Автор книги: Михаил Кротов
Жанр: Юриспруденция и право, Наука и Образование
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 124 страниц) [доступный отрывок для чтения: 40 страниц]
Кроме того, отношение субъектов Российской Федерации к готовящемуся к принятию Государственной Думой закону может быть также проявлено на стадии его рассмотрения Советом Федерации.
В связи с этим ссылка заявителя на то, что, согласование проекта не вступившего в силу международного договора с субъектами Российской Федерации не было соблюдено на стадии подготовки этого проекта и в процессе законотворческой деятельности не может быть принята во внимание.
При таких обстоятельствах нет оснований полагать, что процедура принятия международного договора Российской Федерации может привести к искажению реального волеизъявления представительного органа, а значит – и оснований для его признания не соответствующим Конституции Российской Федерации по порядку принятия не имеется.
3. Что касается доводов заявителя о несоответствии оспариваемого международного договора Конституции Российской Федерации по содержанию его норм, то считаю необходимым отметить следующее. Что касается доводов заявителя о несоответствии оспариваемого международного договора Конституции Российской Федерации по содержанию его норм, то считаем необходимым отметить следующее.
В соответствии с правилами ВТО (статья XX «Перечни специфических обязательств» Генерального соглашения по торговле услугами (ГАТС)) каждый член ВТО фиксирует в своем перечне специфических обязательств только меры, которые представляют из cебя ограничения доступа на рынок (по смыслу статьи XVI ГАТС «Доступ на рынок»), исключения из обязательства о предоставлении национального режима (по смыслу статьи XVII ГАТС «Национальный режим», то есть исключения из обязательства предоставлять иностранным услугам и поставщикам услуг в отношении всех мер, затрагивающих поставку услуг, режим, не менее благоприятный, чем тот, который предоставляется аналогичным отечественным услугам или поставщикам услуг), а также дополнительные обязательства по смыслу статьи XVIII ГАТС, в том числе такие, которые имеют отношение к квалификациям, стандартам и вопросам лицензирования.
В отношении сектора «Юридических услуг», указанного в запросе, дополнительных обязательств в понимании статьи XVIII ГАТС в Перечне специфических обязательств Российской Федерации по услугам не содержится. Это значит, что Российская Федерация сохраняет за собой право применять к поставщикам, оказывающим услуги на территории Российской Федерации, любые меры внутреннего регулирования, не подпадающие под действие статей XVI и XVII ГАТС (такие, как лицензирование, квалификационные требования, требования к качеству услуг и пр.). То есть право устанавливать «определенные профессиональные и иные квалификационные требования и критерии» (как это указано в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 28 января 1997 года № 2-П) не ограничивается.
Положение Перечня специфических обязательств Российской Федерации по услугам о том, что только адвокатам разрешается осуществлять представительство в уголовных судах и российских арбитражных судах, было искажено, неверно переведено и истолковано заявителем как не предусматривающее обязательного статуса адвоката для представителя стороны в конституционном судопроизводстве и как обязывающее Российскую Федерацию к ограничению представительства сторон третейского разбирательства только адвокатами. В связи с тем, что запрос заявителей получил массовое распространение, в том числе через средства массовой информации, подобное толкование, со всей ответственностью данное народными избирателями, может ввести в заблуждение общественность.
Перечень специфических обязательств Российской Федерации по услугам в подразделе Секторальных обязательств, посвященном юридическим услугам, содержит закрепление форм адвокатской деятельности, а именно: адвокатский кабинет, адвокатское бюро, коллегия адвокатов и юридическая консультация. Указанная норма дословно воспроизводит положение действующего российского законодательства, а именно пункта 1 статьи 20 Федерального закона от 31 мая 2002 года № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Имеющееся в перечне разъяснение о том, что под адвокатом понимается физическое лицо, получившее статус адвоката в соответствии с российским законодательством и что только адвокатам разрешается осуществлять представительство в уголовных судах и российских арбитражных судах, по всем правилам юридической логики не может быть истолковано таким образом, как это полагают заявители, а именно, что не упоминая конституционное судопроизводство, рассматриваемый перечень нарушает конституционное право граждан на квалифицированную юридическую помощь, и «автоматически означает, что не вступивший в силу международный договор России предусматривает национальный режим в отношении допуска иностранных лиц к представительству в Конституционном Суде РФ» и влечет необходимость изменения статьи 53 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации». Данное специальное положение направлено на определение особого статуса адвоката как единственно возможного представителя интересов сторон именно в уголовном и арбитражном судопроизводстве, и никоим образом не умаляет возможность или обязательность участия именно адвоката в других видах процесса, в том числе и в конституционном.
Если российское законодательство требует получения статуса адвоката для оказания юридических услуг, такой статус должен быть получен и иностранцем на основании требований и в соответствии с процедурой, установленной законодательством Российской Федерации. Это дополнительно подтверждается в Перечне специфических обязательств Российской Федерации по услугам в сноске 7 (под адвокатом понимается физическое лицо, получившее статус адвоката в соответствии с российским законодательством).
Здесь же необходимо отметить, что словосочетание «Russian arbitration tribunals» при переводе на русский язык Перечня специфических обязательств Российской Федерации, представленного на официальном сайте Министерства экономического развития и приложенного к проекту федерального закона о ратификации Протокола о присоединении к ВТО, единственно возможным образом с учетом логического и систематического толкования было переведено как «российские арбитражные суды» и именно в таком переводе оно воспроизводится самими заявителями на странице 11 запроса. Таким образом, как ранее было указано, речь идет о том, что только адвокатам должно быть разрешено осуществлять представительство в российских арбитражных судах, что в свою очередь давно уже было озвучено председателем Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, отмечавшим, что необходимо уже в ближайшие годы перейти к ведению дел в арбитражных судах только через адвокатов или как минимум, рассмотреть вопрос о введении аккредитации представителей, поскольку эффективность современного судопроизводства во многом снижается из-за присутствия непрофессионалов35.
В связи с этим некорректным и необоснованным является перевод заявителями уже на 16 странице запроса вырванного из всего контекста словосочетания «arbitration tribunals» как «третейские суды», и утверждение заявителей о том, что указанное положение подразумевает обязательство Российской Федерации по ограничению представительства в третейских судах адвокатами, а также не могут быть приняты все дальнейшее обоснование заявителей о якобы имеющемся вмешательстве государства в частные дела, нарушении баланса частных и публичных интересов, а также искаженная логика международного договора, который не содержит указания на третейские суды и не рассматривает их в качестве части российской судебной системы.
Еще одним доводом заявителей в пользу проверки конституционности Протокола о присоединении России к ВТО является утверждение о том, что обжалуемые положения международного договора подрывают безопасность Российской Федерации в сфере интеллектуальной собственности.
В этой связи следует отметить, что Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (ТРИПС), которое входит в пакет документов ВТО, основано на действии международных конвенций об охране прав интеллектуальной собственности (Парижская конвенция по охране промышленной собственности, Бернская конвенции по охране литературных и художественных произведений, Римская конвенция по защите прав исполнителей, производителей фонограмм и организаций телерадиовещания, Договор по интеллектуальной собственности в отношении интегральных схем). Участие России в указанных конвенциях обеспечивает надлежащую охрану прав интеллектуальной собственности безотносительно к проблеме доступа на национальный рынок патентных поверенных. Участие России в ВТО может в дальнейшем привлечь новые технологии в российскую промышленность, поскольку объекты исключительных прав все чаще становятся инвестициями в производство. Организация производства на базе импортированных лицензий и патентов гарантирует, как правило, повышение конкурентоспособности производства и выход на мировые рынки.
Кроме того, следует учитывать, что в части четвертой Гражданского кодекса во многом учтено и непосредственно воспроизведено значительное число норм международных унификационных договоров о правовой охране интеллектуальной собственности.
Что касается доступа иностранных патентных поверенных к государственной тайне при осуществлении ими своей профессиональной деятельности, полагаем, что в соответствии со статьями III-бис, XIV и XIV-бис ГАТС, статьями 20 и 21 Генерального соглашения по тарифам и торговле, и статьей 73 Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности в соглашениях ВТО ничто не ограничивает право члена ВТО применять любые меры, которые он сочтет нужным для защиты интересов своей безопасности. При этом соответствующие статьи соглашений сформулированы таким образом, чтобы необходимость таких мер не могла быть поставлена под сомнение другими членами организации.
Кроме того, статьей III ГАТС предусмотрены дополнительные положения относительно раскрытия конфиденциальной информации. Ничто в ГАТС не может быть истолковано как требующее от члена предоставлять доступ к конфиденциальной информации, раскрытие которой противоречит общественным интересам.
В соответствии с положениями части 2 статьи 21 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года № 5485-1 «О государственной тайне» возможность допуска лиц из числа иностранных граждан к государственной тайне уже предусмотрена и осуществляется в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации. Данный порядок утвержден постановлением Правительства Российской Федерации от 22 августа 1998 года № 1003 «Об утверждении положения о порядке допуска лиц, имеющих двойное гражданство, лиц без гражданства, а также лиц из числа иностранных граждан, эмигрантов и реэмигрантов к государственной тайне».
При этом, статья 15 Конституции РФ предусматривает, что, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотрено законом, то применяются правила международного договора. Тем самым конституционно зафиксирована принципиальная возможность отступления от действующего российского законодательства посредством норм международного договора (с соблюдением определенных требований, например с обязательной ратификацией таких международных договоров).
Из этого следует, что определенные несоответствия между Протоколом и действующим российским законодательством возможны, однако такие несоответствия будут: а) либо устраняться в последующей законодательной деятельности; б) либо сохраняться в силу приоритета национального права, закрепленного международным договором.
В связи с этим, все требования к патентным поверенным (кроме требования российского гражданства и/или постоянного проживания на территории Российской Федерации), а также процедуры аттестации и меры взыскания, предусмотренные Федеральным законом от 30 декабря 2008 г. № 316-ФЗ «О патентных поверенных» и другими актами законодательства Российской Федерации, будут применяться и после присоединения России к ВТО.
Таким образом, ничто в соглашениях ВТО не препятствует Российской Федерации принимать меры, направленные на защиту государственной тайны, в том числе в отношении доступа к государственной тайне патентных поверенных при осуществлении ими своей профессиональной деятельности, а следовательно, не создает угрозу безопасности государства и не нарушает положения части 3 статьи 55 и части 3 статьи 62 Конституции Российской Федерации.
В отношении требования депутатов провести проверку конституционности не вступившего в силу и переданного на ратификацию Протокола и приложений к нему в неразрывной связи с Марракешским соглашением об учреждении Всемирной торговой организации со всеми приложениями к нему, в полном объеме, не ограничиваясь основаниями, изложенными в запросе, следует обратить внимание заявителей на нормы ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации».
Выполняя общие требования к обращению в Конституционный Суд Российской Федерации заявители обязаны подробно и убедительно изложить свою позицию по поставленному вопросу и привести ее правовое обоснование со ссылкой на соответствующие нормы Конституции Российской Федерации, показав, в чем выражается несоответствие не вступившего в силу международного договора Конституции Российской Федерации, не позволяющие вводить его в действие (ратифицировать) и применять на территории Российской Федерации.
При этом также следует иметь в виду, что Конституционный Суд Российской Федерации принимает решение и дает заключение только по предмету, указанному в обращении, и лишь в той части акта, конституционность которого подвергается сомнению в обращении.
Депутаты в своем запросе привели лишь некоторые положения Протокола, по их мнению, не соответствующие Конституции Российской Федерации, оценка которых мною приведена выше, а требуют проверить Марракешское соглашение в полном объеме со всеми приложениями.
В заключение еще раз хочу акцентировать внимание на том, что международные договоры Российской Федерации, образуя правовую основу межгосударственных отношений, являются одним из важнейших средств развития международного сотрудничества. Наряду с другими инструментами внешней политики России они способствуют обеспечению и поддержанию стабильности международного правопорядка, разработке и реализации государственной политики в области обеспечения прав и свобод граждан Российской Федерации, обороны и безопасности государства, расширению торгово-экономических и финансовых связей, научно-технического, культурного и иного обмена России с иностранными государствами и международными организациями.
Российская Федерация является частью мирового сообщества, она заинтересована в стабильной системе международных отношений, основанной на принципах равноправия, взаимного уважения и взаимовыгодного сотрудничества. Эта система призвана обеспечить надежную безопасность каждого члена мирового сообщества в политической, военной, экономической, гуманитарной и иных областях.
Таким обоазом, на основании ранее изложенного прошу признать не вступивший в силу Протокол «О присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации от 15 апреля 1994 года» соответствующим Конституции Российской Федерации.
Конституционный Суд Российской Федерации.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 9 июля 2012 г. № 17-П
По делу о проверке конституционности не вступившего в силу международного договора Российской Федерации – Протокола о присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации
Именем Российской Федерации
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В. Д. Зорькина, судей К. В. Арановского, А. И. Бойцова, Н. С. Бондаря, Г. А. Гаджиева, Ю. М. Данилова, Л. М. Жарковой, Г. А. Жилина, С. М. Казанцева, М. И. Клеандрова, С. Д. Князева, А. Н. Кокотова, Л. О. Красавчиковой, С. П. Маврина, Н. В. Мельникова, Ю. Д. Рудкина, Н. В. Селезнева, О. С. Хохряковой, В. Г. Ярославцева,
с участием представителей обратившейся в Конституционный Суд Российской Федерации группы депутатов Государственной Думы – депутата Государственной Думы Н. В. Коломейцева, адвоката А. И. Муранова и кандидата юридических наук А. В. Чуева, полномочного представителя Правительства Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации М. Ю. Барщевского, полномочного представителя Государственной Думы в Конституционном Суде Российской Федерации Д. Ф. Вяткина, полномочного представителя Совета Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации А. И. Александрова, полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации М. В. Кротова,
руководствуясь статьей 125 (пункт «г» части 2) Конституции Российской Федерации, подпунктом «г» пункта 1 части первой, частями третьей и четвертой статьи 3, частью первой статьи 21, статьями 36, 74, 86, 88, 89 и 90 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»,
рассмотрел в открытом заседании дело о проверке конституционности не вступившего в силу международного договора Российской Федерации – Протокола о присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации.
Поводом к рассмотрению дела явился запрос группы депутатов Государственной Думы. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции Российской Федерации оспариваемый в запросе не вступивший в силу международный договор Российской Федерации.
Заслушав сообщение судьи-докладчика С. П. Маврина, объяснения представителей сторон, выступления приглашенных в заседание представителей: от Министерства экономического развития Российской Федерации – М. Ю. Медведкова, от Министерства иностранных дел Российской Федерации – Г. В. Кузьмина, от Генерального прокурора Российской Федерации – Т. А. Васильевой, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный Суд Российской Федерации установил:
1. 16 декабря 2011 года Российской Федерацией и Всемирной торговой организацией был подписан Протокол о присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации (заключено в городе Марракеше 15 апреля 1994 года), в соответствии с которым Российская Федерация, присоединяясь к данному Соглашению (далее – Марракешское соглашение), становится членом Всемирной торговой организации (далее – ВТО) (пункт 1); данный Протокол является неотъемлемой частью Марракешского соглашения (пункт 2); Российской Федерацией должны быть выполнены обязательства по многосторонним торговым соглашениям, являющимся приложением к Марракешскому соглашению (пункт 3); данный Протокол открыт для принятия Российской Федерацией в течение 220 дней со дня одобрения (пункт 7); подписание данного Протокола совершено в единственном экземпляре на английском, французском и испанском языках, причем каждый текст имеет одинаковую силу, за исключением прилагаемых перечней, в которых может быть указано, что аутентичным является текст только на одном из указанных языков.
Решение о проведении переговоров и о подписании Протокола о присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению (далее – Протокол) было принято распоряжением Правительства Российской Федерации от 13 декабря 2011 года № 2231-р. Постановлением от 7 июня 2012 года № 564 Правительство Российской Федерации, одобрив Протокол, внесло в Государственную Думу проект федерального закона о его ратификации в порядке, предусмотренном для ратификации международных договоров Российской Федерации (пункт 1 статьи 15 Федерального закона от 15 июля 1995 года № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации»).
Заявители по настоящему делу – группа депутатов Государственной Думы, обратившихся в Конституционный Суд Российской Федерации 20 июня 2012 года на основании статьи 125 (пункт «г» части 2) Конституции Российской Федерации (28 июня 2012 года запрос был дополнен), просят признать Протокол как не вступивший в силу международный договор Российской Федерации и приложения к нему в неразрывной связи с Марракешским соглашением и всеми прилагаемыми к нему многосторонними торговыми соглашениями не соответствующими Конституции Российской Федерации, а потому не подлежащими введению в действие и применению в Российской Федерации.
Нарушение статей 48 (часть 1), 55 (часть 3), 62 (часть 3), 68, 72, 101 (часть 4) и 118 (часть 1) Конституции Российской Федерации заявители усматривают в несоблюдении процедуры ратификации (непредставление в Государственную Думу текста Марракешского соглашения со всеми приложениями к нему на русском языке, а также текстов протоколов о присоединении к нему других государств, являющихся членами ВТО, представление незаверенной копии официального текста Протокола, нарушение сроков представления документов, необходимых для его ратификации, невыполнение иных регламентных требований), а также требований, вытекающих из закрепленного Конституцией Российской Федерации разграничения предметов ведения между органами государственной власти Российской Федерации и субъектов Российской Федерации (отсутствие согласования Протокола с субъектами Российской Федерации по вопросам, относящимся к сфере совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, как на стадии подготовки, так и на этапе внесения в Государственную Думу законопроекта о его ратификации). В контексте вопроса о ратификации Протокола заявители указывают также на неопределенность статуса ВТО (является ли она межправительственной или межгосударственной организацией).
Кроме того, заявители указывают на необходимость оценки Протокола с точки зрения соответствия Конституции Российской Федерации по содержанию норм в полном объеме, однако свою позицию выражают лишь в отношении отдельных аспектов оспариваемого регулирования.
По мнению заявителей, определяющие категории лиц, обладающих правом на осуществление представительства в судах, положения пункта II (1) (A) (a) Перечня специфических обязательств Российской Федерации по услугам, входящего в Приложение I к Протоколу, которое является его неотъемлемой частью, не соответствуют статье 48 (часть 1) Конституции Российской Федерации, поскольку их реализация – учитывая невозможность распространения на иностранных граждан требования российского законодательства о наличии статуса российского адвоката для лиц, желающих выступать в качестве представителей граждан и организаций в Конституционном Суде Российской Федерации, – повлечет отмену существующих гарантий конституционного права на получение квалифицированной юридической помощи. Те же положения, как закрепляющие требование о ведении дел в третейских судах только через представителя – адвоката, означают, по мнению заявителей, включение третейских судов в состав российской судебной системы, что не согласуется со статьей 118 (часть 1) Конституции Российской Федерации, а в той части, в какой Российская Федерация принимает на себя обязательство допустить иностранных граждан в сферу оказания услуг патентными поверенными, противоречат статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьей 62 (часть 3), поскольку реализация данного обязательства может быть связана с доступом иностранных лиц к сведениям, составляющим государственную тайну или секреты производства, что угрожает безопасности государства.
Заявители считают также, что положения являющейся неотъемлемой частью Марракешского соглашения Договоренности о правилах и процедурах, регулирующих разрешение споров, которыми предусматривается учреждение и деятельность в рамках ВТО Органа по разрешению споров, передаваемых на рассмотрение на основе соответствующих положений соглашений, перечисленных в Дополнении 1 к Договоренности, позволяют сделать действия Российской Федерации предметом обязывающего вмешательства международной организации, чем нарушают суверенитет Российской Федерации и конституционный принцип разделения властей, создают угрозу национальной безопасности Российской Федерации и, следовательно, противоречат статьям 4 (часть 1), 10, 55 (часть 3) и 79 Конституции Российской Федерации.
Кроме того, заявители ставят вопрос о социально-экономических последствиях присоединения России к ВТО, в том числе в части его влияния на внутренние, внешние и транзитные тарифы для грузовых железнодорожных перевозок, тарифы на газ, условия экспорта продукции цветной металлургии, условия доступа к природным ресурсам и т. д.
2. Как следует из статьи 125 (пункт «г» части 2) Конституции Российской Федерации и конкретизирующих ее положений Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» (подпункт «г» пункта 1 части первой статьи 3, статьи 86, 89 и 90), Конституционный Суд Российской Федерации проверяет конституционность не вступившего в силу международного договора Российской Федерации, подлежащего ратификации Государственной Думой или утверждению иным федеральным органом государственной власти, в том числе по содержанию норм, по порядку заключения договора, в частности в отношении соблюдения компетенции органов государственной власти, принимающих участие в его заключении, по форме договора, с точки зрения установленного Конституцией Российской Федерации разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации.
Согласно части третьей статьи 74 названного Федерального конституционного закона Конституционный Суд Российской Федерации принимает постановление только по предмету, указанному в обращении, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению в обращении; при принятии решения Конституционный Суд Российской Федерации не связан основаниями и доводами, изложенными в обращении.
При этом в силу части третьей статьи 3 названного Федерального конституционного закона Конституционный Суд Российской Федерации решает исключительно вопросы права и, следовательно, не оценивает политическую и экономическую целесообразность заключения международного договора Российской Федерации, подлежащего ратификации Государственной Думой или утверждению иным федеральным органом государственной власти, в том числе с точки зрения влияющих на реализацию социальных прав человека и гражданина последствий его действия для тех или иных отраслей экономики или для доходной части бюджетов бюджетной системы Российской Федерации.
2.1. В соответствии с Венской конвенцией о праве международных договоров от 23 мая 1969 года, участником которой является Российская Федерация, согласие государства на обязательность для него договора может быть выражено посредством подписания договора, обмена документами, образующими договор, ратификации договора, его принятия, утверждения, присоединения к нему или любым другим способом, о котором условились договаривающиеся стороны (статья 11); согласие государства на обязательность для него договора выражается присоединением, если: a) договор предусматривает, что такое согласие может быть выражено этим государством путем присоединения; b) иным образом установлено, что участвующие в переговорах государства договорились, что такое согласие может быть выражено этим государством путем присоединения; или c) все участники впоследствии договорились, что такое согласие может быть выражено этим государством путем присоединения (статья 15).
Марракешское соглашение, определяющее статус и основы деятельности ВТО, предусматривает, что первоначальными членами ВТО являются Договаривающиеся Стороны Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ), заключенного 30 октября 1947 года, на момент вступления в силу Марракешского соглашения, а также Европейские сообщества, которые удовлетворяют требованиям, выдвигаемым в отношении первоначальных членов ВТО в соответствии со статьей 11 Марракешского соглашения; иные же государства или отдельные таможенные территории, обладающие полной автономией в осуществлении своих внешнеторговых отношений и в отношении других вопросов, предусмотренных в Марракешском соглашении и многосторонних торговых соглашениях, могут лишь присоединяться к нему, причем на условиях, подлежащих дополнительному согласованию между соответствующим государством и ВТО; при этом присоединение к Марракешскому соглашению означает одновременное присоединение и ко всем прилагаемым к нему многосторонним торговым соглашениям; решение о присоединении принимается Конференцией министров, являющейся органом ВТО (статьи 11, 12 и 14).
Следовательно, согласие Российской Федерации, не являющейся первоначальным членом ВТО, на обязательность для нее Марракешского соглашения и тем самым на имплементацию данного Соглашения и права ВТО в целом в правовую систему России может быть выражено исключительно путем присоединения к Марракешскому соглашению на условиях, согласованных с ВТО и подлежащих юридическому закреплению в отдельном международном договоре, каковым и является оспариваемый в Конституционном Суде Российской Федерации Протокол. Соответственно, само Марракешское соглашение и являющиеся приложением к нему многосторонние торговые соглашения – в силу закрепленного в нем условия вступления государства в члены ВТО – не относятся к международным многосторонним соглашениям (договорам) Российской Федерации, которые непосредственно подлежат подписанию, одобрению Правительством Российской Федерации и ратификации Государственной Думой или утверждению иным федеральным органом государственной власти.
Таким образом, по смыслу статьи 125 (пункт «г» части 2) Конституции Российской Федерации, подпункта «г» пункта 1 части первой статьи 3, статей 86, 89 и 90 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Марракешское соглашение и прилагаемые к нему многосторонние торговые соглашения (право ВТО) сами по себе не могут быть предметом проверки в конституционном судопроизводстве с точки зрения их соответствия Конституции Российской Федерации, в том числе по форме и содержанию.
Вместе с тем Протокол в случае его ратификации на основании статьи 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации войдет в правовую систему Российской Федерации как международный договор Российской Федерации. При этом он становится неотъемлемой частью Марракешского соглашения и через систему норм, имеющих отсылочный (бланкетный) характер, – легальным основанием применения на территории Российской Федерации положений Марракешского соглашения и права ВТО в целом. Поэтому, хотя непосредственно предметом проверки Конституционного Суда Российской Федерации в настоящем деле является именно Протокол как не вступивший в силу международный договор Российской Федерации, такая проверка по содержанию норм с точки зрения соответствия Конституции Российской Федерации предполагает оценку Протокола в неразрывном нормативном единстве с приложениями к нему, а также с Марракешским соглашением и приложениями к нему, но только в той степени, в какой соответствующие требования заявителей не расходятся с предписаниями Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации».
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?