Текст книги "Микротренды, меняющие мир прямо сейчас"

15. Победившие рак

Сложно представить себе более ужасный момент, чем тот, когда доктор сообщает пациенту об онкологическом заболевании. «Немедленно улаживать все дела я бы не бросался, но и затягивать с этим не стал бы» – так сказал врач, рассказав мне о диагнозе: потенциально агрессивном раке.

Через пять лет мой онколог объявил, что с раком покончено. Я победил рак, и в этом отнюдь не одинок. В последние 30 лет люди живут дольше благодаря борьбе с сердечно-сосудистыми заболеваниями и курением. Но это означает также и рост числа выявленных онкологических заболеваний. Прогресс медицины и диагностика на ранней стадии позволяют большему количеству людей вылечиться. Но пережитый опыт, от диагноза до лечения, делает человека, победившего рак, не вполне похожим на себя прежнего.

В 1970-х гг. шансы на выздоровление ракового больного были ниже 50 %. Сейчас они значительно выше: по данным Американского онкологического общества, за пятилетний период доля выживших взрослых больных составляет 67 %. Но при этом прогнозируется, что к 2050 г. число людей с онкологическими диагнозами почти удвоится в связи со старением населения (Edwards et al., 2002) и диагностикой на ранних стадиях.

В 2008 г. в США насчитывалось 12 млн победивших рак, сегодня таких людей уже 16 млн. В Великобритании онкологических больных больше, чем вступающих в брак или заводящих первого ребенка (Parry et al., "Cancer Survivors: A Booming Population," 2011).

У переживших рак начинается новая жизнь, но появляется масса проблем. Статистика показывает, что этой группе населения требуется больше поддержки. По данным Национального анкетирования по вопросам здоровья, примерно «каждый четвертый из числа переживших рак сообщает о снижении качества жизни из-за ухудшившегося физического состояния, а каждый десятый – из-за проблем эмоционального характера». Рак пагубен для эмоций, финансов и отношений с окружающими.

Риск развода среди переживших рак выше. Иногда люди реагируют на болезнь и лечение супруга или супруги совершенно необъяснимым образом. Когда я работал с Хиллари Клинтон, журнал National Enquirer сообшил, что Джон Эдвардс, чья жена умирала от рака, завел роман с девушкой-видеооператором и у них родился ребенок. Тогда в это никто не поверил, историю сочли совершенно невероятной. Тем не менее позже оказалось, что все действительно так – кандидат в президенты изменял неизлечимо больной жене. В это трудно поверить, но в то же время нельзя назвать и совершенно нетипичным. Столкнувшись с болезнью близкого человека, одни поддерживают его во всем, а другие отталкивают, не в силах справиться со страхом возможной утраты.

Таким образом, рак способен раскрыть как лучшие, так и худшие качества наших близких. С ростом числа победивших болезнь стали появляться сети поддержки. Общественное движение «переживших» зародилось в конце 1980-х гг. в виде организации «Национальная коалиция переживших рак» в США, а позже стало развиваться и в европейских странах. Сегодня эта организация – одна из многих существующих, в том числе и в Facebook. Есть даже Национальный день победивших рак, который отмечается в первое воскресенье июня.

Раком болеют в основном пожилые – 65 % переживших его находятся в возрасте старше 65 лет. Но примерно 10 % значительно моложе. Победа над раком часто достается им дорогой ценой. Многие из них проходят через обширные хирургические вмешательства, химиотерапию и лучевую терапию, которые, помимо прочих серьезных проблем, чреваты бесплодием.

В 1990-х гг. в центре внимания общественности оказались женские онкологические заболевания, особенно рак груди. Все началось с того, что шестидесятивосьмилетняя женщина по имени Шарлотта стала рассылать розовые ленточки с открыткой. Текст в ней гласил: «Годовой бюджет Национального института онкологии составляет $1,8 млрд, из которых только 5 % направляются на профилактику рака. Ношение этой ленточки поможет разбудить законодателей и Америку в целом». Благодаря стараниям Фонда борьбы с раком молочной железы под руководством Сьюзен Комен и группы толковых пиарщиков легендарная розовая ленточка изменила не только отношение к болезни, но и представления общества о борьбе с ней. Упреждающие медицинские осмотры стали обычной практикой. Символизирующий предупреждение рака розовый цвет стал в наши дни символом более широкого движения за расширение прав женщин. Порозовение многих товаров в диапазоне от автомобилей до ручек может раздражать, но вряд ли кто-то будет против профилактики женских онкологических заболеваний. Кроме того, рак груди не так уж редко поражает мужчин.

Долгое время в авангарде борьбы с раком были женщины. Тем не менее каждый 39-й мужчина умирает от рака простаты, который является третьей по значимости причиной смерти американцев. Две еще более распространенные причины – это рак легкого и колоректальный рак. За последние годы появились и мужские общественные инициативы, направленные на более внимательное отношение к онкологическим заболеваниям. Одна из наиболее известных – Усабрь: ежегодно в течение ноября мужчины отказываются бриться, чтобы привлечь внимание к проблемам мужского здоровья, в частности к раку простаты и яичка. Участники движения называют себя «мо-бро», и их число неуклонно растет, причем не только в США. Новая традиция приобрела сторонников в Ирландии, Канаде, Чехии, Дании, Сальвадоре, Испании, Великобритании, Израиле, Южной Африке и Тайване, а Global Journal включил Усабрь в число ста важнейших общественных инициатив мира.

В отличие от больных в других странах, например в Великобритании, когда дело касается рака, американцы сразу же готовы пойти на хирургическое вмешательство и хотят лечь на операцию как можно скорее. Они не любят занимать выжидательную позицию, даже несмотря на статистику, которая говорит, что при вялотекущем заболевании это может быть лучшим вариантом.

Частота хирургических вмешательств растет в тех областях, где курсового лечения может быть недостаточно. Анализ на простатический специфический антиген (ПСА) позволяет выявить признаки рака простаты задолго до перехода заболевания в неизлечимую фазу. Однако при этом многие мужчины перенесли операции, в которых, как выяснялось позже, не было необходимости, и врачебное сообщество выступило за снижение количества анализов. За период между 2006 и 2010 гг. число операций по поводу рака простаты в Великобритании возросло на 8 %. После пересмотра рекомендаций по профилактике количество операций по поводу рака простаты в США пошло на убыль. По данным исследования, опубликованного в Journal of the American Medical Association, «после принятия в 2012 г. целевых рекомендаций по профилактическим мероприятиям репрезентативная выборка статистики урологических хирургических вмешательств показала снижение количества биопсий предстательной железы и полной простатэктомии на 28,7 и 16,2 % соответственно».

Тревога не оставляет переживших рак даже после успешной операции или терапии. Подобно участникам программы по защите свидетелей, они живут в постоянном страхе. Рецидив – главное, чего боятся пережившие рак.

Пережившие рак представители нижних слоев общества, особенно этнических меньшинств, говорят об ухудшении качества своей жизни чаще, чем более состоятельные или принадлежащие к белому большинству (Burris & Andrykowski, "Rural Cancer Survivors and Mental Health," 2010). По данным опроса 2010 г., победившие рак сельские жители больше жаловались на свое психологическое состояние – возможно, потому, что живут более обособленно или не получают помощь на том же уровне, что жители больших городов. Однако при этом суровом диагнозе такие психологические проблемы, как депрессия и тревожность, возникают почти неизбежно и вне зависимости от места жительства человека.

Пережившие рак часто испытывают финансовые затруднения, особенно если и до этого едва сводили концы с концами. Молодежь, этнические меньшинства и представители низших слоев общества обычно тянут с лечением или пренебрегают им. Я мог продолжать работать, даже проходя 42-й курс терапии, причем об этом знали очень немногие. Другим везет не так сильно, и они теряют волосы от лучевой терапии и проходят через тяжелые хирургические операции.

Поддержка онкологических больных направлена в основном на лечение, а не на адаптацию к новой жизни после того, как болезнь побеждена. Со временем пережившие рак, возможно, перестанут делать из этого тайну и начнут обозначать данный факт, например, символом на страничке в Facebook или в подписи к электронным письмам. Подобные небольшие шаги послужат росту классового самосознания и позволят победившим рак связываться и общаться между собой.

Использование больших данных и искусственного интеллекта в таких сетевых ресурсах, как Watson, может значительно облегчить жизнь пережившим рак и достичь прогресса в лечении онкологических заболеваний. Поможет в этом деле и общенациональная база данных по случаям онкологических заболеваний, позволяющая ученым делать выводы о методах лечения и профилактики на основе массива медицинской и общей информации.

Когда пережившие рак заявят о себе, это повлияет и на цифровой маркетинг товаров и услуг, предназначенных для здорового питания, медитации, ухода за кожей и защиты от солнечного излучения. Некоторым из выздоровевших нужны кремы, стимулирующие рост волос, и помощь в разных деликатных ситуациях, и они могут стесняться говорить обо всем этом. В Google уже сейчас прекрасно знают, какие семьи поразил рак. Первое, что обычно делают люди, узнав о поставленном или предполагаемом диагнозе, – ищут и читают все, что сумеют найти о своем заболевании в интернете. Кроме того, в Google могут узнать об этом в процессе регулярного сканирования электронных писем в Gmail. Труднее выявить таких людей на более поздних этапах.

Микротренд победивших рак развивается. То, что их число растет, – заслуга в основном прогресса науки и здравоохранения, которым лучше удается спасать жизни, чем поднимать людям настроение. Пережившие рак страдают еще долгое время после того, как онколог исчезнет из их жизни. Какие-то проблемы очевидны: например, с внешностью или подвижностью; заметить и понять другие намного сложнее, например распадающийся брак или непомерные долги. Хотя лечение по-прежнему важнее всего, нам необходимо делать намного больше, чтобы качество жизни переживших рак росло. Понятие «стало получше» должно распространяться не только на здоровье, но и на все, ради чего стоит жить, – брак, работу, друзей.

Раздел 3
Технологии

16. Наркоманы нового типа

17. Цифровые портные

18. Технологически усовершенствованные люди

19. Дроны

20. Бескомпьютерщики

21. Безработные преподаватели иностранных языков

22. Боты с привилегиями

23. Новые луддиты – дополнение

24. Неожиданные гости на борту частных самолетов

25. Социальные миллионеры

16. Наркоманы нового типа

В 2016 г. в крупных городах можно было заметить нечто довольно любопытное. К людям, уткнувшимся в свои телефоны в ожидании автобуса или при переходе улицы, все уже привыкли, но кое-кто вел себя иначе. Как правило, это были подростки и миллениалы, без устали сновавшие взад и вперед по тротуарам, яростно размахивая при этом телефонами.

Эти странные граждане жили в дополненной реальности, сокращенно ДР. И они были увлечены первой массовой ДР-игрой Pokémon Go, выпущенной на рынок компанией Niantic летом 2016 г. В ней впервые использовалось наложение компьютерной графики на реальную окружающую обстановку, которую видел перед собой игрок.

Учитывая, что подавляющее большинство людей заглядывает в свои мобильные устройства чаще 200 раз в день, определить грань между нормой и зависимостью от них часто бывает сложно. Но когда вокруг бегает народ, живущий частично в реальном мире, а частично – в виртуальном, то, что это помешательство, становится вполне очевидным. Вы видите газон, а ловцы покемонов – монстрика на нем. Вы видите пустые качели, а они – качающееся на них воображаемое существо.

Игра стала наркотиком нового типа, а впавшие в зависимость от нее буквально помешались. Очень скоро грабители сообразили, что людей со смартфонами подороже можно заманивать в самые темные закоулки при помощи экзотических существ. Это яркий пример нашей коллективной зависимости от дисплея, особенно мобильного, и того, насколько далеко она зашла.

Возможно, эта зависимость не так опасна для здоровья, как наркомания или алкоголизм, но резкий рост продаж бессмысленных игровых приложений говорит о том, что она может обходиться так же дорого. В этих играх пользователю раз за разом предлагается потратить один-два доллара на очередную «дозу» – товар, существующий исключительно в цифровом мире и не имеющий никакой ценности вне его. И, как в случае с другими зависимостями, где дело никогда не заканчивается очередной опорожненной бутылкой или выкуренной пачкой сигарет, конца и края этому нет.

Особую опасность зависимость от смартфонов представляет для американской молодежи. По данным опроса, проведенного некоммерческой организацией Common Sense Media, примерно 50 % американских подростков «ощущают зависимость от своих мобильных устройств». Это половина всех подростков страны, вне зависимости от места жительства и благосостояния. Зависимость от смартфона сильнее затрагивает молодых женщин: картина нарушений у них очень похожа на характерную для зависимостей от опасных веществ, может вызывать проблемы со сном, тревожность, депрессию и даже приводить к злоупотреблению алкоголем и наркотиками.

Присмотримся немного внимательнее к Pokémon Go – чем она так привлекала людей и почему обходилась так дорого. Вызывающие привыкание продукты нового поколения, особенно игровые, побуждают пользователя не только больше времени проводить в приложении, но и тратить деньги. Покупки, сделанные в Pokémon Go, позволили ей стать первой игрой, достигшей объема продаж $500 млн. При этом сами покупки выглядят обманчиво мелкими – доллар туда, доллар сюда. Доллары молниеносно складываются в значительные суммы – особенно активные пользователи могут не задумываясь тратить на игру по сотне в день. По деньгам это равносильно тому, чтобы выкуривать по пять пачек сигарет или выпивать по три бутылки джина ежедневно.

В игре поддерживаются «микротрансакции» – небольшие суммы трат на игровые цели. Считается, что такого рода покупки впервые внедрила компания Nexon, провозглашающая своей целью «сохранение пользователя на месяцы и годы». Похоже, что это и есть прямой путь к зависимости – а вместе с тем и к баснословным доходам разработчиков. По существующим оценкам, на долю смартфонов и планшетов приходится 42 % всей мировой выручки создателей компьютерных игр.

Другой пример вызывающего зависимость продукта, извлекающего доходы из продаж в мобильном приложении, – игра Kim Kardashian: Hollywood, названная в честь своей создательницы. Разработчики игры в полной мере использовали присущую американцам одержимость славой. Скачать игру можно бесплатно, но за первые полтора года она принесла более $100 млн выручки. В основу положена блестящая идея: играют не ради перехода на новые уровни или призов, а ради признания, славы и поклонников.

Кардашьян по максимуму воспользовалась недостижимой мечтой многих американцев о славе, красоте и возможности посещать самые эксклюзивные места на планете. В виде увлекательной компьютерной игры все это приводит пользователей в полный экстаз. И почему бы не потратить в мобильном приложении доллар, чтобы иметь возможность выйти в свет с новым «красавцем»? В BuzzFeed одна студентка рассказывала, что за первые два дня потратила на игру $100, и «только потом до меня дошло, что я потратила самые настоящие деньги! Я уговаривала себя, что это, наверное, хорошая инвестиция, но понятно ведь, что это совершенно не так». По данным производителя игры компании Glu Mobile, приведенным в ее отчете за девять месяцев 2014 г., за первые три месяца после выхода на рынок выручка от игры составила $43,4 млн при 22,8 млн скачиваний.

Есть ли что-то общее между психологией пользователей таких вызывающих зависимость продуктов и психологией наркоманов? Согласно пятому изданию «Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам» (DSM-5), это действительно может быть так. Вопрос о том, что следует понимать под термином «зависимость», все еще остается дискуссионным, но Американская ассоциация психиатров считает, что она «проявляется в неадекватном систематическом употреблении веществ, которое приводит к патологическим нарушениям функций или расстройствам, проявляющимся в том числе в виде следующих симптомов: 1) употребление в большем количестве, чем предполагалось изначально; 2) настойчивое желание или безуспешные попытки ограничить употребление; 3) очень большое количество времени, потраченного на приобретение, употребление и восстановление после него; 4) сокращение вследствие употребления времени, затрачиваемого на другие важные дела». Очень похоже на то, что в ближайшем будущем этим критериям будут соответствовать и смартфоны с играми.

Наркоманам, принадлежащим к 10 % самых зависимых, отказ от приводящих их в желаемое состояние веществ дается особенно трудно. То же происходит и в случае с играми. Что касается алкоголя, то 10 % наиболее сильно пьющих американцев обеспечивают основную часть продаж в отрасли. То же можно сказать о некоторых играх и технологиях: высшая категория геймеров просто ненасытна. Компания King, создавшая популярную игру Candy Crush Saga, сообщала, что «несмотря на тенденцию к снижению числа ежемесячных активных пользователей (MAU) мобильной игры, остающиеся тратят на внутриигровые товары больше денег, чем когда-либо прежде».

О том, что игромания реально существует, было хорошо известно и ранее. Однако, когда зависимость от компьютерных игр обнаружили и описали впервые, ее было легче выявить, а игры ничто не мешало в буквальном смысле слова отключить от электричества. Известен случай, когда один молодой человек просидел за компьютерной игрой 45 дней кряду. Его жизнь пошла под откос, и дело кончилось самым типичным образом – курсом реабилитации в вашингтонской клинике reSTART, специализирующейся на игровой зависимости.

Такое компульсивное поведение разрушает отношения (и очень многое другое) по всему земному шару. Игромания, в первую очередь смартфонная, привела в состояние повышенной боеготовности Китай. Китайские дети так много играют в компьютерные игры и демонстрируют такую зависимость от них, что родители отправляют их в специальные оздоровительные лагеря, где помогают избавиться от игромании. В будущем нечто похожее, возможно, предстоит и американским родителям. В Испании двоих детей госпитализировали в связи с зависимостью от мобильных телефонов, что стало первым случаем подобного рода в стране. «Родители направили в психиатрическую клинику двоих детей в возрасте 12 и 13 лет, которые не могли ничем заниматься без своих телефонов», – сообщала британская газета The Guardian.

Когда большинство практикующих специалистов признает такое поведение полноценной зависимостью, его включат в программы обязательного медицинского страхования. Кроме того, родители могут потребовать от компаний возмещения средств, полученных от детей недобросовестными методами. В 2014 г. Apple договорилась с Федеральной комиссией по торговле о возврате родителям $32,5 млн, потраченных их детьми, которые получили возможность делать покупки без ввода пароля на телефоне.

В остальном все это смахивает на Дикий Запад: регулирования нет, ограничения по деньгам и по времени отсутствуют. Ничто не остановит разработчика от создания сколь угодно пагубного приложения, если его можно сделать привлекательным для определенной группы подростков и молодежи.

Все эти зависимости выглядят еще хуже в увязке с антиобщественным поведением и отсутствием успехов в других занятиях, например в чтении или математике. Игра-стрелялка, требующая все больше и больше усилий для уничтожения плохих парней, вряд ли сформирует будущего нейрохирурга. Но другие игры могут быть и увлекательными, и развивающими одновременно – они могут учить детей истории, бизнесу и искусству или, в случае многопользовательских игр, прививать важные навыки коллективной работы, креативности и сотрудничества.

Чтобы быть полностью откровенным, признаюсь, что в качестве хобби я создал собственную компьютерную игру. Разумеется, это политическая игра под названием «270», которая объясняет людям силу денег и суть коллегии выборщиков. Примерно 5 % играющих посвящают ей четыре часа в день или больше. Игра учит истории, политике и стратегии, а играть в нее можно бесплатно. Надеюсь, что она послужит для американцев (и остальных жителей планеты) увлекательным и интересным способом узнать больше о политической системе.

Игры на ПК и в смартфонах могут доставлять массу удовольствия, развивать правильные реакции и быть познавательными. Они могут также быть дорогостоящей пустопорожней тратой времени, вызывающей опасную зависимость. У нас до сих пор нет четких критериев того, что такое злоупотребление компьютерными играми, хотя мы стоим на пороге массового распространения дополненной реальности, виртуальной реальности и прочих 3D-технологий. Неспособность взять все это под контроль прямо сейчас губительно отразится на огромном количестве молодых людей как в нашей стране, так и за рубежом, особенно в Азии. Нам нужна совершенно новая система диагностики и профилактики игровой зависимости, иначе игры превратятся в новые сигареты.