Текст книги "(Не)идеальный момент"

Глава вторая

Лия

– Доброе утро, – говорит Брайан в трубку. – Звоню, чтобы напомнить, что сегодня днем мы обедаем с моей мамой.

Я поднимаю свою чашку кофе и говорю:

– Да, не волнуйся, я приду на пятнадцать минут раньше, чтобы ей не пришлось подчеркивать, что я пришла заблаговременно на каких-то жалких пять минут.

– Постарайся не грубить ей, – предупреждает он.

– Я… эм-м…

– Так ты рассказала ему о нас вчера вечером?

Я перевожу взгляд на обручальное кольцо, лежащее на моем комоде. Нет, ему я не говорила. Брайан не в восторге от нашей дружбы с Брейкером.

– Пока нет. Вчера вечером для этого было не самое подходящее время.

– Лия, как может быть неподходящее время сказать своему лучшему другу о том, что ты помолвлена?

– Сейчас у него на работе не все гладко. То есть… неблагоприятная обстановка. И он узнал об этом как раз вчера вечером. Я посчитала, что было бы не совсем уместно с моей стороны вываливать на него эту новость в такой неподходящий момент.

– Что происходит?

– Совершенно секретно, – отвечаю я, потому что, хотя Брайан и мой жених, Брейкер – мой лучший друг и заслуживает, чтобы его личная жизнь оставалась исключительно его личной жизнью, особенно в том, что касается бизнеса. – Но так или иначе, я ему скоро расскажу.

– Хорошо. – Он делает паузу, а затем продолжает: – У тебя ведь нет причин избегать обсуждение этого вопроса с ним, верно?

– Что ты имеешь в виду? – удивляюсь я, направляясь к своему столу.

К счастью, я работаю из дома по договору, а это значит, что я сама распределяю свое рабочее время и не лишена личного пространства. К тому же я не очень люблю общаться с людьми.

– Это значит, что я просто хочу убедиться, что ты счастлива от мысли о нашей помолвке. Прошла неделя, Лия, а ты ему так ничего и не сказала.

– Потому что он был в командировке! Я не собираюсь сообщать ему об этом по телефону. Такими новостями хочется делаться, глядя ему в глаза.

– Ладно… – едва слышно произносит он, и я могу с уверенностью сказать, что он недоволен.

– Брайан, я расскажу ему. Я просто хочу, чтобы он воспринял это известие как повод отпраздновать, а не как что-то, о чем я упоминаю мимоходом, или когда он в плохом настроении, или когда его вообще нет в городе. Он порадуется за нас.

– Ты уверена?

– А почему бы, собственно, ему не порадоваться?

– Понятия не имею. Ты просто ведешь себя странно с тех пор, как я сделал тебе предложение.

– Странно… В каком смысле? – Я усаживаюсь на свой рабочий стул и медленно начинаю крутиться на нем.

– Ну, во-первых, мы виделись с тобой всего пару раз за прошедшую неделю. И я не знаю… Я склонен думать, что после того, как люди обручаются, они видятся чаще. И сообщения от тебя приходят совсем редко. Вот почему я позвонил сегодня утром – хотел убедиться, что ты придешь на обед.

– Брайан, естественно, я бы не пропустила обед!

– Ну, не знаю, Лия. Похоже, ты не горишь желанием быть помолвленной со мной.

– Прекрати. – Я чувствую, как этот разговор начинает все больше расстраивать меня. – Это все просто так… неожиданно для меня. Ясно? Мне приходится принимать свой новый статус по разу за день. – Я замолкаю, пытаясь выразить словами то, что не выходило у меня из головы последнюю неделю. – Возможно, я больше не обсуждаю своих родителей так часто, но я скучаю по ним, Брайан. Они были всем для меня. Центром моего мира. Они должны быть здесь, со мной, и праздновать. Помогать планировать свадьбу. Вести себя глупо и радоваться… за меня. Но… их больше нет, и это нелегко. Так что если я и веду себя странно, это потому, что я чувствую… Не знаю… Мне грустно.

– А? – Он снова замолкает. – Мне жаль, Лия. Я не смотрел на это с такой точки зрения. Я просто подумал – знаешь, учитывая, что ты так близка с Брейкером, – возможно, между вами что-то есть.

– Брайан! – издаю я стон, прижимая руку к глазам. – Я устала тебе повторять, что между нами с Брейкером ничего нет. Прошу тебя, умоляю тебя, не выдумывай! Не хочу повторять тебе это снова и снова. Ты должен был уже узнать меня достаточно хорошо, чтобы понимать: когда я что-то говорю, я говорю это искренне.

– Я знаю, извини. Черт возьми, Лия… – Он тяжело выдыхает. – Просто это была странная неделя. Мне жаль.

– Все хорошо. Но мне нужно вернуться за компьютер и доделать кое-какую работу до обеда.

– Отлично. Люблю тебя. Увидимся позже.

– Я тоже тебя люблю, – отвечаю я, прежде чем повесить трубку и положить телефон на стол. Мгновение тупо смотрю на экран телефона, пока мои мысли лихорадочно вертятся в голове.

Брайан прав. Я была не в себе. Однако меня застигли врасплох.

Я не ожидала, что Брайан сделает мне предложение. Мы даже не обсуждали это. Все произошло будто гром среди ясного неба. Он взял меня с собой на яхту в импровизированный круиз на закате, опустился на одно колено и попросил выйти за него замуж. И я ответила «да». Все было просто прекрасно.

Да еще и кольцо с огроменным бриллиантом… Он намного больше, чем мне нужно. И несмотря на то, что кольцо потрясающее, оно очень неудобно сидит на моем пальце. Все это кажется неправильным. Не знаю, то ли потому, что моих родителей не было рядом в один из самых значимых моментов моей жизни, то ли потому, что, хотя все в предложении было просто волшебным, оно было совсем не в моем стиле. А может, я не могу подобрать слова, чтобы сказать о нем Брейкеру.

С прошлого года они с Брайаном по-настоящему плохо ладили. Они вели себя приветливо и дружелюбно по отношению друг к другу, если мы все находились в одной комнате, но той дружбы, которая была у них раньше, больше нет. И в этом виноват Брайан, но он своей вины не признает. Я же просто отказываюсь выступать посредником между ними. Однажды я уже пыталась, но мне вышло это боком, потому что Брайан вышел из себя из-за того, что я была на стороне Брейкера.

Но… Брейкер не сделал ничего плохого. Брайан работает в сфере инвестиций. В числе его клиентов – немало богатеев. Как-то в один из вечеров, когда мы вместе ужинали, Брайан решил выудить у Брейкера кое-какую… информацию. Он пытался выяснить, что происходит с некоторыми акциями, которые принадлежат Брейкеру и его братьям, ценными долями в компаниях, работающих в сфере возобновляемых источников энергии. Все это было как-то… странно, поскольку Брайан перешел все границы дозволенного. И когда ему не удалось расколоть Брейкера… вернее, когда тот не стал сообщать Брайану нужную информацию, последний разозлился. Он просто взбесился.

Я изо всех сил старалась оправдать действия Брайана, но он – гордый человек из богатой семьи. Его родители придерживаются очень высоких стандартов. Если он не поднимается по карьерной лестнице, значит, он не стоит того, чтобы они тратили на него свое время. Я думаю, он пытался заработать большие деньги для своих клиентов, чтобы принести им выгоду и доказать своим родителям, что он чего-то стоит.

Я не могла себе представить жизнь, когда приходится изо дня в день оправдывать нереалистичные ожидания матери и отца, любовь которых в лучшем случае зависит от каких-то внешних обстоятельств.

В любом случае, теперь эти двое не очень хорошо ладят между собой, и я просто не представляю, что скажет Брейкер, когда я поделюсь с ним новостями. Я не уверена, будет ли он счастлив, расстроен… или же попытается отговорить меня. Понятия не имею, как он поступит. А все потому, что мы практически никогда не обсуждали Брайана. Мы как бы забываем о том факте, что он присутствует в моей жизни, каждый раз, когда решаем провести с Брейкером время вместе. Так нам намного проще.

Но теперь… теперь я не знаю, что, черт возьми, нас ждет.

Мой телефон оповещает о новом сообщении, и я опускаю взгляд на экран.

Брейкер: Кронаты[12]12
  Кронат – выпечка, похожая на пончик, из теста для круассана, наполненная ароматным кремом и обжаренная в масле из виноградных косточек.


[Закрыть] уже на подходе. Сегодня утром у меня встреча с нашим адвокатом, иначе я бы с радостью составил тебе компанию.

Улыбаясь, я отправляю ему ответное сообщение.

Лия: Кронаты мне? По какому поводу?

Брейкер: В качестве извинения за то, что испортил нам вчерашний вечер. Я пытался взять себя в руки, но у меня ничего не вышло. Извини, Лия.

Лия: Не стоит. Для чего еще нужны друзья? Но могу ли я попросить тебя об одолжении? Эти кости непреодолимо манят меня к себе.

Брейкер: Какие планы на вечер? Я свободен.

У меня было время все обдумать. Технически мне, вероятно, следует пригласить Брайана сегодня вечером, но я увижусь с ним в обед, а он очень хочет, чтобы я рассказала о нашей помолвке Брейкеру, так что, теоретически, провести сегодняшний вечер с ним – хорошая идея.

Лия: Прихвати тако. До встречи вечером.

Брейкер: Ты же знаешь, если я принесу тако, то они обязательно будут со вкусом маринованных огурцов[13]13
  Намек на прозвище, которое Лия дала Брейкеру. Английское слово «pickle» переводится не только как «сорванец», но и как «маринованный огурчик».


[Закрыть].

Лия: Э-э-э, да, именно на это я и рассчитываю.

Брейкер: Я тебя раскусил.

Лия: Зрел в корень.

Я кладу телефон обратно и радуюсь про себя. Впрочем, так было всегда, переписываться с Брейкером – тусоваться с Брейкером – чертовски просто. И он понимает, что мне нужны быстрые углеводы в виде кронатов.

Ладно, пора бы и немного поработать.

* * *

Ненавижу это платье!

Ненавижу, и все тут.

Брайан купил его где-то месяц назад. Он сказал, что нам надо немного развеяться, и повел меня по магазинам. Хотел отпраздновать получку, прикупив мне пару новых платьев.

Во-первых, я не большая поклонница такой одежды, особенно когда она облегает каждый дюйм моего тела, лишая меня возможности не то что ходить, но даже дышать. Кроме того, это платье в цветочек. Нет, я не против цветов, просто… Эти малюсенькие цветочки напоминают мне подростковый наряд из девяностых. И в-третьих, оно короткое. Клянусь Богом, чересчур короткое. Ветер задувает под подол, и с каждым моим шагом у меня перед глазами возникает образ Мэрилин Монро.

Но Брайан купил его для меня и спросил, буду ли я его носить. И вот я здесь, в этом самом платье.

– Лия, ух ты! – восхищенно произносит Брайан, подходя сзади. – Ты выглядишь сногсшибательно!

Я поворачиваюсь в тот момент, когда он притягивает меня к себе, заключая в объятия. Его рука опускается на мою поясницу. Сначала меня окутывает запах его одеколона – свежие, древесные ноты, – затем меня берут в крепкий захват его руки, и все действо завершается легким прикосновением его губ к моей щеке.

Когда я отстраняюсь, то улыбаюсь, глядя в его красивое лицо.

Я помню, как мы впервые встретились. Мы с моей подругой Таней решили выбраться куда-нибудь, чтобы выпить. Она редко выходит в люди, потому что недавно родила близняшек. Так вот, она сообщила, что прямо за моей спиной сидел парень, который, казалось, не мог отвести от меня глаз. Когда я обернулась, чтобы посмотреть, кто мной заинтересовался, Брайан сидел в своей кабинке с пивом в руке и пристально смотрел на меня. Наши взгляды встретились, а он воспользовался этим моментом, чтобы подойти ко мне и познакомиться. Он видел, что я была с подругой, поэтому не хотел нам мешать. Вместо этого он попросил меня вбить мой номер в его телефон, чтобы он мог отправить СМС-ку с предложением как-нибудь выпить вместе чашечку кофе.

Он написал на следующий день. И с тех пор мы не расставались. После полутора лет отношений он по-прежнему красив.

– Ты тоже неплохо выглядишь, – отмечаю я, одергивая черный пиджак, под которым виднеется темно-синяя классическая рубашка на пуговицах.

– Спасибо. – Он сжимает мою ладонь и спрашивает: – Ты готова? Потому что матушка очень нервничает.

Ага. Матушка. Так он называет свою маму. Звучит так официально. Когда он впервые употребил это слово, я рассмеялась, потому что подумала, что это шутка такая. Только вот оказалось, что никакая это не шутка. Матушка и отец – вот как он называет своих родителей. Для меня же они – мистер и миссис Бивер.

Брайан Манчестер Бивер. Подходящее имя. Если я решу взять его фамилию, то буду Офелией Фейрвезер-Ферн-Бивер. Да, именно так, через дефис.

Брать фамилию Бивер на самом деле необязательно. По крайней мере, я этого не хочу. Но я понимаю, что этим оскорбила бы Брайана. Не знаю. Для меня это головоломка, о которой я стараюсь слишком часто не вспоминать.

Улыбаюсь Брайану.

– Более чем готова.

Он поднимает мою руку и целует обручальное кольцо, которое я позаботилась надеть перед тем, как выйти из своей квартиры.

– Оно так хорошо на тебе смотрится.

Правда? Или же оно смотрится так, будто я положила начало зимней коллекции неподходящих безделушек?

– Идем.

Он тянет меня к дверям клуба «Пирс 1905». Расположенное на утесах Малибу, это историческое место привлекает только богатых и знаменитых. Когда я оказалась здесь впервые, я была так напугана, что соврала Брайану, что мне нездоровится, и сбежала пораньше. После пятой встречи с ним и его родителями в стенах этого клуба меня перестала напрягать тяжесть снобизма, витающая в самом воздухе. Именно поэтому я втиснулась в это платье, накрасила ногти лаком, который чудесным образом высох до моего прихода сюда, и не забыла надеть туфли на каблуках с тоненькими ремешками, которые змеями впиваются мне в лодыжки. Если бы Брейкер увидел меня прямо сейчас, то едва ли узнал бы. В этом я почти уверена.

Швейцары, не говоря ни слова, синхронно открывают перед нами позолоченные двери. Перед нашим взором открывается роскошный вестибюль с полами, застеленными светло-голубыми ковровыми дорожками и выложенными золотой и белой мраморной плиткой. Тематика клуба – пляжная вечеринка для богатых. Достаточно упомянуть это, чтобы все встало на свои места.

– Мистер Бивер, ваша мать ожидает вас, – сообщает нам управляющий, завидев, как мы направляемся в сторону столовой.

– Она должно быть пришла сюда как минимум на полчаса раньше, – бормочу я себе под нос.

Брайан хихикает.

– Ей всегда нравится приходить первой.

Это очевидно. Она всегда приходит первой, чтобы иметь возможность отпускать колкости по поводу рационального подхода к управлению временем. И это при том, что сюда она заявилась на пятнадцать минут раньше.

– Прошу вас, следуйте за мной. – Управляющий проводит нас через столовую.

Как и в предыдущие разы, когда мы встречались с матушкой, нас отводят в заднюю часть залы и выводят прямиком на балкон, где миссис Бивер облюбовала угловой столик.

И как и во все прочие разы, она сидит в белой широкополой шляпе и смотрит прямо на вход. О том, что она пребывает в крайней степени недовольства, свидетельствуют ее скрещенные перед собой руки и неодобрительно поджатые губы.

Я люблю Брайана. Очень сильно. Но его мама – настоящее воплощение сатаны в юбке и туфлях на десятисантиметровых каблуках. В этом нет сомнений.

Когда мы подходим к столу, она даже не делает попыток встать, чтобы поприветствовать нас. Вместо этого Брайан наклоняется и целует ее в щеку.

– Прекрасно выглядишь, матушка.

– Спасибо, – говорит она голосом женщины, знающей себе цену (и цену эту можно оплатить только бесчисленным числом стодолларовых купюр).

Знаете, когда кто-то говорит так, будто очень богат, это видно сразу. Напряженная шея, плотно сжатые губы, неодобрительный тон, сквозящий в каждом слове. Именно так разговаривает миссис Бивер, причем даже когда она счастлива.

Когда Брайан отходит, я подхожу ближе и коротко киваю именно так, как ей нравится, а затем здороваюсь:

– Здравствуйте, миссис Бивер. Мне приятно видеть вас сегодня здесь.

Сначала она бросает беглый взгляд на мои туфли. Мысленно благодарю Бога, что на днях сделала депиляцию, поэтому она не комментирует, какой неухоженной смотрится кожа на моих ногах. Затем она осматривает меня всю с ног до головы – от подола платья до веснушек на лице. Слегка подергивая губами – такая у нее манера улыбаться, – она отрывисто говорит:

– Офелия, рада видеть тебя. Прошу, присаживайся. Нам с тобой многое нужно обсудить.

Похоже, ей понравилось платье, потому что у нее не вздулась вена на лбу и не дрогнули губы. Наконец-то я все сделала правильно.

Брайан выдвигает для меня стул, и я усаживаюсь, прежде чем взять со стола салфетку и разложить ее у себя на коленях.

– Погода сегодня просто прекрасная, – замечаю я, когда миссис Бивер поднимает мою ладонь, пристально изучая кольцо у меня на пальце.

– Брайан, дорогой, ты же застраховал его?

– Да, матушка. А еще для него предусмотрена ежемесячная чистка.

Миссис Бивер одобрительно кивает.

– Отлично. – Потом она отпускает мою руку и поправляет салфетку у себя на коленях. – Взяла на себя смелость заказать всем нам салат с лососем. – Тьфу… Лосось. Как-то я осмелилась его попробовать, и теперь она заказывает только его. – Не хотелось тратить драгоценное время на изучение меню. Нам нужно многое обсудить, многое спланировать.

– Спланировать? – в замешательстве спрашиваю я.

– Да, Офелия. Теперь ты помолвлена с моим сыном. А это значит, что нам нужно начинать планировать вашу свадьбу.

– Ого, так скоро?

Она пронзает меня проницательным взглядом.

– Что ты имеешь в виду под словами «так скоро»? Офелия, у нас остался всего месяц до конца лета. В клубе все расписано. Но для нас нашли время в субботу через пять недель. Так что да, так скоро.

– Подождите, вы хотите, чтобы мы с вашим сыном поженились через пять недель? – шокировано выдавливаю я, а мои глаза от удивления, кажется, вот-вот выкатятся и запрыгают по столу.

Брайан успокаивающе проводит рукой по моей руке.

– Матушка, это и правда довольно быстро.

Теперь настает очередь миссис Бивер недовольно смотреть на своего сына. Непреклонность в ее взгляде заставляет моего жениха поумерить свой пыл.

– Брайан, а ты собрался ждать целый год? Биверы играют свадьбы только летом, и ты прекрасно об этом знаешь. Это традиция. А поскольку ты сделал предложение поздно, у нас в запасе всего пять недель, чтобы все организовать.

– Что плохого в том, чтобы подождать год? – интересуюсь я. – Это даст нам время на то, чтобы убедиться, что все пройдет идеально.

– Племянница Брайана через год будет слишком высокой для того, чтобы нести цветы. Подумай, как это будет смотреться на фотографиях, Офелия.

Ах да, фотографии. Упаси боже появиться на них девочке-переростку с цветами и все испортить.

– Свадьба должна состояться в этом году, ровно через пять недель. Это единственно возможный вариант для нас. – Она подносит стакан с водой к поджатым губам, давая нам понять, что решение окончательное и обжалованию не подлежит.

– Пять недель, ну… Думаю, все получится, – пожимает плечами Брайан, прогибаясь под ее натиском, как дешевый шезлонг. – Будет весело, правда, Офелия?

Он называет меня полным именем только в присутствии своей матери, и я это просто не терплю, потому что мое полное имя в его устах звучит странно. Единственный человек, который называет меня полным именем и делает это не потому, что кто-то его заставляет (к примеру, матушка), это Брейкер. Причем делает он это исключительно в особых случаях.

Мать и сын пристально смотрят на меня сверху вниз. Они ждут от меня ответа, который не идет мне на ум, потому что от нахлынувших эмоций у меня сдавило горло.

– Э-э-э, извините. – Я делаю глубокий вдох. – Сейчас не самый подходящий момент обсуждать приготовления к свадьбе, понимаете? Я думала, что готовиться к церемонии я буду со своими родителями.

– О боже! – причитает миссис Бивер, холодно похлопывая меня по руке. – Вот почему я здесь. С тобой. Сейчас. – Она щелкает пальцами, подзывая официанта, который только этого и ждет, притаившись в нише стены. Выходя из своего укрытия, молодой человек подходит и аккуратно кладет объемную папку в кожаном переплете перед миссис Бивер. – Вот, это твой планнер, – указывает она, разворачивая ее лицевой стороной ко мне. – В нем есть все, что нужно выбрать. Конечно, учитывая, что твои родители так скоропостижно скончались, я взяла на себя смелость предоставить тебе несколько вариантов проведения свадебной церемонии. Чтобы тебе было из чего выбрать. – Она открывает папку и пододвигает ее ближе ко мне. – Очевидно, что местом ее проведения станет клуб. Наша семья устраивала здесь приемы на протяжении многих лет. Это останется неизменным. – Отлично, рада, что мне не пришлось высказываться по этому поводу. – Что касается цветов, расцветок и тематики, то здесь я предоставляю тебе некоторую свободу действий.

– Свободу действий? – спрашиваю я куда более раздраженным тоном, чем мне бы хотелось.

Пожениться через пять недель – разве этого не многовато? И иметь при этом лишь «некоторую свободу действий»? Прямо сейчас я вовсе не уверена, что меня устраивает такой расклад.

– Да, вообще-то я планирую пригласить несколько весьма влиятельных людей. Именно поэтому нам не желательно выходить за рамки приличий.

– Но как насчет наших с Брайаном желаний? – интересуюсь я. – В конце концов, это ведь наша свадьба.

Челюсть миссис Бивер каменеет, и ее улыбка превращается в оскал, подобный лезвию бритвы, готовому искромсать любую мечту собеседника единственным едким замечанием.

– Офелия, ты должна понимать всю серьезность вступления в брак с представителем рода Биверов. Это не какая-то заурядная свадебка, это возможность подчеркнуть статус. Для нашей семьи это отличная возможность продемонстрировать многочисленные достижения на пути завоевания того статуса и веса в обществе, которые у нас есть. Свадебная церемония будет ориентирована именно на это. Понимаю, ты девушка не из богатой семьи, но поскольку ты вскоре станешь частью семейства Бивер, нам стоит потрудиться, чтобы оправдать предъявляемые к тебе в этой связи требования. – Наклоняясь ко мне ближе, Брайан уговаривает: – Это просто вечеринка, Офелия. Какая вообще разница, какие цветы срежут?

– Допустим, мне это важно, – парирую я, чувствуя, как начинаю кипеть от злости.

Да, забыла упомянуть, что Биверы не склонны проявлять эмоции.

– Ладно, ладно. – Миссис Бивер снова похлопывает меня по руке. – Не нужно устраивать сцен. – Она захлопывает папку. – Вижу, у тебя есть кое-какие соображения по поводу того, как должна проходить твоя свадьба, и мне не хотелось бы портить твой особенный день. Как насчет того, чтобы… принимать решение по одному за раз? Мы можем встретиться, изучить варианты вместе, а потом ты выберешь подходящий.

– Очень мило с твоей стороны, матушка, – улыбается Брайан.

Только вот я едва расслышала его – настолько глубоко вонзился каблук его матушки ему прямо в зад.

– Ну, если уж на то пошло, я весьма понимающая женщина, – заявляет миссис Бивер. – Я не хочу, чтобы твоя невеста расстраивалась из-за поступков ее будущей родни. Так что скажешь, Офелия? Думаешь, сможешь выкроить время, чтобы встретиться со мной для принятия совместных решений?

Сглатываю комок в горле и киваю. А есть ли у меня вообще выбор? Миссис Бивер хочет, чтобы свадьба состоялась через пять недель. Брайан не собирается вступаться за нас, потому что он все еще жаждет получить одобрение от своей матушки. Так что, похоже, у меня нет другого выбора, кроме как согласиться на ее предложение.

– Замечательно, – уверенно произносит миссис Бивер. Она снова щелкает пальцами, и перед нами расставляют тарелки, наполненные салатом с лососем. – А теперь давайте поедим.

Она берет вилку и нож и нарезает лосося на маленькие кусочки, пока Брайан накрывает мою руку своей и лучезарно улыбается.

На какие жертвы мы готовы идти ради любви!

* * *

– Еще раз спасибо тебе, Лия, – говорит Брайан, провожая меня до двери квартиры. После обеда мы провели в клубе еще два часа, прохаживаясь по залу, пока организатор свадьбы показывал нам комнаты. Как и ожидалось, миссис Бивер взяла инициативу на себя. У нее было свое мнение о приеме и о том, где должен стоять столик с коктейлями, как и о свадебном ужине в целом. Танцпол, по ее мнению, должен был быть скромным. При этом – достаточно просторным для того, чтобы организовать медленные танцы. По ее словам, на нашей свадьбе не должно быть слишком быстрых телодвижений и громкой музыки. После этого она указала на комнату невесты, где мне предстояло переодеваться.

Когда я поинтересовалась у нее, во сколько платьев она планирует меня переодеть, она ответила, что не менее трех. Причем она сказала это так, будто это был самый нелепый вопрос, который ей когда-либо задавали.

Три платья? Как у кого-то вообще найдется время подобрать три разных свадебных платья? Миссис Бивер подчеркнула, что будет платье для церемонии, платье для приема гостей и, конечно же, платье для прощания с этими гостями. Фактически последнее мне предстоит надеть, чтобы просто выйти из здания. Так много бесполезных трат! К тому времени, как мы покинули клуб, было уже почти шесть вечера, и мне не терпелось оказаться в своей квартире.

Для поездки в клуб я воспользовалась Uber, потому что Брайану всегда нравится подвозить меня до дома. К тому же мне показалось, что он и сегодня хотел бы подвезти меня.

– За что? – спрашиваю я его, подходя к своей двери и поворачиваясь к нему лицом.

– Знаю, ты не ожидала, что у нас будет пышная свадьба, но моей матери важно все организовать по высшему классу.

– Да, капитан очевидность. – Поджимаю губы. Потянув за лацкан его пиджака, я спрашиваю: – Уверен, что все это и правда нужно? Неужели нам с тобой обязательно устраивать такую грандиозную свадьбу? Может быть, мы сможем по-тихому сбежать?

Он фыркает.

– Лия, моя матушка убила бы меня только за одну мысль об этом. Ведь я ее малыш, последний из ее детей, кто женится. Она просто не позволит мне сбежать.

– Знаешь, Брайан, – чувственно произношу я, проводя рукой вверх по его груди, – самое замечательное во взрослой жизни – право принимать решения самостоятельно.

Он слегка прижимает меня к двери и проводит рукой по моему бедру.

– Да, но если меня не беспокоит тот факт, что кто-то делает выбор за меня, я не буду оспаривать этот выбор.

– Но разве я для тебя ничего не значу? – спрашиваю я.

Он обхватывает мое лицо ладонями.

– Конечно ты много значишь для меня, Лия. Но я понимаю, что тебя не особо увлекает необходимость заниматься организационными вопросами.

– Но ведь это наш с тобой день. Он должен быть важен для нас обоих.

Он слегка касается моих губ прерывистыми поцелуями, прежде чем отстраниться и сказать:

– У нас с тобой впереди целая жизнь, чтобы делать все что нам заблагорассудится. Всего один день, Лия. И этот день станет незабываемым. Ты же знаешь, моя мама не хотела бы, чтобы было иначе. Доверься ей, хорошо? Ты можешь довериться ей в вопросах доведения всего и вся «до совершенства».

Я вздыхаю и в этот момент слышу звук открывающихся дверей лифта. Я бросаю взгляд через плечо Брайана как раз вовремя. Двери лифта разъезжаются, и в поле моего зрения появляется лицо Брейкера. Я мигом начинаю паниковать, поэтому привлекаю внимание Брайана драматичным шепотом:

– Брейкер здесь. Сегодня вечером я расскажу ему о помолвке. Пожалуйста, не говори ему ничего.

Слова слетают с моих губ так быстро, что смысл их практически ускользает от меня.

– Сегодня вечером? – спрашивает он. – Но я подумал, мы могли бы отпраздновать… у тебя дома.

Ага, только этого еще не хватало. Единственный раз, когда я «праздновала» с Брайаном в своей квартире, – это когда Брейкер уехал из города. Последнее, что мне нужно, это чтобы мой лучший друг услышал, как мы с Брайаном «празднуем», находясь от нас через стену. Кроме того, как ни странно, Брайан готов «праздновать» несмотря на усталость именно тогда, когда находится на пороге.

– Извини, но я обещала ему, что мы сможем потусоваться сегодня вечером. Клянусь исправиться. Прихвачу кое-какие вещи и в пятницу приеду к тебе на все выходные. Хорошо? – Его мышцы напряжены. Он не может скрыть раздражения и резко выпускает меня из своих объятий. – Брайан, пожалуйста, не злись.

– Нет, я все понимаю. – Он поправляет свой пиджак. – Но на эти выходные ты моя.

– Обещаю, – быстро шепчу я, обвивая рукой его шею и притягивая для поцелуя.

Конечно, я планировала просто чмокнуть его, но Брайан напорист, добавляет язык, рисуется. Когда он отстраняется, Брейкер уже стоит в нескольких футах от нас, терпеливо ожидая, когда мы закончим. В руках у него пакеты с едой навынос для сегодняшнего вечера.

Брайан поворачивается и улыбается Брейкеру.

– Рад тебя видеть, чувак. Как прошла поездка в Нью-Йорк?

– Хорошо, – говорит Брейкер с видом хорошего парня. Впрочем, он и есть хороший парень. Взять хотя бы то, что он и вида не подает, что не выносит общество Брайана. Он никогда не говорил мне этого в лицо, но я могу понять, когда ему комфортно находиться с кем-то рядом, а когда нет. Он натягивает на лицо фальшивую улыбку, но приподнимается только правый уголок рта. Именно так всегда улыбается Брайан. – Рад вернуться домой. Предпочитаю Западное побережье.

– Ну, не знаю. В Нью-Йорке есть то, чего нет здесь. Кто знает, может быть, однажды и мы доберемся до Большого Яблока[14]14
  Самое известное прозвище Нью-Йорка. Нью-Йоркские экскурсоводы с Брайтон Бич утверждают, что связь «яблока» с Нью-Йорком возникла в силу того, что первое дерево, посаженное первыми переселенцами, которое дало плоды, было яблоней. Поэтому яблоко стало символом Нью-Йорка.


[Закрыть], верно, Лия?

Эм-м, и что теперь?

Брейкер смотрит мне в глаза. В его взгляде застыл немой вопрос: «что он имеет в виду?» Честно говоря, я понятия не имею. Вместо того чтобы пытаться играть роль посредника между этими двумя, я говорю:

– Что ж, увидимся в выходные, хорошо?

Брайан кивает и целует меня еще раз.

– Позвони мне вечером. Хочу обсудить с тобой планы на эти выходные.

– Хорошо.

– Люблю тебя.

– Люблю тебя.

Я машу рукой, а Брайан направляется к лифту, где нажимает кнопку со стрелкой «Вниз» и засовывает руку в карман.

Когда он уверенно входит в лифт, я поворачиваюсь к Брейкеру, на лице которого застыло удивление.

– Ты переезжаешь в Нью-Йорк? – спрашивает он меня.

– Что?! – почти кричу я. – Нет! – качаю я головой. – Нет. Я не знаю, о чем он.

– Ты уверена? Потому что ты сейчас немного взволнована.

Это потому, что я пытаюсь скрыть гигантский камень на своем безымянном пальце.

– Уверена. Полагаю, это был просто какой-то бесцеремонный комментарий с его стороны. Мы не собираемся никуда переезжать.

Поворачиваюсь к своей двери, отпираю ее, а затем впускаю нас обоих в квартиру.

– Хорошо, потому что это меня бы не устроило. Я имею в виду, я бы, конечно, переехал, но мне нравится здесь, на Западном побережье.

– И я того же мнения.

Он ставит пакеты с едой на мой кухонный стол и достает коробки с продуктами, пока я пытаюсь одернуть платье.

– Кстати, ты неплохо выглядишь.

Я ощущаю на себе его взгляд, и мне хочется провалиться сквозь землю в этом платье.

– Это не мой стиль. Слишком уж оно короткое.

– Может, и не твой, но тебе оно все равно идет. По какому случаю надела?

Я поворачиваюсь к нему лицом и убираю руки за спину.

– Э-э-э, по случаю обеда с Бив.

Мы придумали это прозвище после первого знакомства с матерю Брайана. Я осторожно использую это прозвище, потому что не хочу случайно назвать мать Брайана «Бив» в его присутствии. Без сомнения, я нарвалась бы на пристальный хмурый взгляд. Вдобавок мне пришлось бы выслушать пространные нравоучения и принести самые искренние извинения. Этот мужчина любит свою матушку. В этом нет ничего плохого. Просто нужно понимать, что следует, а чего не следует делать.