Текст книги "Перерождение (история болезни). Книга четвертая. 2003–2004 гг."

Май

Первомай. Все как обычно, если не считать физической немощи демонстрантов, нарастающей с годами, но не идейной! Идем с 3-й Дачной. При входе на площадь Революции (наш митинг на час позже, чем у КПРФ, так как те вместе митинговать не захотели) видим народ с красными флагами и на амвоне (напротив памятника Ленину) Рашкина. Увидев нашу колонну, Рашкин (первый секретарь Обкома КПРФ) провозглашает по микрофону, обращаясь к нам: «Вот идет рабочая партия! Вливайтесь в наши ряды!» Это провозглашает человек, который накануне отказался от совместного проведения митинга. Политический интриган. Его сторонники не знают об этом и открыто называют нас предателями или раскольниками. Но многие по окончании своего митинга переходят к нам, к памятнику Ленина, и действительно вливаются в наши ряды.

* * *

8.05. Встреча с сотрудниками научной библиотеки СГМУ в связи с годовщиной Победы. Меня пригласили как ветерана афганской войны, так как тех, настоящих, фронтовиков остается очень мало. Собралось до 40 человек.

Сказал им, что я не участник, а мальчик войны. Рассказал им все, что помню о том времени. Приведу только начало своего рассказа. «Я хорошо помню солнечное утро 22 июня 1941 г. Мы, ребятишки, играли во дворе нашего дома. Это было в Лефортово, возле завода «Серп и молот». Вдруг прибегает кто-то из взрослых и кричит: «Война!». Взрослые бросились в дома, к репродукторам. Ничего не понимая, но почувствовав их тревогу, потянулись за ними и мы. Выступал Молотов. Говорил спокойно и твердо. О вероломном нападении фашистов и о том, что наше дело правое и победа будет за нами. Я тогда впервые услышал слово «вероломный» и оно на всю жизнь связалось у меня с фашистами. Солнечный мир детства раскололся: ворвалось горе».

Слушали меня сотрудники библиотеки почти час, молча, вспоминая каждый своё, со слезами на глазах. Да и сам я боролся со слезами. Такой праздник.

* * *

С этим днем (8 мая) у меня связана уже пятая годовщина со дня смерти моего учителя – профессора Е.В.Гембицкого. Годы идут, а наше общее дело – воспитание военных терапевтов – продолжается.

* * *

Как бы мне хотелось побродить по парку возле госпиталя им. Вишневского (Подмосковье), по знакомым аллеям и дорожкам. Хотя бы на скамейке посидеть. Вероятно, это желание – точное измерение моего возраста. Сейчас, когда уже в мае в Саратове мы вкручиваемся в жару под 30 градусов, когда заставляешь себя что-либо делать, а усталость берет свое, это желание особенно настойчиво.

* * *

Живем в неубранном городе, окруженные грязью, бутылками, мусором, ходим, перешагивая через все это, уже почти не замечая. Общее, и раньше ничейное, сейчас особенно заброшено. Вероятно, чистота дорого стоит. Не сорить – проще, чем убирать. Но это условие – не реально. Проще оплачивать труд мусорщиков. Кто сорит – тот не ест? Обычно сорят те, кто ест слишком много.

* * *

В «Советской России» вышла статья одного из ее редакторов Фролова. «Зачем ломиться в открытую дверь?». Это по поводу «торгов» по включению в частности РКРП-РПК и других в списки от КПРФ. Уважения к «торгующимся» нет. Барски-высокомерная констатация их действительно реальной беспомощности – экономической, юридической. Может быть, возьмем, может, нет – смотря по поведению и выгоде. Товарищи!?

* * *

Фильм «Идиот» в новой версии. Трагедия чистого человека в «рыночном» окружении. Вокруг героя «сявки»: алчные, грязные, утратившие или полузабывшие все человеческое. Достоевский именно так увидел бы сегодняшний день. Честные и чистые – «идиоты» – белые вороны, от которых теперь избавляются, как от надоевшей помехи в воровском деле. Сванидзе, помешанный на антикоммунизме, пытается противопоставить идеи Достоевского идеям коммунистов.

* * *

12 мая в понедельник утром в госпитале им. Вишневского умер Лев Михайлович Клячкин после операции и очень длительной болезни. Безусловно – большой ум и большой человек, создатель пульмонологической школы в Саратове, которую сейчас разрушают.

 
Как много, как мало
Отпущено нам,
Стремимся к вершинам,
Приходим к гробам.
Карьерное бремя,
Семьи суета.
Бесстрастное время
Закроет счета.
 

* * *

Некоторые, в том числе и наши, участвуют в выборах, зная, что не пройдут. Не для того только (а то и вовсе не для того), чтобы в условиях выборной кампании пропагандировать политику и идеи партии, а в целях … обогащения своих организаций. В определенный момент, ближе к выборам, в связи с неуверенностью в победе, по договоренности, за плату, снимают себя с дистанции в пользу другого, который еще надеется. «Бег за плату» или «Плата за бег». В лучшем случае деньги сдаются в партийную кассу. А как быть избирателям?

* * *

Складывается так, чтобы в декабре КПРФ и РКРП-РПК придется пойти на выборы одной колонной. Такова идея. Это трезвый компромисс, хотя не все его поддерживают. Одни мы не пройдем, хотя на предвыборном маршруте покажем, что мы есть. Но и руководство КПРФ понимает, что 1–1,5 млн. голосов она не доберет. Цена компромисса для нас: гарантия вхождения в списки КПРФ 2-3-х депутатов от РКРП-РПК, экономия материальных средств, совместная технология выборов, единство коммунистической оппозиции в глазах народа. В будущем это дает возможность революционной работы в Думе, финансовую и информационную поддержку партии, живущей в нищете из-за отсутствия спонсоров. Цена – это и отказ от самостоятельной партийной политики, снижение накала критики КПРФ. Очень многие сомневаются в честности КПРФ, конкретно Зюганова, в выполнении соглашения и многие не одобряют неизбежного идеологического сближения с КПРФ и ущемления самостоятельности партии. Особенно много таких среди сторонников бывших членов Российской партии коммунистов (РПК).

* * *

Еще в апреле дача встретила нас только одной радостью – не обворовали! Конечно, ценностей там не было, но уж очень противно, когда по твоему дому ходят чужие, наглые, с вороватыми руками, пакостники.

На участке было тоскливо и голо. Деревья без листьев казались неживыми. На земле повсюду – старая, слежавшаяся за долгую зиму, серая листва. Только местами ее прокололи острые пики зеленой травы и тюльпанные листья, свернутые трубочкой.

С начала мая на даче весеннее пробуждение. Зарозовел абрикос, зазеленела малина и крыжовник. Но основная масса ветвей (слива, груша, яблони) все еще голая. Над крышей дома склонилась нежная зелень березы.

А вчера дача встретила нас вся в цвету. Ветви абрикосов покрылись бело-розовой пеной нежнейших цветочных лепестков и на фоне голубого неба деревья превратились в фантастические букеты. За забором, у соседей, старая груша зацвела, да так мощно, что кажется, что ее ветви окунули во взбитые сливки. На луковой грядке – мощная, упругая зелень молодого чеснока и луковых перьев. А вокруг – заросли цветущих вишен, одуряющий запах сирени, яркие пятна тюльпанов и набирающие силу бутоны пионов. Внизу, на берегу еще холодной Волги, желтая россыпь одуванчиков. Над всем этим – птичий концерт с отчетливыми сольными голосами и дуэтами.

* * *

Вспоминается военное детство. В декабре 1942 г. за день до отъезда из Петропавловска в Москву побежал к другу-однокласснику забрать книгу «Малахитовая шкатулка» в прекрасном детском издании, довоенный подарок отца. Книжку не нашли, зачитали. Кругом было столько несчастья, но я очень горевал. Первая потеря в жизни.

По возвращении в Москву из эвакуации начал собирать марки. Это было очень сильное увлечение. Тогда, в 1944 г. все ребята нашего двора собирали марки и обменивались ими между собой. Это позволяло неплохо знать географию. Как-то поехал на Арбат, там, на углу, где теперь гостиница «Прага», был магазин «Филателист». Пока разглядывал марки, у меня вытащили скопленные 12 руб. Тоже было очень обидно. Опять потеря. В наш двор приходили похоронки с фронта, но и это не могло отменить обычных мальчишеских горестей. Позже я понял, что это и не потери вовсе, а мелочи жизни, что потери учат и со временем окупаются.

Рассветы над тогда низкоэтажной Москвой были резкими, тревожными, холодными. Заводские гудки рано разрывали тишину дворов. Шла война.

* * *

В газетах пишут, что рейтинг аппарата МО РФ низок и не только из-за положения в Чечне. Карьерные офицеры заполонили аппараты Управления армией. Лишенные государственной ответственности, утратившие связь с историческим прошлым, они активны только в отношении укрепления собственного благополучия. По-настоящему ни на кого из них нельзя положиться. В лучшем случае – старательная делократия.

* * *

Из письма московскому профессору Е.Е.Гогину. «Современных молодых новоиспеченных профессоров саратовского производства много, но все они какие-то одногранные и искусственные и чуть-чуть с деревенским оттенком. Годы идут и уже почти не к кому обратиться». Остепененные образованцы девяностых годов – результат вырождения культуры.

* * *

В 80-е годы мы нервничали и задыхались от размеренного застойного благополучия и отсутствия свежего политического воздуха. В девяностые – двухтысячные годы нервничаем из-за постоянной неуверенности и непрерывных порывов государственного криминального ветра.

* * *

Ретроспектива 20-летнего анализа, проводимая в книге «Перерождение», начиная с 1985 г., позволяет определить моменты предсказуемости последующих событий – несмотря на весьма мутный характер истории данного периода жизни страны.

* * *

Материальная бедность партии рабочих коммунистов, при всем богатстве идей социальной справедливости, – очевидна. Но как-то особенно бедным чувствует себя руководство партии. Что случилось? Ведь бедность – не порок? Может быть, надоело нищенствовать? Может быть, слишком тяжело идейное богатство, не приносящее прибыли? Может быть, слишком тяжела ноша сохранения самобытности партии рабочего класса и отлучения от более широкого коммунистического поля? Бедность давит.

О каком единстве с руководством КПРФ может идти речь? Общий избирательный блок (за пару мест в их списке) – конечно, фикция единства. Его как нет, так и не будет, несмотря на радость тех, кто живет фикциями. Стоит ли обманываться? Такое «единство» не стоит утраты принципиальной позиции партии. Мы, конечно, можем позволить себе иметь в Думе своего наблюдателя, но не окажется ли он «китайским»?

* * *

«Мы велики, потому, что стоим на плечах гигантов». Это изречение относится к моим ученикам и ко мне самому. Общим результатом труда и таланта нельзя торговать, включая в него при случае выгодных посторонних, так как результат этот неприкосновенен, и так как собой не торгуют.

* * *

На кладбище, расположенном в Саратове, в Елшанке, в местности, именуемой «Жареный бугор», вероятно от того, что на солнцепеке – чистый воздух, тепло, солнечно, березки, тишина. Первая черемуха. Духовита, как женщина при входе на танцы. Интересно, есть ли духи из черемухи? При входе на кладбище высится новая кирпичная церковь, без таинства, мистики, грусти, новостройка на ветру. Контора, столь же важная для еще живых, как и автобусная остановка за забором. На этом кладбище похоронена наша общая с женой мама – Наталья Васильевна Кириллова.

* * *

Предсказания Жириновского: «Как только Путин придет к власти во 2-й раз, он всех пересажает: Ельцина, Горбачева, демократов». С Карауловым этого бесноватого очень сближает безнаказанность. Отчего бы это?

* * *

Я писал раньше в заметках об Иркутске, про то, что промышленность в Сибири – словно дымок папиросы в громадных лесных просторах. А теперь там горят эти леса на громадных территориях. Пишут, что их поджигают, преследуя какую-то выгоду. Теперь эти пожары видны даже из космоса.

* * *

Рассказывают о возрождении пионерской организации в райцентре Романовка Саратовской области. С красными знаменами и портретами Ленина, с факельным шествием ночью (по-видимому, это было приурочено к Дню пионерской организации.) Кто над этим работает? Каковы цели?

* * *

Отдыхая в военном санатории в Евпатории (это было в августе 1976 г.), часто навещал отца, который жил в этом городе, в доме возле Собора, почти у самого моря. Как-то зашел в городскую библиотеку, расположенную недалеко. В то время отец работал в ней внештатным сотрудником – сортировал и подшивал газеты, оформлял книжные выставки, встречался с читателями. Ему было тогда уже 72 года. Такая работа была ему по душе.

Помню, батенька, сидя среди стеллажей, делал вырезки из газет. Увидев меня, он обрадовался, познакомил меня с сотрудниками. Выйдя из библиотеки, мы пошли вдоль набережной, зашли в курзал и заняли столик – прямо под столетним вязом. Пили «Мускат красного камня», сидели долго – смеркаться стало. Он беспокоился о моих братьях Саше и Володе и просил меня помогать им. А потом, слегка пьяненькие, пошли домой. С моря дул ветерок, в курзале играл духовой оркестр, гуляла нарядная публика. Отец с гордостью рассказывал, как растет город, как строятся здравницы. Он жил всем этим, радуясь укреплению советской власти.

Той же осенью он умер от аритмии сердца.

* * *

РКРП-РПК размышляет в связи с предложением о компромиссном объединении избирательных усилий с КПРФ (вы нам 2–3 мандата, а мы вам 1,5 млн. голосов). Решение об этом может не получить одобрения членов РКРП-РПК в первичках и тем более остальных отрядов левой оппозиции, которых в этот дом вообще не пустят. Многие об этом говорят открыто. Что же получится: мы бросим других – еще более левых? Потом не «отмоешься». Да и те 1,5 млн., которые прежде голосовали не за КПРФ, в большинстве своем за нее все равно голосовать не будут.

Дело сложное, но в принципе партии не нужно бы гнаться за материальными выгодами любой ценой. Некоторые говорят, что уж лучше наполовину снизить затраты, может быть перейти в подполье, работать более активно меньшими силами, не уповая на парламентскую форму борьбы.

* * *

Буш построил все бывшие страны народной демократии как на плацу и поблагодарил их за борьбу с советской тиранией. Эти «друзья» Буша – на нашей границе. Основной «друг» – Польша (многовековой ненавистник России).

* * *

Старый член РКРП «Ефимыч» (так его называют) формально не с нами, но помогает. У него свой транспорт, этим он и живет. Флаги подбросит от штаба к колонне демонстрантов на 3-й Дачной и с митинга отвезет их обратно.

* * *

Первоклассников спрашивают во время занятия на продленке: победу в какой войне мы недавно праздновали? «Над чеченцами» – отвечают они. Правда, они ничего не знают и о Бородине, а вот о чеченцах слышат постоянно.

* * *

«Завалили» ветеранов фронтовиков по случаю дня Победы автомашинами «Ока», квартирами, подарками. Самому молодому из них 76–78 лет. Потерять страну без боя в эти 12 лет и в благодарность за это получить автомобиль от тех, кто эту страну обобрал.

Путин просто измазан (как помадой) любовью 80-летних. Он так молодецки выглядит среди орденоносцев-стариков! Путина так много, что облик празднования дня Победы просто слился с 3-ей годовщиной его инагурации. Вне этого сочетания о последней никто бы и не вспомнил.

* * *

Выборы в Саратовскую областную Думу – какое-то торжище. По нашему участку – до десятка ряженых. Сомов – руководитель Саратовгазпрома, богатейший местный олигарх, издает газету о себе, с обращением к гражданам: «Я от газовиков!» Помните фильм «Возвращение Максима», когда в редакцию «Рабочей газеты» прорывался путеец и требовал напечатать заметку: «Я от железных дорог! Я никогда не буду штрейхбрехером!» Артист Толубеев. От богатого стола этот Сомов, реальной власти ему мало, нужна еще неприкосновенность! Другой, мрачноватый такой, обобравший весь Ленинский район еще в начале 90-х, обклеил все парадные своими листовками с обещанием справедливости и порядка. Третий приобрел на ворованные деньги для поликлиники аппарат УЗИ и покупает этим доверие избирателей, посылая оплаченных ходоков по квартирам… Химеры демократии. У кого больше денег, тот и пройдет в Думу, с лихвой оплатив расходы. Реклама у них суперсоветская, все их предки брали «Зимний» и ложились на фашистские амбразуры в годы войны, от «Единства» без советского грима не пройдешь. Чувствуют, что народ все видит. Ряженые ХХ1 века.

* * *

Аркадий Вольский, в прошлом член ЦК КПСС, а ныне председатель торгово-промышленной палаты РФ, предрекает, характеризуя нарастание социального взрыва в стране, повторение революции 17 года. «Верхи уже не могут…». Лукавит.

* * *

Ежегодное президентское послание: гигантские планы без указания механизма их достижения при полном понимании бедности обворованной России. И при этом призыв к консолидации общества и власти. Консолидации вокруг государственного воровства? Звучит у него: кто не с нами, тот – против нас.

* * *

Озимые в области замерзли, а сеять нечем. Вот-вот поднимут цены на хлеб.

* * *

Ходят скупщики – грозят купить весь Дальний Затон, там, где расположена наша дача. Купить, а жителей выселить. Здесь многие живут этой землей, заполняют на зиму погреба картошкой, помидорами, огурцами. Так что это будет удар по бедноте, по старикам, по традициям. Построят здесь коттеджи, запрут Волгу. И это в 30 мин езды от центра Саратова.

* * *

В Омской области кое-где воссоздают колхозы. Природа этого явления в неэффективности рыночных фермерских норм.

* * *

Случайность – непознанная закономерность. Ко мне с детства цеплялись различные медицинские наблюдения. Так, в деревне Пестово (Челябинская область) осенью 1941 г. я, московский мальчик, впервые увидел коробочки мака в огороде. Коробочки были изящные, и из них сыпались черные зернышки. Я раздавил одну-две коробочки, не заметив, что за мной наблюдает хозяйка. Увидев мое любопытство, она объяснила мне, что есть маковые зерна нельзя, так как они вызывают у человека сонливость.

Однажды мама послала меня в аптеку, там же, в деревне, за таблетками от боли в животе. Я и попросил у аптекарши «таблетки от живота», а она поправила меня: не от живота, а от болей в желудке. Я открыл для себя простую истину: оказывается, в животе есть желудок и еще много чего есть. В тот же день мама пополнила мое образование.

Там же в деревне председателем был участник гражданской войны, очень хороший человек, так как он заботился о нас, эвакуированных семьях командиров. Как-то он на санях по снегу свез меня километров за десять в амбулаторию, там мне осмотрели горло и велели лечить ангину. Так вот у него была ампутирована нога по бедро (от пули белогвардейца, как сказала мама). Он смешно, но быстро ходил на своей деревянной ноге.

Как-то днем, когда я вернулся из школы (2-й класс), посредине горницы на низкой длинной скамье увидел старую бабушку в платочке, лежавшую в гробу. Рядом никого не было, и я все хорошо рассмотрел: я впервые видел покойника. Пахло какой-то травой. Страшно не было. Старушка была тихенькая и маленькая, как девочка. Она и при жизни была такой же незаметной.

В 3-м классе (уже в Петропавловске) увидел у мальчишки выпадение прямой кишки. Когда он натуживался, кишочка вылезала и болталась, а ему не было больно. Там же хорошо изучил вшей, их находили на подворотничках классные санитары и заставляли их давить тут же, а белье дома гладить утюгом. Хуже было у нас, эвакуированных, так как мы жили беднее местных. Когда младший братишка в 1,5 года заболел острой дизентерией и его, отчаявшись, из инфекционной больницы вернули нам домой умирать, мне пришлось научиться кипятить молоко на керогазе и таскать братика на себе, так как он мучился, извивался весь в лихорадке и кричал. Называли это «антонов огонь». Но Вовка неожиданно для всех стал есть мятую картошку с молоком и поправился. Теперь он отец семерых детей и дед многих внуков. Видел я и золотуху – корки на голове у детей, и приступ судорог (эпилепсию) у девушки на перроне вокзала, и как мальчик ногу топором поранил, и ему накладывали повязку. Узнал о недержании мочи (энурез): дяденька, заночевавший у нас в гостях, обмочился во сне и ручеек по покатому полу протек через всю комнату (мои родители постарались этого как бы не заметить, подтерли пол, пока он спал, но я-то все видел). Уже по приезде в Москву из эвакуации, видел, как выносили из дома нашу соседку на носилках в «скорую помощь», она задыхалась и у нее изо рта текла пена. У нее было больное сердце, «сердечная астма и отек легких». Так говорили взрослые.

Конечно, были и более поздние «медицинские наблюдения», но главное – все они накапливались и почему-то запоминались как что-то очень важное. Ну а потом? Потом я пожизненно утонул в человеческих страданиях.