Текст книги "Состязание"

– Отличная работа, – сказал Хокинс.

Свейн не придал похвале Хокинса особого значения. – Если эти твари не смогут открыть дверь, то рано или поздно они ее высадят. Надо во что бы то ни стало выбираться из этой комнаты.

Здесь они в западне.

Ходая продолжали биться о дверь. Свейн повернулся к ней спиной, чтобы гасить удары своим телом, и тут он увидел, что Холли стоит рядом с окном: она оперлась на подоконник и не двигалась. Свейн подумал, что она ранена.

– Холли? С тобой все в порядке? – спросил он и, оставив дверь, подбежал к дочери.

– Да... – девочка отвлеклась и посмотрела на отца.

Штурм снаружи продолжался. Шипение и крики ходая заполнили все помещение.

– Чем ты занимаешься? – спросил Свейн свою дочь.

– Играю с электричеством, – ответила Холли.

Свейн повернулся к двери, чтобы убедиться, что все в порядке, а потом вновь посмотрел на дочь. В руках у Холли был телефон, вернее трубка, из которой торчал кусок провода. Она держала его на расстоянии пяти сантиметров от подоконника. Как только девочка подносила трубку к окну, голубые электрические вспышки расходились концентрическими кругами.

Свейн забыл, что Холли все это время держала в руках телефон, который она попросила у него, чтобы «позвонить». Он не понимал, что происходит и почему от трубки образуются круги – она же была испорчена.

Ходая продолжали таранить дверь, но к всеобщей радости она не поддавалась.

– Могу я взять у тебя трубку? – спросил Свейн у дочери. Холли протянула ему телефонную трубку, но Свейн все время оглядывался.

Вдруг наступила тишина. Существа перестали барабанить в дверь.

Полная тишина... Это было невероятно!

Затем Свейн услышал, что ходая удаляются из фотолаборатории.

– Что происходит, что они придумали? – спросил Хокинс, посмотрев на Свейна.

– Я не знаю, – ответил тот и, медленно подойдя к двери, попытался взглянуть наружу.

– Они возвращаются? – полюбопытствовал Селексин.

– Я не вижу их – кажется, ходая действительно убежали. Но почему? – произнес Свейн.

Он смотрел через дверную щель, в которую так и не удалось протиснуться этим тварям. В фотолаборатории никого не было, входная дверь лежала на полу. Было немного темно, но Свейну удалось разглядеть площадку перед лифтами, где они стояли некоторое время назад. Только сейчас он понял, почему убежали ходая.

«Дзынь» – раздался звон. Двери лифта стали медленно открываться.

* * *

Боб Чарльтон зашел в четырнадцатое отделение полиции города Нью-Йорка и в этот момент подумал, что ночь будет долгой. Он несколько раз бывал в этом отделении прежде, но на этот раз там было значительно меньше народа. Около восьмидесяти полицейских для такого большого отделения – совсем не много. В помещении, несмотря на поздний час, было шумно. Полицейские ни на минуту не прекращали свою работу. Чарльтон подошел к дежурному офицеру и, стараясь перекричать всех, громко сказал: «Я Боб Чарльтон, мне необходимо поговорить с капитаном Диксоном».

– Мистер Чарльтон? Я Генри Диксон, рад знакомству, – сказал капитан Диксон, протягивая ему свою руку в тот момент, когда Чарльтон вошел в его офис. – Нейл Петерс сказал, что вы придете, чем могут быть полезен?

– У меня возникли проблемы с подачей электричества в центре города, и мне сказали, что вы можете помочь с этим вопросом.

– Да, – произнес Диксон. Чарльтон продолжал:

– Некоторое время назад мы потеряли один из наших главных трансформаторов в 212 секторе, что на юге острова. Лейтенант Петерс сказал мне, что вы сегодня утром поймали там парня.

– Где находится этот 212-ый сектор? – спросил Диксон.

– Это в районе четырнадцатой улицы и Деланси, сектор протянулся с севера на юг.

Диксон посмотрел на карту, которая висела на стене.

– Да, верно. Мы действительно сегодня утром схватили там одного парня, – ответил Диксон. – Но, боюсь, к вам он никакого отношения не имеет. Мы поймали его в старой нью-йоркской государственной библиотеке.

– Но что он там делал? – поинтересовался Чарльтон.

– Мелкий воришка. Он узнал, что в библиотеке установили несколько новых компьютеров на базе Intel Pentium III. Но боюсь, этот ублюдок совершил нечто более страшное, чем банальное воровство.

– И что же? – с удивлением спросил Чарльтон.

– Он был весь в крови, когда мы его обнаружили, – сказал Диксон.

Чарльтон замигал глазами.

– Только это была не его кровь, а охранника, – добавил капитан.

– О Господи, Боже мой.

– Да, черт возьми, – вздохнул Диксон. – Вот такие дела. Боб Чарльтон подумал немного, но потом спросил:

– Но как он туда пробрался? Я хочу сказать, как ему удалось проникнуть в библиотеку?

– Я еще не знаю, но обязательно выясню. С ним сейчас разговаривают мои люди. Мы очень заняты, не хватает времени. Я вышлю людей в библиотеку только завтра, чтобы они все там подробно изучили.

– Этот воришка, он все еще здесь? – спросил Чарльтон.

– Да. Я запер его внизу, пусть посидит немного, – ответил Диксон.

– Я могу поговорить с ним? – спросил Чарльтон. Диксон пожал плечами.

– Да, можете, но он ничего вам не скажет путного. С тех пор как мы его схватили, он несет какую-то чушь. Я уже думаю, не псих ли он.

– Ничего – перебил его Чарльтон. – Я в любом случае попытаюсь. В этих старых зданиях столько дыр, что я не удивлюсь, если ему удалось найти какую-нибудь лазейку и проникнуть в библиотеку. Ну как, вы не против?

– Да нет, вы можете поговорить с ним, если хотите, – ответил полицейский.

Они оба подошли к двери, но тут Диксон остановился.

– Да, вот еще что, мистер Чарльтон, – сказал он, улыбаясь. – Следите за вашим животом. Если он станет еще больше, это будет не очень красиво.

* * *

Чарльтон вздрогнул, когда взглянул на парня, одетого в черное и сидевшего в клетке. Полицейские, арестовавшие его, даже не позаботились о том, чтобы дать ему умыться, и он так и сидел с грязным лицом. На лице Майка Фрейзера все еще виднелись полосы высохшей крови. Они походили на боевую раскраску каких-нибудь дикарей, которые, перед тем как выйти на тропу войны, разрисовали себя разноцветными красками. Фрейзер сидел на стуле, смотрел на бетонную стену и, размахивая руками, что-то говорил.

– Вот он, – сказал капитан Диксон.

– О, Господи, – еле слышно произнес Чарльтон.

– С тех пор как мы его заперли здесь, он не перестает разговаривать со стеной. Кровь на его лице уже высохла, но, кажется, он ее даже не замечает. Позже, когда он придет в себя, я прикажу отвести его в душевую, чтобы он смог как следует помыться. Он весь в крови этого охранника.

– Вы сказали, что его фамилия Фрейзер, – спросил Чарльтон.

– Да. Майкл Томас Фрейзер – ответил ему Диксон.

Чарльтон сделал несколько шагов вперед и встал рядом с клеткой.

– Майкл, – произнес он мягко.

Ответа не последовало. Фрейзер, не обращая на него внимания, продолжал говорить со стеной.

– Майкл. Вы меня слышите? – спросил Чарльтон.

Парень ему не ответил. Чарльтон повернулся к капитану и спросил его:

– Вы сказали, что не знаете, как ему удалось пробраться в библиотеку, я правильно вас понял?

– Да, как я вам говорил, завтра я направлю туда людей, чтобы они могли все выяснить, – ответил ему Диксон.

– Хорошо.

– Вам ничего не удастся узнать у него. За весь день он никому ничего не сказал. Все сидит и бормочет себе всякие глупости. Возможно, он даже не слышит нас, – сказал Диксон.

– Хм, – подумал Чарльтон. – Бедный воришка.

– Оно слышит ваши голоса, – вдруг прошептал на ухо Бобу Чарльтону Фрейзер. Тот отскочил от страха в сторону. Чарльтон стоял совсем рядом с Фрейзерем: их разделяла решетка, поэтому он не волновался, но когда задержанный шепнул ему на ухо, Боб испугался. Он не заметил, как Фрейзер подошел к решетке.

Воришка продолжал шептать: «Кто бы это ни был, он слышит ваши голоса, и если вы не перестанете разговаривать...». Майк прижимался лицом к решетке, стараясь быть как можно ближе к Чарльтону. Полосы высохшей крови на его лице выглядели устрашающе.

– Кто бы это ни был, – уже громче сказал Фрейзер, – он слышит ваши голоса, и если вы не прекратите разговаривать... – парень уже орал на всю комнату. – Если вы не прекратите разговаривать...

Майк Фрейзер бился в исступлении о клетку и вопил: «Не разговаривать, не разговаривать!» Он уставился в потолок, потом закричал и поднял вверх руки, словно пытался защититься от кого-то.

– О, мой Бог! Оно рядом, это существо здесь, оно стоит за мной. Господи, помогите мне! – кричал он – Кто-нибудь – помогите мне! – схватившись руками за решетку, он попытался раздвинуть прутья.

Фрейзер со всей силой бился о решетку. Наконец он упал на дол без сил. Потом он посмотрел на Чарльтон и прошипел:

– Не ходите туда.

– Почему? Что там не так? – подойдя к воришке спросил Чарльтон. – Что там случилось?

Фрейзер хитро посмотрел на толстяка, потом заговорщицки улыбнулся и сказал:

– Если вы пойдете туда, то не сможете вернуться живыми.

– Он просто псих. Не обращайте на него внимания, – сказал Диксон, и они, выйдя из комнаты, вместе поднялись наверх.

– Вы думаете, что это он убил охранника? – спросил Чарльтон капитана.

– Он? Нет. Вероятно, он наткнулся на людей, которые сделали это, хотя...

– И вы полагаете, что они испачкали его кровью и разрисовали ему лицо?

– Что-то в этом духе, – ответил ему Диксон.

Чарльтон погладил свой подбородок и произнес:

– Я не уверен. Думаю, нам лучше проверить электрические системы в этой библиотеке. Дело того стоит. Возможно, что люди, которые разрисовали ему лицо, решили похитить кабели из библиотеки. И если они перерубили главный кабель, вполне вероятно, что трансформатор не выдержал повышения напряжения и отключился. – Диксон и Чарльтон добрались до дверей.

– Сержант, – произнес Чарльтон, пожав ему руку. – Благодарю вас за помощь, которую вы мне оказали. По крайней мере, мне было интересно посмотреть на этого парня.

* * *

Стивен Свейн выглянул из-за двери Интернет-класса нью-йоркской государственной библиотеки. Наручники все еще висели на замке. Двери лифта были открыты, но из кабины никто не вышел. Лифт остался на первом этаже. Стояла тишина.

Ходая не было видно. Скорее всего, они выбежали из фотолаборатории и спрятались где-нибудь на балконе. Свейн внимательно следил за лифтом и все ждал, что кто-нибудь оттуда выйдет.

– Может, там никого нет? – прошептал ему на ухо Хокинс.

– Возможно, – ответил Свейн. – Может, кто-то нажал кнопку на подземной стоянке, вызвал лифт, но не стал входить в него.

– Шшш, тихо, – прошипел Селексин. – Оно выходит.

Свейн и Хокинс, прильнув к двери, увидели знакомый кончик хвоста...

– О, Боже, – произнес Хокинс.

Свейн вздохнул:

– Этот парень не собирается оставлять нас в покое.

Хвост существа был на высоте около метра от пола. Свейн заметил, что кончик хвоста несколько деформирован: след от удара фонарем. Затем высунулась голова зверя с антеннами, а потом он начал медленно выползать из лифта.

– Это не парень, – послышался голос Селексина. – Я же говорил вам, что Рииз – самка. Скорее, это девушка, а не парень.

– Как же она догадалась вызвать лифт? – спросил Хокинс.

Рииз в этот момент опустила голову пониже и стала принюхиваться и сопеть.

– Я полагаю, что она почувствовала запах мистера Свейна, который он оставил на кнопке, когда вызывал лифт, – сказал Селексин. – Видимо, Рииз просто ткнула мордой в кнопку и вызвала лифт.

Как только карлик закончил свои рассуждения, Рииз остановилась и повернула голову в их сторону. Свейн и Хокинс спрятались за дверью. Селексин не двигался.

– Что вы делаете? Прятаться совсем не обязательно, она не видит вас, – сказал карлик. – У Рииз плохое зрение, но острый нюх. Эта тварь просто чувствует, что мы где-то рядом. Запах вашего тела никуда не денется, даже если вы спрячетесь за дверью. Скорее всего, она уже знает, где мы.

Свейн и Хокинс вновь прильнули к двери и стали наблюдать за существом.

– так почему она не идет в нашу сторону? – спросил Хокинс у Селексина.

– Честно говоря, я сам удивляюсь, поэтому не могу вам точно сказать. Я думаю, что Рииз не вдет в нашу сторону только потому, что она чувствует и другие запахи. Думаю, она поняла, что, кроме нас, на первом этаже есть еще кто-то... Кто-то, представляющий для нее большую опасность, чем мы с вами.

– И кто же это? – спросил Хокинс.

– А вы как думаете? – с издевкой произнес Селексин и лукаво взглянул на Хокинса. – Рииз чувствует, что она в опасности, поэтому пока не предпринимает никаких действий. Она выжидает.

– Ходая, – произнес Свейн. – Она учуяла этих тварей. Рииз все еще стояла у лифта.

– Правильно. Так как они находятся на первом этаже, от них исходят запахи, – сказал Селексин. – Я думаю, они где-то рядом с Рииз. Вот почему она обеспокоена и держит наготове свое оружие и антенны.

В течение минуты они наблюдали за Рииз, стоя за дверью. Она напоминала динозавра, ее тело было длинное и широкое. За все время, пока Свейн следил за Рииз, она не пошевельнулась ни на сантиметр. Ее хвост свернулся в дугу и был готов в любой момент ударить.

– Так что же мы будем делать? – спросил Хокинс.

Свейн нахмурился. Он пытался что-нибудь придумать.

– Ладно, – сказал он. – Мы выходим отсюда.

– Что? – в ту же секунду произнесли Селексин и Хокинс. Выходим?!

Свейн уже отстегивал наручники от ручки.

– В любом случае, мы не можем оставаться здесь, – сказал он. – Рано или поздно, одно из этих существ сломает дверь, и когда это случится, все мы поляжем здесь. Мы в ловушке, поймите. Значит так: приготовьтесь бежать, как только что-нибудь произойдет.

– Как только что-нибудь произойдет?! – с удивлением повторил Селексин. – Позвольте заметить, что ваш план несколько неудачен. Как вы считаете?

Но Свейн не слушал его. Он положил наручники в карман, а потом повернувшись к карлику он произнес:

– Скажем так: у меня есть уверенность, что с минуты на минуту на первом этаже что-то начнется. Как только это произойдет, что хочу, чтобы вы воспользовались этим и выбрались из этой комнаты.

Спустя некоторое время Свейн уже держал Бальтазара, а Хокинс взял Холли за руку и вся компания приготовилась бежать. Дверь была открыта настежь. Рииз все также стояла у лифта: она была чем-то обеспокоена.

Все ждали. Рииз не двигалась.

Прошла еще одна минута.

Свейн повернулся к группе и сказал:

– Так, друзья, как только я скажу «бегите», все вы как можно быстрее побежите к выходу на лестницу. Добравшись до него, не оглядывайтесь, не останавливайтесь, а идите прямо наверх. Мы добежим до четвертого этажа, а оттуда уж как-нибудь выберемся. Понятно?

Все закивали.

– Да, все ясно, – произнес Хокинс.

Прошла еще минута, может, две.

– Вам не кажется, что ничего не происходит? – сказал Селексин. – Тихо вроде.

– Он прав, – заметил Хокинс. – Может, стоит снова нацепить наручники на дверь?

– Нет, не надо, – ответил Свейн. Он продолжал следить за Рииз. – Они там, я точно знаю. Судя по тому, как осторожно ведет себя Рииз, ходая где-то рядом.

Вдруг Рииз резко повернула свою голову вправо. Что-то привлекло ее внимание. Свейн подхватил Бальтазара.

– Так, приготовьтесь, начинается.

Медленно, они стали пробираться в фотолабораторию. Хокинс с Холли и два калика последовали за ними. Рииз не обращала на них никакого внимания. Свейн, продолжая нести на плечах раненого Бальтазара, почти дошел до разбитой двери. Он надеялся, что существо не повернет своей головы в их сторону. Свейн выходил из фотолаборатории. Он мог видеть выход на лестничную клетку, который был слева от них. Рииз находилась приблизительно в десяти метрах от них. Казалось, кроме нее на этаже никого не было. Свейн надеялся, что вся компания медленно и тихо пройдет к выходу и скроется за дверью.

Внезапно Рииз повернула голову. У Свейна сердце ушло в пятки – он почувствовал себя вором, которого поймали с поличным. Он, вместе с Бальтазаром, успел сделать два шага, и в этот момент существо повернуло голову в их сторону. Свейн остановился. Но к его удивлению Рииз продолжала поворачивать голову, пока не совершила полный круг. «Ее голова поворачивается на триста шестьдесят градусов», – подумал Свейн. Но он успокоился, поскольку понял, что это был лишь угрожающий жест со стороны Рииз. Она была явно напугана, так как не понимала что делать: судя по всему, она улавливала запахи со всех сторон.

– Она окружена, – догадался Свейн. – Вот почему она крутит головой. Рииз знает, что мы здесь, но, кроме нас, на этаже находятся ходая, представляющее для нее большую опасность... Выходит, Селексин был прав.

Медлить было нельзя. Это был их единственный шанс спастись. Свейн повернулся и прошептал: «Вперед! Продвигаемся к выходу».

Свейн тащил на себе Бальтазара, одновременно не спускал глаз с Рииз. Они медленно, но верно двигались к лестнице. Остальные быстро добежали до двери и ждали Свейна, но с таким грузом на плечах он не мог не то что бежать – даже идти нормально. Беглецы почти добрались до выхода на лестничную площадку, когда ходая набросились на Рииз.

Жуткие вопли наполнили второй этаж нью-йоркской библиотеки. Оглянувшись, Свейн увидел, как один из ходая набросился на Рииз, а остальные бежали в ее сторону. Они широко разинули пасть, выставляя свои острые зубы.

Свейн втащил Бальтазара на лестничную клетку, все время оглядываясь, чтобы увидеть, что происходит. Он оказался на лестнице, и закрывая за собой дверь, в последний раз взглянул на да, как Рииз отчаянно крутила хвостом в надежде защититься от хищных тварей, набросившихся на нее.

* * *

Группа поспешила наверх. Свейну приходилось туго: Бальтазар еле волочил ноги, так что это было все равно что тащить на себе огромный мешок с песком. Свейн подставил свою спину и, схватив руки громилы, стал медленно подниматься по ступенькам. Остальные ждали его и Бальтазара рядом с дверью с цифрой "4". Присоединившись к ним, Свейн передал раненого Хокинсу.

– Почему мы остановились здесь? – спросил его молодой полицейский. – Разве мы не должны продолжать подниматься?

– Выше подниматься некуда, – ответил Свейн. – Все выходы из здания заблокированы. Электрическое поле, вы забыли? Выход на чердаке, думаю, тоже. Нам не удастся выйти на крышу.

– Папа, что мы делаем? – раздался голос Холли.

Свейн взялся за ручку и тихонько приоткрыл дверь:

– Мы ищем место, где можно было бы спрятаться, дорогая, – ответил он.

– Пап, а где монстры? – поинтересовалась Холли.

– Я не знаю, малышка. Я надеюсь, что здесь их нет, – ответил ей Свейн.

– Папа, а...

– Шшш, тихо. Подождите меня здесь, – прошептал он. Холли сделала шаг назад и прижалась к Хокинсу.

Свейн вошел в помещение на четвертом этаже и осмотрелся.

Да. Это было именно то, что нужно.

Большой читальный зал с низким потолком, где было множество столов п-образной формы. Все помещение было словно одним маленьким лабиринтом. В зале было темно, лишь холодный синий цвет проникал в помещение с улицы и немного освещал его. Свейн наклонился, чтобы посмотреть под столами, и ничего подозрительного не заметил. В зале кроме него никого не было.

Читальный зал был пуст.

Он высунул голову за дверь и сказал:

– Все вроде тихо, входите быстрее.

Все вошли в читальный зал, который находился на четвертом этаже. Свейн взял Холли за руку и повел ее в глубь помещения.

– Папочка, мне здесь не нравится.

– Да, дорогая, мне тоже, – ответил Свейн, оглядываясь по сторонам.

– Папа? – раздался снова голос девочки.

– Что, дорогая?

– Пап, куда мы теперь идем? – поинтересовалась Холли.

– Туда, – указал Свейн. В углу рядом с окном вырисовывались очертания маленькой комнатки, отделенной от читального зала перегородкой. Свейн ускорил шаги и потянул дочь за собой.

Хокинс шел позади всех.

– Что это? – спросил он, указывая на серый квадрат, который возник перед ними. Это была табличка.

Соблюдайте тишину.

Проносить рюкзаки в читальный зал не разрешается.

– Дверь? – произнес Свейн.

Хокинс тоже заметил большую дверь серого цвета, которая вела в комнату вахтера. Она ничем не отличалась от множества дверей, которые можно было увидеть в библиотеках, больницах и других местах. Даже автодоводчик был стандартным. Точно такие были в больнице, где работал Свейн. Он потянулся к ручке и надавил на нее. Дверь открылась – медленно, с характерным звуком, который издавал автодоводчик. Они нужны были для того, чтобы человек не утруждал себя закрывать за собой дверь.

Свейн нащупал выключатель, но в последний момент передумал включать свет, Он мог привлечь внимание других участников Состязания. В серой комнате вахтера было много всякой мелочи швабры, щетки, совок, бутылки с моющим средством, мастика для натирания полов и многое другое. Свейн обнаружил также несколько кусков брезента. С улицы в помещение падал свет от фонарей. Перегородка от пола до потолка разделяла комнату на две части. На ней кто-то закрепил несколько полок, на которых также стояли бутылки с какой-то жидкостью. Свейн и компания проникли в комнату вахтера и закрыли за собой дверь.

Холли сидела в дальнем углу комнаты. Хокинс опустил Бальтазара на пол под окном. Он посмотрел на Свейна и кивнул ему.

– Здесь мы будем в безопасности, – сказал полицейский.

– Да, в ближайшее время нам не о чем беспокоиться, – ответил Свейн.

– Как долго вы рассчитываете пробыть здесь? – спросил у него Селексин.

– Как можно дольше, – ответил Свейн.

– Ура, – тихо сказал Хокинс.

– А как долго продлится это ваше «можно»? – не унимался карлик.

– Л не знаю, – ответил Свейн. – Может, до самого конца, но сейчас я не уверен в этом.

– Не забывайте, что ваши планы могут нарушиться, – сказал Селексин. – Даже если все участники Состязания будут мертвы, вам придется столкнуться с Каранадоном.

– Я не обязан ни с кем сталкиваться, – с недовольством произнес Свейн.

– Что вы хотите этим сказать? – поинтересовался карлик.

– Я хочу сказать, что я не обязан ни с кем драться. Кроме того, яне стремлюсь выиграть в вашем дурацком Состязании. Еще я хочу сказать, что в настоящее время меня больше всего волнует судьба дочери и я надеюсь, мы все сможем выйти отсюда живыми.

– Но вы не сможете выйти, пока не победите в Состязании, сколько раз можно повторять это! – сердито сказал Селексин. Свейн нахмурился и посмотрел на карлика. Несколько секунд он хранил молчание.

– Ну, я не думаю, что это единственный способ, – сказал он тихо, почти про себя.

– Что вы хотите этим сказать? – спросил с удивлением Селексин. Между ними начинался спор.

– Я сказал, что не думаю, что единственный способ выйти отсюда – это прикончить всех участников – огрызнулся Свейн.

– Вы полагаете, что сможете выбраться из лабиринта? – усмехнулся Селексин и вызывающе посмотрел на своего подопечного, Свейн молчал. Он посмотрел на Холи, которая сидела и углу комнаты и сосала свой большой палец. Селексин прервал его размышления:

– Вы серьезно надеетесь выбраться из лабиринта, мистер Свейн? – еще раз спросил карлик. Свейн не отвечал. В разговор вмешался Хокинс:

– Вы думаете, мы можем выйти отсюда? – прошептал он.

Свейн посмотрел на окна и, подумав немного, произнес: «Да».

– Это невозможно, – раздался голос помощника Бальтазара, о котором все забыли. – Это совершенно невозможно.

– А вы не вмешивайтесь! – закричал Селексин и сердито посмотрел на собрата.

Свейн уставился на карлика. Селексин все это время не повышал голоса – более того, в трудную минуту, он был, пожалуй, единственным, кто сохранял спокойствие. Помощник Бальтазара тут же сделал шаг назад и замолчал. Селексин повернулся к Свейну.

– Как? – произнес он. – Как это сделать?

– Да, как вы сможете выбраться отсюда? – повторил за карликом Хокинс.

– Вы хотите выйти? – сказал Свейн. Он не верил своим ушам. После целой лекции, которую ему прочитал этот карлик, убеждая в том, что участвовать в Состязании – большая честь, после его пламенных речей в защиту Состязания... Селексин также хотел выбраться из библиотеки.

– В общем-то, да, я бы хотел выйти из лабиринта, – ответил человечек.

– Как, и вы? Вы хотите сбежать? Прошу прощения, – прервал Селексина помощник Бальтазара, – но вы не можете.

Карлик ничего ему не ответил. Тот продолжал:

– Селексин, Состязание началось. Оно не может ни закончиться, ни остановиться, пока не останется победитель. Это единственно честный и достойный способ...

– Я думаю, говорить о чести и достоинстве, после того как этот ваш Беллос явился сюда вместе с четырьмя тварями, готовыми разорвать любого, излишне, – прервал его Свейн.

– Я согласен, – ответил Селексин, впиваясь взглядом в помощника Бальтазара. – Беллос нарушил правила. Ему помогают ходая, их не остановить. Мы должны выбираться отсюда.

– И как мы это сделаем? – спросил с издевкой другой карлик. Включим наши устройства для телепортации и станем просить о помощи? Но мы можем передавать лишь изображение, Селексин, а не звук.

– Мы должны сделать все, что в наших силах, – ответил Селексин. – Если два помощника выберутся вместе с участниками из лабиринта и станут одновременно передавать информацию, то там поймут, что что-то не так. Может, они догадаются и сделают что-нибудь.

Карлик с удивлением посмотрел на Селексина:

– Я не думаю, что участники смогут долго протянуть вне лабиринта, – произнес он.

– Это почему же? – удивился Селексин.

– Ну, в общем-то, пятнадцати минут будет недостаточно, чтобы успеть передать информацию, а главное – дождаться, пока оттуда телепортируют кого-нибудь, чтобы остановить Состязание.

– Да, – с грустью сказал Селексин, – Ты прав.

Свейн с недоумением смотрел на обоих карликов. Они спорили друг с другом и незаметно для себя перешли на свой язык. Свейн ничего не понимал. Вдруг дисплей на его браслете загорелся.

– Что это означает? – спросил он у Селексина.

– Вы помните, что я вам рассказывал относительно вашего браслета? – обратился карлик к Свейну.

Тот посмотрел на браслет, о котором успел совершенно забыть за это время. На нем высветилась надпись:

Инициализация – 6

«Шесть» – подумал Свейн. Он вспомнил об одном из участников Состязания, Конде, которого растерзали ходая. Информация, скорее всего, появилась на дисплее и у других: теперь все знали, что их осталось шестеро. Начался обратный отсчет. По мере того как соперники будут убивать друг друга, на браслете в порядке убывания будут появляться цифры. До тех пор, пока не останется один участник... А потом Каранадон, о котором говорил Селексин.

– Вы не забыли о нем? – снова спросил карлик. – Помните, о чем я вам рассказывал?

– Да, – ответил ему Свейн. – Я думаю, что помню.

– Я уже предупредил вас, что, как только вы окажетесь вне электрического поля, начнется обратный отсчет, а потом бомба на Вашем браслете сдетонирует.

Свейн нахмурился:

– И в течение пятнадцати минут я должен буду вернуться в поле.

– Совершенно верно, – отметил помощник Бальтазара.

Все молчали, в комнате вахтера стояла полная тишина. Кто-то выдохнул.

Карлик, который помогал Бальтазару, продолжил:

– Даже если вам удастся выйти отсюда, вы все равно через пятнадцать минут будете покойником.

– Благодарю вас, – с ухмылкой на лице ответил Свейн.

– Вы даже не представляете, как вы нас этим успокоили, – съязвил Хокинс и взглянул на карлика.

– По крайней мере, в данной ситуации я реально смотрю на вещи, – ответил тот.

– То есть, вам просто плевать на чью-либо жизнь, – разозлившись, ответил полицейский.

– На вашем месте, я бы подумал о том, как спасти свою, – сказал помощник Бальтазара. – Лучше позаботьтесь о себе.

– Но вы не на моем месте, поэтому...

– Хватит, хватит, господа, – вмешался Свейн. – Успокойтесь, прошу вас. Мы должны найти выход из сложившегося положения, а не ссориться друг с другом. Этого нам еще не хватало. – Он обратился к Селексину:

– Можно хоть как-нибудь снять этот браслет с руки?

– Нет, – покачал головой карлик. – Он не откроется... во всяком случае, пока... – Селексин пожал плечами.

– Да знаю я, знаю, пока я не стану победителем Состязания, так? – сказал Свейн.

Селексин одобрительно закивал:

– Только ответственные за Состязание могут открыть браслет. У них есть соответствующее оборудование для этого.

– А мы можем сломать этот браслет? – спросил Хокинс.

– А может кто-нибудь из нас сломать эту дверь? – язвительно ответил ему помощник Бальтазара, указывая на мощную дверь с автодоводчиком. – Если нет, то боюсь, такой прочный браслет нам не сломать. Нам нужен кто-нибудь, обладающий огромной силой.

Все притихли, Свейн снова посмотрел на браслет. После сказанного он показался ему даже тяжелее. Свейн подошел к дочери и присел рядом с ней.

– Чем ты занимаешься, дорогая? – спросил он тихим голосом у дочери.

Девочка не отвечала.

– Холли? В чем дело? – забеспокоился Свейн.

Ответа вновь не последовало. Холли смотрела куда-то в сторону.

– Подвинься, Хол, в чем дело, малышка? Я сделал что-то не так? – спросил он у дочери.

Это было не похоже на Холли: она никогда не отказывалась говорить с ним, Даже если ей было грустно или тяжело, она всегда отвечала на вопросы.

– Холли, пожалуйста, сейчас не время и не место, чтобы дуться, – произнес с раздражением в голосе Свейн. – Холли, поговори с папой.

– Тихо, папочка, тихо, – прошептала малышка.

– Тихо??? В чем дело, дорогая? – удивился Свейн.

Он ничего не понимал. Остальные сидели около Бальтазара рядом с окном. Около десяти секунд все молчали, Холли приблизилась к отцу и прошептала ему на ухо:

– Ты слышишь это?

– Нет, а что я должен слышать?

– Слушай, – ответила Холли.

Свейн смотрел на свою дочь. Она сидела неподвижно, ее глаза были широко раскрыты. Девочка была явно чем-то напугана. Помолчав немного, она произнесла:

– Папочка, сосредоточься, приготовься слушать... Вот сейчас.

И Свейн услышал шум, еле уловимый. Даже звуки в тишине были едва различимы, но они действительно раздавались где-то рядом. Дыхание, медленное глубокое дыхание, как у спящего.

Вдруг раздалось фырканье, словно захрюкала свинья. Потом Свейн услышал чавканье и вновь медленный глубокий вдох-выдох. В комнате вахтера кто-то был, и он спал. Селексин тоже услышал звуки и взглянул на Свейна. Он резко сорвался с места и почти подбежал к нему.

– Мы должны выйти отсюда, – прошептал он в ухо Свейну. – Нам необходимо выбраться из помещения как можно быстрее.

Дыхание усиливалось: теперь все слышали звуки, которые издавало мирно спавшее существо, которое находилось в той же комнате, что и вся группа.

– Он находится здесь в помещении, – сказал Селексин. – Быстрее, дайте мне посмотреть на браслет.

Свейн вытянул свою руку так, чтобы карлик смог прочитать информацию на дисплее. Зеленый свет все еще горел.

– Уффф, – облегченно вздохнул Селексин.

– Он? – спросил Свейн. – Кто он?

– Он позади нас, папа, – прошептала Холли, застыв на месте.

– О, Господи! – вдруг закричал Хокинс, медленно отступая к двери и не отрывая взгляда от противоположного угла комнаты, где находился всякий хлам и брезент. – Мне кажется, настало время уносить отсюда ноги ко всем чертям.