Текст книги "Последний ход"

Глава 10

 
«Не пожалуешь ли в гости?» —
Муху спрашивал Паук.
 

Мария Хоувит[12]12
  Мария Хоувит (1799–1888) – английская писательница, поэтесса и переводчик. «Паук и Муха» – самое известное ее стихотворение, чья первая строчка является одной из наиболее цитируемых в английской поэзии; она превратилась в афоризм о фальшивом дружелюбии, сулящем ужасные последствия тому, кто принимает его за чистую монету.


[Закрыть]

Сан-Антонио, штат Техас Вторник, 28 ноября, 13:00

Мазур и доктор Хейден свернули к заправке «Лаки» на 140‑м километре автострады I‑35. Поставив машину в дальнем конце стоянки, Тео осмотрелся по сторонам. На заправке были маленький магазинчик и четыре колонки. Несмотря на разгар дня, у каждой стояли машины, и Мазур предположил, что поток клиентов не иссякает ни на минуту.

– Эта станция очень похожа на все остальные, которые выбирал Самаритянин, – заметила Кейт.

Детектив кивнул на небольшой пятачок по другую сторону узкого съезда:

– Машину запросто можно оставить вон там.

Выйдя из авто, они направились на пустынную площадку. С нее была хорошо видна заправка.

– Вечером отсюда прекрасно просматриваются колонки и вход в магазин, – заметила Кейт.

Мелкая щебенка на площадке проминалась под колесами. Поскольку стоянкой пользовались часто, следов было много.

Кейт опустилась на корточки.

– Убийца выбрал это место не случайно. Пошлите местную полицию проверить окрестные торговые заведения, может быть, у кого-нибудь есть камеры видеонаблюдения. Пусть заберут записи за последние две недели. Посмотрим, приезжал ли сюда кто-нибудь больше одного раза. Мое предположение: убийца предварительно изучил это место на предмет возможных осложнений и остался доволен.

– Будет сделано.

Вернувшись на заправку «Лаки», Мазур и Хейден толкнули дверь в магазинчик. Детектив задержался, пропуская спутницу вперед. Звякнул колокольчик над дверью. Заведение было крошечным. Стену за стойкой с полками с сигаретами украшала серебристая рождественская гирлянда. Вдоль другой стены рядом с единственной туалетной комнатой стояли холодильники с пивом и напитками.

Молодой тощий латиноамериканец за кассой поднял взгляд на дверь. Бейджик у него на груди сообщал, что его зовут Томас.

Достав из кармана полицейский значок, Мазур представился.

– Я стараюсь восстановить действия женщины, которая была здесь проездом в субботу поздно вечером. Вы можете сказать, кто работал в ту смену?

– Я и работал, – ответил Томас. – Я хозяин этого заведения. Это вы насчет той женщины, которую застрелили неподалеку?

– Точно.

– Видел ее раньше. Она останавливалась здесь по дороге в Ларедо. Всегда была вежливой.

– Как часто миссис Санчес заглядывала к вам в магазин? – спросила Кейт.

– Примерно раз в неделю. Путникам нравится эта заправка, потому что на нее легко попасть с шоссе.

– У вас есть видеозапись ее последнего посещения? – спросил Мазур.

– А то как же. Я храню все записи за месяц. Мало кто хранит их так долго, но я нахожусь близко от шоссе и притягиваю неприятности, как магнит. Вы не первые копы, кто ко мне пришел. – Парень потер нос. – Какое время вас интересует?

– Примерно полпервого ночи на двадцать шестое, – сказал Мазур.

Повернувшись вправо, Томас присел на корточки перед компьютером, подключенным к небольшому телевизионному экрану под стойкой. Перевесившись через стойку, Мазур увидел черно-белую съемку с четырех ракурсов: две камеры были направлены на заправочные колонки, еще одна – на кассу, а последняя – на стоянку за магазином. Томас ввел время, и экраны, мигнув, вернулись к воскресной ночи.

В течение нескольких минут камеры не регистрировали никакого движения, затем в 0:32 к крайней колонке подъехал белый седан Глории Санчес. Выйдя из машины, она провела кредитной карточкой по считывателю, подняла ручку и вставила «пистолет» в бак. Затем, схватив сумочку, поспешила в магазин.

– Я в ту ночь задремал. День выдался длинный, потому что парень, который должен был работать с утра, не пришел, – объяснил Томас. – Видите, я вздрагиваю, когда она заходит внутрь.

Мазур не отрывал взгляда от картинки с колонками и седаном. Шли секунды, затем к машине подошел мужчина в черной толстовке с капюшоном и воткнул что-то в заднее колесо. Оглянувшись на магазин, он неторопливо вышел из кадра, следя за тем, чтобы не показывать свое лицо.

Следующая камера поймала, как Глория заходит в туалет и через несколько минут появляется снова, причесанная, с освеженной косметикой. Остановившись перед полкой с конфетами, она взяла пакетик с шоколадками, после чего подхватила стаканчик с кофе и подошла к стойке. Обменявшись парой слов с Томасом, опустила несколько купюр в банку для чаевых и покинула магазин. Выйдя на улицу, вернула «пистолет» в колонку и посидела в машине, жуя конфеты, затем выехала на автостраду I‑35 и повернула на юг.

Мазур продолжал смотреть. Через пятнадцать секунд после отъезда Глории на площадке, где только что побывали они с Кейт, зажглись фары. Голубой фургон с техасскими номерами выехал на шоссе. Мазур подался вперед, но смог различить лишь три буквы из номерного знака: «IVR…» Он знал, что компьютерщики из лаборатории смогут повысить качество изображения. Возможно, удастся получить весь номер.

– Могу я снять копию? – спросил Мазур.

– Это был убийца? – ответил вопросом на вопрос Томас.

Кейт пропустила его слова мимо ушей. Выражение ее лица не позволяло понять, о чем она думает.

– Мне потребуется снять копии со всего, что у вас есть.

* * *

Когда они выезжали со стоянки, детектив Мазур позвонил в управление и напомнил про запрос об угнанном голубом фургоне. Дополнительно он продиктовал часть номерного знака. Через пять минут ему перезвонили.

– У нас есть попадание! Фургон обнаружен на стоянке у торгового центра.

– Замечательно! – Похоже, это известие произвело на Кейт впечатление.

Мазур ввел координаты торгового центра в навигатор.

– Без этого пока что никак.

– На первом перекрестке сверните налево. Я знаю этот торговый центр. Часто бывала в нем в старших классах школы.

– Тогда направляйте меня.

Тео безоговорочно следовал указаниям Кейт, даже срезал в одном месте, чтобы не попасть в пробку. Через пятнадцать минут они уже были на стоянке перед торговым центром, где рядом с голубым фургоном стояла патрульная машина.

Мазур достал из багажника латексные перчатки, где хранил самое разное снаряжение, в том числе несколько сухих пайков, набор для основных криминалистических тестов, теплые зимние сапоги (он не знал, наденет ли когда-нибудь их снова) и запас патронов.

Кейт натянула перчатки, полностью скрывшие ее руки. Тем временем детектив представился патрульному, и тот проводил их к голубому «Доджу» модели 2010 года.

– Вы приехали как раз вовремя, – сказал полицейский. – Этот фургон был в списке угнанных машин, который нам выдали на инструктаже сегодня утром. Хозяев не было в городе. Муж-дальнобойщик захватил в рейс жену. Сегодня рано утром вернулись домой и обнаружили, что фургон угнали. Машина зарегистрирована на Боба и Линду Томпсонов из округа Бексар.

– У вас есть их домашний адрес? – спросила Кейт.

Полицейский продиктовал адрес, и Мазур черкнул его в маленькую записную книжку, которую достал из кармана.

– Я знаю этот район.

Заглянув в боковое стекло, детектив увидел на переднем сиденье ключи. Он подергал за ручку. Дверь была заперта.

– Запер ключи в машине.

– В духе Самаритянина, – сказала Кейт. – И снова он видит себя добропорядочным человеком и старается по возможности не портить чужое имущество.

Покачав головой, Мазур достал телефон. Он позвонил Калхун, и они договорились о том, что она сама или один из ее ассистентов срочно приедут на место.

– У кого-нибудь из тех, чьи машины угонял Самаритянин, были нелады с законом?

– Нет, я изучила их, всех до одного. Но из этого вовсе не следует, что нам не нужно поговорить с Томпсонами.

– Водитель-дальнобойщик должен прекрасно знать все магистральные шоссе.

– Да, должен.

Кейт и Мазур подъехали к дому Боба и Линды Томпсонов. Это было одноэтажное кирпичное строение на вид площадью не больше полутора тысяч квадратных футов. Во дворе перед домом были разбросаны игрушки, на крыльце сидела собака.

Они поднялись на крыльцо. Кейт встала справа от двери, а Мазур нажал кнопку звонка, после чего отступил влево. Обоим не раз приходилось слышать о полицейских, убитых во время обыкновенного обхода.

Дверь открыла полная рыжеволосая женщина с малышом на руках.

– Я так понимаю, вы полицейские. Насчет нашего фургона.

– Совершенно верно, – подтвердил Мазур, показывая свой значок. – Мы его обнаружили. А вы – миссис Томпсон?

– Да, это я. – Улыбнувшись, женщина вышла на крыльцо. – Слава богу! Если бы мне сегодня еще раз пришлось ездить вместе со своей матерью, я бы точно сошла с ума. Когда я смогу его забрать?

– В настоящий момент с вашим фургоном работают криминалисты, – сказал Мазур.

– Для обычного угона это уже чересчур, вы не находите?

– Есть основания полагать, что ваша машина использовалась при совершении убийства, – сказала Кейт.

– Убийства? – Широко раскрыв глаза, Линда затрясла головой. Какое-то мгновение она молча смотрела на полицейских, словно ожидая услышать, что это шутка. Однако, когда опровержения не последовало, спросила: – Кому может понадобиться для этой цели фургон?

– Тому, кто хотел казаться безобидным и неопасным, – сказала Кейт. – Ваш муж дома?

– Нет, Боб уже уехал. Сегодня утром забросил меня домой и сразу же был вынужден снова тронуться в путь: позвонил шеф и распорядился доставить срочный груз. Вернется не раньше пятницы.

Ребенок схватил мать за волосы и с силой дернул, отчего та поморщилась и отняла его руку.

– Где он сейчас?

– В пяти часах пути отсюда. В половине случаев я понятия не имею, где он. Боб работает очень много. Мы ждем еще одного ребенка и копим на дом побольше. – Линда опустила малыша на крыльцо. – Почему вы всё это спрашиваете?

– Мы просто стараемся определить, кто застрелил жертву, – сказала Кейт.

– Ну если вам нужно найти того, кто виновен в том, что фургон угнали, так это я. Когда мы с Бобом уезжали, у меня мысли были заняты другим, и я оставила ключи в незапертой машине. Боб был не в восторге, но он знает, что я сама не своя, когда беременная. – Она похлопала себя по округлившемуся животу. – Мы уехали из города и узнали о том, что фургон угнали, только сегодня утром.

– У вас есть камеры видеонаблюдения? – спросил Мазур.

– У самих нет, но есть у соседа напротив. Впрочем, можете не трудиться. Боб уже спрашивал у него запись, но сосед сказал, что камера не работала.

Мазур оглянулся на коричневый каменный дом с заросшим сорняками садом перед крыльцом.

Малыш попытался пройти мимо него, однако детектив, не задумываясь, положил ему руку на плечо. Мальчик с улыбкой посмотрел на него.

– Спасибо, миссис Томпсон. Мы просто стараемся подойти к делу со всех сторон. – Детектив опустил взгляд на ребенка, и уголки его губ поднялись вверх.

– Когда я смогу получить назад свой фургон? – снова спросила Линда.

– Вам придется подождать несколько дней, – ответил Мазур.

– Несколько дней?

– Возможно, приедут наши криминалисты и возьмут у вас отпечатки пальцев. – Снятие отпечатков пальцев было стандартной процедурой, а учитывая то, как открыто и непринужденно держалась Линда Томпсон, она, скорее всего, не имела никакого отношения к убийству.

– Зачем?

– Чтобы исключить всех тех, кто обыкновенно находился в фургоне. То же самое относится и к вашему мужу.

– Хорошо, – согласилась Линда.

Мазур и Кейт пересекли улицу, и детектив постучал в дверь дома напротив. В ожидании ответа он смотрел на камеру. Дверь не открылась, и тогда Тео засунул свою визитную карточку в щель между дверью и косяком.

Они снова сели в машину, и детектив проводил взглядом Линду, заходящую с ребенком в дом. У него вдруг перехватило дыхание.

– Что с вами? – встревожилась Кейт.

– Всё в порядке, – кашлянув, пробормотал Мазур.

Она оглянулась на дом.

– Малыш напомнил вам вашего сына?

– Все дети мне его напоминают. – Надев темные очки, Тео завел двигатель.

* * *

Он сидел перед телевизором, переключая каналы в поисках любого упоминания о Кейт и пресс-конференции, однако пока что ничего не было. Но она ведь уже должна была получить его послание?

Встав, он принялся расхаживать по комнате. Чего она ждет? Чего…

Письмо. Кейт ждет письма. Это испытание с целью узнать, все ли ему известно про Самаритянина. Он взглянул на часы. Письмо придет в течение ближайшего часа, и тогда он получит свою пресс-конференцию.

Он включил запись пресс-конференции Кейт в Оклахома-Сити. Пресс-конференция началась с краткого выступления начальника местного управления полиции, который затем уступил кафедру Кейт. Она поднялась, такая уверенная и решительная…

Подавшись вперед, он остановил кадр: ее лицо крупным планом, линия подбородка, губы. На момент пресс-конференции было известно о трех убийствах, и Кейт уже несколько месяцев вела с Самаритянином игру.

Ее цель заключалась в том, чтобы вывести убийцу из себя. Она стремилась заставить преступника усомниться в своем мужском достоинстве. Совершить какую-нибудь глупость. Что и сделал Ричардсон. Он, как никто другой, знал, как дергать Ричардсона за нитки, заставляя плясать.

Но если Кейт надеется и его заставить действовать опрометчиво и совершить какую-нибудь глупую ошибку, то ошибается. Она играет по его правилам, и никакими своими словами и действиями не изменит его планы.

– Хорошо, Кейт, я подожду, когда ты получишь мое письмо. И тогда ты поймешь, что имеешь дело не с подделкой.

Глава 11

В жизни есть кое-что важнее денег. Есть возмездие.

Сан-Антонио, штат Техас Вторник, 28 ноября, 15:00

Мазур вел машину. Кейт тем временем набрала номер доктора Райленда. Ей хотелось узнать результаты токсикологического теста Глории Санчес.

Райленд ответил после третьего гудка:

– Здравствуйте, доктор Хейден!

– Доктор Райленд, вы уже переговорили с лечащим врачом Глории Санчес?

– Переговорил.

– Он лечил ее от рака?

– Определил у нее рак приблизительно год назад, но больше она к нему не обращалась. По его словам, он ей звонил. Миссис Санчес ответила, что лечится в другом месте. Он стал настаивать, желая узнать подробности, но она сказала только, что всё под контролем.

– Кто тот врач, у кого она лечилась?

– Он этого не знает.

– Есть ли какие-либо записи о лечении?

– По крайней мере, я ничего не нашел.

– Вы проверили кровь на содержание наркотических веществ?

– Проверил. Результаты будут готовы примерно через неделю.

– И никаких сведений о прописанных обезболивающих?

– Никаких.

– Благодарю вас, доктор Райленд. – Кейт закончила разговор.

– С чего все эти вопросы насчет здоровья Глории Санчес? – спросил Мазур.

– Как она выглядела в последних рекламных клипах?

– Замечательно. Здоровой как лошадь.

– Я просто недоумеваю, почему она скрыла болезнь от мужа и перестала ходить к врачу.

– Страх или тщеславие, – предположил Мазур. – Как знать…

Кейт нахмурилась.

– Вы выяснили обстоятельства автомобильной аварии, в которой погибла первая миссис Санчес?

– Сейчас узнаю у Палмер. – Тео набрал номер, и когда его напарница ответила, включил громкую связь. – Палмер, вывел тебя на громкую. Рядом со мной Кейт Хейден. Есть какая-либо дополнительная информация по первой миссис Санчес?

– Она погибла двадцать один год назад в автомобильной катастрофе на автостраде Ай-тридцать пять. Согласно полицейскому протоколу, Селена Санчес, тридцати девяти лет, ехала одна поздно ночью, потеряла управление, съехала с шоссе в овраг и врезалась в дерево. Согласно медицинской экспертизе, умерла не сразу. Получила множественные повреждения внутренних органов и оставалась жива еще несколько часов.

– Детектив Палмер, – сказала Кейт, – была ли застрахована жизнь Селены Санчес?

– Была. На пятьдесят тысяч долларов.

– Сумма небольшая, – заметила Кейт. – И через восемь месяцев Мартин Санчес женился на Глории?

– Совершенно верно, – подтвердила Палмер.

– Как он поступил со страховой выплатой? – спросила Кейт.

– Насколько я поняла, открыл на эти деньги свое дело.

– Машину Селены Санчес осматривали? – спросила Кейт. – Быть может, авария была подстроена?

– В полицейском протоколе об этом ничего нет. Но вряд ли эксперты что-либо искали. Машина разбилась вдребезги, а Селена Санчес была не столь важной фигурой, чтобы проводить тщательное расследование.

– Хорошо, – сказал Мазур. – Спасибо, Палмер!

– Всегда рада помочь.

Отключив телефон, Тео повернулся к Кейт.

– И какая тут может быть связь?

– Пока что ничего не вижу. – Она потерла глаза. – Подозреваю, с болезнью Глории что-то не так, но просто не понимаю, в чем дело.

– Как насчет того, чтобы прерваться? Я умираю от голода… Куплю себе бургер.

– Конечно.

– Полагаю, мясо вы едите.

– Ем.

– Хорошо. Значит, тоже сможете перекусить.

Кейт потерла затылок.

– Вы все время пытаетесь меня накормить.

– Можете считать это шкурным интересом. Уставшая и голодная, вы не сможете рассуждать. Когда вы ели в последний раз?

– Вчера.

– Этот мусор из торгового автомата?

– Да.

Молча покачав головой, Мазур свернул к закусочной и заказал два двойных бургера, два пакетика с картошкой и две «Кока-колы». Подъехав к следующему окошку, он достал бумажник.

– Я заплачу́, – сказала Кейт.

– За вами следующий раз.

Расплатившись, Тео взял пакет с едой и заехал на ближайшую стоянку. Там протянул Кейт ее долю. Когда та откусила кусок бургера, одобрительно кивнул:

– Пожалуй, я не смог бы всецело доверять вегетарианцу.

Кейт вытащила из бургера соленый огурчик.

– Я ем все, что угодно, кроме овощей. Хотя если их начнут продавать в торговых автоматах, я, возможно, попробую. – Она откусила еще кусок. – Горячая еда – это нужно отпраздновать.

Улыбнувшись, Мазур принялся за свой бургер.

– Вы полагаете, Мартин Санчес знал о том, что у его жены рак? – прожевав, спросил он.

– Когда вы ему это сказали, он, похоже, был искренне удивлен.

– Вы считаете, это он ее убил? – спросил Мазур.

Кейт отщипнула кусок булки.

– Если Санчес действительно ничего не знал о болезни своей жены и полагал, что она проживет еще много лет, он мог нанять кого-нибудь ее убить.

– Вы прямо-таки читаете мои мысли. – Он кивнул на ее недоеденный бургер: – Заканчивайте.

– Очень вкусно, – сказала Кейт. – Спасибо большое!

– Я все еще знакомлюсь с этим городом, и лучшие заведения пока что скрыты от меня. До сих пор не нашел здесь пиццерии, которая сравнилась бы с той, что была у нас в Чикаго. А вы здешняя, можете что-нибудь посоветовать?

Кейт вытащила из пакетика ломтик картошки.

– Моя информация о ресторанах устарела.

– Вы говорили, ваша мать живет здесь…

– Интересует моя семья? – Хейден изогнула бровь.

– Просто пытаюсь поддержать разговор, Кейт, – Мазур улыбнулся. – Вы должны были читать об этом в своих многочисленных психологических книгах.

Если она и заметила, что он обратился к ней по имени, то никак на это не отреагировала.

– Эту лекцию я прогуляла.

– Боже мой, наконец-то шутка? – Тео изобразил изумление.

– Нет, факт.

– Что ж, я не сомневался, – рассмеялся Мазур.

Какое-то время они ели молча, затем Кейт деловито сказала:

– Нам нужно еще раз поговорить с Мартином Санчесом. За всем этим что-то скрывается, но мы этого пока не видим.

Он вытер руки о бумажную салфетку.

– Санчес подождет еще минут десять-пятнадцать. Ешьте!

– Правильно. – Она впилась в бургер.

– Кейт, что заставило вас пойти работать в ФБР? – спросил Мазур.

Отложив бургер, она вытерла руки о салфетку.

– Я работала над диссертацией по лингвистике, когда к моему научному руководителю обратились следователи. Они попросили его ознакомиться с письмом маньяка. Куратор показал письмо мне. На основании наших заключений полиции удалось схватить преступника. ФБР как раз набирало людей, и я подала заявление. Теперь работаю в специальной группе, нас направляют расследовать сложные дела.

– Вам нравится ваша работа?

– Сами знаете, что это такое. Порой приходится быть свидетелем бесчеловечного отношения одного человека к другому. Зато иногда погоня становится такой захватывающей, что потом еще несколько дней пребываешь в эйфории.

– Я вас понял.

– А вы почему стали полицейским?

– Я не мог представить для себя работу с девяти до пяти. Плюс хотел делать что-то значимое. – Он посмотрел ей в лицо. – Вы пошли в ФБР потому, что вашего отца убили?

Кейт застыла, и какое-то мгновение ему казалось, что она не станет отвечать.

– Определенно, это сыграло свою роль. Смерть отца разрушила нашу семью.

Мазур услышал у нее в голосе дрожь.

– Извините.

Хейден закрыла глаза, затем открыла их и завернула недоеденный бургер в салфетку.

– Я виню в случившемся себя.

– Почему?

– Я училась в школе вместе с убийцей, Уильямом Болдри. Мы занимались в шахматной секции и были большими друзьями.

– Что представлял собой этот Болдри?

– Умный, веселый и очень яркий. Я бы не сказала, что все его любили, но он со всеми ладил.

– И вы с ним встречались?

– Как вы, вероятно, уже заметили, я с причудами. Сейчас это можно считать достоинством, но когда я училась в школе, все было совсем не так. Болдри дружил со мной, что мне очень льстило. Когда он пригласил меня на свидание, я не смогла устоять. Я считала себя самой счастливой девушкой в Сан-Антонио.

Какое-то время Мазур молчал.

– Почему вы с ним расстались?

– То обаяние, которое Болдри излучал окружающему миру, бесследно исчезало, когда мы оставались вдвоем. Он становился чересчур властным. Постоянно требовал от меня подтверждения своих чувств, а я этого не могла терпеть.

– И вы расстались.

– Да. Болдри был в бешенстве. Сначала мои родители не могли взять в толк, почему я с ним порвала: Уильям ведь был такой обаятельный… Но когда я настояла на том, что для меня это лучший выход, родители поддержали. Они перестали звать меня к телефону, когда Болдри звонил. Осознав, что звонками ему ничего не добиться, тот написал мне десятки писем. В тот момент все его письма казались вежливыми и мягкими, но если б я читала их сейчас, то увидела бы очень красноречивые знаки. Я горько сожалею о том, что не распознала их тогда.

– Но ведь вы были еще ребенком, как вы могли что-то понять?

– Болдри застрелил моего отца. Я не могу простить себя за то, что не увидела предостерегающих знаков.

– А ваша мать? Неужели она также винит вас в случившемся?

– От маминой поддержки мне приходилось еще хуже. А вот мой брат Митчелл винил меня в гибели отца. И, если честно, это я переносила легче, чем понимание матери.

Мазур помолчал.

– У этого Болдри определенно были проблемы с психикой. И вы тут ни при чем.

Покачав головой, Кейт вскинула подбородок.

– Я делилась своей историей с другими жертвами насильственных преступлений. В надежде установить контакт и показать, что я их понимаю. Обыкновенно мне хорошо удается дистанцироваться от прошлого. Однако сейчас, когда я вернулась в Сан-Антонио, очень трудно оставаться в стороне.

Мазур знал, когда надавить, а когда лучше этого не делать, он понял, что сейчас не время копаться в старой ране Кейт. Какое-то время он молчал, давая ей возможность взять себя в руки. Затем, когда они закончили есть, собрал мусор и выбросил его в контейнер.

Сигнал телефона. Сообщение.

– Мне нужно забрать дочь из школы. Вы ничего не имеете против?

– Ничего.

– Много времени это не займет.

Мазур выехал на оживленную улицу. Пару раз ему приходилось думать на перекрестке, в какую сторону повернуть, и, к счастью, он делал правильный выбор. Через двадцать минут они подъехали к обрамленной деревьями территории школы, на которой гармонично сочетались старые и новые строения.

Алисса сидела перед школой на каменной скамье, положив ранец на колени. Это была миниатюрная девочка со светлыми, ниспадающими на плечи волосами, которые обрамляли миловидное круглое лицо.

Увидев отцовскую машину, она стремглав устремилась к ней.

Когда Мазур вышел из машины, девочка бросила на него многозначительный взгляд, напоминающий те, которых он неоднократно удостаивался от Кейт.

– Спасибо, папа. Мы сегодня закончили рано, и я не хотела дожидаться миссис Уайт.

Чмокнув отца в щеку, Алисса взяла ранец. Тео открыл заднюю дверь.

– Повезу тебя сзади, как преступницу. Сегодня у нас гости. Алисса, это агент Кейт Хейден.

Алисса забралась назад.

– Привет, агент Хейден!

– Рада с тобой познакомиться, Алисса. Можешь звать меня просто Кейт.

– Значит, вы та федералка, что работает с папой?

– Она самая.

– И чем вы сейчас занимаетесь? – спросила Алисса.

– Двумя убийствами, – ответила Кейт.

Захлопнув заднюю дверь, Мазур уселся за руль и многозначительно посмотрел на Кейт:

– Доктор Хейден, ей не обязательно знать подробности.

Алисса положила сплетенные руки на спинку сиденья спереди.

– Ей очень нравится знать подробности.

– Я вынуждена удовлетворить просьбу твоего отца.

– Ну па-а‑а‑апочка, я хочу узнать про это дело! – взмолилась Алисса.

Покачав головой, Мазур описал круг по стоянке и направился к главному въезду.

– Доктор Хейден, будьте добры, постарайтесь не выходить за рамки того, что разрешается детям детсадовского возраста.

Кейт наморщила лоб, отбирая наиболее мягкие факты.

– Алисса, у нас есть жертва, которую застрелили. Меня пригласили в город, поскольку есть основания предположить, что речь идет о серийном убийце.

Мазур вовремя взглянул в зеркало заднего вида и успел увидеть, как глаза у его дочери округлились от искреннего интереса.

– Значит, вы все время занимаетесь такими делами? – спросила Алисса.

– Постоянно.

– Давно работаете в ФБР?

– Семь лет.

– Классно! – сказала Алисса. – Какими делами занимались?

Мысли Мазура внезапно переключились на девушку из Юты и другие жуткие дела, в которых принимала участие Кейт. Он кашлянул, решительно настроенный перевести разговор на другую тему.

– Доктор Хейден, какие советы относительно личной безопасности вы можете дать Алиссе? – спросил он.

Кейт обернулась к девочке.

– Никогда, ни в коем случае не садись ни к кому в машину, даже если тебе угрожают пистолетом. Лучше получить пулю, чем оказаться в чужой машине.

– Папа постоянно это повторяет.

– И всегда носи с собой сотовый телефон с включенной геолокацией.

– Да, – простонала Алисса. – Это папа тоже говорил.

– Если тебе придется драться, защищая свою жизнь, не умничай и не надейся на то, что тебя спасет какой-нибудь навороченный каратистский удар ногой. Преступник схватит тебя за лодыжку, ты упадешь навзничь и раскроишь себе затылок. Отлично работает сильный удар в нос, еще хорошо кусаться. Если решишь, что тебе это поможет, притворись мертвой.

– А вам когда-нибудь приходилось отбиваться от нападения? – спросила девочка.

– Один раз, в конце прошлого года. Был один тип, жестоко издевался над женщинами. – Кейт бросила взгляд на Мазура. – Он решил, что я вышла на его след, и решил со мной разобраться.

– Он на вас напал? – спросила Алисса.

– Попытался. Но я его застрелила.

– Ого! Папа, а мне можно пистолет?

– Нет.

Девочка вздохнула.

– Агент Хейден, вы ростом ненамного выше меня, – сказала она.

– Обрати это в свое преимущество, – сказала Кейт. – Нападающий тебя недооценит.

Возможно, подумал Мазур, но большинство людей не готовы к тому, чтобы испытать на себе нападение чудовища. Беспокойство отца подпитывало то, что Алисса симпатичная, общительная и не боится заговаривать с незнакомыми людьми.

– Еще действенный прием – заломить большой палец или ударить в горло, – добавила Кейт. – А если тебя все-таки схватили, постарайся оставить за собой следы для тех, кто будет тебя искать.

Они проехали молча меньше мили. Затем девочка спросила:

– Откуда у вас на лице шрам?

– Алисса! – строго произнес Мазур. – Не приставай к людям!

– Я его уже почти не замечаю, – сказала Кейт. – Это след от пули.

– Вы его получили, когда убили вашего отца?

– Вижу, ты навела обо мне справки.

– Извините. Любопытство.

– Любопытство – это хорошо. И ты права, шрам остался с того случая.

Свернув к огороженному жилому комплексу, Мазур притормозил у ворот, чтобы показать охраннику пропуск, и проехал к изящному дому в испанском стиле. Дверь открылась, и на крыльце появилась пожилая женщина с седеющей головой.

– Хорошо, что миссис Уайт дома, – пробормотала девочка, выходя из машины. – Я опять забыла ключ.

– Ничего хорошего, малыш. – Мазур покачал головой. – Держи ключи под рукой.

Наклонившись, Алисса чмокнула отца в щеку.

– Постараюсь.

Тео проследил, как девочка и домработница скрылись в доме.

– Замечательный ребенок, – заметила Кейт.

– Лучшая из лучших.

* * *

Скопления дорогих машин перед домом Санчеса не наблюдалось. На двери висела траурная лента.

– Похоже, народу в доме немного, – заметил Мазур.

– Было бы лучше, если б мы смогли поговорить с Изабеллой наедине.

У Тео не было никакого желания расстраивать молодую женщину, но он не имел ничего против того, чтобы немного надавить на нее.

– Согласен.

Кейт и Мазур поднялись на крыльцо, но не успели они позвонить, как дверь открыла молодая женщина с темными волосами и карими глазами, унаследованными от отца. Ее полные губы растянулись в натянутой гримасе, лоб пересекли две морщинки.

– Вы из полиции, да?

Мазур снял темные очки.

– Да, мэм. А вы Изабелла Санчес?

– Да, это я. Это вы вчера вечером говорили с отцом?

– Мы.

Молодая женщина чуть подалась вперед.

– Я не должна разговаривать с вами без адвоката. Папа очень расстроен.

– Он дома? – спросила Кейт.

– Нет. Мой отец и мистер Беннет уехали в морг. Они хотят забрать тело Глории.

– Если вы не хотите говорить с нами, мы вас поймем, – мягко промолвила Кейт. – Мы понимаем, как вам сейчас ужасно. Я сама потеряла отца и знаю, как это больно.

– Вы потеряли отца? – Изабелла Санчес засунула руки в карманы. Это движение показало, что она замкнулась.

– Да, – подтвердила Кейт. – Его тоже застрелили.

– Правда?

– Я тогда была моложе, чем вы сейчас. Мне было семнадцать. Мы шли по стоянке, и вдруг из ниоткуда появился этот тип и выстрелил в отца. Это было очень тяжело. Гибель отца разбила нашу семью.

Голос Кейт стал дружелюбным. В словах сквозило участие, однако той мягкости, которую Мазур заметил, когда она говорила с Алиссой, не было.

В глазах у девушки блеснули слезы.

– Не знаю, что было бы со мной, если б такое произошло у меня на глазах… Наверное, я сошла бы с ума.

Ничего не сказав, Кейт продвинулась на полшага вперед, словно стремясь образовать невидимую связь с Изабеллой, сократив расстояние между ними.

Вытерев слезы, та оглянулась по сторонам.

– Послушайте, отца и мистера Беннета дома нет, так что заходите. Я все равно не смогу раскрыть какие-то семейные тайны.

– Спасибо, – поблагодарила Кейт.

Мазур позволил ей войти в дом первой, а сам последовал за ней, радуясь возможности предоставить ей вести разговор. Хейден казалась не такой собранной и натянутой, как перед камерами, и плечи у нее несколько расслабились. И тем не менее она оставалась на взводе.

– Изабелла, мне очень нелегко задавать этот вопрос. – Кейт рассеянно потрогала браслет на запястье. – Но я должна.

– Спрашивайте, – сказала девушка, поворачиваясь к ней.