Текст книги "Россия в большой игре. На руинах потсдамского мира"

В Европу вернулся Гитлер[8]8
  Статья написана на основе выступления М.Г. Делягина на презентации сборника «Путин в зеркале Изборского клуба» в галерее И.С. Глазунова.


[Закрыть]

К сожалению, мы приближаемся к очередному, как говорят в рекламе, «некомфортному» периоду жизни, когда нам опять придется самим отвечать за судьбу не только нашей страны, но и всей русской культуры и русской цивилизации.

Потому что они могут просто погибнуть.

Глобальный кризис создает страшную ситуацию, когда миру не хватает ресурсов. И когда богатые страны, вдруг ощутив бодрящую пустоту в карманах, смотрят на нас, – они видят 2 % населения мира, которые владеют 20 % его ресурсов и при этом слабы в военном отношении. И они говорят нам – не словами, не прямо, но изменением всего отношения к нам: вы были нашими младшими партнерами, но времена изменились, и теперь вы, – по вашему же Столыпину, – будете навозом, на котором мы будем произрастать, а управлять вами будут наши наемные менеджеры.

Именно поэтому против нас начали войну – пока холодную. Крым, украинский кризис, даже Новороссия – такие же формальные поводы, как малайзийский «Боинг» и отрицание свободы навязывания гомосексуализма детям.

Не было бы их, придумали бы другое. Ввели бы санкции за то, что у Путина лабрадор, – или за то, что у него нету ротвейлера.

Война на уничтожение России уже идет. И в этой войне участвует не только Запад как совокупность всех этих замечательных высокоэффективных и многими уважаемых обезьянок с пожилыми нудистками, но и наша собственная внутренняя либеральная пятая колонна.

Когда мы общаемся с нашими, как говорит товарищ Путин, «партнерами», мы должны понимать, что в Европу вернулся Гитлер. Он коллективный, а не индивидуальный, и потому его к стенке не поставишь. Но, когда после расстрела детей в донецкой школе 1 октября, в первый учебный день, грозят санкциями не убийцам детей, а нам, – и грозят санкциями за то, что ополченцы могут взять аэропорт Донецка, откуда этих детей убивают, чтобы прекратить эти убийства детей, – это означает возвращение в Европу Гитлера, который относится к нам сегодня точно так же, как он относился к нам в первой половине 40-х годов.

И нам предстоит пройти через войну за выживание. Очень тяжелую. И для того, чтобы эту войну пройти, надо очень хорошо понимать, кто мы, зачем мы и чего хотим, потому что иначе просто не получится.

У Николая Ушакова есть замечательные слова:

 
Мир не закончен и не точен.
Поставь его на пьедестал
И надавай ему пощёчин,
Чтоб он из глины мыслью стал.
 

«Мир» – это в первую очередь люди, общество и, далеко не в последнюю очередь, руководство этим обществом. Оно в нашей стране все еще остается хотя и не «вещью в себе», но лишь «вещью для себя», своего рода «глиной», над которой обществу надо много потрудиться, чтобы превратить ее в «мысль» – в «вещь для народа».

Сначала этот процесс нужно, конечно, вести в корректной, позитивной форме, чтобы руководящий «мир», если он захочет, понимал свои обязанности добровольно.

А вот если он по-прежнему не будет их понимать, – к сожалению, придется объяснять ему его обязанности на более доступном языке. Но объяснять все равно придется, никуда мы от этого не денемся, потому что выживать нужно не только Путину, но и всем остальным. А без него, в условиях обострения глобальной конкуренции вплоть до войны, массового выживания, не говоря о прогрессе, боюсь, не получится…

Я в 1986 году был на выставке И.С.Глазунова в Манеже и прямо с нее даже ушел в армию. Помимо абсолютно незаслуженно мало известного сейчас ленинградского цикла, до сих пор хорошо помню картину «Петроградская сторона». Сидит на лавочке пожилой рабочий, седоусый, уже совсем на пенсии, и смотрит через реку на плоды своих трудов, – на стену заводов, на огромную индустриальную цивилизацию. И, с одной стороны, он гордится тем, что все это создал именно он, – а, с другой, ему очень грустно, потому что жизнь прошла, а он мало жил для себя, живя этими заводами.

И очень надеюсь, что, когда-нибудь, лет через пятнадцать, Владимир Владимирович Путин тоже будет сидеть на этой же лавочке и смотреть на цивилизацию, которую он создал.

И пусть ему тогда будет грустно.

Но он будет жив, и мы тоже будем живы, и наши внуки не будут знать, как легко они могли не родиться.

В ЕС надо бить по «паханам»

Вопрос импортозамещения стоит так давно, что уже лежит[9]9
  В основе статьи – выступление М. Делягина на заседании секции Московского экономического форума 24 сентября 2014 г.


[Закрыть].

Помнится, когда в уже бесконечно далеком допутинском 1999 году первый вице-премьер Н.Е. Аксененко вдруг поднял эту тему на щит, его сотрудникам пришлось даже оправдываться, что это результат не их усилий, так как уже тогда тема «импортозамещения» была заезженной до неприличия.

Вспоминают о ней самые разные люди в самые разные времена примерно одинаково: после девальвации.

Девальвация 1998 года была вызвана дефолтом: олигархи, оставившие Ельцина у власти, в порядке вознаграждения за это разграбили бюджет, разграбили до полного исчерпания, что и констатировал, в конце концов, Кириенко.

В этом году девальвация вызвана политикой правительства Медведева и ЦБ Набиуллиной. Тотальные коррупция и произвол монополий, усиленные бременем присоединения к ВТО на кабальных условиях ломают хребет экономики, а власти не только не борются с этим, но и блокируют своей политикой все и всяческие возможности развития.

В результате, чтоб избежать экономического спада в этом году, его начали с девальвации, которая имела тяжкие социальные последствия: рост цен и падение реальных доходов населения.

С ее помощью удалось поддержать экономический рост, хоть и на мизерном уровне, перейти от промышленного спада первых восьми месяцев прошлого года к промышленному росту и сократить инвестиционный спад с 7 % в начале года до 2,7 %.

Но позитивный эффект девальвации уже исчерпан, и для поддержания экономики нужен ее новый виток.

Как и первый, он будет растянут во времени, непоследователен, сопровождаться периодическими укреплениями рубля и ориентирован, прежде всего, на нужды спекулянтов, а не экономики.

Однако он необходим и, насколько можно судить, уже идет.

А девальвация, разумеется, ведет к импортозамещению, и чиновники, глядя на происходящее, преисполняются гордостью за свою продуманную политику и объясняют это своей неизбывной мудростью.

А эксперты потом обсуждают.

Сегодня для успешного импортозамещения надо, прежде всего, неустанно разоблачать пустую болтовню о нем, не подкрепленную никакими содержательными действиями, в том числе и исходящую от правительства Медведева.

Необходимо защищать своих производителей пошлинами, а где это невозможно из-за ВТО (которое, помимо прочего, запрещает еще и эскалацию пошлин, то есть повышение пошлин по мере снижения степени обработки экспортируемого товара), – введением жестких стандартов.

Однако надо понимать: высокая монополизация нашей экономики делает рыночные стимулы слабыми и, строго говоря, недостаточными.

Если мы ограничимся тем, что по либеральным лекалам предоставим нашим производителям «возможности для развития», – мы получим второй «АвтоВАЗ».

Мало создать условия для развития: надо еще и принудить к технологическому прогрессу: кто понимает – цивилизованно, стандартами, а кто не понимает – и прямым административным воздействием.

Это неизбежная плата, которую мы вынуждены платить за монополизм. Кто не понимает этого, обречен из врача стать патологоанатомом нашей экономики.

Для импортозамещения надо кардинально изменить применяемые методы стимулирования реального сектора.

Я люблю российские банки, но надо понимать: когда бюджет субсидирует процентные ставки, он поддерживает не столько производителей, сколько банкиров, в том числе позволяя им завышать процентные ставки. А зачем за счет налогоплательщиков поддерживать банкиров? – это прямая обязанность Банка России. А когда он ею манкирует, бюджет и так вынужден и рекапитализировать банки, и размещать в них средства на депозитах, – хотя, повторюсь, это неправильно.

Для импортозамещения надо изменить сам механизм выпуска рублей в обращение: их надо эмитировать не в том объеме, который нам разрешают заработать наши конкуренты, а, как это делают все развитые страны, по потребности национальной экономики.

Тогда и бизнесу не надо будет занимать деньги «за бугром», и санкции потеряют всякий смысл.

Следует подчеркнуть, что введенные российской бюрократией контрсанкции не являются инструментом импортозамещения.

Прежде всего, в силу своей ничтожности: максимальная оценка затронутых ими рынков – 12 млрд. евро в год, при этом основная часть компенсирована опять-таки за счет импорта, просто из других стран.

Чудовищный способ применения санкций, наказавший Россию больше тех, кто ведет против нас пока холодную войну, – отдельная тема. Понятно, что нельзя забывать о регионах, зависящих от враждебных стран, – таких, как Крым и Калининград; понятно, что нельзя вводить санкции на уже оплаченные, но еще не поставленные товары. Понятно, что – и это главное – в силу монополизма торговли нельзя вводить санкции без превентивных мер по предупреждению массового злоупотребления монопольным положением.

Но, даже с учетом всего этого, вводимые на один год санкции импортозамещение не стимулируют: никакое производство за год не окупится. Лишь вздохнут пошире придавленные кабальными условиями ВТО свиноводство, птицеводство, молочная промышленность, – но в масштабах страны это детали.

Ответные санкции должны вводиться так, чтобы отбить охоту нападать на нас – минимум на пять лет.

И бить надо не по периферии Евросоюза, а по его «паханам». А то мы нанесли ущерб полякам, – а это огромная радость для немцев. Мы наказали Норвегию, – а Евросоюз улюлюкает, потому что она не хочет в него вступать, и на нее там все обижены. Наказали Латвию, а в Европе не знают не только где та находится, но и не знают порой, что она член Евросоюза! А про англичан я и вовсе молчу – континентальная Европа их не любит за особые отношения с Америкой.

И получается, что наши санкции ключевые страны Европы практически не затрагивают.

Мы будем услышаны и поняты, лишь если сфокусируем ответный удар на «паханах» Евросоюза.

Надо запретить ввоз из ЕС и США легковых автомобилей и вин, кроме материалов, так как последние поставляются из Греции.

Разумеется, приложив меры для быстрой переориентации на вина Латинской Америки, ЮАР и, возможно, Новой Зеландии, а также на автомобили Южной Кореи, Японии, Китая, но главное – собираемых в самой России.

Ведь сейчас удивительная ситуация: сборочные производства иностранных марок в нашей стране работают сокращенную неделю, а аналогичные производства в Европе загружены полностью – в том числе за счет импорта в Россию.

Зачем нам это? Пусть переносят производство к нам, пусть наши деньги создают рабочие места для наших граждан, а не для граждан стран, развязавших против нас холодную войну.

В этом случае удар получат те, кто принимает решения в Евросоюзе: Германия, Франция, США. Да, жалко Италию, Испанию, многих других, – но пусть наводят порядок в своем европейском доме, и тогда отношения восстановятся.

Пока же они дают нам прекрасную возможность ограничить вред, наносимый ВТО. Ведь санкции, да еще и введенные за принуждение сторон к Минским соглашениям, – это форс-мажорные обстоятельства, ссылка на которых может позволить нам полностью прекратить исполнение своих обязательств в рамках ВТО до их полной отмены.

А выигранное время надо потратить на изучение коррупционной мотивации людей, которые силком запихивали Россию в ВТО на заведомо кабальных условиях. Если такая мотивация будет найдена, – а, зная этих людей, можно предположить, что найти ее будет не сложно, – по международному праву соглашение о присоединении России к ВТО станет ничтожным, полностью утратит свою силу, и Россия освободится от кабалы.

Это даст импортозамещению мощный стимул, но нужно сфокусироваться на ключевых направлениях, – на инфраструктуре, обеспечивающей суверенитет. Это в первую очередь создание аналога SWIFT, национальной платежной системы, программного обеспечения на основе Linux для всех нужд государства, государственного бизнеса и всех, желающих с ними общаться.

Наконец, нужна жесткая антимонопольная политика: ситуация, когда импортозамещение прочно ассоциируется у населения с ростом цен, не только противоестественна, но и недопустима.

Но главное условие успешного импортозамещения, как и успешного развития нашей страны, – кадровое оздоровление и правительства, и Банка России, полное очищение их от либералов, считающих своей обязанностью служение не своей стране и своему народу, а глобальному бизнесу.

Этим людям есть место в стране, – и, вопреки широко распространенным предрассудкам, не только в ее северо-восточной части.

Но, пока им есть место в управлении нашей страной, – сам разговор о том, что Россия существует не только как пространство, но и как государство, представляется бесстыжей и ни на чем не основанной, не имеющей никакого оправдания лестью.

Навстречу войне: Минское перемирие обречено

Худой мир лучше доброй ссоры.

Как говорил Громыко, «лучше десять лет вести переговоры, чем десять минут – войну».

Но переговоры спасают не всех – и далеко не всегда.

Минское перемирие обречено потому, что оно поразительным образом игнорирует итоги военных действий.

Такое ощущение, что оно было подготовлено на раннем этапе конфликта каким-нибудь Ахметовым, этим «патриотом Донбасса» (по версии Бородая), сейчас формирующим в Запорожье собственный карательный батальон.

В самом деле: договор о перемирии зафиксировал то, что нужно донецким олигархам. Украина едина (по крайней мере, без Крыма), – и, значит, хозяйственные связи (включая вывоз товаров на экспорт) и расчеты через Киев можно сохранить. И, значит, можно будет извлекать прибыль из украинского хаоса и беспорядка, получая от России деньги за разговоры о дружбе и не отягчая себя учетом ее интересов.

А автономия, которую якобы обретают отдельные части двух областей, настолько невнятна, что о ней нечего и говорить: может быть, по-русски разрешат говорить под одеялом, а может быть, еще и на кухне. А если совсем повезет, то нынешним ополченцам даже позволят отвечать по-русски на вопросы в СБУ. А если уж и на их могилах (после этих вопросов) разрешат русское написание фамилий – это и вовсе будет расцвет демократии и либерализма.

Кроме олигархов, проиграли все.

Россия получила все санкции, на которые хватило духа Западу, просто в отложенном на неопределенное время виде, разрыв хозяйственных связей с Украиной, проблемы для ВПК и евразийской интеграции, гуманитарную катастрофу у своих границ и перспективу еще нескольких миллионов беженцев в дополнение к уже имеющемуся миллиону. Заниматься которым, насколько можно судить, толком никто и не пытается.

Новороссия в ее нынешнем виде (в отличие от ее исторических, объективных границ) себя не прокормит, – и, значит, ее придется финансировать, навлекая новые волны негодования «мировой общественности». А «пятая колонна» во власти, СМИ и обществе будет продолжать либеральный джихад за то, чтобы отправить Путина по пути даже не Януковича, а Каддафи.

Нацисты получили фиксацию своего позорного поражения.

Ополченцы получили ощущение, что у них украли победу. Без взятия Мариуполя и ряда важных позиций под Донецком и Луганском они крайне уязвимы, – а гуманитарная катастрофа зимой почти неизбежна и без нового витка войны.

Похоже, что в Минске Ахметов победил Путина, – по всей видимости, благодаря титаническим усилиям исполнителя людоедской монетизации льгот и кошмарной пенсионной реформы Зурабова. Тот вел себя так, что к нему, по некоторым данным, даже обращались как к представителю украинской стороны!

Разумеется, нежизнеспособный договор обречен.

Все разговоры о том, что он-де вывел ДНР и ЛНР на международную арену, предназначены для тех, кто его не читал: даже руководители республик подписали его без указаний своего статуса, в невнятном качестве неких физических лиц.

Представить себе, что Верховная Рада Украины ратифицирует его, невозможно.

В том числе потому, что с юридической точки зрения договор представляет собой обязательство Украины перед Россией при наблюдении со стороны ОБСЕ. Нацистские же власти (как хорошо показала история с оплатой газа) органически не в состоянии признать какие бы то ни было обязательства перед «клятыми москалями», выражающиеся не в потоках грязи и клеветы в их адрес и не в попытках их физического убийства.

Верховная Рада, которая будет под видом выборов назначена в условиях современного массового помешательства, будет ориентирована только на войну: другой повестки дня у нацистов просто нет.

И гауляйтер Киева Порошенко, именующий себя президентом, будет вынужден разорвать подписанное пенсионером Кучмой соглашение просто для того, чтобы избежать импичмента (или убийства, если придет в новую Раду без должной охраны).

Но главное даже не в этом: украинская экономика стремительно умирает, еще раз наглядно доказывая всем забывчивым нерентабельность нацизма.

Если зурабовы из «Газпрома» не возобновят финансирование нацизма бесплатными поставками газа (а сокращение поставок Польше, осуществляющей в нарушение договоров с Россией реверс газа на Украину, создает некоторые надежды), зима на временно оккупированной нацистами территории будет ужасной.

Но даже если финансирование нацизма страной, объявленной ими исчадием ада, возобновится, экономику это не оживит.

Она в любом случае будет умирать, и возможностей заработка будет все меньше.

Единственный способ сохранить власть в этих условиях (как для Порошенко, так и для тех, кто может его свергнуть), – развязывание войны. Еще и для того, чтобы легитимно сжечь в ее пламени невменяемых отморозков, ежечасно рождаемых их собственной пропагандой и в силу полной неуправляемости смертельно опасных для них самих.

Поскольку советники США и их сателлитов по НАТО не успеют превратить мобилизованные толпы во что-либо боеспособное, нацисты нападут не на Крым, а на Новороссию: там проще.

Без этого им не сохранить власть и не получить денег от Запада, которому нужна кровь и Третья мировая.

Нацисты выиграли время для перегруппировки сил: она уже заканчивается, и это перемирие закончится так же, как и прошлое. А ополченцам перегруппировывать практически нечего: их людской потенциал в десятки раз слабее киевского, который может загонять в армию и вербовать контрактников со всей оккупированной территории.

Возможно, удар будет нанесен в преддверии московского «марша предателей» 21 сентября. Тогда либеральные подельники нацистов смогут гневно осудить Путина за то, что люди в Донецке и Луганске смеют защищать свою жизнь против «всего мирового сообщества», и яростно потребовать от Путина, чтобы российские войска приняли участие в геноциде населения Донецка и Луганска плечом к плечу с нацистами.

Вместе с тем ситуация изменилась по сравнению с первым перемирием не только в худшую сторону.

Прежде всего, несмотря на всю пропаганду, армия Новороссии действительно стала если не армией, то совокупностью нескольких дисциплинированных полков, обладающих тяжелым вооружением. Элементы грамотного штабного планирования бесспорны. Иллюзии в стиле июля 1941 года о «классовой солидарности насильно мобилизованных» умерли. Существует ясное и спокойное понимание того, что время работает на Новороссию, – и нацисты нападут неизбежно. А кто предупрежден, тот вооружен.

Наконец, в России сложилась внятная опора для будущего патриотического курса Путина в лице не только «широких слоев общественности», но и вполне дееспособных государственных деятелей – Шойгу и Рогозина, готовых при необходимости брать на себя ответственность за принципиальные решения.

Российская армия, стряхнувшая с себя морок сердюковщины, достаточно эффективна. Метания вдоль границы, пышно поименованные учениями, тем не менее показали организованность, выучку, дисциплинированность и то, чего так не хватало во всех прошлых критических ситуациях, – высокую управляемость армии. Сегодня уже ясно, что кошмар 2008 года, когда многие части утратили боевое управление непосредственно по выходе из Рокского тоннеля, невозможен в принципе. При этом современная техника не просто наличествует, но и освоена.

Это создает благоприятные предпосылки для морально-психологического и политического воздействия не только на украинскую, но и на внутрироссийскую ситуацию.

Если президент Путин по каким-то причинам вдруг захочет избежать судьбы Каддафи и перейти от либерального разграбления и уничтожения страны к ее созиданию, – у него есть для этого уже не только содержательные причины и теоретические наработки, но и серьезные управленческие структуры. Эти структуры разъярены долгой безнаказанной клеветой в свой адрес и жаждут (разумеется, в узкоэгоистичных, вполне ведомственных целях) нормализовать развитие России.

Политика развития и модернизации впервые за всю историю России после распада СССР получила крепкие административные структуры, готовые к ее реализации.

Правда, ни Новороссии, ни оккупированной нацистами территории Украины от этого будет не легче.