Текст книги "Ребенок-ракета, ребенок-ураган. Руководство по СДВГ для любящих и уставших родителей"

Причины возникновения СДВГ

1. Наследственность. Риск развития СДВГ у детей, у которых есть родственники с этим синдромом, значительно выше, чем у сверстников, – на 31,5 %. За возникновение СДВГ несет ответственность целая комбинация генов.

2. Внутриутробная гипоксия плода: кислородное голодание во время беременности или родов. В группе риска также младенцы, родившееся раньше срока, с малым весом или с низкими показателями по шкале Апгар.

3. Курение, употребление матерью алкоголя и наркотиков во время беременности.

4. Материнская тревога во время беременности. Особенно на сроке 12–22 недели.

5. Ребенок злоупотребляет гаджетами и просмотром телевизора.

Беспокойный мозг

Давайте представим, что мозг – это компьютер. Нейропсихолог Александр Романович Лурия выделял три функциональных блока мозга:

– 1-й блок регулирует активацию мозга – как процессор в компьютере. Структуры этого блока поддерживают баланс процессов возбуждения и торможения в нервной системе.

– 2-й блок отвечает за прием, переработку и хранение информации – это своего рода диск D.

– 3-й блок регулирует психическую деятельность, поведение человека. Его можно сравнить с диском C – местом, где хранятся программы.

Исследования показали: у детей с СДВГ объем головного мозга примерно на 5 % меньше, чем у их здоровых сверстников (6). Но сразу отметим: с уровнем интеллекта это никак не связано.

Вы спрóсите: какие части мозга меньше у детей с СДВГ? Прежде всего это лобные доли, а точнее, их передние части – префронтальная кора. У человека с СДВГ активность лобных областей мозга меньше, чем у здоровых людей.

Созревание головного мозга у детей с СДВГ отстает на 2–3 года, и особенно это касается все тех же лобных областей. К концу подросткового возраста объем мозга у людей с СДВГ становится таким же, как у здоровых сверстников, но его функционирование может быть недостаточным (7).

Мы уже сказали, что детей с СДВГ отличает меньшая, чем у сверстников, префронтальная кора. Это третий блок мозга, его «диск С». Она контролирует наши импульсы, управляет вниманием, усиливает мотивацию. Эта область «решает», что для нас нужно или необходимо, а что вредно или бесполезно. Префронтальная кора позволяет нам планировать и предвидеть, а еще она фильтрует сигналы, которые поступают из нижних отделов мозга.

Социальный психолог Рой Баумейстер описал эксперимент, в ходе которого обезьян кормили один раз в день, позволяли во время кормежки брать сколько угодно еды, но они так и не научились сохранять пищу впрок. Наедаясь досыта, подопытные переставали обращать внимания на остатки трапезы или просто играли с едой. По утрам обезьяны голодали, но им даже в голову не приходило отложить часть сытного обеда, чтобы вечером или утром съесть припасы.

В отличие от обезьян, человек может планировать – именно благодаря префронтальной коре. Однако людям, получившим серьезную травму или инсульт в этой области, свойственно так называемое «лобное поведение». Они расторможенны, неаккуратны, агрессивны; плохо контролируют свои импульсы, а поэтому гиперсексуальны [6]6
  Испытывают повышенное половое влечение и часто не сдерживают свои порывы.


[Закрыть]. Помните эпизоды из фильмов, когда в реанимации старичок, оплетенный проводами и катетерами, вдруг щиплет медсестру за аппетитно выступающие части тела? Окружающие улыбаются: «А он-то еще о-го-го!» На самом деле смешного тут мало. У пациента повреждена префронтальная кора, и в данный момент его мозг требует быстрого удовольствия. Лобные доли особенно тесно связаны с подкорковыми ядрами, которые во многом контролируют двигательную активность.

У детей с СДВГ очень быстрая реакция мозга, и если их энергию направить в нужное русло, если их чем-то по-настоящему увлечь, то они будут просиживать за этим занятием часы напролет и добиваться хороших результатов. А вот если такому ребенку что-то неинтересно, то да, «пробиться» к нему действительно практически невозможно.

Почему же при слабой работе мозговых структур возникает гиперактивность? Представим дорожную развязку, на которой нет регулировщика. Водители не знают, что делать: кто-то несется вперед, кто-то, наоборот, останавливается. В результате – пробки и аварии. А еще – множество невыносимо громких автомобильных гудков. В головном мозге роль такого регулировщика исполняет как раз префронтальная кора. И если она не справляется со своими задачами, то мозг превращается в забитый перекресток, переполненный множеством чувств, желаний, импульсов и мыслей, и в результате человек не может сосредоточиться.

Среди пациентов и некоторых врачей бытует мнение, что СДВГ возникает из-за травмы шейного отдела позвоночника при родах. Но, как видите, он здесь ни при чем.

Без руля и тормозов

Нейропсихолог Рассел А. Баркли приводит следующую метафору: «Ребенок с СДВГ – это как прекрасная машина, но без руля и тормозов». Проблемы с контролем поведения у таких детей во многом связаны с нарушением управляющих функций мозга. Эти функции можно также сравнить с дирижером, который управляет оркестром. Представьте себе, как зазвучит оркестр без дирижера!

Управляющие функции делятся на четыре типа:

1) когнитивные функции – отвечают за контроль, планирование, целенаправленность действий;

2) поведенческая саморегуляция – связана с эмоциональным подкреплением;

3) активация – обеспечивает инициативу;

4) метакогнитивные процессы – это знания человека о своих познавательных способностях и их контроле.

Важная составляющая управляющих функций – контроль импульсов. Автор этого понятия профессор психологии Мэри Ротбарт описывала его как «способность тормозить доминирующую реакцию и/или активировать субдоминирующую, планировать и находить ошибки».

Как это работает? Представьте, что в жаркий день вам хочется съесть эскимо. Вы купили его, раскрыли упаковку и – сработала доминирующая реакция – хотите откусить большой кусок. Но поняли, что может заболеть горло, и затормозили эту реакцию: пускай мороженое немного подтает. Субдоминирующая реакция в данном случае – это положить мороженое на блюдце и дать ему немного подтаять. Это и есть контроль импульсов. Он не только позволяет тормозить или активировать внимание и поведение, но также помогает сосредотачиваться, запоминать правила и следовать им, строить долговременные планы.

А еще управляющие функции могут быть «холодными» и «горячими». «Холодные» помогают контролировать когнитивные процессы (например, куда направить внимание), а «горячие» важны для контроля эмоций.

По мнению уже упомянутого нами нейропсихолога Рассела А. Баркли, при СДВГ нарушаются три управляющие функции: тормозной контроль, рабочая память и когнитивная гибкость. Для чего нужна каждая из них? Тормозной контроль влияет на самообладание; рабочая память определяет последовательность решения конкретной задачи, а когнитивная гибкость позволяет приспособиться к меняющимся условиям и требованиям и признать свои ошибки.

Но в первую очередь у людей с СДВГ нарушено звено торможения – подавления нежелательных реакций (8). Таким образом, в основе СДВГ лежат прежде всего проблемы с волей.

А теперь, дорогие читатели, потерпите небольшой урок философии. Еще Аристотель называл действия и поступки, которые человек сам решил осуществить, произвольными. Согласно Декарту, воля может затормозить движения, обусловленные желанием и страстью. Он связывал волю с нравственностью человека: воля помогает нам следовать определенным правилам, исходя из представлений о добре и зле. Например, мужчина видит красивую девушку и хочет немедленно ее поцеловать, но воля останавливает его.

Развитие воли у ребенка начинается, когда он осваивает навык управления своими движениями: без этого совершать волевые действия невозможно. Воля ребенка на начальных стадиях развития – это совокупность его желаний; каждое желание – сиюминутный порыв. Лишь со временем ребенок становится способным действовать не только под влиянием эмоций. В результате воспитания у него складываются некоторые правила поведения; тому, что хочется, начинает противопоставляться то, что требуется.

МИХАИЛ ЛАБКОВСКИЙ:

Расскажу вам одну историю о взаимосвязи между СДВГ и волей. За годы работы в школе (о том, как я дошел до жизни такой, вы узнаете из следующих глав) мне не раз попадались дети с СДВГ, но это я, конечно, уже сейчас понимаю, когда знаю этот диагноз и его проявления. Приведу вам наиболее яркий пример.

Дело было в начальной школе, и звали ученика, допустим, Гриша. Было Грише лет восемь, и сидел он у меня за первой партой, потому что имел свойство засыпать минут через двадцать после начала урока, причем любого. То есть утром он приходил в школу бодрый, улыбался, играл с одноклассниками, но стоило начаться занятиям, как Гриша практически сразу засыпал.

Мне тогда было 24 года, я был еще зеленый и решал проблему так: просто садился на Гришину парту, чтобы бедному ребенку некуда было опустить голову, и вел урок оттуда. Но и это не помогало: спустя несколько минут Гриша вырубался прямо на стуле, сваливался на пол и спал там.

В какой-то момент я не выдержал и вызвал в школу Гришину маму. Та была в шоке: по ее словам, дома сын по пять часов кряду мог рассматривать исторические карты и географические атласы (семья, надо сказать, была интеллигентная и образованная). Буквально поесть забывал, а тут не мог высидеть какие-то 45 минут.

Я ничего не понимал: получается, Гришу нельзя было считать просто неусидчивым ребенком, непоседой. Или гиперактивным ребенком с повышенным внутричерепным давлением – была в те времена такая теория, позднее полностью опровергнутая, что такие дети гиперактивны и подвижны. Непоседы в принципе не могут долго на чем-то концентрироваться и часами книжки читать, а Гриша мог. Мне тогда, конечно, в голову не приходило, что весь секрет – в наличии или отсутствии волевых усилий в той или иной деятельности.

Это сейчас я прекрасно понимаю, что урок требовал от Гриши волевых усилий, а для ребенка с СДВГ это очень тяжелая задача. А вот историю и географию он, судя по всему, любил, и разглядывание карт доставляло ему удовольствие, поэтому за этим занятием он мог провести несколько часов. Так сказать, из любви к искусству. А вот в любой ситуации преодоления он тут же «соскакивал».

За Гришу, кстати, можете не волноваться: он сделал блестящую карьеру и вполне успешен. Но вообще такие ребята, как он, попадались практически в каждом классе. С детьми я отработал около десяти лет, а в обычной средней школе среднее количество учеников – 1300. Вот и посчитайте, сколько среди них таких «Гриш». Кто-то по классу во время урока ходит, кто-то постоянно перебивает или вообще не дает учителю слово сказать.

Еще один яркий пример – живые и умные двоечники. То есть бывает, что у ребенка в целом снижены когнитивные способности, учителя на это скидку не делают и лепят ему двойки – это одно. А вот остроумный балагур с двойками в дневнике – такой ребенок запросто может оказаться с диагнозом СДВГ.

Что до меня, то все, что не требовало волевых усилий, давалось мне очень легко. Поэтому я в семь лет спокойно мог прочитать за день 40 страниц каких-нибудь русских народных сказок, а осилить условие задачи для первого класса не мог. При этом в той же литературе я был довольно избирателен и не читал ключевые романы школьной программы типа «Война и мир» или «Анна Каренина» – просто потому, что мне это было неинтересно. Зато «Братьев Карамазовых» перечитывал четыре раза. И поди это учителям объясни.

Тут мы подходим к важному моменту, который я хотел бы донести до родителей. Многие считают, что их ребенок с СДВГ какой-то абсолютно бестолковый. На деле же все часто совсем наоборот. У таких детей очень острая и быстрая реакция мозга, и если их энергию направить в нужное русло, если их чем-то по-настоящему увлечь, то они будут просиживать за этим занятием часы напролет и добиваться хороших результатов. А вот если такому ребенку что-то неинтересно, то да, «пробиться» к нему действительно практически невозможно.

Так что, если хотите, чтобы ваш ребенок что-то сделал, придется придумать, как превратить «обязаловку» в то, о чем он даже мечтать не мог. Помните, как Том Сойер убедил соседских детей красить вместо него забор? Вот и вам нужно проявить похожую изобретательность. Скучное учебное задание ребенку с СДВГ выполнять неинтересно, особенно если «надо», – то ли дело, если «решить эту задачу может лишь один из ста детей». Такой вызов он скорее всего охотно примет. Попробуйте.

Необходимо отметить, что детям и взрослым с СДВГ сложно контролировать не только свое поведение, но и эмоции, то есть у них нарушена эмоциональная регуляция.

В процессе регуляции эмоций происходит настройка наших эмоциональных реакций: усиление, ослабление, поддержание на текущем уровне. Эти процессы могут проходить как автоматически, неосознанно, так и сознательно: например, мы прилагаем усилия, чтобы совладать с волнением или гневом.

Сладкая «пытка»

В 1970 году психолог Уолтер Мишель из Стэнфордского университета провел сладкий эксперимент – «зефирный тест». Перед детьми трех-пяти лет ставили поднос с зефиром, и экспериментатор говорил: «Если хочешь, можешь съесть одну зефирку. Но мне нужно отлучиться, и если ты потерпишь до моего возвращения, то получишь сразу две зефирки вместо одной». При этом в комнате не было никаких отвлекающих факторов – ни игрушек, ни книг, ни даже картин. Очень тяжелые условия для проверки силы воли и самоконтроля, особенно когда тебе пять!

Испытание длилось 15 минут. Около трети детей сразу же съели по зефирке, еще одна треть сдались минут через 5–7, но около трети выдержали тяжелое испытание и получили обещанное.

Однако самое интересное было впереди. Мишель с коллегами на протяжении многих лет осведомлялись о жизни испытуемых. В более поздних исследованиях ученые обнаружили, что у детей, которые были в состоянии дождаться обещанной награды, как правило, жизнь складывалась более благополучно. Они лучше развивались умственно и физически, были более организованными. Эти дети лучше сдали школьные экзамены, не проявляли асоциального поведения, у них не было проблем с наркотиками и алкоголем. Таким образом ученые доказали, что благодаря способности отложить немедленное удовольствие у нас формируется сила воли и способность к регуляции поведения.

В 2011 году выросших участников «зефирного теста» пригласили пройти томографическое исследование, которое показало: у тех, кто смог когда-то дождаться второй зефирки, была более высокая активность префронтальной коры – структуры, контролирующей поведение.

Что это означает на практике? То, что, если у ребенка хорошо развита регуляция поведения, то он скорее всего будет успешнее учиться (9), лучше вписываться в общество и, вероятно, достигнет бóльших успехов, когда вырастет (10).

В 2012 году ученые из Рочерстерского университета провели усложненный «зефирный эксперимент». Они предварительно разделили детей на две группы. Испытуемым в первой группе сделали приятные подарки, а затем попросили немного подождать, пообещав подарить еще несколько подарков, но обещания своего не выполнили. А вот во второй группе дети действительно получили обещанное дополнительное вознаграждение.

Как и следовало ожидать, предварительная часть повлияла на результаты последующего зефирного эксперимента. Дети из первой группы гораздо чаще выбирали съесть зефир сразу, а дети из второй, как правило, дожидались второй порции сладостей. И это вполне понятно: у испытуемых из первой группы уже был негативный опыт, они знали, что доверять ученым не стоит, тогда как детей из второй группы исследователи не подводили.

Дети с СДВГ не могут отложить удовольствие и съедают зефирку в первую же минуту. Из-за низкой способности к самоконтролю они предпочитают меньшее, но немедленное вознаграждение большему, но отсроченному.

На этом история не закончилась. В 2018 году психолог Тайлер Уоттс из Университета Нью-Йорка и его коллеги опровергли результаты самого первого «зефирного эксперимента», проведенного в Стэнфорде. Оказалось, что все испытуемые ходили в один детский сад и принадлежали к одной социальной группе: их родители, преподаватели университета, были людьми образованными и достаточно обеспеченными. У детей были все основания надеяться, что взрослые их не обманут, а дома их в любом случае ждал бы десерт. Уоттс повторил эксперимент, но выбрал для него детей из семей с разным доходом, уровнем образования и социальным статусом родителей. Новый эксперимент дал очень интересные результаты. Дети из обеспеченных семей чаще откладывали удовольствие, тогда как малыши из семей с небольшим доходом съедали зефирку сразу, ведь если не съесть сладкое сейчас, потом его может и не быть.

Таким образом, на выбор детей в большей степени влияли жизненные обстоятельства. Ребенку из обеспеченной семьи легче отложить вознаграждение: его опыт показывает, что он в любом случае получит еще. Во взрослой жизни ему будет легче принимать ответственные и рискованные решения: например, открывать собственный бизнес. А вот люди не слишком обеспеченные не надеются на лучшее будущее, поэтому живут одним днем, стремятся к стабильности и боятся рисковать.

Как вы уже, наверное, догадались, дети с СДВГ не могут отложить удовольствие и съедают зефирку в первую же минуту. Из-за низкой способности к самоконтролю они предпочитают меньшее, но немедленное вознаграждение большему, но отсроченному (11). О том, к чему все это приводит, мы расскажем дальше.

Фокус на внимание

«Если я когда и делал значимые открытия, то обязан был больше своему терпеливому вниманию, чем любому другому таланту», – писал Исаак Ньютон. Внимание и его роль в регуляции поведения – одна из важнейших тем, занимающих психологов, психиатров и специалистов из смежных сфер.

СДВГ, как и следует из названия, прежде всего проявляется в нарушении внимания, а именно внимание помогает нам собирать и обрабатывать информацию. И его роль становится особенно значимой, когда ребенок начинает ходить в школу.

Философ и психолог Уильям Джеймс описывал внимание так: «Избирательная направленность восприятия на тот или иной объект. Это когда разум охватывает в ясной и отчетливой форме нечто, в чем видится одновременно несколько возможных объектов или ходов мысли. Сосредоточение, концентрация сознания – вот его суть. Оно означает отвлечение от одних вещей ради того, чтобы эффективно работать с другими».

Физиолог Иван Петрович Павлов говорил о внимании как об очаге оптимального возбуждения, движущегося по коре головного мозга наподобие «перемещающегося светового пятна».

Британский психолог Дональд Бродбент после исследования работы авиадиспетчеров выяснил: чтобы справиться с потоком поступающей информации, люди избирательно направляют внимание только на некоторые признаки и «отстраняются» от остальных.

Один из моих учителей, физиолог Юрий Дмитриевич Кропотов, описывает внимание как «увеличение громкости». На физиологическом уровне оно усиливает важную информацию и подавляет несущественную. Таким образом информация обрабатывается тщательнее.

Обратившись к словарям, можно выяснить, что внимание связано, с одной стороны, с особо чутким восприятием, подвластным нашей воле, а с другой – с организацией нашей деятельности. В современном русском языке слово «внимание» используется и в других значениях. Это и особое напряжение при работе, которое не позволяет отвлечься ни на минуту, и способность подметить что-то незаметное для остальных, и уважительное отношение к другому человеку (12).

На латыни «внимание» – attendentes. Латинское tendo означает «тянуть», «натягивать». У этого слова есть и другое значение – «стремиться», «добиваться». Таким образом, за вниманием стоит напряжение, усилие, связанное с достижением некоторой цели. Как вы поймете дальше, с усилиями у детей с СДВГ есть определенные сложности.

Из чего состоит внимание?

Согласно советскому психологу и неврологу Александру Романовичу Лурии, внимание обеспечивает избирательность и направленность психических процессов. То есть внимание направляет всю нашу деятельность на какой-либо объект.

Поддерживаемое (непрерывное) внимание – это способность поддерживать сосредоточенность в течение длительного времени.

Избирательное внимание – это умение сосредотачиваться на необходимых стимулах, не отвлекаясь на посторонние.

Кроме этого, важно упомянуть объем внимания (возможность контроля над несколькими объектами) и способность к переключению.

Американский нейропсихолог Майкл Познер разделял внимание на три компонента.

1. Бдительность: непрерывное внимание.

2. Ориентировка: направление внимания на важные объекты.

3. Исполнительный контроль: распределение внимания между несколькими объектами.

Два первых компонента работают преимущественно автоматически, а третий используется произвольно. Предположим, вы ведете машину по пустой и знакомой дороге. Несмотря на то, что в такой ситуации это кажется легким занятием, вы все равно поддерживаете необходимый базовый уровень непрерывного внимания за тем, что происходит на дороге. Вдруг сзади раздается громкий и резкий сигнал: вас хочет обогнать «Скорая» или полиция. Вы автоматически перенаправляете внимание на источник звука. А впереди – левый поворот, трамвайная линия, да еще и телефон звонит.

Ваша задача в такой ситуации – волевым сознательным решением перераспределить внимание между встречным автомобилем, трамваем и «скорой». И делаете вы это не автоматически: исходя из дорожной ситуации, вы сознательно переключаете внимание, просчитывая, успеете ли повернуть или лучше подождать. Это самый высокий уровень внимания. А теперь представьте школьника, который, несмотря на отвлекающего его болтовней соседа по парте, должен внимательно слушать учителя…

Майкл Познер сравнивал внимание с лучом прожектора, который переключается с одного объекта на другой, освещая их с определенной интенсивностью. А у детей с СДВГ у этого прожектора не хватает батареек, лучик слабенький, да еще и мечется хаотично между разными объектами.