Текст книги "Прибалтийский плацдарм (1939–1940 гг.). Возвращение Советского Союза на берега Балтийского моря"

Тем временем в 2 часа 22 декабря 1939 г. начальник Главного управления ВВС направил командиру Особой авиабригады шифротелеграмму № нш/6, в которой указал, что бригада должна дислоцироваться на аэродроме Синалепа, а после сооружения аэродромов на острове Хийумаа оба ее авиаполка следовало перебросить туда. От полковника Г.П. Кравченко также требовалось организовать тесное взаимодействие с морской авиацией[457]457
  Там же. Ф. 29. Оп. 34. Д. 371. Л. 39–40.


[Закрыть]. В тот же день начальник штаба КБФ капитан 1-го ранга Ю.А. Пантелеев утвердил «Распределение целей для боевых действий ВВС», согласно которому целями для 10-й смешанной авиабригады стали транспорты в море и в базах, броненосцы береговой обороны, порты Ханко, Турку, Усикаупунки, Кристинанкаупунки, Каскинен, Пори, Васа. Тогда как авиабригада полковника Г.П. Кравченко должна была действовать по железнодорожным узлам Хельсинки, Сейняйоки, Перяля, Карис, Ханко – Таммисари (мост), Конемяки и аэродромы Сало, Турку, Раумо, Нюстадт, Мариенхамн, Пумала, Сантахамина[458]458
  Петров П.В. «Зимняя война». Балтика 1939–1940. С. 163–164.


[Закрыть]. 22 декабря самолеты Особой авиабригады при возвращении с боевого задания попали над Финским заливом в снегопад с градом и нарушили запретную зону над Таллином[459]459
  РГВА. Ф. 29. Оп. 34. Д. 411. Л. 7.


[Закрыть]. В 13.39 23 декабря командующий КБФ флагман флота 2-го ранга В.Ф. Трибуц и начальник политуправления флота бригадный комиссар П.И. Бельский направили Главкому и наркому ВМФ шифротелеграмму № 4227:

«22.12 с/г самолеты авиабригады тов. Кравченко без предупреждения летали над Таллинским рейдом.

[Своим] вмешательством Зам[еститель] Командующего КБФ предупредил открытие огня эстонцами.

Прошу Ваших указаний Кравченко соблюдать коридоры во избежание катастрофы». На документе имеется резолюция маршала К.Е. Ворошилова от 23 декабря: «Т. Шапошникову Б.М. Почему же т. Кравченко не предупрежден, а моряки не поставлены в известность о поручениях т. Кравченко, ведь они же друг друга перестреляют, не говоря уже об эстонцах и неприятностях диппорядка. Составьте приказание и дайте мне на подпись»[460]460
  Там же. Ф. 37977. Оп. 1. Д. 282. Л. 120.


[Закрыть].

23 декабря заместитель начальника Особого отдела ГУГБ НКВД майор госбезопасности Н.А. Осетров направил начальнику Главного управления ВВС Красной армии спецсообщение № 4/71602/сс: «Самолеты авиабригады, которой командует дважды Герой Советского Союза полковник Кравченко, систематически нарушают правила полета через установленные коридоры. Тов. Кравченко не ставит в известность соседнюю авиачасть и корабли группы Алафузова о готовящихся полетах. Это может привести к столкновению самолетов и обстрелу зенитными батареями»[461]461
  Там же. Ф. 29. Оп. 34. Д. 411. Л. 33.


[Закрыть]. В 21.55 того же дня начальник штаба ВВС Красной армии направил командиру Особой авиабригады шифротелеграмму № 8ш/15, еще раз указав на необходимость связаться с представителем морского командования в Эстонии, а в 23.00 комдив Ф.К. Арженухин направил полковнику Г.П. Кравченко шифротелеграмму № нш/7, в которой требовал сосредоточить все самолеты на аэродроме Синалепа и без разрешения Москвы запретил менять дислокацию авиаполков[462]462
  Там же. Д. 371. Л. 50, 49.


[Закрыть].

В 15.10 24 декабря начальник Генерального штаба РККА подписал телеграмму № 8ш/17 командиру Особой авиабригады полковнику Г.П. Кравченко: «Вашими самолетами СБ неоднократно нарушались правила полетов над территорией Эстонии.

Получено донесение, что ваши самолеты летали над Таллин[ом], который является запретной зоной.

Народный Комиссар приказал: следует избегать полетов над сухопутной территорией Эстонии. Несмотря на это Вы без разрешения перебазировали на аэродром Куусику (у Раппель) почти всю бригаду.

Немедленно сосредоточьте все ваши самолеты на одном аэродроме Синалепа (Хаапсалу). Все вылеты на боевые задания и возвращение на свой аэродром производить главным образом только со стороны моря. В Таллин не залетать.

Нарком приказал указать, что Вы обязаны держать непрерывную и тесную связь с зам[естителем] ком[андующего] Балтфлота т. Алафузовым в Таллине и с командиром морской авиабригады в Палдиски. Ставить их каждый раз заблаговременно в известность о всех своих полетах с указанием маршрута и времени полетов.

Об исполнении донесите»[463]463
  Там же. Л. 53. Подготовленный 23 декабря 1939 г. проект телеграммы см.: Там же. Д. 411. Л. 31.


[Закрыть].

В 5.30 27 декабря полковник Г.П. Кравченко направил И.В. Сталину, маршалу К.Е. Ворошилову и командарму 1-го ранга Б.М. Шапошникову шифротелеграмму № 132, в которой просил срочно выслать дополнительно теплое белье для летного состава. Докладывая о готовности сосредоточить все самолеты на аэродроме Синалепа, командир Особой авиабригады указывал, что в этом случае негде будет размещать летный состав, а аэродром будет забит самолетами, что при угрозе внезапного налета противника нежелательно. Поэтому 2 эскадрильи находятся на аэродроме Куусику. Кроме того, Кравченко просил выделить 3 тыс. эстонских крон на текущие нужды бригады[464]464
  Там же. Ф. 37977. Оп. 1. Д. 282. Л. 209–210; Д. 283. Л. 33–36.


[Закрыть]. Тем не менее, в 1.15 29 декабря начальник Генштаба РККА направил командиру 65-го ОСК и полковнику Кравченко директиву № 0770: «Предлагаю имеющимися в Вашем распоряжении зенитными средствами прикрыть аэродром Синалепа, занятый самолетами бригады Кравченко»[465]465
  Там же. Д. 251. Л. 217.


[Закрыть]. Правда, 4 января 1940 г. заместитель начальника Особого отдела ГУГБ НКВД СССР майор госбезопасности Н.А. Осетров доложил командарму 2-го ранга А.Д. Локтионову, что сосредоточение всей авиации на аэродроме Синалепа «создаст угрозу в случае налета авиации противника»[466]466
  Там же. Ф. 33988. Оп. 3. Д. 375. Л. 31.


[Закрыть]. Соответственно, больше этот вопрос Москвой не поднимался.

Тем временем 27 декабря 1939 г. нарком обороны направил в СНК СССР докладную записку № 3544сс: «Для Особой авиационной бригады под командой Героя Светского Союза полковника т. Кравченко, выполняющей боевые задания с аэродромов, находящихся в Эстонии, необходимы валютные средства на расходы, связанные с боевой работой (аэродромное строительство, хозобслуживание, усиление питания раненых и больных летчиков, оплата услуг при вынужденных посадках и т. д.). Прошу об ассигновании в распоряжение тов. Кравченко аванса – под отчет в размере 10 000 эстонских крон»[467]467
  РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 166. Д. 618. Л. 47.


[Закрыть]. 28 декабря Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение, оформленное в тот же день распоряжением СНК СССР № Со-11350, об ассигновании просимых средств[468]468
  Там же. Оп. 162. Д. 26. Л. 156; ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 3ас. Д. 1. Л. 271.


[Закрыть]. Еще в 22.05 27 декабря начальник штаба ВВС РККА своей шифротелеграммой № нш/9 сообщил полковнику Г.П. Кравченко о том, что нарком обороны решил срочно перебросить в бригаду 1 дальнебомбардировочный авиаполк и запросил, куда и когда его можно перебазировать и что необходимо для снабжения[469]469
  РГВА. Ф. 29. Оп. 34. Д. 371. Л. 71.


[Закрыть].

В 4.30 29 декабря комдив Ф.К. Арженухин направил полковнику Г.П. Кравченко шифротелеграмму № нш/10, в которой сообщал об отправке Особой авиабригаде меховых вещей, о приказе заместителя наркома обороны командарма 2-го ранга А.Д. Локтионова командиру 65-го ОСК выдать на нужды бригады 3 тыс. крон из выделенного правительством аванса в 10 тыс. крон, а также о данном КБФ указании «обеспечить переброску Ваших людей и грузов на Даго [Хийумаа]». Начальник штаба ВВС Красной армии напоминал командиру бригады, что «есть приказ срочно перебросить Вам один полк ДБ-3. Вторично предлагаю немедленно донести – где его думаете базировать»[470]470
  Там же. Л. 76–77.


[Закрыть]. Получив соответствующие сведения, начальник штаба ВВС в 3.10 31 декабря направил командующему 7-й армии и Военному совету 1-й АОН шифротелеграмму № нш/14: «Дайте предварительные указания о подготовке 53[-го] полка ДБ-3 к переброске в Эстонию на аэродром Куусику (около Раппель) в распоряжение командира Особой авиабригады Кравченко. По донесению последнего аэродром готов к приему. Высылка передовой команды не нужна, потому что там расположена авиабаза для полка СБ. Экипажам захватить для себя в самолетах постельные принадлежности». Далее в телеграмме давались указания о снабжении полка, и подчеркивалось, что «приказ о переброске будет дан дополнительно начальником Генерального Штаба»[471]471
  Там же. Л. 91–92.


[Закрыть].

Согласно приказу командира 1-й АОН № 160/сс от 31 декабря 53-й дальнебомбардировочный авиаполк в течение 6, 7 и 9 января 1940 г. тремя группами самолетов перебазировался с аэродрома Кречевицы на аэродром Куусику в Эстонии. 6 января совершили перелет 17 самолетов. 7 января из 24 вылетевших самолетов 17 прибыли на Куусику, 4 вернулось, 1 совершил вынужденную посадку у Гдова, 1 самолет потерпел аварию северо-западнее Гдова и 1 самолет у озера Самро потерпел катастрофу, в результате чего погибло 5 членов экипажа. 9 и 12 января на Куусику прибыли 6 отставших самолетов, общее количество которых составило 40. Последние 3 самолета прибыли на аэродром Куусику 20 января[472]472
  Там же. Д. 415. Л. 11; Ф. 34980. Оп. 12. Д. 2120. Л. 1, 29; Ф. 37977. Оп. 1. Д. 449. Л. 22; Ф. 33987. Оп. 3. Д. 1383. Л. 21–22.


[Закрыть]. Кроме того, в это же время пополнялся состав и остальных авиаполков Особой авиабригады. Так, еще 29 декабря 1939 г. в Синалепу прибыло 28 самолетов 35-го скоростного бомбардировочного авиаполка, основные силы которого дислоцировались на аэродроме Синалепа, а одна эскадрилья – на аэродроме Куусику. 4 января 1940 г. в состав 38-го истребительного авиаполка прибыли 15 самолетов И-153 4-й эскадрильи 2-го истребительного авиаполка из КОВО, 12 января – 17 самолетов И-153 4-й эскадрильи 43-го истребительного авиаполка из КОВО, а 20 февраля – 4-я эскадрилья 56-го истребительного авиаполка из МНР без материальной части. Летные части 38-го истребительного авиаполка дислоцировались рассредоточено: одна эскадрилья на аэродроме Куусику, две эскадрильи на аэродроме Клоога и одна эскадрилья на аэродроме Синалепа[473]473
  Там же. Ф. 34980. Оп. 12. Д. 1948. Л. 2–3; Ф. 29. Оп. 34. Д. 415. Л. 9; Д. 500. Л. 4; Ф. 37977. Оп. 1. Д. 449. Л. 22; Ф. 33987. Оп. 3. Д. 1383. Л. 19; Ф. 34912. Оп. 1. Д. 1793. Л. 3–3об.


[Закрыть].

Схожим образом происходило размещение советских ВВС в Латвии. 5 ноября 1939 г. командир 2-го ОСК комкор В.И. Морозов телеграфировал из Латвии своему начальнику штаба, что «аэродром в Виндава [Вентспилс] готов к приему, остальные требуют работ. В Вайноде будет готов к 15.11.39, в Либаве [Лиепае] ориентировочно до 20.11.39. Добейтесь немедленной присылки 116[-й] Авиабазы и штаба 18[-й] Авиабригады в Вайноде»[474]474
  Там же. Ф. 34980. Оп. 3. Д. 159. Л. 131.


[Закрыть]. К 13 ноября к переброске в Латвию из состава войск БОВО были подготовлены управление 18-й авиабригады, 15-й истребительный и 39-й скоростной бомбардировочный авиаполки в составе 1 147 человек и 92 самолетов[475]475
  Там же. Ф. 40442. Оп. 1. Д. 1815. Л. 237.


[Закрыть]. Однако прежде всего следовало подготовить аэродромы, чем и занимались отправленные в Латвию управление 18-й авиабригады, 116-я, 119-я и 208-я авиабазы. В конце концов, подготовка аэродромов завершилась, но к этому времени внимание советского военного командования было приковано к событиям в Финляндии. Соответственно, 21 декабря 39-й скоростной бомбардировочный авиаполк начал перелет из Великих Лук в Сольцы[476]476
  Там же. Ф. 37977. Оп. 1. Д. 307. Л. 367.


[Закрыть], а 29 декабря одна эскадрилья полка вылетела в состав ВВС Северного флота[477]477
  Там же. Д. 282. Л. 215.


[Закрыть].

В 24.00 26 декабря начальник штаба КалВО комбриг В.Н. Гордов направил командарму 2-го ранга А.Д. Локтионову шифротелеграмму № 6: «По донесению командира 2 ск докладываю: Аэродромы Виндава для 15 ип, Либава для 2-х эскадрилий 21 ип «Чаек», Вайноде для 2-х эскадрилий 39 сб готовы и могут авиацию принять в любое время. Полковник Федоров вторично облет[е]л и осмотрел аэродромы и по его докладу авиация может быть принята. Прошу дать распоряжение о перелете 15 ип к 1-му января [19]40 года, 2-х эскадрилий 21 ип к 5-му января [19]40 года. 2-х эскадрилий 39 сб полка в первую летную погоду». Однако в это время Москва была занята проблемой наращивания авиационной группировки на финском фронте, поэтому 28 декабря начальник Генштаба РККА наложил на этом документе резолюцию: «Подобрать новые части»[478]478
  Там же. Л. 259.


[Закрыть].

В 5.30 29 декабря начальник Генштаба РККА направил Военному совету БОВО директиву № 0776 с требованием немедленно отправить пассажирским поездом управление 18-й авиабригады из Смоленска в распоряжение 7-й армии[479]479
  Там же. Ф. 34980. Оп. 3. Д. 118. Л. 228.


[Закрыть]. Однако в 14.00 29 декабря из Минска в адрес начальников Генштаба и штаба ВВС РККА была направлена шифротелеграмма № 2912 о том, что «управление 18[-й] а[виа]б[ригады] убыло в Латвию еще в ноябре месяце, о чем Вам было донесено, на территории СССР остались только командир и комиссар бригады»[480]480
  Там же. Ф. 37977. Оп. 1. Д. 282. Л. 256.


[Закрыть]. Тем не менее, Москва потребовала неукоснительного выполнения приказа. Соответственно, в 19.15 30 декабря из Минска начальникам Генштаба и штаба ВВС РККА была направлена шифротелеграмма № 3317: «Во исполнение шифрдирективы Генштаба № 0776 командир и комиссар 18 сбб убыли из Смоленска 31 декабря в распоряжение командующего 7[-й] армии [в] Сиверская. Помощник начштаба ВВС Красной Армии комбриг [В.Н.] Мальчиков меня известил, что управление 18[-й] а[виа]б[ригады] из Латвии распоряжением Заместителя наркома обороны тов. Локтионова направляется в распоряжение командующего ВВС 7[-й] армии»[481]481
  Там же. Л. 268.


[Закрыть].

В 23.15 3 января 1940 г. командир 2-го ОСК комкор В.И. Морозов и бригадный комиссар М.П. Мареев доложили командарму 1-го ранга Б.М. Шапошникову: «Штаб 18[-й] аб отправлен 1 января. Технический состав 15[-го] истребительного полка и 39 сбп будет двумя эшелонами отправлен 5 января»[482]482
  Там же. Л. 262.


[Закрыть]. Однако в 18.10 4 января начальник штаба КалВО комбриг В.Н. Гордов направил начальнику Генштаба шифротелеграмму № 4/19: «Большие снежные заносы не дают возможности перебросить из Вайноде в Либава технический состав и грузы 39 сбп для погрузки эшелонов. [В] связи с этим [по] донесению наштакора-2 отправка эшелонов с техническим составом 15[-го] истребительного полка и 39 сбп задерживается. При благоприятных условиях оба эти эшелона будут отправлены 5 января»[483]483
  Там же. Д. 283. Л. 131.


[Закрыть]. 3 и 5 января эшелоны с управлением 18-й авиабригады прибыли на станцию Сиверская и 10 января оно было включено в состав ВВС Северо-Западного фронта, туда же к 17 января прибыли вышеупомянутые эшелоны с техническим составом авиаполков из Латвии[484]484
  Там же. Д. 283. Л. 111; Ф. 34980. Оп. 11. Д. 565. Л. 45, 56; Д. 568. Л. 145а, 152а.


[Закрыть]. 3 февраля 1940 г. 39-й скоростной бомбардировочный авиаполк прибыл в состав ВВС 8-й армии[485]485
  Там же. Ф. 34980. Оп. 11. Д. 570. Л. 3–4.


[Закрыть].

Тем временем в 20.30 29 декабря 1939 г. комдив Ф.К. Арженухин направил Военному совету КалВО шифротелеграмму № ш5/24: «Начальник Генштаба дал указания Военному Совету БОВО о переброске при первой летной погоде 21[-го] истрополк[а] в полном составе [на] аэродром Виндава. Что же касается 15[-го] истрополка и 39[-го] полка СБ, то отправка их временно задержана. Дозаправка 21[-го] истрополка Даугавпилс. Прошу сделать распоряжение о приеме полка для заправки»[486]486
  Там же. Ф. 29. Оп. 34. Д. 371. Л. 83.


[Закрыть].

31 декабря временный начальник штаба ВВС КалВО капитан Гринштейн запросил по прямому проводу Оперативного дежурного Генштаба по ВВС капитана Анкудинова:

«Гринштейн: – Дело в следующем. Командующий войсками КВО получил такую телеграмму. Передаю текст. “На шифртелеграмму № 1796 сообщаю. Аэродром Виндава [к] приему самолетов готов. Аэродром дозарядки известен командиру бригады полковнику Федорову. Он лично облетывал их и находит в порядке. Целесообразный маршрут Орша, Голодаево, Иелгава, Виндава. Аэродром дозарядки Иелгава. [От] вашего решения зависит подготовка аэродрома дозарядки. Морозов. Мареев”. Вот все. Получив такую телеграмму, командующий просит сообщить ему, долетят ли самолеты до Иелгава и как они летят, на лыжах или на колесах. Это ему нужно для того, чтобы принять решение. Все.

Анкудинов: – С этим вопросом я незнаком. Постараюсь выяснить. По выяснении сообщу. Есть у Вас какие-нибудь еще вопросы?

Гринштейн: – Я попрошу по этим вопросам связаться с комбригом Беляковым и вызвать меня потом к проводу. Командующий ждет ответа. Все.

Анкудинов: – Хорошо».

Переговорив с заместителем начальника штаба ВВС Красной армии, Анкудинов в 17.45 вновь связался с Гринштейном и передал: «Тов. Гринштейн, я доложил Ваш вопрос комбригу [А.З.] Устинову. Он ответил, что сейчас этот вопрос находится в стадии разрешения. Занимается этим вопросом командарм Локтионов. Кроме того, добавил, что не исключена возможность отправки матчасти по железной дороге. У меня все»[487]487
  Там же. Ф. 37977. Оп. 1. Д. 275. Л. 593–595.


[Закрыть].

8 января 1940 г. началась отправка из Орши в Латвию железнодорожных эшелонов с подразделениями 21-го истребительного авиаполка. Однако в связи с тем, что за границу без соответствующего разрешения было отправлено несколько жен комначсостава, работавших в части, эшелоны 12 января были задержаны советскими пограничниками. В конце концов, эта проблема была урегулирована, женщин вернули обратно, и к 16 января 21-й истребительный авиаполк, имевший на вооружении 60 самолетов, полностью сосредоточился в пунктах новой дислокации в Лиепае и Вентспилсе[488]488
  Там же. Д. 283. Л. 150; Д. 457. Л. 49, 58; Ф. 29. Оп. 34. Д. 510. Л. 17–18; Оп. 57. Д. 1. Л. 103–109; Ф. 33988. Оп. 3. Д. 376. Л. 61, 121; Ф. 34912. Оп. 1. Д. 1785. Л. 2.


[Закрыть].

Таким образом, к 20 января 1940 г. на территории Прибалтики дислоцировалось 5 авиаполков Красной армии (в Эстонии – 1 дальнебомбардировочный, 1 скоростной бомбардировочный и 1 истребительный; в Латвии – 1 истребительный; в Литве – 1 истребительный).

Советские базы в Прибалтике: хозяйственные проблемы

Создание советских военных баз в Прибалтике существенно изменило стратегическую ситуацию на северо-востоке Восточной Европы. Как верно отметил командующий КБФ флагман флота 2-го ранга В.Ф. Трибуц, «нетрудно понять, что с выходом Балтфлота в новые морские базы в соответствии с пактами о взаимопомощи с Эстонией и Латвией стратегическое положение нашей страны на Западе сильно изменилось в нашу пользу. Балтийский флот встал перед новыми колоссальными возможностями. Мы обязаны стать настоящими хозяевами Балтийского моря, накрепко оградить спокойное коммунистическое строительство в нашей стране и поэтому мы были обязаны ликвидировать белофинский плацдарм войны против нашей великой морской Советской державы»[489]489
  Петров П. Балтийский флот. Финский гамбит. С. 231.


[Закрыть]. Новые возможности советского флота на море подкреплялись с воздуха развернутыми в Прибалтике ВВС. Однако до полноценной подготовки мест базирования было еще далеко. Небольшие вооруженные силы Эстонии, Латвии и Литвы не нуждались, да и не могли себе позволить иметь развитую военную инфраструктуру. Поэтому перед советским руководством встала масштабная задача организовать сооружение необходимых объектов для полноценного базирования частей Красной армии и флота. Это требовало разрешения целого ряда хозяйственно-правовых вопросов.

21 октября 1939 г. советский полпред в Эстонии сообщил о желании эстонской стороны «организовать смешанную комиссию на предмет разрешения могущих возникнуть инцидентов в связи с прибытием на эстонскую территорию советской Красной Армии и Флота. Они полагают сделать это, согласно эстонско-советскому пакту, на паритетных началах по четыре человека с каждой стороны». 22 октября Москва приняла это предложение, но высказалась за сокращение советского состава комиссии до 3 человек. 24 октября эстонская сторона согласилась с этим предложением[490]490
  Полпреды сообщают… С. 139, 140–141, 144; ДВП. Т. 22. Кн. 2. С. 618.


[Закрыть]. 30 ноября смешанная советско-эстонская комиссия, в которую входило по 3 представителя с каждой стороны, начала свою работу в Таллине[491]491
  Полпреды сообщают… С. 176–177.


[Закрыть]. Тем временем 12 ноября были подписаны советско-латвийские соглашения о передвижениях советских войск и отдельных военнослужащих по территории Латвии и об использовании латвийского телеграфа, телефона и почты частями Красной армии[492]492
  Там же. С. 162–165.


[Закрыть]. 5 ноября Литва просила СССР урегулировать вопрос о порядке прохождения воинских эшелонов снабжения в Вильно[493]493
  РГВА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 1236. Л. 306.


[Закрыть]. 17 ноября советский полпред в Каунасе поставил перед НКИД СССР вопрос о необходимости «оформить различного рода соглашениями вопросы, вытекающие из пребывания наших войск в Литве»[494]494
  Полпреды сообщают… С. 165–167; СССР и Литва… Т. 1. С. 355–357.


[Закрыть]. 21 ноября советская сторона предложила литовскому правительству назначить представителей для подготовки соглашений относительно пользования телефоном, телеграфом и организации регулярного движения почтовых вагонов по линии Минск – Вильно[495]495
  Полпреды сообщают… С. 169–170.


[Закрыть]. Соответствующее предложение было сделано и эстонской стороне[496]496
  Там же. С. 175–176.


[Закрыть]. Однако начавшиеся переговоры по этим вопросам продвигались довольно медленно[497]497
  Там же. С. 223–227, 245, 286; СССР и Литва… Т. 1. С. 383–384, 392–394, 400–403, 408–409, 414–416; Дризул А.А. Указ. соч. С. 261–264.


[Закрыть].

26 ноября в результате прошедшего в Москве межведомственного совещания было решено на основании заявок НКО и НКВМФ подготовиться к началу переговоров с Эстонией, Латвией и Литвой по вопросам аренды средств телеграфно-телефонной связи и земельных участков, коммунального обслуживания советских гарнизонов, движения поездов по прибалтийским железным дорогам, а также развертывании там сети Военторга. Переговоры должны были вестись через советские торгпредства в этих странах[498]498
  Полпреды сообщают… С. 173–174.


[Закрыть]. Однако оказалось, что НКО и НКВМФ не торопились с предоставлением необходимых сведений об арендованных земельных участках и помещениях. Поэтому 8 декабря заместитель наркома иностранных дел потребовал от полпредов в Прибалтике ускорить выполнение этого задания[499]499
  Там же. С. 198; Ковалев С.Н. Особенность организации и обеспечения размещения контингентов советских войск (сил) в пунктах дислокации (базирования) на территории Эстонии, Латвии и Литвы (1939–1940 гг.) // Военно-исторический журнал. 2008. № 10. С. 20. Соответствующие приказы заместитель наркома обороны командарм 2-го ранга А.Д. Локтионов 10 декабря 1939 г. направил Военным советам ЛВО, КалВО и БОВО (РГВА. Ф. 33988. Оп. 3. Д. 359. Л. 38–39, 41).


[Закрыть]. В конце концов, выяснилось, что к 10 декабря советские гарнизоны в Прибалтике занимали земельные участки площадью в 4 555,07 га, помещения площадью в 246 131 кв. м и 7 домов, имеющих 65 комнат. На все эти участки и помещения были заключены арендные договора и продолжалась дальнейшая работа по подготовке подобных соглашений[500]500
  Полпреды сообщают… С. 200–203.


[Закрыть].

4 января 1940 г. было издано постановление СНК СССР № 22-8с «О заключении соглашений на аренду недвижимых имуществ в Эстонии, Латвии и Литве», согласно которому НКВТ был уполномочен на заключение соглашений с правительствами прибалтийских стран и внесение аванса за аренду земельных участков, жилых домов и хозяйственных построек. В Эстонии общая сумма годовой аренды оценивалась в 460 633 эстонских крон (562 тыс. руб.) и выделялся аванс в 248 тыс. руб. в кронах. По Латвии общая сумма составляла 2 млн латов (1 944 тыс. руб.) и выделялся аванс в 198 тыс. руб. в латах. В Литве общая сумма составляла 3 млн литов (2 607 тыс. руб.) и выделялся аванс в 159 тыс. руб. в литах[501]501
  ГАРФ. Ф. р-5446. Оп. 1 в. Д. 511. Л. 116–117.


[Закрыть].

Тем временем в конце 1939 г. Наркомат обороны разработал план войскового строительства в Прибалтике на 1940 г. Предполагалось, что там будет размещено 62 300 советских военнослужащих и 9 765 лошадей (см. таблицу 10). Общая оценка размеров необходимых капитальных вложений выражалась в сумме 222 129 тыс. руб. (из которых на 65-й ОСК приходилось 90 540 тыс.; на 2-й ОСК – 74 823 тыс. и на 16-й ОСК – 56 766 тыс.). В течение 1940 г. требовалось выделить 135 306 тыс. руб. (из них 65-му ОСК – 48 643 тыс.; 2-му ОСК – 48 112 тыс. и 16-му ОСК – 38 551 тыс.). Кроме того, для строительства 19 аэродромов (8 в Эстонии, 6 в Латвии и 5 в Литве) следовало выделить 10 107 тыс. руб. (из них 65-му ОСК – 3 090 тыс.; 2-му ОСК – 4 774 тыс. и 16-му ОСК – 2 243 тыс.)[502]502
  Там же. Ф. р-8418. Оп. 24. Д. 1259. Л. 3–9.


[Закрыть].

Таблица 10. Плановая численность советских войск в Прибалтике

После некоторого уточнения плана нарком обороны 7 января 1940 г. направил председателю СНК СССР докладную записку № 16032/сс о потребности финансирования строительства в Прибалтике. В ней отмечалось, что обеспеченность казармами и квартирами стрелковых корпусов в Прибалтике составляет 40–50 %, и, кроме того, они сильно рассредоточены. Имеющиеся аэродромы не удовлетворяют тактико-техническим требованиям авиации, поэтому нужно построить новые и расширить уже имеющиеся. В 1940 г. планировалось построить 54 казармы на 25 732 человека при двухъярусном размещении кроватей, 184 дома с 4 305 комнатами для комначсостава, 36 кухонь-столовых на 25 450 обедов, 34 конюшни на 4 692 станка, 8 ангаров для 362 самолетов, 19 оперативных аэродромов, 15 бань, 12 прачечных и 10 хлебопекарен. В случае выполнения этого строительства к осени 1940 г. комначсостав будет размещен в домах по 1 комнате на семью, все лошади будут находиться под крышей, а истребительная авиация в ангарах. Предполагалось все строительство провести подрядным способом, заключив соответствующие договоры с правительствами Эстонии, Латвии и Литвы. Нарком обороны считал необходимым выделение примерно 90 млн руб. в инвалюте. Эту сумму предлагалось компенсировать продажей прибалтийским странам вооружения, стройматериалов, механизмов, оборудования и транспорта для строек и других товаров из СССР. Общие затраты на капитальное строительство оценивались в 231 482 тыс. руб., из которых на 1940 г. следовало выделить 144 659 тыс. руб. (Эстония – 52 185 тыс. руб., Латвия – 52 047 тыс. руб., Литва – 40 427 тыс. руб.), из них на строительство оперативных аэродромов – 9 353 тыс. руб. (Эстония – 3 542 тыс. руб., Латвия – 3 935 тыс. руб., Литва – 1 876 тыс. руб.). Нарком обороны просил утвердить план войскового сверхлимитного строительства, отпустить НКО в инвалюте 90 млн руб. (Эстония – 36 млн, Латвия – 29 млн, Литва – 25 млн) и обязать НКВТ совместно с НКО заключить договоры с правительствами Эстонии, Латвии и Литвы на производство всех строительных работ подрядным способом[503]503
  Там же. Д. 1258. Л. 2–6.


[Закрыть].

Согласно принятому 14 января решению Политбюро ЦК ВКП(б), оформленному в тот же день постановлением Комитета обороны при СНК СССР № 29сс «О капитальном строительстве НКО в Эстонии, Латвии и Литве в 1940 году», были утверждены план и титульные списки на строительство сверх установленного лимита на сумму 144 659 тыс. рублей. Разрешалось через правительства этих стран привлекать для строительных работ местных подрядчиков, для чего НКО получал в 1 квартале 1940 г. аванс в сумме 5 млн эстонских крон, 5 млн латвийских латов и 4,5 млн литовских литов. НКО совместно с НКВТ следовало заключить до 1 марта 1940 г. договоры о строительстве с правительствами и об экспорте стройматериалов и оборудования, которых не было на прибалтийском рынке. До 1 апреля НКО и НКВТ следовало уточнить полную стоимость строительства в местной валюте, а к 1 июля 1940 г. обеспечить строительство всей технической документацией. План строительства был рассчитан на реализацию к концу 1941 г. и оценивался в 222 129 тыс. рублей (из них строительство для 2-го ОСК – 74 823 тыс. руб., 16-го ОСК – 56 766 тыс. руб., 65-го ОСК – 90 540 тыс. руб.). На 1940 г. выделялось 144 659 тыс. рублей (из них для 65-го ОСК 48 643 тыс. руб., 2-го ОСК 48 112 тыс. руб., 16-го ОСК 38 551 тыс. руб.). Кроме того, на строительство 8 оперативных аэродромов в Эстонии выделялось 3 542 тыс. руб., 6 аэродромов в Латвии 3 935 тыс. руб. и 5 аэродромов в Литве 1 876 тыс. руб.[504]504
  СССР и Литва… Т. 1. С. 433; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 166. Д. 619. Л. 80–81; ГАРФ. Ф. р-8418. Оп. 28. Д. 95. Л. 64–79.


[Закрыть].

27 января заместитель наркома обороны командарм 2-го ранга А.Д. Локтионов направил в Комитет обороны докладную записку № 606894/сс, в которой сообщал, что предварительные подсчеты стоимости строительства для 65-го ОСК составляют 27 477 тыс. крон, для 2-го ОСК – 30 308 тыс. латов и для 16-го ОСК – 28 400 тыс. литов. Кроме того, необходимо в советской валюте для проектирования и содержания контрольного аппарата 5 млн руб. (по Эстонии – 1,8 млн руб., по Латвии – 1,8 млн руб., по Литве – 1,4 млн руб.)[505]505
  ГАРФ. Ф. р-8418. Оп. 24. Д. 1461. Л. 23.


[Закрыть].

В отличие от сухопутных войск у флота возникло больше проблем с размещением в новых местах базирования. Как мы видели, первоначально командование советского Военно-морского флота намеревалось разместить в новых прибалтийских базах большую часть КБФ. Однако выяснилось, что порты Эстонии и Латвии просто не могли вместить такого количества кораблей, поскольку в них отсутствовали оборудованные необходимыми техническими средствами места для стоянок кораблей, не хватало емкостей для хранения топлива и систем для его быстрой подачи на корабли с берега. Также флот не имел на берегу складов и кладовых для хранения предметов довольствия, не нужных ему при выходах в море. Зачастую не было электроэнергии, смазочного масла, котельной и питьевой воды и пара. Даже наиболее развитые порты Таллина и Лиепаи были не в полной мере обеспечены необходимыми техническими средствами. В остальных портах следовало содержать плавучие базы флота. Все это потребовало резко сократить планы базирования кораблей КБФ в Прибалтике.

28 декабря 1939 г. нарком Военно-морского флота (ВМФ) флагман флота 2-го ранга Н.Г. Кузнецов направил председателю Комитета обороны докладную записку № 4465/сс, которой сообщал, что базирующиеся в Таллине и Лиепае корабли не обеспечены электроэнергией и пресной водой с берега. Докладывая о предпринятых мерах, нарком ВМФ сообщал о заключении в Таллине договора на частичное обеспечение кораблей электроэнергией и разработке плана подведения воды к причальной линии. В Лиепае заключен договор о производстве ремонта кораблей вне очереди и предоставлении КБФ сухого дока с 36 часовой готовностью, а также произведен осмотр законсервированной электростанции на территории военного городка, для введения в строй которой были необходимы материалы и электрооборудование. Для навигационного и мелкого аварийного ремонта следует перебросить в Лиепаю несамоходную плавучую мастерскую. Указывая, что порты Таллин и Лиепая в условиях зимы являются главными опорными пунктами КБФ, нарком просил срочно решить этот вопрос[506]506
  Там же. Д. 1113. Л. 4–6.


[Закрыть]. Соответственно уже 5 января 1940 г. было издано постановление Комитета обороны № 15сс «Об обеспечении электроэнергией и пресной водой кораблей Краснознаменного Балтийского Флота, базирующихся на порты Таллин и Либава [Лиепая]», которым НКВТ обязывался заказать монтаж и установку трансформаторов для электропитания кораблей в Лиепае и Таллине, заказать укладку водопровода к причальной линии КБФ в Таллине, а также приступить к переговорам по передаче НКВМФ электростанции и водокачки, расположенных на территории военного городка в Лиепае. Для проведения этих мер НКФ следовало выделить валютный контингент в 300 тыс. руб.[507]507
  Там же. Оп. 28. Д. 94. Л. 209.


[Закрыть]. 10 января это постановление было утверждено Политбюро ЦК ВКП(б)[508]508
  РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 26. Л. 169. Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) принято по записке секретаря Комитета обороны Н. Ерёмина № 400/ко: «По указанию Председателя Комитета Обороны при СНК СССР тов. Молотова В.М., вторично препровождаю на утверждение ПБ ЦК ВКП(б) выписку из проекта Постановления КО «Об обеспечении электроэнергией и пресной водой кораблей Краснознаменного Балтийского флота, базирующихся на порты Таллин и Либава» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 166. Д. 619. Л. 36–37).


[Закрыть].

Еще одной проблемой КБФ стал вопрос о текущем ремонте базирующихся в Прибалтике кораблей. 18 ноября 1939 г. нарком ВМФ направил председателю Экономического совета при СНК СССР А.И. Микояну доклад № 3757/с, в котором указывал, что для обеспечения осенне-зимнего судоремонта в Лиепае учебного корабля «Ленинградсовет», 3 подводных лодок «П» и тральщиков «Буй» и «Патрон» необходимо 450 тыс. руб. Для ремонта в Таллине эсминцев «Карл Маркс», «Володарский», «Энгельс», 7 подводных лодок «Щ» (докование) и плавбазы «Полярная Звезда» требуется 1 600 тыс. руб. Для ремонта в Вентспилсе плавбазы «Смольный» и 3 подводных лодок «С» (докование) нужно 190 тыс. руб. Кроме того, необходимо выделить резерв в сумме 1 400 тыс. руб. Выявлена возможность и существует предварительная договоренность о проведении части ремонтных работ на заводах Эстонии и Латвии. Остальные корабли будут ремонтироваться плавучей мастерской «Серп и молот» на сумму 3 600 тыс. руб. Нарком просил выделить необходимые фонды и сообщал, что цены будут уточнены при заключении договоров[509]509
  ГАРФ. Ф. р-8418. Оп. 23. Д. 577. Л. 4–5.


[Закрыть]. Однако в ходе согласования этого предложения сначала был сокращен резерв до 1 млн руб., а затем 20 декабря НКВТ предложил сократить общие расходы по ремонту судов до 2 млн руб.[510]510
  Там же. Оп. 28. Д. 92. Л. 265, 268; Оп. 23. Д. 577. Л. 2–3.


[Закрыть]. В итоге, 30 декабря Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило изданное 31 декабря постановление Комитета обороны № 460сс «О ремонте в 1940 году кораблей РКВМФ, базирующихся в портах Эстонии и Латвии», согласно которому на эти нужды выделялось 1 200 000 рублей в эстонских кронах и 800 000 рублей в латвийских латах. НКВТ и НКВМФ должны были обеспечить сдачу заказов[511]511
  РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 26. Л. 160; Оп. 166. Д. 618. Л. 104; ГАРФ. Ф. р-8418. Оп. 28. Д. 92. Л. 264.


[Закрыть].

В целом КБФ встретился с большими сложностями при проведении перебазирования в новые прибалтийские базы, находившиеся на территориях иностранных государств, которые взяли на себя определенные обязательства по их охране. Однако полностью доверять военному командованию этих стран тоже было нельзя. Поэтому все корабли и части флота были вынуждены постоянно находиться в состоянии повышенной боевой готовности, чтобы обезопасить себя на случай внезапного нападения с моря или воздуха. Подавляющее большинство необходимого для флота горючего, продовольствия и имущества приходилось либо иметь на кораблях, либо перевозить по морской коммуникации Кронштадт – Таллин – Лиепая. Исходя из этого, нарком Военно-морского флота еще 4 октября 1939 г. направил в ЦК ВКП(б) докладную записку № 3074/сс: «В связи с тем, что часть кораблей Краснознаменного Балтийского флота в ближайшие дни должна быть перебазирована на эстонские порты, необходимо установить систематические перевозки из Кронштадта в новые места стоянки и размещения частей и обратно для доставки личного состава, всех видов снабжения, строительных материалов и т. п. Все эти перевозки наиболее целесообразно проводить на специальных транспортах, с военной командой и под флагом вспомогательных судов Военно-Морского флота. Балтийский флот таких судов не имеет, поэтому необходима передача судов из Наркомморфлота. Предлагаемый способ сообщения является наиболее целесообразным и потому, что он не будет подлежать какому бы то ни было контролю и таможенным формальностям и транспорта смогут беспрепятственно проходить любыми фарватерами и в любые районы. Прошу распоряжения о передаче Наркомвоенморфлоту от Наркомморфлота СССР из числа пароходов, находящихся в Балтийском бассейне, пароходов «Луга» и “Балхаш”»[512]512
  РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 166. Д. 615. Л. 95.


[Закрыть].