Текст книги "Золото Трои"
Автор книги: Майкл Вуд
Жанр: Исторические приключения, Приключения
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Возвращение в Трою
В те годы Троя по-прежнему оставалась главным объектом раскопок Шлимана. Минуло двадцать лет, как он впервые ступил на землю Троады, а основная загадка все еще не была решена. Стояла ли гомеровская Троя на Гиссарлыке? Где указания на культурные контакты с миром, который он открыл в Микенах? Где был героический век? Чтобы рассмотреть эти вопросы, нам нужно вернуться на десятилетие назад.
Воодушевленный триумфом в Микенах, Шлиман провел в Трое раскопки в 1878 и 1879 гг. Он изучил равнину и решил, будто «разрушил» старую и современную теории, «что во времена Троянской войны на месте Троянской равнины был глубокий залив». Что касается самого города, более тщательное изучение слоев позволило Шлиману распознать еще два «города»: один, шестой, он, не без колебаний посчитал догреческим поселением, основанным лидийцами (это был уровень «серой минийской» керамики, такой же, как в Орхомене); другой находился в более старых, доисторических, уровнях, что заставило Шлимана «поднять» свой гомеровский город со второго на третий уровень. Теперь сформировалась базовая стратификация, и Шлиман, похоже, посчитал свою работу на Гиссарлыке выполненной: «Я считаю мою миссию завершенной и, соответственно, через неделю навсегда прекращу раскопки Трои», – писал он 25 мая 1879 г. За кампанией того года последовала книга, справедливо названная шедевром, – «Илион», замечательная не только описаниями находок и подробным обзором литературных источников, но и научными приложениями друзей и коллег Шлимана. Она была, по стандартам того времени, значительным достижением человека, который, по собственному признанию, начал работу как любитель. В предисловии Рудольф Вирхов говорит: «Кладоискатель стал ученым».
С характерным для него порывом Шлиман писал своему американскому издателю: «Нет другой Трои, чтобы ее раскопать… это моя работа останется востребованной, пока в мире будут люди, восхищающиеся Гомером, нет, пока на земном шаре будут жить люди». Но в душе сомнения по-прежнему оставались. Действительно ли он нашел дворец Приама? Если Микены и его Троя – современники, где связь между ними? Теперь, когда он раскопал материковое микенское царское кладбище и знал, как выглядела эта цивилизация, культурная изоляция и отсталость его Трои казались все более странными. Поэтому, хотя в книге было объявлено о завершенности работ (таково было требование издателя, да и сам Шлиман склонялся к этому), он не мог утаить подспудных сомнений. Факты попросту не стыковались друг с другом. В самом деле, единственно разумным было предположение, что Гомер жил намного позднее событий в Трое и раздул крохотную искорку фактов в великую легенду:
Воображение бардов не имело границ. Маленький Илион стал в их песнях великим… Хотел бы я иметь возможность доказать, что Гомер был свидетелем Троянской войны! Увы, этого я сделать не могу!.. Мои раскопки сократили гомеровский Илион до его истинных размеров.
В ноябре 1879 г. Шлиман писал своему германскому издателю: «Теперь остался только один вопрос: существовала Троя лишь в воображении поэта или в реальности. Если будет принято последнее, то Гиссарлык должен быть всеми признан как место ее нахождения…». (Курсив мой.) Но, конечно, допущение, что вопиющее несоответствие между описаниями Гомера и археологическими фактами являлось следствием поэтической фантазии, было не чем иным, как первым шажком к согласию, что все выводы – фикция.
Я думал, что навсегда решил вопрос с Троей… но мои сомнения росли по мере того, как тянулось время… Если бы Троя была небольшим укрепленным городком, несколько сотен человек смогли бы взять ее за несколько дней, и вся Троянская война оказалась бы либо вымыслом, либо имела бы под собой лишь скудное основание.
В глубине души таилась мысль, что либо Гиссарлык отказывается открыть свои тайны, либо он выбрал не то место.
По-прежнему не понимающий, почему он не может найти явной связи между микенской культурой и Троей, Шлиман в мае 1881 г. вернулся в Турцию и провел полмесяца в седле, повторно обследуя другие места в Троаде в сопровождении только местного проводника. Если он искал иное возможное местоположение Трои, то умолчал об этом. В следующем году он провел еще один сезон раскопок. На этот раз, как мы знаем, он переманил Вильгельма Дёрпфельда из группы, работавшей в Олимпии. Молодой человек помог разобраться в мешанине, оставленной ранними изысканиями Шлимана. «Я сейчас сожалею, что со мной не было такого архитектора с самого начала, – писал он, – но даже теперь еще не поздно».
Шлиман теперь думал – возвращаясь к своим прежним раскопкам, – что Троя II, сгоревший город, был в итоге «совершенно идентичен гомеровской Трое». Дёрпфельд сумел различить контур стен Трои II, определить местонахождение двух из ее ворот и показать, что она была доисторической укрепленной дворцовой резиденцией со зданиями мегаронного типа и грозными бастионами, часть из которых стоит и сегодня. Шлиман ухватился за эту идею и в конце 1882 г. объявил:
Я доказал, что в далекой древности на троянской равнине был большой город, разрушенный в далекие времена ужасной катастрофой… этот город полностью отвечает гомеровскому описанию священного Илиона… Моя работа в Трое теперь окончательно завершена… Судить о том, как она была выполнена, я оставляю беспристрастным читателям и почтенным студентам…
Прошло более десяти лет, как Шлиман начал «осаду» Трои.
Но не унимались и клеветники. С 1883 г. армейский капитан Эрнст Беттихер издавал памфлеты, в которых заявлялось, что Гиссарлык вообще не город, а некрополь, город мертвых, и что Шлиман и Дёрпфельд вводят публику в заблуждение, утаивая и подделывая находки. Хотя обвинения были нелепыми, Шлиман понимал, что должен оправдать себя раскопками нового участка на Гиссарлыке в присутствии независимых наблюдателей. Еще в январе 1887 г. он пишет Калверту о приготовлениях к своей последней крупной экспедиции, которая продлится с осени 1889 г. по август 1890 г. Тогда-то больным и уставшим Шлиманом и было сделано решающее открытие.
Возле западной окраины холма, в 25 ярдах снаружи большого пандуса Трои II, раскопщики обнаружили большое здание, очень напоминающее мегарон (царский зал), найденный вТиринфе. Здесь помощник Дёрпфельда Брюкнер нашел специфическую «серую минийскую» керамику загадочного шестого города, который Шлиман так никогда и не сможет однозначно идентифицировать. Здесь же он нашел гончарные изделия с несомненными микенскими формами и узорами, столь знакомыми по Микенам и Тиринфу. В ретроспективе это открытие было поистине сенсационным и эпохальным. В самом деле, для тех, кто верил в историчность легенды, оно выглядело как долгожданный знак, что Гиссарлык действительно был Троей. Шлимана, должно быть, невероятно взволновало это открытие, даже потрясло, потому что оно заставило пересмотреть все, что он думал и публиковал о городе Гомера. Действительно, открытие ставило под вопрос правомочность всех его заключений о хронологии семи городов и, конечно, идентификацию приамовской Трои. Его «лидийский» город поддерживал связи с микенской Грецией, сгоревшая Троя II, его город Приама, был не просто старше, а на тысячу лет старше!
Каким ужасным ударом было для больного человека столкнуться с крушением всей его мысленной конструкции, построенной ценой тяжелого труда, лишений и огромных затрат на «этой смертоносной равнине»! Но Шлиман стойко перенес это и решил продолжать раскопки. Стремление к славе не оставляло его. 1891 г. должен был стать последней попыткой. Шлиман не дожил до исполнения своих планов. На Рождество 1890 г., когда Дёрпфельд записывал последние слова их совместного отчета, Шлиман умер в Неаполе, упав на улице, пораженный ударом. Его, бессловесного, и, видимо, без гроша в кармане, внесли в фойе отеля на Пьяцца Умберто, где, по прихоти судьбы, всю сцену наблюдал польский писатель Сенкевич:
Тем вечером в отель внесли умирающего человека. Его голова упала на грудь, глаза были закрыты, руки безвольно висели, а лицо было пепельного цвета. Его несли четверо… Управляющий отеля подошел ко мне и спросил: «Вы знаете, сэр, кто этот больной мужчина?» – «Нет». – «Это великий Шлиман!» Бедный «великий Шлиман»! Он раскопал Трою и Микены; заслужил себе бессмертие, и вот – он умирает… «Письма из Африки (1901)»
Вильгельм Дёрпфельд – гомеровская Троя найдена?
Спустя два года после смерти Шлимана, весной 1893 г., Вильгельм Дёрпфельд вернулся в Трою. Теперь он руководил раскопками, которые оплачивали София Шлиман и кайзер Германии. Раскопки 1893–1894 гг. стали одной из важнейших вех в истории археологии. Исходя из предположения, что дом, найденный в 1890 г., расположен внутри города бронзового века, находившегося далеко за пределами «шлимановского» города, Дёрпфельд вскрыл южную сторону Гиссарлыка по кривой, огибающей холм, и сразу же натолкнулся на стены. За два сезона он расчистил 300 ярдов городской стены, местами погребенной под более чем пятидесятифутовым слоем земли и обломков более поздних поселений. В северо-восточном углу находилась впечатляющая угловая сторожевая башня, до сих пор возвышающаяся на 25 футов над скалой. Первоначально она имела высоту, по крайней мере, 30 футов с вертикальной каменной или кирпичной надстройкой такой же высоты. Торчащая, как нос броненосца, она должна была доминировать над долиной Дюмрека. Построенный из хорошо отделанных известняковых блоков, этот бастион был поразительно похож на поздние античные постройки, что объясняет, почему Шлиман снес сходные стены на северной стороне. Городская стена была выложена отдельными секциями и каждая оканчивалась отчетливым коленом. Все секции имели четко выраженный откос. Возможно, подумал Дёрпфельд, это тот самый «угол», о котором упоминал Гомер, описывая, как Патрокл пытался вскарабкаться на стену… На востоке располагались ворота, защищенные длинной перекрывающей стеной, а рядом – основание большой квадратной башни из известняковых блоков. На юге еще одни ворота с массивной башней, перед фасадом – каменные основания, возможно, предназначенные для статуй богов. На западной стороне, сразу под домом, раскопанным в 1890 г., оказалась секция, возможно, наспех сложенная строителями города. Даже самые циничные критики не порицали Дёрпфельда за упоминание, что, согласно Гомеру, одна секция стены была слабее остальных и здесь «легче всего было ворваться в город».
Внутри города Дёрпфельд обнаружил остатки пяти больших, принадлежавших знати домов, чью планировку можно было восстановить, и несколько других, поврежденных сильнее. По этим домам он смог заключить, что город поднимался концентрическими террасами, при этом фасады домов были немного шире задних стен, словно для того, чтобы добиться эффекта перспективы. Впечатление усиливалось великолепным домом, чей фасад воспроизводил
Вильгельм Дёрпфельд (1853–1940)
уступы городской стены. Несомненно, план города создавал умелый архитектор, и его схеме следовали в постепенном замещении почти всего обвода стены. Последними добавлениями стали большой северо-восточный бастион и башни на юге и юго-востоке, где качество кладки наиболее высоко. Повсюду Дёрпфельд находил микенскую керамику. В конце своего существования этот город, Троя VI, явно имел тесные связи с микенским миром. Это продолжалось, как посчитал Дёрпфельд, приблизительно с 1500 по 1000 г. до н. э., что достаточно близко к традиционному датированию Троянской войны. Конец был насильственным: во многих местах нагромождения обломков, стены обрушились, и был «большой пожар». Конечно же, это и есть город, упоминаемый в эпосе: «славно выстроенный», с широкими улицами, прекрасными стенами и огромными воротами. Даже совпадают слабая стена и «откос». Троя Троянской войны.
Наш учитель Шлиман никогда бы не поверил и даже не посмел бы надеяться, что стены священного Илиона, воспетые Гомером, и жилище Приама сохранятся в такой мере… Долгий спор о существовании Трои и ее местоположении близок к концу. Шлиман оправдан… бесчисленные книги, как древние, так и современные, направленные против Трои, потеряли смысл.
«Троя и Илион», 1902
Академический мир заполонили страстные филэллины и поклонники Гомера. Английский гомерист Уолтер Лиф писал в «Homer and History [Гомер и история]»:
Крепость была найдена на том самом месте, где поместили ее гомеровские предания, крепость, которая была разграблена и почти сровнена с землей… Из этого следует историческая реальность Троянской войны… Поэтому мы, исходя из того, что Троянская война была настоящей войной, происходившей на этом месте, и в целом тем образом, как она описана у Гомера, без колебаний сделаем вывод, что, по крайней мере, некоторые герои, которых поименно называет Гомер как игравших важную роль в той войне, были реальными людьми, носившими гомеровские имена, и действительно участвовали в той войне.
Конечно, «доказательства», предоставленные археологией, были на самом деле намного более ограниченными, чем пытается уверить нас Лиф. Подобные выводы не следовали и не могли следовать из открытий Дёрпфельда, но, несомненно, эти открытия произвели в то время сенсацию. Лиф был только выразителем общей точки зрения, когда заявлял, что получено долгожданное доказательство, что Гиссарлык – это Троя: «Открытие микенской Трои было… определяющим событием в истории гомеровского вопроса». И действительно, какой бы ни была истина (а были сомневающиеся), за очень короткий промежуток времени произошел переворот в восприятии и понимании истории Эгейского бронзового века. «История Греции» (1846–1856) Джоржа Грота, возможно, и сейчас величайший в своем роде труд, не могла располагать авторитетными источниками для описания бронзового века Греции, «века героев». Историки не могли воспользоваться его мифами. Еще в 1884 г. английский ученый Сэйс писал, что «лишь десять лет прошло с тех пор, когда непроницаемая завеса, кажется, висела над началом греческой истории». Энергия и настойчивость Шлимана положили начало восстановлению утерянного прошлого.
Герои «Илиады» и «Одиссеи» стали для нас людьми из плоти и крови… Неудивительно, если такое чудесное возрождение прошлого, в которое мы перестали уже верить, пробудит массу дискуссий и произведет тихую революцию в нашем понимании греческой истории». (Выделение мое.)
И Сэйс продолжает:
Неудивительно, если авторы открытий, которые столь грубо… сотрясли установившиеся предрассудки историков, вначале встретились с бурей негодующего сопротивления или скрытых атак… [но] сегодня никто из опытных археологов в Греции или Западной Европе не сомневается в основных фактах, установленных раскопками д-ра Шлимана. Мы никогда не сможем вернуться к идеям десятилетней давности.
И для Уолтера Лифа Шлиман был основоположником новой эпохи в этой отрасли знаний:
…родоначальникам эпохи не доводится увидеть завершения своих идей. Это должно выполняться трудом, по крайней мере, поколения. Человек, который смог поставить перед миром совершенно новую задачу должен довольствоваться тем, что окончательное ее решение будет дожидаться тех, кто придет за ним.
Действительно, и сегодня работа, начатая Шлиманом, все еще далека от завершения, хотя и сложилась довольно цельная картина.
Троянский вопрос в 1894 г. не был окончательно решен, как думал Дёрпфельд. Еще до того, как были опубликованы результаты его работ на Гиссарлыке, их опередили сенсационные открытия в Кноссе, куда так долго рвался Шлиман.
Глава 3
Приход греков
Есть такая страна посреди винно-цветного моря – Крит прекрасный, богатый, волнами отовсюду омытый. В нем городов – девяносто, а людям так нету и счета… Кносс – между всех городов величайший на Крите. Царил в нем Девятилетьями мудрый Минос, собеседник Зевеса.
Гомер, «Одиссея» (пер. В. Вересаева)
Крит – источник Кносса
Крит имел огромное значение на протяжении всей древней истории, являясь связующим звеном между Европой, Малой Азией и Африкой. Он – часть цепи островов, тянущейся на восток, через Карпафос и Родос, к югозападной Анатолии (минойцы, очевидно, говорили на том же языке, что и народы этого регион). На северо-западе, через Киферу, Крит также имел на протяжении тысячелетий тесные связи с южным Пелопоннесом (Крит был заселен грекоговорящими племенами приблизительно в 1400 г. до н. э. и сейчас остается греческой территорией). Но на юге всего 200 миль отделяют Крит от Африки, и ловцы губок с Коммоса по-прежнему приплывают на Крит искать покупателей на свой товар. Хотя Кносс и европейский город, он стоит на одной широте с Кайруаном в центральном Тунисе или Джеблой в Сирии. География Крита отразилась на его истории: остров был колонизован поочередно неолитическими племенами, минойцами, ахейскими греками, дорийцами, римлянами, арабами, византийцами, венецианцами и турками.
Над островом длиной 160 миль возвышается горный хребет, с некоторых вершин снег не сходит до самого лета. На этих недоступных высотах еще со времен неолита строились святилища, что придавало минойским и раннегреческим культам черты особой суровости. Тысячелетиями почитались священные пещеры, а в одной из них, на Дикти, как говорили, родился Зевс. Здесь существовала своя форма оргиастического религиозного культа Диониса; археологические находки, сделанные в 1980-е гг., свидетельствуют о человеческих жертвоприношениях и ритуальном каннибализме, продолжавшихся вплоть до XV в. до н. э. Память о тех мрачных обрядах отразилась в античных мифах.
Но Крит был местом действия и более «историчных» мифов. Миф о творце законов Миносе, вероятно, говорит о реальных событиях. Гомер упоминает Миноса как мудрого правителя. Предание, записанное в V в. историком Фукидидом, гласит, что Минос был первым, кто создал военный флот, господствовавший в Эгейском море.
…и первый заселил большую часть их колониями, причем изгнал карийцев и посадил правителями собственных сыновей. Очевидно также, что Минос старался, насколько мог, уничтожить на море пиратство, чтобы тем вернее получать доходы… Как только Минос приобрел себе флот, путешествовать по морю стало легче, и он поставил колонии на большинстве островов.
Именно с этим периодом Фукидид связывает строительство первых защищенных стенами городов в Эгейском мире и, несколько позже, экспедицию против Трои. Труд Фукидида представляет собой классическую греческую интерпретацию множества легенд о Миносе и его правлении в Кноссе (интересно, что сейчас он все больше подкрепляется растущим числом свидетельств о минойских «колониях» на Кикладах и на побережье Малой Азии). Согласно Гомеру, Идоменей, который повел к Трое 80 кораблей с Агамемноном из Микен, был внуком Миноса. Но нам, вероятно, следует отнестись к таким генеалогическим связям как к символическим. Древние различали двух царей по имени Минос: одного, жившего в XV в. до н. э., другого – в XIII в. до н. э., и если принять труд Фукидида всерьез, то следует остановиться на Миносе, который правил Критской («Минойской») империей в Эгейском мире в XV в. до н. э., и царе Кносса XIII в. до н. э., возможно, называвшем себя потомком Миноса. Его государство было частью Микенского мира во времена Троянской войны.
Из множества критских легенд, в которых присутствует Минос, только одна заслуживает внимания – самая знаменитая, ее использовала Мари Рено в своем романе «The King Must Die [Король должен умереть]». Согласно преданию, могущество Миноса было столь велико, что даже жители материка платили ему дань. Каждый год афиняне присылали Минотавру семь благородных юношей и семь девушек. Минотавр – чудовищный полубык-получеловек, которого держали в лабиринте под дворцом в Кноссе. История о том, как юный принц Тесей убил Минотавра и был спасен любовью к дочери Миноса Ариадне, не нуждается в пересказе. Но этот лабиринт (негреческое слово с корнем labris означает «двойной топор») постоянно присутствует в мифах о Кноссе в последующие века. Его изображали на античных монетах города, именно он привлекал путешественников, сходивших на критский берег. Похоже, что и современное неправильное понимание слова «лабиринт» возникло в самом Кноссе.
Крит оставался «знаменитым островом» даже для англо-саксонских путешественников, которые пользовались им для остановки по пути на восток (Крит лишь на сто лет был оккупирован арабами, и затем к власти возвратились византийцы в 962 г.). Они знали, что на полпути в Африку находится Creto thaetigland [остров Крит], имели представление о его размерах (hit is an hund mila long [он имеет сто миль в длину]) (Орозий, «История»). Но где находился лабиринт, не знали. Кристофоро Буондельмонти, который в 1415 г. провел около 11 недель в путешествиях по Криту, указывает на древние шахты в горах за Гортиной, и этот рассказ повторяется вплоть до XIX в., например спутником лорда Элджина Чарльзом Кокереллом. Однако испанский путешественник Перо Тафур сделал в 1435 г. очаровательное краткое описание Крита, где помещает лабиринт, построенный Дедалом, в Кносс, за пределы Кандии, «со многими другими древностями». Проницательные путешественники, пользовавшиеся надежными источниками, с ним соглашались. Ричард Поукок опубликовал свои наблюдения в «A Description of the East [Описания Востока]» в 1745 г., отметив «возвышенность к югу» от античных развалин Кносса, которая может быть холмом Кефала, местом, где находится дворец. Двум английским путешественникам XIX в. удалось составить карту древнего Крита по надежным данным, определив положение большинства пунктов с точностью, в которой никто не усомнился. Первым был Ричард Пэшли, который подготовил в 1834 г. иллюстрированный отчет о своих путешествиях. Когда он определил местоположение Кносса и прибыл туда, то подумал, что путаный рисунок руин по соседству «вызывает воспоминания об известной древней легенде о критском лабиринте… Однако нет достаточных оснований, чтобы верить, что критский лабиринт – вещь более реальная, чем его сказочный обитатель». Военно-морской топограф Томас Спратт в 1865 г. опубликовал «Travels in Crete [Путешествия на Крит]», не потерявшие своей ценности и по сей день. Спратт справедливо заключил, что легендарный доисторический дворец был у реки Керат. В то время в этом районе активно заготавливали камень для строительства Ираклиона, и развалины растаскивали.
Память о месте, где стоял Кносс, не исчезла, и скоро пришло время посмотреть, есть ли в легендах о Миносе зерно правды. Раскопки Шлимана в Трое и в Микенах резко изменили взгляд на древнюю историю Эгейской культуры, открыв мир, в существование которого никто не верил.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?