Текст книги "Возмездие"

– Насколько я поняла, лорд Дивейн был с Марией Лавиолой…

– Думаю, да. Именно это имя называла Люсинда.

Глория Мередит хотела что-то сказать, но передумала, решив, что лучше промолчать. Не стоит говорить дочери о том, что синьора Лавиола будет почетной гостьей на музыкальном вечере у Пембертонов. А это значит, что лорд Дивейн тоже будет там присутствовать. Узнай об этом Рэйчел, она найдет предлог, чтобы остаться дома. А Глория этого не хотела. Отсутствие старшей дочери на вечере, где соберется вся семья, может вызвать кривотолки. Впрочем, и появление Рэйчел тоже вызовет пересуды из-за присутствия на вечере мужчины, с которым она когда-то жестоко обошлась. Не стоит ворошить прошлое, подумала Глория. Потрепав Рэйчел по руке, она подошла к Джун и Уильяму, чтобы обсудить со своим будущим зятем некоторые детали предстоящей свадебной церемонии.

Глава третья

Увидев, как покраснела Рэйчел Мередит, Коннор обрадовался: значит, он все еще заставляет ее волноваться. Она краснела при виде его даже после их помолвки. Коннору хотелось надеяться, что тогда она испытывала радостные чувства. Сейчас же все было по-другому. Коннор улыбнулся, а Рэйчел, почувствовав, что краснеет, резко отвернулась. Коннор не сомневался: Рэйчел до сих пор неравнодушна к нему.

Делая вид, что занят светским разговором со своим сводным братом, Коннор не сводил глаз с Рэйчел. Он любовался ее красивым профилем, длинной шеей и искусно уложенными золотистыми локонами. Богиня! Увидев Рэйчел в начале этой недели, он с тех пор не переставал думать о ней. Да, надо признать, что и в двадцать шесть лет Рэйчел хороша, как и прежде. Так же желанна, как и та девятнадцатилетняя соблазнительница, сделавшая Коннора своим рабом. И раб этот был слеп, глух и нем. Шесть лет назад он не замечал, что откровенные взгляды ее больших синих глаз предназначались не только ему. Коннор молча страдал, видя, как галантные кавалеры ухаживают за его будущей женой.

Соблюдая правила этикета, позволявшие леди иметь поклонников, он тогда сдерживал ревность. Хотя порой терпение его было на исходе. Он скрежетал зубами, видя, как Рэйчел флиртует с мужчинами.

Будучи влюбленным в Рэйчел, Коннор позволял ей все, ей в угоду сдерживал себя и свое желание. Как он ошибался! Рэйчел никогда не хотела его! Для нее это была всего лишь детская игра, в которую она играла только по своим правилам…

Коннор вновь непроизвольно остановил взгляд на Рэйчел, стоявшей к нему вполоборота. Он знал, что за прошедшие шесть лет она отказала нескольким джентльменам, делавшим ей предложение, и теперь «пользовалась не слишком большим спросом». Но вовсе не из-за возраста, а потому, что прослыла бессердечной насмешницей, с издевкой относившейся к любому мужчине, посмевшему приблизиться к ней.

Когда он увидел Рэйчел в ландо, у него сразу же возникло желание нарушить ее душевное равновесие. Когда же ее экипаж оказался в самом центре затора, Коннор, не раздумывая, пришел ей на помощь. Но почему же, прощаясь с ней, он сказал глупость? Наверное, просто чтобы внести смятение в ее душу.

И сейчас Коннору захотелось того же. Причинить ей боль так же, как когда-то она причинила боль ему. Он желал возмездия. И желание это удивляло Коннора. Шесть лет назад он радовался тому, что нашел в себе силы пережить потерю и унижение. Он забыл Рэйчел. Он сражался на войне, нажил врагов, обрел друзей, заработал деньги, даже влюблялся пару раз. Теперь же, увидев свою бывшую невесту, по-прежнему красавицу, Коннор решил взять реванш.

Он отвел взгляд от Рэйчел и дал знак брату продолжить знакомство с гостями Пембертонов. Обмениваясь приветствиями с собравшимися, Коннор и Джейсон медленно шли по коридору к лестнице, которая вела в гостиную на втором этаже. Ступив на первую ступеньку, Коннор посмотрел наверх и увидел свою любовницу, идущую ему навстречу в роскошном белом платье, украшенном бутонами роз.

Мария улыбнулась Коннору и ожидавшим ее гостям. Спустившись вниз, она уверенно взяла под руку лорда Дивейна и повернулась, чтобы поздороваться с его спутником. Рэйчел, узнавшая в этом джентльмене Джейсона Дэвенпорта, сводного брата Коннора, наблюдала, как эти трое стали медленно подниматься наверх, откуда доносились звуки музыки. Мария явно не скрывала своего удовольствия оттого, что была в центре всеобщего внимания.

Прервав размышления, Рэйчел повернула голову и теперь увидела устремленные на нее откровенные и пристальные взгляды некоторых гостей, помнивших ее историю с Коннором. В то время как она наблюдала за своим бывшим женихом и его любовницей (в статусе этой женщины она теперь не сомневалась), все остальные гости с интересом наблюдали за ней самой. Для них это было своего рода развлечением. Завтра в своих клубах и гостиных они будут с жаром сплетничать о Рэйчел и обо всем увиденном на музыкальном вечере у Пембертонов.

Хозяйка вечера Памела Пембертон и стоявшая рядом с ней баронесса Уинтроп с нескрываемым удивлением смотрели на Рэйчел, чьи пылающие от волнения щеки лишь подтверждали подозрение двух этих дам.

Но Рэйчел заставила себя улыбнуться дамам, чем совершенно их обезоружила. Взяв младшую сестру за руку, она подошла к Памеле, готовая к «отражению атаки».

Памела (как Рэйчел и ожидала), даже не поздоровавшись со своей будущей невесткой, сразу же известила ее:

– Мы только что говорили о вас, мисс Мередит. Не с этим ли ирландцем вы когда-то были…

– О, вы не ошиблись, миссис Пембертон! Как приятно, что вы все помните, даже по прошествии стольких лет. Я сама почти позабыла об этом. Не странно ли, что эта история занимала вас столько времени? Да, это действительно тот самый джентльмен, за которого я отказалась выйти замуж. Я была молода, неопытна, сомневалась… Но я ни о чем не жалею…

Леди Уинтроп усмехнулась, сдвинув брови.

– В это трудно поверить, мисс Мередит. Странно слышать, что незамужняя леди не сожалеет о том, что отказала такому завидному жениху. Все молодые девушки мечтают привлечь к себе внимание лорда Дивейна. Все только о нем и говорят… Как он красив, как обходителен, как богат…

– Судя по всему, у его сиятельства нет недостатка в выборе подруг, не так ли? – с невинным видом спросила Рэйчел.

– Думаю, что да, – усмехнулась Памела Пембертон, – молодые девушки, о которых говорила баронесса, мечтают о… более серьезных отношениях с лордом, нежели его теперешняя связь с синьорой Лавиолой.

– Но мне кажется, у лорда с синьорой Лавиолой очень серьезные и… регулярные отношения, – ответила Рэйчел и, увидев растерянность сестры, сжала ей руку. Поведение Рэйчел граничило с грубостью. Воспитанные леди не должны позволять себе подобный тон. Мнение о ней окружающих мало волновало Рэйчел, но оно могло нанести удар по репутации семьи, навредить Джун, особенно сейчас, в преддверии свадьбы.

Миссис Пембертон с тревогой посмотрела на Рэйчел, а потом на Джун, будто ее будущая невестка в чем-то провинилась.

Заметив реакцию сестры, Рэйчел поспешила исправить допущенную вольность:

– Его сиятельство регулярно… посещает выступления синьоры. Он не пропустил ни одного ее концерта. – Рэйчел улыбнулась, а дамы, насупившись, поджали накрашенные губы.

Честно говоря, Рэйчел не имела ни малейшего представления, слушал лорд Дивейн пение своей любовницы или нет. Ей это было нисколько не интересно. Что ее действительно волновало, так это то, что она пришла на этот вечер, не подозревая, с чем здесь столкнется. Если бы она знала, что ее ждет, то провела бы вечер дома, закрывшись в библиотеке и читая стихи. Но уехать со званого вечера Рэйчел уже не могла. Притворись она больной, это вызвало бы еще большие слухи. А раз так, оставалось только одно: получить удовольствие от пребывания здесь.

– Да, у ваших родителей задача не из легких, – вдруг сказала чопорная баронесса, у которой не было детей. – Выдать замуж четырех дочерей – это не шутка. Мне было бы не по себе, если бы пришлось выдавать замуж младшую дочь прежде старшей.

– Думаю, мэм, вам это не грозит, – уколола ее Рэйчел.

– Мне бы тоже это не понравилось, – поддержала подругу Памела, видя, как в той закипает злость. – Хотя, конечно, говорить можно лишь о трех сестрах Мередит. Бедняжки Изабель больше нет с нами… Какое горе пришлось пережить вашей матушке!..

– Несомненно… И поэтому сейчас лучше об этом не говорить, – произнес густой мужской голос.

Увидев своего единственного обожаемого сына, Памела явно обрадовалась. Она улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ.

Джун при виде жениха облегченно вздохнула. Уильям с нежной улыбкой привлек невесту к себе.

– Должна признаться, мы рады, что Джун выходит замуж за моего сына и становится членом нашей семьи. Таким образом, у Мередитов остаются две дочери: мисс Рэйчел и малышка мисс Сильвия. Думаю, очень скоро младшую из сестер будет не узнать. Эта красавица разобьет не одно сердце… – Памела оборвала себя, поняв, что сказала лишнее.

– Думаю, вы правы, мэм, – вздохнула Рэйчел, радуясь тому, что Памела почувствовала неловкость. – И с этим ничего не поделать.

Памела бросила на Рэйчел злобный взгляд, потом огляделась вокруг, пытаясь найти повод, чтобы оставить своих собеседников.

– О, Джун, я вижу вон там вашу матушку, – вдруг сказала она. – Пойду поговорю с ней… о свадьбе… – Памела кивнула головой леди Уинтроп, и обе дамы поспешили прочь.

– Она не хотела вас обидеть, – тихо сказал Уильям. – Думаю, она была откровенна, говоря о красоте Сильвии.

– Очень на это надеюсь, – заметила Джун. – Как, впрочем, и на то, что она искренне рада мне как новому члену вашей семьи.

– Больше всех этому радуюсь я, любовь моя, – сказал Уильям.

– Знаю, – прошептала его невеста, глядя на возлюбленного восхищенными глазами.

– Ну, что же, я, пожалуй, пойду поищу Люсинду и Пола, – сказала Рэйчел и удалилась, уверенная в том, что сестра и Уильям, занятые друг другом, даже не заметят ее исчезновения.

В просторном холле продолжали беседовать немногочисленные гости. Большинство уже перешли в музыкальный салон или поднимались туда по лестнице. Рэйчел улыбнулась, увидев родителей, беседовавших с хозяйкой дома. Миссис Пембертон излучала гостеприимство и любовь, помня, вероятно, просьбу сына не касаться горестных воспоминаний. Да, подумала Рэйчел, Уильям прекрасный человек. Ее сестре очень повезло с женихом.

Подойдя к лестнице, Рэйчел еще раз окинула взглядом холл, пытаясь отыскать глазами своих друзей. Люсинда и Пол Сандерс, как оказалось, стояли у стены рядом с группой молодых людей. Рэйчел вознамерилась, было подойти к своим друзьям, но тут же передумала. По всему было видно, что Люсинде и Полу сейчас хотелось остаться наедине.

Рэйчел стремительно отступила назад, стараясь остаться незамеченной, и вдруг остановилась, почувствовав необъяснимую боль в груди. На глаза наворачивались слезы.

Но разве можно чувствовать себя одинокой, когда рядом семья и друзья? – одернула себя Рэйчел. У нее же есть все основания чувствовать себя счастливой. Ее лучшая подруга влюблена, а любимая сестра Джун очень скоро выйдет замуж за лучшего из мужчин. Волнение Рэйчел постепенно стихло. Она уверенно шагнула вверх по лестнице.

Что же, говорила она себе, так сложились обстоятельства, и нет ничего странного в том, что сейчас она оказалась одна. Рэйчел глубоко вздохнула. Крепко держась за перила, она поднималась вверх по лестнице, время от времени поглядывая на портреты предков Уильяма, висевшие на стенах. Боковым зрением Рэйчел заметила, что, опережая ее на шаг или два, по лестнице поднимается мужчина. Неожиданно он оказался так близко, что Рэйчел остановилась, якобы заинтересовавшись портретом бесстрашного воина.

– Надеюсь, мы это преодолеем, – вдруг произнес мужской голос.

– Что вы сказали? – переспросила Рэйчел, понимая, что мужчина обратился к ней. Ведь не с портретом же в золоченой раме он разговаривал!

– Я сказал, что мы это преодолеем.

– Сэр, слова я расслышала, но не могу понять их значение. – Рэйчел повернулась и с вызовом посмотрела на лорда Дивейна. Он был красив. Опасно красив. Красота его пугала Рэйчел. Шесть лет назад она не испытывала подобного страха. А сейчас… Нет, нет, она должна скрыть свои чувства…

Коннор попытался улыбнуться, кивком головы указывая наверх:

– Там, в зале, собралось множество людей, и все они жаждут зрелища, чтобы завтра посплетничать об увиденном. А главными героями сегодняшнего раута они хотели бы увидеть вас и меня.

– Думаю, предметом их пересудов станете вы и ваша… приятельница, которая, насколько мне известно, очень хорошо поет. Я бы хотела послушать ее. – Приподняв юбку, Рэйчел продолжила путь вверх по лестнице, но тут дорогу ей преградила рука, опустившаяся перед ней на перила. Рэйчел отпрянула назад.

– Будьте благоразумны, мисс Мередит. Нам с вами потребуется всего пять или десять минут, чтобы утолить любопытство собравшихся. Короткая светская беседа, обмен вежливыми улыбками… Возможно, мы даже сможем потанцевать вместе, чем смутим всех…

Рэйчел посмотрела на Коннора – его доводы показались ей вполне разумными. Несомненно, сегодня вечером их не оставят в покое. Они будут в центре всеобщего внимания. Так не лучше ли последовать совету Коннора? Что ей мешает поддерживать светскую беседу с бывшим женихом, от которого она сбежала в самый канун их свадьбы?

– Думаю, мой отец был прав, пригласив вас на предстоящую свадьбу моей сестры. Это хорошая возможность положить конец слухам о наших отношениях…

– Свадьба будет лишь в следующем месяце. Зачем же ждать так долго, если нам представился сегодняшний вечер?

– Действительно, зачем ждать? – тихо произнесла Рэйчел после паузы. В какой-то момент ей показалось, что Коннор откажется от своего плана и уйдет. Но взгляд Коннора смягчился, он улыбнулся, сделал шаг ей навстречу и подал руку. Этого она никак не ожидала. Преодолев нерешительность, Рэйчел приняла приглашение Коннора Флинта и впервые за шесть лет позволила ему сопровождать ее на светский раут.

Глава четвертая

Войдя в музыкальный салон, Рэйчел сразу же увидела своих родителей. Мать стояла к ней лицом, отец – спиной. Миссис Пембертон беседовала с ними как добрая приятельница.

Мать, заметив Рэйчел и ее спутника, тут же замолкла и переменилась в лице. В ту же минуту Памела Пембертон повернула голову в их сторону, чтобы понять причину столь сильного удивления своей собеседницы.

Отец Рэйчел ничего этого не заметил, хотя и стоял рядом с женой. Он был занят разговором с каким-то джентльменом, которого окружали молодые леди и которому, несмотря на это, было явно скучно. Рэйчел с трудом узнала в нем Натаниэля Чемберлена, никогда не отличавшегося красотой и статью. Натаниэль был женат на сестре отца Филис, отказавшейся поддерживать какие бы то ни было связи с братом Эдгаром и его семьей после побега Рэйчел из-под венца. Когда-то именно Филис приложила руку к тому, чтобы познакомить свою племянницу с сыном одной из своих приятельниц – леди Дэвенпорт. Эти две дамы вращались в одном кругу. Интересно, подумала Рэйчел, сохранили ли они свою дружбу?

Вспомнила Рэйчел и то, как на одном из танцевальных вечеров она, девятнадцатилетняя девушка, была представлена молодому майору Коннору Флинту. Как и прочие ее сверстницы, Рэйчел нашла его чрезвычайно привлекательным. Черные волосы, сапфировые глаза, бархатный голос, мягкий ирландский акцент. Коннор, в свою очередь, выделил Рэйчел из всех собравшихся красавиц, и она была польщена его вниманием. Соперницы не скрывали своей зависти…

Рэйчел окинула взглядом зал, не упуская ни малейшей детали, и подумала, что сейчас она сторонний наблюдатель, но очень скоро станет главной героиней происходящего.

На небольшом возвышении стояла синьора Лавиола с нотами в руках, готовая начать свое выступление. Она улыбалась лорду Хартли и одному из его друзей, стоявшим у сцены. Через мгновение Рэйчел поймала на себе взгляд оперной дивы. Мария, несомненно, узнала ее. Вероятно, она вспомнила их обмен взглядами во время затора на Черинг-Кросс. Темные миндалевидные глаза внимательно оглядели Рэйчел с головы до ног. Что же, у этой женщины были основания для подозрения: синьора дважды на этой неделе была свидетельницей того, как лорд Дивейн удостаивал Рэйчел своим вниманием. И это только начало! – подумала она, стойко выдержав этот вызывающий и оценивающий взгляд.

Рэйчел казалось, что испытующие взгляды поджидают ее повсюду. Она пожалела, что дала согласие Коннору участвовать в спектакле под названием «перемирие», который, по его мнению, в дальнейшем должен был обеспечить им обоим спокойную жизнь. Но сожаление сожалением, а необходимо было действовать. Рэйчел снова окинула взглядом море людей, собравшихся в зале. Некоторых гостей она узнала и была уверена, что они помнят связанный с нею скандал. Другие же, незнакомые Рэйчел, явно почувствовали, что ее появление в зале вместе с Коннором предвещает некое заслуживающее внимания развитие событий.

– Нас заметили, – тихо произнес Коннор, – так что постарайтесь выглядеть не слишком удрученной. Беспечный, беззаботный вид вам будет к лицу. Не забывайте об этом… Итак, может быть, вы хотите подойти к родителям?

– Нет, не сейчас, сэр, если вы не возражаете, – сказала Рэйчел так тихо, что Коннор едва расслышал ее слова. Она задумалась на мгновение и поймала на себе взгляд отца. Он улыбнулся ей и… подмигнул!

О, она знала, как нравится отцу ее спутник. Он всегда любил этого человека. Рэйчел не сомневалась, что отец искренне обрадовался, увидев ее с Коннором.

– Сэр, давайте присядем вон там, – Рэйчел указала на альков, который находился в некотором отдалении от основной массы гостей.

Проходя в сопровождении Коннора к стульям, стоявшим в алькове, Рэйчел чувствовала на себе колючие взгляды.

Она изящно села на стул, предложенный ей ее кавалером. Коннор встал рядом, положив руку на деревянную спинку стула.

– Ну, что же… Давайте поговорим о погоде, – сказал Коннор, растягивая слова. Рэйчел уловила иронию в его голосе. – Сегодня жарче, чем вчера, не так ли? Как вы думаете, в конце недели будет дождь? – Он смотрел куда-то вдаль, делая вид, что непринужденно беседует с дамой, развлекая ее. Слегка улыбнувшись и наклонившись к Рэйчел, он прошептал ей прямо в ухо: – К тому времени, когда мы заговорим о возможном урагане, к нам, я думаю, подойдет хозяйка дома. Она, мне кажется, уже собирает о нас информацию. Около нас уже мелькали ее «осведомители».

– Думаю, она интересуется вами и вашим новым статусом…

– Рэйчел, вас волнует тот факт, что я стал графом? – спросил Коннор с отрешенным видом.

– Милорд, вы меня не волнуете ни с какой стороны. С какой стати я должна волноваться? – тут же ответила Рэйчел сладким голосом.

Коннора, казалось, не задели слова Рэйчел, и он засмеялся.

– О, не знаю… Мне казалось, что теперь, когда я стал обладателем нового титула, вы начнете сожалеть о некоторых вещах.

Сладкая улыбка исчезла с лица Рэйчел. Медленно подняв голову, она с усмешкой посмотрела на Коннора. Но он не обратил на нее ни малейшего внимания, устремив свой взгляд в противоположный конец зала, на синьору Лавиолу. Уже дважды за этот вечер Рэйчел невольно становилась свидетельницей того, как Коннор, глядя на свою нынешнюю возлюбленную, забывал обо всем на свете. Но через мгновение Коннор снова вспомнил о Рэйчел и о спектакле, в котором оба они участвовали.

– Расслабьтесь, Рэйчел… мисс Мередит. Не надо так напрягаться. Люди подумают, что я удерживаю вас здесь с помощью оружия, которое прячу за вашей спиной, – прошептал Коннор, с трудом сдерживая смех: такое предположение ему самому показалось забавным. Рэйчел почувствовала себя оскорбленной и обиженной. Но тут же поймала себя на мысли, что больше всего ее беспокоит ее собственное ощущение. Невероятно, но в какой-то момент ей захотелось пофлиртовать с мужчиной, который имел полное право презирать се. Однако Коннор не почувствовал ее намерений, так как явно был увлечен своим нынешним романом, позабыв о прежнем.

В девятнадцать лет Рэйчел удавалось повелевать уважаемым майором. Он исполнял любое ее желание. А сейчас он игнорирует ее! – возмутилась про себя Рэйчел. А почему, собственно, он должен относиться к ней иначе? И какое ей до всего этого дело? Почему она должна чувствовать себя униженной?

Но именно так Рэйчел себя и чувствовала.

Люди, особенно мужчины, никогда не игнорировали ее. Она могла им не нравиться, но на нее всегда обращали внимание. Злость закипала в Рэйчел. Ей захотелось вскочить со стула и, как девчонке, помчаться к родителям. Но разве она может так поступить? Особенно сейчас, когда к ним приближалась Памела Пембертон.

Соблюдая правила этикета, Памела обходила своих гостей и обменивалась с ними любезностями. Через считанные минуты она подойдет к ним, подумала Рэйчел. А это значит, что у Рэйчел уже не будет возможности поговорить с Коннором наедине. Завтра она вместе с матерью и сестрами возвращается в Уиндраш, чтобы закончить последние приготовления к свадьбе Джун. Отец же вернется через день или два, как только уладит свои дела в лондонском Сити.

Лорд Дивейн, возможно, вернется в свое поместье в Ирландии. А значит, существует вероятность того, что она больше никогда не увидит Коннора. Осознав это, Рэйчел вдруг почувствовала острую необходимость поговорить с Коннором перед тем, как окончательно расстаться с ним. Ей захотелось завладеть его вниманием. До сих пор она вела себя как взбалмошная девчонка, а не как двадцатишестилетняя женщина, которая однажды… нет, трижды… была помолвлена, трижды собиралась выходить замуж.

Рэйчел взглянула на миссис Пембертон, моля в душе, чтобы та как можно дольше оставалась со своими гостями. Рэйчел хотелось извиниться перед Коннором. Сделать это не так-то просто, но и откладывать нельзя. Их помолвка… его преданность… ее разрушивший все побег… Все это необходимо вспомнить, чтобы навсегда забыть.

Голос Памелы теперь был слышен совсем близко, и это заставило Рэйчел поторопиться.

– Да, сэр, вы правы, – обратилась она к Коннору. – Я кое о чем сожалею. Но ваш новый титул не имеет никакого отношения к тому, в чем мне хотелось бы признаться. Извините меня за мое к вам отношение. Я сожалею о том, как вела себя с вами не только шесть лет назад, но и совсем недавно. Я была не слишком любезна, когда на днях вы помогли нам выбраться из затора на дороге. Я могла бы объяснить свое поведение шоком от столь неожиданной встречи, но это меня не оправдывает. Теперь я понимаю, что вы имели в виду, говоря о возмездии… Одно я могу вам сказать: шесть лет назад вам повезло, что вы не связали себя со мной брачными узами. Хотя, наверное, в то время вы думали иначе. Мы бы не подошли друг другу… – Рэйчел замолчала, понимая, что внимание Коннора всецело приковано к ней. – О, добрый вечер, миссис Пембертон, – как ни в чем не бывало обратилась Рэйчел к хозяйке дома, которая в этот момент подошла к ним. – Мы с лордом Дивейном только что говорили о жаркой погоде на этой неделе. Кажется, нам не миновать бури. – Рэйчел достала из сумочки веер и стала обмахиваться им.

Как жаль, что она не могла посмотреть на Коннора. Ей очень хотелось увидеть его реакцию на ее признание и извинение. Удивился ли он? Возмутило ли его то, что она практически не коснулась главного, в чем должна была бы раскаяться? Возможно, эта тема его больше не интересовала. Действительно, это давняя история. И ее запоздалое извинение, верно, было слабым утешением за боль и унижение, которые пришлось пережить Коннору шесть лет назад. И все же это было лучше, чем ничего. Рэйчел успокоилась, будто гора свалилась с ее плеч…

Рэйчел слушала щебетание Памелы Пембертон, стараясь скрыть охватившие ее чувства. Еще несколько минут – и она сможет подойти к своим родителям. Еще несколько минут – и она будет свободна…

– Мне кажется, дорогая, вы решили подразнить нас сегодня. И не я одна так думаю, – вдруг сказала хозяйка.

– Что… что вы сказали? – переспросила Рэйчел, услышав вызов в словах Памелы.

Памела Пембертон с триумфом наблюдала, как бледные щеки Рэйчел окрасились румянцем. Если эта молодая леди решила поставить хозяйку дома в неловкое положение, то у нее ничего не выйдет, думала Памела. С ней шутки плохи, тем более в ее собственном доме!

Кажется, эта девица пытается вновь наладить отношения со столь завидным женихом. Неудивительно! Ведь он получил титул графа и большое наследство! Но у нее очень мало шансов. Графом заинтересовалась племянница Уинтропов Барбара, да и он, кажется, обратил на нее внимание на вечере у ее родителей. Но потом стал расточать свое ирландское обаяние направо и налево… Он, видно, забыл, как эта молодая особа, мисс Мередит, когда-то выставила его на всеобщее посмешище. Теперь же, когда лорд Дивейн стал графом, никто не осмеливается даже первым улыбнуться ему, не то, что играть им.

– Красивым холостякам везде рады, – сказала Памела, приветствуя графа. – Мисс Мередит говорит, что вы пользуетесь успехом у дам, милорд, и уже разбили не одно женское сердце. Так ли это? – Памела сделала паузу и посмотрела на Рэйчел, оцепеневшую от подобной вольной интерпретации ее слов.

Что эта дама позволяет себе! – злилась Рэйчел.

– Эта молодая леди посвящена в ваши секреты? – продолжала Памела. – И вообще, существует ли женщина, которой вы доверяете свои секреты? Или мисс Мередит, как всегда, дразнит нас?

На какое-то время Коннор задумался, будто подыскивал ответ. Потом, не обращая внимания на хозяйку дома, пристально посмотрел на взволнованную Рэйчел.

– Миссис Пембертон, я польщен тем огромным интересом, который вы проявляете ко мне и моим делам. Но мисс Мередит действительно лишь дразнит вас… И у нее, должен сказать, это получается… – Коннор вежливо поклонился и повернулся, чтобы уйти.

Памела, желавшая снискать расположение графа, совсем не хотела расставаться с ним подобным образом.

– Так вы думаете, милорд, приближается буря? – спросила она его, улыбаясь и явно прощая ему его поведение.

– Думаю, она неизбежна, – ответил он и окинул взглядом Рэйчел, перед тем как оставить дам.

– Я приятно побеседовала с вашей матушкой…

Рэйчел холодно посмотрела на Памелу. Что за приятельский тон! – возмутилась она. Ведь всего минуту назад эта дама пыталась унизить, оскорбить ее! Она намекала графу, что Рэйчел стремится привлечь его внимание, охотится за ним. Неслыханно! Ничего подобного! Все как раз наоборот! – возмущалась Рэйчел. Но вдруг неожиданная мысль поразила ее. Неужели Коннор поверил, будто она и в самом деле пыталась «поймать его на крючок»? Не пренебрежительно ли он отнесся к ее запоздалому извинению? Не подумал ли Коннор, что Рэйчел решила извиниться, прельстившись его новым титулом и богатством? Она кипела от злости.

– Приятная беседа? С моей матушкой? – процедила сквозь зубы Рэйчел. – Удивительно! По-моему, вы этого не заслуживаете. Извините… Я не расположена продолжать этот разговор…

Гости, сидевшие полукругом перед сценой, наслаждались пением синьоры Лавиолы, мастерски владевшей своим чистым серебристым сопрано.

Отсутствие лорда Дивейна среди восхищенных поклонников, кажется, никоим образом не повлияло на выступление примадонны. Она прекрасно держалась на сцене. Да, подумала Рэйчел, таланта этой женщине не занимать.

Сэм Смит, стоя на тротуаре, заглядывал в окна особняка. В ярко освещенных комнатах первого этажа он видел нарядно одетых леди и джентльменов, которые беседовали и пили вино из красивых хрустальных бокалов. Все мужчины, без сомнения, были богатыми и важными особами, а дамы блистали красотой. И вдруг Сэм увидел ее, самую прекрасную из всех дам. Она разговаривала и смеялась с еще одной дамой, которую он тоже прежде видел.

Итак, дама с золотистыми локонами была здесь. Значит, и лорд Дивейн должен быть неподалеку. Сэм хорошо помнил, как этот джентльмен смотрел на эту красавицу, попавшую в затор на улице.

Сэм со своей сестрой брел по улице в поисках ночлега, когда увидел множество экипажей и парня, с которым на днях столкнулся во время затора на улице. Это был кучер лорда Дивейна. Он сидел в стороне от других кучеров, коротавших время за игрой в кости на булыжной мостовой. Сэм, взглянув на вереницу экипажей, на слуг, ожидавших своих хозяев, на сверкающие окна большого особняка, сразу же понял: в особняке бал, на котором собралось высшее общество.

Сумасшедшая идея заставила Сэма остановиться. Ему терять нечего, а вот его младшая сестра Анни потеряет очень много, если он за ней не присмотрит.

Казалось, он стоит на этой мостовой уже больше часа. Но Сэм намерен ждать столько, сколько потребуется. Он готов ждать. Пусть даже до самого рассвета. Он должен набраться смелости и поговорить с этим джентльменом. Что может сказать ему лорд Дивейн? Только «нет»…