Текст книги "Туда, где я есть. Книга 2. От края до края."

       Конечно, Алис немало испытавшая несчастий в последнее время, проведённое на Земле, оказавшись здесь на планете Камней, с печалью вспоминала о людях, о разработанном с её помощью смертельном вирусе Монстере, о своём университете, о несчастном Хайке и о своём трагически погибшем муже Оззи. Безусловно, она думала и о Скае. Что с ним сейчас? Алис  размышляла и о его недруге Тоде – отце её второго ребёнка. О том, как Тод обманул её и использовал для рождения своего продолжателя рода. Ведь только из – за угроз Тода убить Люка Алис не прервала эту нежелательную беременность. Алис понимала, что её печаль, совсем недавно временно улёгшаяся как чёрная кошка на дне её сердца, только лишь задремала, тихонько мурлыкая своей хозяйке. Когда кошкин сон кончится, она выпустит свои острые коготки и взлохматит изнутри сердечные стеночки. Да, и хотя Алис пока ещё не знала об установленном Тодом в сердце Люка ключе – коде к запрограммированному вирусу, затаившемуся в мозгах землян до определённого момента – смерти её сына, материнское сердце чувствовало неизбежную опасность. Но сегодня Алис была, как говорится, на седьмом небе от своего счастья. Сейчас, родив второго ребёнка, она испытывала радость даже большую, чем при рождении Люка, потому что этот ребенок, ещё не родившись, уже успел доставить своей матери достаточно переживаний.

       Люку не терпелось скорее увидеть своего младшего брата. Пока шли роды он, окружённый своими подданными, как истинный Король решил отвлечь себя от переживаний и заняться полезным для всех делом.

       Переданные Люку его наставником Кризхином секреты и навыки стали проявляться у мальчика ежедневно. Слуги постоянно замечали у Короля много общего и похожего на их бывшего хозяина. Кризхин передал своё волшебное умение мальчишке с помощью Огненного зеркала.

       Спустя три дня после гибели Кризхина в бою с Тодом Люк услышал зов Огненного зеркала. Оно на расстоянии шептало Люку и просило его подойти к нему поближе. Вначале Люк подумал, что ему кажется этот шёпот, но волк Ральф тоже услышал его и, подтолкнув Люка носом в спину, направил Короля в пещеру, где хранилось всегда оберегаемое колдовскими чарами Огненное зеркало. Ральф всегда был рядом с Люком. Их можно было увидеть только вместе. Волк стал мальчику настоящим преданным другом. Подойдя вместе с Люком к зеркалу, Ральф за несколько метров остановился и присел в ожидании. Люк ещё приблизился к зовущему его зеркалу и на расстоянии метров трёх замер, потому как ярко дышащее пламенем зеркало неожиданно стихло и угасло. Ральф внимательно следил за происходящим. Минутная пауза резко прервалась выбросом пламени, молниеносно вырвавшимся из зеркала и тут же поглотившим молодого Короля в свою зеркальную глубину. Ральф заскулил, но с места не шелохнулся. Он терпеливо стал ждать возвращения Люка.

       Пару дней не было Люка на планете Камней. Ральф и все подданные Королю в волнении ожидали окончания его путешествия по ту сторону Огненного зеркала. Такие странствования позволял себе и бывший их хозяин Кризхин, он пропадал там и недели. Но Люк то ещё был ребёнком, и к тому же это было его первое путешествие. Никто и никогда даже мысленно не посмел бы думать о своём странствовании туда. Страх был у всех настолько велик перед Огненным зеркалом, что все держались от него подальше. Страшило зеркало тем, что у него был свой собственный разум, и оно было абсолютно непредсказуемо.

       И вот к концу второго дня Огненное зеркало вдруг опять перестало пылать и в течение пары минут успокоилось. Зеркальная гладь задрожала, заволновалась, и из неё навстречу Ральфу вышел  Люк. Волк рванул с места стрелой навстречу другу и стал от радости облизывать его своим огромным языком и прыгать, размахивая своими большущими лапами. Люк тоже радовался их встречи. Он махом запрыгнул на спину Ральфу, и они тут же улетели как ветер мимо всех жителей, ожидающих возвращения Короля, вдоль песчаного берега изумрудного океана. Что произошло с Королём Люком по ту сторону Огненного зеркала для всех осталось тайной. Может быть, только своему другу Ральфу Люк поведал свой секрет?

       Так вот с тех пор и стали все замечать загадочные перемены в своём новом хозяине, который постепенно превращался в волшебника. Люк мог появиться совершенно внезапно в любом месте и где угодно. Так же он мог и исчезнуть. Мало того, он мог из своей ладони выпустить огонь и даже потушить пламя своим взглядом на любом расстоянии, будто он приручил его. А главная перемена была в том, что Люк начал быстро взрослеть. Чувствовалась появившаяся в нём серьёзность и ответственность, не характерная для его возраста.

       Вот и сегодня в ожидании разрешения родов Алис её сын поставил перед всеми задачу –  укрепить береговую линию вдоль океана, который в последние дни разбушевался как никогда, несмотря на прекрасную безветренную погоду. Трёхметровые волны заскакивали на берег всё дальше и дальше, разрушая и унося за собой в океан постройки и сооружения, украшающие сказочный морской пейзаж. Тяжеленые камни, находящиеся неподалёку от воды, с лёгкостью утаскивались в пучину. Казалось, что даже скалы не выдержат нарастающей силы волн, бросающим вызов суши. Все были обеспокоены необъяснимой яростью океана. Такое было в первый раз.

– Может нам всё же лучше отступить, хозяин? – громко через шум разгневанного океана обратился к Люку один из его приближенных помощников крупный темнокожий Джон, всегда одетый в белый лёгкий комбинезон. – Мы едва не потеряли двух человек, устанавливающих вот там, на острозубой скале крепления для стяжек, несколько работников тяжело ранены.

       Джон, закрывая лицо от долетающих до него и Люка брызг, показал указательным пальцем в сторону острозубой скалы, атакованной, в сей момент океаном.

– Да, Джон, – прокричал ему в ответ Люк, – океан сильнее человека. – Отойдём от него, подождём, когда успокоится.

– Хорошо, – кивнул Джон и, что было силы, закричал всем его слышащим, – уходим, уходим!

       Все смотрели на машущего рукой и подающего им знак Джона, намереваясь уже бросить бесполезное дело, как вдруг океан на глазах у всех начал стихать и ослабевать свой натиск. Ещё пару минут и наступил полный штиль. Изумрудная гладь волшебно засверкала, играя с падающими в неё солнечными лучами. Недоумевая о резкой перемене океанского настроения Джон почесал затылок и только открыл свой рот для того чтобы высказаться как вдруг все услышали громкий крик старой колдуньи Линды, которая принимала в это время роды у Алис:

– Хозяин, у Вас родилась сестра! Красавица! Красавица!

– Ура! – закричал Джон и, подхватив Люка на свои мускулистые руки начал подбрасывать Короля вверх. – Ура!

       В новорождённой дочери Алис сразу узнала черты Тода. Малышка была копией своего отца. Тёмно – карие глаза, форма губ и носа напоминали ей лицо Тода. Безусловно, это была его кровь. Гены пальцем не раздавишь. Видя это сходство, Алис ещё нежнее прижала к себе дочку, представляя себе судьбу, приготовленную своей крошке. Что ждало её в этой жизни?

– Я назову её Тансу – обратилась Алис к заботливой Линде.

       Та же, вытирая свои только что вымытые руки, не оборачиваясь, ответила:

– Не корми её, пусть она сама умрёт…

– Что? Что ты такое говоришь, Линда?!

– Она погубит своего старшего брата – твоего сына и нашего Короля…

       Линда бросила на пол полотенце, поправила свой начёс редких обесцвеченных длинных волос, так чтобы он ещё сильнее торчал во все стороны, прикурила сигарету и пошла прочь сообщать Хозяину Люку новость о рождении его младшей сестры.

                                   Глава пятая.

– Скай! – послышался знакомый голос во дворе. – Скай!

       Я вышел из дома и узнал плохо различимые в темноте черты Рона.

– Привет Рон, что случилось? – спускаясь по ступенькам дома к соседу, поинтересовался я.

– Привет, я поговорить с тобой хотел… о Конце света…

– Ну, так пойдём в дом поговорим.

– Нет, Скай, лучше здесь на улице. Там Шарли, не хочу, чтобы она слышала этот разговор.

– Хорошо, пойдём ко мне в гараж, там нам никто не помешает. Что стряслось? – кивком головы, приглашая Рона за собой, спросил я.

       По его лицу было уже ясно, что Рон замышлял что – то недоброе. Я знал его с двенадцати лет. Все свои поступки, о которых Рон в последствие жалел, он делал именно с таким выражением лица. Глядя на него сейчас, я подумал, что, наверное, и у меня всегда была такая же легко вычисляемая физиономия перед совершением глупостей, хотя самому всегда казалось наоборот.

       Зайдя в мой гараж, Рон как обычно поспешил занять своё здесь любимое место на диване, словно и сейчас его кто – то мог опередить. Слабо светящая лампа над нами как никогда придавала нашему предстоящему разговору таинственность.

– Не томи, давай выкладывай, с чем пришёл, – обратился я к другу.

– Я знаю, что нам нужно делать, Скай, – начал Рон и специально сделал паузу, пытаясь возбудить мой интерес к его плану.

– Рон, ситуация не та, чтобы играться. Давай скорей говори, что ты там опять задумал?

– Да, я не знаю даже с чего начать. Вот давай вместе, как всегда разберёмся…

– Хочешь, чтобы мы угнали с тобой космическую ракету и улетели со своими семьями на Марс или ещё дальше?

– Да, нет…

– Ну, говори, в конце концов! Или сам не знаешь – зачем пришёл?

– Слышал, говорят, что учёные рекомендуют людям спускаться под землю в бомбоубежища?

– Да, мы с Шарли как раз смотрели эту передачу по телевизору.

– А я не видел, меня в это время в участке держали за перестрелку.

– Ну, ты никого не подстрелил?

– Нет, конечно, темнота такая! Просто на испуг брал, сволочей, но мне всё равно электричество вырубили. Надо же было именно с нашей улицы начать?

– Да какая разница? Днём раньше или днём позже? Нас сегодня отключают.

– Тоже постреляешь? Сорок пятым то может, и не промахнёшься, Скай? Помнишь, как ты из него палил по ночам на пляже?

– Помню, конечно, хотя по идее это можно было и не вспомнить после той выпитой дозы пива, коньяка и ещё водки. С ужасом вспоминаю, но вот сейчас только совсем не подходящее время садиться в обезьянник, оставив жену и дочь одних.

– Это точно, моя жена с двумя пацанятами в абсолютной темноте, когда меня полиция забрала, чуть с ума тут за пару суток не сошла. Зря я, конечно, сорвался тогда и тебе не советую.

– Быстро они тебя, почему то отпустили?

– Так у них в участке у самих нет ни света, ни воды. Вот они ещё там нас будут держать и с нами там сидеть? На фига им это надо? У них у самих дома дела не лучше…

– Да уж, времена…  Так что ты придумал?

– Поговаривают, что Правительство и олигархи уже в срочном порядке свалили под землю по своим крутым заранее подготовленным норам. А мы сидим и ждём, какой – то команды. Вот только никто нас ни о чём предупреждать не будет – зачем мы им нужны!

– Рон, а что за спешка? Три месяца без Солнца впотьмах жили и вдруг за один день решили по – быстренькому свернуться?

– Так это ты смотрел передачу с тем учёным! Вот ты мне и скажи вначале, что он там советовал?

– Ну да, он говорил, что лучше людям уходить под землю, так как здесь перепады давления и тому подобное. Но что именно сегодня или завтра надо срываться такого он не говорил. Я вспомнил интервью Чесли Мура. – Хотя, если честно, то я признаюсь, что боюсь. Слишком уж это всё по – настоящему.

– Вот – вот. А у Правительства, значит, есть какая – то своя информация, что совсем скоро наступит полный, как говорится, конец. Вот они по – тихому и сруливают, понимаешь?

– Хм, – задумался я, пытаясь предугадать дальнейшие события.

– Скай, так у них – то есть куда со своими семьями бежать, а у нас нет личных подземных ранчо.

– Интересно, Рон, что же им стало вдруг известно?

– Да какая, на хрен, разница, Скай? Что будем делать?

– Извечный вопрос… Занимать скорее место в бомбоубежище? Полный абсурд. Представь только, что там будет твориться? А что этот слух уже многие знают и кто – то отправился в эти катакомбы? Ты сам об этом откуда узнал?

– Да один приятель с работы шепнул. Я его случайно на улице встретил. Он уже торопился по этому вопросу видимо. Искал пустые сумки или чемоданы.

– Тогда, Рон, получается, что уже началось движение…

– Вот ты не знаешь что делать, а я скажу. Я знаю, одно нам необходимое место. Ещё в восемьдесят пятом я знал одного бывшего вояку, который всегда готовился к ядерной войне. Я тогда пацаном был, и он мне хвастался своим личным бомбоубежищем. Это родной дядька моего отца, я у него гостил частенько тогда. Так там, действительно, жить можно лет десять. У него там и консервы и вода, словом всё что надо. И места, скажу тебе, там на три семьи хватит. А нас четверо и вас трое – достаточно всем будет. Вот не знаю только что с его домом сейчас? Он когда умер в девяносто девятом, то дом этот какому – то его внуку – наркоману достался. У меня и интереса к этому убежищу, как я вырос, не стало. А мне то что? Так дальше, что  случилось с домом, не знаю. Но помню, что круто там всё было сделано, по уму. Может, годик там переждём, а дальше глядишь, и Солнышко снова взойдёт?

       Рон задумчиво посмотрел на еле светящуюся над нами лампочку и отчётливо понял, что он  просто хочет жить.

– Когда идём на разведку к папиному дяде? – поддержал я предложение Рона.

– Сейчас же, куда тянуть?

– Хорошо, я пойду и скажу Шарли и Джоди, что сейчас схожу к тебе, как обычно. Ты же своим сказал, что пошёл ко мне?

– Естественно!

– Идти то далеко?

– Минут двадцать. А сорок пятый свой лучше захвати, я то себе свой взял, – рекомендовал Рон, вставая с дивана. – И фонарик прихвати. Жду тебя на улице, Скай, не задерживайся. Вот чую, что надо спешить.

       Когда я зашёл в дом, Шарли настороженно осмотрела меня с ног до головы, будто сканируя мои замыслы, но всё же не разгадав наш с Роном план, утвердительно заявила:

– И где же вы на этот раз надеетесь найти себе на одно место приключения?

– Я просто иду к Рону в гости, не больше.

– Ну да, а он к тебе. Скай, вам скоро по сорок лет будет, а вы хуже детей.

– Да, я тебе Шарли серьёзно говорю.

– Ладно. Хотела сказать, чтобы до темноты вернулся домой, да забыла что мы уже в вечной темноте. И звучит, как в вечной мерзлоте… Словом, давай недолго. Я и так вся на нервах.

       Через минуту Рон увидев меня, зашептал:

– Ну что ты так, долго? Смотри, какая суматоха на улице! И, главное, что все думают, или хотят так думать, что никто никого не замечает, приколись. Даже фонарики не включают. Лучше споткнуться или разбить себе лоб, но остаться незамеченным. Зомби!

       Действительно, люди как муравьи, нагрузив себя максимально возможным количеством необходимой ручной клади торопились куда – то где они надеялись найти то место под землёй, которое временно станет им домом. Спешащие в темноте плохо различимые  силуэты  незаметно для себя создавали целые чёрные потоки мигрирующих с поверхности планеты жителей. В каждой руке у них было по три – четыре сумки плюс дети и домашние питомцы. Только они – дети, собаки, кошки, попугайчики, возмущённо противясь и издавая кричащие звуки, будто специально раскрывали окружающими планы несущих их в подземелье взрослых людей. Взрослые только и одёргивали их, заставляя, таким образом, замолчать и соблюдать конспирацию. Естественно, на кон было поставлено многое. Как говорится – кто успел, то и сел. Глядя на это движение, у меня окончательно пропало сомнение в достоверности слухов рассказанных мне Роном. Торопиться нужно было незамедлительно!

       Пройдя несколько кварталов впотьмах, мы с Роном прижались плечами друг к другу. Ужас охватывал нас. Где – то на земле в темноте кто – то молил о помощи Господа. На другой стороне улицы, также невидим для нас, кто – то в углу домов просил о пощаде бьющего его, как слышалось, со всего маху. Глухие тяжёлые удары оборвали крики жертвы и, вырвав из её рук видимо какой – то ценный для неё предмет быстро убежали вглубь молчаливой бездны. Неожиданно совсем рядом с нами кто – то рухнул из какого – то окна наземь и заорал от боли. А ещё выше тут же раздался идиотский смех, волной  прокатившийся сверху вниз и вернувшийся также обратно.

– Скай, чёрт знает, что такое происходит! – заметно нервничал Рон. – Если я кого – ни будь сейчас случайно застрелю, то ты потом подтверди, что на нас напали какие – то гады.

– Обязательно. Ты не забыл – куда мы идём?

– Нет, осталось пару кварталов.

       Неожиданно прямо на нас из темноты резко вывалился, еле удерживаясь на ногах, пятидесятилетний мужчина. Мы пригляделись к нему и увидели его окровавленное лицо. Он был одет в разорванную на груди форму военного моряка. Затерявшийся боец явно искал сочувствия и помощи окружающих.

– Люди, люди, – обратился он к нам, схватив Рона за локоть. – Люди, люди…

– Что тебе надо, брат? – испуганно отрывая от себя руку военного, завопил Рон.

– Ничего не вижу, не вижу…

– Да тут никто ничего не видит, успокойся, – ответил я моряку. – Что случилось с тобой, друг?

– Глаза болят сильно, сильно болят. Я ослеп, кажется.

– От чего? – спросил Рон.

– У нас лодка взорвалась…

– Какая ещё лодка?

– Подводная.

       Мы с Роном, недоумевая, переглянулись.

– Отсюда до ближайшего моря два часа на самолёте, братишка! Ты бредишь? – не сдержался Рон.

– До какого моря? – обезумел моряк. – Нас в Индийском океане только что подбили!

– Кто подбил? – переспросил его я, сам путаясь в его свидетельствах.

– Да кто же их знает? Японцы может, а может русские…

– Что за хрень, Скай? – отводя меня чуть в сторону, шепнул мне Рон. – Ты посмотри, форма то на нём прошлого века…

       Моряк, полностью потерявшийся в пространстве и, кажется, во времени старался не потерять нас. Он тщательно прислушивался к нашим голосам, выставляя, как локатор, вперёд своё правое ухо.

– Ответь нам, какое сегодня число и какой сейчас год, морячок? – потребовал ответ Рон.

– Пятнадцатое марта сорок шестого года, – чётко отрапортовал моряк.

– Ни фига себе, браток, ты даёшь, – опешил Рон.

       Я признаться тоже был сильно поражён ответом бойца, а тот, чуя наше замешательство,  теперь спросил нас:

– Что не правильно сказал, ребята? Ошибся?

– Скай, это или бред сумасшедшего сбежавшего из психушки, или это киноактёр с массовки, – снова зашептал прямо в ухо мне Рон, стараясь скрыть свои догадки от моряка. – Нам сейчас некогда, у нас ведь срочное дело. Только время на него теряем.

– А лицо ему санитары разбили или режиссёр? Ему же помощь нужна, Рон.

– Да какая нам разница, Скай, семьи свои надо скорее спасать. Да тут все такие ненормальные, присмотрись вокруг…

       Я оторвал свой взгляд от помешанного незнакомца и попытался разглядеть, продолжающих торопливо мигрировать прохожих. В этот судьбоносный момент мне действительно показалось, что все окружающие нас люди были безумны. Их количество явно выросло за время нашей беседы с моряком. И пока мы с Роном ещё не поддались этому массовому психологическому инфицированию, нам нужно было поскорее осуществить начатый план по спасению собственных шкур и жизни своих жён и детей. Рон смотрел на меня и ждал от меня хоть какого – ни будь решения. Я,  молча, кивнул ему в знак согласия с ним, и мы тихо на цыпочках, пятясь назад от раненного морячка, исчезли во тьме. Тот же, понимая, что теряет нас, громко завопил на всю улицу:

– Что не правильно сказал, ребята?! Ошибся?!

        Но через мгновение мы с Роном уже были далеко от него, крик моряка постепенно стих за поворотом на соседнюю улицу. Наше с Роном волнение нарастало вместе с ускоряющимся шагом, мы торопились. Я думал только о своём кольте и неизвестном мне доме с тайным бомбоубежищем.

– Ты как в такой темноте узнаешь этот дом, Рон?

– Из своего детства я помню всё даже лучше чем то, что было вчера, Скай.

– Долго ещё?

– Пришли, Скай. Вот он…

       Это был крепкий невысокий одноэтажный монолитный дом, прилегающая к нему территория была огорожена низким металлическим забором, украшенным художественной ковкой. Во дворе стояли ряды давно уже засохших деревьев.

– Больше надежд нет…

– Что ты сказал? – шёпотом переспросил меня, осторожно подходя к дому Рон.

– Песня такая есть.

– Какая? – ещё тише уточнил Рон, подойдя к входной двери и прижавшись спиной к стене.

– Скоро кончится лето…это…

– А… а причём тут это?

       Рон прижался спиной к стене, я тоже, но с другой стороны входной двери дома и замер как Рон. Мы сейчас были похожи на полицейских, накрывающих какой – ни будь притон. Наши руки зажали в ладонях рукоятки пистолетов, мы были готовы начать бой с невидимым и неизвестным нам противником. Мы оба прислушивались к тишине. Похоже, что дом был пуст – ни одного звука. Рон аккуратно постучал в дверь. Никого. Ни шагов, ни других признаков жизни. Он потянул на себя ручку двери, но старания были безуспешны.

– Дверь изнутри закрыта, – наклоняясь и разглядывая внимательно дверной замок, пояснил Рон. – Интересно, – протяжно зашептал он, и снова постучал по двери, но громче прежнего.

       Простояв в ожидании ещё около минуты, Рон предложил:

– В убежище два входа: один изнутри дома, другой за домом метрах в двадцати пяти отсюда.  Пойдём туда?

– Пошли…

       Обойдя на цыпочках дом, мы направились в глубину сада. Видимо, Рон действительно очень хорошо представляет, куда мы идём – так уверенно он вёл меня за собой.  Но ещё мне показалось, что кто – следит за нами из чёрных окон загадочного дома. Проходя мимо одного из окон, мне почудилось, что чья – то тень резко от него отскочила, заметив нас. Может я и ошибся, но интуиция подсказывала мне, что за нами пристально наблюдают.

       Через минуту мы вошли в беседку, окутанную сухими ветками винограда. Рон, присев на корточки, стал ощупывать рукой пол.

– Здесь был тайный ход, – пояснил он. – Вот ручка под скамьёй.

       Отодвинув скамью в сторону и потянув ручку на полу на себя, Рон открыл вход в погреб. Только сейчас, включив фонарики, мы увидели вертикально идущую вниз в узком колодце лестницу.

– Я первый, – выдохнув и набрав глубоко воздух, предложил Рон, будто он собирался нырять под воду.

– Как хочешь. Ты думаешь, что ещё кроме тебя никто не знал про этот секретный лаз и про тайное бомбоубежище?

– Сейчас узнаем, – послышался голос Рона уже погрузившегося в жуткую глубину. – Спускайся, тихонько, Скай.

       Метров восемь вниз, а может и десять пришлось нам опуститься до дна колодца, на котором нам вдвоём было стоять тесновато. Осветив фонариками стены вокруг себя, мы увидели невысокую узкую металлическую дверь с кодовым замком старого типа.

– Приехали, – разочарованно произнёс я, представив, как старательно устанавливал шифр на этой двери создатель этого бункера, выкопавший такой глубокий колодец.

       Пару раз в жизни мне удавалось случайно угадать кодовую комбинацию из трёх цифр, но не больше. Я был уверен в нашей неудаче.

– А, представь себе, что я – то знаю этот код, – похвастался Рон. – Разве я сюда бы полез, не зная его?

– Дядюшка тогда проболтался, хвалясь тебе своими достижениями по гражданской обороне?

– Круче бери. – Мы с ним вместе придумывали комбинацию. Он тогда меня попросил назвать любые восемь цифр, так как голова ребёнка ещё не забита всякими ассоциациями и подсознательными мыслительными связями.

– Он так пояснил?

– Нет, это я сейчас так понимаю, почему он меня спросил. А я просто назвал любые цифры, которые до сих пор с того момента запомнил на всю жизнь и использовал их практически всегда когда мне надо было установить код будь то компьютер или камера хранения, или ещё что – то.

– Ну, прекрасно, набирай, я отвернусь.

– Теперь скрывать уже не зачем. Шесть, два, один, восемь, четыре, семь, три и опять два. Запомни.

       Замок радостно щёлкнул, дверь содрогнулась и сама медленно заползла в стену. В это же мгновение синхронно на верху колодца с металлическим скрипом выехала заслонка и перекрыла нам выход наверх.

– Вот и доказательство того, что старик никого больше в свою тайну не посвящал. Нам просто повезло.

– А чем же ты ему, Рон так приглянулся?

– Не знаю. Помню, что он несколько раз мне сказал, что я очень похож на него в детстве. И всё. Ну, да ладно, Скай, пошли вперёд – назад пути нет.

       Пройдя в тесную дверь, Рон сразу же нашёл выключатель и зажёг свет. Мы стояли перед  стеклянным шлюзом, на стенке которого была наклеена инструкция по дальнейшим действиям. Согласно указаниям нам нужно было раздеться догола и, оставив здесь «загрязнённую опасными веществами одежду», пройти в шлюз для последующего прохождения «обработки» и получения «чистого белья». Мы так и сделали, а после, надев после душа белые комбинезоны, прошли в убежище дядюшки.

– Как кстати его звали? – спросил я.

– Папиного дядю? Также как и помощника Шерлока Холмса – Ватсон.

       Точно. Здесь было всё строго, по делу, безукоризненно. Светло, чисто и уютно. Вся мебель была новая. На стенах висели фотографии бывших президентов, на журнальном столике аккуратно лежала стопка газет и журналов – весточки из двадцатого века. На длинном кухонном столе стояли приборы на восемь персон и записка, оставленная хозяином. Взяв её в руки, Рон зачитал мне вслух:

«Здравствуй Рон! Я же говорил тебе, что ты сюда ещё вернёшься и не один! Помнишь? И я как видишь, не забыл о тебе. Здесь есть всё, что вам необходимо. Запасов продуктов питания и воды хватит на пять лет. Торопитесь за своими семьями, не теряйте время! Ещё поговорим потом. Выход через дом – ты знаешь. Но будь осторожен. С наилучшими пожеланиями. Ватсон».

                                    Глава шестая.

       Спешно простившись с Линдой и Джоном, и поднявшись вверх по ступенькам, Чесли Мур всем телом ощутил прохладный воздух улицы. Дождь не прекратился за время, проведённое профессором на «Симуляторе смерти». В этот момент двое молодых людей торопливо подошли к входу в аттракцион, где сейчас стоял Мур и, не замечая его, потешаясь, проскользнули вниз на сеанс,  второпях подсчитывая вслух имеющиеся у них деньги. Видимо здесь они были уже не впервые. Чесли, проводив парней взглядом, снова повернулся лицом к дождю и, чувствуя, как холодные капли текут по его щекам, подумал о словах услышанных им во время только что проведённой с ним экзекуции:

«Люди спустятся под землю, завтра же спустятся. Так решил Бог Солнца. Они как муравьи будут торопиться пролезть в земные щели, чтобы укрыться там от его возмездия. Завтра падут их амбиции…».

       Капли дождя продолжали бить по лицу профессора. В его голове, как магнитофонная запись, продолжали звучать слова:

«Он неуязвим перед карой Бога Солнца, потому что он был избран Творцом. Этот человек – страховка Господа…».

       Чесли вытер ладонью мокрое лицо. Неожиданно страх, словно чья – то тень пробежал в его сознании. Дрожь скользнула вдоль позвоночника и достала до пяток. Он посмотрел на свою ладонь и увидел на ней кровь. Нет, это не кровь. Это светившаяся над головой профессора вывеска «Симулятор смерти» бросала свой кровавый оттенок на его ладонь. Чесли весь с головы до ног блистал красным светом, стоя в непрерывном потоке льющегося сверху чёрного дождя. И только в этот момент профессор понял, что он уже не Чесли Мур, он – тот самый Кризхин.

       Резко развернувшись лицом к ступенькам, ведущим вниз к входу в аттракцион, Чесли решил вернуться обратно. Через мгновение он распахнул металлическую дверь и, шагнув в помещение, грубо обратился к только что зашедшим сюда двум молодым парням:

– Пошли прочь отсюда!

       Те же, увидев крутой нрав, неизвестного и, по всей видимости, непредсказуемого субъекта в испуге поспешили выскочить отсюда, не успев расплатиться за необычный таинственный сеанс. Как только дверь за ними захлопнулась стоящие перед профессором Джон и Линда рухнули на колени. Кланяясь Чесли Муру, они залепетали:

– Здравствуй, Хозяин, здравствуй! Всё мы сделали, как ты просил. Прости нас, если что не так, прости нас…

– Что с Люком? – категорично спросил тот.

– Всё в порядке, не беспокойся, Хозяин, – глядя снизу на профессора, ответил Джон, – Люк молодец.

– Я не сомневался в нём, он отличный малый. Он – Король!

– Да, Хозяин, – снова опустив взгляд в пол, покорно произнёс Джон.

– А ты, что молчишь, Линда? – обратился к старухе Чесли.

       Только сейчас, подняв свои лукавые глаза на Хозяина, продолжая стоять на коленях, Линда молвила ему в ответ:

– Есть новость для тебя, не хорошая новость…

– Говори, – скомандовал тот.

– Алис родила дочь Тода. Назвала её она Тансу, как и пророчило Огненное зеркало, мой Хозяин, – сообщила Линда, снова опустив глаза в пол.

       Было видно, что это известие огорчило Чесли, но он внешне сохраняя хладнокровие, спокойно ответил:

– Встаньте с колен.

       Джон и Линда покорно поднялись.

– Я уже не Хозяин вам. Люк – ваш Хозяин. Вы должны оберегать его. Как это делать вы оба отлично знаете. Это ваша Судьба.

– Но, Кризхин… – начал Джон.

– Не перебивайте меня. У меня свой Путь… Благодаря вам я вспомнил всё, что должен знать. А теперь прощайте.

       Чесли, конечно же, как и Джон с Линдой, был взволнован этим откровенным разговором. Поэтому он старался скорее уйти, дальше не расстраивая ни себя, ни их. Он уже почти начал уходить, как Линда спросила его:

– Кризхин, неужели мы больше никогда не увидимся с тобой?

– Не знаю…

– Но что нам делать с Тансу?

– Ты знаешь, Линда, что делать, ты знаешь, – ответил Чесли и, захлопнув за собой дверь,  ушёл прочь.

        В это время на планете Камней крошечная Тансу, как и все маленькие дети, несколько раз засыпающие в течение дня, погрузилась в сон, уставшая от внимания своей любящей матери и брата. Люку безумно нравилась его новорождённая сестра, она была ему очень интересна. Люк и Алис, несколько минут разглядывая спящую девочку, улыбались ей, представляя сны которые сейчас снились Тансу.

– Она такая красивая, – шёпотом сказал Люк матери. – Она очень похожа на тебя, мам.

– Конечно, – улыбнулась Алис, глядя на дочь. – Я же её мама.

– Я буду заботиться о ней всегда, она ведь моя младшая сестра.

– Обязательно Люк. Что её ждёт, я не знаю, но знаю, что рядом с ней всегда будет её старший брат, который будет опекать свою единственную сестру.

       Алис обняла Люка, и так обнявшись, они тихо вышли из комнаты, оставив спящую малышку одну.

       Ещё через несколько минут в эту комнату крадясь на цыпочках, вошла Линда и, подойдя к Тансу, остановилась возле неё. Затем она достала из кармана своей яркой цветастой юбки маленький пузырёк со светло – розовой жидкостью и капнула пару  капель на лоб девочки. Далее она своим большим пальцем аккуратно размазала масленые капли по лбу ребёнка, при этом шепча себе под нос: