Книга: Герой нашего времени. Поэмы. Стихотворения - Михаил Лермонтов

Буду разбирать историю в хронологическом порядке. Глава про Тамань не несёт никаких важных для сюжета моментов. Что это были за контрабандисты, мы не узнаем. Разве только характер Печорина мы узнаем чуть-чуть лучше: он у нас любитель разгадывать загадки. Больше мне здесь добавить совершенно нечего, перейдём к самой главной части романа.

Конфликт Печорина и Грушницкого режет сердце: из-за одной женщины друзья стали врагами, что привело к дуэли между ними (аллюзии к «Евгению Онегину» очевидны). Несмотря на то что нам ничего не известно про молодые годы Печорина и мы можем только догадываться о причинах его непростого характера, его образ невероятно притягателен.

Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, – другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, – меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, – меня никто не понял: и я выучился ненавидеть.

Конечно, Грушницкий нашему герою и в подмётки не годится, в целом для Печорина все люди — это игрушки, с которыми он играет, а потом, когда надоест, выбрасывает. За ним постоянно тянется шлейф разбитых судеб, и всё, к чему он прикасается, рушится.

Она как цветок, которого лучший аромат испаряется навстречу первому лучу солнца; его надо сорвать в эту минуту и, подышав им досыта, бросить на дороге: авось кто-нибудь поднимет! (Печорин о княжне Мэри)

При этом Печорин осознаёт своё бесконечное одиночество во всём мире, оттого и постоянно скучает, играя с человеческими судьбами, чтобы хоть на время повеселиться.

Скажи мне, – наконец прошептала она, – тебе очень весело меня мучить? Я бы тебя должна ненавидеть. С тех пор как мы знаем друг друга, ты ничего мне не дал, кроме страданий…

Знание женского сердца напрямую вытекает из богатого жизненного опыта Григория. Теперь женщины, самые прекрасные создания на земле, не волнуют ни его ум, ни сердце.

Ты говоришь о хорошенькой женщине, как об английской лошади.

Также очевидна психологическая разница в возрасте между Грушницким и Печориным: пока всё воображение первого возбуждено и занято мыслями о княжне, второй лишь подкалывает его и решает повеселиться на славу, пользуясь детской влюблённостью своего друга и применить свои знания тонкостей женского сердца на практике.

Женщины должны бы желать, чтоб все мужчины их так же хорошо знали, как я, потому что я люблю их во сто раз больше с тех пор, как их не боюсь и постиг их мелкие слабости.

Но поначалу шуточное соперничество выходит из-под контроля. Княжна переключает всё своё внимание на Григория, полностью забывая о Грушницком, ведь, как мы знаем из американских сериалов, девушкам нравятся плохие парни. Последней каплей становится эпизод во время бала, где Мэри предпочла танцевать мазурку не с Грушницким, специально сшившим для этого вечера новый мундир, а с Печориным.

– Я этого не ожидал от тебя, – сказал он, подойдя ко мне и взяв меня за руку. – Чего? – Ты с нею танцуешь мазурку? – спросил он торжественным голосом. – Она мне призналась… – Ну, так что ж? А разве это секрет? – Разумеется… Я должен был этого ожидать от девчонки… от кокетки… Уж я отомщу!

Друзья становятся врагами. С одной стороны, Печорин поступил некрасиво, ухаживая за возлюбленной друга, но, с другой, Грушницкий из-за женщины, даже не заинтересованной в нём (может быть, Печорин даже правильно поступил, показав другу ветренность княжны, ведь она с той же лёгкостью могла в будущем поменять Грушницкого на любого другого кавалера, помимо Григория), раздувает ситуацию до невероятных масштабов, объявляя дуэль (ради справедливости, скорее всего, Грушницкий никогда не хотел убивать бывшего товарища, а только ранить, чтобы проучить).

И казалось бы, ситуация типичная: княгиня становится яблоком раздора для двух мужчин, только один любит её по-настоящему, а другой только делает вид. Исход поединка вполне закономерен: у Грушницкого был шанс отказаться, но он предпочёл стоять на своём до конца, да ещё и согласился разрядить пистолет Печорина, ай-яй-яй, неблагородно это. Жалко всех, настоящая трагедия, все так или иначе пострадали. После известия об отъезде княжны Григорий поначалу мчится к ней, чтобы последний раз увидеть и попрощаться, но лошадь не выдерживает и умирает.

И долго я лежал неподвижно и плакал горько, не стараясь удерживать слез и рыданий; я думал, грудь моя разорвется; вся моя твердость, все мое хладнокровие – исчезли как дым. Душа обессилела, рассудок замолк, и если б в эту минуту кто-нибудь меня увидел, он бы с презрением отвернулся.

Этот эпизод доказывает, что у Печорина есть душа и что он никакой не злодей, а глубоко несчастный человек. Этот романтический образ вызывает симпатию, персонаж действительно живой — "даже дьявол может плакать".

Почему его заподозрили в дуэли — непонятно, но тем не менее доктор Вернер сообщает о переводе в крепость на Кавказе.

Пребывая в подавленном состоянии, Григорий знакомится с офицером Максимом Максимычем. Казбич вызывает у меня только отвращение; не люблю кавказцев, в принципе испытываю неприязнь к горным народам (не в обиду), а тут ещё и такие поступки (понимаю, что персонаж вымышленный, но в каждой шутке есть доля правды). Тут и понятно, почему Печорин так увлёкся Бэлой: по моей теории, для того чтобы заглушить боль от расставания с княжной Мэри, ведь, если посудить, она ему ни зачем не сдалась. Эта теория объясняет и все его клятвы в любви, и резкую потерю интереса спустя какое-то время (тот же принцип, что и с цветком из цитаты выше). А после смерти "возлюбленной" джентльмен не проронил ни слезинки, что тоже отлично укладывается в теорию.

"Фаталист" — глава, наполненная философским настроением, подводит итог всему роману. Небольшая справка: фатализм, или фатальность, — вера в предопределённость бытия; мировоззрение, в основе которого убеждённость в неизбежности событий, которые уже запечатлены наперёд и лишь «проявляются» как изначально заложенные свойства данного пространства.

Отзыв получился большим, но это книга, о которой действительно есть что сказать, о ней хочется рассуждать и спорить, потому что она, как и любая другая хорошая книга, оставляет след в сердце читателей.