Текст книги "Путь литигатора. Чему самурайский кодекс может научить судебного юриста"

Глава 3. Восемь добродетелей самурая

Тот, кто решил,

Не отклоняясь,

Следовать Путем воина,

Без страха должен ступить

На дорогу смерти.

Томиномори Масаёри

(1670–1703)

В 1905 г. японский профессор Инадзо Нитобэ выпустил монографию «Бусидо: Душа Японии». Именно благодаря этой книге слово «бусидо» получило широкое распространение за пределами Страны восходящего солнца.

В своей работе Нитобэ попытался проанализировать традиционные добродетели самурайского сословия с точки зрения европейской системы ценностей и этических стандартов, а также сравнить японский и христианский подходы к рыцарской этике, что до него никто не делал. Нитобэ выделил восемь основных нравственных принципов Бусидо, которыми должны руководствоваться благородные воины:

● Порядочность/справедливость (Gi)

● Мужество (Yu)

● Сострадание (Jin)

● Вежливость (Rei)

● Искренность (Makoto)

● Честь (Meiyo)

● Преданность (Chuugi)

● Самообладание (Jisei)

Как принципы Бусидо соотносятся с профессией судебного юриста? Близок ли литигаторам дух этого средневекового кодекса? Предлагаю разобраться в этих вопросах подробнее.

Добродетель первая:
Порядочность/Справедливость

Воин живет с верой в справедливость, он последователен и непоколебим в своих убеждениях. Самурай не сворачивает с избранного пути, следует Бусидо и не изменяет своим принципам под влиянием обстоятельств. В своей работе Нитобэ процитировал одного из самураев древности, который характеризовал это качество как «решительность в действиях, когда нужно сражаться несмотря ни на что и пожертвовать своей жизнью, если это необходимо».

Речь идет о том, что воин должен руководствоваться принципами Бусидо как на поле боя, так и в обычной жизни и всегда принимать правильные решения, различая добро и зло. Настоящий самурай не может бояться правды, ему не по пути с мошенниками, плутами и лицемерами. Если человек не отличается порядочностью и справедливостью, то никакие тренировки не могут превратить его в благородного воина.

Правильное и неправильное. Воин должен глубоко понимать и различать эти два понятия. Если он знает, как действовать правильно и избегать неправильных действий, он обрел бусидо. Правильное и неправильное – это не что иное, как добро и зло, и хотя я не отрицаю, что различие между словами незначительно, поступать правильно и делать добро считается утомительным, а поступать неправильно и делать зло – легким и приятным, поэтому естественно, что многие склоняются к неправильному или злому и не любят правильное и доброе. Но быть непостоянным и не различать правильное и неправильное противоречит разуму, поэтому тот, кто различает их и при этом поступает неправильно, является не самураем, а грубым и неотесанным существом.

Дайодзи Юдзан (1639–1730).

Будосёсинсю

Справедливость должна проистекать не от других людей, а от самого самурая. Человек сам по себе должен являться источником справедливости. Без справедливости не может существовать мужество – оно теряет смысл и предназначение.

Для любого юриста этот принцип является настоящим вызовом, поскольку приобретенное еще в студенчестве умение юридически обосновывать любое действие или бездействие, необходимое в судебном споре для доказывания правомерности поведения клиента, позволяет юристу придумывать оправдание, почему он отступает от существующих нравственных установок.

А сколько соблазнов на пути юриста! Не вписать ли лишние часы в отчет клиенту о затраченном на его дело времени? Не солгать ли клиенту о работе, которую не делал? Не «поправить» ли доказательства по делу? Не отправить ли оппоненту по почте новогоднюю открытку вместо процессуального документа, чтобы получить доказательство формального уведомления? Добавьте к этому давление, которое клиенты, коллеги или семья могут оказывать на судебного юриста, пытаясь заставить его пойти на сделку с собственной совестью. Нужно всегда делать правильный выбор и оставаться на стороне добра и справедливости.

Не забывайте при этом, что большинству людей легко демонстрировать принципиальность и благопристойность на виду у окружающих, но сложно сохранять эти качества наедине с собой. Не зря в самурайском трактате «Будосёсинсю» («Напутствие вступающему на Путь воина») выделяется три степени «свершения правильного»: 1) когда человек действует исходя из внутренних потребностей, не задумываясь о том, насколько правильно он поступает, – это истинная порядочность; 2) когда человек действует правильно, поскольку иначе ему будет совестно перед самим собой, – правильный поступок из чувства стыда, порожденного разумом; 3) когда правильное действие совершается из страха последующего общественного порицания – правильный поступок из чувства стыда, связанного с другими людьми.

Если же в общественном сознании сформировался образ юриста как успешного циника, для которого не существует запрещенных методов (все средства хороши), то создать себе репутацию порядочного и справедливого человека будет неимоверно сложно и потребует от юриста силы воли и мужества.

Добродетель вторая:
Мужество

Мужество является одним из ключевых качеств самурая наряду с порядочностью и преданностью. В каждом воине должен жить герой. Мужество включает в себя такие понятия, как отвага, храбрость и смелость.

В отличие от порядочности, которая рассматривается как стержень воина, храбрость можно развить тренировками, усилием воли, превозмогая трусость и слабость.

При этом мужество самурая воспринимается именно в контексте действий в интересах торжества справедливости и совершения правильных поступков, соответствующих духу Бусидо. Более того, для восточной философии бездействие в ситуации, когда вокруг творится несправедливость, приравнивается к трусости. Конфуций говорил об этом так: «Знать, что нужно сделать, и не делать этого – худшая трусость». И конечно же, никогда не будет воспринято как смелость действие, повлекшее за собой совершение преступления или неэтичного поступка.

Необходимость следовать морально-этическим принципам лежит в основе юридической профессии, и этот факт как нельзя более емко и точно передает такое латинское выражение: Fiat iustitia, et pereat mundus («Да свершится справедливость, даже если мир погибнет»). В судебном споре юристу противостоит не только другая сторона. Часто взглядов, противоречащих его позиции, придерживаются судьи, свидетели, эксперты и разного рода специалисты, а иногда и государство, пресса, общественность. В определенные моменты против юриста может быть настроена часть профессионального сообщества и даже сам клиент. Бороться за достижение справедливости несмотря ни на что, преодолевая любые сложности, – в этом и заключается храбрость литигатора.

Мужество заключается в том, чтобы, сцепив зубы, идти вперед, не обращая внимания на обстоятельства.

Ямамото Цунэтомо (1659–1719).

Хагакурэ

В ходе работы мы часто сталкиваемся со случаями, когда представители нашей профессии не готовы проявлять личное мужество: судьи принимают неправосудные решения по звонку председателя суда, юристы отказываются защищать клиента в заведомо проигрышном деле, защитники по уголовным делам в нарушение интересов своих подзащитных сотрудничают с обвинением. Иногда возникают даже ситуации, когда под давлением клиента юристы идут на совершение преступлений (шантаж или подкуп свидетелей, коррупция, фальсификация доказательств и т. д.). При принятии какого-либо решения выбор в пользу не самого легкого, зато честного и справедливого пути всегда требует мужества.

Нельзя считать мужественным безрассудный поступок, требующий необоснованного риска. В юридической профессии такие действия по накалу страстей соизмеримы с азартными играми, что кому-то может казаться увлекательным, особенно если на кон поставлено не собственное имущество, а интересы и блага клиента. В отличие от гибели за правое дело, смерть в результате неразумных действий или напрасного риска считалась у самураев «собачьей смертью».

Храбрость юриста проявляется и в способности жить по своим правилам, не подчиняясь давлению со стороны коллег. Если, по мнению большинства окружающих вас коллег, работа литигатора должна строиться на агрессивности и хамстве, а единственным мерилом успешности является количество денег на банковском счете, то необходимо иметь мужество, чтобы следовать иным принципам.

Малодушный юрист не может принимать самостоятельных решений по защите интересов своих клиентов, равно как и отвечать за допущенные ошибки и просчеты. Мужество требуется и в случаях, когда нужно объективно донести до клиента сложность его ситуации и переубедить его, если он не прав.

Не требуется никаких особенных способностей. Можно сказать, что нужно лишь одно: сила духа, чтобы объявить, что ты один берешь на себя все бремя ответственности.

Ямамото Цунэтомо (1659–1719).

Хагакурэ

Храбрость не означает отсутствие страха. Это умение преодолевать свои страхи и действовать правильно без оглядки на эмоции. Судебные заседания всегда сопряжены со стрессом, справиться с которым можно, лишь проявляя самоконтроль. Наверное, будет правильным сказать, что главным страхом судебного юриста является боязнь проигрыша. Именно этот страх заставляет сердце биться сильнее во время ухода судей в совещательную комнату и при заслушивании резолютивной части судебного акта. Страх проиграть судебное дело сродни страху смерти, но он отступает, если ты все сделал правильно.

Самураи преодолевали страх смерти, размышляя о ней и готовясь встретить ее в любой момент. На этом пути самурай сам создавал для себя ситуацию отсутствия выбора – он должен был подготовиться ко встрече со своим страхом и выйти победителем из этого конфликта. Как сказано в «Будосёсинсю», «если самурай идет в битву, совершает отважные и величественные поступки и покрывает славой свое имя, то это только потому, что он настроил свое сердце на смерть».

Добродетель третья:
Сострадание

Без сострадания, милосердия, великодушия невозможно постижение Пути воина. Этот этический принцип лежит в основе каждой религии, проявляется в героическом эпосе разных народов. Помощь униженным и обездоленным, милосердие к поверженным врагам – эти действия в интересах справедливости являются частью идеального мира, в котором должен жить самурай.

Самураи относились к привилегированному сословию, их всю жизнь готовили к сражениям, кроме того, они были вправе убить любого простолюдина, который вряд ли мог бы противостоять профессиональному бойцу, вооруженному мечами. При таких условиях милосердное отношение к окружающим было ключевым сдерживающим фактором, и эта добродетель взращивалась в будущем воине в процессе его воспитания. Убийство человека не могло приносить удовольствие, а убийство без благой цели было нарушением кодекса Бусидо.

Чтобы реализовывать этот принцип на практике, самураю необходимо было правильно понимать суть воинского искусства, которое он постигал с детства. Известный японский фехтовальщик и государственный деятель Ягю Мунэнори (1571–1646) писал об этом так: «Существует предубеждение, что единственное предназначение искусства меча – рассечь противника. В действительности это искусство предназначено не для того, чтобы зарубить противника, а для того, чтобы убить зло. Сделав это, убив единственного злодея, самурай позволяет жить десятку тысяч людей».

Все, что ты делаешь, следует делать ради твоего господина и родителей, всего человечества и потомков. В этом заключается великое сострадание. Настоящая мудрость и храбрость рождаются из сострадания. Когда человек наказывает кого-то или стремится к чему-нибудь, неся сострадание в своем сердце, то все, что он делает, будет правильным и обладающим безграничной силой. Своекорыстные деяния мелочны и недостойны и оборачиваются человеку во зло.

Ямамото Цунэтомо (1659–1719).

Хагакурэ

По мнению самураев, без сострадания другие добродетели теряют смысл. Эта мысль заложена в восточной концепции причинно-следственных связей, и вот что об этом говорит Цунэтомо: «Сострадание – это мать, вскармливающая судьбу человека. История изобилует примерами бесславной участи безжалостных воинов, которые были мужественны, но не имели сострадания».

Сострадание созвучно общеправовому принципу гуманизма, а также нравственному принципу милосердия, применяемому в законотворчестве и функционировании правовой системы. Без сострадания как нравственной основы профессии юриста нельзя практиковать право. Цель работы юриста как раз и состоит в помощи клиентам, оказавшимся в сложной ситуации.

Способность испытывать сострадание позволяет нам выслушивать людей, переживать из-за их беспомощности и творящихся беззаконий, наполняет нас решимостью добиваться справедливости. Сочетание таких качеств, как сострадание, чувство справедливости и мужество, зачастую, с одной стороны, подталкивает юристов к схватке с государством, а с другой – помогает им противостоять государственной репрессивной машине силой разума и убеждения. Сострадание к процессуальному оппоненту проявляется в том, что, участвуя в споре с ним и опровергая его доводы, вы помогаете ему встать на путь исправления допущенных ошибок и осознания собственной неправоты. Сострадание к проигравшей в судебном споре стороне проявляется в сдержанном и вежливом обращении, без насмешек и злорадства.

В современном юридическом бизнесе принцип сострадания также проявляется в реализации так называемых pro bono проектов, в рамках которых правовая помощь оказывается на безвозмездной основе либо для защиты нуждающихся, либо для достижения культурных и общественно-полезных целей. Кроме того, существует и адвокатура по назначению – когда оплату услуг адвокатов для людей, нуждающихся в юридической помощи, берет на себя государство.

Для японцев понятие «сострадание» гораздо объемнее по значению, чем распространенный на Западе термин «милосердие». Сострадание обязывает нас помогать друзьям, коллегам или клиентам, развеивать имеющиеся у них сомнения, бороться с невежеством и заблуждениями, разъяснять суть ошибок и показывать способы избежать их в будущем. Сострадание может проявляться в том числе и в оказании помощи коллегам внутри юридической фирмы для достижения общих целей. Сострадание в этом значении будет связано с долгом (гири) и искренностью (макото).

Высказывать человеку свое мнение и исправлять его ошибки очень важно. В этом проявляется сострадание, которое больше всего помогает в вопросах служения.

Ямамото Цунэтомо (1659–1719).

Хагакурэ

Добродетель четвертая:
Вежливость

Вежливость и хорошие манеры присущи японцам, они всегда идут от души и не сводятся к показному соблюдению этикета. Как говорит Нитобэ, «вежливость – это достоинство, которое может позволить себе даже бедняк. Вежливость, если она является действительной, а не показной, – это внешнее проявление уважительного отношения к чувствам других людей».

В средневековой Японии строгое следование этикету было прерогативой самурайского сословия, не распространявшейся на низшие слои населения. Однако со временем принцип уважения к окружающим стал ключевым элементом японской бизнес-культуры, вошел в корпоративные кодексы крупнейших компаний (например, в наиболее известный в нашей стране «дао Toyota»).

Если человек груб с людьми в этой жизни, люди будут так же грубы с ним в следующей, ибо карма бесконечна во всех вещах. И если человек хочет улучшить свою карму в этом круге существования, он должен любить даже тех, кто плохо относится к нему.

Ходзё Сигэтоки (1198–1261).

Послание мастера Гокуракудзи

Даже в пылу сражения самураи пытались следовать нормам этикета, проявляя уважение к противнику. Соблюдение правил хорошего тона было потребностью японского воителя на протяжении всей его жизни. Ежедневные тренировки, поединки с противником, даже прием пищи и совершение самоубийства (сеппуку) были строго регламентированы и сопровождались формальным проявлением вежливости по отношению к окружающим.

Любые отступления от этикета считались недопустимыми и означали «потерю лица». Бусидо оправдывал самурая, который в ответ на грубое и оскорбительное поведение оппонента лишал его жизни. Поводом для вызова на поединок мог быть недостаточно низкий поклон или случайное касание меча. В «Хагакурэ» описывается ситуация, когда во время застолья самурай выхватил свой меч и убил насмехавшегося над ним собеседника. При рассмотрении дела на суде у местного феодала в ответ на рекомендацию приговорить убийцу к сеппуку даймё рассудил, что грубиян получил по заслугам.

Самурай вызывает восхищение именно потому, что у него хорошие манеры.

Ямамото Цунэтомо (1659–1719).

Хагакурэ

Как и средневековые японские воины, современные судебные юристы действуют в соответствии с жесткими нормами, закрепленными в процессуальном законодательстве. Так, принцип состязательности процесса предписывает, чтобы стороны заблаговременно предоставляли суду и оппонентам доказательства и аргументы, на которые они ссылаются, а запрет на злоупотребление процессуальными правами предполагает, что стороны будут добросовестно вести себя в ходе процесса. Аналогичного поведения ждет от сторон суд, имеющий полномочия руководить процессом и наказывать нарушителей за проявление неуважения к нему.

Возможно, речь идет о болезни нашего общества в целом, но, к примеру, проявление неучтивости, а то и откровенного хамства по отношению к оппоненту давно стало обыденностью в отечественных судах. Недалекие люди ошибочно ассоциируют грубость с силой, демонстрируя которую они откровенно попирают правила этикета. При этом часто бывает так, что в обычной жизни проявление грубости этим людям несвойственно, но, переступив порог зала судебных заседаний, они превращаются в воинственных невеж. А между тем профессиональный литигатор должен быть вежлив по отношению не только к судье, но и ко всем участникам разбирательства.

Еще одним проявлением вежливости является пунктуальность. Некоторые могут считать, что привычка делать все вовремя никак не связана с отношением человека к окружающим. Однако на самом деле пунктуальность является выражением уважения к людям. Если юрист опаздывает на встречи и постоянно нарушает дедлайны, он тем самым подрывает доверие к себе со стороны клиентов и коллег.

Ряд этических норм затрагивают сферу внесудебной активности юриста – предписывают ему, как действовать в системе взаимоотношений с клиентами, коллегами и третьими лицами, регламентируют его поведение в социальных сетях, чатах и на иных интернет-площадках для общения. К сожалению, приходится констатировать, что многие юристы не в полной мере владеют навыками корректной коммуникации, а также не знакомы с правилами вежливости и пунктуальности, принятыми в профессиональной деятельности.

Не следует забывать, что репутация каждого профессионала, как строящийся дом, складывается из множества кирпичиков, одним из которых является кирпичик уважения и вежливости по отношению к окружающим. Занятие правом – дело благородное, а значит, неотесанный грубиян вряд ли достигнет успеха на этом поприще.

В силах и возможностях любого человека – знать и хотя бы формально соблюдать правила этикета по отношению к окружающим. Тем же, кто желает достичь большего и готов следовать по Пути воина, нужно понимать, что вежливость без искренности – это лишь проявление лицемерия.

Добродетель пятая:
Искренность

Искренность всегда была верным спутником самурая на его Пути, и это означало, что воин от чистого сердца действует в соответствии с принципами Бусидо. Дух чести и благородства, присущий всем без исключения представителям самурайского сословия, требовал от них верности сказанному слову. Любая, даже самая незначительная, ложь для самурая была равноценна трусости и ложилась на него несмываемым позором. Сокрытие информации и малейшая недомолвка также считались бесчестными поступками. Для настоящего самурая сказанное было равноценно уже сделанному.

Никогда не лги, с кем бы ты ни говорил и как бы мало слов ни произнес. Даже о пустяках следует говорить правду. Если будешь лгать, это войдет в привычку, и люди покинут тебя. Запомни: если остальные начнут сомневаться в твоей честности, ты будешь опозорен на всю жизнь.

Ходзё Нагаудзи (1432–1519).

Двадцать одно правило

Самураи не произносили клятвы и не заключали письменные договоры, а верность своему слову доказывали действием. Бытовавшее в средневековой Японии выражение «буси-но ити гон» (в переводе означающее «слово самурая») было гарантом истинности сказанного. Требование к самураю подтвердить достоверность сказанных им слов унижало его достоинство. Человек, осмелившийся на столь дерзкий поступок, мог поплатиться за него жизнью.

Современные юристы часто бывают далеки от подобных вершин благочестия. Главенство принципа состязательности при осуществлении правосудия привело к тому, что ложь в суде воспринимается служителями закона как допустимая уловка. В итоге произошла дискредитация позиции сторон в глазах суда: судьи привыкли, что стороны лгут, и перестали воспринимать их аргументы как правду.

Так же спокойно отечественные судьи воспринимают фальсификацию доказательств в спорах по гражданским делам. Максимум, что грозит обманщику, использовавшему в ходе судебного разбирательства сфальсифицированный документ, – суд пожурит его и предложит забрать доказательство. Таким образом, можно говорить о том, что сегодня единственным препятствием на пути лжи в судебной системе могут быть лишь внутренние нравственные установки литигатора.

Даже когда человек лишен гуманности, если он хочет быть воином, он прежде всего не должен лгать. Необходимо также, чтобы он не вызывал подозрений, был прямодушен и честен и имел чувство стыда. Ведь если человек, прежде лгавший или совершавший подозрительные поступки, участвует в каком-нибудь значительном деле, на него будут исподтишка показывать пальцем, и ни друзья, ни враги ни за что не поверят ему, какие бы разумные слова он ни говорил. Никогда не забывай об этом.

Асакура Норикагэ (1477–1555).

Записанные изречения

Именно с использования права на обман начинается дискредитация юридической профессии. Должны ли юристы, считающие себя вправе обманывать суд, быть честными с клиентами? Можно ли полагаться на такого представителя в защите своих интересов? О том, что обман клиентов в России стал распространенной проблемой, свидетельствует российский сегмент интернета, пестрящий статьями о том, как отличить юриста от афериста, и списками юристов-мошенников. А сколько известных «телевизионных юристов» бравируют несуществующими у них регалиями, в том числе адвокатским статусом, научными степенями и даже придуманными должностями и наградами?

Юридическая профессия не допускает обмана в какой бы то ни было форме. Если вы готовы обманывать, значит, вы готовы быть обманутыми и жить в бесчестье. Однако такой подход не соответствует принятому во всем мире пониманию юриспруденции как благородной профессии – искусства добра и справедливости (от лат. выражения Ius est ars boni et aequi). Недопустимо обманывать клиента ни для того, чтобы получить работу, ни для того, чтобы скрыть ошибки или получить плату за юридическую помощь, которая не была оказана.

Если в глубине души человек следует путем искренности, то, даже если он не возносит молитв, разве боги не станут ему покровительствовать?

Ямамото Цунэтомо (1659–1719).

Хагакурэ

Искренность юриста определяется в первую очередь тем, насколько высоко он ценит свою профессиональную честь и репутацию. Следующий Путем воина не лжет и не дает невыполнимых обещаний.