Текст книги "Москва: кольца столетий"

Красная площадь

Топоним Красная площадь – особый символ и памятник Москвы и всей России.

С самого своего возникновения Красная площадь стала главной площадью Москвы. Причиной ее появления была насущная потребность расширить пределы города, его важных составных частей, в данном случае – торга, вывести его за пределы переполненного Кремля, но не менее важной причиной была необходимость укрепления обороны столицы. Ученые сходятся на том, что площадь появилась в конце XV века, а точнее – в 1493 году, когда за пределы Кремля был перенесен торг и когда указом Ивана III было предписано снести деревянные постройки вокруг Кремля, которые часто горели и тем самым представляли большую опасность. Вот тогда-то у восточной Кремлевской стены и была организована площадь для мелкой торговли.

Поначалу на настоящую площадь она походила мало. Это был действительно рынок: здесь стояли шалаши, палатки, лотки, на лотках шла разнообразная торговля. Чуть позже площадь стала и своеобразным московским форумом. Время от времени выходили царские указы, запрещавшие строить на площади дома и большие торговые лавки. Но постройки эти появлялись вновь, так как народу здесь собиралось много и торг буквально кипел. Как самое людное место города площадь стала и прибежищем преступников, мятежников и всякого недовольного люда. С другой стороны, ей было суждено стать и местом проведения расправ над бунтовщиками – вспомните казнь мятежных стрельцов в начале царствования Петра I. Здесь же оглашались некоторые царские указы, собирались бояре, разные должностные лица высокого ранга, купцы и обсуждали важные для государства вопросы – такие, как, например, вздорожание хлеба. На площади проходили и торжественные церемонии, связанные с коронацией царей, крестные ходы. Это была на самом деле главная площадь города, ее политический и торговый центр.

Деревянные торговые постройки на площади часто горели, и поэтому площадь носила название Пожар. В исторических, архивных документах оно зафиксировано только в XVII веке, но несомненно существовало и намного раньше. Народ стекался сюда, чтобы послушать, «что говорят на Пожаре».

Важная роль площади в жизни столицы государства заставляла горожан заботиться о ее внешнем облике. Во второй половине XVII века она была обстроена красивыми зданиями. Через ров, проходивший вдоль Кремлевской стены, перебросили мосты (к Никольским и Фроловским, ныне – Спасским воротам), которые сразу «обросли» лавчонками. С юга к тому времени площадь украшал собор Покрова Пресвятой Богородицы. Именно в ту пору она стала по-настоящему Красной – «красивой», и тогда-то название Красная попало в документы и утвердилось официально. Практически все дальнейшее развитие площади: перестройка торговых рядов, появление других зданий – было направлено и на то, чтобы оправдать наименование.

Один из исследователей истории Красной площади И. К. Зеленецкий считал, что название ее имеет другое происхождение. По его мнению, к моменту своего появления площадь не была столь красивой, чтобы такой признак стал основой названия. На ней были рвы, ямы, непролазная грязь, плохонькие постройки. А наименованием своим она была обязана находившимся на ней торговым рядам, которые в русском языке назывались красными. И. К. Зеленецкий приводил в пример Тулу, где Красная площадь получила свое имя якобы потому, что на ней существовали торговые – красные – ряды (в качестве аналогии исследователь называл и Театральную площадь в Москве, названную по стоящим на ней театрам). Вряд ли эту гипотезу можно считать убедительной. Достаточно сказать, что далеко не все торговые ряды на Руси и в России назывались красными, а только лишь те, в которых торговали тканями или, как пишет В. И. Даль, «аршинным товаром». Красные ряды – реалия, свойственная сравнительно небольшим (по сравнению с Москвой) городам – таким, как Рязань, Кострома, Тула. В Москве же на Красной площади, главном рынке государства, красных рядов вообще не было. Торговля аршинным товаром здесь велась более специализированно. Привозные, заморские ткани – в Крашенинном ряду, сукна – в Суконных рядах, большой ассортимент аршинного товара продавался в Кружевном золотом ряду, в Холщовом и некоторых других.

С веками торговля на Красной площади становилась все шире. В XVII веке здесь шумел большой, оживленный торг. Своеобразным товаром торговали на мосту Фроловских ворот: рукописными и печатными книгами, тетрадями, лубочными картинками, заграничными гравюрами, или «грамотностью», как тогда говорили.

Именно благодаря такому признаку – основному своему предназначению – площадь имела еще одно наименование: Торговая. В те времена строгой официальной закрепленности географических названий не существовало, и поэтому одновременно могло бытовать несколько названий одного и того же объекта. Наименование Красная как единственное официально было закреплено за площадью значительно позднее; по данным исследователя истории Москвы П. В. Сытина, это произошло лишь в XIX веке. Торговая же функция Красной площади частично сохранилась до наших дней: сейчас здесь находится ГУМ, один из главных торговых центров страны.

Благодаря исследованиям историков удалось установить, что самым ранним названием площади было не Пожар и не Красная, а Троицкая. Так именовалась она в XVI веке – по церкви Святой Троицы, стоявшей на крутом обрыве над Москвой-рекой (именно там, где сейчас храм Василия Блаженного).

И все же какова истинная история и мотивировка топонима Красная площадь?

В древнерусском языке и в современных русских народных говорах слово красный употребляется тогда, когда говорят о чем-то хорошем, важном или, как пишет В. И. Даль в своем словаре, «о доброте, красоте: красивый, прекрасный, превосходный, лучший». То, что имело при себе определение красный, было лучшим, хорошим: красный угол – «красиво убранный угол с иконами, главный в избе», красное крыльцо – «главное, парадное и самое красивое крыльцо» (как будет видно для объяснения мотивировки названия Красной площади), красная девица – «красивая, хорошая, пригожая», красная строка, красное словцо и многое другое.

К сожалению, отчасти не замеченным историками, филологами и топонимистами оказалось исследование Г. Я. Мокеева и В. Д. Черного о Красной площади в Кремле времен Дмитрия Донского. Эти московские ученые на основе архивных документов смогли доказать, что первоначально Красная площадь находилась внутри Кремля – там, где сейчас расположена часть Соборной площади. Внутри Кремля также первоначально располагалось и Лобное место. Мотив образования топонима был прост: на Красную площадь выходило Красное крыльцо дворца («центральное, главное, самое важное, официальное»), на которое вели три Красные лестницы. Под Красным крыльцом (недавно восстановленным московскими реставраторами и архитекторами), между лестницами, были ворота, которые носили название Красные. Таким образом, небольшая площадь, примыкавшая к Красному крыльцу, самым естественным образом получила наименование Красная. Другими словами, произошел перенос имени Красное (Красная) с одного объекта на другой на основе их смежности, связи в пространстве, в жизни. Если вы не слишком ленились заглядывать в учебник русского языка, то легко вспомните: такие переносы называются в лингвистике метонимией. Название Красная очень быстро привилось к площади, ведь она тоже была центральной, важной, официальной. Красным назывался даже дворцовый сад на набережной, примыкавший к Красной площади с юго-запада. Современный топоним Красная площадь — второй перенос: он произошел, когда площадь, как уже было сказано выше, была выведена за стены Кремля. Наименование быстро привилось и на новом месте. Так что схема образования топонима Красная площадь действительно не сводится к простому превращению прилагательного красная (красный) в имя собственное, а была исторически более сложной: красное → Красное крыльцо → Красная площадь [в Кремле (+Красные лестницы, Красные ворота, Красный сад)] → Красная площадь [за стеной Кремля].

В заключение можно напомнить и о том, что Красная площадь («главная», «центральная», «красивая» и пр.) существует не только в Москве, но и в некоторых других старинных городах России, например в Суздале, Переславле-Залесском, Ельце. В городе Переславле-Залесском, что на Плещеевом озере, на Красной площади звучал вечевой колокол, а в княжеских теремах на Красной площади в 20-е годы XIII века родился Александр Невский.

Васильевский спуск

В образовании новых русских городских топонимов после 1917 года по понятным социально-политическим причинам практически не использовались названия церквей, монастырей, христианских праздников и иная подобная лексика.

Кроме простого возвращения на карту многих утрат советского периода (Знаменка вместо ул. Фрунзе, Пречистенка вместо Кропоткинской ул., Рождественка вместо ул. Жданова и др.), некоторые агиотопонимы (слово агиос в греческом языке означает «святой») вообще рождаются как бы заново. Наглядный пример – ставший за короткое время очень известным московский топоним Васильевский спуск, который до начала 90-х годов ни в устной, ни тем более в письменной речи практически не употреблялся.

Васильевский спуск – это территория склона, ведущего от собора Покрова Пресвятой Богородицы (храма Василия Блаженного) вниз – к набережной реки Москвы и Большому Москворецкому мосту.

До собора на этом крутом склоне стояла церковь Святой Троицы (поэтому-то и первоначальное название Красной площади было Троицкая, о чем мы уже говорили в предыдущей главе).

Сейчас и москвичи, и туристы обычно называют этот собор храмом Василия Блаженного, однако истинное его наименование – Покровский собор (или точнее – собор Покрова, что на рву). Он был построен русскими зодчими Бармой и Постником (по некоторым предположениям, эта два имени одного человека) в 1554—1561 годах по повелению Иоанна Грозного, в честь победы русского войска над Казанским ханством. Храм как бы увековечивал собой героические подвиги народа и хранил память о тех, кто погиб в Казанском походе. Барма и Постник возвели необыкновенно живописный собор из девяти, как того требовала созданная мастерами художественная композиция (позже их стало десять), разновысоких храмов, расположенных вокруг одного центрального. Церкви символизировали и дни осады Казани. Декоративность, красота храма предопределялись уже тем, что он высился на самой большой народной площади Москвы и как бы специально был создан для народа. И само место, на котором он стоял, было достаточно необычным – самым высоким на площади: это действительно было начало обрыва к Москве-реке, а рядом проходил ров, защищавший Кремлевскую стену.

Прекрасный знаток Москвы Яков Белицкий умел подсказать, как надлежит осматривать памятники московской старины, в том числе и храм Василия Блаженного. Вот что он написал об этом в своей книге «Забытая Москва»: «Собор, как и многое на Красной площади, с секретом. Издали он, знакомый по книжным картинкам, по альбомам, уже не в силах одарить вас хоть какой-то новизной. Но надо подойти к нему вплотную и не спеша обойти вокруг, и тогда... Тогда вы увидите в деталях его купола и резные крылечки, и поплывет перед глазами праздничное многоцветье его изразцов».

Собор освящен в честь известного и любимого русским народом праздника Покрова Богородицы. В «Полном православном богословском энциклопедическом словаре» начала XX века о празднике этом говорится следующее: «Покров Пресвятой Богородицы (1 октября) – праздник православной церкви. Установлен в память события, бывшего в Константинополе... В войне с сарацинами городу угрожала опасность, но в этот день св. Андрей юродивый с учеником своим Епифанием, находясь во Влахернском храме во время всенощного бдения, увидели на воздухе Божью Матерь с сонмом святых, молящуюся и распростершую свой покров (омофор) над христианами. Ободренные греки отбили сарацинов. В честь покрова Пресвятой Богородицы существует акафист».

Собор действительно возвышался надо рвом, что и отразилось в его полном наименовании: Покров Богородицы, что на рву.

В 1588 году к нему был пристроен небольшой храм Святого Василия, воспринятый народом как построенный в честь московского юродивого Василия. Так спустя почти тридцать лет он получил и другое название: храм Василия Блаженного, бытовавшее наряду с официальным – собор Покрова Пресвятой Богородицы. В наше с вами время более известно и употребительно первое наименование. Оно легло и в основу топонимов.

Та часть Красной площади, которая была заключена между собором и Кремлевской стеной, еще до 1938 года называлась Васильевской площадью: после 1938 года она официально включена в состав Красной площади.

Территория, расположенная ниже храма Покрова Богородицы, то есть Васильевский спуск, стала использоваться для различного рода мероприятий в конце так называемой перестройки, когда Красная площадь оставалась для этих действий закрытым местом. Но в средствах массовой информации журналистами использовался именно топоним Красная площадь, хотя на деле речь шла (как, например, в тексте о старте из центра Москвы международного марафона мира, происшедшего на Васильевском спуске) о территории, лежащей за границей площади.

Позже, с перенесением митингов и манифестаций с Манежной площади на интересующий нас участок близ храма Василия Блаженного возникла острая потребность в использовании его точного географического наименования. Благодаря влиянию средств массовой информации в кратчайшие сроки в русской речи прочно закрепился неофициальный (ибо он нигде и никак не зарегистрирован!) топоним Васильевский спуск. Его резкая активизация в речи москвичей, в газетах, журналах, на радио и телевидении связана и с тем, что место это начало активно использоваться для самых разнообразных культурных и спортивных мероприятий – от концертов рок-групп до показа коллекций модной одежды.

Примечательны оба компонента, обе части топонимического словосочетания Васильевский спуск. Нарицательное слово спуск в его составе воспринимается носителями русского языка как часть той тематической группы слов, которая означает внутригородские объекты типа «улица», «площадь», «переулок».

В действительности мы имеем дело с ложной частью такого тематического ряда, ибо даже исторически слово спуск в него не входило, в отличие, например, от вышедшего из употребления слова крестец со значением «небольшая городская площадь с перекрестком»: Никольский крестец, Варварский крестец, Ильинский крестец и др. Московским крестцам, их истории, этимологии их наименований посвящена специальная глава в одной из лучших книг по истории столицы (см.: Москва. Подробное историческое и археологическое описание города. Издание А. Мартынова. Текст составлен И. Н. Снегиревым. – М., 1865. Т. 1. С. 176—189).

Известный ученый профессор Э. М. Мурзаев в своем специальном исследовании «Географические термины в топонимии Москвы» (статья опубликована в сборнике «Географические названия в Москве» – см. Список рекомендуемой литературы в конце нашей книги) не выделяет термин спуск среди терминов вал, ворота, бутырки, гора, берег, болото, враг (овраг), застава и др. Однако тот же исследователь ввел словарную статью СПУСК в свой «Словарь народных географических терминов»: «СПУСК. Наклонная поверхность, по которой спускаются вниз (здесь Э. М. Мурзаев сначала ссылается на известный 17-томный словарь русского языка АН СССР. – М. Г.). В топонимии – склон с проложенной по нему дорогой, тропой, улицей. Ср. опускаться, пуск. Ул. Кловский Спуск и Андреевский Спуск в Киеве. Семантическая параллель см. сходня».

Именно благодаря такому своему содержанию термин спуск точно характеризует черты данной территории: перед нами – дорога вниз вдоль стены Кремля, склон у храма Василия Блаженного.

Процитируем некоторые дореволюционные и современные издания:

«Уже Покровский собор (собор Василия Блаженного) сразу отличается своей причудливой архитектурой от храмов Кремля. Построенный в память завоевания Казани и Астрахани, отдавшего в руки Московского посада торговые пути на Каспий и Сибирь, он составился из восьми первоначальных храмов... И как „обетный“ храм, соединенный с ростом Московского посада, а не боярства, приходившего в это время в упадок, он был вынесен в пику боярам за пределы Кремля, в посад, на ров, отделявший Красную площадь от спуска к Москве-реке» (это отрывок из книги «По Москве: Прогулки по Москве и ея художественным и просветительным учреждениям» под ред. Н. А. Гейнике и др.).

«Собор Покрова, что на Рву, более известный как храм Василия Блаженного, расположен в южной части Красной площади, близ Спасских ворот Кремля, над спуском к Москве-реке» (эта цитата – отрывок из фундаментального издания «Памятники архитектуры Москвы» начала 80-х годов).

Поскольку слово спуск в нашем московском топониме все же ассоциируется с тематическим рядом улица, набережная, гора (типа Поклонная гора), то его следует писать в названии со строчной буквы: спуск. В киевском топониме это же существительное давно и прочно превратилось в часть названия улицы, поэтому оба компонента наименования Андреевский Спуск нужно писать с прописной буквы, аналогично близким по структуре московским названиям: улица Кузнецкий Мост, улица Сущевский Вал, улица Церковная Горка.

Не менее интересна история первой части топонима Васильевский спуск. Имеющая форму прилагательного, она образована путем, как говорят ученые, трансонимизации (то есть перехода одного имени собственного в другое имя, название, наименование), не официального наименования собора Покрова Пресвятой Богородицы, а его народного названия – храма Василия Блаженного. Такова была сила духовной народной традиции: москвичи любили и почитали юродивого Василия как учителя, а после его кончины – как небесного молитвенника и покровителя. Об этом известно, в частности, следующее: «Место, где он (собор. – М. Г.) основан, раньше было кладбищем с церковью во имя Святой Живоначальной Троицы, в которой был похоронен святой юродивый Василий Блаженный... Существует много легенд, связанных с благочестивыми подвигами и провидческими способностями юродивого, например, такая – наслышавшись о подвижнической жизни Василия, Иван Грозный однажды призвал его к себе во дворец и велел поднести ему чарку вина. Блаженный, приняв ее, вылил вино в растворенное окно. Царь приказал налить ему другую, и Василий сделал то же самое. Тогда царь с гневом спросил юродивого:

– Зачем же ты так бесчестно поступаешь с государевым жалованием?

– Тушу пожар в Новгороде, – отвечал блаженный.

Вскоре весть о пожаре в Новгороде оправдала слова юродивого. Рассказывали, что в 1547 году Василий предсказал великий пожар Москвы... В целях исправления нравов народных и власть имущих он взял на себя подвиг «юродства ради Христа». Юродивость – новый чин мирянской святости – входит в русскую церковь с начала XIV века». Вот такой интересный рассказ о Василии Блаженном включил в свою книгу о религиозных центрах и общинах Москвы В. Г. Черкасов-Георгиевский.

А вот как – еще более интересно – написал о юродивом Василии, прозванном Блаженным, Я. М. Белицкий в уже упомянутой мною книге «Забытая Москва»: «...По этой площади среди бесчисленных лавок, среди шумной людской круговерти в рубище и босой в любое время бродил когда-то Василий сын Яковлев. Он родился в 1480 году в приходе храма Богоявления, что в Елохове. Рассказывают, что отец его был сапожником и сапожником надлежало быть и ему, но еще в отроческие годы он ушел из родительского дома, скитался по Москве, и шла за ним слава исцелителя и ясновидца.

Легенд о Василии, прозванном Блаженным, существует великое множество.

Рассказывают, что однажды какой-то богач подарил ему шубу со своего плеча. Приметила эту шубу воровская ватажка и подослала к нему пройдоху, который сказал юродивому скорбным голосом:

– Товарищ мой умер. И были мы с ним так бедны, что нечем покрыть его. Отдай шубу на божье дело, святой человек.

– Бери, – сказал Василий, – и пусть все будет так, как ты поведал мне.

Когда мошенник подошел с шубой к тому, кто, притворившись мертвым, лежал на земле, он увидел, что тот и в самом деле отдал Богу душу.

Василий Блаженный умер в 1551 году, а три года спустя в ознаменование победы над Казанским ханством заложил царь Иван Васильевич храм Покрова».

Мотивировка и конкретная разновидность модели образования в русской речи городского топонима Васильевский спуск достаточно прозрачны (несмотря на необычность деталей его истории и современных фактов 90-х годов XX века): антропоним (имя человека) Василий Блаженный → придел Василия Блаженного собора Покрова Пресвятой Богородицы → храм Василия Блаженного → Васильевский спуск. Кстати, это новое название вполне можно определить и как своеобразную топонимическую метонимию.