший ее человек повернул голову, взглянул прямо на нее и улыбнулся. Затем его рука скользнула в карман, и он достал оттуда что-то, похожее на клещи или плоскогубцы.

С бешено колотившимся сердцем Элайн подбежала к телефону и неосторожным движением сбросила его со столика. Опустившись на пол, девушка подхватила аппарат, поднесла трубку к уху, вслушиваясь в долгий гудок, и набрала номер вызова полиции, но теперь телефонная трубка молчала, в ней больше не раздалось ни звука. Когда Элайн в ужасе взглянула на окно, то увидела свисающий вдоль стекла черный провод.

Все это время в квартире раздавалось громкое дребезжание дверного звонка.

Элиот продолжал держать палец на кнопке звонка, чтобы окончательно запугать девушку, в то время как Скиннер возился с замком. Замок был из самых простых, и Элиот почти не сомневался в том, что племянница старухи не имела обыкновения запирать дверь на ночь. Большинство людей никогда не задумываются о том, что их дом может подвергнуться нападению хулиганов или грабителей. Как раз сейчас мисс Повис, по его расчетам, должна была быть уже парализована страхом. Наверное, она уже поняла, что телефонный провод перерезан, а постоянное дребезжание звонка должно было до предела взвинтить ее нервы. А может быть, она металась в поисках какого-нибудь оружия, например, кухонного ножа или кочерги; по крайней мере Элиот, надеялся на что-либо подобное. Он всегда умел извлечь пользу из таких орудий, успешно обращая их против их владельцев.

Замок с легким клацаньем открылся.

Трое мужчин шагнули в прихожую.

Этого не могло происходить на самом деле. Этого не могло быть!

Сердце Элайн так тяжело и гулко стучало в ее груди, что она ощущала трепет собственной кожи.

Ухватившись за край стола, девушка подтащила его к двери, затем метнулась к камину и выхватила из него кочергу. Ждать помощи ей было неоткуда, ее квартирка в цокольном этаже выходила окнами в крохотный садик, разбитый возле стены; она не смогла бы выбраться наружу через зарешеченные окна, а кроме того, ей было известно, что квартира на первом этаже была пуста – даже если бы она стала кричать, никто не смог бы услышать ее криков.

В прихожей заскрипели половицы.

Внезапно дверь в гостиную шевельнулась, наткнувшись на стол, которым Элайн успела ее подпереть. Потом дверь снова закрылась, и обнаружилось, что вошедшим удалось немного сдвинуть стол. Крепко сжимая кочергу обеими руками, девушка ударила ею в окно, разбив стекло, и полетевшие осколки оцарапали ее лоб и щеку. Не обращая внимания на царапины, она прижалась губами к выбитому отверстию и изо всех сил закричала: – Помогите мне... пожалуйста, помогите мне...

В следующее мгновение вонючая рука в резиновой перчатке зажала ее рот, и несмотря на все ее сопротивление, оттащила от окна.

– Не следовало тебе кричать, цыпочка, – почти нежно произнес Роберт Элиот.

Он придвинул свое лицо так близко к лицу девушки, что она ощутила прикосновение его волос к своей коже. Она отшатнулась от этого прикосновения, от его мерзкого сладковатого дыхания, запрокинула голову, но двое юнцов, удерживавших ее в кресле, разом надавили на ее плечи, давая понять, что она была лишена способности двигаться.

– Нет, не следовало тебе кричать. – Тряпка, которой они заткнули ей рот, оцарапала нежную кожу на ее губах, и она изо всех сил пыталась вытолкнуть ее. Если бы ей это удалось, то она, скорее всего, задохнулась бы от собственной рвоты, и девушка ясно отдавала себе в этом отчет.

Низкорослый человек с холодными глазами поднял кочергу.

– Хотел бы я знать, для чего тебе понадобилась эта штуковина, малютка? – В призрачном свете уличных фонарей его губы, казалось, влажно поблескивали. Внезапным движением языка он облизал их.

Железные пальцы схватили девушку за подбородок, больно врезались в нежную кожу ее щек.

– Хотел бы я провести с тобой часок-другой – мы могли бы славно повеселиться. – Он провел рукой по ее горлу и ниже, по груди. – Но как раз времени-то у меня и нет. Поэтому я буду краток. Только скажи мне то, что я хочу знать, и мы оставим тебя в покое. Если ты попытаешься мне солгать, я жестоко покалечу тебя. Может быть, даже придется тебя ослепить. Ты поняла меня? Поняла?! – внезапно прорычал он.

Элайн кивнула, сморгнув слезы. Она вовсе не собиралась доставлять этой скотине удовлетворение от вида ее слез.

– Сегодня к тебе приходил Мэттьюз. Что он тебе отдал? – С этими словами он вдруг резким движением выдернул тряпку у нее изо рта, оставив кровоточащие ссадины на внутренней стороне ее щек и губ. Девушка ощутила на губах солоноватый вкус крови. – Если ты попытаешься закричать, я переломаю тебе пальцы, – свистящим шепотом произнес он, поднеся к ее глазам раскрытые клещи.

– Мэттьюз?.. Я не знаю... – начала было она, однако низкорослый укоризненно покачал головой.

– Не пытайся убедить меня в том, будто ты не знаешь. Это может меня сильно огорчить. Мне известно, что он был здесь. Мне известно, что он оставил тебе сумку. А теперь я хочу знать, что он тебе сказал, где он сам и где эта сумка.

Элайн продолжала смотреть прямо в глаза Элиота. Сумка лежала на полу прямо за спиной Элиота, наверное, она упала с кресла. Если бы девушка опустила глаза, то ее взгляд указал бы прямо на сумку. Однако она понимала, что он немедленно проследит за ее взглядом, и не собиралась удовлетворять его требований.

– Да, действительно, несколько часов назад у меня здесь был молодой человек. Все верно, он действительно принес какую-то сумку. Он заявил, что пришел ко мне по просьбе моей тетушки Джудит. Но когда я поговорила с ней, то она сказала, что никогда в жизни ни о ком таком не слышала.

Элиот ударил ее внезапно, быстро, опытным отработанным жестом, и перстень на его указательном пальце больно задел ее подбородок, на котором тут же появился черно-красный кровоподтек.

– Я же предупредил тебя, что лгать мне не надо. Ты не могла разговаривать со своей теткой... и знаешь, почему? – На его лице играла застывшая улыбка, на лбу проступили капельки пота. – Потому что эти двое молодых людей отчасти в ответе за ее убийство. Ее убивали медленно. Ох, как медленно. Мне нужна сумка со всем ее содержимым. Кроме того, мне необходимо знать, сказал ли тебе Мэттьюз, где он скрывается.

Подняв клещи, он раскрыл их, захватил нежную мочку ее уха и сжал рычаги. Боль оказалась непереносимой, и девушка забилась в конвульсиях. Теперь Элиот крепко сжимал ладонями ее горло, и она начала задыхаться. Ей не удалось даже слабо вскрикнуть.

– Отвечай, или я отхвачу твое ухо целиком.

За ее спиной хихикнул один из юнцов.

– Я все скажу, – всхлипнула Элайн.