Текст книги "Путешествие за Края Мира, или Невероятные приключения медвежонка Ганса и его друзей"

Майя В.Рахимова
Путешествие за Края Мира, или невероятные приключения медвежонка Ганса и его друзей

Добрый вечер, или позвольте представиться!

 
Возьми меня тихо за руку,
Проведи потаенными тропами,
Чтобы чутко и загодя,
Мог услышать Зов Горна[1]1
  Зов Горна – призыв волшебной Силы к плюшевым мирам в поисках Героев – Хранителей для не сказочных миров.


[Закрыть] я.
 

Из эпоса «Алатык, или сказание о плюшевом страннике»

– Знаете, это ведь я сейчас веду размеренный образ жизни: сижу на диване, смотрю политику, сплю под одеяльцем, ем орешки с медом и запиваю чаем с молоком. А совсем недавно моя жизнь была несколько иной. Да какой там! Совершенно иной. Я и голодал, и редко спал, и под открытым небом, а не под одеялом.

Ну, погодите, погодите, обо всем по порядку.

Для начала добрый вечер и позвольте представиться! Зовут меня Ганс Потапович Топтыгин.

Внимание! Это значит, что я из рода Топтыгиных, Потапов сын. И попрошу не путать и не называть меня Топтыжкой, Топтыгой, Потапкой, Потапычем и уж тем более Топтыжиной. Я – уважаемый медведь!

Плюшевым я был всегда. У нас в лесу вообще все плюшевые: и моя любимая подруга, белочка Зоя, и странный волк Утюжок, и лисичка Тонечка, и даже зайчик Толик. Единственной не плюшевой у нас была Сова-Совушка, но это исключительно потому, что она из дальних мест. Мы звали эти места Краями Мира.

Тряпочки, из которых было собрано ее древнее тело, напоминали листья, были жутко многослойные и всякий раз таинственно шелестели, когда Совушка шевелилась, поэтому мы испытывали к ней особое уважение и даже восхищение. Не в каждом лесу живет такое удивительное создание!

Наш плюшевый лес был очень дружный. Какой он сейчас, я, право, не знаю, но думаю, что такой же. Мы пели песни и ходили друг к другу в гости.

Петь песни – наше любимейшее занятие. У нас были утренние, дневные, ночные песни, а также песни полудня, полдника, почти сумеречные песни и колыбельные. Порой мы путались во времени суток, но никогда не путались в песнях.

Совушка тоже пыталась нам подпевать, но листья, из которых было собрано ее тело, так шуршали при этом, что мы переставали слышать друг друга. Совушка тактично умолкала и просто слушала наш плюшевый хор.

Однажды она все-таки не выдержала и сказала:

– Когда я была моложе и шустрее, я летала за Края Мира. Так вот, там есть удивительные места, где тоже поют песни, и надо признать, совсем непохожие на ваши.

Слоненок Тиглу жадно перебил Совушку:

– А где? Где, ты говоришь, эти края?

– За миром, – ничуть не смущаясь, продолжала она, – за вашим плюшевым лесом, потом еще за одним лесом, таким древним и страшным, что жуть, потом за высокими белыми горами, быстрой холодной рекой, ну а дальше я… не помню. А зачем ты спрашиваешь, Тиглу?

Слоненок раскраснелся:

– Очень интересно, с одной стороны! А с другой, совсем и не интересно даже.

Слоненок раскраснелся совершенно по делу, потому что был крайне любопытен, просто до чрезвычайности. И хотя в любопытстве нет ничего страшного, но всякий раз, когда Тиглу чем-либо интересовался, для всех в плюшевом лесу это заканчивалось плохо, если не сказать – ужасно.

Поэтому жители леса всякий раз тревожно переглядывались и невольно напрягались, когда слоненок спрашивал и уж тем более переспрашивал у кого-либо что-либо.

Тиглу знал о своей способности встревать, куда не следует, и о том, что жители леса тоже в курсе его способности встревать, куда не следует. Поэтому он краснел всякий раз заранее, когда шел на встречу с друзьями.

Но сейчас он сидел весь пунцовый, быстро-быстро мигал и почти жалел, что спросил Совушку про далекие края.

– Ну, ладно, ладно. Пора нам расходиться по домам и берлогам, – громко заявила Совушка, – песни колыбельные мы пропели.

Все переглянулись.

– Важные дела обсудили, – настаивала она, – пора и отдохнуть.

– Да, точно, – отозвался странный волк Утюжок, – я лично спать хочу. Не знаю, как вы, а я пойду. Завтра утренняя песня, моя любимая. Негоже петь ее в сонном состоянии.

Странный волк Утюжок был очень тактичным и деликатным волком. Он сразу понял, что слоненок ужасно стесняется своего любопытства и красноты, но ни с тем, ни с другим совладать совершенно не может. Еще чуть-чуть, и слоненок просто лопнул бы от переживаний. Утюжок понял стремление совы сгладить ситуацию и поддержал ее.

Жители плюшевого леса стали быстро расходиться. Ночные посиделки, конечно, любили все, но утренние песни любили больше.

Нет ничего прекрасней, чем петь песни на утренней заре, когда солнышко, просыпаясь, потягивается каждым лучиком, и от этого свет по лесу мягко-мягко стелется золотистым ковриком начала дня.

– Пойдем, пора спать, – обратилась к слоненку кокетка – ежик Дуся.

– Сейчас, сейчас. Вы идите. Мне надо слегка успокоиться, я вас догоню, – ответил Тиглу.

И мы оставили его успокаиваться на «певчем лужку». А он взял и исчез.

И, собственно, с исчезновения слоненка Тиглу и началось наше, полное невероятных приключений, путешествие. Теперь пришло время и вам послушать эту историю. Итак.

Тиглу исчез. Что же делать?

Плюшевый народ имеет право избирать уважаемых лиц,

делегировать полномочия, выражать протест,

а также объявлять войну и заключать мир.

Ош-Пыхтун Мудрый, «О плюшевых народных собраниях»

Мы потеряли Тиглу уже на следующее утро, а произошло это так. Собравшись на заре на «певчем лужку», жители леса затянули утреннюю песню: она лилась мерно и спокойно, многие даже продолжали подремывать, пока пели.

Мы часто подремываем под утреннюю песню – это уже обычай. Глаза полузакрыты или полуоткрыты – кому как больше нравится. Сидим рядышком, и от этого всем тепло, что и одеял не надо, мерно покачиваемся в одну, другую сторону. Поем. Ну, что может быть прекрасней, я вас спрашиваю?

 
Уу-уу-Утречко, мы тебя так ждем,
Просыпайся, Солнышко,
Мы тебе поем,
Аа-аа-а-аа-аа-аа-ааааааа!
Начи-начи-нается новый чудный день,
Загляни к нам, Солнышко,
И останься зде-е-есь,
Аа-аа-а-аа-аа-аа-аааааааа!
Уу-уу-Утречко, приходи скоре-е-е-й,
Захвати и Солнышко,
Будет веселей,
Аа-аа-а-аа-аа-аа-аааааааа! Уу-уу-ей!
 

Вот так и в это утро – сидели рядышком, глаза полузакрыты, мерно покачивались, пели, и вдруг, в том самом месте, где должен был затянуть свою великолепную носовую ноту наш Тиглу, в том самом дивном месте зияла тишина – ни ноты, ни великолепия.

Все встрепенулись, покачиваться перестали, глаза открылись даже у самых крепких сонь. Наш слоненок, певец прекрасных носовых нот, пропал! А вместе с ним пропала и утренняя песня. День начинался неважно.

Солнышко, привыкшее к утренним песням, где-то даже разбалованное ими, разобиделось и закрылось от нас тучками. Это, конечно, были не грозовые, а пасмурные тучки, но хорошего все равно мало.

Звери заволновались, стали шумно галдеть: где же Тиглу, почему его нет, уж не заболел ли он от вчерашних переживаний и так далее, тому подобное. Пришлось Сове-Совушке взлететь над лугом и воззвать к всеобщему спокойствию.

– Тише, дорогие мои, тише, – кричала она, – прошу вас, успокойтесь! Мы сейчас все уладим, все разрешим, всех найдем. Только тише, умоляю вас, тише!

У Совушки все никак не получалось успокоить растревоженных жителей плюшевого леса, как вдруг по лугу разнесся абсолютно немелодичный, но такой внушительный вой:

– Ууу-ттю! Тии-хоо!

Все сразу замолчали. Странный волк Утюжок, а это был он, вытянув мордочку и выпучив странно свои странные глаза, дико и пронзительно выл.

Всем стало, конечно, страшно, но страшно и интересно одновременно. Жители леса редко видели Утюжка таким, и совершенно не понимали природы его немелодичного, но такого внушительного пения.

И пока они взирали на Утюжка с благоговейным ужасом, он спокойным и деликатным голосом проговорил:

– Тихо, дорогие вы наши! Сейчас Совушка будет речь держать!

Совушка, надо сказать, сама пребывала в диком ужасе от воплей Утюжка, но сопротивляться не стала и вышла на середину луга, чтобы держать речь:

– Жжиттели плюшевого леса, – робко начала она, – для начала давайте все успокоимся, а потом начнем поиски слоненка Тиглу, а?

– Давайте, давайте, – зашелестели звери.

Некоторые из них с огромной радостью помчались бы искать слоненка прямо сейчас, лишь бы убежать отсюда подальше.

– Я предлагаю поискать слоненка у него в доме, – предложил бобер Кедр.

– А я поищу его на вчерашнем месте, – подхватил инициативу зайчик Толик.

– Очень хорошо, очень хорошо, – закивала Сова, – давайте разбредемся и поищем Тиглу во всех местах, что знаем. Я буду ждать вас здесь с новостями.

– Я тоже! – сказал странный волк Утюжок.

Сову-Совушку несколько передернуло на этих дружелюбных словах Утюжка, но она мужественно не подала виду.

– Да, да, конечно, – ответила она, – мы будем ждать вас здесь.

Воодушевленные жители помчались со всех ног во все стороны от луга искать Тиглу.

Искали слоненка в его домике, а также – на вчерашнем месте; под корягами, за оврагами, в озерке и в реке, даже в дупло белочки Зои заглянули, чем серьезно раздосадовали эту умненькую белочку.

Ну, а вдруг! Вдруг он умудрился забраться к белочке?! Всякое бывает. Если его нигде нет, а на луг возвращаться надо, то почему бы не проверить везде – так звери объясняли грозно сдвинувшей брови белочке Зое свои благие намерения заглянуть к ней.

Надо сказать, что белочка Зоя редко пела песни со всеми. Она держалась особняком, жила высоко, в красивом уютном дупле, хранила в доме много старинных книг и вообще была очень обворожительна.

Жители плюшевого леса делали вид, что им не интересно, почему она не поет со всеми, но при всякой случайности стремились взобраться к Зое наверх и подключить ее к жизни леса, а заодно заглянуть в уютное дупло.

Белочка Зоя прекрасно понимала их намерения и всячески препятствовала проникновению в жилище – она хранила неприкосновенность частной собственности изо всех сил! И репутация особенной белочки очень нравилась ей!

Но сегодня все бастионы защиты рушились: жители плюшевого леса брали домик белочки штурмом! Не качеством, а количеством угрожая свалить дерево, на котором жила Зоя, они заставили ее открыть дверцу и показать всем, не прячет ли она у себя в дупле слоненка?!

Убедившись, что слоненок здесь просто не поместился бы, они продолжали разглядывать домик, бесцеремонно обсуждая его и позабыв, зачем, собственно, собрались:

– А шторки сюда подошли бы другие! – важно отметила обезьянка Лили.

– Да-да, и сервиз совсем не к месту, – подхватила кокетка – ежик Дуся.

– А книг-то, книг! Сколько мусора и пыли, – заключила зайчиха Пе.

– Ну все, хватит! – сказала белочка Зоя. – Уходите! Здесь нет слоненка. Нет и быть не может!

– Ну, ладно, ладно! Не сердитесь! – желая утихомирить всех, сказал зайчик Толик. – Мы видим, видим. Только и мы с ног сбились в поисках Тиглу. Не могла бы ты нам помочь и посоветовать что-нибудь? – закончил зайчик свою примирительную речь.

– Да, – подхватил бобер Кедр, – приходи на луг советоваться, – мы будем думать, где еще искать слоненка и стоит ли его искать вообще!

– Хорошо, хорошо, я приду, – сказала Зоя, – только сейчас, прошу вас, слезьте с дерева и покиньте меня! Мне нужно прибраться тут и сосредоточиться! Я приду на луг, обещаю!

Жители плюшевого леса мало что поняли из ее слов, особенно про «сосредоточиться», но обрадованные обещанием, полезли вниз. Обрадовалась обещанию, конечно, больше мужская половина леса; женская, спускаясь, продолжала ворчать и обсуждать нелепые шторки, никчемный сервиз и ненужные пыльные книги в домике Зои.

Луг гудел новостями и тревогами. И с каждой новой тревожной новостью жители плюшевого леса убеждались, что слоненка нигде нет.

Это было неслыханно! На нынешней памяти жителей леса еще никто не исчезал из этих краев. Как быть и что делать в такой ситуации, – никто не знал.

– Подождите, подождите! Давайте перестанем галдеть и будем разговаривать по очереди, – верещала направо и налево Сова-Совушка.

– Давайте! Давайте перестанем галдеть! – соглашаясь, продолжали галдеть жители плюшевого леса.

И снова на весь лес загремел страшный рев Утюжка:

– Тиииии-хоооооо!

Воцарилась хрустальная тишина.

– Я только хотел сказать, – продолжал Утюжок, – что для решения данного сложнейшего вопроса нам потребуется консилиум специалистов.

Звери продолжали сидеть в глубоком оцепенении: одновременно от жуткого воя и жуткого выражения про «консилиум специалистов».

– Конс…чего – …лиум? – тихо шелестели они.

– Конс – Гри – Биум! – ужаснулась ежик Дуся.

– Конс – Триллер – Ррум! – рявкнула зайчиха Пе.

– Консилиум, – зазвучало откуда-то сверху.

Все подняли головы.

– Да – да. Кон-си-ли-ум, – сияла пустыми очками в золотистой оправе Белочка Зоя, – это когда собираются вместе несколько плюшевых зверей, достаточно уважаемых и почитаемых всеми остальными жителями леса, собираются и договариваются между собой, что же делать в том или ином случае, – поправила она очки.

– Ох ты, ох ты, – перепугалась ежик Дуся, – как же быть, где ж их собрать?

– Ай да белочка, ай да умница, – пропел странный волк Утюжок.

– А собрать их не так уж и сложно, – продолжала Зоя, – просто надо понять, кто у нас в лесу самый наистарейший, наистрашнейший, наиумнейший, наитишайший, самый непредсказуемый и, наконец, самый грамотный. Вот они и составят консилиум специалистов.

Звери тут же стали громко распределять, кто же у них самый «Наи – То» и «Наи-Сё». Быстрее всего определились с наистрашнейшим специалистом, в качестве которого хором назвали странного волка Утюжка. Утюжок оспаривать статус не стал, так как и сам догадывался о своих невероятных способностях.

Наиумнейшей – жители леса определили белочку Зою, и сами себе при этом зааплодировали, – мол, какие мы чуткие и не завистливые звери оказались.

Сова-Совушка наотрез отказывалась признать себя наистарейшей и даже собиралась расплакаться во все перья, но тут белочка Зоя громко заявила, что наистарейшая – это значит, самая мудрая и много повидавшая на своем веку жительница леса. И если Сова по каким-то невнятным причинам отказывается быть самой мудрой, то этот статус заберет себе белочка, ведь ей он так подходит.

В этот же самый момент Сова-Совушка стряхнула обиды и сказала, что никому и ни за что не отдаст право быть всех мудрее и старее, и что она согласна. И звери снова бурно зааплодировали, уже не понятно кому, – себе, белочке, Совушке или всем вместе.

Наитишайшей была признана лисичка Тонечка. Самым непредсказуемым, конечно же, был слоненок Тиглу, но, так как его рядом не было, звери решили временно закрепить этот статус за зайчиком Толиком.

Кто же самый грамотный? Кто же умеет красиво писать буквы и складывать из них слова?

– Что тут гадать? – проговорила белочка Зоя. – Надо идти к медвежонку Гансу.

– Точно, точно. Как же мы раньше не подумали? Как же не вспомнили? Да где же он?

И звери гурьбой побежали к медвежонку Гансу.

Ничего не подозревающий медвежонок уже успел вернуться к себе после утренней неудавшейся песни и начал рисовать любимые пейзажики.

Это когда на цветущем лугу стоит много-много ульев и вокруг них летает всего несколько доброжелательных пчел, настойчиво приглашающих полакомиться медком всех желающих.

Медвежонок Ганс (а это, как вы понимаете, я – тот самый медвежонок) не стал искать со всеми слоненка Тиглу. Он очень любил уединение и тишину, слушая которую можно писать картины или рассказы: «Что его искать? Он самостоятельный зверь. Может, он тоже хочет уединения», – думал Ганс, раскрашивая доброжелательную пчелу на заднем фоне.

– Ганс! Ганс! – донеслось до медвежонка как будто издалека.

Медвежонок обернулся. Перед ним стояли взъерошенные звери и наперебой передавали последние новости, из которых он узнал, что медвежонок Ганс, – самый грамотный в плюшевом лесу, потому что умеет писать буквы и складывать их в слова. И поэтому он должен немедленно отставить доброжелательных пчел и отправиться на консилиум специалистов. А если он этого не сделает, то тогда они не знают, что с ним сделают!!

Медвежонок практически ничего не понял из того, что ему сказали, но решил не сопротивляться. Мало ли что.

Он молча кивнул, положил рисовальные кисти в специальную баночку для кисточек, вытер лапки тряпочкой, перетащил пейзажики в укромное место и отправился на консилиум специалистов, то есть туда, куда двинулись все остальные жители плюшевого леса.

– Здесь нам надо разделиться, – сказала Зоя. – Мы, – она обвела взглядом всех наизверейших зверей, – пойдем совещаться за тот овраг, а вы останетесь нас ждать, понятно?

– Ладно, ладно, понятно, понятно, – нехотя отвечали жители леса, – только вы сильно не задерживайтесь, мы скоро захотим есть.

– И спать! – пискнула ежик Дуся.

– Мы постараемся не утомлять вас ожиданием, – дипломатично отозвался волк Утюжок.

Жители остались ждать на «певчем лужку», а консилиум пошел думать о судьбе Тиглу.

– Итак, дорогие мои! – начала белочка. – Что же у нас получается? Тиглу мы всем лесом искали?

– Искали, – отозвался консилиум специалистов.

– Нигде его не нашли?

– Не нашли.

– А это значит…

– Что это значит? – не выдержал зайчик Толик.

– Это значит, – грозно посмотрела на него Зоя, – что Тиглу в плюшевом лесу нет.

– Гениально, – прогудела Сова-Совушка, чрезвычайно довольная своим уникальным статусом самой наистарейшей. Она почти не слушала консилиум, в мечтах воображая, какое именно письмо она напишет своим дальним родственникам, живущим где-то за Краями Мира.

Да, да! Совушка тоже умела писать, но предпочла умолчать об этом, так как тогда бы пришлось отдать статус самой мудрой, а этого ей категорически не хотелось. Быть старейшей как-то престижней и безопаснее, – не надо ничего писать, носить с собой тетрадки и карандаши (карандаши она особенно не любила).

В том, что у нее есть родственники, Сова практически не сомневалась, хотя и не помнила толком, где они и сколько их. Но эти нюансы сейчас ей были совершенно безразличны.

– Какие будут соображения!? – кто-то тряс Совушку за плечо.

– А?! Соображения? – встрепенулась она. – Какие же тут могут быть соображения?! Просто кошмар! Тиглу, наверное, уже сгинул во мгле! – завершила свои соображения Сова.

– Нет. Так дело не пойдет, – отозвался вдруг медвежонок Ганс.

Он, конечно, предпочитал уединение и тишину, но если уж брался за дело, то делал его качественно, а то мало ли что.

– Так дело не пойдет, – повторил он, – Тиглу надо искать, пусть даже за пределами нашего милого и уютного леса. Друга в беде бросать совершенно не годится, – сказал он тихо, но уверенно, – поэтому нам с вами нужно собрать отряд отважных зверей, можно взять и из кон-си-ли-ума, – выговорил он сложное слово, – и отправиться в поход за слоненком!

– В поход? – перепугалась Сова.

– В поход?! – завыл от радости странный волк Утюжок.

– Да-да. Поход – это очень умно, – восхитилась медвежонком белочка Зоя.

Медвежонок смущенно посмотрел на всех и добавил:

– Я могу возглавить наш спасательный отряд. Я все-таки медведь, хотя и плюшевый.

– Назовем его «отряд храбрецов», – предложил зайчик Толик и тут же икнул от смелости.

– Лучше назвать отряд «Плюшевая Подмога», сокращенно «Пэ – Пэ», – робко предложил Утюжок.

– Подмога так подмога, – согласился медвежонок Ганс, – так-то неважно как назвать, главное, чтобы дело было, – заключил он.

– Кто-нибудь из вас планирует отозвать свою кандидатуру из отряда? – спросил консилиум специалистов странный волк Утюжок.

Сова-Совушка и рада была бы остаться в своем теплом доме, ну, хотя бы для того, чтобы написать письмо родственникам, но, во-первых, она несколько побаивалась Утюжка, а во-вторых, ей было совестно.

Ведь это она рассказывала направо и налево о Краях Мира, а Тиглу жадно слушал и переспрашивал ее о далеких и удивительных местах. И это ведь только Совушка бывала за пределами плюшевого леса. И хотя ей ужасно не хотелось покидать этот гостеприимный край, она скромно промолчала и осталась в отряде.

Консилиум специалистов вышел на луг и сообщил всем о решении отправиться на поиски слоненка за пределы плюшевого леса. Консилиум предложил остальным жителям присоединиться к походу, но, так как звери заявили, что доверяют специалистам, было принято решение – идти тем составом, что уже есть.

Звери разошлись по домам, чтобы приготовить походные рюкзачки, попрощаться с близкими и друзьями. Так закончился очень тревожный день в плюшевом лесу и наша первая история о Плюшевой Подмоге.

Мы отправляемся в поход

 
Мне пора, не тоскуй обо мне,
Может, свидеться и не придется,
Но малинки кусты поливай,
Их хозяин однажды вернется.
 

Плюшевая народная песня

На следующее утро весь плюшевый лес собрался, чтобы проводить отряд смельчаков в большое путешествие.

Надо сказать, что само утро началось необычно рано, так как Солнышко буквально выпрыгнуло на «певчий лужок», толком не успев ни одеться, ни причесаться. Что поделать, оно тоже боялось пропустить начало путешествия!

Солнечные лучики растрепаны, глаза заспанные, золотистые бока дышат сладким предрассветным теплом, – да, таким неподготовленным жители плюшевого леса Солнышко не видели давно. Но так как сами от него особо не отличались, то и предъявлять претензий не стали.

Каждый спешил напоследок взглянуть на смельчаков, пожелать удачи, а потом со спокойной совестью вернуться в теплые постельки и подремать еще чуток.

Жители плюшевого леса затянули привычную утреннюю песню и стали ждать появления героев.

Сова-Совушка плохо спала в эту ночь: тяжелые предчувствия терзали ее, память то и дело возвращала обрывки ужасных воспоминаний прошлой жизни, до плюшевого леса, и эта память настолько пугала ее, что Сова несколько раз порывалась отказаться от похода.

Потом, правда, совесть возвращала ее на место, то есть в кровать, и Совушка засыпала тревожным прерывистым сном.

Странный волк Утюжок тоже не спал. Он разрабатывал и конструировал свой внешний вид, так как надеялся завести друзей за пределами плюшевого леса и желал произвести на них неизгладимое впечатление. Дух авантюризма проснулся в его романтической душе. Утюжок ощущал себя одновременно и немного бандитом, и чуть-чуть пиратом, и капельку бродягой, но добрым, отзывчивым и благородным. Как же выглядеть, чтобы воплотить все эти образы?

Утюжок всё перебирал домашние и выходные костюмы, и всякий раз оставался чем-нибудь, да не доволен. В общем, он очень тщательно готовился.

Во всей этой суматохе волчонок, конечно же, позабыл про цель похода. Ну, это бывает! Не будем судить его.

Зайчик Толик спал самым счастливым и безмятежным сном, чего нельзя было сказать о его многочисленной родне, в сильнейшей тревоге проводившей эту ночь. Зайцам прежде не приходилось отпускать родственников дальше Елового Скопища, а это было самое темное место в плюшевом лесу.

Теперь же их сокровище, их надежда и опора (именно опора!) отправлялась неизвестно куда, за пределы мира, и остановить его не представлялось возможным. Зайцы и скандалили, и грозили Толику никогда с ним не разговаривать, если он все-таки пойдет в поход, но все было напрасно.

Не успел Толик вернуться после консилиума в норку, как сразу же стал собираться. А так как рюкзака у зайчика никогда не было, рюкзаком стал старый мешок из-под картошки, к которому Толик приладил лямки и замочек.

В рюкзак он положил сменную одежду, зубную щетку, пасту, расческу, лупу, спички, острый кухонный нож и еще кое-что. Рюкзак оказался тяжелым, поэтому было принято решение от сменной одежды отказаться, но это не помешало зайчику заснуть самым счастливым и безмятежным сном перед путешествием.

Про лисичку Тонечку сложно было что-либо сказать, настолько она была тишайшей. Известно только, что никто не пытался ее отговорить, никто не устраивал громких сцен, чемодан она не собирала, взяла только маленькую сумочку через плечо и зонтик.

Белочка Зоя нашла время и для сборов, и для разговоров с родными, и для раздумий перед сном. Больше всего она переживала за дом, который останется без присмотра, но родные уверили белочку, что никого постороннего не пустят, будут проводить уборку, цветы польют, комнаты проветрят. Это несколько успокоило Зою, и она задремала.

Что касается медвежонка Ганса, то он заботливо прошелся по владениям, поблагодарил пчел за внимательное отношение к картинам и многочасовое позирование, обильно полил грядки с клубникой, собрал поспевшую малинку с кустов, побеседовал за свежезаваренным чаем с родственниками, собрал походную сумку и пошел спать.

С собой в дорогу он взял плащ – дождевичок и складной ножик, который, если нужно, превращался в вилку, ложку, шило и даже крохотный топорик. Вещь, одним словом!

Ровно в пять часов тридцать минут вся Плюшевая Подмога собралась на «певчем лужку» и присоединилась к утренней песне.

Потом жители леса проводили отряд до Елового Скопища, еще раз всех крепко обняли и не спеша пошли обратно, тихо напевая утреннюю мелодию, которая теперь казалась как-то по-особенному примечательной.

И чем дальше уходили провожающие, чем тише доносились их мелодичные перепевы, тем значительнее казалась песня, тем тревожнее становилось на душе, тем растеряннее чувствовали себя герои «Пэ – Пэ».

Зайчик Толик расплакался.

– Ну, ну, не надо плакать, – успокоил зайчика Ганс. – Да, сейчас мы покидаем родной край, но у нас важная задача – найти слоненка Тиглу. Подумай лучше о нем. Ведь ему сейчас гораздо хуже, чем нам. Он где-то бродит один, потерянный и грустный, возможно, даже голодный. Разве ты не хочешь ему помочь?

– Конечно, хочу, – мяукнул зайчик Толик, – просто я немножко нервный. Все, я готов.

– Вот и хорошо. Идем, – сказал медвежонок, и они пошли.

Без приключений миновав Еловое Скопище, отряд Плюшевой Подмоги вышел из леса. Так заканчивается наша вторая история.