Текст книги "Леди в алом"

– Да, – кивнула она, – мне удалось передать Уиллу записку, и он ответил на нее. Его лагерь находится в часе езды отсюда.

Машинально пережевывая и глотая мясо с овощами, Брэдан внимательно слушал Фиону. Однако когда она замолчала, он с негодованием оттолкнул ее руку с ложкой, сообщив, что в состоянии поесть самостоятельно.

На губах Фионы опять заиграла улыбка. Передав ему ложку, она стала наблюдать за тем, как он ест. Она была довольна, что Брэдан самостоятельно справляется с этой задачей. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая только стуком ложки о дно миски и щебетом птиц за окном.

Через некоторое время Фиона встала, вспомнив, что у нее есть неотложные дела. Она убрала комнату, а потом сложила горшочки с мазями и мешочки с сушеными целебными травами в большую кожаную сумку. Закрыв ее, Фиона помыла в тазике с водой ступку и пестик.

Доедая тушеное мясо с овощами, Брэдан внимательно наблюдал за ней. Он заметил, что Фиона ведет себя в его присутствии естественно и спокойно. Должно быть, за эти дни она привыкла к нему. Впрочем, этому могло быть и другое объяснение. Брэдана вдруг охватило беспокойство. А что, если за то время, пока он лежал без сознания, Фиона разработала коварный план побега? Честно говоря, Брэдан не очень-то верил в это. Тот факт, что она не сделала никакой попытки бросить его или передать властям, воспользовавшись его беспомощностью, говорил сам за себя. Более того, Фиона заботливо ухаживала за ним, лечила раны разными зельями и снадобьями, стараясь быстрее поставить его на ноги. Брэдан смутно помнил, что во время болезни пил какие-то горькие отвары и настои.

А это значило, что именно благодаря Фионе он так быстро пошел на поправку. Она не только спрятала больного в этой комнате от властей, но и выходила его.

Эта мысль поразила Брэдана. Он всегда считал, что женщины, подобные Леди в алом, эгоистичны и корыстны. Они заняты только собой и не способны прийти на помощь ближнему в трудную минуту. Наблюдая за Фионой, Брэдан все больше удивлялся. Эта женщина оставалась для него загадкой. Она заставила его пересмотреть некоторые взгляды на жизнь.

Покончив с едой, Брэдан повернул голову и взглянул на Фиону, убиравшую золу и пепел из очага. На ней было простое домашнее платье, совсем не похожее на тот алый наряд, в котором несколько дней назад она предстала перед посетителями трактира. Однако и это платье было скроено по фигуре и очень шло ей. Оно отличалось от тех черных бесформенных балахонов, которые Фиона носила в Лондоне, в своей швейной мастерской.

Брэдану было ясно, что красота Фионы не зависела от того, была ли ее одежда сшита из холщовой ткани или из шелка. Ее внешность могла поразить воображение и соблазнить мужчину любого возраста и положения. Изюминка Фионы состояла в контрасте ее ангельского лица и пышных форм. У Брэдана перехватило дыхание, когда он увидел, как она, наклонившись, выметает золу из очага. Очертания ее бедер были очень соблазнительны. Долетавший до него тонкий аромат ванили волновал. Сердце Брэдана учащенно забилось, по телу пробежала дрожь.

Брэдан не считал себя влюбчивым человеком. Женщинам было трудно завоевать его сердце. Он участвовал во многих военных походах под стягами короля и сражался в дальних странах за монаршую справедливость. При этом Брэдан никогда не испытывал недостатка в женской ласке, его окружали экзотические красавицы, готовые по первому его слову дарить ему любовь.

Брэдан смущенно отвел глаза от Фионы, стараясь успокоиться. Ее соблазнительные бедра вызвали у него прилив желания, и он боялся, что Фиона это заметит. Ему не хотелось быть уличенным ею в похотливых желаниях.

Сквозь щели в ставнях в комнату пробивался яркий свет. Стараясь отогнать грешные мысли, Брэдан стал думать о том, что сейчас происходит за окном. Вскоре ему удалось справиться с возбуждением. И когда Фиона закончила убирать очаг и присела на табурет рядом с его кроватью, он уже почти успокоился.

Но тут Брэдан снова уловил исходивший от Фионы нежный запах, и его охватил трепет. Он боялся взглянуть на нее. Пауза затягивалась, и Брэдан чувствовал себя неловко. Чтобы скрыть свое смущение и отвлечься от мыслей о нескромных желаниях, он решил заговорить с ней.

– Что вы сделали с моей одеждой? – спросил Брэдан, стараясь говорить ровным спокойным тоном.

– Я отнесла ее вниз, на кухню. – В голосе Фионы звучали насмешливые нотки. – Я подумала, что ее надо выстирать. Ведь пока вы могли вполне обходиться без нее.

– Хорошо, но теперь она мне нужна, – сказал Брэдан, не отводя взгляда от Фионы, хотя это удавалось ему с трудом.

– В таком случае я через пару минут вам ее принесу. А сейчас нам необходимо обсудить кое-какие детали. Завтра нам предстоит важная встреча.

– Неужели мы не можем поговорить об этом, когда я оденусь? – раздраженно спросил Брэдан.

– Нет, это дело не терпит отлагательств. Неужели комфорт вам дороже, чем собственная безопасность и спасение сестры?

С этим было трудно спорить. Впрочем, Брэдан и не собирался этого делать.

– Хорошо, давайте поговорим, – сдался он. Фиона внимательно посмотрела ему в глаза. Брэдан изо всех сил старался не поддаться ее очарованию. Взгляд Фионы завораживал его.

– Прежде всего мы должны договориться по поводу моего имени, – начала Фиона. – В прошлом все называли меня Гизелла де Кер.

– И даже разбойники?

– Да. Фионой меня звали только в детстве и ранней юности, когда я жила в Гэмпшире.

– Но почему вы не вернули себе прежнее имя, когда ушли от Дрейвена?

– На этот вопрос мне сложно ответить, – промолвила Фиона, отводя взгляд. По ее лицу пробежала тень. – Может быть, я не стала этого делать, потому что продолжала одеваться в алые наряды. Я отзывалась на то имя, которое мне дал Дрейвен, потому что привыкла к нему, оно стало неотъемлемой частью меня. Ту женщину, которая помогала разбойничьей шайке грабить на больших дорогах, продолжали называть Гизелла де Кер. Это продолжалось всего лишь год. Разбойники пользовались моей известностью и привлекательностью для того, чтобы заманить мужчин в наши края и, устроив засаду на дороге, ограбить их. А когда по стране распространилась молва о том, что меня используют как приманку, я покинула Олтон и отправилась в Гэмпшир.

– Понятно.

– Надеюсь, что это действительно так, – сказала Фиона. – Потому что если вы будете называть меня в присутствии посторонних Фионой, это вызовет подозрения. Люди начнут сомневаться в том, что перед ними знаменитая Леди в алом.

Брэдан кивнул.

– Хорошо, я исправлюсь, – сказал он. – Хотя все это очень странно. Получается, что я один знаю ваше настоящее имя.

– Нет, вы ошибаетесь, – возразила Фиона. – Кроме вас, мое настоящее имя известно еще одному человеку.

– Кому? – поинтересовался Брэдан.

– Уиллу Синглтону, – ответила она. – Но и он не называет меня Фионой по тем же самым причинам.

Щеки Фионы порозовели при упоминании о главаре шайки. И Брэдан понял, что их связывает нечто большее, чем деловые отношения. Однако Фиона явно не хотела говорить об этом.

– А мой дядя? Вы провели с ним так много времени. Неужели он не знает, как вас на самом деле зовут? – спросил Брэдан.

Ему была неприятна мысль, что Фиону и Уилла могли связывать интимные отношения.

– Ему было безразлично, как меня зовут, – с горечью сказала Фиона. – Он дал мне имя Гизелла де Кер и с тех пор звал меня именно так. Уехав в Лондон, я открыла швейную мастерскую и магазин под своим настоящим именем – Фиона Берн, надеясь, что Дрейвен меня не найдет.

– Но ведь я нашел вас. Почему вы думаете, что Дрейвен не может этого сделать?

– Вас не пугали трудности. Вы проделали долгий путь и истратили уйму денег, чтобы найти меня. Я хорошо знаю Дрейвена, он не способен на подобные жертвы. Наверняка он считает это ниже своего достоинства. Я знала, что он не сделает попытки разыскать меня, когда жила у разбойников. Хотя я находилась всего в нескольких часах езды от Лондона, Дрейвен ничего не предпринял для поисков. Но если я снова окажусь в борделе, боюсь, он постарается вернуть меня…

Фиона замолчала и потупила взор, кусая губу. У нее был такой удрученный и потерянный вид, что у Брэдана сжалось сердце. Его поразило то, что женщина, которая долгие годы была изгоем общества, не потеряла способности тонко чувствовать и страдать. Он видел, как ей страшно возвращаться в прошлое, как пугала ее мысль о встрече с Дрейвеном.

У Брэдана вдруг появилось ощущение, что Фионе хочется спрятать лицо у него на груди и просить защиты от того зла, которое царит в этом мире. Когда она снова подняла на него глаза, в них стояли слезы. У Брэдана перехватило дыхание от жалости к ней. Он хотел что-нибудь сказать ей в утешение, но тут Фиона снова заговорила:

– Дрейвен не предпринимал серьезных попыток вернуть меня еще и потому, что боялся показать свою слабость перед своими приспешниками. Он не хотел открыто пускаться на поиски какой-то Гизеллы де Кер. Но теперь, когда я сама появилась в этих краях, он не преминет вернуть меня назад. Тем более если узнает, что я навожу справки о вашей сестре.

– Но зачем вы ему? – нахмурившись, спросил Брэдан. У него возникло жгучее желание защитить эту женщину, не дать ее в обиду. Усилием воли он подавил эмоции, напомнив себе, что сейчас он не в состоянии взять кого-либо под свою защиту. Да и не стоило забывать о том, что Фиона была падшей женщиной и воровкой и служила ему лишь орудием в борьбе за справедливость. Взяв себя в руки, Брэдан продолжал, тщательно подбирая слова: – Мой дядя очень богат и вполне может обойтись без тех денег, которые приносили ему ваши таланты куртизанки.

Фиона вздрогнула, и в ее глазах отразилась боль. Однако она быстро справилась с ней и, холодно взглянув на Брэдана, усмехнулась.

– Вы совершенно правы, – произнесла Фиона. – Я нужна вашему дяде вовсе не как источник дохода, хотя, уверяю вас, он никогда не откажется от денег, несмотря на все свое богатство. Но он хочет вернуть меня по другой причине. Им движет уязвленное самолюбие и чувство собственности.

– О да, его самолюбие не имеет границ! – в сердцах воскликнул Брэдан, и в его душе с новой силой вспыхнула ненависть к человеку, искалечившему ему жизнь. – Но мне бы хотелось, чтобы вы поподробнее рассказали о мотивах, которые могут побудить Дрейвена преследовать вас.

– Эти мотивы очень просты. Четыре года назад под покровом темноты я убежала от лорда Дрейвена. А ваш дядя,

как известно, не тот человек, который может смириться с потерей того, что он считает своей собственностью.

К Фионе вернулось самообладание, и теперь она с невозмутимым видом смотрела на Брэдана. Перед ним была уже не растерянная, испуганная Фиона Берн, а уверенная в себе Леди в алом. Разговаривая с ним, она теребила рукав своего платья. Приглядевшись внимательнее, Брэдан понял, что там она прятала кинжал. Брэдан вспомнил, что с этим кинжалом она чуть не набросилась на него в своем магазине, а потом защищалась этим оружием от кузнеца, посмевшего прикоснуться к ней в трактире. Клинок кинжала блеснул в лучах солнца, пробивавшегося в комнату сквозь щели в ставнях.

Брэдан нахмурился.

Заметив его реакцию, Фиона усмехнулась. Достав кинжал из рукава, она вложила его в кожаные ножны.

– Извините меня. Я редко вынимаю кинжал из ножен. Но когда остаюсь одна и начинаю вспоминать Дрейвена, руки сами невольно тянутся к оружию.

– Я не осуждаю вас за это. Хотя, признаюсь, был немало удивлен, заметив, что вы поигрываете кинжалом. Зачем вам оружие? Ведь сейчас вам ничто не угрожает.

Фиона снова усмехнулась:

– Да, я умею удивлять и даже вызывать шок у окружающих. Кстати, эту особенность Дрейвен высоко ценил во мне. Его забавляло, когда я поражала своим поведением мужчин. Да вы и сами хорошо знаете, какой извращенный вкус у вашего дяди, – продолжала Фиона, выразительно посмотрев на перевязанные раны Брэдана. – Его развлечения достойны самого серьезного осуждения. Я вижу, вы на себе испытали, что значит стать игрушкой в руках такого человека.

– Эти раны нанес мне не он, а его приспешники, – сказал Брэдан, и на его скулах заходили желваки. Воспоминания о пытках причиняли ему боль. – Но, конечно же, они сделали это по приказу Дрейвена. Сам он наблюдал за тем, как меня мучают. Похоже, это доставляло ему большое удовольствие.

– Сколько времени вы находились у него в руках? – спросила Фиона.

Брэдана поразил тот деловитый тон, которым был задан вопрос. Судя по всему, Фиона считала, что Дрейвен способен бросить в темницу любого человека и держать его в застенках сколь угодно долго.

– Немногим более двух недель, – помолчав, ответил Брэдан. – Он держал меня в подвале башни в Чепстоне. Вы, должно быть, знаете этот замок. Довольно неприятное место.

Брэдан решил перевести разговор на другую тему. Ему не хотелось углубляться в подробности о своих мытарствах.

– Я была там лишь однажды, – тихо промолвила Фиона, и ее глаза потускнели. – Но впечатлений об этом замке мне хватит на всю жизнь.

Прежде чем Брэдан успел что-нибудь сказать, Фиона встала и, взяв поднос с посудой, торопливо направилась к двери, пробормотав, что ей нужно принести его одежду. Брэдан растерялся. Ее поспешность показалась ему странной.

– Подождите! – воскликнул он. Фиона замерла на пороге.

– Я хочу вас еще кое о чем спросить.

– О чем именно?

Фиона продолжала стоять к нему спиной, и тем не менее Брэдан решился заговорить с ней о том, что не давало ему покоя:

– Когда я лежал без сознания, вы могли бы без труда убежать от меня, и тогда вам не пришлось бы выполнять мои требования. Но вы предпочли остаться. Более того, вы поставили меня на ноги с помощью целебных трав и снадобий. Я хочу знать, почему вы это сделали.

Фиона бросила на него взгляд через плечо. В ее глазах застыло выражение такой непоколебимой решимости, что Брэдан пожалел о том, что завел разговор на эту тему.

– На это у меня есть свои причины, Брэдан де Кантер, – твердо заявила она. – Но я не хочу ни с кем обсуждать их. Скажу только, что вы не одиноки в своем желании добиться справедливости и призвать Дрейвена к ответу за его злодеяния. Я не собиралась мстить ему, но раз уж мне представилась такая возможность, я готова воспользоваться ею. Это все, что вы должны знать.

С этими словами Фиона распахнула дверь.

– Я сейчас принесу вам одежду, – бросила она, прежде чем выйти в коридор.

Когда дверь за ней захлопнулась, Брэдан погрузился в задумчивость. Уклончивый ответ Фионы привел его в еще большее замешательство. Откинувшись на подушки, Брэдан закрыл глаза и глубоко вздохнул. Его терзали угрызения совести. Брэдан упрекал себя в том, что грубо обращался с Фионой и не доверял ей. Но делал он это потому, что боялся сблизиться с ней и стать жертвой ее женских чар. Фиона пробудила в его душе незнакомые доселе чувства, а Брэдан сопротивлялся им. Он обижал Фиону и делал ей больно, пытаясь заставить ее держаться на расстоянии. И теперь Фиона стала отдаляться от него – именно этим объяснялся ее поспешный уход. Да, Брэдан мог поздравить себя с тем, что достиг поставленной цели.

Снова глубоко вздохнув, Брэдан задал себе давно мучивший его вопрос. Почему его так остро волновало все, что было связано с Леди в алом? Долго размышлял над этим Брэдан, но ответа не находил…

Глава 5

В этот день было не по-весеннему жарко. Солнце сильно припекало и слепило глаза. Фиона жмурилась, сидя верхом на своем скакуне, направлявшемся в сторону Вулмерского леса. Въехав под сень деревьев, она ощутила приятную прохладу. От едва распустившейся зеленой листвы исходил запах свежести. За своей спиной Фиона слышала приглушенный стук копыт лошади Брэдана. По узкой, поросшей мхом тропинке они могли двигаться только друг за другом. Фиона прикрыла глаза, стараясь расслабиться и немного отдохнуть. Она покачивалась в седле, и это убаюкивало ее. Фиона с наслаждением вдыхала запахи земли и свежей зелени.

Через несколько мгновений она со вздохом снова открыла глаза, возвращаясь к действительности. Ей было жизненно необходимо время от времени расслабляться, чтобы, набравшись сил, стойко переносить все трудности, с которыми сталкивала ее судьба. Сегодняшний день тоже был не из легких. Фиону ждала встреча с Уиллом и его головорезами в их логове. Судя по записке главаря, описавшего местность, Брэдан и Фиона должны были уже скоро добраться до того места, где их ждали члены шайки.

Фиона решила, что больше нельзя откладывать трудный разговор с Брэданом. Минут через пятнадцать они встретятся с разбойниками, и тогда уже будет поздно. Предстоящий разговор был очень неприятным для Фионы, но выхода у нее не было – она должна была сказать это Брэдану. Накануне Фиона была удивлена тем, как он помрачнел, услышав об истинном отношении к ней Дрейвена. Похоже, Брэдану не понравилось то, что его дядя ценит Фиону вовсе не из-за тех денег, которые она приносила ему, занимаясь древнейшей профессией.

Реакция Брэдана на ее слова уязвила Фиону. В течение последних лет она пыталась забыть свое постыдное прошлое, и вот теперь неожиданное появление Брэдана помешало ей в этом. Фиона поняла, что в глазах этого человека она всегда будет шлюхой и воровкой.

Фиона считала, что нужна ему лишь для того, чтобы помочь спасти Элизабет, и что он не может не презирать ее.

Такое отношение Брэдана казалось ей унизительным, однако Фиона ничего не могла поделать с этим. И все-таки она должна была поговорить со своим спутником и дать ему последние наставления. Ему, конечно, не понравятся ее слова, но он вынужден будет принять все условия, если хочет как можно скорее найти свою сестру.

Впереди между деревьями показался просвет, и вскоре всадники выехали к реке.

–Давайте остановимся, – предложила Фиона, обернувшись к Брэдану. – Мне нужно вам еще кое-что сказать. Я должна быть уверена, что Уилл и его люди примут вас.

Брэдан удивился, однако возражать не стал. Они спешились и направились к раскидистому дереву, чтобы скрыться от лучей палящего солнца. Остановившись в тени, Фиона повернулась к своему спутнику. Высокая фигура Брэдана поражала своей статью и мощью. Он терпеливо ждал, когда Фиона начнет разговор. Держался он уверенно, и во всем его поведении чувствовалась некоторая снисходительность. Это раздражало ее.

– Итак, в чем дело, леди? – спросил Брэдан, видя, что она не спешит начать разговор. – Вы забыли сказать мне что-то важное, без чего ваши бывшие приятели не примут меня в свои ряды?

Его самоуверенная насмешливость действовала Фионе на нервы. По ее лицу пробежала тень. Она с трудом сохраняла самообладание. Но если она сейчас утратит контроль над собой, это может вызвать у Брэдана взрыв негодования. А Фиона не собиралась расписываться в собственной слабости.

– Я никогда ничего не забываю, – процедила она сквозь зубы. – Просто раньше было еще не время говорить на эту тему.

– Ну хорошо, – проворчал Брэдан. – Не тяните кота за хвост, говорите, что хотели сказать. Я слушаю.

– О Боже, да вы просто невозможны! – не менее сердито воскликнула Фиона. – Неужели не ясно, что вам следует держать язык за зубами, если вы не хотите, чтобы вас пристрелили в здешних местах? И еще будьте осторожны в общении с Уиллом и его людьми. Не называйте их головорезами и преступниками. Многие из них были несправедливо объявлены вне закона, и в этом они похожи на вас. Так что не забывайте о том, что я вам сказала. Они помолчали. Брэдан долго о чем-то размышлял с мрачным выражением лица.

– Как вам будет угодно, – наконец произнес он.

Фиона думала, что Брэдан воздержится от дальнейших замечаний, но он вдруг снова заговорил язвительным тоном:

– Прошу вас, миледи, продолжайте ваши наставления. Ваш покорный слуга с нетерпением ждет дополнительных приключений.

– Вы переигрываете, сэр, – нахмурилась Фиона. – Впрочем, мне больше нравится ваша роль покорного слуги, нежели невоспитанного грубияна.

– Рад это слышать, – усмехнулся Брэдан, и в его синих глазах зажглись озорные искорки.

Внезапно Фиона поняла, как глупо выглядело со стороны их препирательство, и едва сдержала улыбку. «Этот человек неисправим, – подумала она, отводя взгляд. – Он ведет себя то как самоуверенный болван, то как вредный мальчишка».

– Какие еще ценные сведения вы желаете сообщить мне, прежде чем я встречусь с Уиллом? – спросил Брэдан.

Его вопрос сразу же настроил Фиону на серьезный лад. Речь шла о слишком важных вещах.

– Мы должны скрыть истинные мотивы, заставившие нас приехать в эти места, – сказала Фиона. – Уилл и его люди хорошо знают, что я стремилась уехать из Олтона и начать честную жизнь. Нам надо убедить их в том, что у меня была серьезная причина вернуться к ним.

– И как же мы объясним им ваше возвращение?

– Мы скажем, что поженились и хотим жить вместе.

– Что?!

Реакция Брэдана на заявление Фионы не явилась для нее такой уж неожиданностью. Она знала, что он вряд ли одобрит ее предложение. Но Брэдан с таким ужасом смотрел на нее, как будто на его глазах ее волосы превратились в шевелящихся змей. Внутренний голос говорил Фионе, что в этом нет ничего удивительного. Брэдану де Кантеру никогда бы и в голову не пришло жениться на женщине с подмоченной репутацией. «Брак со мной был бы для него настоящим позором и навеки запятнал бы доброе имя его семьи», – с горечью думала Фиона.

В эту минуту Фиона презирала себя. Густой румянец выступил у нее на щеках.

– Наш брак, конечно же, будет фиктивным, – объяснила она, вскинув подбородок, – мы всего лишь разыграем спектакль.

– Фиктивный брак – это святотатство, насмешка над одним из христианских таинств, – заметил Брэдан, хмуря брови.

– Но ведь мы не можем жениться по-настоящему, – возразила Фиона, пытаясь скрыть обиду. – Придется вам пережить эту неприятность. В противном случае ваше появление здесь вызовет подозрение у Уилла. Он не примет вас в шайку и не позволит вам участвовать в налетах и грабежах. А это значит, что вам не удастся раздобыть деньги, необходимые для дальнейших поисков Элизабет.

Брэдан так долго молчал, обдумывая ее слова, что это начало беспокоить Фиону.

– Только так мы сможем усыпить подозрительность Уилла и объяснить, почему я вернулась, – добавила она, видя, что Брэдан все еще в замешательстве. – Если у вас есть другие предложения, я готова их выслушать. Мне тоже не очень-то нравится идея фиктивного брака.

Фиона опустила взгляд. То, что слова Брэдана так задевают ее, показалось ей странным. Ведь прежде она решительно вступала в нелицеприятные споры и вела их уверенно до победного конца, ничуть не смущаясь и твердо веря в свою правоту. Но сейчас, чувствуя, что Брэдан презирает ее, она терялась и робела как девочка. Его пренебрежительное отношение оскорбляло ее. Фиона понимала, что глупо обижаться, она давно уже не была наивной невинной девушкой. И все-таки ничего не могла с собой поделать. Ее глубоко ранило поведение Брэдана.

– Но почему мы непременно должны изображать супружескую пару? – недоуменно пожимая плечами, спросил Брэдан. – Не лучше ли заявить вашим приятелям, что мы любовники?

– Нет, – решительно возразила Фиона, – Уилл этому не поверит. Он и его люди сразу же поймут, что это неправда.

– Но почему?! – удивленно воскликнул Брэдан. – Чем ложь о браке убедительнее лжи о любовной связи?

– Все здесь знают, что я никогда в жизни не заведу любовника. Никогда!

– О Боже, я ничего не понимаю… – пробормотал Брэдан. – В борделе вы, насколько я знаю, торговали своим телом. Бежав к разбойникам, стали любовницей Уилла Синглтона, их главаря. Разве не так? – И, не дав ей времени ответить, Брэдан раздраженно продолжал: – Ваша логика недоступна мне… Я не могу…

Его последние слова внезапно заглушили пронзительные крики и треск, доносившиеся из леса. Через мгновение на берег выбежали четверо мужчин, потрясая обнаженными мечами. Фиона тут же выхватила свой кинжал и приготовилась защищаться. Брэдан чуть замешкался. Он успел положить ладонь на рукоять своего меча, когда двое разбойников набросились на него с воинственными криками. Быстро отпрянув от них, Брэдан обнажил свое оружие.

Клинки скрестились с громким лязгом. Один из нападавших с угрожающим видом зарычал. Однако поедин-

ки были привычным делом для Брэдана. Он закалился в многочисленных битвах и сражениях. Очень быстро ему удалось обезвредить обоих противников. Одному из нихон рассек мягкие ткани ноги, другого оглушил сильным ударом по голове.

Тем временем двое других разбойников подкрались к нему сзади, решив неожиданно напасть на него со спины. Однако Брэдан не терял бдительности. Резко обернувшись, он дал достойный отпор нападавшим. Брэдан прекрасно владел мечом, умело лавируя и уходя от ударов противников. Наблюдая за поединком, Фиона невольно залюбовалась своим спутником, хотя и сама неплохо владела оружием.

Брэдан воодушевился, оказавшись в хорошо знакомой стихии боя. Все его движения были нацелены на победу. Он слышал только учащенное биение собственного сердца и свое прерывистое дыхание. Все его внимание было сконцентрировано на действиях противников, стремившихся переломить ход поединка в свою пользу. Но им не удавалось это сделать. Все их усилия были безрезультатны. Через несколько минут был повержен третий разбойник. А вскоре рухнул на землю и последний. Брэдан приставил острие меча к его горлу.

Брэдан перевел дыхание и внимательно осмотрел поле боя. Он увидел трех раненых разбойников и застывшую на месте Фиону, которая все еще сжимала в руке кинжал. Она не сводила глаз с Брэдана.

– Вы сдаетесь? – грозным голосом спросил Брэдан поверженного противника, утирая пот со лба.

– Да, – прохрипел разбойник, чувствуя у своего горла острие смертоносного клинка.

Однако Брэдан не спешил дарить ему свободу. Он хотел сначала расспросить разбойника о местонахождении шайки. Но тут снова послышался громкий треск сучьев, и Брэдан резко повернулся в сторону леса, чтобы встретиться лицом к лицу с новой опасностью. Воспользовавшись удобным моментом, его поверженный противник вскочил на ноги и убежал.

– Отличная работа, де Кантер, – одобрительно произнес вышедший из кустов незнакомец. – Вы владеете оружием намного лучше, чем я предполагал.

Фиона опустила кинжал, с упреком глядя на главаря шайки.

– О Боже, Уилл, что за странную встречу ты нам устроил! – с негодованием воскликнула она.

Уилл пожал плечами.

– Мне нужно было собственными глазами увидеть, на что этот парень способен. В твоей записке я не нашел сведений о его талантах.

– А я и не собиралась описывать боевое мастерство Брэдана! Я всего лишь хотела уточнить ваше местонахождение и договориться о встрече. – Фиона убрала кинжал в ножны. – Не понимаю, зачем надо было устраивать такую проверку! Достаточно взглянуть на меч Брэдана, чтобы сделать вывод о воинственном духе его хозяина. Я впервые в жизни вижу такое прекрасное оружие; и если Брэдан его носит, значит, он прекрасно им владеет.

– Это спорное утверждение, – заявил Уилл. Они разговаривали о Брэдане так, словно его не было рядом. – Иметь меч и хорошо владеть им – совсем разные вещи. У де Кантера есть деньги, и он может себе позволить купить любое оружие. Но это вовсе не означает, что он хорошо им владеет…

– И тем не менее у меня богатый боевой опыт, – вступил в разговор Брэдан, напомнив о своем присутствии. – Я не выжил бы в многочисленных сражениях, если бы не умел хорошо драться. Я рыцарь, долгое время находившийся на службе у короля. Свое боевое искусство я использовал в военных походах против сарацин.

Услышав это, Уилл широко улыбнулся и, подойдя к Брэдану, протянул ему руку.

– Отлично, оставим эти разговоры! Вы прошли проверку, – сказал он и обратился к Фионе: – Рад видеть тебя, дорогая. Наша разлука длилась долгих три года, я уже и не надеялся снова встретиться с тобой.

Брэдан вложил меч в ножны, видя, что Фиона и Уилл заключили друг друга в объятия. Ему было неприятно наблюдать эту теплую встречу. В душе Брэдана шевельнулось чувство, похожее на ревность, но он постарался подавить его. Ничего странного не было в том, что Фиона обрадовалась, увидев своего бывшего любовника. Брэдан прекрасно понимал это, и тем не менее ему так и хотелось придушить Уилла. Возможно, причиной тому была вовсе не ревность, а нерадушный прием, устроенный ему главарем разбойничьей шайки. Брэдан был зол на этого человека.

По правде говоря, в какой-то момент сражения Брэдан почувствовал, что его начали оставлять силы, и испугался возможного поражения. Он был еще слаб после болезни. Если бы не это, то он дрался бы намного ожесточеннее. Уилл Синглтон даже не догадывался о том, что ему и его людям крупно повезло. Если бы Брэдан был совершенно здоров, он уложил бы на месте всех, кто неосмотрительно осмелился подвергнуть его столь глупой проверке.

Брэдан смерил главаря шайки с ног до головы оценивающим взглядом. Уилл отошел от Фионы и, скрестив руки на груди, тоже внимательно посмотрел на Брэдана. У разбойника была густая огненно-рыжая шевелюра, золотившаяся на солнце. На его губах играла миролюбивая улыбка.

Брэдан нахмурился.

– Да ладно вам! – воскликнул Уилл. – Я не хотел вас обидеть. Это была просто маленькая проверка. Поймите, я не могу доверять парню, который вырос в холе и неге, в богатой знатной семье королевских судей. Но теперь я вынужден признать, что был поспешен в своих оценках и суждениях. Вы нам подходите, мне нужен такой боевой человек, как вы.

– Я рад, что вы по достоинству оценили мои способности, – буркнул Брэдан, который все еще был недоволен тем, как их приняли разбойники.

– Вы – прекрасный воин, – подытожил Уилл,

Но хотя он и продолжал улыбаться, в его голосе звучал вызов. Брэдан чувствовал, что главарь шайки не доверяет ему. Сам он тоже не скрывал своего враждебного отношения к Уиллу.

– Прежде чем я проведу вас в лагерь и представлю своим людям, – строго проговорил Уилл, – мне хотелось бы получить ответ еще на один вопрос.

– Какой именно?

Взгляд Уилла стал злым и подозрительным.

– Я желаю знать, – процедил он сквозь зубы, – как вам, черт возьми, удалось уговорить мою сестру вернуться в Олтон?