Текст книги "Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют…"
Автор книги: Михаил Башкиров
Жанр: Иронические детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)
Глава 12
Приказы не обсуждаются
Шеф самолично подбросил меня до загородной Базы.
Так и не удалось мне заглянуть в «Слюнки», чтобы отведать исключительный борщ, и еще более исключительные бифштексы, и салаты в ассортименте, и разнообразные гарниры, и слоеные пирожные с заварным кремом, и пломбир с клубникой.
Генерал, понимая мои желудочные терзания, молча крутил баранку.
– А каковы пределы самообороны? – спросил я высокопоставленного шофера, но тот, поглощенный нервным автомобильным движением, воздержался от ехидной реплики.
Тогда я сам решил ответить на идиотский вопрос.
– Значит, профессоров и доцентов по мере возможности не бить по голове и прочим научно-исследовательским органам…
Вместо устного подтверждения ограниченных полномочий шеф врубил силовой хит.
– Конспирация превыше всего!
– Конспирация превыше всего!
– Конспирация превыше всего!
Об этом и еще о сломанных, исковерканных и неизвестных судьбах профессиональных разведчиков бойко, под скрипично-духовое сопровождение, орал из стереоколонок отпиаренный по всем частотам и каналам рэпоречитативист последнего звездного призыва.
Шеф в цивильном, скромно подчиняясь светофорным правилам, тихонько подпевал ультрапатриоту:
– Приказы не обсуждаются!
А я старался унять правую ногу, которая упорно пыталась отсчитывать забойные такты.
– Приказы не обсуждаются!
– Приказы не обсуждаются!
Ритмичный попсовый инструктаж нагнетал фиолетовое настроение.
Наконец Алексей Николаевич прекратил музыкальное воспитание барабанных перепонок, и мы заговорили о том, что напрягало нас обоих.
– Денис, только не входи в роль безынициативного робота.
– Постараюсь.
– Но и не пытайся демонстрировать излишнюю лихость.
– Постараюсь.
– Ну, а в случае чего мы придем на помощь.
– Обойдусь! – буркнул я.
Вряд ли еще предоставится возможность безнаказанно похамить генералу.
Алексей Николаевич обогнал автобус.
– Запомни, ученые хуже любого хамелеона. Дома – примерный семьянин, с друзьями – душа нараспашку, а в своем кабинете – диктатор и самодур.
– А кто же вы, генерал Яранцев? – не спросил я.
Хорошего помаленьку.
Шефу и так предстоят нелегкие дни – прессовать будут в двенадцать трубок и один мобильник.
Очередной светофор издевательски выдал красный.
Шеф снова врубил диск.
– Конспирация превыше всего! – заорал очнувшийся от паузы фанерный попугай.
Генеральские пальцы забарабанили по баранке.
Я тоже вписался в ультрапатриотический ритм.
Теперь мы подпевали оба:
– Приказы не обсуждаются!
– Приказы не обсуждаются!
– Приказы не обсуждаются!
Часть вторая
Президентские органы
Глава 1
Затяжное порно
Форсированную неделю я, по совету генерала, начал с просмотра видеоматериалов по садоградскому научно-исследовательскому центру.
Совершенно секретно.
Детям до шестнадцати.
До восемнадцати.
До двадцати.
Кроме научных изысканий, в исследовательских пределах творилась полная, но односторонняя порнография.
Камеры зафиксировали безудержную мастурбацию женщин в самых неподходящих местах, с использованием как искусственных фаллосов, так и подручных средств неизвестного мне назначения.
Некоторые особы производили манипуляции не таясь, прямо на глазах коллег-мужчин.
Ускоренная прокрутка не помогала, и каждые два часа я менял исподнее.
Это же мука из мук – наблюдать эротические потуги, безответный флирт, напрасные сексапильные усилия, несостоявшиеся служебные романы, нерезультативные соблазнения…
И при всем при этом – дикое и необъяснимое поведение мужского контингента, независимо от возраста, остепененности, темперамента и должности.
Как будто всем садоградским представителям сильного пола отрезали яйца.
И женщины в любом виде их не интересовали вообще.
Ученые перепалки.
Пустая болтовня.
Глубокомысленные размышления.
Немотивированные ссоры.
Глупые склоки.
Сельскохозяйственные проблемы.
Глобальные продовольственные вопросы.
Исторические экскурсы.
Поэтическая белиберда.
Демонстрация эрудиции.
И – ни слова о бабах.
И никаких сексуальных проявлений, даже самых примитивных и зачаточных.
Эпидемия хронической импотенции.
Если внутреннюю ученую ситуацию перенести на весь Садоград, то вроде бы сами собой напрашивались два очевидных ответа и единственный, но весьма казуистский вопрос.
Шпионы и «крот» драпанули, не выдержав перманентного мужского бессилия.
Криминальная бытовуха тоже легко вписывается в ситуацию: любому членоносцу непросто совладать с нервами в период нестояния.
Массовая половая дистония научных кадров и обслуживающего персонала не вызывала сомнения.
Вопрос вопросов: если Садоград – это кузница по производству самцов, утративших оплодотворительную функцию, то от кого тогда регулярно залетают обитательницы академгородка?
Беременные, беременные, беременные сотрудницы – от легкой округлости до семимесячной внушительности.
Кто-то же с завидной регулярностью брюхатит садоградских дам?
Да и Вампиранью оттрахали без сучка и задоринки, оттрахали до амнезии.
Это как надо было засадить секретной агентше и убежденной лесбиянке, чтобы она забыла о присяге, и не только о ней?
Глава 2
Начальственная призрачность
Насмотревшись на женские вынужденные безобразия и мужское тотальное безразличие к сексу, я решил срочно побеседовать с шефом.
Конечно, я не стал вызывать Алексея Николаевича ни по прямой связи, которую пока не имел, ни по инструкторским каналам.
Еще не хватало, чтобы в этом усмотрели проявление нерешительности и робости, если не сказать трусости, перед садоградским феноменом.
Я прибег к старому и надежному способу откровенного диалога с начальством.
Когда мне надо было проверить какую-нибудь версию, я просто-напросто сосредоточивался, напрягал сознание, подсознание, надсознание и все прочее ответственное за умственную полноценность.
Если я делал все правильно, то где-то минуты через две передо мной возникал мой непосредственный руководитель.
Иногда в кресле.
Иногда нет.
Порой с одним глазом.
Порой с двумя, но без носа.
Впрочем, даже с фрагментарным начальствующим призраком удавалось плодотворно, а главное, без оргвыводов, подискутировать.
На этот раз я благоразумно сосредоточился на срочном проявлении Алексея Николаевича.
На удивление, генерал явился в смотровую в полном составе: с чихающим носом, платочком и даже сейфом с кактусом.
– Алексей Николаевич, а вы знаете, что я не обнаружил ни одного полового акта в рабочее время?
Генерал осклабился.
– В нерабочее тоже.
Генерал ухмыльнулся.
– Мало того, не было отмечено ни одного служебного заигрывания, ни одного, даже случайного контакта, претендующего на сексуальность, ни одного поцелуя – в общем, тотальная утрата интереса мужского контингента к женским прелестям.
– Ну, я бы тоже под наблюдением не смог заниматься любовью.
Генерал посерьезнел.
– Но я же, Алексей Николаевич, не принадлежу к слабому полу.
– Вижу, не слепой.
– Поэтому меня и заботит ближайшее сексуальное будущее. Мое личное будущее!
– Сдрейфил?
– Никак нет.
– Может, пора вводить в дело твоего дублера?
– Никак нет. Я перенес корь, двустороннюю свинку, ветрянку, ангину, цистит, а уж импотенцию временную как-нибудь вытерплю.
– Ну, если шутишь, я за тебя спокоен.
– Не подведу.
– А вот если допустить, что ты прав насчет полной ученой импотентности…
Призрачный генерал был так же дотошен, как реальный Алексей Николаевич.
– Если допускаем этот вариант, то надо провести экспресс-проверку.
– Это как?
– Ну, собрать все мужское население Садограда на стадионе…
– Не стесняйся, продолжай, продолжай насчет массовой экзекуции.
– Выгнать на поле с десяток самых аппетитных топ-моделей…
– Разумеется, обнаженных.
– Ну конечно.
– А мужиков заставить по команде всех как один спустить штаны до колена!
– Правильно.
– А вот у меня, к примеру, встает лишь на супругу.
– Не верю, – сказал я.
И от этих прямых слов почему-то исчез сейф с кактусом и пол-генеральского торса.
– В Садограде нет стадиона.
Шеф начал ускоренно и необратимо испаряться.
– Все равно я бы не позволил…
Генерал вернулся в кабинет, оставив меня один на один с грядущей сексуальной беспомощностью.
О том, что возможная неприятность может оказаться и необратимой, я старался вообще не думать.
Обидно было лишь за миллионы хронических импотентов, которые даже не имеют права на законную инвалидность и пенсию.
Глава 3
Макетный променад
Больше к вопросу о грозящей на всю оставшуюся жизнь импотенции я не возвращался – ни с виртуальным генералом, устроившимся комфортно в моем подсознании, ни, тем более, с реальным шефом.
Нехорошие мысли я нейтрализовал беспощадным трудолюбием и фанатичной въедливостью, надеясь все-таки, что к моему возвращению из проклятого Садограда какой-нибудь Нобелевский лауреат изобретет эффектное и эффективное средство против утраты истинно мужской ценности.
За неделю я успел многое.
Спецы предоставили не какую-то компьютерную трехмерную лабуду, а объемный, из натуральных материалов, здоровущий макет Садограда, с прилегающими окрестностями.
Действительно, городок был идеально спроектирован для мыслительных процессов и дерзких экспериментов.
Общей конфигурацией Садоград походил на гигантскую бабочку-вредителя, отдыхающую возле изгибистой реки после очередного сельскохозяйственного налета.
Сегментное тельце – Научно-исследовательский центр – состояло из вереницы зданий, соединенных переходами.
Голову хищной бабочки образовывал Торгово-развлекательный комплекс.
Крылья состояли из двух жилых зон.
Одна зона, именованнная по-снобистски «Кронино», – для остепененных и номенклатурных тружеников познания.
Каждому – по благоустроенному коттеджу с приличным яблоневым садом.
И участки отгорожены друг от друга не шестиметровыми заборами с колючей проволокой, а коваными низкими барьерами.
Интеллигентный человек не сунется к соседу без приглашения.
Интеллигентный сосед не будет нарушать самодостаточность коллеги.
По другую сторону Научно-исследовательского центра – второе крыло усталой бабочки: вульгарное «Пнево».
Специалисты по топонимам уточнили: это от слова «пень», а не какой-нибудь «пневматики».
Хорошая получилась дендрологическая парочка.
«Кронино» и «Пнево».
Верх и низ.
Так вот, внизу жизнь была намного примитивней, чем в раскидистых верхах.
В отличие от светочей науки, обслуживающий персонал низших категорий имел коттеджи на две семьи, но с отдельными входами.
Сады не уступали по площади академическим, но были разделены.
Судя по фруктово-ягодному изобилию, витаминов садоградцам хватало на весь год.
В общем, планировка учитывала возможную классовую несовместимость и неизбежный интеллектуальнный антагонизм.
Обитатели Пнево и Кронино пересекались только на службе да в торгово-развлекательной махине.
Так что привередливым членам-корреспондентам и заслуженным профессорам обеспечивались умственное раздолье, интеллектуальная благодать и бытовая тишь.
От Кронино и Пнево к Научно-исследовательскому центру замысловатым жилкованием тянутся пешеходные аллеи.
А также – главные магистрали.
По одной с каждой стороны.
Магистрали, отданные исключительно под автотранспорт на биогорючем и велосипедистам.
Экологическая транспортная идиллия.
Да, любит ученый люд чистый воздух, овощи без пестицидов и натуральные фрукты.
Кронино граничило с заповедным лесом, прореженным скальными останцами.
А Пнево смыкалось с мозаикой полей, разбитых на четкие квадраты, испытательными делянами да опытными участками.
Через реку, не предназначенную для судоходства, перекинут мост к скоростной трассе местного значения, соединяющей безупречный для продуктивных изысканий городок с большим шоссе и железнодорожной станцией.
И так я, по крайней мере, дважды прошелся с лазерной указкой по всем садоградским улочкам и закоулкам.
Особо отметил родильный дом, стоящий особняком, в углу, между Научным центром и Торгово-развлекательным комплексом.
Родильный дом, производящий исключительно мальчиков, смотрел окнами на реку.
Мне почему-то вспомнился утопший врач с кирпичами, привязанными к гениталиям.
Надо же умудриться – так безнадежно утонуть в реке, которая воробью по колено…
Глава 4
Двойное общение
В перерывах между освоением теоретических материалов у меня были:
Тир с ночными стрельбами по почти бесшумно выскакивающим мишеням.
Спарринги по рукопашной.
Бег, плавание и силовые тренажеры.
Прочие занятия, способствующие упрочению навыков, так необходимых в любой агрессивной среде.
И вот, нагорбатившись за досье и натренировавшись в условиях, приближенных к боевым, я снова решился побеседовать с генералом, который упорно не торопился радоваться моим очевидным успехам.
Отключил монитор и расслабился.
Подстроил сознание.
Напряг подсознание.
Врубил надсознание.
И глава кремлевской сотни – тут как тут.
Шеф материализовался в призрака, но без кресла и сейфа с кактусом.
Впрочем, остальные генеральские причиндалы не пострадали от мысленного рандеву.
– Ну что тебе неймется, Денис?
– Хотел проконсультироваться насчет способа внедрения.
– Валяй.
– Может, однажды ночью катапультироваться над Садоградом? Вроде как самолет врезался в лес, а я упал в сад.
– Ты знаешь, катапультщик хренов, сколько стоит истребитель шестого поколения?
– Ну, можно простой учебный.
– Не уговаривай. Из тебя летчик – как из меня Денис Денисович Веркутин.
Призрачный генерал проявлял такую же неуступчивость, как и реальный прототип.
– Это уж точно, – дерзко заметил я.
– Продолжай! – рявкнул шеф. – А то вуалехвостке скоро икру метать.
– Они же вроде живородящие?
– Не твоего ума дело.
– А если я изображу экстремала-байдарочника, врезавшегося в опору моста?
– Нет, хватит с нас утопленников.
– Но я же не буду привязывать кирпичи к пенису…
– Я сказал – нет!
Шеф чихнул снова, шесть раз без остановки.
Призрачные микробы достигли неприличной концентрации.
– Ну, тогда…
Но развить очередное предложение я не успел.
В комнату вошел генерал во плоти.
Шефовская призрачность мгновенно соединилась с телесностью прототипа.
– Чего маемся?
Генеральский басок обещал суровый диалог.
– Да вот, готовлю варианты покорения Садограда.
– Не ломай зря голову.
– Только не журналюгой, их все ненавидят.
Я попробовал традиционно сыграть на опережение.
– И не писателем – это сейчас не котируется.
– У тебя, Денис, для рядового беллетриста слишком заурядная внешность.
– Стараемся.
– Пойдешь как представитель метеоритного Комитета.
– Хорошо, что не скрипачом-виртуозом или глотателем пиявок.
– «Собиратель небесных камней» – это звучит вполне правдоподобно.
Генерал вручил мне удостоверение Академии Наук.
– Да, лучше, чем заблудившийся турист или грибник-неудачник.
Я потрафил начальству, хотя в метеоритах разбирался еще хуже, чем в поганках.
– Кстати, по садоградскому ТВ и радио уже передали новости о падении уникального болида.
– А мой фоторобот случаем не показали?
Я шутканул, не зная, понравится это шефу или нет.
Генерал отреагировал снисходительной полуулыбочкой.
– Ну, а теперь, Денис, перейдем к хронологическим изысканиям нашего аналитического отдела.
Я воздержался от неподобающей реплики.
А то так легко допрыгаться и до замены на дублера.
Генерал присел в свободное кресло и раскрыл свою неизменную папку с медными уголками.
– Помнишь, при нашей первой встрече я высказал предположение, что бум рождения младенцев мужского пола мог быть спровоцирован каким-то событием?
– Конечно, помню.
Иногда обманывать начальство незазорно.
– Так вот, Денис, на данный момент выявлено пять событий, попадающих в диапазон интересующих нас дат.
– С которых начался бум?
Уточнить никогда не помешает.
– Событий, которые произошли в Садограде не раньше и не позже начала зачатий.
– Ага, сминусовали девять месяцев со дня первой волны аномальной рождаемости…
– Десять, – уточнил генерал. – Так вот, в означенный срок произошло несколько памятных для Садограда событий. И эксперты считают, что каким-то образом одно из этих событий повлияло на дальнейшее развитие странной истории академгородка.
– С какого начнем?
– Открытие кинотеатра на триста посадочных мест устроит?
– Дайте, Алексей Николаевич, подумать.
– Валяй.
Настоящий генерал, в отличие от призрачного, не скрывал иронии.
– Ну, можно отменять мою командировку в Садоград.
– С какой стати?
– Да разгадка на поверхности. В искажении демографического процесса виноват киношный репертуар. Просто женщины смотрели не те фильмы. Вдруг какие-нибудь мизансцены и нехорошие планы нынешних блокбастеров дурно влияют на репродуктивную сущность?
– Скажи еще, что неизвестные злодеи коварно использовали двадцать пятый кадр, воздействующий на овуляцию.
Да, генерал немного подковался по сперматозоидным вопросам.
– Фантастика, – неохотно согласился я.
– При том – ненаучная.
Сегодня генерал не щадил самолюбие подчиненного.
– А что ты скажешь насчет открытия профессора Колченова?
– Честно признаюсь, не слышал.
– Так вот, чуть позже открытия кинотеатра состоялся настоящий прорыв в области паразитологии.
Генерал даже ни разу не запнулся на грозно звучащем названии этой загадочной научной дисциплины.
– Да не напрягайся, Денис: паразитология изучает… ну, там блох разных, вшей и прочих животноводческих паразитов.
– А в чем суть прорыва?
– Оказывается, через блошиный укус передается какая-то плохо исследованная зараза, снижающая надои.
– Алексей Николаевич, вы, наверное, ждете, что я выскажу смелую версию о влиянии блошиных укусов на женскую половую сферу и мужские достоинства?
– А что тебе остается – фонтанируй.
Нет, с призрачным шефом я чувствовал себя комфортней и мобильней.
– Иногда самая бредовая идея оказывается самой плодотворной.
Но про вшей и прочих кровососущих мне совсем не хотелось импровизировать.
– Что еще входит в подозрительный хронологический набор?
– Яблоки.
– А точнее?
– Ну, впервые в Садограде заплодоносили яблони.
– Эх, где наша не пропадала!..
– Очередная потрясающая мысль?
– Да, Алексей Николаевич, да. Мы тоже можем оперировать историческими аналогиями.
– Намекаешь на господина Ньютона?
– А почему бы и нет? Шествует, к примеру, беременная ученая особа по саду, а ей – бах яблоко на голову…
– И пол зародыша сразу переменился с женского на мужской.
– А кроме кино, блох и яблочек имеется что-нибудь более весомое?
– Нет, Денис, психологи не ошиблись, предложив тебя для садоградской операции.
– Так не томите.
– Знакомься: маньяк, серийный изверг, больше известный как Повар.
Генерал протянул мне пачку снимков.
– Это жертвы.
Генерал добавил еще.
– Это он сам.
– Странная поза.
– Повар совершил оригинальнейший суицид в особо извращенной форме. Для начала подобрал сук покрепче и повертикальней. Потом тщательно его очистил от коры, потом обильно смазал сливочным маслом и взгромоздился на импровизированный кол.
– Сам, без посторонней помощи?
Я вгляделся в серию посмертных снимков маньяка-кондитера.
– Экспертиза подтвердила факт самоубийства.
Труп в поварском колпаке и поварском халате.
В одной руке вилка, примотанная скотчем, в другой – ложка.
– Кажется, столовый прибор не соответствует принятому этикету?
Размышления вслух придают весомости.
– Да, верно, – согласился генерал. – Вилка не в той руке.
– А вместо ножа – ложка.
Я внимательней пригляделся к отвратным деталям.
Сук, пройдя сквозь жизненно важные органы, торчал из-за уха.
Ошметки мозгов сумасшедшего кулинара не отличались по цвету и консистенции от самых обыкновенных извилин.
К мертвому Повару, обожавшему вертела, пришпилены фотографии его жертв.
– И какая связь с родильным бумом?
– Прямая. Дни первых зачатий совпадают с днями, когда он произвел свои нападения.
– На женщин?
– Нет, исключительно на мужчин.
– Голубой?
– Хуже. Взгляни на представленные лица, и все поймешь.
Я без комментариев просмотрел изуродованные рожи.
– За что он их так?
– Неизвестно.
– С летальным исходом?
– Нет, трое выжили. Четвертый скончался на операционном столе.
– Чем он их так измордовал?
– Инструментом.
– Вилкой?
– Их профессиональным инструментом. Водопроводчика обработал разводным ключом. Садовода – его же секатором. Продавца велосипедов – насосом. Ну, а дантиста – зубодером.
– Шутник, однако.
Я внимательно посмотрел на поварскую серию и даже прочитал краткие заметки на обороте.
Сантехник пятого разряда.
Не физиономия – отбивная котлета.
Наверное, вовремя не прочистил унитаз.
Дантист-надомник высшей квалификации – от человека остался лишь оскал идеальных зубов.
Наверное, вырвал кулинару лишнее.
Продавец велосипедов.
На него истрачены спицы из колеса, насос и открученная передняя звездочка.
Чем не понравился мерзкому повару велосипед?
Рамой?
Седлом?
Ценой?
Старший садовод.
Не там разбил клумбу?
Старательно исполосованное секатором лицо.
Месяц в реанимации.
Кулинар-кондитер с двадцатилетним стажем совершил над беднягой пластическое надругательство. Изукрасил, как праздничный слоеный пирог.
Теперь меня вряд ли скоро потянет на пирожные с заварным кремом.
Такими кондитерскими масками только домохозяек пугать.
– Не люблю маньяков! – я отдал снимки генералу. – Тем более что он вряд ли нам поможет.
– И хитер ты, Денис.
– Да тут большого ума не надо. После его своевременной кончины ведь мальчики рождаться не перестали. А так – идеальный объект для разработки. Особенно по импотентной части, как главный претендент на проведение кастраций.
– Ладно, убедил. Перейдем к следующему и последнему хронологическому факту.
Генерал передал мне снимок человека в белом халате.
– Олег Иннокентьевич Расмус – ведущий перинатолог. Прибыл в Садоград ровно через девять месяцев после рождения первых трех мальчиков, открывающих счет в пользу сильного пола.
– Так у него же алиби. Прибыл после.
– Но прибыл на замену погибшему главврачу городского родильного дома. Кстати, в данный момент занимает его должность
– Стоп.
Я умерил сыщицкий энтузиазм.
– Алексей Николаевич, как там поживает наша беспамятная лесбиянка?
– Все так же плохо. Специалисты пытаются восстановить хотя бы фрагменты воспоминаний, но пока безрезультатно.
– Наверняка она слала какие-то отчеты, прежде чем так крепко залететь.
– Хочешь поинтересоваться, не встречалась ли наша бедная Вампиранья с Олегом Иннокентьевичем?
– Мнится мне – встречалась. И не один раз!
– Ох, Денис, как известно из плохих детективов, явный подозреваемый, как правило, оказывается невиновным.
– Поживем – увидим.
Я почти не сомневался в улыбающемся докторишке – Расмусе Олеге Иннокентьевиче.
Ведущий перинатолог должен был наверняка заметить и осмыслить родильный феномен.
Только бы генерал и, самое главное, президент Российской Федерации не усомнились во мне в последний момент.
А то, что гарант Конституции находится в курсе моих действий, я ощущал даже мозжечком.
Ненавижу дублеров…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.